Лев и Единорог

Интервью закончилось. Их оставили в тишине и темноте. Створки челнока открылись, впустив яркий свет в помещение, залитое тьмой. Лайтнинг, сидевшая между Кэлумом и Страйфом, оглянулась на этот белый прямоугольник, задев Ноктиса взметнувшимися волосами. Он сдавил пальцами собственное бедро через ткань брюк. — Нас выгоняют, — констатировал Клауд. Ноктис слишком громко выдохнул и поднялся первым. Очевидно, что тут все кончено. Лайт тоже встала. Она непрерывно следила за обтянутой черной тканью пиджака спиной Ноктиса вплоть до тех пор, пока Кэлум не развернулся, прижимаясь к стенке. Все трое вошли, двери закрылись, и лифт тронулся вниз. Сложив руки на груди, Ноктис искоса посмотрел на Клауда и спросил: — Страйф, ты так нервничал, что впервые не смог сдержаться? — Кэлума слишком злила выходка Клауда. Непривычная и наглая, будто своим нетипичным поведением Страйф подвёл или обманул Ноктиса. Клауд ведь всегда молчал, когда от него требовали ответа. Вот и сейчас Страйф отвернулся, показывая, что для него слова Ноктиса точно не станут вызовом. Тот, поджав губы в отвращении, отвёл взгляд и наконец посмотрел на Фэррон. Девушка в белом платье внимательно рассматривала лицо Ноктиса. Будто его черты стали для неё открытием. Кэлум тоже вгляделся в чистое лицо напротив, в глаза невероятного цвета. Что-то в груди защемило, а язык непривычно стал свинцовым. Проще было выругаться, чем признаться, что он ловит каждую тень на лице Лайтнинг. — Ты как? — тихо выдавить из себя он. Лайтнинг сглотнула вязкую слюну — Ноктис тоже вёл себя нетипично рядом с ней, слишком осторожно. Понимая, что Лайт не ответит ему, Ноктис опустил взгляд на её тонкую руку. Вспомнился их последний Альфа-Вирт, и он просто потянулся к женской кисти. Мурашки пробежались у Лайтнинг по спине, но Ноктис не успел коснуться её. Лифт качнулся, затормозил и открыл дверцы. Фэррон отвернулась. Она не дождалась или сама не хотела его прикосновения. Кэлум, скрипя зубами, лишь мазнул пальцами по её коже. Лайтнинг вышла навстречу охране лабораторий «Ангелов». Ноктис прикрыл глаза. Как же в итоге он слаб и жалок. Ему, оказывается, не хватает смелости даже на такую малость, как публичная честность перед Лайтнинг. — Отличная речь, — с насмешкой похлопал по плечу Страйфа Ардин. Его, похоже, позабавила выходка Клауда. Тот почти затравленно покосился на Идзунию. — Что ж сегодня последняя ночь перед Бонусной битвой, отдохните как следует, — хмыкнул он, удерживая Ноктиса на месте. Тот, закипая, смотрел, как Лайтнинг уводит куда-то конвой Сефирота. Их снова развели по разным углам башни. — Не забудь про мой подарок, — шепнул Ардин Ноктису, пока тот провожал взглядом Фэррон. *** Лайтнинг провела всю ночь в раздумьях. Спать после того, как её так долго держали на снотворном, не хотелось. Казалось, она выспалась впрок на десяток лет. Впервые с финала турнира её сознание было совершенно чистым. Вот только место для ожидания утра ей предоставили отвратительное: все тот же госпиталь, из мебели только кровать, ванна с раненым Хоупом и кристальный саркофаг. Ей казалось, что она в морге и окружена трупами. Всё, что ей оставалось, это воспоминания о последних месяцах в этом мире. Где она оступилась или весь её путь был выверен и запланирован судьбой? Лайтнинг, кажется, никогда не была фаталисткой, но интуиции своей доверяла безоговорочно, особенно в Игре. Пока она смотрела на своего саппорта, в голове была лишь одна мысль — быть может, не стоит сопротивляться судьбе, её всё равно вынесет в самый центр событий? Если она противится, страдает кто-то другой. Лайтнинг крайне смутно помнила, что было после их победы. Урывками, будто в полусне: разбитое зеркало, длинный коридор, встреча с Сефиротом. Ей не рассказали о стрельбе роботов, она сама все вспомнила позже, в том числе о жертве Хоупа. Идзуния застал её на утро всё в том же платье, сидящей на полу возле Эйстейма. — Сегодня тебе не понадобится его помощь, — сказал Ардин, с усмешкой покачав головой. Лайтнинг подняла на него взгляд. — Он заслужил отдых и награду, тебе не кажется? Лайтнинг отчего-то сглотнула горечь. Почему эти вкрадчивые слова задели её? Она призналась себе, что сроднилась с Хоупом, хотя когда-то Лайт казалось, он преследует её. Она даже простила ему собственническую опеку и предательство. Хоуп дал ей её странное имя и возможность существовать в Игре. Стал, можно сказать, приемным отцом и в конце концов прикрыл от выстрела собой. У Эйстейма должна появиться новая жизнь без этой губительной созависимости. Выходя из госпиталя, Лайтнинг обернулась, будто попрощалась с Хоупом навсегда. Она точно больше никогда не выйдет в Игру с ним в паре… Просто не сможет. *** В этот раз они ехали в челноке не меньше часа. В плотно набитой людьми жестяной коробке Лайтнинг продолжала ловить прямые взгляды Кэлума. Однако на этот раз он молчал. Возможно, его останавливали Идзуния и Сефирот. Первый с кривой усмешкой смотрел на них, будто ожидал слабины и возможности поддеть, второй в окружении своих людей выглядел напряженным как струна. Его сотрудники в белых рабочих комбинезонах с чемоданами и инструментами были скорее ремонтной бригадой, нежели охраной. Не найдя прочего развлечения, Ардин будто невзначай сказал, смотря в сторону Сефирота: — Клэр, помнишь, ты однажды сказала мне, что мы здесь как рабы? Лайтнинг подняла на Идзунию тяжёлый взгляд. От напряжения говорить оказалось не так-то просто. — Хочешь меня переубедить в этом сейчас? Идзуния покачал головой и усмехнулся: — Скорее хочу, чтобы ты об этом не забыла, — Лайтнинг в ответ криво улыбнулась. Она уж точно — не забудет. *** Первое, что удивило Лайтнинг после того, как двери челнока открылись, это тишина. Хотя лифт и был до отказа набит людьми, никто не спешил выйти. Она стояла в центре, всматриваясь в полумрак нового уровня. Одинокий робот выехал вперёд из темноты и остановился под самыми дверьми. Он наклонил голову, ожидая чего-то. Ардин усмехнулся осторожности их компании и пошёл вперёд. Он бывал на уровне Белой башни куда чаще других и не боялся лишний раз за свою жизнь. Он хорошо знал местные правила. — Ваш идентификационный номер и цель нахождения, — отрывисто спросил робот механическим голосом. Мужчина протянул руку с чипом и представился: — Ардин Идзуния, цель — плановое обслуживание оборудования Белой башни. Робот, обдумав запрос, отъехал с их пути, и вся команда двинулась по темному коридору. Лайтнинг рассмотрела дула орудий: они были направлены на перекрёстный огонь против пришельцев. Она поёжилась, представляя, как легко те могут превратить всю их группу в кровавый фарш. За тамбуром перед уровнем Белой башни показалась не менее жуткая картина. На стенах — переплетение чёрных проводов, которые напоминали лианы. Бесчисленные ряды хрустальных гробов для игроков. Не десяток или сотня — не меньше нескольких тысяч. Все — Кристальные игроки. Лайтнинг, пытаясь охватить взглядом мерцающие синим в полумраке объекты, споткнулась. Чужая рука удержала её от падения. Лишь повернувшись, она встретилась взглядом с Ноктисом. Его ладонь сдавила локоть девушки сильнее на мгновение. — Посмотри на башню, — сказал он. Лайтнинг наконец подняла голову и увидела белую воронку в центре зала. На её светлом боку, под самым куполом виднелся темный след давнего взрыва. Процессия продолжила путь к башне — как паломники к святыне через пустыню из уснувших игроков. *** Четыре кресла лепестками счастливого клевера украшали центр комнаты на верхушке башни. Такие древние, что даже Лайтнинг они удивили. Оказывается, она уже привыкла к банкам с зелёным скульптгелем. Сопровождавшие группу техники ринулись к экранам по бокам кресел, настраивая и переключая что-то. Чёрные дула автоматов продолжали смотреть на прибывших и здесь. Будто одно неловкое движение — и их уничтожат. Лайтнинг, только обходя кресла по кругу, заметила, что одно из четырёх повреждено и покрыто чёрной копотью. Дымные росчерки на полу тянулись к окну. То самое место, где произошёл теракт «Рагнарека». Техники, настроив подключение, указали ей, Ноктису и Клауду места. Когда-то здесь могли подключиться четыре человека. Теперь только команда из трёх игроков. «Однажды мир погрязнет во тьме, и четыре воина света спасут его…» — в голове всплыла фраза, сотню раз прочитанная ею на полу лабиринта Хронодии. Пророчеству не судьба была исполниться. Так одна ошибка портит мир навсегда, меняя ожидаемые козыри на бесполезные карты. Будто сколько бы ты не планировал, ты никогда не сможешь получить преимущество к концу жизни. — Можно начинать, — сказал Сефирот, приглашая главных игроков этого сезона к Бонусной битве. Ноктис подал Лайтнинг руку, садясь на один из предложенных престолов. Клэр без эмоций приняла его ладонь, будто заранее вошла в командный резонанс. Тепло женской кожи задело Ноктиса, но он ждал большего отклика. Вместо корон на голову им надели полумаски очков. А в затылок резко вошёл разъём подключения. Лайтнинг как по щелчку переключилась на белую комнату первичного подключения, разом отрезав все чувственные ощущения из реальности для себя. В этой гулкой пустоте она впервые была без саппорта, но все равно не одна. Ноктис и Клауд стояли с ней плечом к плечу перед бесчисленными рядами шкафов с папками. Ноктис, смотря только вперёд, спросил: — Готовы? Лайтнинг и Клауд молчали. Фэррон только сейчас поняла, что Ноктис нервничает. — Что там будет? — спросила она. Ноктис обернулся, но не смог ответить, ему пришлось слишком долго подбирать слова. — Адское пекло, — сказал Клауд, и Лайтнинг оглянулась теперь на него. — Как на солнце, — она впервые увидела улыбку, недобро исказившую его лицо. — Стена огня, — суше подтвердил Кэлум. — Защитник, загораживающий Ядро управления башней и Сетью. Лайтнинг подобралась. Пожалуй, она впервые слышала, как Ноктис говорит таким тоном и столь терпеливо что-то объясняет. Его тоже покорежило, он смирился. Других напарников у него точно не будет. Они должны работать вместе. Да, они изгои и неудачники. Ноктис ненавидит всех и все вокруг. Лайтнинг испытывает на прочность каждый слабый нерв окружающих в надежде найти спасительную трещину. А Клауд пуст и мёртв уже давно. Но они единственное, что осталось у этого мира. Лайтнинг сделала шаг в пропасть первой. *** Воображаемые капли пота щекотали спину. Она и вправду задыхалась, не понимая, сколько времени уже сражается — часы или несколько минут. Очередной столб огня прорезал пространство и загнал их за щит. Огонь бил отовсюду и во все стороны, так что голова шла кругом. — Он там, — указал направление Ноктис. Клауд сорвался с места, найдя наконец врага. Лайтнинг отстала. Ей казалось, что даже её кожа уже плавится. Она, подняв голову, наконец увидела их противника — гигантского элементаля огня. Он был похож на человека, но с алой кожей и витыми рогами. Такого огромного соперника в Игре она видела лишь однажды, когда Ноктис призвал одного из своих помощников — седобородого старика, рядом с которым они казались насекомыми. Лайтнинг по привычке хотела прикрикнуть на Хоупа, но вспомнила, что того больше нет рядом. Она уже распрощалась с ним. Лайтнинг, принимая новые правила, вызвала Одина сама. Залетев на железную спину кентавра, в три прыжка она оказалась перед лицом Ифрита. Два удара, и её отнесло назад очередной волной огня. Механически заученные комбинации и связки с Клаудом и Ноктисом наконец начали получаться. Она вдруг осознала, что этот бой ничуть не сложнее их тренировок против боссов Игры. Рисунок атак Ифрита начал проясняться. Каждая третья атака всегда влево. Остальные — попеременно. Это всего лишь очередная бездушная тварь, подчиняющаяся программе. — И вправду похоже на ад, — прошептала Лайт. Ноктис бросил на неё напряженный взгляд. Он, знавший этого врага дольше всех, нервничал. Видимая легкость сражения — губительное заблуждение. Ведь за двести лет никто так и не сумел прорваться к программному ядру и перехватить управление системой Сети. Вот и сейчас они сражались почти час, привыкнув к ритму атак чудовища, но ни на йоту не приблизились к его уничтожению. Монотонный путь уже казался ему бессмысленным. Ноктис впервые так долго продержался в бою против Белой башни, но даже этого оказалось недостаточно. В его кармане лежал последний шанс, предоставленный Ардином. Кольцо, которым он не хотел пользоваться до самого конца. Слишком уж мало было доверия к этому человеку. Монстр откинул Фэррон и Страйфа движением руки. Ноктис поймал Лайтнинг. Ещё одной каплей, подточившей их решимость, стало то, что Клауд пошатнулся после удара. Опираясь на меч, воткнутый в землю, он начал мерцать голубыми искрами. Шокированная тем, что его выбили столь сильно, Лайтнинг замерла. Безнадежность накрыла её. Сколько раз здесь были игроки? Почти четыре сотни, и никто не смог уничтожить эту тварь. Это походило на клетку — им не выйти за пределы возможного. У твари вряд ли есть конец очков касаний. Это ведь так очевидно, почему никто раньше не подумал об этом? Им ведь не нужна победа над монстром, скорее прорыв через него. Лайтнинг осознала, что в мире Игры под её контролем лишь одна вещь — призыв изначального подпространства. Она — ключ, и она — разлом. Всё и сразу. Закрыв глаза, Лайтнинг, пока не поздно, и они не потеряли Клауда, вернулась в комнату своего внутреннего Я. В ту ванну, в которой была заточена вечность. Она вытащила оттуда особое оружие — осколок зеркала с запечатленным взглядом преследовавшей её девочки — и воткнула себе в грудь, создавая новый пролом. *** Алый от огня мир замедлился и стал тягучим, как будто Ноктис оказался под толщей кровавого океана. Он вздрогнул, впервые увидев в башне непривычную локацию. Кэлум глотками хватал воздух и искал взглядом Лайтнинг. Той больше не было в его руках. Гулкие аплодисменты заставили Кэлума резко обернуться. Из толщи застывшего во времени огня медленно вышел человек, встретить которого здесь Ноктис не мог и не хотел. В новой одежде, чистой, нигде не потрепанной Ардин взирал на Ноктиса с улыбкой: — Неплохая работа, — сказал он. — Это был и вправду долгий путь… Столько попыток добраться до меня. Ноктис изумленно прошептал: — Идзуния? — это походило на плохой сон, кошмар с фантасмагорическими, но знакомыми образами. Игра поражала его больше, чем когда-либо прежде. Почему здесь Ардин? Тот снисходительно улыбнулся и щелчком пальцев сменил обстановку — белая комната со светящимися изнутри стенами и единственным высоким стулом, на котором теперь сидел Ардин. Стоявший на коленях и потрепанный за бой Ноктис почувствовал себя жалким. Горечь поражения, как вкус копоти, щекотала корень языка. Он ведь всегда знал… Боялся, что не победит, что это просто невозможно. За стеной огня стояла ещё одна преграда. — Я Кэлум, — с твердостью ответил человек напротив. — Ардин. Люцис. Кэлум, — прогремело, как гром, в ушах Ноктиса. — Основатель и создатель Сети и Игры. Ноктис зацепился за эти слова: он ведь как никто другой знал историю, в него вбили её ещё в детстве. Сомнус и Ардин — его предки, они создали Сеть, позволившую воплотить в жизнь проект изолированной жизни в бункерах, чтобы спасти человечество от экологической катастрофы. Благодаря этому Ноктис в прошлой жизни имел свободный доступ к уровню Белой башни и Кристальным игрокам. Но он даже не мог вообразить, что их Ардин и есть тот самый далекий основатель. Ноктис под тяжестью этой мысли склонил голову, красные капли упали на ослепительно белый пол. У него шла изо рта кровь, но он даже не пытался что-либо сделать. Почему Ардин не предупредил его раньше, почему он вообще оказался здесь… Быть может, это и вправду сон? Идзуния ведь остался на последнем ярусе Белой башни. Это ложь из Игры, она старается обмануть Ноктиса и так спастись. — О, нет, — пощелкал языком его нынешний враг. — Даже не надейся, что я исчезну. Я не фантазия или призрак твоего подсознания. Я — настоящий, и я здесь. — Мы в Сети, здесь всё ненастоящее, — прошипел со своего места Кэлум-младший. Ардин неожиданно возник у его левого плеча и, наклонившись, прошептал: — Ошибаешься. Я — настоящий. Я и есть Сеть, её центр управления, — сказал Ардин, постучав по своему виску пальцем. Ноктис вздрогнул всем телом, только теперь разбираясь в, оказывается, простой арифметике. Ардин Люцис Кэлум занимался разработкой первого искусственного интеллекта, легшего в основу Игры и Сети с возможностью полного подключения в виртуальную реальность. Искусственный интеллект имитирует нейронные связи мозга. Ардин совершил прорыв в этих технологиях, сняв модель с реального мозга. Только сейчас Ноктису стало понятно очевидное. Это был мозг самого создателя. Здесь был не Ардин — просто его оцифрованная копия, полтысячи лет заточенная в Сети. Он и был программным Ядром. Позже подобная технология легла в основу консервации Кристальных игроков. С их мозга также снимались копии в цифровом формате и хранились в архивах. Аватары приравнены сейчас к душе. Из-за них произошёл «Рагнарек». Ноктис хотел оглянуться за спину и увидеть поле перед Белой башней, усеянное кристаллами с людьми, которые могли жить вечно. И вот во что мог превратиться каждый из них… Это и есть — Ядро управления сетью. То, к чему они стремились все это время, и то, что пытались захватить. *** Они ехали в лифте втроём. Клауд стоял к ним спиной. Ноктис, прислонившийся к стенке, смотрел на Лайтнинг. Та была в белом платье, строгом и неудобном, как футляр. — У него не осталось сил. Он не справится, — сказал Клауд, будто издалека наблюдал за разговором Ядра и Ноктиса. — Он сможет. Он победит его, — возразила Лайтнинг. Эти слова, её уверенность и твердый взгляд заставили Ноктиса вскинуть голову. Он не сдастся, пока Лайтнинг смотрит на него так и ждёт победы. Она это знает. *** Тяжесть предмета в нагрудном кармане отрезвила Ноктиса и заставила поднять взгляд на собеседника. Кольцо, которое дал ему настоящий Ардин — маленькая смертоносная программа, способная стереть любую цифровую информацию, в том числе Ядро. Ардин создал его не для Огненного монстра. Осознание этого скинуло с Ноктиса оковы боли. Он, поборов внушение, встал на ноги. Чистый и свободный. Спокойный. — Я уничтожу тебя, — сказал Ноктис. Псевдо-Ардин подавился смешком, прежде чем мальчишка атаковал его появившимся в голубых искрах мечом. Ядро зеркально парировало удар. — Меня нельзя уничтожить. Все человечество сдохнет без системы надзора и управления бункерами, — ответил он, загоняя Ноктиса в угол. — Давай-ка лучше подумаем, как мы сможем договориться? — О чём? — в этот раз оскалился Ноктис. — О чем-нибудь взаимовыгодном… Волна видений обрушилась на Ноктиса. Он увидел Лунафрею в белом платье, окутанную свечением. Вырываясь из навязанного сна, Ноктис с перекошенным лицом сказал: — Ты можешь дать мне лишь обман. Её не существует… Лицо псевдо-Ардина исказило подобие нечеловеческой улыбки. Образ Луны поплыл, превращаясь в девушку с розовыми волосами. Она стояла посреди светлого мира с фонтанами и золотыми зонтиками уличного кафе. — Разве ты не слышал об эффекте наблюдателя в теории относительности? Мир существует, пока ты его наблюдаешь. Так мир, что создаёт твой разум под влиянием виртуальной реальности, тоже настоящий. Он может заставить твои рецепторы работать, а мозг получать информацию и опыт. Значит, для тебя он настоящий. Ноктис судорожно втянул воздух. Лайтнинг стояла перед ним и смотрела, будто ждала, что он сделает к ней шаг. Он хотел бы раствориться в её руках и уснуть, успокоившись. — А что ты получишь, уничтожив меня? Мир, лишенный ресурсов, обреченный на смерть. Я ведь управляю не только правовой системой уровней и логистикой, но и переработкой, производством и машинами. Это все огромный организм, в котором Я — мозг управления. Ноктис вникал в каждое слово псевдо-Ардина и понимал всю монументальность сказанного. Он не мог возразить. Всё было так. Но почему Ядро разжевывает ему это и пытается убедить? Пятьсот лет в заточении не пошли на пользу псевдо-Ардину. Он может быть и сумел обучиться, выполняя задачи управления, но совершенно забыл, как разговаривать с людьми и играть на их слабостях. Настоящий Ардин владел этим в совершенстве. Если Ядро говорит все это, значит оно действительно боится, что его могут уничтожить. Ноктис оторвал взгляд от фальшивой Лайтнинг. Где сейчас была настоящая? Где-то далеко в лифте с Клаудом? Нет. Она растворилась, вызвав это подпространство. Только теперь Ноктис понял. Лайтнинг создала своё Альфа-пространство, пузырёк вакуума, в который поймала их всех. Ноктис улыбнулся, чувствуя её присутствие рядом. Они не победили врага, а захватили его — изолировав Ядро. Белая комната начала разъезжаться, за её пределами была ночная пустыня — настоящая Лайтнинг. — Ты ведь боишься меня, — Ноктис сам не узнавал своего голоса. Псевдо-Ардин нечеловечески искривился. Подняв лицо к ночному небу, усеянному звёздами, он произнес в пустоту: — А ведь из нас выйдет неплохая святая троица. Создатель, потомок и святой дух, что пронизывает всё пространство? Небо не ответило ему. Ноктис лишь услышал шёпот ветра, несущий ему приказ от Лайтнинг: «Убей его…» Ноктис усмехнулся, понимая, что сейчас настолько доверяет Фэррон, что выполнит любой приказ, не задумываясь, даже если тот противоречит здравому смыслу. Он против каких-либо законов Игры призвал все свои мечи разом, и они одной пикирующей фигурой полетели вперёд — на псевдо-Ардина. Тот лишь отмахнулся рукой. Ноктис остановился, словно его поместили в стекло. Время и пространство застыло вокруг него, образуя твердый камень. Фальшивый Ардин неспешно обошёл кристалл по кругу. — А ты вылитый Сомнус — прямо копия моего младшего брата. Неудивительно, ты ведь его потомок. А моим бессмертным наследием стала Сеть… Я сам, — в голосе Ардина скользнула фальшивая скорбь. — Умм, — он сделал паузу, будто читал с экрана новое имя. — Фэррон, так ведь? — уточнил он. — Интересно, почему у тебя столь сильное желание убить меня? Пространство вокруг молчало, но псевдо-Ардин не сдавался, вычислив в Лайтнинг главную опасность для себя. Ядро могло управлять и пространством, и Ноктисом, но только в пределах этой изолированной зоны. Прорваться к огненной стене, которая могла выжечь и стереть любую опасность для системы, не получалось, несмотря на то, что он отправлял в среднем три тысячи запросов в секунду. Он боялся и чувствовал себя как рыба без воды. Впервые чувство панического страха, столь не свойственное искусственному интеллекту, он испытал двести лет назад. Тогда в башне прозвучал взрыв, уничтоживший часть пунктов подключения и управления. Теракт произошёл слишком близко к кристаллу, на котором хранился его код. Именно тогда Ядро управления осознало себя живым и начало испытывать страх смерти. Псевдо-Ардин постепенно, шаг за шагом выстраивал свою защиту от глупых людей, что пытались его убить. Изолировал уровень, установил барьер от прямого вмешательства, пытался уничтожить те уровни, на которых были потенциально опасные для него люди, убедив себя, что это нужно для их же безопасности. Единственная директива, которую он не смог победить — служение ради выживания человечества. Псевдо-Ардин наконец улыбнулся, найдя на многочисленных записях камер наблюдения лицо Лайтнинг. Сцены ускоренной каруселью накладывались одна на другую: новичок убивает Лайтнинг, она берет в заложники Ардина, затем Сефирота. Её личное дело, медицинская карта. Все её бои. Вся информация о Фэррон была загружена и обработана за несколько секунд. Лайтнинг, удерживающая сферу пространства, дрогнула и начала уменьшаться в спазме боли. Она старалась не вспоминать больше половины этих болезненных вещей. — Не стоит проецировать на меня ненависть к Ардину Идзунии. Мы с ним разошлись пятьсот лет назад, — сквозь зубы сказало Ядро. Лайтнинг, вернувшая себе подобие телесной оболочки, задыхалась. Она смотрела с ненавистью на искусственного Ардина, который рылся уже в её голове и воспоминаниях. Девушка шаг за шагом приближалась к нему. Пройдя рядом с глыбой, в которую был впаян Ноктис, она даже не отвела от своей цели взгляд, пока вытаскивала из толщи кристалла меч Кэлума. Ардин улыбнулся её решительности не отступать. Кожа пеплом и шелухой слетела с него, и только тогда Лайтнинг остановилась. На месте псевдо-Ардина теперь стояла девочка с розовыми волосами. Он и её нашел в темных уголках памяти Лайтнинг. — Сера, — резко выдохнула Фэррон. Память к ней вернулась, но не до конца. Строчка про младшую сестру в её личном деле вернула это имя из сна про зеркало. «Кто твоя девочка с розовыми волосами?» — спросил голос Клауда когда-то. «Она похожа на тебя, как младшая сестра», — ответил он же, но позже. Девочка изогнула губы в едкой улыбке и покачала головой: — Не-е-ет! Я — Клэр Фэррон. Та, чьё тело ты забрала, — в её голосе было столько едкого осуждения, словно змеи шипели на Лайтнинг. Та в ужасе оступилась. Она не сводила взгляда с девчонки, которую наконец узнала. Голос Ардина у самого её уха сказал: — А мы с тобой одинаковые… — Я — Клэр… — сказала Лайтнинг сквозь зубы. Взгляд её остекленел. Она столько раз пыталась примерить к себе имя, выгравированное на её порту подключения. Убеждала Хоупа, что её зовут Клэр. Но имя никак не становилось ей впору, только другое отзывалась в её сознании теплом. — Ты — Лайтнинг, — издевательски протянул Ардин рядом с другим ухом. — Просто электронный слепок настоящей Клэр. Взгляни на свою медицинскую карту. Твоё тело уже трижды восстанавливали после летального исхода. Мозг Клэр был уничтожен ещё на уровне фанатиков. Его восстановили, но он стал чистым, как белый лист. Эйстейм, использовав тебя в боях, запустил реакцию альтернативного развития — диссонанс между мозгом и копией нейронных связей. Это должно было сделать из тебя очередного апатика, но там… в теле больше не было Клэр, — это имя он просто выплюнул с желчью. — Ты такая же искусственная, как и я…— передразнил он её мысли. Лайтнинг начала задыхаться. Сколько всего теперь стало понятно. Она ведь это всегда чувствовала — жуткая нечеловеческая боль и пустота. Будто она знала, что заняла чужие тело и место. Забрала чью-то жизнь и не одну… Сид, Фанг, Гладиолус…«Ангелы»… Теперь и Клэр.. Поэтому девочка с розовыми волосами преследовала Лайтнинг и пыталась всё это время выгнать из своего тела… Убить… Лайтнинг и вправду не человек. Почему она так легко вычисляет все программы врагов из Игры. Почему может создавать прорывы в Альфа-Вирте и контролировать его. Она такая же самообучающаяся программа, как и чудовище, поработившее Сеть и всё человечество. Голос псевдо-Ардина прозвучал совсем близко, будто в её голове. Его руки коснулись ладоней, удерживающих меч. — Вот видишь. Мы с тобой действительно похожи… Мы должны держаться друг друга… Защищать, — шептал он. Фальшивый Ардин закрыл ей глаза, его голос окутал её пузырем, удушая и сжимая до одной маленькой точки. *** Они ехали в лифте втроём. Клауд стоял к ним спиной. Ноктис, прислонившийся к стенке, смотрел на Лайтнинг. Та была в белом платье, строгом и неудобном, как футляр… — Она проигрывает, — сказал Клауд, будто издалека наблюдал за сражением Ардина и Лайтнинг. Ноктис смотрел на то, как по щекам Лайтнинг текут слёзы. Ему было всё равно на слова Клауда. Он поддался вперёд, провёл по щеке девушки ладонью. Коснулся губами виска, затем век, пытаясь высушить слёзы и успокоить. Сделать то, на что у него не хватило сил в прошлом. Ноктис тихо сказал: — Ты живая, ты настоящая… Лайтнинг вздрогнула, будто отмерла и вернула способность дышать. Как бы глубоко не пытался пролезть этот Ардин под её кожу, он не знал всего. Она посмотрела в глаза человеку, для которого она была настоящей. Ноктису было сотню раз плевать, копия она или изначальная Клэр. Это с ней он сражался в Игре, в своих снах, в настоящей, но скомканной жизни. Для него Лайтнинг была живой в отличие от принцессы из Игры. Он обхватил лицо Лайтнинг ладонями и почти зло прорычал: — Слышишь? Лайтнинг, еле дыша, подалась вперёд и коснулась его губ с благодарность, наконец откликаясь на его эмоции.Такой целомудренный и влажный от слез поцелуй. Так близко, что оба провалились в темноту. *** Лайтнинг открыла глаза, вырываясь из окутавших её пут псевдо-Ардина. Одним движением она вогнала меч во врага, пришпиливая его, как на распятии, к кристаллу, в который был заточен Ноктис. Ардин лишь покачал головой, стекая дымом с лезвия: — Если ты уничтожишь Ядро, все люди погибнут, запертые без ресурсов и системы надзора… — напомнил он. *** Они ехали в лифте втроём. Клауд стоял к ним спиной. Ноктис держал в руках лицо Лайтнинг. — Он прав, — сказал Клауд, все ёще наблюдая за Лайтнинг и Ардином. Лайтнинг было всё равно на слова Клауда. Она смотрела в глаза Ноктису. Это он содрогнулся от страха, пришедшего из его юношества. Ещё один «Рагнарек», теперь уносящий все жизни. Люди в Инсомнии и на уровне «Льва и Единорога», умирающие от голода. Лайтнинг застыла, вспоминая всех тех, кого она убила в Игре по-настоящему. Снова — Сид, Фанг, Гладиолус и «Ангелы». А еще новичок и его девушка. Все с уровня «Льва и Единорога». Тысячи кристаллов на уровне Белой башни, что стояли за их спинами. Все, кого Лайтнинг видела, но не знала, тоже погибнут разом из-за неё. Столько она точно не выдержит… Она должна предотвратить это и взять ответственность за уничтожение Ядра на себя. Слово «должна» запульсировало болью в ее сознании. — Я заменю его, — сказала Лайтнинг, понимая, что Сеть нельзя оставлять без управления. Ноктис снова вздрогнул. Получить победу такой ценой? Он отдал ради этого всю свою жизнь и жизнь друзей, но теперь боится пожертвовать Лайтнинг? А чего Ноктис хотел все эти годы? Вернуть золотые времена до «Рагнарека», ведь иной жизни вне стен уровней он не знал и боялся представить. В его время среди детей ходили слухи, что мира другого и вовсе нет. Все, что им показывала виртуальность — фантазии, которые никогда не существовали. Ведь никто из них не видел по-настоящему ни синего неба, ни солнца, ни облаков над головой. Так может их и не существовало прежде? Его впервые сломило осознание, что после победы для него не будет ни-че-го. Он не вернет отца и беззаботного прошлого ни для себя, ни для друзей. Он за это время даже не смог пересилить себя и построить с Лайтнинг нормальные отношения, кидая все в топку будущей победы. А оказалось, что эта цель больше похожа на смерть, после которой ничего нет. Настоящий Ардин сказал ему, что раньше Ноктис не мог победить, потому что у него не было личной цели. И вот теперь она — девушка, ради которой он мог это сделать — хочет пожертвовать собой для блага других. Ноктис качнул головой, отрицая всё разом. — Я, — вдруг возразил Клауд, — заменю его. Оба — и Лайтнинг, и Ноктис — посмотрели на спину Страйфа. Первая — с напряжением, второй — с надеждой. К этому ведь его готовил Сефирот своими долгими разговорами? Клауд сможет взять на себя ответственность за этот мир, вот только выберет свой путь. Не дорогу Ардина, вымощенную местью и искуплением, и не путь тщеславия Сефирота. У Клауда будут свои терни и осколки стекла под босыми ногами. *** Лайтнинг замерла, отведя взгляд от фальшивого Ардина и смотря на пространство вокруг. Клауд не умер и не ушёл за грань, он был с ними всё это время. Он ведь научился этому у нее: контролировать Альфа-Вирт и впитывать через него общие чувства. Тот маленький пузырек пространства, в котором они прятались от псевдо-Ардина — лифт. Это ведь все он — Клауд. Лайтнинг сомкнула отвратительно влажные ресницы. Клауд — тоже просто копия. Настоящий Страйф умер, когда здесь погиб его лучший друг. Лишь копия вернулась в тело, поэтому он был таким апатичным и бесчувственным. Он тоже может вычислять и обучаться, только вот быть живым по-настоящему ему слишком трудно… Как и Лайтнинг. Клауд сможет взять на себя управление. Кристалл, в который она воткнула меч, дал трещину. Черный луч разрезал его изнутри. Ноктис — её якорь в мире людей — поднял руку над головой. Кольцо в его пальцах темнело вихрем чёрной дыры, и Лайтнинг уступила ему дорогу. Теперь-то Ядро забилось в ужасе. Такая кроха, полная смертоносного кода. Подарок, присланный Ардину от самого себя. Полное уничтожение информации и программ, перемалывание даже не в труху бессвязных импульсов — полная пустота. Ноктис надел его искусственному Ардину на руку — настоящий венец существования. Ядро, исходясь криком, скручиваясь спиралью, истончилось в белесый дым и исчезло в центре кольца. То упало на землю со звоном. Лайтнинг выдохнула. Огонь за пределами их пузыря погас. Клауд появился, пошатываясь и держась за грудь. Красный купол её пространства накрыл весь архив. Они снова стояли перед книжными стеллажами и смотрели друг на друга. — Мы победили… — ошалело выдохнул Ноктис, до сих пор не веря. Лайтнинг прикрыла глаза и сказала тихо: — Возвращайся. Ноктис оглянулся на неё, хотел снова взять за руку, но начал растворяться в голубых искрах. Лайтнинг же даже не дрогнула, смотря в его испуганные глаза. *** Ноктиса выкинуло в реальность. Он со сбившимся дыханием вырвал кабель подключения из затылка, сорвал шлем. В комнате Белой башни было непривычно темно, горели лишь аварийные огни. Ардин склонился над Ноктисом и, маниакально трясясь, спросил лишь одно: — Ты его стёр? Настоящий Ардин был не менее жалким, чем фальшивый. Ноктис, оскалившись и рыча, отшвырнул его и обернулся, наплевав на такую важную победу. Стандартное кресло — четырехлистник для командного подключения. Четвертое кресло уничтожено двести лет назад. На двух других фигуры в шлемах, женская и мужская. Фэррон и Страйф до сих пор не вернулись. Ноктис было кинулся к Лайтнинг, собираясь прикрикнуть на неё и насильно выдернуть провод, тряся за плечи, пока не поздно, но его скрутили люди Сефирота. Тот сделал лишь шаг вперёд и сказал: — В подобном примитивном подключении нельзя беспокоить тело до тех пор, пока сознание не вернулось. Ты её убьёшь. *** Клауд наклонил голову и спросил: — Почему ты не ушла с ним? Лайтнинг заметила наконец в Страйфе все неестественные для человека черты — безэмоциональность в сочетании с проницательностью. Она удивилась, как не поняла раньше, кто и что он. Она наклонилась, подняла с белоснежного пола кольцо и, зажав целую чёрную дыру в ладони, ответила: — Хочу быть уверена, что у тебя все получилось, прежде чем… уйти. Клауд повел подбородком, а пронзительные голубые глаза словно смотрели ей внутрь. Кого она хочет обмануть? Они же в Альфа-Вирте, их сознания наложены одно на другое, поэтому так легко читать чужие мысли и чувства. Фэррон просто не хочет и не может больше возвращаться в то тело. Все нутро жгло, будто Лайтнинг его украла. То никогда не было по-настоящему её, оно принадлежало Клэр. — Он ведь спас тебя сейчас, и ты ему нужна, — с укором сказал Клауд. Лайтнинг нужна Ноктису. Но ей нужно нечто большее, чтобы жить дальше. События в лаборатории «Ангелов» опустошили её. Ведь Ноктис был косвенно причастен к тому, как её переломали, лишив какой-либо надежды на свободу. Она никогда не стремилась ни в Игру, ни в Сеть. Тут слово «должна» было вынужденным и болезненным. Ей было бы больно взять на себя управление этим пространством, и она с легкостью отдала эту повинность Клауду. Но и вернуться назад, в тело, которое её отвергает, тоже оказалось невозможным. Для чего? Продолжить страдать без какой-либо возможности вырваться из порочного круга системы? Лайтнинг отвернулась, будто прятала глаза — она обманула Ноктиса, дав ложную надежду. Она просто не может вернуться. Лайтнинг пошла вдоль бесконечных шкафов картотеки к центру зала. Там стояло огромное кресло с венцом над изголовьем — центр управления. Она жестом пригласила в него Клауда. Тот уже понял, что Лайтнинг вовсе не стремится занять его и правда ждёт, чтобы Страйф сам справился. Клауд сел и закрыл глаза. Странное чувство, будто он — огромный кит, выкинутый на берег, нахлынуло одной большой волной. Его мозг, точнее электронный слепок, не мог совладать со всем сразу. Не хватало мощности. Может Лайтнинг права, он не справится один? Первая паника отступила быстро. Он справится. Не сейчас, конечно. Его нейронные связи вырастут и достанут до тех концов тела, которые пока ещё недоступны. Он сможет. Клауд сделал первый вздох огромными легкими — каждая система вентиляции, кондиционирования, все автономные генераторы кислорода отозвались ему. Толчок его сердечной мышцы проверил магистрали путей и связи между уровнями. Глаза отозвались бесконечным числом камер и глаз роботов. Ощупывая нового себя изнутри, Клауд находил то, чего никогда не было, и то, о чем он не знал. Плотнейшая броня, способная защитить от радиации и ударов метеоритов. Давно погасшие и исчерпавшие топливо двигатели. Альтернативный гравитационный контроль. Бесконечные источники энергии. Полная изоляция от внешней среды, полная автономия, способная содержать популяцию людей, достаточную для возобновления жизни на другом конце вселенной. Клауд открыл глаза, не веря и судорожно ища взглядом что-то среди полок с информацией. Папку, которой было более четырех сотен лет. Проект «Чужое Солнце» прилетел к нему сразу в голову. Это произошло, когда они с Заком уже попали в кристаллы. Автономную систему бункеров с полным самообслуживанием без особого труда получилось закрыть ещё одной скорлупой космической брони. На 150 году существования мира под куполом после нескольких поколений ученых, посвятивших себя исследованиям звезд, источников питания, двигателей и этому строительству, они стартовали с Земли. Большая часть людей в бункерах даже не подозревала, что они уже в космосе. Это было скрыто, чтобы не посеять панику среди тех, кому долгими поколениями предстояло лететь к новому дому. Ведь сюда было суждено добраться лишь их потомкам. Сефирот, так ратующий за управление Сетью, даже не подозревает, какой ящик Пандоры в итоге раскрыл Клауд. Искусственный Ардин боялся больше всего на свете смерти. Он знал, что, когда корабль достигнет цели — новой Земли, система тотального контроля станет никому не нужна. Его отключат. Так, после «Рагнарека» он уничтожил под предлогом карантина не только религиозное секты, но и все уровни, посвятившие себя этому долгому полету — космические инженеры, экологи, метеорологи когда-то жили на уровне «Льва и Единорога». Все те, кто вычислял путь и готовность к жизни вне стен корабля. А он уже сотню лет как приземлился на новой планете. Весь длинный список логов бортового журнала тоже хранился на этих бесчисленных полках. Клауд начал смеяться. Последним, до чего дотянулись его связи, стали метеорологические станции на поверхности. Кислород, температура, вода, радиация — все в рамках приемлемых для жизни человека. Лайтнинг поняла, что у Клауда всё получилось. Но от его неуместного смеха ей стало не по себе, будто она тут лишняя. Здесь и вправду всё было закончено, во всяком случае для неё. Лайтнинг раскрыла ладонь и посмотрела на вихрь смерти в центре кольца. Она теперь отчетливо видела эту маленькую программу, крайне талантливо написанную кем-то. Полная пустота. Омут манил как единственная возможность сбежать из плена. Ей не хотелось жить ни в Сети, ни в чужом теле… — Стой, — Клауд в своей эйфории не сразу понял, что происходит. Заметив, что Лайтнинг собирается сделать, он остановил её. Страйф с трудом вернул себе воспоминания о её чувствах, кажется, уже из другой жизни. Об их жизни на уровне «Льва и Единорога». Лайтнинг ведь всегда хотела только одного: найти настоящий мир и исследовать его. — Ты должна вернуться к ним… Лайтнинг качнула головой, возражая без слов. — Ты ведь всегда хотела выйти из системы уровней и увидеть, что за ее пределами. Увидеть настоящее небо… Ты — единственная, кто сможет… Не испугается… — Клауд как никто другой понимал, что все прочие, выросшие в пределах бункеров, не смогут пересилить себя и выйти наружу ради другой жизни. — Ты должна им рассказать… Мы можем выйти на поверхность. Лайтнинг вздрогнула от этих слов и сжала кольцо, превращая его в пыль в кулаке, в голубые искры, несущие её неудержимым течением назад, в реальность, к людям… К Ноктису. *** В конце узкого туннеля с лестницей-скобками был круглый люк. Ей пришлось целую вечность в темноте крутить две крестовины ручек и один рычаг, прежде чем закисший металл поддался. С грохотом она откинула крышку, свистящую пневмомоторами. Ветер бросил в стекло шлема мелкий песок. Лайтнинг, сжав зубы, полезла выше и пораженно застыла, когда пелена мути сошла со стекла. Огромное звездное небо с пересекающими горизонт спутниками, которые были крупнее в три раза старой Луны. Лайтнинг стояла на чёрной туше корабля, омываемой морем. Вдали виднелся песчаный берег и кромка леса над обрывом. Лайтнинг выдохнула и, обессилев, села, сняв с головы сферу защитного шлема. Клауд не соврал… Захватив Сеть, он стал не меньшим тираном, чем искусственный Ардин. Он сократил часы полного подключения до одного в сутки и открыл все уровни и проходы, заставив людей самих мигрировать между ними. Единственной, кого изолировали, была корпорация. На уровне Белой башни бывшие саппорты игроков теперь один за другим пытались вскрыть все кристальные капсулы и выпустить игроков, пока Лайтнинг почти два месяца исследовала этот проклятый всеми лабиринт, лишь бы не смотреть на себя нынешнюю в зеркале. Она больше ни разу не подключилась к Сети, боясь, что просто не сможет найти в себе силы вернуться в это тело снова. В люке за её спиной показался Ноктис. Со дня, как они победили Белую башню, он не отходил от Фэррон ни на шаг, отгоняя от неё все страхи и образ девочки с розовыми волосами. И сейчас он — герой, уничтоживший Ядро управления, молча вышел вторым, оглядывая небосвод. — Надень шлем, — сказал Ноктис в передатчик устало, но с ноткой привычной злости. Лайтнинг качнула головой. Метеостанции и её личный датчик не врали. Здесь можно было дышать. Жить. Они смогут… Ноктис обессилено рухнул рядом, давно уставший с ней спорить. Он последовал её примеру и отстегнул стекло шлема. Лайтнинг улыбнулась, чувствуя плечо Ноктиса рядом со своим. Они могли бы жить вечно в кристаллах или в Сети. Но лучше было идти вперёд, не боясь совершить ошибку. Пусть даже умереть, но жить по-настоящему. Разбить скорлупу такого удобного мира, от которого зависишь, чтобы сделать первый шаг к настоящей свободе. Третьим поднялся Игнис, за ним — Промпто, подавший руку Синди. Кор помог Айрис. Замыкал отряд первых разведчиков всё ещё прихрамывающий Эйстейм. Теплый свет грядущего зарева начал румянить горизонт. Первый рассвет в их новом мире. Первый рассвет только для них.