Двадцать первое Руки дождя

      80

      Следующий день выдался ясным, бодрый ветерок лихо разгонял редкие облачка, разрывая их в клочья, а солнечные лучи плясали по поверхности горной речки озорными бликами. Сильное течение трепыхало наживку, отчего она извивалась почти как плывущая рыбёшка, но, несмотря на это, оставалась нетронутой.       Я отложила свою удочку на вогнанный в землю сук-рогатку – похоже, вся форель ушла кормиться в озёра. Но мои доводы не убедили Мерсера повернуть обратно, бретонец упрямо предложил пройтись вдоль русла, несколько раз меняя место заброса.       Гипнотизируя взглядом водные потоки, он угрюмо молчал, лишь изредка поправлял леску и раздражённо хмыкал из-за отсутствия поклёвок. Но нутром я чувствовала, что дело отнюдь не в них.       – Мерсер, ты… что-то невесёлый какой-то.       Я легонько пихнула Фрея в бок, чтобы тот перестал держать переживания в себе и, наконец-то, выговорился.       Он, не отводя от реки глаз, пресно фыркнул.       – Не клюёт же. Чему радоваться?       – Мерсер, скажи честно, ты злишься из-за того, что вчера было между нами и Виртуром? Ревнуешь?       Фрей шумно вздохнул, отложил удочку на камень и встал. Подойдя почти вплотную, он глянул мне в лицо и покачал головой.       – Нет, не злюсь. Не ревную. Скажу даже больше, мне понравилось, но… это неправильно.       – Что неправильно? Секс втроём? – пытливо вопросила я.       – Да, наверно… – Мерсер отвернулся, швырнул в воду какую-то подобранную с земли веточку и неприглядно сплюнул себе под ноги. – Я не привык делить женщину с кем-то, вспоминаю как на моих глазах тебя повалил Вигге, и злость берёт, но вчера, с тобой… с Виртуром, всё было совсем по-другому, – он сокрушённо плюхнулся на камень рядом с удилищем и взъерошил волосы. – Чувствую себя глупо. Гадко это признавать, но я готов ему уступить. Поделиться…тобой.       Фрей хмурым взором буравил можжевельники на противоположном берегу, адресованный в пустоту тезис он решил оставить риторическим.       – Ты презираешь такого рода отношения?       Я осторожно тронула Мерсера за плечо, желая понять, что же сейчас творится у него на душе. Бретонец сухо усмехнулся.       – Я считаю, что это неправильно. Неестественно, – выдохнул он с долей снисхождения, так, словно я заставляю его объяснять очевидные вещи; зло ощерившись, он резко подался в мою сторону и с вызовом глянул в лицо. – Что, хочешь убедить меня в обратном?       – Вовсе нет, в этом случае я не в праве с тобой спорить, – я примирительно вскинула раскрытые ладони и, когда Фрей смягчил взгляд, продолжила, – я не собиралась лезть тебе в голову, чтобы разложить все мысли по полочкам, с собственными внутренними противоречиями разбираться только тебе. Я лишь хочу оказать поддержу, – придвинувшись к Мерсеру, я обвила руками его торс и ткнулась лбом в горячую шею. – Знай, я очень сильно люблю вас двоих, и не считаю глупостью всё, что между нами было.       Фрей слегка отстранился, мазнул губами по моей щеке и, уложил подбородок на скрещенные пальцы.       – Утром говорил с Виртуром. И услышал в ответ всё то же самое, почти слово в слово, – пробормотал он и ласково загладил за ухо выбившуюся из моего хвоста прядь. – Но в отличие от тебя он заливал, что в подобных связях нет ничего противоестественного, мол, «любовь прекрасна во всех её проявлениях». Ещё говорил, что любовь может принимать множество разных форм и далеко не все они выражаются через секс, – бретонец неопределённо пожал плечами и хмыкнул, возможно, сочтя последний довод Виртура вполне логичным; запульнул в реку плоский камешек и добавил, – он ещё рассказал о том, как было в древности – оказывается, в фалмерской империи было распространено многожёнство и многомужество. Более того, подобное явление они активно поощряли. Что тут скажешь, другой мир – другие нравы… Безмолвно посидев ещё немного на камне в объятиях друг друга, мы подхватили удочки и отправились дальше по руслу в поисках лучшего места.       – Как думаешь, кто мог бы заказать тебя Тёмному Братству? Неужели, Карлия?       Дабы разрядить напряжение после откровенного разговора о вчерашнем, я решила спросить Фрея о чём-нибудь отвлечённом. Первым в голове всплыл уничтоженный в камине Убежища контракт на бывшего Гильдмастера воров.       Заслышав моё предположение, он гомерически хохотнул.       – Карлия предпочла бы разобраться со мной лично. И не так примитивно. Нет, – Мерсер отрицательно мотнул головой и поскрёб щетинистый подбородок. – Это мог быть кто-то вроде Хельги из ночлежки. Она очень оскорбилась, когда я, поимев её, отказался списать долг, – он задумчиво хмыкнул. – Дату получения контракта смотрела?       – Н… нет, не видела, – я растерянно остановилась и честно попыталась припомнить детали. – Там, по-моему, вообще подобных пометок не было.       – Ладно, хрен с ним. Всё равно не возьмутся.       Мерсер отмахнулся и прибавил шаг.       – Они и без моего вмешательства не особо-то горели желанием с тобой возиться, – тихо рассмеялась я. – Назир так и сказал, мол – «объект непростой, обещали гроши».       – Ха-ха, – Фрей, выслушав меня, насмешливо фыркнул. – «Объект непростой» – так меня ещё не называли. Забавно.       – Может, всё-таки, пойдём домой? Сегодня явно не наш день.       Я замедлилась, шедший впереди Мерсер развернулся на пятках и раздосадовано глянул на меня исподлобья.       – Да брось ты. Спустимся к озеру, если и там не повезёт – двинем в обратку.       Я молча махнула рукой – ну ладно, будь по-твоему.       Вскоре мы дошли до обрыва, река шумным водопадом сорвалась вниз. Чуть в стороне склон был пологим, по нему, огибая скалистый участок горы, петляла тропа, ведущая прямиком к небольшому озерцу у подножия. Водоём выглядел многообещающе, в тени крупных прибрежных валунов и раскидистых можжевельников плескалась рыба, но, вопреки чаяниям Мерсера, здесь мы тоже ничего не выудили.       Бретонец выпустил заранее заготовленных мальков – наживка теперь ни к чему, я принялась сворачивать леску, аккуратно наматывая её на небольшие крючки у верхнего конца удилища.       – Вот дерьмо. До весны клёва не будет. Что-то рано в этом году…       Разъединяя свою удочку на сегменты, Мерсер в негодовании ворчал, изредка упоминая даэдра и прочих связанных с ними существ. Пока он возился, я без особого интереса смотрела по сторонам блуждающим взглядом. Моё внимание привлёк тёмный прогал пещеры у противоположного берега запруды, кто-то спилил там все можжевельники, и установил небольшой навес из грубо обтёсанных досок, под которым покоились деревянные ящики, чуть в стороне, на вытоптанной земле, лежала видавшая виды дубовая тачка, выпятив к небу два кривоватых колеса.       – Лет двадцать назад там металл добывали – железо, серебро. Потом шахту забросили, – буднично буркнул Мерсер, проследив за моим взглядом.       Он уже разобрал обе удочки и подвязал кожаным шнуром так, чтобы позже закинуть их за спину.       – Похоже, Серебряная Кровь прислал сюда кого-то, чтобы возобновили копку…       Фрей, прислонив палец к губам замер, я прислушалась – за пригорком кто-то возбуждённо переговаривался. Голоса приближались, вскоре стало возможным различить отдельные слова, исходя из общего смысла которых, я пришла к выводу, что их обладатели – сбившиеся с пути маги.       Когда они показались, Фрей насмешливо фыркнул – эти люди выглядели довольно странно, их лица скрывали диковинной формы костяные маски с расходящимися в стороны то ли шипами, то ли щупальцами, длинные кожаные плащи, подпоясанные тонкими ремнями, смотрелись небрежно из-за потёртостей и рваных волочащихся по земле пол. Правый рукав у каждого из тех магов, как их перчатки и сапоги, был отделан латунными щитками, похожими на топорщащиеся чешуйки.       Завидев нас, они в неопределённости замерли, один из них, самый мелкий, что-то шепнул своему более крупному собрату, тот коротко кивнул, и вся компания стремительно двинулась в нашу сторону. Мерсер незамедлительно обнажил клинок и жестом повелел мне отступить ему за спину.       – Не нравятся они мне. Какие-то полоумные фанатики.       Когда группа приблизилась к нам, третий маг, тот, который шёл позади, достал из поясной сумки мерцающий округлый камень с зеленоватым свечением и протянул Мерсеру.       – Мы – последователи Мирака, великого Драконорождённого. Скоро Мирак вернёт себе былое могущество и воцарится в этом мире его власть! Мы предлагаем вам послужить благой цели – стать членами Культа Драконорождённого. Коснитесь этого камня и примите благословение Мирака. Вместе мы распространим весть о его возвращении!       Возможно, под маской культиста крылась коварная улыбка. Мерсер быстро понял, что дело тут нечисто.       – Знаешь, что я думаю? – едко бросил он.       Жрецы растерянно замерли, однако, Фрей не собирался дожидаться, когда они что-то ответят – взмахом меча бретонец разом отсёк и протягивающую заколдованную гальку руку, и голову незадачливого Миракопоклонника. Тот упал замертво, не успев даже вскрикнуть от боли.       – Никому служить я не собираюсь, пусть ваш Мирак сосёт мой хрен.       Мерсер смачно сплюнул на обезглавленный труп.       – Ты заплатишь за свои слова! – взревел другой жрец и зарядил в руках огненный шар.       Его коллега выскочил вперёд с кинжалом наготове.       Я незамедлительно выхватила Несущий смерть и, нацелив тот в живот мелкого, рванула вперёд, пока Мерсер отвлекал на себя мага. Противник изящно увернулся от моей атаки и тут же швырнул в лицо сноп рыжих искр, от которого я чудом успела отмахнуться.       Вдруг позади раздался надсадный крик Мерсера, а следом – хрип здоровяка, нападавший на меня жрец невольно отвлёкся на происходящее, а я воспользовалась замешательством, с размаху вонзила эбонитовый клинок тому в глотку и, чтобы наверняка, прокрутила его, расширив края раны. Культист осел и рухнул лицом в речной ил.       Я оглянулась на Мерсера и быстро оценила ситуацию – побледневший бретонец лежал на спине и, стиснув зубы, зажимал сочащуюся кровью дыру в бедре, напротив него стоял на коленях и держался за горло поверженный маг. Выдернув из-под руки Фрея корундовый меч, я пинком опрокинула последнего оставшегося в живых почитателя Мирака и грубым тычком пронзила его сердце.       Я взглянула на ранение Мерсера и ужаснулась, голова закружилась, а к горлу подступила тошнота.       – Не бойся, жить буду… – просипел он, тяжело дыша. – Помоги перемотать.       Дрожащими руками я выпростала из-под своей кирасы холщовую рубаху и порвала её край на широкие ленты. Совместными усилиями мы перетянули кровоточащее месиво, опёршись на моё плечо, Фрей поднялся.       – Идти долго не смогу. Доведи меня… до той тачки. Возьми чуть левее… там можно вброд перейти.       Глубина в том месте и вправду оказалась небольшой, максимум по колено. Худо-бедно мы перешли заводь, благо, течение здесь было спокойным. Когда я перевернула тачку, Мерсер кулем плюхнулся в неё, отчего колёса натужно скрипнули.       – Забери их оружие и вещи, – он мотнул головой в сторону трупов культистов. – Стрёмный камень не трожь, на нём опасное зачарование… пни в реку. И… шмонай осторожнее, у остальных тоже могут быть такие камни.       Вернувшись на другой берег, я сделала всё, как просил Мерсер – закинула на плечо сумки этих сектантов, отстегнула также поясные ремни с привязанными к ним небольшими кошелями, а их кинжалы вместе с ножнами небрежно пихнула подмышку. В сапоге убитого мной мага, оказавшегося женщиной, я обнаружила ещё один клинок скрытого ношения. Когда в воду плюхнулась отсечённая Мерсером рука, всё ещё сжимающая злополучную гальку окоченевшими пальцами, я перебежала обратно и спешно уложила добытое барахло в телегу. Фрей, недовольно кряхтя, отпихнул от себя сумки так, словно те навозом измазаны, и вцепился в деревянные бортики, стараясь принять наиболее удобное положение, чтобы по возможности приподнять повреждённую ногу.       Я навалилась на ручки, повозка сдвинулась с места, колёса вонзились в мягкую илистую почву, оставляя за собой углублённые рытвины. Выкатив её на утоптанную тропинку, я облегчённо выдохнула, но расслабляться, как оказалось, было рано – дорожка неумолимо загнула в гору, я, стиснув зубы, ускорилась, чтобы тележка заехала на вершину по инерции.       Ось небрежно налетела на камень – Мерсера нещадно тряхануло, отчего тот прикусил свой наплечник и заскулил от боли. Вижу, путь обратно будет не из лёгких.       

***

      – Азруил закончил.       Виртур вышел из комнаты Фалиона и утомлённо уселся рядом, устремив взор к пляшущему в камине пламени.       Спустя час мои ноги всё ещё гудели от усталости, катить по крутым холмам тачку с семьюдесятью пятью килограммами Мерсера оказалось весьма тяжкой задачкой. Бретонец дважды отключался из-за боли, кровопотерь, к счастью, удалось избежать – мы смогли хорошо пережать рану. Я довезла Фрея до входа в пещеру и позвала дежурившего возле Святилища Танзуэла, чтобы тот перенёс его в казармы.       – Мы стянули кожу, Азруил сделал несколько стежков, Мерсер выпил зелье для скорейшей регенерации и сразу же заснул, – поведал Виртур, после отрешённо поскрёб подбородок. – Думаю, он быстро поправится.       – Глянешь на вещи сектантов? Только ничего не трогай, – я передала Викарию злополучные сумки. – У одного были какие-то заколдованные камни, с помощью них те, вероятно, могли гипнотизировать людей. С камнями нужно что-то сделать… проверь потом всё остальное на предмет опасных зачарований.       – Хм… – Виртур открыл одну из котомок и при помощи магии подвесил в воздухе её содержимое. – Кинжал и кошель с травами не подвергались воздействию каких-либо чар, эти листовки – тоже. Камень… – он глянул на окутанную зеленоватым свечением обычную речную гальку. – Какая необычная магия… чары направлены на подчинение воли всякого, кто его коснётся. Чары эти очень сильны, такие я не смогу нейтрализовать, тот кто накладывал их определённо знает толк в Иллюзиях. Хм… – Виртур, глубоко задумавшись, качнул головой. – Уничтожить камень не выйдет. Если я попытаюсь, он обратится в пыль, но магия никуда не денется. Взвесь поднимется в воздух и попадёт на каждого, кто здесь присутствует, и… думаю, ты догадываешься, чем это чревато. Единственный разумный выход – надёжно их спрятать.       Виртур проверил содержимое других сумок и, также не обнаружив следов подозрительных чар, уложил весь скраб на свободную половину обеденного стола, мерцающие камни он загнал в недра одной из котомок.       – Интересно, что там написано, – хмыкнул Викарий и подцепил со стола листовку сектантов.       Бегло прочтя послание культистов, Виртур сдвинул брови и молча протянул сей пергамент мне.       Садитесь на корабль «Северная дева», что пришвартован в Вороньей Скале. Отправляйтесь в Виндхельм и приступайте к делу. Ваша цель –распространение влияния величайшего из Драконорождённых. Привлеките как можно больше последователей, и Мирак будет вами доволен.       Эта «грамота» отличалась от других орнаментальным кантом, остальные, скорее всего, подготовленные для раздачи, были написаны на обычной бумаге, текст повторялся с незначительными изменениями – культисты славили этого драконорождённого Мирака и призывали людей стать его пешками.       – Да-да, они пытались завербовать нас в свою секту и про этого Мирака много говорили, – я отложила все записки на стол и примяла их стальным кинжалом убитого фанатика. – Драконорождённый какой-то, да ещё и с большой буквы… Виртур поджал губы и покачал головой.       – Смертный, в чьих жилах течёт кровь дракона. В нордских легендах встречаются упоминания о подобных людях. Считается что только они способны по-настоящему убить дракона, поглотив его душу. Норды славили их и считали героями. Но этот Мирак не внушает доверия – для достижения своих целей он использует не лучшие методы. Жажда власти ни к чему хорошему его не приведёт. И есть ещё кое-что, что вызывает у меня опасения…       Виртур лёгким движением руки пригладил упавшие на лоб светлые прядки и погрузился в тяжёлое молчание.       – И что же? Почему ты не говоришь? – я накрыла его ладонь своей и пытливо вгляделась в полные тревоги бирюзовые глаза.       Викарий вздохнул и удручённо поведал в ответ:       – Видишь ли, Драконорождённые, пожирая души драконов, получают так же и их силы. Сейчас драконов нет, а Мирак собирается нарастить мощь, чтобы заполучить власть над миром. У меня есть одно неприятное предположение – он как-то научился поглощать души людей. Конечно, те не чета драконьим, их ему потребуется куда большее количество. Возможно, это объясняет столь активное привлечение последователей… безропотные марионетки, чьи души пойдут в расход. Догадка Виртура прозвучала страшно, в зале воцарилась зловещая тишина, нарушаемая похрапыванием Мерсера и вознёй Азруила в лаборатории.       – И что теперь делать? – в смятении хмыкнула я. – Мирак ведь смертный, а, значит, его можно как-то убить.       Мой логичный довод Викария не впечатлил, тот лишь снисходительно вздохнул:       – Можно. Но, учитывая какими силами обладают Драконорождённые, сделать это будет ОЧЕНЬ непросто, – мягко высвободив свою ладонь, он схватился за подбородок и смерил отрешённым взглядом опалесцирующие угли в камине. – Я поговорю с Гелебором о закрытии Святилища в пещере, но сперва нужно как-то отправить весть Фалиону, чтобы он и жители Морфала не связывались с этими культистами.       – Ты… боишься Мирака? И что же, нет ни одного способа справиться с ним? Если с кем-то объединиться? Например, с магами из Коллегии?.. С предводителем общины Азруила и Танзуэла?       Когда Виртур сказал какие именно чары наложены на камни тех типов, я сразу же вспомнила рассказ братьев о том старом мере, который во времена существования империи снежных эльфов считался величайшим мастером Иллюзий. Викарий не спешил с ответом, я, подумав, что он решил проигнорировать мои предложения, аккуратно тронула его за локоть. Виртур отреагировал на прикосновение и повернул голову.       – Мастер Сэйло? Возможно, такой великолепный Иллюзионист как он сумел бы обезвредить те камни, – безразлично пробормотал Викарий. – Маги же из Скайримской Коллегии вряд ли прислушаются к моим словам, для них я – лишь проходимец.       Он вяло пожал плечами и снова отвернулся к камину.       – Так что насчёт Мастера Сэйло? Ты будешь с ним связываться?       Я нетерпеливо забарабанила пальцами по не укрытому козьей шкурой краю обрушенной колонны, на которой мы сидели.       – Я мог бы отправить к нему Азруила… только вот, боюсь, обратно он моего паладина не отпустит, – Виртур иронично усмехнулся, но в следующее мгновение его лицо помрачнело. – И, в конце концов, кто-то вместо Вингота должен лечить Мерсера… я не силён в хирургии и в случае осложнения не смогу сделать ему операцию.       – Ты даёшь заднюю?       Я в недоумении стиснула ладонь Виртура.       – Сейчас нельзя рубить с плеча. Необходимо всё ещё раз хорошо обдумать, – мягко произнёс он, поглаживая мои побелевшие от напряжения пальцы, сомкнутые на его запястье. – Надеюсь, времени достаточно, и мы успеем сперва поставить Мерсера на ноги… но с Азруилом я, всё же, поговорю. Он вряд ли захочет вернуться туда, откуда изгнали его брата, но, когда грядёт опасность, выбора нет.       Он нежно притянул меня к себе и поцеловал в макушку.       – Всё будет хорошо. Мы обязательно… найдём способ прищучить этого Мирака. Изъявив желание выйти на свежий воздух, Виртур попросил меня прогуляться с ним по Благой земле. Молча миновав ущелье, Викарий направился к эндемичной берёзовой роще в окрестностях святилища Наблюдения, я поспешила за ним. Когда мы дошли до поросшего жухлой травой остова колонны, снежные шапки на вершинах близлежащих холмов озарились зеленоватыми всполохами, вздев взгляд к небу, я увидела уже знакомое явление, несколько дней назад разыгравшееся над Рифтом.       – И сюда оно добралось… а ведь Шонертод, возможно, знал, кто за этим стоит. Перед смертью он сказал, что это дело рук какого-то мера… и те камушки как будто такой же зеленью светятся… Слушай!       Я ошеломлённо шлёпнула себя по лбу – и как только сразу не догадалась.       – Он ещё говорил, что на такое способен только очень сильный Иллюзионист. А что, если Мастер Сэйло и есть тот самый «Мирак», которого славят эти культисты? Тогда зачем ему это всё? Хочет возродить фалмерскую империю? И зачем вымышленная личина? Чтобы подмять под себя нордов?       Выслушав мой сумбурный монолог, Виртур резко развернулся и глянул мне в лицо, изумлённо округлив глаза.       – Понимаю, что ты чувствуешь, но, пожалуйста, не делай скоропалительных выводов, – он уложил горячие ладони на мои плечи и покачал головой. – Поразмыслим над этим ещё раз. Шонертод мог сказать что угодно, но это ещё не означает, что его слова истинны. Вы выпытывали у него правду прежде, чем убить?       – Нет, Мерсер тогда спросил о тех огнях в небе, – хмыкнула я и, задумчиво блуждая взглядом по зелёным полупрозрачным лоскутам сияния, вспомнила одну деталь. – Шонертод сказал, что виноват какой-то мер, и в этот момент Дэрвон отсёк ему голову. Виртур многозначительно кивнул.       – Какой-то мер… мир… Мирак? Вероятно, он слышал о Мираке и о том, что творится в Вороньей Скале, – Викарий порывисто вздел указательный палец, а в следующее мгновение скептично скрестил руки. – Но вряд ли этот бретонец вообще догадывался о существовании общины снежных эльфов, Сакредот и его подопечные ведут очень скрытную жизнь. Во-вторых, если представить, что Мастер Сэйло захотел отвоевать наши земли, он в таком случае использовал бы другие методы, не стал бы называться неким «Мираком» и собирать группу на Солстхейме, – это слишком далеко.       – А что он сделал бы?       Я вопросительно приподняла брови.       – Я не думаю, что он вообще решился бы на экспансивные действия, Мастер Сэйло всегда отличался миролюбивостью, – категорично ответил Виртур и покачал головой. – В любом случае он мне не враг. Отправив к нему посланника, я ничего не потеряю, скорее всего, Мастер с уважением отнесётся к просьбе Викария и отпустит моего паладина обратно с известиями, – он нахмурился и отрешённо заговорил снова, – Мираком же является некто другой, не столь дальновидный… и не столь сильный, как может показаться. Пока мы шли, я анализировал чары, наложенные на те камни, и кое-что понял – магия совершенно необычная, смертные не способны производить подобную. Скорее всего, ему помогает некое могущественное существо, наподобие даэдра, или же Мирак каким-то образом черпает его силы сам, скрытно или прибегая к обману, – деловито поглаживая подбородок, Викарий с надеждой произнёс, – и если это на самом деле так, то ключ к победе над Мираком в разрыве его связи с этим существом. Тогда он, скорее всего, лишится части своих возможностей.       Виртур зашёл за спину и накрыл меня объятьями, уютно согрев своим теплом и защитив от пронизывающего ветра с гор. Моих ушей коснулся его горячий шёпот:       – Пойдём обратно. Мне нужно поговорить с Азруилом, а завтра я соберу всех в казармах, послушаю, что на этот счёт скажут остальные.       Я согласно кивнула и пожала плечами, коротко хмыкнула:       – Проведаю Мерсера, пока ты договариваешься.       Мы неспешным шагом двинулись в сторону казарм. Солнце клонилось к закату, в небе всё ещё мерцал зеленоватый свет, беспощадно разрываемый высотными ветрами.       

***

      Утром Мерсеру стало хуже. Лицо его приобрело болезненный бледно-зелёный оттенок, а под глазами пролегли тёмные отдающие синевой круги.       – Прежде, чем атаковать огнём, тот маг ранил его отравленным кинжалом. Я проверила лезвие – на нём либо трупный яд, либо токсин, замешанный с использованием гниющей плоти, – небрежно взвесив в руках тот самый клинок, Авгури шумно выдохнула. – Неудивительно, что Мерсер теперь так плох, у вас не было возможности сразу же промыть рану с большим количеством можжевеловой настойки.       К счастью, у Танзуэла в кухонной тумбе имелся хороший запас можжевеловых ягод, эльфийка попросила паладина оттащить весь мешок к алхимическому столику, тот с радостью согласился.       После долгих препираний Азруил начал собираться в путь, ему предстояло отправиться послом к предводителю скрытой общины снежных эльфов. Перед лицом грядущей угрозы его граничащая со страхом неприязнь к Сакредоту отошла на второй план.       Виртур также написал письмо для Фалиона, передал конверт Винготу и наказал тому заодно пройти через Морфал.       Прогнозы по поводу раны бретонца Азруил сделал неутешительные – в лучшем случае Фрей лишится ноги, а в худшем – погибнет. Авгури с ним поспорила – эльфийка твёрдо верила, что сможет вылечить Мерсера без отсечения пострадавшей конечности и знает какие зелья смешать для лучшего заживления.       Мерсер пребывал в беспамятстве, то ненадолго просыпался, чтобы попросить воды, то снова проваливался в тяжёлый сон. Ему требовался покой, Виртур силой выволок меня из казарм, ночь, проведённая у постели Фрея, сказалась на мне прескверным образом, и потому я, вместо того, чтобы сопротивляться, апатично повисла у Викария на руках.       Он отпустил меня только когда за нами закрылась дверь его покоев.       – Виртур, я…       Схватившись за его ладонь, я хотела было на одном дыхании высказаться, но Виртур прервал меня мягким поцелуем.       – Милая, тебе нужно отдохнуть, – прошептал он, едва разомкнув губы, и скинул с моих плеч плащ.       – Я… должна отправиться на Солстхейм и отомстить за Мерсера.       Эти слова резко разрезали тишину, Виртур отшатнулся и, не веря услышанному, глянул мне в лицо.       – Во имя Аури Эля, ты хочешь самолично убить Мирака?! – выкрикнул он, спустя мгновение, и тут же болезненно приложил пальцы к вискам.       Мой молчаливый кивок не остался без внимания.       – Скажи мне, каким образом ты собираешься это сделать? – смягчённо выдохнул Виртур и прикрыл глаза.       – Я найду его слабое место и…       Викарий приподнял ладонь, снова прервав меня, и покачал головой.       – Нет, нет и ещё раз нет, – процедил он сквозь зубы, уперев кулак в стену, его другая ладонь нежно коснулась моей щеки. – Ты не представляешь какими силами владеют Драконорождённые, он сотрёт тебя в порошок прежде, чем ты успеешь обнажить кинжалы.       – Я не собираюсь атаковать его напрямую. Сначала нужно разведать обстановку… – не в силах меня слушать Викарий отвернулся, я схватила его за руку. – Виртур, мне нужно туда отправиться, я чувствую. Чувствую, что надо хотя бы попытаться что-то сделать. Я места себе не найду, если останусь.       Где-то в глубине подсознания таилось понимание неизбежности происходящего, внутренний голос монотонно твердил «беги», я знала, что оставаться здесь небезопасно, чары святой земли Аури Эля не могут вечно защищать нас от всего на свете. Но скрываться от неминуемого – не выход, а вот дать отпор имеет смысл. Лучше сгинуть в бою, нежели бездействовать и в последствии беспомощно наблюдать, как погибают дорогие мне люди.       Виртур со мной не согласился, шагнув к кровати, он ткнулся лбом в каменный каркас для балдахина.       – Я уже отпустил тебя однажды. И ты, рискуя заразить всех на Благой земле, вернулась нежитью, – прошелестел он и пронзительно глянул на меня. – Даже этот полоумный Харкон был тебе не по зубам, и ты чуть не истекла кровью, – Виртур вымученно улыбнулся, его лицо исказил напряжённый оскал. – Потом вы с Мерсером потащились за Сераной, спасать её мамочку, и что же? Кто потом заявился сюда в облике мерзких тварей?! – он не выдержал и пнул ножку кровати, коротко рыкнул. – Мерсер вёл себя как невменяемое животное, мне пришлось обездвижить его и приморозить к колонне.       Викарий шумно выдохнул сквозь зубы.       – Меня мог бы и не примораживать. Я не собиралась тебя кусать, – с обидой в голосе процедила я и поджала губы.       Тогда это казалось большой несправедливостью со стороны Виртура, ведь я, в отличие от Мерсера не называла его «молочным пудингом», не пыталась напасть и вгрызться в шею.       – Я лишь соблюдал осторожность, милая, – смягчившись, он подошёл и, глядя в глаза, взял меня за руки. – Я не хочу, чтобы ты погибла или сильно пострадала. Солстхейм очень далеко отсюда. Я не смогу тебе помочь. Не смогу защитить. Боги, как же мучительно осознавать это!       Виртур крепко обнял меня. У него была своя правда, идущая вразрез с моей, он боялся Мирака и хотел оградить всех от его опасного влияния, и в то же время чувствовал неуверенность в собственных силах.       Я мягко приложила ладонь к его щеке.       – Виртур, мне, правда, очень неспокойно. Я не могу остаться, – мой голос неприятно задрожал. – Если Мерсер умрёт, я… я с ума сойду!       По щеке скатилась горячая слеза, думать о худшем исходе было слишком больно.       – Ох, мне тебя не переубедить…       Виртур мягко коснулся моей шеи и смахнул солёную каплю.       – Обещаю, я буду осторожна, – тихо всхлипнув, я оставила на подбородке Викария влажный поцелуй. – Я обязательно напишу тебе, когда буду на месте и всё разнюхаю.       Он прижался ко мне и ткнулся носом в ухо.       – Пожалуйста, пообещай мне, что хорошо выспишься перед отправлением, и… прошу тебя, возвращайся живой, да как можно скорее, – прошептал Виртур и кивнул в сторону кровати.       Он был прав – после бессонного бдения над Мерсером мне требовался отдых. Я устало потянулась, после недолгой возни с ремешками скинула с себя наручи и кожаную кирасу.       

81

      – Вот и Воронья Скала. Не думал, что скажу это, но я не шибко рад её видеть.       Скрипучий голос капитана Гьялунда приободрил моряков, те, лишь мечтая о крепкой выпивке, тут же навалились на вёсла. На горизонте показался тёмный клочок суши, я воодушевлённо поднялась со скамьи и закинула на плечо дорожную сумку. Дни в открытом море тянулись мучительно долго, куда ни посмотри – везде вода, а вдали только морозная мгла. Гьялунд говорил, что может дойти до Солстхейма с закрытыми глазами, а я удивлялась тому, как моряки ориентируются в подобных условиях, когда не видно ни земли, ни неба.       Если не брать в счёт смертельную скуку и периодические приступы тошноты, путь по морю Призраков был гладким, «Северная дева» не попал в шторм и добрался до острова даже чуть раньше, чем обычно. Но отправляться из Виндхельма капитан не хотел даже за удвоенную плату, жаловался на культистов, которые при помощи колдовства влияли на моряков и катались до Скайрима бесплатно. «Пришли эти люди в масках, в Виндхельме их и след простыл, а я не могу вспомнить что происходило, словно из моей жизни кусок вырезали,» – в негодовании причитал Гьялунд. Не желая снова попасть под влияние этих типов, капитан отговаривал меня, просил не искать на свою долю дурной участи, но выслушав печальную историю о столкновении с сектантами, всё-таки уступил мне и отчалил на Солстхейм в тот же день. Месть за друга Гьялунд счёл уважительным мотивом и не стал повышать стоимость переправы.       Спустя несколько минут «Северная дева» зашёл в бухту, на причале показался богато одетый данмер с педантично зачёсанными назад длинными угольно-чёрными волосами – советник Адрил Арано, заместитель первого советника и по значимости второе лицо в городе. Он как суровый таможенник досматривает всех, кто прибывает на остров, и фиксирует каждого в особом журнале. Капитан охарактеризовал его как мера порядочного, преданного своему делу, однако полагал, что Адрил заодно с членами культа и посоветовал не упоминать при нём о Мираке, а на формальные вопросы ответить что-нибудь «непримечательное».       Адрил тепло поприветствовал капитана «Северной девы», а когда к опущенному с причала дощатому пандусу подошла я, он нахмурился и покачал головой.       – Я вас не знаю, похоже, вы здесь впервые. Представьтесь и назовите цель вашего прибытия.       – Меня зовут Альсин Дюпре, я ищу работу.       На всякий случай я решила назваться иначе, а накануне, пока придумывала подходящий псевдоним, вспомнила упоминание Цицерона о прошлой Слышащей Ализанне Дюпре; моряки новое имя одобрили, сказали, что звучит оно вполне сносно, «для имперской обывательницы сойдёт». Но советнику, кажется, мой ответ не особо понравился, мер сухо усмехнулся и пожал плечами.       – Не уверен, что вам здесь понравится, Альсин – после закрытия шахты в Вороньей Скале дела совсем плохи. Работы нет. Но, быть может, вам повезёт. И ещё кое-что, – советник Арано сцепил за спиной руки и смерил меня серьёзным взглядом. – Не забывайте, что Воронья Скала является суверенной территорией Дома Редоран. Это Морровинд, а не Скайрим. Пока вы здесь находитесь, настоятельно рекомендую соблюдать наши законы. В противном случае вы ответите перед Редоранской стражей.       Адрил отступил, позволив мне взойти на причал. Когда я поравнялась с ним, данмер похлопал меня по плечу и без энтузиазма бросил:       – Добро пожаловать в Воронью Скалу.       Выдохнув в ответ дежурное «спасибо», я вслед за моряками дошла до торгового центра поселения – небольшой площади с прилавками. Норды бодро свернули в таверну, я остановилась возле отдалённо напоминающего клумбу резервуара.       – Эй, работу ищешь?       Меня окликнул кузнец. Вид у него был, мягко говоря, неважный – коротко обритые волосы ещё не тронула седина, но лицо его не по возрасту изрезали морщины, под глазами темнели заметные круги. Не имея сил ковать, мужчина вразвалку уселся на скамью у точильного камня.       – В Вороньей Скале ловить нечего, – покачал головой он.       Бросив взгляд на дверь дома, перед которым была обустроена кузница, я с удивлением обнаружила на стене знакомый ромбик с кругом внутри – теневую метку Гильдии воров, символ безопасного пристанища и союзника.       – Так ты… тоже из Гильдии? – я понизила голос до полушёпота. – Есть разговор.       – Да, – тихо усмехнулся он. – Повторюсь, работы здесь нет. Совсем. Или ты, быть может, хочешь попотеть в кузнице? Пожалуйста. Я из-за этого проклятого камня не спал уже пять ночей.       Он небрежно сплюнул в погасший горн.       – Вот об этом камне я и хотела спросить, – склонившись к нему, я вполголоса прошелестела, – лучше нам поговорить без свидетелей.       – Ладно, пошли в дом.       Кузнец, ухватившись за деревянную опору навеса, поднялся и пихнул ногой входную дверь.       – Прошу прощения, я забыл представиться. Гловер Меллори, – кратко бросил он, выставив на стол кувшин суджаммы и котелок с какой-то похлёбкой на мясе. При иных обстоятельствах скрывать имя от товарища по Гильдии не имело бы смысла, однако сейчас, когда остров под гнётом Мирака и его культистов, подобные меры – лишь необходимость.       – А я – Альсин Дюпре. Ты… родственник Делвина?! – я в удивлении приподняла брови и налила немного выпивки в предложенный Гловером деревянный стакан.       Я и подумать не могла, что этот здоровяк – бретонец, казалось, между ним и Мастером скрытности так мало общего, они друг на друга совсем не похожи.       – Да, я его брат, – с ноткой недовольства буркнул кузнец, зачерпнув рагу и наполнив до краёв тарелки. – Как он там?       – Давно его не видела. Надеюсь, всё у него в порядке.       Я пожала плечами и попробовала бульон. На вкус гораздо лучше, чем на вид.       – Как давно? – хохотнул он, чуть не подавившись мясом. – Наверняка, не давнее моего.       – Ну… два года назад где-то я вынужденно покинула Крысиную нору…       Я отправила в рот большой кусок какого-то напоминающего свёклу овоща.       – Ха-ха-ха, я не видел брата десять лет! Бьюсь об заклад, он до сих пор пытается охмурить Векс.       – Векс теперь с Бриньольфом, – пробормотала я, попутно пережёвывая мясо. – Они сошлись в конце прошлого года, и, похоже, у них всё всерьёз. Дом в городе купили.       Гловер едва не подавился.       – Бриньольф? Вот это да… вот уж не думал, что он когда-нибудь остепенится. Мерсер, наверно, рвёт и мечет. Помнится, он не поддерживал шуры-муры внутри Гильдии.       – А Мерсер теперь не у дел. Бриньольф сейчас за главного.       Расправившись с похлёбкой, я вкратце рассказала историю о Глазах фалмера, но решила умолчать о предательстве Мерсера, упомянув лишь, что он ушёл на покой по своей воле и уступил место Гильдмастера заместителю. Мне не хотелось, чтобы Гловер плохо о нём думал, и вдвойне не хотелось выслушивать в его адрес гадости.       – Вот так дела. Ну что ж, я рад за Бриньольфа, хорошо справляется. Идея с магазином «Рифтвельд» мне очень нравится!       Меллори опрокинул в себя полный стакан суджаммы и, прокашлявшись, навалился на столешницу.       – Помнится, ты хотела о камне поговорить. Так вот – возле него какая-то муть творится, горожане идут туда и словно загипнотизированные строят безобразные арки. За работу берутся даже те, кто ни разу в своей жизни не держал в руках тяжёлого инструмента. Богато одетые женщины, жрецы из местного храма Трибунала. Однажды, я и сам очнулся там наутро с молотом в руках. А по ночам я слышу странные голоса, когда ложусь спать, они звучат громче. Только суджамма помогает мне заглушить их. Потому я теперь не сплю совсем, – залпом выпив ещё вина, он раскраснелся, в голос выдохнул и громко бухнул кружкой об стол. – Я уверен, что-то заставляет жителей города собираться у камня.       Скрестив пальцы в замок, я вполголоса произнесла:       – Думаю, в этом замешан некий Мирак. Мы с Мерсером повстречали странных людей в масках, которые представились членами его культа и попытались заставить нас примкнуть к ним. Когда мы отказались, они напали и сильно ранили Мерсера.       Гловер бросил на меня долгий многозначительный взгляд и улыбнулся – догадался, что у нас с Мерсером не просто дружеские взаимоотношения.       – Да… Мирак… это имя повторяют те голоса. Хочешь отомстить за Мерсера? Самонадеянно. В этом деле я тебе не помощник. Единственное, что могу посоветовать – прогуляться до камня Земли, того самого, куда все носятся. Обелиск на окраине города, ты его сразу заметишь. Только ничего возле камня не трогай. Может, там ты больше узнаешь о Мираке.       Я кивнула и зачерпнула из котелка ещё немного рагу.       Больше мы ни о чём не говорили.       Закончив с похлёбкой, я поблагодарила Гловера за гостеприимство и, подхватив сумку, засобиралась на окраину. Прежде, чем я открыла дверь, бретонец тронул меня за плечо.       – Ты это, осторожнее там, – пробормотал он вполголоса и прокашлялся. – Если у тебя получится со всем разобраться, я буду премного тебе благодарен. Захочешь новый кинжал или меч – приходи, с радостью выкую для тебя какой попросишь.       Мы распрощались. Я свернула на одинокую дорогу, ведущую к морю, и вскоре минула самый крайний дом, как и другие данмерские постройки Вороньей Скалы, похожий на диковинную раковину.       Даже издалека было видно, как возле окружённого стрельчатыми арками злосчастного обелиска таская тяжёлые ящики, надрывались хрупкие женщины, мужчины в костяной броне редоранских стражников небрежно обтёсывали каменные глыбы. Стоя чуть в стороне, за ними наблюдал некий данмер в длинной жёлто-красной робе. В Тамриэле подобным образом одеваются преимущественно маги.       А если это он заколдовал тех несчастных? Тогда по каким причинам он не носит коричневый плащ и костяную маску культиста? Работает скрытно?       Маг не выглядит агрессивно, думаю, для начала стоит с ним поговорить, а если попытается атаковать – отразить чары кинжалом, как учил Мерсер, и постараться быстрее унести ноги.       Да уж, и правда – самонадеянно. Но идти на попятную уже поздно.       Подобраться к камню незаметно не вышло, тот данмер сразу же меня заметил и, нахмурившись, подошёл ближе.       – Хм, выглядишь вполне нормально, – ворчливо бросил он, смерив меня пытливым взором.       – Эм… а что-то должно быть не так?       Я растерянно шагнула назад.       – Я ищу зарождающееся безумие, – он смял завязанный в узел конец своей длинной бородки. – Потерю самосознания. Чёрные точки на белках глаз. Любые явные свидетельства постоянного влияния Хермеуса Моры. Но нет, у тебя всё в порядке. А, значит, ты прибыла недавно. Зачем ты явилась?       – Хочу больше узнать о Мираке.       Тут же пожалев о столь грубой прямолинейности, я до боли прикусила щёку.       – Хм… Мирак… что-то знакомое, дай-ка подумать. Вспомнил, – он с иронией приподнял бровь. – Мирак мёртв уже тысячу лет.       Это известие прозвучало ошеломляюще, я собиралась убить того, кто и так давно умер. Нервно усмехнувшись нелепости этой мысли, я шлёпнула себя ладонью по лбу.       – Возможно, при жизни Мирак служил Хермеусу Море, а сейчас пытается освободиться от его влияния.       Маг сухо высказал данное предположение, проигнорировав моё выражение лица.       – А что вы здесь делаете? Вы не пытались всё это прекратить?       – Я просто наблюдаю, – хрипло буркнул он в ответ и усмехнулся так, словно счёл мои вопросы глупыми. – Я нахожу это крайне занимательным. Мне интересно, что произойдёт, когда они закончат.       Мер кивнул в сторону горожан, волочащих к обелиску неподъёмные куски породы и, не дожидаясь от меня возмущённых возражений, сразу же предложил:       – Можешь прогуляться до Храма Мирака в центре острова, возможно, там ты что-нибудь о нём разузнаешь, – он указал рукой в сторону тёмного лаза эбонитовой шахты. – Правее от рудников небольшая тропинка в гору, дальше – напрямик через лес. Подойдёшь к Храму, – он саркастично ухмыльнулся. – Сразу поймёшь, что ты на месте.       Я кивнула ему вместо прощания, тёмный эльф тут же отвернулся и продолжил с безопасного расстояния созерцать творящееся вокруг камня Земли безумие.       Пройдя через опустевший город, я нашла нужную дорожку и поднялась на возвышающееся над селением каменистое плато, где рос ельник, усыпанный снегом вперемешку с вулканическим пеплом. Склон был довольно крутым и рыхлым, восхождение изрядно вымотало меня.       Усевшись на плоский камень, чтобы перевести дух, я заметила среди деревьев какое-то движение и прислушалась – в лесу ближе к скалистому участку горы несколько мужчин о чём-то оживлённо спорили, двое в меховых накидках зло ругали остальных трёх, почему-то раздетых по пояс. Закалённые, наверно. Поёжившись от ледяного ветра с моря, я поспешила покинуть насиженное место – лучше убраться отсюда поскорее, пока те ребята меня не заметили. Предчувствие подсказывало, что они, скорее всего, окажутся весьма недружественными, я одна против пятерых не сдюжу, и никакой «берсеркизм» тут не поможет.       Когда мужские голоса утихли за могучими елями, я наконец-то замедлила шаг и облегчённо выдохнула. Вдали деревья расступались, сквозь хвойные кроны пробивался слабый свет. Воспоминания о прощальной ночи с Виртуром приятно согрели сердце. Мы любили друг друга почти до утра, страстно, жадно, так не желая расставаться. Мы безумно хотели растянуть приятные мгновенья, но время лилось неумолимо скоротечно.       Вскоре я вышла из чащи. Прав был тот маг – Храм Мирака не спутать ни с чем. На пригорке возвышалось тёмное строение, состоящее из заострённых арк, возведённых по периметру широкой круглой платформы в несколько уровней, к нему вели ступени, по сторонам от которых припорошенные снегом лежали скелеты драконов, видимо, убитых Мираком в древности.       Подойдя к подножию Храма, я взобралась по деревянным лесам на самый верх, внутренняя часть его напоминала амфитеатр с опускающимися к центру трибунами. Здесь, как и у камня Земли, против своей воли работали люди, одни были одеты в тёплые полушубки мехом вовнутрь, другие, в основном, данмеры, – в потрёпанные кожаные или железные доспехи. В центре внутренней площадки возвышался знакомой формы обелиск, возле него светловолосая девушка трясла за плечи одного из подневольных, тщетно пытаясь привести того в чувства.       – Деор, очнись! Деор, нам нужно бежать отсюда! – кричала она на грани отчаяния.       Из уходящего вниз тоннеля у подножия трибун вынырнула чья-то тёмная голова, а когда из прохода показалась вся фигура, я тут же поняла, кто это.       – Я расчистил дорогу, пошли! Оставь его, они не очнутся, пока мы не разберёмся с Мираком!       То был Вигге. Поправив накидку из шкуры пещерного медведя, он мягко тронул стальной наплечник отделанной тёмным мехом тяжёлой брони девушки. Она, выглянув из-за плеча норда, увидела меня, выхватила топор и устремилась навстречу с явно недобрыми намерениями. Вигге обернулся и, признав меня, тут же перехватил её руку; быстро умерив свой пыл, девушка сложила оружие и отступила.       – Ну привет, здоровяк. Давно не виделись.       Я спустилась к ним, приподняв раскрытые ладони.       Вигге раздражённо осклабился и стряхнул упавшие на лицо смольные пряди.       – Что ты здесь забыла? – буркнул он, буравя моё лицо мрачным взглядом.       – Полагаю, у нас с вами схожие цели.       Я мельком глянула на его воинственную спутницу.       – За Мираком, значит? – Вигге саркастично усмехнулся. – Насолил он тебе чем-то?       – Да. Мы с Мерсером встретили его культистов в Пределе, – я в негодовании поджала губы. – Я отделалась лёгким испугом, а вот Фрей сильно пострадал.       – Мстишь, значит, – едва заметно кивнув, он отрешённо глянул себе под ноги. – Что ж, втроём всяко лучше, чем вдвоём – так уж и быть, пойдём вместе. Я первый, ты – замыкаешь.       Вигге скрылся в тоннеле, его союзница, прежде чем отправиться следом, повернулась ко мне и протянула руку.       – Я Фрея, дочь шамана скаалов.       – Лилит, – я охотно ответила на рукопожатие. – Просто Лилит.       Упоминание Гильдии Воров или Благой земли Аури Эля я в данный момент сочла неуместным, Фрея, к счастью, выпытывать большее не стала, кивнула и поспешила за Вигге.       Проход к дверям Храма оказался весьма тесным, перешагивая через трупы убитых Вигге сектантов, я упиралась ладонями в стену, чтобы не потерять равновесие. Тоннель серпантином уходил вглубь платформы, в самом низу нас встретила тяжёлая литая дверь. Навалившись всем телом, Вигге отворил её и осторожно прошёл вглубь вымощенного грубо обтёсанным камнем коридора.       Фрея огляделась и, приметив что-то в одной из комнат, окликнула норда.       – Похоже в тех залах запас зелий. Нам они точно пригодятся. Пойду, соберу их все.       – Хорошо. Остерегайся ловушек.       Вигге дал добро, девушка улыбнулась ему и зашла в одно из помещений, где в нишах на стене стояли характерные разноцветные бутыльки.       – Расскажешь, что привело тебя на Солстхейм? Почему ты ушёл от Стражей Рассвета?       Я опустилась на обломок поваленной колонны и заинтересованно склонила голову, пока Фрея осматривает те комнаты, у нас было немного времени.       – Меня преследовал какой-то странный тип. Сбрендивший учёный или маг, – норд сел на перевёрнутый горшок, что лежал у той же стены по правую руку. – Видок у него был опасный, а лезть на рожон и проверять, что он может – так себе затея. Зачем я ему понадобился – понятия не имею. Ушёл, чтобы увести эту дурь от Форта Стражей. Оторвался от него и отправился на остров, сюда он вряд ли сунется.       Вигге призрачно кивнул, соглашаясь с собственными умозаключениями.       – Да никуда он уже не сунется, – небрежно бросила я, и сказала почему, – отчим Мерсера ему голову отрубил.       Пока он в смятении переваривал услышанное, я вкратце пересказала, что тогда стряслось:       – Мы с Мерсером встретили его в Рифте. Это был колдун-некромант, настоящий отец Мерсера, Фон Шонертод. Он пытался нас прикончить, захватил души, много говорил, рассказал, зачем ему понадобились берсерки – хотел наделать мощных трэллов... и про тебя упоминал.       – Да-а… ну и тварь.       Вигге лишь зло сплюнул себе под ноги.       – А ты теперь дружишь со скаалами? Кто это такие?       Я с неподдельным любопытством воззрилась на него в ожидании ответа, так как об этих скаалах ничего раньше не слышала.       – Я теперь их предводитель, – Вигге горделиво вскинул подбородок и залихватским углом уложил ногу на колено, – Скаалы – местные норды, живут здесь уже несколько тысячелетий. Самобытный народ, уникальный. Со своими взглядами на жизнь. Если выберемся отсюда, наш шаман Сторн охотно расскажет тебе о Всесоздателе.       Такие вот сжатые характеристики прозвучали из его уст исчерпывающе.       – Ты когда сюда прибыл? Что-то быстро ты в лидеры выбился.       Я знала Вигге как, в целом, неплохого человека, умеющего располагать к себе, но столь резкий скачок из чужаков в руководители показался мне несколько неправдоподобным.       Вигге решил начать издалека.       – Я пришёл к скаалам полгода назад. Увидел, как их охотники загоняли нетча за стенами Вороньей Скалы, да и помог им вальнуть зверя. Слово за слово, и они позволили мне поселиться в деревне. Помогал тут всем, за любое дело брался, так быстро заслужил хорошее расположение, – норд переменился в лице, мрачная тень легла на его глаза. – Одно время на Солстхейме промышляли талморцы, похитили нашего кузнеца Бальдра, хотели у него выпытать, как ковать сталгрим. Он мужик-кремень, не раскололся, но эльфы утащили из его дома карту месторождений. Сидеть сложа руки я не мог, выяснил, где они держали Бальдра, вызволил его и сопроводил до деревни, а эльфов попросил по-хорошему убраться с острова и вернуть карту. После этого меня совсем зауважали, – Вигге умолк, прочистил горло и понуро вздохнул. – В один из дней вместе с отрядом охотников я отправился за щетиноспином, прошлая предводительница Фанари Сильный Голос присоединилась тогда к нам. Погода здесь меняется быстро, мы попали в сильный буран. Я вывел всех, но Фанари тяжело заболела и через неделю умерла. После похорон скаалы выбирали нового старосту, а я возьми, да и выдвини свою кандидатуру, – он поднялся с насиженного места и дерзко уложил ладони на широкий поясной ремень. – Многие встали за меня, почти вся деревня, так шаман и объявил меня новым вождём. Я побудил их торговать с данмерами в Вороньей Скале, и дела бы у нас шли в гору, если б не этот Мирак.       Вигге снова гадко харкнул на пол и пнул в угол небольшой булыжник. Я же решила вернуться к насущному и спросить его о наиболее важном в данный момент:       – Как всё начиналось? У вас пропадают люди?       Вигге нахмурился и отрешённо кивнул.       – Да. Пару месяцев назад я заметил, что здесь, возле камня Дерева, какая-то чертовня происходит – местные разбойники строили странные арки. Наказал всем скаалам держаться отсюда подальше. Но позже эта стройка как заразная хворь поползла по Солстхейму и «поразила» все остальные камни-Хранители. Когда зелёный луч коснулся камня Ветра, жители деревни начали сбегать к нему по ночам и строить изо льда эти ублюдские арки. Сторн ежедневно проводит ритуалы, чтобы уберечь оставшихся, Бальдр заперся в доме и вышвырнул ключ в окно, я почти не смыкаю глаз, чтобы не слышать этих поганых голосов.       Он устало выдохнул и примял пальцами переносицу.       – Несколько дней назад в Рифте мы с Мерсером видели в дневном небе зелёные огни, это было как раз перед нападением Шонертода. То явление быстро добралось до Предела. Думаю, и здесь Мирак постарался.       Мой краткий доклад о небесных катаклизмах в Скайриме Вигге оставил без комментариев, удостоив его лишь пресным кивком.       Вскоре из периферийных комнат вышла Фрея, неся в холщовой сумке несколько разномастных бутылей со снадобьями. Я взяла белёсый пузырёк, откупорила и, убедившись, что там именно то, что мне нужно, наполнила скрытые пробирки, надёжно закреплённые с внутренней стороны плаща. Меня не раз выручал такой вот карманный запас зелья невидимости, в нужный момент я могла быстро выпить одну из порций и на секунд десять раствориться в пространстве.       Вигге сунул в поясной кошель несколько колб с заживляющим эликсиром и осторожной поступью двинулся дальше по коридору.       В одном из помещений я заметила подвешенные над зажжённым очагом металлические клетки с заточёнными в них обугленными скелетами. Фрея проследила за моим взглядом и в ужасе прикрыла рот ладонью.       – Боюсь даже представить, каким пыткам подвергал их Мирак.       Её дрожащий голос прозвучал встревоженно.       – Легче шаг. На полу нажимные пластины. Похоже на ловушку, – Вигге предостерегающе махнул рукой и преградил нам дорогу. – И ещё – дальше по коридору кто-то есть. Я слышал их голоса.       Я вцепилась в рукоять Несущего смерть, а Фрея, применив на себя магическую броню, медленно вытащила из закреплённых на поясе петель парные топоры.