Marauders. Soul shards

      Северус шел вдоль набережной Ливерпуля, направляясь в дом Поллукса. В скором времени туда должны прибыть Белби, чтобы порталом отправиться в Испанию к Кассиопее. Признаться, Северус вначале не желал приходить, но он не хотел, чтобы миссис Белби о чем-то беспокоилась — его отсутствие явно приведет ее в замешательство. Да и Диомед Белби наверняка придет их проводить, ему тоже лучше не давать лишних поводов для тревог. С самой Белби у Северуса пока что установились несколько напряженные отношения. После вечера, проведенного в кабаке с Марти, он заявился к Белби пьяный, с претензиями и слишком откровенными признаниями. Пожалуй, за последнее ему было больше всего стыдно. А потому рано утром, пока она еще спала, он ушел не прощаясь. Он уже тысячу раз винил себя за то, что так позорно сбежал, но каждый раз успокаивал себя тем, что она сама виновата, она в очередной раз предала его, в очередной раз подорвала его доверие.              Прошло уже три дня, как его шокировали известием о нежелательном родстве, а он все еще не может это до конца осознать. Возможно, ему стоило это обсудить с Сириусом, но Северус отчего-то игнорировал все его сообщения и просьбы встретиться. Он был к этому не готов. Северус легко мог предположить, что он ему скажет, и не хотел это слышать. Ему не нужны никакие извинения и оправдания, ему не нужно наследство Альфарда, и он не хочет иметь ничего общего с Блэками.       Северус не поговорил и с Эйвери, хотя тот за эти дни уже дважды приглашал его на ужин. Он сомневался, что сможет как и ранее доверять ему.       Он даже с Банди не обсудил случившееся. Впрочем, к предательству Теда Северус относился спокойнее всего. Хотя и неприятный осадок все равно остался, но Северус не мог на него злиться — что в голове Банди вряд ли знает даже он сам, а его поступки редко поддаются логическому объяснению.       Наверное, по самолюбию сильнее всего его задевало молчание Регулуса и Бланк. Он понимал, что у них меньше всего был резон говорить ему правду, но именно их молчание казалось ему самым унизительным. Он представлял, как они обсуждают его за спиной, смеются, с недоумением говорят о том, как Альфард мог так облажаться, с презрением добавляют, что он недостоин носить их фамилию.              — Господин Северус, — в дверях его встретил домовик с низким поклоном.       Надо же, а раньше он к нему обращался «мистер Снейп» и едва заметно кивал в качестве приветствия. Впрочем, хорошо, что эльф не называет его «его высочество господин Блэк» и не расшибает лоб об пол. Поллукс вполне мог бы заставить делать это домовика исключительно веселья ради.       — Белби уже пришли? — спросил Северус.       — Да, господин Северус, Эол вас проводит.       Эльф засеменил в сторону гостиной, зазывая его за собой. В комнате уже собрались четверо Белби и Поллукс. Северус перехватил взгляд Белби, но тут же отвел глаза, боковым зрением замечая, как она скорчила недовольное осуждающее лицо, качнув головой.       — Северус, — миссис Белби лучезарно, хоть и нервозно, улыбнулась. — Рада, что ты пришел.       — Хотел убедиться, что все хорошо.       — Мы уже готовы отправляться, — добавила она. — Мистер Блэк все подготовил. Спасибо вам еще раз!       — Все в порядке, — Поллукс картинно отмахнулся. — Мы должны помогать друг другу.       Прощание затянулось. Миссис Белби благодарила Поллукса и Северуса за помощь, умоляла мистера Белби присматривать за Деборой, а саму ее просила вести себя благоразумно. И так по кругу несколько раз.       — Все будет нормально, мам, — не вытерпела Белби. — Вам уже пора.       Последний раз окинув их всех беспокойным взглядом, миссис Белби протянула ладонь Дилану, и она оба взялись за медную расческу-портал, тут же исчезая посреди комнаты.       — Наконец-то, — сварливо произнес мистер Белби. — Хоть одной головной проблемой меньше.       Северус с ним молча согласился. Миссис Белби и Дилан сейчас в полной безопасности — это меньше тревог для Деборы, меньше беспокойств для Северуса. Осталось самое сложное — убедить саму Белби избавиться от Метки и присоединиться к матери и брату. Несмотря на ее очередное подлое предательство и утаивание важных событий, Северус не собирался бросать начатое.       — Кто останется на полдник? — участливо поинтересовался Поллукс. — У меня сегодня как раз испанская кухня — Cava трех сортов, на любой вкус!       — Никакого алкоголя, Поллукс, — отрезал мистер Белби. — У меня встреча ученого совета. Мне еще подготовиться надо! Наверняка опять будут спрашивать про Дебору и ее Черную Метку!       — Дедушка, — устало вздохнула Белби, — у тебя только один раз спросили, не надо преувеличивать.       Мистер Белби и правда заметно приукрашивал. С его же слов, лишь однажды в Академии один из молодых преподавателей осмелился напрямую спросить о причастности Белби к Пожирателям Смерти. Зная Диомеда Белби, Северус предполагал, что это было самой большой ошибкой в жизни юного ученого. Все же, доброе имя и безупречная репутация играли на руку Белби, их даже журналисты не донимали. Только мракоборцы продолжали скрытно следить, но и у тех не было поводов для ареста или обвинения.       Проводив старшего Белби, Поллукс у них спросил:       — А вы не останетесь?       — Я — нет, у меня тоже дела, — сухо ответил Северус.       — Мисс Белби, а вы?       Белби растерялась на мгновение, явно не ожидая и не планируя полдничать с Поллуксом вдвоем.       — Спасибо, мистер Блэк, но мне тоже нужно идти.       — Какие все занятые! — проворчал Блэк. — Стараешься ради них, а они даже на полчаса задержаться не могут.       Белби опустила виноватый взгляд, а вот Северус полностью проигнорировал эту грязную манипуляцию.       — Всего доброго, — Северус первый двинулся на выход из комнаты, но его окликнул Поллукс, полностью поменявшись в голосе:       — Не так быстро, Северус. Есть разговор, — добавил он, не терпящим возражений тоном. — Эол, — позвал он домовика, — проводи мисс Белби в кабинет. Она там дождется Северуса.       Белби даже возразить не рискнула, послушно удалившись вместе с домовиком. Как только за ними закрылась дверь, Поллукс спросил:       — Почему ты игнорируешь все послания от Сириуса?       — Правда? — Северус вопросительно изогнул бровь. — Ничего не приходило.       Недовольно выдохнув, Поллукс поинтересовался:       — Тебя что-то не устраивает, Северус?       — Меня абсолютно все устраивает, мистер Блэк, спасибо за беспокойство.       — Тогда будь мужчиной и поговори с ним!       Северус бросил на него злой взгляд.       — Сам разберусь, что делать.       — Сириус — официальный преемник Арктуруса, будущий глава нашего рода. И тебе лучше не обрывать с ним контакты.       У Северуса дыхание перехватило от этого заявления. Как Поллукс вообще мог себе такое вообразить?       — Я никогда жизни не буду в подчинении у Сириуса!       — Кто говорит о подчинении? — громко и с презрением усмехнулся Поллукс. — Да, возможно, какие-то обязанности как у члена семьи у тебя будут. Но нельзя забывать о своих правах! Тебе многое причитается, и Сириус будет обязан все это тебе предоставить. Золото, защиту, общее покровительство. Возникла проблема — Сириус ее решит. Кто-то угрожает — Сириус разберется. Нужно золота побольше на крупную покупку — Сириус даст. Ты не должен ему и секунды продыха давать! Пусть исполняет свои обязанности! Ты должен с таким комфортом обустроиться на его шее, чтобы он понял, что ближайшие сто лет ты не слезешь!       Ну, разумеется, такой ушлый тип как Поллукс в первую очередь помнит о своих правах и привилегиях, и, если соизволит, может вспомнить и об обязанностях. Страшно представить, чего в свое время натерпелся Арктурус.       — Северус, — смягчился Поллукс со снисхождением улыбнувшись, — ты еще не понял, насколько тебе повезло? Быть главой рода, да не просто рода, а Блэков — тяжкий неблагодарный труд. Кругом одни кровопийцы, скандалисты и манипуляторы; от тебя вечно что-то требуют, а ты и отказать не можешь — это же семья! Самое главное в нашей жизни! Но ты, — он окинул его многозначительных взглядом, — наследник побочной линии. Ты все еще Блэк, со всеми своими правами и привилегиями, но у тебя нет этой головной боли, как бы сделать все семейство счастливыми. Задача это неисполнимая, уж поверь мне.       Северус не знал, что ему делать с этой информацией. Он не собирался становиться Блэком, не собирался вступать в их семью, не собирался чего-то требовать у Сириуса и уж точно не собирался обустраиваться на его шее.       — Тебе очень повезло, что ты именно мой внук, — не без удовольствия добавил Поллукс.       — Кто бы сомневался, — вполголоса произнес Северус.       — Арктурус учит Сириуса как быть достойным главой, у Регулуса редкая врожденная изворотливость, ну, а я тебя научу выживать в нашем славном роду.       — Не нуждаюсь…       — Еще как нуждаешься, — перебил Поллукс, повышая голос. — Ты только посмотри на себя! Обиделся! Засунь свои обиды поглубже и потребуй компенсации! Поверь, Сириус не обеднеет!       Северус решил это попросту проигнорировать — старый Блэк его совершенно не знает, если на полном серьезе допускает, что он будет требовать какую-либо компенсацию.       — Дави на его вину, на Сириуса это подействует. Поступил он подло, это без сомнений. Что он за друг такой, что скрывал от тебя подобное? Пусть раскошеливается теперь. Скажи, северное поместье в твоей собственности немного скрасит ситуацию.       Северус на него мрачно посмотрел. О да, он так и видел, как приходит к Сириусу и требует переписать на него дом. Полный абсурд.       — Может быть, раскошеливаться первым начнете вы? — не удержался Северус. — Вы же тоже держали от меня этот секрет.       Замерев на секунду, Поллукс растянул губы в довольной улыбке:       — А ты быстро уловил суть, внучок.       Не сдержавшись, Северус скривил гримасу отвращения на лице — к нему никогда никто в подобном тоне не обращался.       — Спасибо вам за столь ценные наставления, мистер Блэк, но мне действительно пора, — Северус вновь решительно направился на выход.       — Иди-иди, — бросил ему Поллукс, тут же с ожесточением добавив: — Но ты обязан встретиться с Сириусом. А в воскресенье я жду тебя на обед. Никакие возражения не принимаются.       Ничего ему не ответив, Северус захлопнул за собой дверь гостиной. Внутри поселилось неприятное чувство — гадкое ощущение, будто он не может ослушаться. Стараясь выкинуть эти мысли из головы — он все равно будет поступать так, как считает правильным, Северус заглянул в столовую. Сбегать от Белби второй раз было бы верхом неприличия.       — Идем? — неловко позвал он ее.       Оказавшись на улице, они двинулись вдоль набережной.       — Что хотел мистер Блэк?       — Ничего интересного. Кажется, он теперь от меня не отстанет. Назвал меня «внучком».       Он краем глаза уловил короткую мелькнувшую улыбку на губах Белби, но она так ничего и не ответила.       Они несколько долгих минут шли в тяжелой тишине. Она заметно нервничала, Северусу казалось вокруг нее даже воздух нагревается от перенапряжения. А он сам не знал, как к ней сейчас относиться. Ему действительно было обидно и неприятно, что она утаивала от него эти знания, пусть и всего лишь догадки — что он как-то связан с Блэками. Он пережил ее предательство с Волчьим противоядием, восстановил хрупкое доверие, и вот опять — очередной нож в спину. Некая крошечная часть требовала бросить ее прямо посреди этой набережной и никогда больше не видеть. Но разумом он осознавал, насколько это глупо и по-детски. Душой он понимал, что они нужны друг другу. И она нужна ему куда больше, чем он ей.       К сожалению или к счастью, но Северус помнил все, что наговорил ей, когда пришел к ней нетрезвый несколько дней назад. Его тогда столько эмоций обуревали, что он не понимал, как человек вообще способен столько всего чувствовать разом. Он был зол на нее и обижен. Но куда сильнее он испытывал совершенно противоположные эмоции. Те, что помогали ему держаться на плаву последние годы; благодаря которым он просыпался каждое утро; из-за которых он готов пожертвовать всеми и всем ради ее благополучия. В пьяном бреду он обвинял ее в очередном предательстве, а после обнимал ее колени, сидя прямо на полу, целовал ее запястья и обещал, что все будет хорошо. С ее семьей, с ней, с ними.       Та ночь тронула нечто в душе, хоть он и старался на этом не зацикливаться. Вполне вероятно, это последствия того, что он узнал правду о родстве с Блэками — те всегда любили излишнюю дешевую драму. А Северус совсем не такой.       — Ты все еще злишься? — аккуратно спросила она, останавливаясь. — На меня.       Взглянув на нее, он вначале хотел по привычке съязвить, но вдруг тяжело вздохнул и честно ответил:       — Да.       У нее заметная тревога в глазах отразилась.       — Снейп… Северус, клянусь, если бы я была точно уверена и если бы я…       — Да к чему сейчас эти оправдания? — не выдержал он, перебивая. — Ты мне их уже говорила. Если бы, если бы! Я уже сказал, мне не понятно твое молчание. Ты уже однажды обманула меня с Противоядием. Сейчас еще и это. Как вообще тебе доверять?       — Как хорошо, что ты абсолютно чист на совесть, — с недовольством усмехнулась она, — и за тобой никаких грехов не замечено.       Он почувствовал, как у него вспыхнула шея и уши. Стараясь сохранять невозмутимость, он ответил:       — Все мои «грехи» — вынужденные и против моей воли.       — Отличное оправдание для оргии! Эйвери вам эту подсказку прямо на приглашениях пишет?       — Ты все забыть об этом не можешь?       — Да, как и ты не можешь забыть Противоядие. Хотя я тоже поступала не по своей воле.       Северус отвел взгляд — здесь она была права. Но все обиды на нее разом на него навалились.       — С Блэками я тебя все равно не могу понять, — произнес он, не глядя на нее.       — Как я могла тебе сказать, что ты Блэк, когда я сама не была в этом уверена? Ты бы меня за сумасшедшую счел.       Возможно, в этом была доля правды. Но она все равно обязана была поделиться своими догадками.       — Я думала, если уж я догадалась, то ты и подавно! И вообще, что ты разыгрываешь вселенскую трагедию? Разве ты хотел не этого? — спросила она вдруг.       Он поднял на нее острый взгляд, но, не успел ответить, она опередила:       — Ты же постоянно стонал, как несправедлива к тебе судьба! Что у всех этих чистокровных наследников куча привилегий, а ты должен из шкуры вон лезть, чтобы просто выжить. Ну так наслаждайся! Пользуйся этими привилегиями, которые тебе по праву рождения положены! Но вместо того, чтобы взять то, что тебе принадлежит, ты опять жалуешься и обижаешься на всех кругом. Только вот я меньше всех виновата в том, что тебе опять с фамилией не угодили!       Северус уже открыл рот, чтобы возразить, но она вновь опередила, с нажимом сказав:       — Знаешь, Снейп, я тебе за все благодарна. Вот правда. За все! Ты спас меня, спас маму и Дилана. И никто никогда для меня не делал столько, сколько ты. Я это действительно ценю. Но терпеть твои очередные истерики на пустом месте я не собираюсь.       — На пустом месте? — процедил Северус. — Меня обманывали! Держали за идиота. Сириус… Адриан! Они мне в глаза смотрели и молчали!.       — А ты пробовал с ними об этом поговорить? — перебила она. — Поговорить, а не вариться опять в собственных обидах. Что-то мне подсказывает, что и у Сириуса, и у Эйвери обязательно найдется логическое объяснение.       — О, неужели? — усмехнулся он. — Такое же логическое объяснение, как и у тебя? Я думала, ты сам догадался, — спародировал он ее, на что она сурово сжала губы.       Она уже открыла рот, чтобы выдать очередную гневную тираду, но вдруг медленно выдохнула.       — Я не хочу с тобой ссориться, — мягко произнесла она. — Признаю, я была не права и должна была сразу тебе сказать о своих догадках. Но… я этого не сделала, и надеюсь, ты сможешь простить мне это. Потому что не сделала этого я не со зла.       Северусу стало неловко за свои обвинения. Он и правда несправедлив. Вероятно, ему просто хотелось на ком-то сорваться, кого-то обвинить в очередной душевной сумятице. Но единственные виновники его положения — родители, которых уже давно нет.       — Ты не виновата, — выдавил он наконец из себя. — И… прости.       — Все нормально, — она мельком улыбнулась. — Я понимаю тебя. Наверное, я бы тоже бесилась. Но, мне кажется, тебе и правда нужно поговорить с Сириусом и Эйвери.              

***

      Северус пару часов бродил по улицам, никак не решаясь. Собирался с мыслями, готовился, но в последний момент так и не мог назвать имя Сириуса, глядя в сквозное зеркало. Почему вообще он должен себя заставлять, когда он не хочет с ним разговаривать? Но нечто внутри напоминало, что Сириус — его друг, и им необходимо объясниться. Он так и продолжал стоять, держа перед собой зеркало, но никак не называя имя, как вдруг в отражении появилось лицо Сириуса. Кажется, он тоже решил в очередной раз связаться с ним именно в этот момент.       — Северус… — Сириус растерялся на мгновение, явно не ожидая увидеть его так сразу. — Сев! Привет!       Убирать зеркало было поздно.       — Привет. Тоже… как раз собирался с тобой связаться.       — Есть минутка свободная? Надо бы встретиться.       — Да… да, конечно, давай.              Уже через пять минут Северус зашел в знакомый магловский бар где-то посреди Лондона. Время близилось к вечеру и здесь было весьма многолюдно, но Северус быстро выискал взглядом друга.       — Привет! — Сириус улыбнулся чересчур широко и воодушевленно. Чересчур фальшиво. — Как дела?       Усевшись возле него за барной стойкой, Северус ответил ему угрюмым взглядом и, решив больше не тянуть, добавил:       — Я… знаю, что ты знаешь. Про Альфарда.       — Да… точно, — у него уголки губ нервно дрогнули и улыбка окончательно пропала. — Вот так новость, да?       — Ты давно об этом знал?       — Нет! — выпалил Сириус. — Где-то… ну, в ноябре, может быть…       — То есть уже полгода?       — Звучит как будто очень давно, но — нет! Время летит безумно! Я будто вчера узнал!       — Почему ты мне не сказал? — перебил Северус.       — Я… — Сириус запнулся на полуслове, опуская взгляд. — Я хотел, правда. Но… мы переживали, что это может как-то навредить тебе.       — Мы?       — Мы с Регом.       Разумеется, как Северус и предполагал, без вмешательства младшего Блэка не обошлось.       — Мы думаем, Альфард не просто так держал этот секрет, — сбивчиво произнес Сириус. — Возможно, он пытался тебя от чего-то защитить. Помнишь о «проклятии наследников»? Мы думаем, он пытался… «спрятать» тебя от Волан-де-Морта, или что-то типа того.       — Не получилось.       — Да, но… я реально пытался выяснить, почему Альфард это утаивал. Пытался узнать через Поллукса и Арктуруса. Заставил Софи все дневники перечитывать — вдруг, он что-то упоминал. Но ничего не нашел, никто ничего не знает. Но ведь причина должна быть! Я никогда не поверю, что Альфард просто бросил тебя. Он не такой, поверь! А значит, он пытался уберечь тебя от чего-то страшного. И мне хотелось выяснить это прежде, чем подвергать тебя неизвестно чему.       Северус на это ничего не ответил. Сириус говорил искренне, это было видно невооруженным взглядом. И обида на него вдруг резко отступила, оставляя дискомфортную пустоту в груди.       — Черт, — Сириус досадливо поморщился. — Я знаю, что тебе на все мои оправдания плевать. Да и оправданий мне никаких нет! Я тебя полностью пойму, если ты будешь злиться. Это справедливо. Я сам был бы в бешенстве. Но… Сев, мне правда жаль, — искренне произнес он. — Поверь, я как никто другой понимаю, насколько это паршиво — оказаться Блэком.       Северус не сдержал усмешки.       — Ну, я хотя бы не глава рода, и на том спасибо.       Сириус на него в замешательстве посмотрел — кажется, то ли не разобрав шутки, то ли не веря, что Северус так быстро остыл.       — А твой несносный брат давно знал? — спросил Северус.       — Ты хотел сказать… наш несносный брат?       Северус шутку не оценил, и Сириус, закатив глаза, нехотя добавил:       — Гадина еще в школе об этом пронюхал.       — И почему я не удивлен?       — Говорит, проверил родство с помощью кольца. Ты помнишь такое?       — Это же… сто лет назад было!       В памяти тут же всплыли события давнего вечера. Он составлял формулы и готовил зелье для Темного Лорда, когда в лабораторию заявился младший Блэк и попросил его передать блэковское помолвочное кольцо Сириусу. На улице тогда еще лежал снег.       — Вот и я о чем! — поддержал его Сириус и нервно усмехнулся: — Типичный Рег. Что с него взять? На него даже злиться невозможно за это, правда?       — Ну, у меня вполне получается, — огрызнулся Северус.       Тогда еще была жива мать. И если бы Регулус ему рассказал правду, он мог бы выяснить у Эйлин подробности.       У него вся жизнь иначе бы сложилась.       — Зато Софи без конца говорила, что надо тебе правду рассказать, — произнес Сириус.       Северус на него с сомнением глянул.       — Говорила, что ты имеешь право знать. Я был с ней согласен! Но…       — Но твой младший брат хорошо вам всем промыл мозги, да? — не давая ответить, Северус тяжело вздохнул: — Плевать. На тебя я не злюсь. А Регулус… пошел он. Мудак. Пусть еще только хоть раз попробует ко мне обратиться с какой-нибудь просьбой.       Сириус ничего не ответил, лишь продолжая на него с напряжением смотреть. Очевидно, он и недовольство Северуса разделял, но и не мог в открытую оскорблять нерадивого брата.       А Северус только сейчас начинал в полной мере осознавать подлую натуру младшего Блэка. Он не хотел говорить ему метод снятия Метки. Северус с трудом выторговал его на волосы Лестрейнджа. А ведь этот метод нашел Альфард, который, как оказалось, по родству куда ближе к Северусу, чем к Регулусу. Младший Блэк и правда «задаром на вопрос "который час" не ответит», но сейчас Северус готов играть по этим же правилам.       — Сев… тут еще кое-что, — Сириус вытащил из кармана скрученный пергамент. — Это… наследство Альфарда.       — Убери, — перебил Северус. — Я ничего не возьму.       — Сев, послушай, — терпеливо произнес Сириус. — Поместье останется у меня, но все, что было в сейфе Альфарда, все до последнего кната, это твое. По закону.       — Мне это не нужно, — уверенно заявил Северус.       — Сев, не глупи! — прервал Сириус. — Это принадлежит тебе! Я уверен, что Альфард и завещал все это мне, только потому, что надеялся, что я все это отдам тебе в свое время!       — Мне это безразлично. Я не знал Альфарда. Ни разу в жизни его даже не видел. И мне ничего от него не нужно.       — Мерлин, — взмолился Сириус.       — Я всю жизнь без его золота жил, и проживу и дальше.       — Хочешь сказать, тебе оно не нужно? — Сириус заметно повысил тон, перебивая его. — Некуда будет потратить? — и, не давая Северусу ответить, тут же продолжил: — Ты можешь выкупить дом Принцев. Можешь обустроить огромную лабораторию. Можешь больше не работать никогда в жизни! Можешь пустить на исследования. Заплатить за учебу в Академии!       Сириус продолжал перечислять идеи, куда можно спустить золото, а Северус ухватился за последнюю мысль. Он в огромном долгу перед Лестрейнджами, которые по приказу Темного Лорда оплачивают его обучение. А быть в долгу перед Лестрейнджами не лучше, чем перед самим Темным Лордом. С другой стороны, Поллукс обещал ему разобраться с этой проблемой. И раз «дедушка» хочет ему помочь, не надо его останавливать.       Ведь главное, Северус планировал оставаться верным своим принципам — он не возьмет золото у человека, который не имеет к нему никакого отношения. Ему казалось унизительным принимать подачки от «отца», которому не было никакого дела до него или его матери.       — …а если захочешь, можешь просто свалить, — продолжал Сириус. — Поверь, тут денег хватит не один год безбедно жить.       — Я не возьму, — отрезал Северус.       — Мерлин, ну почему ты такой?! — вспылил Сириус.       — А ты бы поступил иначе? — усмехнулся он. — На моем месте. Ты бы взял деньги Альфарда, который всю жизнь плевал на тебя?       — Я… я бы взял, да.       — Врешь.       — И он не плевал на тебя! Альфард не такой, — уже спокойнее добавил Сириус. — Он… он никогда бы вас не бросил без веской причины. Что-то случилось.       Северус устало махнул рукой, не планируя об этом спорить. Вряд ли они когда-нибудь узнают правду. Но его тут же озарила догадка — один человек все же может знать правду. Кому, как не лучшему другу, Альфард мог все рассказать?              

***

             — Адриан?       — Северус! — обрадовался Эйвери. — Наконец-то ты перестал меня игнорировать. А то я уже обеспокоился.       Пройдя в его кабинет, Северус прикрыл за собой дверь.       — К ужину ты опоздал, но сегодня пятница, — он многозначительно вскинул брови, — так что самое интересное еще впереди.       — Боюсь, не смогу остаться, — Северус нацепил вежливую улыбку.       — Хорошо, — неожиданно быстро согласился Адриан. — На сегодня тебе прощается, но ты ни за что не пропустишь Белтейн.       Порывшись во внушительной стопке конвертов на столе, Эйвери достал один из них и протянул Северусу. Как и всегда, на дорогой бумаге цвета слоновой кости, перевязанный золотистой тесьмой и такими же золотистыми буквами — его имя и приглашение на оргию.       — Адриан…       — Нет, — перебил Эйвери. — Нет-нет. Никакие отказы не принимаются, Северус. Исключено. Это будет самое грандиозное шоу за всю мою жизнь, и ты будешь обязан увидеть его собственными глазами.       Северус лихорадочно перебирал в голове причины, по которым он не сможет прийти. Кажется, за пару лет знакомства с Эйвери он уже перебрал любые правдоподобные отговорки.       — У меня и для Деборы есть приглашение, — улыбнулся Адриан.       — Она будет счастлива.       — И даже для мистера Банди.       — Видимо, мы придем втроем.       — Если вам так будет удобно! Но этот праздник ты не пропустишь, Северус. К тому же, — Адриан значительно понизил голос, — в это время планируется важная операция, как ты наверняка знаешь…       — Операция? — нахмурился Северус.       — Регулус Блэк тебе еще ничего не рассказал?       — О чем?       — О крестраже, — Адриан окончательно перешел на шепот. — Который в Хогвартсе.       Замечая, что Северус все еще не понимает о чем речь, Эйвери в двух словах ввел его в курс дела.       — Поверь, тебе там делать нечего, — сказал Адриан. — Пусть Блэки достают крестраж, а ты в это время расслабишься и прекрасно проведешь время.       Да уж, выбор и правда непростой. Северус не сомневался, младший Блэк запросто может обратиться с очередной просьбой — сварить Оборотное, достать волосы с задницы Темного Лорда или еще что-нибудь несусветное. Но, нет, Северус уже пообещал себе, что с Регулусом он связываться больше не будет. Правда, на оргию он тоже не собирается идти. Вот и отлично. Адриану он скажет, что пойдет вместе с Блэками за крестражем, а Блэкам скажет, что он будет на Белтейне у Эйвери. А сам будет готовиться к выпускным экзаменам, они уже совсем на носу. Да, он и правда прекрасно проведет время.       Убрав приглашение во внутренний карман мантии, Северус произнес:       — Адриан, на самом деле, я пришел к вам по… одному важному вопросу.       — Что такое? — он тут же устремил на него заинтересованный взгляд, разливая по стаканам огденский виски.       — На днях Темный Лорд рассказал мне, что Альфард Блэк… мой отец.       У Эйвери взгляд застыл, дрогнула рука. Хрустальный стакан полетел вниз, со звоном разбился вдребезги, расплескав янтарные капли по светлому паркету.       — Merde, — Эйвери достал палочку и мгновенно зачистил осколки.       — Так это правда, Адриан?       Эйвери бросил на него короткий взгляд.       — В-возможно… я не знаю!       — Адриан, — требовательно произнес Северус, заставляя его посмотреть на себя. — Но вы знаете.       Выдохнув, словно собираясь с мыслями, Эйвери поднял на него взгляд. Нервно облизав губы, он запустил пальцы в волосы, усмехнулся.       — Да, я думаю, это правда.       — Думаете? Вы не уверены? — с насмешкой спросил Северус.       — Гарантий у меня нет, но все на это указывает.       — Почему вы мне об этом не сказали?       — А почему я? — вскинулся Эйвери. — Это не я должен был тебе рассказывать! Это должна была сделать Эйлин! Или кто-то из Блэков. Или твои друзья.       — Но… вы тоже мой друг. Вы сами мне это говорили.       Эйвери отвернулся, ругаясь сквозь зубы.       — Не так я себе это представлял, — вполголоса проговорил он.       — Вы о чем?       Залпом опрокинув в себя виски, Эйвери вновь щедро плеснул на дно.       — Адриан?..       — О том, что у Принц есть ребенок мы узнали только спустя одиннадцать лет, — произнес он, не глядя на Северуса. — Мы — я имею в виду, мы все, — Эйвери махнул рукой на комод, где стояли колдофото Вальпургиевых рыцарей. — Узнали от своих детей, что с ними учится Северус Снейп, сын странной Принц.       Северус недовольно поджал губы, нахмурившись — Адриан даже сейчас не может не называть ее странной.       — Она всю жизнь скрывала тебя от всех. И… признаюсь, мне даже в голову не пришло, что ты можешь быть от Альфарда. Он ни словом, ни взглядом не дал этого понять, не намекнул. Они расстались за год или за два до ее беременности, сейчас уже и не вспомню точно. Но, видимо, все равно продолжали иногда видеться… Альфард мне об этом не рассказывал. Хотя, бывало, если перепьет, начинал на нее жаловаться. Но ничего конкретного он не говорил.       Северус его внимательно слушал, не смея перебивать.       — А потом… потом я узнал, что тебя пытаются завербовать. Альфард к тому времени уже был мертв, и меня это обеспокоило. Темный Лорд ненавидел Эйлин, и я решил, он и ее травануть захотел, и на тебе отыграться. Но тут один за другим наши дети получают Метку. Началось это не сразу, лет за пять… Первым Метку получил Рудольфус. За ним Кристиан, Люциус, Беллатриса. Потом очередь дошла и до Генри, Эвана… Эдмунда. А вскоре и до тебя.       Очередной глоток крепкого напитка, и Адриан на него наконец-то посмотрел:       — Я все равно продолжал считать, что Темный Лорд всего лишь желает тебя помучить, отомстить Принц. Но сомнения уже тогда появились, я все больше переживал, что замешан Альфард. И потом ты пришел ко мне домой, — у него улыбка на губах дрогнула. — Черт… я тогда поверить не мог, что так бывает. Ты — точная копия Эйлин. Я… пытался выискать хоть какой-то намек на Альфарда, но ничего! Глаза, волосы, рот, мимика, ваш… коронный тяжелый взгляд — все от Принц. С макушки и до кончиков пальцев, — с некоторым разочарованием усмехнулся он. — Но… было в тебе что-то…       Эйвери взял длинную паузу. Возможно, пытался подобрать слова этому «что-то», но Северус не решался его прервать. Он сделал очередной глоток, находясь где-то глубоко в своих мыслях.       — Ты знаешь, у нас был однокурсник, — Эйвери вскинул на него взгляд. — Хамильтон Ральф Макгоуэн. Он всегда к месту и не к месту цитировал Оскара Уайльда. Это было нелепо, но забавно. Мы с Альфардом часто над этим веселились. И Альфард, ему в подражание и смеха ради, стал частенько цитировать Эдгара Аллана По. Это его любимый писатель, Альфард знал его произведения наизусть, он обожал «Черного кота» и «Ворона», последнего даже как-то перефразировал на свой лад и посвятил стих Эйлин.       У Северуса в душе все переворачивалось раз за разом, с каждым его словом. Почему он узнает все это от Адриана? Почему никогда ничего подобного ему не рассказывала Эйлин? За пару лет знакомства с Эйвери он узнал о своих родителях и семье больше, чем за восемнадцать лет от матери.       — И вот вижу я тебя, — продолжал Адриан, — и ощущение, что ты вырос на рассказах Эдгара По, которые Альфард пересказывал на свой манер.       — Никогда его не читал, — сдавленно произнес Северус.       — А еще, — сказал Эйвери, улыбнувшись ему, — когда кто-нибудь называет Эйлин странной, ты поджимаешь губы и недовольно сводишь брови. Точь-в-точь как Альфард. Ты полная ее копия, но его так много в тебе в мелочах… И… я смотрю на тебя, и верю, что Альфард бы тебя безумно любил. Ведь ты так похож на Эйлин. А ее он любил больше всех.       Северус опустил взгляд. В горле комок застрял. Наверное, это первый раз в жизни, когда кто-то говорит, что его мать любили. Что она была не просто чудачкой, над которой все насмехаются, для кого-то она была всем.       — Адриан… как вы думаете, почему Альфард даже вам ничего не сказал? Обо мне...       — Я уверен, он хотел тебя защитить. Возможно… возможно, он надеялся, что будет хотя бы крошечный шанс на твое спасение, если он не признает в тебе наследника. Если никто не будет знать о вашем родстве.       — Спасение?..       — От проклятия наследников. Альфард наверняка знал о нем с самого начала. Он всегда знал больше всех нас. Реддл никому не доверял так, как ему. И именно от него Альфард и хотел защитить тебя. Самое ценное, что у него было.       А у Северуса, словно яркая молния посреди черного неба, вспыхнули в сознании слова Темного Лорда.       «Когда я узнал о предательстве Альфарда, я поклялся себе, что уничтожу все, что ему дорого. И самое ценное — то, что он старательно оберегал и прятал от меня, — я оставлю напоследок»