Marauders. Soul shards

      — Для тебя оставили место, Северус, — Темный Лорд, провожая его взглядом багровых глаз, указал на свободное место возле Белби.       Насколько знал Северус, раньше там всегда сидел Банди. Очевидно, Темный Лорд не смог выйти на Теда, и Северуса пригласили вместо него. По крайней мере, он на это очень надеялся. Все лучше, чем если бы его пытать стали на виду у всех.       Стараясь не обращать внимания на пристальные взгляды присутствующих, Северус прошел до указанного места и опустился на стул, бросив на Белби короткий взгляд. Она на него совершенно никак не отреагировала, продолжая сидеть с непроницаемой маской на лице, глядя перед собой неподвижным взглядом. Северус отлично чувствовал ее страх. Она всегда боялась Темного Лорда, и сейчас была не в себе от охватившего ее ужаса.       — Итак, друзья, — Темный Лорд, поднявшись со своего места, медленно заскользил за спинами своих приближенных, — как вы все заметили, у нас сегодня гость.       Северус наконец-то заставил себя взглянуть на человека, зависшего над столом. У него горло спазмом сдавило, по позвоночнику ледяная дрожь побежала, когда он заметил, что человек мелко дрожит и кричит, что есть силы. Только ни звука не слышно. Прямо сейчас он испытывает нестерпимую пытку, но на него наложили Силенцио, чтобы не отвлекал криками.       Незнакомый мужчина лет сорока, Северус видел его впервые. Редкие свечи, горящие в тяжелых подсвечниках, бросали жуткие тени на его лицо, искаженное гримасой боли.       — Познакомьтесь, Оберлин Вуд, дамы и господа, — произнес Темный Лорд, — член Ордена Феникса.       Нервно сглотнув, Северус отвел от него взгляд. Вполне очевидно, что живым Вуд не покинет эту комнату. Но прежде ему устроят настоящую пытку.       — И сегодня мистер Вуд…       Речь Темного Лорда прервала широко распахнувшая дверь.       — Милорд.       На пороге стояла Беллатриса. Учтиво склонив голову, она устремила на своего Повелителя горящий взгляд.       — Я опоздала…       — Не страшно, Белла. Я рад, что ты пришла, — Темный Лорд кивком головы указал на свободное место возле своего импровизированного трона.       Северус во все глаза смотрел на Беллатрису, не в состоянии отвести взгляда. Он не видел ее уже несколько месяцев, как и многие присутствующие. Она сильно изменилась, став еще более дикой и пугающей.       В склоченных, заметно поредевших волосах, виднеются седые пряди. Они выглядят словно молнии в ее вьющихся, угольно-черных волосах. Ужасно похудевшая. Раньше Беллатриса всегда была статной и фигуристой, но сейчас в вырезе ее черного платья выделяются неестественно выступающие ключицы и узкие плечи. Кожа пепельно-серого цвета, а лицо так осунулось, что напоминает череп, обтянутый кожей. Только глаза все также горят сумасшедшим огнем и злобой.       — Так о чем я? — задал риторический вопрос Темный Лорд, остановившись и взглянув на длинный стол.       — Мистер Вуд нам любезно расскажет, как обстоят дела в Ордене, Повелитель, — елейным голосом произнес Роули, улыбнувшись.       — Все верно, Торфин. А также расскажет, где скрывается мисс де Бланк.       Северус поражался, что Темный Лорд собрал столько людей из-за Бланк, из-за, в общем-то, безобидной выходки его друзей. Но он, очевидно, расценивал случившееся как личное оскорбление.       — Но пока мистер Вуд… готовится к допросу, — насмешливо произнес Темный Лорд, — мне бы хотелось узнать ваше мнение, кто стоит за этим спектаклем.       Не успел он предложение закончить, со своего места приподнялся младший Эйвери.       — Мой Лорд, это Поттер и Блэк! — воскликнул Эдмунд. — Я точно в этом уверен!       — Помолчи, Эдмунд, — с нотками легкого беспокойства произнес его отец, метнув ему предупреждающий взгляд.       — Это Дамблодр устроил провокацию! — трубным голосом произнес незнакомый Северусу Пожиратель Смерти.       — Бред! — хрипло усмехнулся Долохов. — Эдмунд прав, это его детишки развлекались, не более.       — А я тоже считаю, что это хорошо-спланированная провокация, — поддержал Роули. — Видел, как Орден налетел? Там и Медоуз была, и грязнокровка Поттер. Думаешь, случайно они там оказались?       — Говорю же, детишки развлекаются, — повторил Долохов.       — К тому же, на Дамблдора это совсем не похоже, — насмешливо произнес Рабастан. — Намеренно подвергать кого-то опасности? Дед бы так не поступил.       — Дед так поступает каждый день, — сказал Долохов, взглянув на младшего Лестрейнджа. — Своих пташек на верную смерть гонит.       — На верную смерть, говоришь? И много ты орденцев убил, Антонин? — со злорадством поинтересовался Роули.       — Сегодня будет первый, — Долохов растянул губы в кровожадной улыбке, посмотрев на Вуда.       — Хватит.       Едва уловимый шепот Темного Лорда, стоящего возле окна, но в кабинете мгновенно воцарилась полная тишина.       — Мне интересно…       Темный Лорд тянул слова, медленно ступая, приближаясь к ним.       — …что по этому поводу думает Северус.       — Кхм… — тяжело сглотнув, Северус поднял на него взгляд и произнес: — Я согласен с Эйвери, вероятнее всего, это дело рук Поттера и Блэка.       Глупо это отрицать, большинство присутствующих это понимали и придерживались того же мнения. И Северусу лучше не выделяться, поддерживая их.       — Ты ведь их хорошо знаешь, да, Снейп?       Северус столкнулся с насмешливым взглядом Долохова, который, скривив губы в усмешке, не отрывал от него глаз. Выдержав его взгляд, Северус спокойно ответил:       — Как облупленных. И могу предположить, что они легко могли выкинуть нечто подобное.       — А третий кто? — громко спросила Беллатриса, привлекая к себе все внимание и поднимаясь со стула, устремляя на Северуса яростный взгляд.       — Третий? — переспросил один из Пожирателей.       — Француженки было три! — выкрикнула она.       — Их было две, Беллатриса…       — Одна из них была возле нашего поместья!       — Почему ты нас не вызвала? — не скрывая волнения, спросил у нее Рабастан.       — Некогда было! Я бы сама с ней разобралась!       За столом вновь поднялся спор и шум, но его быстро прекратила Беллатриса:       — Милорд, — с придыханием произнесла она, — я уже выражала свои догадки. И я снова говорю… Это он приходил убить меня!..       — Успокойся, Белла, — с легким недовольством произнес Темный Лорд. — У тебя мания. Гарольд об этом предупреждал.       — Беллатриса уже полностью здорова, Повелитель, — произнес Рудольфус. — Шипман сам об этом сказал сегодня утром.       — Какая радостная новость, Белла, — слащаво улыбнувшись, сказал Долохов. — Мои поздравления. Без тебя в бою было скучно.       Но Беллатриса вместе ответа метнула в его сторону гневный взгляд. Она снова посмотрела на Темного Лорда и уже открыла рот, но он ее остановил, обратившись к Розье:       — Эван.       Розье, сидевший напротив Северуса, вздрогнул и резко выпрямился:       — Да, мой Лорд?       — Что ты видел, когда был на Лютном переулке?       Прокашлявшись, Розье ответил:       — Мы с Эдмундом были в баре, когда туда зашла де Бланк. К ней практически сразу подошел Банди. Эдмунд уже собирался послать сигнал о происходящем, но нас вызвали на Косой переулок…       — Мы думали, Тед справится с ней! — с жаром произнес Эдмунд, снова вставая. — Она же колдовать-то не умеет! Поэтому и оставили их!       — Эдмунд, сядь, — едва слышно произнес старший Эйвери. Он, кажется, всерьез переживал, что непутевый сын слишком много привлекает к себе внимания.       — Кстати, где наш гениальный ученый? — спросил Долохов, оглядев стол и остановившись взглядом на Северусе, который занимал место Теда. — То-то я понять не могу, отчего сегодня такая приятная тишина.       — Тед не явился, когда я его вызвал, — произнес Темный Лорд, вновь двинувшись вдоль стола. — На его поиски уже отправились.       — Я же говорю! Дамблдор это подстроил, чтобы напасть на Банди! — громко повторил неизвестный Пожиратель со звучным голосом.       — Сдался им этот кретин, — прошипела Беллатриса.       — Скажи-ка нам, Белла, — обратился вдруг к ней Долохов, — если одна из моих славных птичек была возле вашего поместья, то где она сейчас? Неужели ты не смогла с ней справиться?       — Кто бы говорил, Антонин, — с ядовитой и злобной усмешкой бросила ему Беллатриса.       — Ах, — Долохов, тем не менее, совсем не расстроился, растянув губы в улыбке, — справедливо. И все же, где она?       — На нее напала девка из Ордена! Американка. Пазори.       — С чего ей нападать на нее?       — Вполне очевидно, что это все работа Ордена!       — …без Дамблдора не обошлось!..       — …это все Блэк! Девчонка-то его!..       — …предатель!..       — …это провокация!..       — Или отлично спланированная операция!       Все спорили и перекрикивали друг друга. Особенно старались младший Эйвери, которого безуспешно пытался успокоить отец, Беллатриса, не обращающая внимания на волнение братьев Лестрейндж, и Долохов, который лишь подливал масла в огонь и откровенно глумился над всеми.       Северус не понимал, почему некоторые считают, будто «шутка» его друзей — провокация Дамблдора. На его взгляд, это лишено всякого смысла.       Но основная часть присутствующих, все-таки, смотрела в верном направлении и придерживалась мнения, что это развлекались «детишки Дамблдора».       Из их споров и криков у Северуса сложилась примерная картина произошедшего. Первую «‎Софию» увидели на Косом переулке, куда сразу вызвали несколько Пожирателей, каких, в целом, нашлось не мало и на Косом переулке, и на соседнем — Лютном. А вот о «‎Софии» из Лютного переулка стало известно несколько позднее. И только со слов пары егерей, которые видели, как она заходила в бар, и младших Эйвери и Розье, заметивших ее уже внутри. Последнему, к слову, и удалось схватить Вуда в ходе сражения на Косом переулке.       — Как же вы меня утомили своими криками, — вкрадчиво, едва слышно произнес Темный Лорд.       В образовавшейся тишине подал голос Долохов:       — Что гадать, давайте уже спросим у нашего гостя все подробности.       Взмахом палочки Темный Лорд снял Силенцио с Вуда и зал заполнил громкий, пронзительный крик.       — Можно мне, Милорд? — спросила Беллатриса, поднимаясь на ноги.       — Пожалуйста, — Темный Лорд лениво повел палочкой, сбросив тело Вуда на пол и снимая с него заклинание.       Крик прекратился, но Вуда трясло, он с шумом, тяжело и судорожно дышал. Правда, передышка длилась недолго. Стоило Беллатрисе подойти к нему, она взмахнула палочкой, послышался хлесткий удар, а щеку Вуда рассекла глубокая царапина, из которой тут же засочилась кровь.       — Отвечай! Кто все это устроил?!       Хватаясь рукой за рассеченное лицо, которое заливало кровью, Вуд неслышно произнес:       — Не знаю…       — Врешь, — прошипела Беллатриса, и очередной взмах палочкой, очередной крик боли.       Когда действие Круцио прекратилась, Беллатриса вновь спросила:       — Кто был под Оборотным?       — Не знаю…       И снова вспышка заклинания, снова отчаянные крики.       Северус боялся глаза закрыть, переживая, что это сочтут за трусость или слабость. И, практически не моргая, смотрел перед собой.       А ведь то же самое будет и с ним, если вскроется его двойная работа.       — Я никогда… не видел… эту девушку, — тяжело дыша, произнес Вуд после очередного вопроса. — Никогда… Орден здесь не при чем…       Но Беллатрису этот ответ явно не устроил. Яркие вспышки заклинания летели снова и снова, на пленнике живого места не было, но Беллатриса продолжала пытать его и задавать все новые вопросы, ни на один не получив желаемого ответа.       Северусу казалось подозрительным такая одержимость Беллатрисы Софией. Она будто всерьез переживала из-за того, что Бланк появилась у ворот ее поместья. Хотя, возможно, у нее и правда все еще не прошла мания преследования после яда младшего Блэка.       Мысль о Регулусе вдруг напомнили Северусу о словах Беллатрисы. Она считала, что кто-то под обликом Бланк приходил ее убить. И вариантов, кто это может быть, совсем немного.       Северус покосился на Лестрейнджей, сидящих в самом начале стола. Рудольфус с отстраненным и равнодушным видом наблюдал за работой любимой супруги.       Среди Пожирателей ходили слухи, что именно Рудольфус убил младшего Блэка, несмотря на заявления Темного Лорда. А раз Регулус оказался жив, Беллатрисе должно быть известно, что Лестрейндж его не убивал, даже если очень хотел.       Возможно, Беллатриса не верит в смерть своего младшего кузена. Возможно, она опасается, что он придет закончить начатое. И более чем вероятно, она уже делилась этими опасениями с Темным Лордом. Но тот, судя по всему, не воспринимает ее слова всерьез. И почему? Северусу казалось, Беллатриса пользуется доверием и уважением у Темного Лорда. Либо же Темный Лорд настолько уверен в себе и своих силах, что даже предположения не может допустить, что кто-то способен избавиться от Метки.       Однако даже если Темный Лорд и не верит, что Регулус жив, он отчего-то не позволяет Беллатрисе даже имени его произносить при всех. Безусловно, он не хочет, чтобы все знали, что Регулус Блэк, школьник и просто мальчишка, нашел способ избавиться от клейма.       У Северуса все чаще начинала мелькать мысль, чтобы пустить слух о том, что младший Блэк жив и избавился от Метки. Это вызвало бы большие волнения, внутри пошел бы разлад, и все это отлично бы сыграло на руку Ордену и Министерству.       Но Регулус готов был сильно рисковать, лишь бы его тайна осталась в сохранности. А Северусу был важен Регулус. На данный момент он его единственная возможность по спасению от Метки.       — Хватит, Белла, — усмехнулся Долохов, когда та взяла секундную передышку. — Очевидно же, что наш гость ничего не знает о моей птичке.       — С чего такое милосердие, Антонин? — поинтересовался Роули.       — Милосердие? — Долохов вскинул брови, посмотрев на него. — От мистера Вуда скоро ничего не останется, а мне бы тоже хотелось ему пару вопросов задать. Белла как всегда забирает себе самое лучшее.       Они говорили так легко, непринужденно, с насмешкой и азартом в глазах, словно обсуждали один из своих светских приемов, на котором Беллатрисе удалось утащить самый большой кусок праздничного торта.       Но Долохову никто не позволил задать вопросы. Как только Беллатриса вернулась на свое место, к Вуду подошел Темный Лорд. Подвесив его тело в воздухе, он устремил багровый взгляд в его глаза.       Северусу еще не приходилось видеть ничего подобного. Тело Вуда сплошь испещрено ранами, вся одежда потемнела от крови. Изо рта бежит тонкая бордовая струйка. Лицо исполосовано так, что не узнать.       Стоило Темному Лорду проникнуть в его сознание, он чуть слышно застонал. После испытанного его мозг, должно быть, слишком болезненно реагирует на проникновение.       Северус прекрасно, отчетливо помнит, как Темный Лорд пытал его Круциатусом, а после проникал в сознание. Это весьма неприятно и дискомфортно. А Вуду досталось в десятки раз больше.       — Ох, Белла, — недовольно прошипел Темный Лорд, отворачиваясь от Вуда, отчего тот кучей рухнул на пол, — ты перестаралась. Он уже ни на что не годен.       И правда, в глазах Вуда едва ли можно было разглядеть осознанность. Кажется, Беллатриса серьезно повредила его сознание.       — Ну как всегда, — произнес Долохов, негромко рассмеявшись. — Сама наигралась, а другим не дает.       — Приведите сюда пленников, — произнес вдруг Темный Лорд, на миг обернувшись к двум людями, стоящих у входа.       — Кого именно, Повелитель?       Темный Лорд задумался, но лишь на мгновение, прежде чем ответить:       — Всех.              В зал одного за другим вводили людей. Пара десятков человек, но Северус никого из них не знал. По характерным мантиям можно было узнать лишь двух мракоборцев и одного из советников Министра. Еще несколько взрослых мужчин и женщин. Три молодые девушки, которых, насколько знал Северус, на днях доставили для испытания зелий. И самую последнюю ввели Эндрель Шафик, у которой Северус несколько раз брал кровь. Но стоило ей порог переступить, она резко замерла, уставившись на собравшихся людей.       — Вперед, — ее в спину грубо толкнул один из егерей.       Она была все в той же огромной мантии, что и несколько месяцев назад. Светлые волосы так давно не мылись, что потемнели от грязи. На узком бледном лице виднеются только покрасневшие, воспаленные глаза.       Дрожа с ног до головы, еле передвигая ноги, она встала в одну шеренгу с остальными племенными.       — С кого начнем, Оберлин? — с участием поинтересовался Темный Лорд у Вуда, который с трудом устремил на него болезненный взгляд.       Вуд сидел на коленях, не в силах подняться. В глазах изредка мелькало сознание, временами застилая их белесой пеленой.       — Пожалуйста, — всхлипнула Шафик, тут же зажав рот рукой и зажмурившись.       — А вот и первый желающий, — Темный Лорд растянул губы в кривой усмешке.       Остановившись возле нее, Темный Лорд положил ладонь на ее плечо, отчего она лишь сильнее затряслась, пытаясь скрыть глухие рыдания.       — Оберлин, я знаю, что ты меня понимаешь и слышишь, — отчетливо прошептал Темный Лорд. — И сейчас, если ты не хочешь, чтобы это невинное дитя в муках умерло, ответишь на вопросы.       — Прошу вас, — выдавила Шафик, — пожалуйста, не надо…       — Тише, тише, девочка, — едва различимо прошипел Темный Лорд, устремив на нее свой взгляд. Шафик, глядя на него широко распахнутыми глазами, смолкла на полуслове.       — Не надо… — с трудом произнес Вуд.       — Ну хотя бы способность говорить оставила, Белла, — задорно усмехнулся Долохов. Он, кажется, получал настоящее наслаждение от происходящего.       — Оберлин, — обратился к нему Темный Лорд, — я хочу, чтобы ты мне рассказал, откуда Дамблдор узнал о нашей работе в Отделе Тайн?       — Я не знаю…       Вуд говорил едва слышно, с полным ртом крови, захлебываясь.       А Северус подумал, что и он тоже ничего об этом не знает. Тогда откуда Дамблдор узнал о планах Темного Лорда? Ведь он был единственным источником информации.       — Не знаю… — повторил Вуд, умоляюще глядя снизу-вверх на Темного Лорда.       — Не правильный ответ, — прошипел Темный Лорд, длинными пальцами сжав сзади шею Шафик, отчего она вся съежилась, пискнув. — Оберлин, ты и представить не можешь, как мне хочется свернуть эту шею. Но давай попробуем еще раз, последний. Откуда Дамблдор получает информацию?       Северуса тоже интересовал этот вопрос. Вполне очевидно, что Дамблдор владел куда большей информацией, чем той, которую передавал ему Северус.       Но Вуд только головой мотнул.       Короткий взмах палочкой, яркая красная вспышка. Зал заполнил пронзительный, тонкий девичий крик, от которого у Северуса все холодело внутри. Он по ушам резал, пробирал до самых костей. Не в силах смотреть на ломанное тело Шафик, что извивается в судорогах, он впервые за вечер отвел глаза.       — Suficiente! Eres un monstruo sin alma! Seras responsable de todo!.. (Хватит! Ты - бездушный монстр! Ты ответишь за все!..)       — Авада Кедавра!       Зеленый луч ударил в самое сердце молодой смуглой девушки. В ее темных глазах еще мгновение горела жизнь, прежде чем уйти оттуда навсегда.       — Такое добро зря пропадает, — цокнул языком Долохов, когда бездыханное тело девушки рухнуло на пол. — А ведь это самая чистая кровь Испании.       — Мы никуда не торопимся, Оберлин, — произнес Темный Лорд. — Так или иначе, но мы добьемся от тебя всей информации.       — Я не… я в боевом отряде… не знаю, Дамблдор не говорит… меня не посвящают…       — Это уже не первый случай, Повелитель, — произнес Рудольфус, приподнимаясь со своего места. — Насколько нам известно, Дамблдор и правда практически никого не посвящает в подробности.       — Точно, — поддакнул Рабастан. — Боевой отряд у него исключительно из смертников, каких не жалко. Слишком высок риск, что их схватят, поэтому и смысла нет делиться с ними чем-то важным, — самодовольно усмехнулся Лестрейндж.       — Хорошо, — протянул Темный Лорд, вновь устремляя взгляд на Вуда. — Скажи мне тогда, Оберлин, кто знает о всех планах Дамблдора?       Вуд молча смотрел на Темного Лорда, но стоило тому вновь поднять палочку, направляя ее на пленников, он произнес:       — Аластор Грюм…       — Это и так было очевидно, — хмыкнул Долохов.       — А еще? — спросил Темный Лорд, вглядываясь в глаза Вуда.       — Больше… никто…       — Круцио!       Хрупкое, тонкое тело Шафик подбросило вверх, ломая ее.       — Кацман…       Слова Вуда едва можно было различить сквозь крик. Но когда пытка Шафик прекратилась, он повторил:       — Леви Кацман…       — Предатель, — с отвращением процедил старший Мальсибер.       — Да ладно, Дамиан, еще скажи, что ты удивлен, — посмеялся Долохов, глянув на Мальсибера.       Северус тоже был не удивлен, его друзья всегда считали, что Дамблдор доверяет Кацману куда больше, чем остальным. И их всегда это напрягало и тревожило, поскольку Сириус и Джеймс подозревали Кацмана в предательстве. Но, что странно, здесь о нем были ровно того же мнения.       Мысли его прервал хлопок двери.       — Повелитель! — в комнату вошел Паркинсон. — Мы нашли Банди. Только он… не в адеквате.       — В смысле, больше, чем обычно? — наигранно удивился Долохов.       — Веди его сюда, — прошипел Темный Лорд, игнорируя Долохова.       — Ох, — Долохов обрадовано улыбнулся, — вечер перестает быть томным.       А вот Северус не испытывал такого энтузиазма. У него внутри все было напряжено до предела. Он сейчас сомневался, сомневался во всем. Так ли хорошо и тщательно он замел следы в памяти Банди? Северуса охватывал невыразимый ужас, когда он представлял, как Темный Лорд накажет его, когда узнает, что Северус сделал с Тедом. Пытка, устроенная для Вуда, покажется мечтой.       — Давай, Тед, заходи, — за дверью послышался голос Паркинсона и какая-то возня. — Ну же.       Он с трудом, придерживая Банди за спину, ввел его в зал.       — Хоть у кого-то пятница прошла весело, — произнес Долохов, с неподдельным интересом наблюдая за Тедом.       Очевидно, когда Паркинсон говорил, что Банди не в адеквате, он имел в виду, что тот подозрительно спокоен и тих.       Банди выглядел словно с сильного перепоя. С трудом стоял на ногах, опираясь на Паркинсона, мантия грязная, волосы всклочены. Расфокусированный взгляд из-под полуприкрытых век скользит по людям, пока не остановился на Темном Лорде. На губах Банди вдруг появилась слабая улыбка.       — Повелитель, — заплетающимся языком проговорил Тед. — Я что-то пропустил?       — Кто с тобой это сделал, Тед?       Голос Темного Лорда вибрировал от гнева. Неизвестно каким усилием воли он держал себя в руках, чтобы не наслать на Банди смертельное проклятье. Ведь Темный Лорд ненавидит подобное поведение, и никому такое не прощает. Он ненавидит чужие слабости, ненавидит опоздания и ненавидит, когда что-то идет не по плану.       — Сделал что, Повелитель? — Банди продолжал глупо улыбаться, держась за плечо Паркинсона. — Кажется… виски был паленый… — он показательно скривился и добавил: — Все еще этот гадкий привкус во рту.       — Обожаю этого парня, — весело произнес Долохов.       — Тед, в баре была де Бланк! — громко произнес младший Эйвери, в очередной раз вскакивая со своего места. — Ты к ней подошел! Где она?!..       — Мерлин, Эдмунд, без тебя разберутся, — беспокойно произнес Адриан и головой приказал сесть обратно.       — София? — искренне удивился Тед, округлив глаза, и снова перевел взгляд на Темного Лорда. — Я бы точно запомнил, если бы видел ее…       Северус невольно вжался в стул, когда в Банди полетела первая красная вспышка. Паркинсон едва успел отскочить к стене, чтобы его не задело.       Чужой крик звоном стоял в ушах. В полумраке зала луч Круцио выглядел, словно молния в сумрачном небе. Снова и снова, удар за ударом.       Так долго, пока сознание Банди максимально не ослабнет, чтобы проникнуть туда без всяких преград.       Закончив пытку, Темный Лорд уже без лишних вопросов сразу проникнул в разум Теда. Не дыша, Северус наблюдал за происходящим, молясь всем богам, чтобы «его следы» не заметили. Ему уже даже стало плевать, если в сознании Банди откопают воспоминания с Регулусом, Темный Лорд сможет это сделать очень легко. Главное, чтобы он не увидел, что Северус эти самые воспоминания пытался стереть.       Северуса вдруг охватила злость на друзей. Он здесь своей шкурой рискует каждый день ради них. Только ради них. Ему плевать на весь магический мир, он здесь только для того, чтобы помочь друзьям. А они вместо благодарности подставляются сами, подставляют его.       — Что видно, Милорд? — с придыханием, нетерпеливо спросила Беллатриса, когда он отвернулся от Банди.       Но в ответ послышалось змеиное шипение, а следом…       Северус не сдержал судорожный вздох, вцепившись пальцами в подлокотники кресла, стараясь не выдать дрожь, когда зеленые, стремительные лучи полетели в пленников.       В одного за другим.       Начиная с Вуда и заканчивая девчонкой Шафик.       — Ему стерли память, — выдохнул Темный Лорд, опуская палочку.       Всего мгновение была гробовая тишина, прежде чем вновь поднялся спор.       — Это Дамблдор! Только он смог бы! — на удивление Северусу произнес старший Мальсибер. — Я всегда говорил, что Банди нельзя доверять и половины той информации, что ему известно. Вот они и выбрали самую легкую мишень. Этот полоумный вечно шляется, где попало, — процедил он, кивнув на Банди. — А с его знаниями его надо в подвалах запереть, чтобы лабораторию не покидал.       — Не кипятись, Дамиан, — с легкой улыбкой на губах, произнес Долохов. — Дамблдору не известно о… ценности Теда. Он бы не стал на него нападать, — Долохов на мгновение задумался и добавил: — Если там был Сириус Блэк, вероятно, это он стер ему память.       — Банди превосходный окклюмент, — в ответ ему бросил Мальсибер. — Блэк бы не смог.       — Вот уж этого мы не знаем, — усмехнулся Долохов. — У Блэков каждый второй — сильный менталист.       — Это точно не про Сириуса, — прошипела Беллатриса, — в ментальных науках он полный бездарь.       Северус, отчасти с ней согласный, бросил короткий взгляд в сторону Беллатрисы, но неожиданно наткнулся на серьезный и изучающий взгляд старшего Эйвери, который тут же отвел глаза.       — В отличие от его б… — Беллатриса прервалась на полуслове, заметив предупреждающий взгляд своего Повелителя.       — И что теперь делать? — спросил Мальсибер. — Дамблдор мог узнать ценную информацию…       — Брось, Дамиан, — Долохов притворно поморщился, махнув рукой, — на Банди напал не Дамблдор.       — Но кто-то это сделал! — с отчетливым гневом в голосе, произнес Мальсибер. — Что им удалось узнать? Какие наши планы сейчас под срывом?       Мальсибера прервал голос Темного Лорда.       — Северус…       Северусу казалось, душа давно покинула его тело. У него голова кружилась от страха. Темный Лорд что-то увидел в сознании Теда, и сейчас убьет его. Северус даже рот открыть не может, полностью парализованный от ужаса.       — Уведи его отсюда, — Темный Лорд махнул рукой на корчащееся в муках тело Теда. — И в порядок приведи. Завтра он должен быть на ногах.       С трудом поднявшись, словно тело ему не принадлежало, Северус подошел к Банди и склонился к нему.       — Тед, — позвал он, пытаясь его приподнять, — идем.       Но Банди никак не реагировал на него, только нечленораздельно мычал, пытаясь что-то сказать. Закинув его руку себе на плечо, Северус его потянул вверх, поднимая на ноги.       — Я тебе помогу, Тед, — чуть слышно произнес Северус, прикидывая в уме, какие зелья лучше дать. И чувствуя чудовищную вину за собой. Ведь отчасти это он виноват в том, что Банди пережил сегодня. — Все будет хорошо…       Когда за ними уже закрывалась дверь, Северус услышал Темного Лорда, обращающегося к своим подданным:       — Орден думает, они одни умеют развлекаться? Мы тоже можем…       

      

***

      — О, тоже задерживаетесь? — улыбнулся Фенвик, когда они одновременно трансгрессировали к штабу и сейчас торопливо пересекали длинный двор. — София! И ты здесь, рад тебя видеть!       Но Фенвика все оставили без ответа. Все были слишком напряжены и взволнованы. Лили молчала, о чем-то сосредоточенно думая, как и Ремус. Сириус и София, идя позади остальных, вполголоса переругивались. Кажется, Сириусу не нравилось, что она отправилась с ними. Джеймс совсем не понимал его возмущения по этому поводу. Ну что ей может грозить в штабе Ордена? Хотя этот вопрос его сейчас меньше всего тревожил.              — Явились, наконец-то, — произнес Грюм, недовольно качнув головой.       В столовой был практически полный состав Ордена. Все помятые и уставшие после сражения. И все устремили на них взгляды, стоило им появиться на пороге.       — Герои сегодняшнего дня! — прогромыхал Грюм.       Джеймс и хотел ответить что-нибудь, хотя бы поздороваться со всеми, но все смотрели на них такими осуждающими взглядами, что у него язык не поворачивался.       Только Кацман, как и всегда, не выражая никаких эмоций, кивнул им, чтобы они проходили и занимали места.       — Что-то случилось? — первый не выдержал Джеймс, когда они все расселись, а в столовой по-прежнему висела тяжелая, гнетущая тишина.       — С чего бы начать, Поттер? — поинтересовался Грюм. — С того, что разгромили половину Косого переулка, серьезно ранили нескольких мракоборцев, или с того, что Пожиратели схватили Оберлина?       — Как, схватили? — чуть слышно прошептала Лили.       У Джеймса нервная дрожь по спине прокатилась. Схватили. От Пожирателей живым не уйти. И если его схватили, он уже нежилец.       — Это, скорее, моя вина, — произнес Кацман, поджимая губы. — Я должен был прикрывать, но… их было слишком много.       — Не нужно, Леви, — спокойно произнес Дамблдор, прервав его. — Твоей вины здесь нет.       Дамблдор ничего не говорил, но по его взгляду, направленному на них, все и так становилось предельно ясно. Это их вина. Это они виноваты, что схватили Вуда.       У Джеймса в голове не укладывалось. Как же так? Они же просто хотели развлечься.       — Что это было? — не вытерпел Грюм, глядя на Джеймса.       — Мы… — хриплым голосом произнес он, и тут же прокашлялся, бросив взгляд на Сириуса. — Мы просто хотели… развлечься…       Мерлин, как же ужасно это звучит. Они развлеклись, а кому-то это жизни стоит. Джеймс все еще в это поверить не может. Все еще не укладывается в голове тот факт, что кого-то убьют из-за него.       — Развлеклись?       Тихий голос Дамблдора в этой удручающей тишине вызывает лишь полное отвращение к себе.       И почему они не подумали о последствиях? Но Джеймс, по правде сказать, не ожидал, что за Бланк придет столько Пожирателей. И, наверное, никто из них этого не ожидал. Для них это была всего лишь шутка, повод повеселиться и разбавить будни.       — Я так понимаю, — громко произнес Грюм, устремив взгляд на Софию, — вы та самая виновница произошедшего?       — Это уж точно не ее вина, — резко перебил Сириус. — Она была против. И Джеймс здесь не при чем. Это была полностью моя идея.       — Кто бы сомневался, — с осуждением покачал головой Элфиас Дож.       — Для чего вы сделали это, Сириус? — спросил Дамблдор.       — Мы… — Сириус первое мгновение выглядел пристыженным, но тут же поднял решительный взгляд на директора. Встав на ноги, он посмотрел на остальных и произнес: — Я хотел отомстить Долохову.       — Еще раз? — чуть слышно спросил Кацман, но его услышал только рядом сидящий Джеймс.       — Он мучил и преследовал Софи, угрожал ей и нападал на нее. И я не собираюсь так просто это оставлять. Если Министерство не может его наказать, это сделаю я, — добавил он, посмотрев на Грюма.       Бланк на этих словах что-то неразборчиво произнесла на французском, закрывая лицо ладонями.       — И как, получилось его наказать? — поинтересовалась Пазори. — Или все это зря было?       — Помалкивай лучше, — грубо ответил ей Сириус, сразу заслужив возмущенные взгляды всех присутствующих.       — Ты не в том положении, Сириус, чтобы разговаривать со мной в таком тоне, — с холодом и некой долей самодовольства произнесла Айви.       — А тебе меня лучше не провоцировать лишний раз.       — Мистер Блэк, следите за манерами, — не удержалась МакГонагалл.       Пока Сириус окончательно не разошелся, Джеймс поднялся на ноги, привлекая к себе внимание.       — Профессор Дамблдор, если Вуда схватили, мы можем помочь, можем попробовать освободить его. Я прямо сейчас готов…       — Поттер, — перебил его Грюм, — ты действительно думаешь, что, если бы мы знали где Вуд, то сидели бы сейчас здесь?       — К сожалению, мы не знаем где они его держат, — кивнул Дамблдор.       — Да даже если бы знали, — рассерженно сказал Дингл, — вероятность, что он уже мертв, слишком велика! И там наверняка толпы Пожирателей! А еще одно такое сражение вряд ли кто-то из нас переживет!       — Как… как вам вообще пришло в голову такое устроить? — спросил Карадок. У него был сильный ожег на правой скуле и подпалены волосы.       Дирборн смотрел на них с искренним непониманием и разочарованием. А ведь он всегда ко всем ним относился исключительно положительно, поддерживая любые их идеи и предложения, некоторые из которых, временами, были довольно рискованными. Но, очевидно, они перешли черту.       — Мы не планировали!.. Мы не думали, что все так обернется, — ответил Джеймс, в попытке оправдаться. — Никакого сражения вообще не должно было быть! Мы хотели просто пройтись, чтобы нас увидели Пожиратели…       — Джеймс, вы в курсе, что Софию разыскивает Волан-де-Морт? — спросил у него Дамблдор. — Вы понимали какой угрозе вы себя подвергаете, находясь под ее обликом?       — Конечно, понимал…       — Да ни черта он не понимал! — прогремел Грюм. Кажется, он был действительно зол. — В наказание исключить тебя из учебного центра надо!       — Что?! — воскликнул Джеймс, вытаращив на него глаза. — Нет! Пожалуйста! Только не это!       — Я же сказал! — возмутился Сириус. — Это только моя вина! Я все это придумал!       — Альбус, — повернулся к нему Грюм, — этих двоих надо отправить в Стаффорд, чтобы делом занялись. Орден хоть отдохнет от них.       — А что там в Стаффорде? — заинтересовано спросил Джеймс.       — Если надо, мы готовы, — поддержал Сириус, переглянувшись с Джеймсом.       — Для них это не наказание, мистер Грюм, — усмехнулся Кацман.       Грюм уже открыл рот, грозно посмотрев на Джеймса, но его прервал Дамблдор.       — Никто никого наказывать не будет. Думаю, они и так поняли, что натворили. И понимают, что в следующий раз это будет уже кто-то из них.              

***

      Уходили они из штаба уже далеко за полночь. Несмотря на слова Дамблдора, а все равно большую часть времени их прилюдно отчитывали, словно маленьких провинившихся детей. И Джеймс не мог сказать, что они это не заслужили.       У него все еще в голове не укладывалось, что Оберлин в руках Пожирателей. Джеймс уже давно в Ордене, и за это время никого из них не удавалось поймать. Ранили довольно часто, а вот чтобы попасться Пожирателям — такого не случалось.       Ему становилось дурно, когда он представлял, что будут делать с Вудом. Ему устроят допрос, который наверняка будет сопровождаться болью и пытками.       Он не понимал, не верил, не хотел верить, что их безобидная шутка обернулась трагедией. Трагедией не для них, а для Вуда. Все они целые и невредимые, а кто-то по их вине мертв. Или скоро будет мертв.       И это еще ужаснее. Знать, что человека пытают, а ты не можешь ему помочь. Заранее знать, что ему не спастись, а ты в это время домой идешь, потому что бессилен.       Джеймсу хотелось сделать хоть что-то, хоть как-то исправить свою ошибку, не сидеть на месте, помочь и спасти. Но в какую сторону бросаться в первую очередь? Куда бежать? У Пожирателей несколько мест сходок, и куда могли привести Вуда? Или его доставили прямо в штаб к Волан-де-Морту? В любом случае, ни в одно из этих мест попасть они не смогут. И остается только ждать.              Он так погрузился в свои мысли, что не заметил Бланк, которая затормозила прямо посреди дороги. Они уже подходили к воротам поместья, когда он на нее налетел.       — София? — спросил в замешательстве Джеймс, замечая, что она стеклянным взглядом смотрит в темноту леса. В ночи ее глаза казались пугающе-желтыми.       Сириус, идущий чуть впереди, уже открыл кованую калитку и тоже обернулся к ней, с беспокойством заглядывая в ее лицо.       — Софи?       — Инферналы, — едва слышно прошептала она.       — Что? — недоверчиво усмехнулся Джеймс, решив, что ему послышалось.       Он повернулся к лесу, вглядываясь во тьму и замечания там движение. В плотной темноте невозможно было ничего разобрать, и Джеймс достал палочку.       Не замечая, что друг отошел к Софии, пытаясь привести ее в чувство, Джеймс остановился на границе защитного барьера и широко взмахнул палочкой:       — Инсендио!       В паре метров от забора пробежала длинная линия, вспыхнувшая невысоким пламенем и освещая пространство.       Тяжелый, испуганный вздох. Он делает шаг назад.       У Джеймса мороз по коже прошел, когда он увидел их.       Мертвецы.       Несколько десятков. Они шатались, путаясь в собственных ногах, и бесцельно бродили между деревьями. Кажется, убиты совсем недавно. Обыкновенные маглы, волшебники, министерские работники, и там же…       — Боже, — выдавила Лили, закрывая рот ладошкой и во все глаза глядя вперед.       И там же Оберлин Вуд, изувечен так, что практически невозможно узнать. Глубокие раны на лице взбухли, вся одежда рваная, в темной, запекшейся крови. И пустой, безжизненный взгляд направлен сквозь них.              

***

      Лили была в ванной слишком долго, Джеймс даже начал переживать.       На улице уже взошло солнце, а они только вернулись домой. Борьба с инферналами не заняла много времени. Куда больше ушло на то, чтобы вызвать мракоборцев, опознать всех и связаться с родственниками. Среди мертвецов был не только их друг и коллега Оберлин, но и другие знакомые, кто числился среди пропавших без вести.       Но осадок в душе это оставило неизгладимый. Джеймс был слишком уставший, чтобы сейчас разбираться в собственных ощущениях, но он переживал, что по Лили это очень серьезно ударило. Им еще не доводилось видеть подобное.       — Лили, у тебя там все хорошо? — спросил он, постучав по двери.       — Да-да, — тонким голоском ответила она. — Сейчас… скоро выхожу.       Он по голосу понимал, что ей тяжело. И, с трудом вытерпев еще пару минут, он достал палочку и подошел к двери. Прошептав заклинание, он услышал как щелкнул замок, и отворил дверь.       — Джеймс!       Сидит на бортике ванны и плачет. Глаза красные, как и кончик вздернутого носа. Даже веснушки, как будто, проявились, хотя зимой их никогда не видно.       — Лили…       — Извини, — пролепетала она, — не хотела, чтобы ты видел…       Утирая слезы, она поднялась и остановилась возле раковины. Включив холодную воду, набрала ее в ладони и умыла лицо. А Джеймс так и стоял в дверях, не зная, что делать.       Он довольно неплохо умел отвлекать от грустных и печальных мыслей. Но Лили, наверное, сейчас нужна несколько другая поддержка. Наверное, ей хотелось бы выговориться, а не держать в себя и переживать внутри себя все случившееся.       — Лили, ты из-за… Оберлина расстроилась?       — Расстроилась? — презрительно усмехнулась она, посмотрев на него. — Джеймс… его убили из-за нас! Из-за нас! Ты знаешь, что у него совсем маленький сын остался? И жена…       Да, он это знал. Оберлин даже как-то показывал ему фото двухлетнего Оливера.       — И я не понимаю, как ты можешь не расстраиваться из-за этого!       Джеймс действительно не чувствовал расстройства. Наверное, он просто не мог осознать произошедшее до конца. Не хотел принимать, что в смерти хорошего и смелого человека виновен он. Но в душе вдруг образовалась какая-то пустота. Которая давила и не давала другим эмоциям пробиться.       — Его превратили в инфернала, — шепотом произнесла она, а глаза вновь наполнились слезами. — В инфернала… — еще тише повторила она, будто не веря в собственные слова. — Это хуже, чем просто смерть.       Она зажмурилась, не давая волю слезам, и закрыла лицо ладонями, сказав:       — Это все я виновата…       — Прекрати, Лили, — строго сказал Джеймс. — Если кто и виноват, то это я и Сириус. Ты здесь совершенно не при чем.       — Я вас не остановила! Не помешала вам! А я же знала, что идея глупая и опасная! Знала, что ничего хорошего не выйдет!       Они смотрели друг на друга, а Джеймс и не знал, что сказать. Какие слова будут здесь правильные? Он сейчас и сам был опустошен, не в состоянии оказать поддержку, которую от него ждали.       — А Северус… он там, в такой опасности. А мы его втянули еще и в это. Подставили… Что, если Волан-де-Морт узнает об этом?       Ему и самому было страшно за Северуса, и он отлично понимал угрозу, под которую они поставили друга. Но в тот момент это казалось лучшим решением проблемы. Кто мог подумать, что стереть память Банди и Пазори будет так сложно?       — Он не узнает. Все обойдется, — уверенно произнес Джеймс, в первую очередь пытаясь убедить в этом самого себя.       — А Сириус! — воскликнула она. — Ты слышал его? Как он говорил про Долохова?.. — Лили выглядела по-настоящему испуганной, глядя на него расширенными глазами. — Мы и так каждый день рискуем. Каждый день в такой опасности. А он собирается сам его искать… Ты должен поговорить с ним, Джеймс. Должен отговорить его от этой затеи.       — Что я ему скажу? — мрачно усмехнулся Джеймс.       Нет, он, конечно, понимал, что мстить одному из самых опасных Пожирателей Смерти — не лучшая идея. Но он не представлял, что нужно говорить. Не представлял, что можно сказать такого, что это остановит Сириуса.       Зато Джеймс легко мог его поддержать и всегда ему помочь.       — Я так устала, — вдруг сказала она.       И сейчас, с покрасневшими глазами, опустив плечи и устремив на него тоскливый, болезненный взгляд, она выглядела такой несчастной. Даже волосы, казалось, поблекли, темными прядями спускаясь вниз.       — Я понимаю, Лили, — он наконец подошел к ней и притянул к себе, обнимая.       — Не могу больше, — прошептала она куда-то ему в плечо, прижимаясь так крепко, словно его у нее отберут.       Джеймс не страшился войны, не боялся происходящего и был уверен, что они победят. Но ему так больно было от того, что Лили приходится в этом участвовать, что ей приходится все это видеть и переживать.       И он впервые слышал от нее эти слова. Ведь она, также как и он, всегда была сильной, никогда не проявляла слабости или усталости, никогда не позволяла сомнениям взять верх. Не позволяла страху пробиться. А страх присутствовал постоянно. Страх за себя и за него. Страх за Северуса, за Ремуса, и страх за Сириуса с Софией. Лили переживала за каждого. А ему так хотелось оградить ее от этого.       — Скоро все закончится, Лили, — произнес он, поглаживая ее по волосам. — Обещаю тебе. Скоро все закончится.