Scars look like tattoos

      Утро первого дня нового года встречает Хёнджина не слишком великодушно. Он стаскивает одеяло вниз, тело отчего-то ноет, а голова раскалывается на части, когда он просто пытается ей пошевелить и разлепить веки.       — Блять, — стонет парень, яркий свет из окон режет глаза.       — Прошу без выражений, — с кухни слышно строгий голос брата. Он шаркает тапочками по паркету и приносит новый стакан холодной воды, тот, что был оставлен ночью, Хёнджин успел выпить. — Таблеток от похмелья нет.       — Хреново, — Хван находит в себе силы, чтобы принять сидячее положение на диване. — Спасибо, — вода приводит в чувства. — Который сейчас час?       — Почти три.       — Блять.       — Хёнджин!       — Не кричи и так голова болит, — он зачёсывает волосы назад, на них остался гель для укладки, из-за которого те торчат в разные стороны. — У меня же экзамен через три дня, нужно готовиться.       — Пить меньше надо, Джинни, — спокойнее говорит Чонин. Видя мучения брата, парень даже рад, что лишний алкоголь в себя не вливал. — Ты вчера не один вернулся?       — Что? — Хёнджин округляет глаза от удивления. Он не успел восстановить в памяти прошедшую ночь и сейчас поток информации накрывает огромной волной.       — Я услышал голоса за дверью и решил посмотреть, — пожимает плечами Чонин, — но когда открыл её, ты пьяным завалился в квартиру.       Хван усмехается, вроде бы он старший брат и должен присматривать за Чонином, а получилось вот как.       — Я познакомился с парнем на вечеринке и он меня проводил.       — Оу, — многозначно тянет Ян.       — Давай без этого, пожалуйста, — Хёнджин явно не готов к подобным разговорам.       Чонин поднимает руки в примирительном жесте. Хван допивает остатки воды и наклоняется к столу, чтобы поставить стакан на положенное ему место. Его ведёт и стеклянная посуда падает на пол. По инерции Ян наклоняется, спину простреливает резкая боль и он падает на одно колено, сопровождая всё это сдавленным стоном.       — Эй, — похмелье за секунду улетучивается, Хёнджин держит брата за предплечья. — Ты чего?       Чонин мотает головой из стороны в сторону, стакан он так и не поднял.       — Я в порядке, — он отводит взгляд, слёзы проступили на глазах и хочется сбежать к себе в комнату.       — Повернись, — почти что приказывает Хван. Его просьбу молча выполняют. У Яна руки в кулаки сжаты. — Это что такое? — на выдохе говорит Хёнджин, задирая растянутую домашнюю футболку. На светлой коже красуется ярко-фиолетовый кровоподтёк.       — Упал, — сквозь сжатые зубы отвечает Чонин.       — Думаешь, я поверю? Это как упасть надо и ещё интереснее на что, — Хван окончательно сбрасывает одеяло и встаёт с дивана, равняясь с Яном. — Рассказывай.       — Нет.       — Нини, — спокойно продолжает Хёнджин.       — Нет!       Чонин делает пару шагов назад. Глаза покраснели и блестят от подступающей влаги.       — Не проси меня рассказывать об этом, — умоляет парень. — Я всё равно не смогу. Тем более это не самое страшное…       — Я не понимаю, — сдаётся Хёнджин, он боится давить на брата и готов выслушать хотя бы ту информацию, которую он может ему сказать.       — Фотоаппарат, что ты мне подарил, — Ян опускает взгляд, рассматривая плюшевые тапочки, — я его разбил, прости.       — Купим новый, — отрезает Хван, — Это всё мелочи, Нини. — Ты только скажи, кто это сделал.       — Никто, — Чонин разворачивается, огибает диван, у него руки пробирает мелкая дрожь и он вновь сжимает пальцы, чтобы хоть как-то усмирить эмоции.       В течение длительного времени Чонин сидит на своей кровати, вытянув спину по струнке, трясущиеся руки лежат на коленях. Парень то сжимает пальцы до белых костяшек, то разжимает, впиваясь ими в колени. Глаза Чана, наполненные злостью, будто до сих пор перед его собственными. Забыть не получается. Телефонный номер всё ещё заблокирован и нет ни малейшего желания менять это. Чонину больше не нужны слова прощения и пустые обещания, что у них обязательно всё будет хорошо. Он больше не верит в это пресловутое «мы». Больше нет. После того случая в школе, Чан так и не появился на пороге, значит, что и он сам это понимает.       На ватных ногах Ян подходит к окну. Первые сумерки опускаются на город, а с неба срывается небольшой снег. Парень открывает одну створку. Старается вдохнуть как можно глубже, насколько позволяет боль. Он дышит свежим воздухом около пяти минут, пока не замерзает от проникающего в комнату мороза. Так тяжело, что не с кем поделиться. Возможно, расскажи он хоть кому-то стало бы легче. Но приходится приказывать себе молчать. Засунуть эти чувства куда подальше, пока они не сломали рёбра изнутри. Чонин берёт телефон, подходит обратно к закрытому окну и набирает номер Чонсу. Другу сейчас не лучше. Несчастные должны держаться вместе, пусть тот и не знает, как Чонину плохо. Парень смотрит на мелкие снежинки, пока идут гудки вызова.       — Да, — практически шёпотом отвечает Ким.       — Привет, — Ян изо всех сил делает тон своего голоса бодрым. — Как насчёт прогуляться? Не хочу дома сидеть. Тошно уже, — выпаливает он, следом прикусив губу до боли.       На том конце трубки долго молчат.       — Не хочу, — безразлично говорит Ким.       — Как ты? — Чонин слышит шуршание, будто друг плотнее заворачивается в одеяло, потому что голос того становится глуше.       — Плохо, — впервые, после расставания с Одом, Чонсу отвечает правду. Очень хочется плакать, кричать и выть, уткнувшись лицом в подушку. Нельзя. Если мама увидит, то будет требовать объяснений, на которые Киму нечего ответить. Поэтому из всего списка желаний он может только уткнуться лицом в подушку, завернуться в одеяло, представляя, что это жар от объятий любимого, и глотать безмолвные слёзы.       Это что за жизнь такая, когда нет возможности даже страдать так, как хочется, что уж говорить про всё остальное?       — Он скоро вернётся, — ободряюще говорит Ян. Он наивно полагал, что хуже этим двум уже не может быть. — Давай, сходим куда-нибудь, развеемся?       — Прости, — вновь шуршание одеяла, — я правда не в настроении. Позвони Бину, — Ким грустно усмехается, — он будет куда лучшей компанией.       — Чонсу…       — Я буду в порядке, не переживай.       Чонин прощается с другом, после того, как тот обещает позвонить, когда станет совсем невыносимо. От взятого обещания на душе не становится легче. Но на данный момент это всё, что он может сделать. Наверное, сказать, что он всегда готов поддержать, уже не мало?

***

      Кажется центр города совсем не в курсе, что новый год закончился. Суета не проходит и тому причина, пожалуй, каникулы. Торговые центры и все окрестности заполонили школьники и студенты. Повсюду стоят компании молодых людей и, кажется, каждая из них старается быть громче и смешнее.       Чанбин расплачивается с таксистом, желая тому хорошего вечера. Морозный, вечерний воздух пробивается под тёплую куртку. Парень ёжится, но тут же расслабляется, позволяя себе привыкнуть к зимнему холоду. Сумерки рассеиваются от уличных фонарей, ярких неоновых вывесок и больших экранов, транслирующих рекламы всего, что душа пожелает. Одиноко стоящая фигура в чёрном привлекает его внимание.       — Привет, я не опоздал, — констатирует Со, проверяя время на экране смартфона. Он пришёл ровно в назначеный час.       — Я только подошёл, — Феликс неловко топчется на месте.       — Ну да, — тянет Чанбин, выражая полное недоверие. — У тебя нос уже красный, — его губы расплываются в мягкой улыбке.       — Я пешком, — оправдывается парень, отводя взгляд.       — Я лучше вместо лапши попкорна пожую, — Со аккуратно подцепляет пальцами рукав чужой куртки. — Скоро в ледышку превратишься, — его умиляет, как отчаянно Ли пытается скрыть смущение. Чанбин не верит, что тот действительно пришёл пешком — слишком далеко. Хотя если и так, то это становится вдвойне приятней. И всё же не хочется, чтобы он заболел. Поэтому парень быстро шагает в теплоту здания, чтобы один дурак больше не мёрз.       Внутри пахнет карамелью, что неприятно перебивается смешанными ароматами духов из парфюмерного отдела неподалёку.       — Сладкий?       — Кто? Я? — Феликс уморительно выпучивает глаза, а губы слегка приоткрываются от услышанного. Это его Чанбин решил так назвать на первом же свидании? Серьёзно?       — Попкорн какой? Солёный или сладкий? — Со опирается о стойку обеими руками, повернув голову в сторону Ли.       — Без разницы, — бурчит парень в воротник куртки.       Чанбин пожимает плечами, заказывает большое ведро карамельного лакомства и две больших колы без сахара. Стандартная мелодия доносится из кармана куртки. Парень слегка сводит брови и принимает вызов.       — Привет, — он внимательно вслушивается, отворачиваясь от аппарата, где взрываются кукурузные зёрна. — Извини, я сейчас не могу, — на лице мелькает тень сожаления. — В другой раз. Без обид? — быстро прощается и встречается с чужим заинтересованным взглядом.       — Кто звонил?       — Чонин, — неохотно отвечает парень. Феликс опускает глаза в пол.       — На какой фильм идём? — Чанбин с напитками в руках крутится у входов в разные залы кинотеатра. Выбор фильма он предоставил Феликсу, оставаясь в неведении до этого момента.       — Чёрная пантера.       — Только не говори, что ты любитель Марвел, — Со в очередной раз подкалывает одноклассника. Не со зла, просто тот так мило смущается и непроизвольно морщит нос.       — Ещё можно поменять билеты на «Астрал», — парирует парень, прищурив глаза.       — Чего встал? — Чанбин толкает Феликса плечом. — Ваканда ждать не будет!       На входе в кинозал у парней проверяют билеты и выдают красно-синие 3D очки. Они занимают свои места и Чанбин немного озадачен таким выбором. Он рассчитывал наверное на что-то более уединённое, свидание как никак. В зале не то чтобы много народа, но их кресла располагаются аккурат посредине. Первые ряды заполнены подростками, лет до пятнадцати, задние — шумными компаниями, которые наверняка будут всем мешать, редкие взрослые пытаются усадить своих детей помладше. Со не считает себя слишком взрослым, но ему всё-таки семнадцать и он, не забывайте, на свидании.       Свет гаснет, большой экран транслирует будущие новинки кинематографа.       — Я рассчитывал на места для поцелуев, — шепчет парень в самое ухо Феликса и тянется к ведру с попкорном, что стоит на его коленях.       От неожиданности кожа Ли покрывается мурашками и он вжимается в кресло, пытаясь срастись с мягкой обивкой. Он пытается подобрать слова для ответа, чтобы не показывать волнение, но чем дольше молчит, тем больше выдаёт его.       — Смотри молча, — наконец говорит парень и уставляется в экран, где начинается классическая заставка вселенной Марвел.       Фильм доходит до середины. Парни уже бесчётное количество раз случайно (или нет) соприкоснулись пальцами, беря карамельную закуску.       — Забыл сказать, мама привет передавала, — Чанбин кончиком носа касается чужого уха.       Феликс резко оборачивается, чуть не уронив картонное ведро.       — Ты сказал куда идёшь? — его низкий голос звучит выше, что вызывает улыбку на губах Со.       — Конечно, — пожимает плечами парень. — У меня нет секретов от родителей, — он вновь разворачивается вперёд, увлекаясь развернувшейся сценой сражения.       Ли набивает полный рот попкорна. Для него определённо странно, что в семье могут быть такие доверительные отношения. Он скорее до самой смерти будет скрывать от матери, что ему кто-то понравился, тем более парень. Феликс любит свою маму. Видит, как она старается, чтобы они с Рейчел ни в чём не нуждались. Но вот так просто взять и рассказать? Кто вообще в здравом уме способен на такое откровение? В голове бардак. Парень теряет связь с внешним миром, полностью уходя в размышления. Молодец, Феликс, вовремя. Вспоминает те редкие поцелуи с девушками, что не отзывались в душе никаким трепетом и тем более желанием продолжить их в горизонтальном положении. С Чанбином не так. Взгляд постоянно ищет его губы. Бабочки в животе наэлектризовываются, пуская разряды по всему телу, стоит их рукам соприкоснуться. Прям как сейчас.       Зал кинотеатра ненадолго погружается в темноту, когда основной сюжет завершился. Феликс чувствует мимолетное касание на своей щеке. Голова в миг становится пустой. Все мысли исчезают, остаётся только этот момент, которому хочется отдаться сполна. Обо всём другом он подумает завтра. Парень поворачивается в сторону одноклассника, подаётся слегка вперёд и слышит тихий смешок.       — Какие места, такие и поцелуи, Ликси, — шепчет в самые губы, обдавая горячим дыханием, а потом становится холодно. — Ещё сцены после титров будут.

***

      Из панорамного окна небольшого коттеджа, расположенного у края леса, виднеются огромные и, кажется, необъятные ели, сплошь укутанные снегом. В помещении немного прохладно и совершенно не хочется вылезать из постели. Ван Ибо, не открывая глаз, нащупывает под одеялом худощавую фигуру своего мужчины и притягивает к себе, обвивая руками поперёк талии.       — Разок на дорожку? — его голос после сна ниже чем обычно, с лёгкой хрипотцой. Мужчина покрывает поцелуями чужое оголённое плечо.       — Два раза ночью «чтобы спалось хорошо» было мало?       — Ты же знаешь, мне тебя всегда мало, — Ибо притирается к Чжаню, ведёт руками по торсу.       — Если сейчас не встанем, придётся перезаказывать билеты. Я и так четыре раза будильник переставлял, — Сяо Чжань вынужденно выпутывается из тёплых объятий. — Нам ещё вещи собирать.       Долгожданный отпуск закончился и пора возвращаться в реальность, наполненную рутиной. В спину ему издают жалостливый стон, но всё же отпускают без каких либо препятствий.       Вещей они брали мало и небольшой чемоданчик на колёсиках был практически пустым. Теперь же половину его пространства занимают сувениры. Не то чтобы их обязательно было покупать, но все эти шарики со снегом и статуэтки снеговиков оказались такими милыми и заманчивыми, что сдержаться оказалось невозможно.       Всего час на самолёте, ещё четверть в такси, после подождать заказ в ресторане, с едой на вынос, и они дома.       Сяо Чжань бросает ключи на тумбочку в коридоре, садится на пуфик, вытянув ноги, и протяжно вздыхает.       — Наконец-то, — на лице мужчины появляется блаженная улыбка.       Ван Ибо пристраивает чемодан у стены рядом с ключами, ставит пакет с ужином на сегодня и, если повезёт, завтраком. Ведь в магазин за продуктами они так и не зашли.       Ибо уходит в душ, а Чжань тем временем распаковывает чемодан, выставляя сувениры на полку и ещё раз проверяя, не забыл ли он про кого-то. Естественно от этого ничего не изменится, но так хотя бы будет знать, кого из своих знакомых он любит меньше всего. Одежду относит в корзину для грязного белья в ванной комнате, не боясь смутить Ибо. Вот так и бывает. Сначала чистите зубы по утрам перед поцелуем, а потом и туалетную бумагу попросить не стыдно. Полив цветы, Сяо Чжань разогревает купленный ужин. Приём пищи проходит за планами на следующие выходные, ведь нужно развезти подарки родителям и друзьям.       — Своему новому лучшему другу на работе отдашь, — говорит Ван Ибо с набитым ртом, намекая на Джисона.       — К своим родителям сам поедешь, — без какого-либо злого подтекста отвечает Чжань. Купленный ради приличия презент ещё не означает, что он хочет видеть этих людей. Как и они его собственно.       Сяо Чжань идёт в душ после ужина. Выйдя из ванной находит уснувшего поперёк кровати Ибо с телефоном в руках. Он откладывает смартфон на тумбочку, укрывает мужчину пледом, а сам решает посидеть за ноутбуком.       Просыпается Ван Ибо от неприятного чувства в ногах свисающих с кровати. Первую минуту после пробуждения он дезориентирован во времени и пространстве. Сонный мозг забыл, что хозяин уже дома.       Мужчина находит Чжаня на кухне за обеденным столом. Его красивые черты лица освещает только экран ноутбука. Ибо приваливается к дверному косяку, невольно подвисая от чужой красоты, словно в первый раз. Сяо Чжань задумчиво покусывает подушечку большого пальца.       — Что делаешь? — тихо спрашивает, лишь бы не напугать внезапным присутствием. Проходит дальше, чтобы налить стакан воды и утолить жажду.       Чжань слишком сосредоточен, но всё же улыбается при виде такого мягкого и ещё окончательно непроснувшегося мужчины, отчего тот кажется на пару лет младше.       — Тест для старших классов. Хочу провести в первую неделю.       — Работа дома? — с осуждением спрашивает Ван Ибо. Он становится за спиной Чжаня, скрестив руки на груди и вперив взгляд в монитор. — Ты часто начал нарушать наш уговор.       — Уговор — не разговаривать, — мягко напоминает Чжань. — Сейчас я просто составляю тест. Могу же я заняться этим, когда и где мне удобно?       — Ты слишком много времени уделяешь работе, — в голосе проскальзывают нотки раздражения.       — Просто ты слишком мало внимания ей уделяешь, — Сяо Чжань не сдерживается от взаимного замечания.       Вот оно… Стоило вернуться, как всё начинается по новой, словно и не было тех нескольких дней без разногласий.       — Спокойной ночи, — хмыкает Ибо и уходит, не дожидаясь ответного пожелания.       — Спокойной, — с грустью произносит Чжань в пустоту.

***

      На часах полседьмого, а в голове самая настоящая каша. Сынмин одной рукой вертит телефон между двумя пальцами другой. Он смотрит в стену, будто наделён лазером в глазах и может проделать в ней ровное круглое отверстие.       Парень приехал в автомастерскую накануне вечером, по большей части чтобы выпить и избавиться от странных, навязчивых мыслей, которые его преследовали последние три дня. Новый номер в записной книжке словно прожигал карман и напоминал о себе каждую свободную минуту. Он помнит новогоднюю ночь и Хёнджина. Его мягкие губы на своих и бешеный стук сердца. Что это вообще было? У Сынмина и раньше случались приступы тахикардии, когда выпивал достаточное количество алкоголя, вот только в этот раз он был относительно трезв. Это ведь полный бред, что он так отреагировал на поцелуй с парнем. Киму нравились девушки, они милые, а когда видят что парень не из бедных, то ещё и легкодоступные. Вот только прошедшая вечеринка подогрела в Сынмине неподдельный интерес.       На столе банка пива, уже тёплого и поэтому противного. Парень не притронулся к алкоголю, да и вообще забыл зачем сюда собственно приехал. С тем же успехом он мог проминать матрас в своей комнате.       Сынмин несколько раз открывает и закрывает диалоговое окно с довольно лаконичным именем: «Call me 💋». Видит этот нелепый смайлик и в животе всё скручивается.       — Твою ж мать, — откидывает голову на спинку дивана и медленно выдыхает. Он тысячу раз думал, что сказать, когда позвонит, а на другом конце провода ему ответят.       Me:       «Привет. Хотел написать, что ты забыл куртку в моей машине, но мы ехали на такси              Прости       Блять, это тупо»       Сынмин откидывает телефон на стол, ему стыдно. Он прикрывает лицо руками, а когда понимает, что сделал, тянется за ним обратно с целью стереть следы своего позора. Смартфон в руках вибрирует, на отправленные сообщения уже пришёл ответ.       Call me 💋:       «И тебе доброе утро       Глупый подкат, не спорю»       Ким читает несколько раз, снова перечитывает и только спустя пять минут продолжает диалог.       Me:       «Прости, я разбудил?»       Call me 💋:       «Я был бы рад, если бы меня разбудил красавчик с вечеринки       К сожалению мой будильник — экзамен по истории»       Me:       «Прости, если отвлекаю»       Call me 💋:       «Ты слишком часто извиняешься, Сынмин»       Парень хочет написать очередное «прости», но усмехается себе под нос и ловит себя на мысли, что общение с Хёнджином лёгкое. Такое, что все эти нервные дни в миг забываются.       Me:       «После экзамена ты свободен?»       Он сразу же прикусывает губу, с чего вдруг такой порыв к действиям.       Call me 💋:       «Никаких планов не было       У тебя есть предложения?»       Me:       «Одно       Встретимся?»       Сообщение остаётся прочитанным, только ответа приходится ждать целых шесть минут. Сынмин правда не считал.       Call me 💋:       «Я напишу когда сдам»       Me:       «И название института, пожалуйста, чтобы я знал куда подъезжать»       Хёнджин ухмыляется, он помнит, что ни о чём личном они не говорили на вечеринке. Печатает адрес своего университета и блокирует телефон. Настроение сразу сникает, переходя от милого разговора с Сынмином к неизбежной реальности. Какой идиот первым экзаменом после праздников ставит историю. Наверно тот же извращенец, что включил её в расписание последней парой на неделе. Парень берёт с собой самое необходимое: ключи, телефон и зачётку.       Он опаздывает и выходит отвечать одним из последних. Преподаватель устал, слушает студента через слово, кивает, когда ответ верный, а потом ручкой выводит свою скромную оценку.       Хёнджин спешно покидает аудиторию, пишет Сынмину, что закончил и в коридоре натыкается на Гониля. Он не видел его среди студентов и, должно быть, парень сдал экзамен одним из первых.       — Привет, — друг стоит привалившись к стене. Его взгляд потерянный, в нём сожаление, — как всё прошло?       — Привет, — Хёнджин запинается после этого слова. Он старался не думать о произошедшем инциденте. Задвигал его в самое дальнее место своего сознания. — Извини, я тороплюсь.       Хван проходит мимо Гониля, плеча касается чужая рука и он машинально выдёргивает его из ненавязчивой хватки.       — Поговорим потом, — Хёнджин не может посмотреть на друга, он бегает взглядом по идеально выкрашенным стенам коридора, которые сплошь увешаны досками с учебной информацией. — Пожалуйста, — чуть тише добавляет парень.       Гониль кивает, кажется, сам себе. Этот жест остаётся незамеченным.       Хван сворачивает за угол, спускается по ступеням, выходя из главного корпуса университета. Застёгивает куртку, удобнее поправляет ремень сумки и идёт в сторону парковки. Он не уверен, что Сынмин приехал в такое рекордно короткое время, но сегодняшний день приподносит очередной сюрприз. Парень стоит у белого Лексуса, его чёрное пальто идеально контрастирует с окружением, привлекая к себе внимание. Хёнджин замедляет шаг, по лицу расползается глупая улыбка и он машет рукой. Сынмин открывает дверь со стороны пассажирского сиденья. В салоне тепло и приятный запах мяты. Хван опускается на дорогую кожаную обивку и все переживания за секунду накрывают новой волной.       — Как прошёл экзамен?       — Отлично, — резко отвечает Хёнджин, он прикрывает глаза, Ким явно не заслужил такого ответа.       — Кажется ты не очень этому рад, — парень поворачивает ключи и мотор отзывается тихим звуком. — Что-то случилось?       Хван оборачивается, обдумывает стоит ли ему высказаться, но почему-то решает поступить именно так.       — С чего бы начать, — лёгкий смешок разносится по салону автомобиля, — я только что встретил своего друга, — он ядовито выделяет последнее слово. — Того, кто поцеловал меня. Моего брата избили и я в душе не ебу, кто это сделал. Вишенка на торте — все обсуждают наше расставание с Джексоном.       — Ты ему врезал? — спрашивает Сынмин, он полностью сосредоточен на дороге.       — Что? — Хёнджин непонимающе хлопает глазами.       — Своему другу, — уточняет парень, сворачивая на перекрёстке и перестраиваясь на соседнюю полосу.       — Нет, увернулся и сбежал, — поникшим голосом отвечает Хван. Ему становится жарко и он стягивает куртку с плеч. — Почему в этой жизни всё, блять, так сложно.       — Хуй знает, — как-то удручённо отвечает Ким. — Может по чашечке чая?       Хёнджин смеётся, ему нравится такая непринуждённая смена темы разговора.       — Было бы неплохо.       Сынмин выворачивает руль, петляет между домами и останавливается у полюбившемуся ему кафе. Здесь отличный сервис, вкусные десерты и безбожно высокие цены. Он пропускает Хёнджина первым, придерживая входную дверь. В обеденное время зал практически пустует, они без труда находят свободный столик, снимают верхнюю одежду и садятся на мягкие кресла.       — Оу, — Хван смешно вытягивает губы, когда видит стоимость блюд в меню заведения.       В считанные минуты рядом с ними оказывается официантка. Она приветствует посетителей, говоря дежурную речь и достаёт ручку с блокнотом из кармана фартука.       — Два зелёных чая, — говорит Сынмин, не открывая меню. — Один с ромашкой если можно.       Хёнджин закатывает глаза. Можно подумать он настолько сильно нервничает, что ему нужен пресловутый ромашковый напиток.       — Что будешь на десерт? — интересуется Ким, он видит как Хван неуверенно пожимает плечами. — Два тирамису, пожалуйста, и ваши знаменитые круассаны.       — Деньги тратить некуда? — тихо шипит Хёнджин. — Мы могли заехать в макдональдс, там тоже есть чай если что.       — Не такой вкусный.       — Зато дешёвый, — он прищуривается, когда смотрит на Сынмина. — Дорогая тачка, бездумная трата денег. Ты что, какой-то наркоторговец?       Ким сдерживается буквально пару секунд, после чего прыскает в кулак, тихо посмеиваясь.       — Расслабься, у меня свой небольшой бизнес — автомастерская, — он рад что хотя бы смог поднять настроение Хёнджину. — Хочешь покажу?       — Прости, но я не езжу в сомнительные места на первом свидании, — беззаботно отвечает Хван, будто не он минуту назад подозревал Сынмина в сомнительных занятиях.       — А на втором?       — Возможно.       Им приносят заказ, от чая поднимается белесоватый дым, а от десерта исходит соблазнительный аромат.       — Что думаешь делать с братом? — Ким накалывает на вилку кусок тирамису.       — Не знаю, он ничего не говорит, а допытываться я боюсь. У нас было непростое детство, давить не хочу.       — Может ничего серьёзного? Ну знаешь, как это бывает, — Сынмин отпивает горячий напиток, смакуя травяные нотки на языке. — Поспорили, помирились, забыли.       — Надеюсь, — Хёнджин неопределённо пожимает плечами. — Я не жалею, что забрал его от отца, но временами бывает тяжело. Чувствую ответственность, к которой, наверно, не до конца был готов.       — Где тот весёлый парень с вечеринки? — в шутку спрашивает Ким.       — Где-то там, — Хван тыкает себе в грудь и переводит внимание на тарелку, по которой успел размазать половину пироженого.       Дальше их разговоры не выходят за рамки посредственности. Они заканчивают внезапно запланированное свидание и Сынмин подвозит Хёнджина до дома. Хоть настроение и напоминало американские горки им понравилось проведённое вместе время. Каждому по-своему, но это не попрепятствовало новой назначенной встрече.