Королевская битва: игра богов

      В палатке, которую они нашли на одном военном складе, их было четверо. Года Сидзуку (девочка номер 10), Маруяма Мамеха (девочка номер 11), Огата Най (девочка номер 12), Чиба Вакана (девочка номер 13).        Им повезло встретить друг друга и найти палатку, но совершенно не повезло с оружием.        Каска, ведро, лопата и веревка.        Но Мамеха все же была рада, что смогла встретиться с подругами, ведь по номерам они стояли друг за другом, отчего у главного штаба не пришлось долго ждать.        Все они до ужаса боялись мальчишек. Хоть младшие классы мальчиков и девочек экспериментально соединили год назад, поэтому в среднюю школу они уже пошли все вместе, доверия к этим дикарям не было никакого. Тут было две крайности: отъявленные бандиты, либо тихие мальчики, чье молчание тоже вызывало ужас не меньше, чем драки на школьном дворе.       Представителем второй такой группы как раз был Кавасаки Сэйто. Девочки увидели издали, как он и Нисимура Сузуму пошли в сторону леса, а затем Сэйто подло выстрелил однокласснику в спину и пошел дальше своей дорогой…  — Ну это ж мальчики… — Вздохнула розовощекая и улыбчивая Най. Но сейчас ее лицо было грустным и девочка крутила в руках свою маленькую садовую лопатку. Будь у нее большая лопата (по типу той, что сражаются солдаты в фильме в рукопашном бою), то хоть какой-то шанс защититься был бы…  — …они всегда лезут драться. Перебьют друг друга, может, тогда мы пройдём профилактику… — Продолжила Най.  — Нас много, нас четверо, — Воскликнула Сидзуку, которая со своей короткой стрижкой была похожа на ёжика или полевую мышку, — Папа рассказывал, что, когда корабли Республики бились с имперскими, то наши их окружали и уничтожали. Или вели их в бухту и били уже там.  Отец Сидзуку уже много лет служил во флоте и подружки девочки с удовольствием слушали эти рассказы, радуясь и удивляясь тому, что в Республике некоторые женщины тоже могли уходить в плаванье, а не только сидеть дома, занимаясь готовкой еды и воспитанием детей.  — Я тоже хочу служить во флоте!.. — Мечтательно вздыхала Мамеха в такие моменты.        Но сейчас всем было не до мечтаний.       Становилось все темнее, и первая ночь на профилактике вступала в свои права. Оттого и девочкам в палатке становилось страшнее.  — Предлагаю дежурить всем по-очереди, чтобы другие смогли поспать. — Придумала Вакана. Она как всегда думала наперед и предлагала воистину блистательные идеи. Девочкам сначала было тяжело общаться с такой серьезной одноклассницей, но Вакана быстро стала своей в их кругу и уравновешивала компанию.  — Давайте я подежурю первой? Потом разбужу кого-то из вас. — Вызвалась Мамеха.        Девочка много лет училась подолгу не смыкать глаз. Связано это было с ее работой, которая соседствовала с запахом крови, пота, нечистот и слез.        Бабушка заботливо приносит горячий суп на подносе ослабевшему мужчине. Какой-то прохожий нашел его без сознания на улице и привел сюда. Именно благодаря таким неравнодушным людям удаётся спасти как можно больше жизней.        Мамеха читаем ему стихи, уносит грязную посуду. Затем идет в другую палату к мальчику, который сломал ногу и читает уже ему.        Бабушка называет это место Домом милосердия. Здесь когда-то был простой военный госпиталь, но, поскольку ближайшую военную базу демобилизовали, то и в госпитале больше не было никакой нужды. И тогда бабушка создала этот дом. Она великая женщина. Очень добрая и милая. Мамеха никогда не видела ее злой или ругающейся. Бабушка словно неземная богиня, чьи изображения помещают в храмы. Она допоздна сидит с тяжелобольными пациентами, провожает до вокзала тех, кто выздоровел, порой сама приносит в дом больных животных и приводит пострадавших людей.        Мамеха тоже хотела быть такой, как бабушка. Эта женщина ее воспитала и растила. На вопрос внучки, где же ее родители, бабушка с грустной улыбкой смотрела в окно. Мамеха не докучала ей. Девочка думала, что когда-то, еще задолго до Дома милосердия, кто-то подкинул ее к бабушке, либо же принесли боги с небес.        Мамехе не хватало ее. И, как бы прискорбно это не было, придется навредить людям, чтобы спасти себя. И не стать жертвой, как Нисимура Судзуму…        Бегунок палатки кто-то тянет вверх. Мамеха в страхе отпрыгивает назад в палатке, толкая рукой спящую Най. Та недовольно бурчит что-то во сне, но не просыпается.  — Маруяма… Эй, Маруяма… Это ведь ты?..  Внутри Мамехи все холодеет. А в руках как назло только садовое железное ведро.  — В-Ватанабэ?.. — Спрашивает Мамеха, стараясь сделать так, чтобы голос звучал менее нервно. Но это невозможно. — Мне кажется, я тяжело ранен… Поможешь?..  Внутри Мамехи все обрывается. Бабушка всегда учила ее помогать всем без исключения. Говорила даже, что врачи за пределами Республики дают какую-то клятву для этого… Так бабушка однажды вылечила от простуды пьяного мужчину, который до этого накричал на нее и даже попытался ударить… Но это другой случай. Это Ватанабэ Мичи. Безжалостный и страшный человек. Мамеха часто слышала, как от его выходок страдают все, и животные, и люди…  — Ты точно ранен? Ты не нападешь?..  Мичи кладёт в руки Мамехи нечто холодное, круглое и гладкое.  — Вот. Оружие, которое мне выдали.  Мамеха щупает предмет. Камень?..  — Откуда мне знать, что ты все равно не нападешь?.. Тогда Мичи забирает из ее рук камень и бросает куда-то за пределы палатки. Камень со стуком ударяется об землю.  — Если с утра осмотришь меня, я вас и пальцем не трону всех. С утра же и уйду. Мне неинтересно мочить девчонок.  Мамеха все еще колебалась, а руки ее дрожали. Бабушка, что же делать?.. — Пошел вон отсюда, урод.  Это проснулась Вакана. Может, она и не спала, голос звучал слишком бодро.  — И тебе доброй ночи, Чиба. — Вздохнул Мичи.  — Мамеха, милая, даже не вздумай… — Процедила Вакана.  — Что здесь происходит?.. Что за шум?.. — Проснулась храпящая Най, за ней и Сидзуку. Увидев в палатке одноклассника, они заверещали, как испуганные мыши.  — Да не буду я вас трогать!.. — Снова уверил Мичи, — Мне это не нужно. Где я один, и где вы четверо?.. — Не заговаривай мне зубы… — Прошипела Вакана, — А иначе задушу тебя этой веревкой… Девочка показала плетённый канатик, на который не повесишь даже детскую качель. — Ладно, валяй. — Хмыкнул Мичи, — Задуши меня.  — Пожалуйста, прекратите!.. — Взмолилась Мамеха, — Мы делаем очень много шума, к нам может кто-то нагрянуть!.. — Уже нагрянул… — Недовольно пробурчала Вакана. — Мне кажется, Мичи прав. Если каждая из нас будет дежурить ночью, то он нам ничего не сделает, так?  — Именно. — Подтвердил Ватанабэ.  Сидзуку и Най вроде как согласились (хоть и с большой неохотой), но Вакана все еще метала глазами молнии.  — Как только я получу помощь, я тут же уйду.       Ночная тишина нарушалась только очередной песней цикад. Где-то вдали были слышны звуки передвижения военных. Мамеха уже клевала носом. Мичи пристроился рядом прямо у бегунка палатки, и, кажется, спал. Девочка успокоилась. Разве может Ватанабэ так опрометчиво поступить, придя с какими-то злыми помыслами к их четвёрке, да еще и без оружия?.. И бабушка наверняка была бы рада, что внучка поступила правильно.        Мичи зашевелился. Мамеха склонилась к нему: — Что, сильно болит?  Послышался неясный шорох, который не понравился Мамехе. Она подняла голову. Ватанабэ Мичи стоял на одном колене, занося топор над головой Мамехи.        Девочка вскрикнула. Но было слишком поздно. Проснулись и остальные, а после начался сущий ад.        Палатка была испачкана каплями крови изнутри. Ватанабэ выбрался из нее, разорвав плотную ткань острым лезвием топора.        Он спрятал его в кителе военной формы. А камень и всё прочее, естественно, были его очередной жестокой шуткой.        Кстати, Чиба Вакана ни разу не ошибалась за всю свою короткую жизнь. Осталось 33 ученика.