Чертёнок хочет поиграть

Антону скучно. Ему не с кем поговорить, некуда сходить, нечего делать. Смотреть Бэдкомедиана уже порядком надоело, а завывания Мияги уже не вставляют — жизнь наладилась. Никита, судя по всему, занят, так что и с ним не поговорить. Пришлось вспомнить об одной чудесной соцсети, которая разочаровала однообразием «стены» в первую минуту. Заинтересовала его только вкладка «Возможно, вы знакомы», где на первых позициях стояли те самые друзья Макара и Никита Андриенко. На страницу последнего он зашёл и прежде всего кинул заявку в друзья, а затем уже двинулся рассматривать страницу, подписки и фото. Сразу же бросилось в глаза, что у них был общий друг — Арсений Попов. Шастун отложил в голове мысль, что потом Никиту нужно будет расспросить об этом странном знакомстве, и двинулся рассматривать фотографии. Там ничего особенного не было: фотографии со школьных времён, несколько новых, афиши выступлений, да и фото с этих самых выступлений. Никита очень красив, и это неоспоримый факт. У Никиты чертовски красивая улыбка, и это загоняет в краску из-за воспоминаний. С Никитой интересно общаться, его истории из жизни получаются забавными, а сам он очень болтливый, что не может не радовать. Только проблема: Никиту не хочется. С ним не хочется целоваться, трахаться до посинения — он просто нужен рядом. Он нужен в переписке, нужен в звонках и вживую; это прямо как родственная душа. К нему, действительно, влечение не физическое. Никита, 01:27 Планы поменялись, я уезжаю сегодня

Вы (Антон), 01:29

Во сколько?

Никита, 01:29 Через двадцать минут Никита, 01:34 Всё в порядке?

Вы (Антон), 01:37

Не парься

Кажется, тараканы в голове Шастуна включили режим «паника». Все его планы, выстроенные предшествующим вечером, прыгнули в поезд и уехали в Питер. Он делает скрины переписки и отправляет в чат с девочками, в ответ получая лишь «Пиздец» и «Ты уже решил, что будешь делать дальше?». Антон выключает телефон, откладывая его к стене, и накрывает лицо руками. Ничего он не решил.

***

Антон встаёт в девять. Делает все привычные утренние процедуры, завтракает и берёт телефон в руки, просматривая входящие сообщения: мама, девочки, Илья. И ни одного нового сообщения от Никиты. Нахмурился: ему это не нравится. Списать на то, что петербуржец просто замотался и не успел написать? Списать на сон по приезде? Или, быть может, это специально? Утро началось плохо — день испорчен. Телефон вибрирует, уведомляя о входящем звонке с неизвестного номера. Кажется, с этого номера ему уже звонили. — Слушаю, — отвечает бодро, с готовностью любезно отказываться от предложений по мобильному интернету. «Антон, привет. Это Артур Чапарян, — однако по ту сторону раздаётся знакомый голос. — Мы ещё в Химках вместе отдыхали, помнишь?» Ещё бы не помнить! В тот вечер Артур ему очень сильно помог, и после возвращения в общежитие Шастун пожалел, что не взял у него номер телефона: было бы неплохо встретиться с ним ещё и посидеть где-нибудь за чашечкой спиртного, просто разгрузиться и отвлечься от повседневных проблем. — Да-а, конечно помню, привет! — и сейчас он этому звонку очень обрадовался. «Мы тут с ребятами решили собраться, вечер провести вместе. Будем рады тебя видеть». Отвлечение нашло его само. — Спасибо, обязательно буду. «Тогда высылаю адрес. Подъезжай к четырём». Сообщение с адресом приходит через минуту. Шастун заглядывает в "Карты" и видит, что указанный дом находится от общежития в сорока минутах езды на общественном транспорте, значит, выдвигаться можно только в часа три. Теперь оставалось надеяться, что вечер они планировали провести не совсем культурно: он бы с большим удовольствием выпил пару стаканов виски. От петербуржца по-прежнему не было никаких вестей. Голову начинают посещать неприятные мысли, однако от размышлений его отвлекает стук в дверь, за которой через несколько секунд был обнаружен Арсений. В этот момент пришлось пожалеть, что на двери нет глазка. — Только тебя здесь не хватало, — говорит Антон на выдохе, пропуская соседа в комнату. — Чё надо? — Время идёт, а уровень твоей вежливости не меняется, — тот останавливается напротив шатена. — Не узнаёшь? На ладони Попова лежит серебряное кольцо, которое Антон "потерял" ещё на Новый год. — Откуда? — Шаст забирает украшение, и его руку перехватывает чужая. — Обнаружил в кармане куртки, — Арсений притягивает парня к себе, обнимая за талию. — Поспешил вернуть. — Как любезно с твоей стороны. Вырываться, орать благим матом и давать пощёчину не хотелось от слова "совсем". Такая близость Шастуну даже нравилась — комфортно. Он обнимает соседа за шею, по-быстрому натягивая кольцо, и думает, что такие нежности сейчас не помешают. — И почему ты меня избегал? — Попов заглядывает в глаза, по-хитрому улыбаясь. — А разве я избегал? — А что, нет? Антон пытается прикинуть, в какой раз за последние недели сходит с ума, когда целует Арсения. Теперь понятно одно: поцелуи с Арсением Поповым, подобно сигаретам и наркотикам, вызывают привыкание. — Не испытывай мои нервы, — Арсений отстраняется, когда понимает, что поцелуй нехило так затягивается. — Чего? — Шаст тянется за ещё одним поцелуем, однако мужчина отводит голову. — Арс? — Не надо. — Почему? — А ты думаешь, я железный? — и смотрит так серьёзно, что сейчас его глаза, действительно, схожи на колкий айсберг; твёрдо шепчет прямо на ухо. — Я могу разложить тебя здесь и сейчас, если ты не угомонишься. Шастун продолжает смотреть на него недоумённо и растерянно, прокручивая в голове последние слова. Звучит, как угроза. Или это всё пустые слова для отвлечения внимания? Или в самом деле правдивы? Всё смешалось в голове Антона Шастуна, и он не знает, что ответить: вроде против, а вроде и нет. И хочется, и колется — идеальное описание ситуации. — Давай, — сейчас бы поиграть. — Что «давай»? — Разложи меня здесь и сейчас. Теперь пришла очередь Попова смотреть на собеседника недоумённо и растерянно. Конечно, слова являлись чистейшей правдой, но сказаны были не совсем всерьёз, так, чтобы немножко пыл сбавить. Да и с его стороны ситуация лучше не выглядела: сначала неприязнь, потом посиделки, поцелуи, а теперь что — секс? Выходят на новый уровень? Скоро и до дружбы, быть может, дело дойдёт. — Ты спятил, — кидает это на нервном выдохе. Шаст целует его ещё раз, желая прекратить этот разговор. — Нет, я так не могу, — Попов отпрянул, словно от стаи бродячих собак. — С чего это вдруг? Молодой человек уже закипал: сначала Попов ему прохода не даёт, лезет постоянно, а теперь ломается, как девственница на дискотеке? Чего бояться-то? Поцеловал, облапал, вставил, облапал, поцеловал — всё! Как здесь можно обнаружить проблему? Ну что случится, если они просто поддадутся инстинктам? Это, наоборот, только поспособствует развитию их отношений, а не навредит. Но Арсений об этом не думает: он уже стоит у двери, не решаясь что-либо сказать, но и не выходит, словно чего-то ждёт. Распинаться ещё перед ним? А не обнаглел ли? — Это всё слишком далеко зашло, — Попов говорит это спустя минуту молчания. — Так ещё и не зашло никуда, — Антон остаётся на своём месте, возмущённо складывает руки на груди и повышает голос. — Нахуя тогда это всё? — Обстоятельства. — Да ну? Серьёзно? — Да так-то эту херню ты начал, Антон! Я просто хотел сдружиться, а не доводить всё до этого. Мне вот эта тема щас ну вообще не нужна, у меня диплом на носу, и потом я в Москве оставаться не планирую. Шастун пытается переварить всё услышанное, но отступать и давать слабину тоже не собирается. Он оказывается рядом с соседом в считанные секунды и хватается за ручку двери: — Ну так поздравляю, Арсений! Ты избавлен от всей этой хуйни! Выметайся, — дверь открывается, — я не хочу тебя ни видеть, ни слышать, ни знать. Представь, что мы не знакомы. Попов смотрит на его лицо, считывая эмоции. Обида, разочарование, гнев — ну как при знакомстве прям. Он хочет задать шатену ещё один вопрос, но тот сразу же его прерывает: «Не понял меня? Пошёл вон». И Шастун захлопывает дверь сразу же, как Попов выходит, закрывает на два оборота. Мчится к окну, отодвигает письменный стол со своей стороны. Через мгновение его лицо обжигает морозный ветер, а сам он трясущимися руками достаёт из пачки сигарету. Что это было? Теперь бы самому понять, что за чертовщина происходила тут несколько минут назад и что это был за театр одного актёра в конце этой самой чертовщины. Окончательное ли это решение или просто эмоциональный выплеск? Что делать дальше? В настоящий момент у него нет Арсения и почти что нет Никиты, настроение – полное говно, есть желание напиться и скурить всю пачку сигарет. Антон стягивает со стола телефон и заходит в контакты, останавливаясь на номере Оксаны. Девушка сейчас должна быть в Подмосковье, и было бы неплохо вытащить её в какой-нибудь бар на пару часиков. Только вот беда: женский голос сообщил, что абонент вне зоны действия сети. Молодой человек отправляет подруге несколько сообщений в телеграме, на которые она отвечает кратко: «Я занята, родной, сегодня никак». Макар берёт трубку не сразу, а когда берёт, то тоже огорчает друга, что прийти к нему не сможет, ибо уже уехал в общежитие политеха за своим благоверным, чтобы вместе подъехать на квартиру Артура. Из списка компании на ближайшие два часа вычеркнут ещё один кандидат. Позов пишет, что приедет только к шести и раньше никак не сможет: нужно заскочить на работу и занести выписку от врача, что тому не рекомендовано заниматься активной деятельностью ещё с неделю. Вместе с этим он поинтересовался, всё ли у Антона хорошо, на что тот отвечает кратко: «Да». Матвиенко редко когда отвечал на сообщения в телеграме моментально или с минимальной задержкой, поэтому нужно или звонить, или идти в комнату. Второй вариант сразу отпал из-за наличия в комнате Попова, а первый никак не помог: ему так никто и не ответил. Значит, Серёжи точно нет в общежитии и, судя по всему, он либо в спортзале, либо на свидании. Оставался только Щербаков, который был найден у плиты на кухне. Он готовил себе обед и был не против поболтать, но без тех вещей, что нужны были Антону: не пил и не курил. — А ты чё подавленный-то такой? — Алексей осмотрел соседа вдоль и поперёк, замечая его состояние. — Такой пиздец в жизни творится, что аж думать об этом тошно. Шастун прекрасно знает о том, что Лёха никогда не был любителем разговоров по душам, не являлся психологом и поддерживать никого не собирался, поэтому рассказывать в подробностях не придётся. Да и тот не расспрашивает; так, просто интересуется. — Есть какие-нибудь темы для разговора? — Шаст плетётся за молодым человеком, когда тот идёт в комнату со сковородкой пельменей. — Разве что последние новости общежития. В комнате Щербакова он оказывается впервые за всё время знакомства: тот к себе практически никого не звал, предпочитая разговоры на улице или в коридоре. Внутри было чисто, светло и уютно, что очень удивило шатена, ибо образ товарища никак не клеится с такой обстановкой. — Абрамова вчера на Арбате какие-то художники отпиздили, — начинает Щербаков после отказа на предложение чая или кофе. — Да ладно? — Прикинь. Не знаю подробностей, но думаю, что он опять решил высказать своё ненужное мнение. Антон усмехнулся. Абрамов был любителем подушнить и вставить свои пять копеек в любой разговор, который слышал, так что такие приключения совсем не удивительны. Затем Лёша рассказал про драку каких-то девчонок с другого факультета на кастинге в новый сериал, который проводили у них в институте, отпустил шутку про своего соседа по комнате, пожаловался на шум посреди ночи и, наконец, притих. — Кстати, Тох.. — Алексей замялся, думая, как тактично озвучить свою мысль. — Небезопасно в общежитии выставлять свою личную жизнь напоказ. — Не понял. — Отпиздить могут. Теперь-то понял, о чём идёт речь. Судя по всему, последствия этой короткой истории придётся расхлёбывать ещё долгое время. И перед товарищем так стыдно... Нет, ну жизнь точно по пизде пошла. — Это угроза была? — в воздухе повеяло какой-то опасностью. Или показалось? — Нет, предупреждение. Да, точно повеяло. — Не, я такой хернёй заниматься не буду, — Щербаков усмехнулся. — Просто реально проблемы могут быть. И это ещё повезло, что я вас увидел, а не какой-нибудь урод. Я-то знаю, что вы пацаны ровные, просто немного с наклонностями. — Мм... Спасибо? — Пожалуйста. Только на глаза мне больше не попадайтесь. Я не осуждаю, но вообще не одобряю, — молодой человек стянул с подоконника чайник. — Точно ничего не будешь? Антон покачал головой, поднимаясь с табурета. Да-а, убить время не получилось: теперь все темы для разговора были накрыты волной отрицательных эмоций. Пришлось скурить ещё одну сигарету возле разбитого окна, очистить банку от окурков и вернуться в комнату.