𝐌𝐞𝐭𝐚𝐧𝐨𝐢𝐚

      Покидая дом Микасы, внутри Эрена копошились два диаметрально разных состояния. Одно приносило спокойствие от удовлетворения базовых потребностей — в еде. А второе… Ковыряло чем-то ржавым до настоящей боли в области сердца. Микаса начала доверять ему, а он ничего толком и не сделал. Да, получилось найти рюкзак, лежащий теперь в багажнике. Нашли место, где временно держали детей. Обрывок ткани. Это уже было чем-то. Но намного ли приблизило к разгадке? Насколько сильно получилось продвинуться? Как увидеть в реальной жизни эту шкалу прогресса, чтобы понять хотя бы сколько еще у них осталось времени? Аккуратно положив рядом с собой термокружку Микасы, Эрен прижал ладони к лицу и нервно потер его ими. Как он и думал — после еды еще сильнее хотелось провалиться в сон. Так и все эти неуместные сейчас мысли… Что значило приглашение Микасы на ужин к себе в дом? Но этот вопрос отпал быстро — обычная жалость. Бросив взгляд в зеркало заднего вида Йегер усмехнулся своему бледному виду. Словно провел без солнца половину своей жизни. Отец наверняка попытался бы заставить его отлежаться, выспаться наконец. Отругал бы за подобное издевательство над собственным организмом. Но на это было так плевать! Элли сейчас явно ощущала себя намного хуже. Так что, не время для страданий и жалоб.       Не сразу, но удалось завести машину, чтобы двинуться к участку. Уж там точно ждало много новостей… Жаль, что не настолько уж и важных для раскрытия дела. Задержанного отпустить бы уже сейчас, но тогда озверевшие жители вновь попытались бы навредить ему. Идиоты. Как же Эрен ненавидел в этот момент их всех! Вместо того, чтобы помогать, они накинулись на первого, кто оказался не таким, как они. Кто выделялся. Хотя все чаще всего бывало наоборот. Преступником мог оказаться даже кто-то из родных, близких… Эта мысль так застряла в голове, словно впилась острыми корнями в мозг. Кто-то из близких… Близких… Зла Микасе никто особо и не желал. Гриша вряд ли догадался бы провернуть подобное. А если бы и догадался, то Эрен точно понял бы после одного разговора. Значит, кто-то из окружения Микасы. Кого же он упустил?       Ханнес сидел за столом, шурша бумагами. Это напоминало скрежет лапок или крыльев насекомых. Таких противных, способных залезть в самое ухо, принося страшную боль. Главное — не уснуть под этот шелест. Нельзя. Достав блокнот, он принялся листать его, подчеркивая все важные записи.       Рюкзак обнаружен у воды. Попытка сжечь улики. Детей только держали взаперти, играя с ними, словно они куклы. Никакой попытки убить, лишь контролировать. Дети не смогли убежать, не могли дать отпор. Мужчина? Или хорошо развитая физически женщина. Голос казался Томми мужским. Или непонятным. Из мужчин в окружении Микасы был разве что этот спрятанный сейчас за решеткой инвалид, который вряд ли мог все это провернуть. Может, ее начальник? У него было алиби на день пропажи детей — это уже известно. Кто же тогда? Кто?! Приезжий не смог бы скрываться так долго, не имея возможности добраться до магазина и пополнить запасы еды, даже воды. Но детей кормили. Пусть и плохо. Им готовили? Эрен достал из пакета клочок ткани, начиная его рассматривать. Где-то и он видел такой цвет… Где-то видел… Нужно вспомнить и быстрее! Томми говорил, что еда была похожа на больничную… Резко поднявшись, что даже перед глазами замелькали черные точки, он насыпал в кружку две столовые ложки дешевого растворимого кофе и залил кипятком. Плохо размешав, не дождавшись растворения, сделал несколько глотков. Омерзительный вкус. Гадкий. Но сахара не нашлось, пришлось допить до конца, хоть последний глоток едва не выплеснулся изо рта.       Так и не вздремнув, не съев и крошки, Йегер вновь оказался возле дома Мики. Он несколько раз привычно постучал в дверь, но никакой реакции не последовало. Свет выключен. Но и дверь оказалась не заперта. Пройдя внутрь, не смог найти в доме никого. Постель была аккуратно заправлена, и машины в гараже не наблюдалось. Где же она могла быть?.. Что ж. Тогда он не будет терять время и направится уже сам к Луизе. Если что, то наверняка заметит странности. Точно заметит.       Адрес Луизы оказался в списке, представленном еще Браусами. Крайне удачно. Еще и не так далеко. Ее дом находился ровно по дороге от школы… Что-то заставило Эрена напрячься. Оставив машину припаркованной, он направился быстрым шагом в нужном направлении. В подвальном помещении тускло поблескивал свет, дверь нараспашку. Это уж точно показалось ему странным. Достав из кобуры пистолет, он снял его с предохранителя и осторожно вошел внутрь. Тишина. Темнота. Только его собственные шаги по поскрипывавшему под мягким ковром полу. Микаса говорила, что подвалы есть не в каждом доме. Толкнув ногой дверь у входа, он увидел длинную, уже прогнившую деревянную лестницу, ведущую вниз. Дом Луизы находился на достаточной возвышенности, чтобы они могли вырыть его. Фонарик тускло освещал лестницу и бетонный пол. Доски скрипели под его ногами, только сильнее нервируя. Подвал оказался достаточно просторным для того, чтобы держать двух детей. Первым делом ему на глаза попался небольшой игрушечный столик для детей и лоскуты розовой атласной ткани. Вот черт. Это она! Сзади послышалось шуршание. Эрен едва сдержался от желания выпустить несколько пуль в присутствующего. Теперь, повернувшись, он наконец увидел чью-то подозрительно знакомую спину.       — Эй, — прошептал он, убрав пистолет и сразу оказываясь рядом. Йегер сел на колени и, нащупав пульс, с облегчением выдохнул, сразу попытался привести ее в чувства. — Микаса? Ты как?       — Она мне руки и ноги завязала, — прохрипела Микаса, пытаясь высвободиться из пут. Заметив у нее разбитую голову, он стиснул зубы от злобы. Половина лица была вымазана в крови и пыли, и он попытался чуть убрать все это, как мог. — Эта дура увела ее к озеру!       Быстро осмотревшись, Йегер схватил заржавелую отвертку и рассек ею слои скотча. Опять опоздал с догадками! Чего стоило вот так плотно засесть немного пораньше? Микаса наверняка вспомнила быстрее и отправилась поговорить! Он подверг ее опасности…       — Ты чего мне не сказала, что сюда пойти собралась?! — Он шустро растер места, где сжимались ноги и руки, и помог Микасе подняться. Она слегка пошатнулась, но Йегер сжал ее локоть и повел на выход. — Ты останешься здесь и будешь ждать полицию!       — Ну уж нет! Знаешь, как-то не думала, что моя подруга окажется чертовой маньячкой, но теперь я ей сама наваляю! Я убью ее! — прошипела Микаса, прижимая ладонь к разбитой голове. — Через задний двор выйдем на тропинку, она идет к озеру. И ничего я слышать не хочу про безопасность. Я нужна буду там!       Спешно всучив Микасе платок, Эрен прижал его к ее ране. Хоть как-то нужно было обработать, но каждая секунда уже была на счету. Едва не запнувшись об упавший стул, он ловко пробрался к двери. Дальнейшую дорогу уже знал, поэтому ускорился, следуя по тропинке и попутно вызывая наряд. Дыхание сбилось, волнение зашкаливало. Успеет ли?! Сколько уже Микаса так пролежала без сознания? Все вокруг сливалось, в горле мерзко першило от неправильно хватаемого воздуха. Сзади слышались шаги — Аккерман успевала за ним. Вскоре показалось и само озеро. Эрен резко остановился, пока еще находился в невидимости для Луизы, и навел на нее пистолет.       — Черт. Слишком неудобно, — проворчал он себе под нос. Лу находилась на открытой местности и наверняка заметила бы сразу его появление. Следовало как можно лучше просчитать свои действия. Прицелившись, он приготовился стрелять по ногам, но цель постоянно закрывалась ребенком. Подоспевшая Микаса оказалась кстати. — Можешь отвлечь хоть немного? Мне нужно, чтобы она открылась, тогда я попаду в нее.       — Конеч… — Она не успела договорить, как их прервал детский визг и звуки утопления. Микаса сорвалась с места и выбежала на крик. Они на несколько секунд скрылись под водой, и пуля ушла в «молоко», так и не попав в цель. — Луиза!       — Твою мать! — Какого хрена именно этот ребенок?! Йегер не мог выстрелить. Выплыв, Луиза снова прикрывалась напуганной Элли и медленно вместе с ней уплывала к середине озера. — ФБР! Не двигаться!       — Почему? Почему ты это делаешь?! — срывающимся голосом спросила Микаса, входя все глубже в воду. Эрен ждал лишь момента, когда Луиза откроется достаточно, чтобы можно было ее пристрелить. Но подходящего момента так и не находилось. Если он сделает это сейчас… Он попадет и в Элли. — Зачем тебе ребенок? Возьми меня! Если тебе нужно кого-нибудь утопить… Пусть это буду я!       — Ты не понимаешь! — крикнула на нее Луиза. — Ничего не понимаешь! Этому суждено было случиться. Как тогда, с моим мальчиком… Бог так наказывает нас всех за грехи!       — Луиза, это была случайность, что они утонули. Твоей вины в этом нет! — Аккерман старалась говорить уверенно, но дрожь в ее руках выдавала то, как сильно она нервничала. Вдалеке уже слышались полицейские серены, и лицо Луизы изменилось, стало злее. Она больно вцепилась в плечи Элли, отчего та вскрикнула и начала громко плакать. — Такое может с каждым родителем случиться…       — Он сказал мне это сделать, — вдруг произнесла Лу и улыбнулась. — Утопить их. Моего мальчика и дочь соседки. Никто не видел… Но я знала, он родился таким же, как и его отец. Я просто не могла иначе…       — Прошу… — Микаса остановилась, заметив, что чем ближе она подходила к ним, тем чаще начинала захлебываться дочь. Теперь Луиза давила на ее плечо, заставляя погружаться глубже, и глубже. — Если тебе нужно наказать кого-то за грехи, накажи меня. Я во всем виновата, Элли никогда никого не обижала. Отпусти ее и возьми меня. Тогда полиция тебя не тронет, я обещаю.       — Ты лжешь, — прошипела она. — Он лишь ждет момента, когда можно будет прострелить мне голову! Ты всегда меня раздражала своей жертвенностью. Ох, я беременна, но не буду ему говорить! У него еще вся жизнь впереди! Ох, моя подруга попала в такую ситуацию, но отговаривать рожать я ее не стану! Я же такая добрая, понимающая и принимающая! Нет! Ты могла мне помочь! Мне лишь нужен был хоть кто-то, кто поддержал бы меня в этом плане! Но меня наказала жизнь, и теперь настала твоя очередь получать свое. За все годы вранья, за все годы фальшивой дружбы!       Луиза было собиралась уйти под воду, но ее плечо вдруг открылось, и Эрен тут же воспользовался этим. Попав точно в ее руку, он услышал ее болезненный крик и увидел, как она отстраняется от Элли.       — Мама! — закричала она, начиная тонуть.              Микаса тут же нырнула, стараясь как можно быстрее доплыть до нее, но в нее вцепилась раненная Луиза. В этот же момент пришли остальные полицейские и медленно окружали озеро. Пока Эрен откидывал в сторону пистолет и плыл к ней, Элли успела оказаться под водой. Совершенно не раздумывая, он нырнул и схватил ее за тонкую ткань платья. Под водой темнота ужасно мешала, давила, и ему было трудно разглядеть хоть что-то. Одно неверное движение — смерть. Они оба утонут. Но Эрен крепко прижимал к себе Элли, всплывая. Время словно стояло на месте, замерло, отрывая от реальности. Но, наконец добравшись до воздуха, он сделал глубокий вдох и сразу же поплыл к берегу. Элли кашляла и отплевывала воду, с силой держась за его плечи. Уже на берегу он положил ее на песок и осмотрел. На бледном лице синели губы, все тело дрожало. Нужно было срочно ее отогреть, а так же помочь Микасе. Но водная гладь была спокойной, и не было ни одного намека на то, что кто-то дрался или хотя бы плавал. Неужели упустил момент?! Сколько же находился под водой? Так долго, что опоздал?.. Прерывисто дыша, словно кислород все никак не хотел пробираться в его организм, Эрен озирался, пытаясь увидеть Микасу, готов уже был вновь броситься в воду…       — Агент? — На его плечо положил руку мужчина-медик, который держал в руке специальное одеяло. Эрен отстранился, и он тут же завернул в него Элли и понес в сторону кареты скорой помощи, которая виднелась вдалеке.       Йегер поднялся. Явно дезориентированный, он только сейчас заметил Микасу, которой оказывал первую помощь мокрый Ханнес. Его лицо было напуганным, словно он боялся не суметь, но Микаса дернулась и извергла из себя воду. Осознание, что Микаса и Элли уже в относительной безопасности, позволило наконец задышать. С другой стороны из воды выползала Луиза, уже окруженная полицейскими. Все ее лицо было покрыто глубокими царапинами, и кровь активно сочилась из них, не давая толком рассмотреть повреждения, которые ей нанесла Микаса.       — Вы имеете право хранить молчание. Все, что Вы скажете, может и будет использовано против Вас в суде. Ваш адвокат может присутствовать при допросе. Если у Вас нет денег на адвоката, он будет предоставлен государством, — едва поворачивающимся языком старался произнести как можно внятнее Йегер, подойдя, пошатываясь, к Луизе. Приходилось бороться с желанием застрелить ее на месте, подыскивая для этого хоть какие-то причины. — Вам это понятно?       Наручники тут же оказались на запястьях Луизы. Эрен сделал глубокий вдох, зажмурившись. Леденящий холод начал пробираться под одежду, заставил стучать зубы. Резко дернув Лу, он потянул ее за собой.       — Я сделаю все, чтобы ты сгнила за решеткой, — шипел он, не обращая никакого внимания на ее всхлипы. — И тех утопленных детей в соседнем штате я тоже повешу на тебя. Получишь за такое несколько пожизненных, я уж прослежу, чтобы в наказание не выбрали смертную казнь.       В ушах зашумело, он даже не слышал толком, что она ему отвечала. Уже возле полицейской машины Йегер толкнул Луизу на землю, стоя рядом. Хотелось убить ее. Жгучая ненависть переполняла его, и он наконец понял, что имел в виду Николо, когда говорил о самосуде. Вот она — испытанная в полной мере — ненависть к человеку, причинившему вред ребенку, родному или нет. Эрен направил на нее пистолет и снял с предохранителя, взвел курок. Остальные ведь слишком заняты осмотром места преступления, и помощью Микасе. Никто даже не будет лишний раз спрашивать, как именно она сопротивлялась. Рука едва заметно подрагивала. Где-то внутри он, конечно, сомневался, но…       — Эрен, — Ханнес сжал его ладони и заставил опустить пистолет, — она того не стоит. Ей в тюрьме будет намного хуже. Или же в психушке. Ее запичкают таблетками, и она будет всю жизнь овощем.       — Знаю, но… — Хмурясь, Йегер мотнул головой, словно выходя из какого-то странного оцепенения. Вновь по телу прошелся озноб, только уже крупнее, пробиравший до костей. Одежда мерзко липла к телу, пронзала холодом. — Она пыталась убить мою Элли. Хотела утопить ребенка. И уже утопила четверых! За это наказали невиновного, мать твою! Да она убила своего собственного ребенка! Ты понимаешь?! Ты бы смог убить своего сына, Ханнес?!       — Мы с этим разберемся, тебе сейчас лучше остыть. Найдем все случаи похожие и узнаем, как она в них фигурирует. — Ханнес медленно подходил ближе. — Все закончилось. Ты весь мокрый, и я тоже. Нам лучше посадить эту мразь в машину и самим так же пойти к медикам.       — Сделай так, чтобы ее увезли отсюда как можно быстрее. Если я не убью ее, то это сделают другие. — Эрен убрал пистолет, постепенно приходя в себя. Как бы ему ни хотелось одним выстрелом решить все раз и навсегда, но так нельзя. — Прошу. Уведи. Если она избежит наказания, я лично вышибу ей мозги. Пусть меня судят за убийство, но я буду знать, что сделал все верно.       — Хорошо. — Убрав руку с пистолета, Ханнес схватил ее за шкирку и грубо затолкнул в машину. В этот момент подъехали еще одна скорая и еще одна машина. Из нее вылетел озлобленный Нико, держащий в руке ружье.       — Это она?! — крикнул он, направляя его на полицейскую машину. Ханнес, сидящий за рулем, тут же нахмурился. — Я чувствовал, что с тобой что-то не так! Что ты сумасшедшая! Больная сука! Да я тебя застрелю нахрен!       — Нико. — Вынужденно встряв, Йегер преградил ему путь, крепко сжав плечо, не позволяя приблизиться. Луиза, казалось, совершенно не обращала на них никакого внимания, лишь слабо улыбалась, облокотившись на окно полицейской машины. Ханнес наконец завел мотор и ждал лишь, когда они уйдут с его пути. — Ее накажут. Дадут пожизненное. Все, как она заслужила. Я понимаю, что ты хочешь сделать. И я тоже хочу. Но это слишком легкая участь.       — Нихрена ты не понимаешь! Ты не знаешь, что это такое. Когда твоего ребенка держат в подвале, словно зверушку! Пытаются утопить! Томми рассказал мне все! Что она пыталась сделать это еще в первые дни, но ее спугнул кто-то в лесу! — кричал он, смахивая руку Эрена со своего плеча. Но, все же, отошел в сторону. — Они сидели там, словно зверушки… Они словно неживые куклы для нее! Да она маньячка чертова! Таких, как она...       — Я только что хотел запустить пулю ей в лоб, и еле держу себя в руках. Стою, отговариваю тебя, как идиот! — Эрен говорил сдержанно, вопреки тому, что творилось у него внутри. — Но подумай. Из-за этой твари ты попадешь в тюрьму. Оставишь свою семью. Этого хочешь? Томми, Саша. Черт подери, она пыталась убить на моих глазах мою дочь! Мою дочь топила в озере, а я даже не был в курсе! Думаешь, я не хочу убить ее?! Черт!       Вырвавшиеся внезапно эмоции удалось утихомирить, и Йегер опустил голову. Это прозвучало так непривычно. Его дочь. У него есть дочь? Точно… То, что сказала Луиза, лишь подтверждало его мысли. Поежившись, он вздернул плечи, шагая в сторону своей машины, но остановился.       — Что с Элли и Микасой? Их забрали на скорой, увезли в больницу, да? — поинтересовался он, смотря на Брауса. Николо лишь кивнул и каким-то странным взглядом посмотрел на него.       — Куда же еще, гений? — Нико криво ухмыльнулся. — Тебя, горе-папаша, может, тоже довести? У тебя вся одежда мокрая. Заболеешь ведь.       Кивнув, Эрен нахохлился, понимая, что прозвучало и впрямь нелепо. Какой из него отец, если рядом его и не было никогда? Опять только испортит все. Разрушит. Он занял пассажирское место и пристегнул ремень.       — Я не стану влезать в их жизнь, если ты об этом. Мы договорились с Микасой, что я уеду сразу, как помогу найти Элли. Это только мои проблемы, что я узнал обо всем. Поэтому… Ты прав. — От работающей печки веяло теплом, и тело начало постепенно расслабляться.       — Другого от тебя никто и не ожидал. Ты всегда был трусом. — Николо вел машину быстро и нервно. До больницы, к счастью, ехать было недолго. Десять минут по трассе. — Знаешь, я задумывался, как тебе живется после всего этого. Из-за тебя ее жизнь была адом, и мы были единственные, кто никогда не прерывал общения. Саша никогда не верила в эти бредни старого придурка. Как мог поверить ты?       — Я лишь видел, что… Что Жан был с ней. Отец навешал мне на уши, а я был так зол, что поверил. Если бы только она сказала, что беременна… — Эрен зажмурился вновь и сжал переносицу. Голова трещала от всего, но таблеток под рукой не оказалось. — Мне ведь даже никто не сообщил об этом. Она ни разу за столько лет мне не позвонила... Я что, не имел права знать?       — Дубина, никогда не думал о том, что ей попросту было не узнать твой номер? — Николо еле сдержался от того, чтобы не ударить себя по лбу. — Думаешь, твой отец дал ей его? Он же ее на дух не переносит.       — Да знаю я! Знаю! Я вел себя, как озлобленный сопливый мальчишка, которого обидела девочка! — Не выдержал наконец Йегер, но тут же отвернулся к окну. — Я должен был позвонить ей сам! Черт бы все подрал! Не проходило ни дня, чтобы я не думал о ней. Но каждый раз приходил к мысли, что вмешаюсь в ее жизнь и испорчу все своим присутствием. Я думал… Что она нашла кого получше. Отец так говорил. Я просил же его дать ей мои контакты! Старый всезнающий засранец.       — Ну вот с ним и разбирайся, а не сопли на кулак наматывай, придурок. Ты что не осознаешь, что он все прекрасно знал?! — Браус едва сдержал нервный смешок, наконец подъезжая к больнице. — Он же глава больницы, в которой она рожала. В которой потом с самых пеленок наблюдалась твоя дочь у педиатра. А он не удосужился даже обмолвиться об этом!       Замолчав, постепенно переваривая услышанное, Эрен окончательно признал для себя все произошедшее. Одно дело, когда догадываешься. Другое — услышать все от чужого человека, подтвердив собственные размышления. Мало того — отец, который только недавно говорил, что всегда хотел для сына только лучшего…       — Я просто полнейший идиот! — Хотелось выскочить из машины, сорваться с места, чтобы высказать все отцу. Вывалить на него все, что грызло столько времени. Но Эрен понимал, что, если сейчас только увидит его, то за себя не отвечать не сможет. Впрочем… — Он же сейчас наверняка тоже в больнице. Думаю, я должен исправить все. Постараться.       — Ну уж как хочешь. Я лишь рад, что наконец смог сказать тебе, что ты урод. — Нико припарковался и вдруг посмотрел ему в лицо. — Ее же точно посадят на пожизненное? Я должен знать, что не зря опустил тогда ружье.       — Я сделаю несколько звонков. Лично буду присутствовать на суде. Протокол я не нарушал, так что, задержание в рамках законодательства. Показания детей тоже будут учтены. Когда они ее опознают, все будет кончено для нее. — Эрен устало выдохнул, совсем осунувшись, и вышел из машины. Следом вышел и Николо. Может, действительно стоило выстрелить? Стоило убить ее на месте? Это ведь было бы правильно. Он мог бы сказать, что случайность при задержании. Он бы мог… — Прости, что не могу сделать ничего больше.       — Главное, что дети нашлись. — Отмахнулся Нико и уточнил на регистратуре, где все находились. Пройдя на третий этаж, они разделились. Его сын находился в другой палате, а Элли с Микасой — напротив.       Эрен помялся, стоя перед дверью. Несколько вдохов, выдохов. Попытался смахнуть грязь с сырой одежды, но поспешил спрятать ее под выданным накинутым на плечи одноразовым халатом. Было непросто сделать этот шаг. Что он скажет? С другой стороны… Сколько можно вот так размышлять о правильности действий? Собравшись, Йегер неловко открыл дверь, стараясь не шуметь.       — Можно? — тихо поинтересовался он, смотря на Микасу.       — Да, — прошептала она, прижимая ладонь к голове. Ее голос заметно сел и отдавал легкой хрипотцой. А красные щеки и капельница рядом свидетельствовали о том, что ей пытались сбить температуру. — Сказали, что у меня легкое сотрясение. Еще и температуру сбивают. Но сейчас я так рада… Что все закончилось.       — Наверное, тогда мне лучше зайти позже? Я не хотел мешать, лишь узнать, как состояние. — Он все-таки прикрыл дверь и повел плечом. — Как Элли?       — Нет, останься. — Она махнула рукой и перевела взгляд на спящую на соседней кровати Элли. — У нее температура. Она заболела в этом подвале, и озеро не сделало ей лучше. Но сейчас все будет в порядке.       — Температура — очень плохо, да? — Он заметно занервничал и взглянул на дверь. К врачу бы сходить потом, уточнить, чтобы не ошиблись с лечением. — Я не особо изучал детские болезни… Она ведь еще и в холодной воде побывала. Потом обязательно напомню доктору, чтобы следили внимательнее.       — Это действительно очень плохо. Ей капают хорошие лекарства, чтобы ее сбить. Я-то смогу пережить свою. Сейчас препарат закончится, и буду снова бегать и прыгать. А она еще маленькая, и такое тяжело переносится. — Микаса поднялась и, взяв свою капельницу в руки, села к ней на кровать, сразу же поправляя одеяло. — Если бы мы только нашли их раньше…       — Это лишь моя ошибка. Я обязан был просчитать все оперативнее, а в итоге… — Устало присев на стул, Эрен спрятал голову в ладонях. Виски словно сжало, но нельзя было показывать такое, и он выпрямился. — Если бы я начал опрос именно с нее… Тогда, когда были поиски, я видел ее, а потом упустил, развесил уши. Вот и итог. Дурак.       — Ничего. Главное, что все живы. — Микаса тяжело выдохнула и взглянула на него. — Я тоже виновата. Сказала про нее не сразу. Не могла подумать даже на подругу, на женщину… Она ведь казалась мне нормальной. Казалась такой искренней, даже помогала ее искать...       — А я не звонил тебе. Хотя тоже мог бы. — Он покачал головой, едва не отвернувшись, когда смотрел на Микасу. — Я ведь все верно понял, да, что Элли… от меня?       Язык не повернулся сформулировать все так, чтобы он звучал, как отец. Николо был прав. Такое еще следовало заслужить. А он что сделал для этого? Предал Микасу. Трусил звонить первым. Забрал у них возможность разговора своим отъездом. Так еще и сейчас не смог сделать все быстро, чтобы избежать страданий для Элли. Теперь же она по его вине лежала с этой чертовой температурой. Конечно, похитила ее Луиза, но какой-то хреновый из него агент, раз поиски заняли так много времени. И если Микаса совсем не виновата, то он… даже не смог грамотно выполнить свою работу. И сейчас задавал столь очевидные вопросы.       — Да от кого, блин, еще? От святого духа что ли? — Аккерман хмыкнула и, взглянув на капельницу, увидела, что препарат закончился. Выдернув из руки иглу, она поднялась, и Йегер только сейчас заметил, что ее переодели. Какая-то странная футболка и домашние штаны. Видимо, это одежда Саши. — Тебе нужно было одиннадцать лет, чтобы дойти до этого момента. Удивительная скорость.       — Я не знал, что ты вообще была беременна. — Он провел ладонью по лицу, ощущая нарастающий жар. Все это время его получалось сбивать двойной дозой таблеток, но они, увы, остались в машине. — Думаешь, я бы уехал в таком случае? Я спрашивал про тебя у отца. Он сказал, что ты вполне счастлива. Просил дать тебе свои контакты, но… От тебя не поступало звонка, и он сказал, что ты не хочешь даже слышать обо мне. И я решил, что не буду больше тебя тревожить. Мне следовало поговорить с тобой, но я был так зол. Мне было больно… Это не оправдание, конечно, я знаю. А когда узнал, что у тебя дочь пропала, то решил, что не смогу остаться в стороне, даже если ты замужем. Все равно должен помочь. Если бы у меня получилось работать без эмоций, я бы не допустил ее болезни. Прости, что так все вышло. Если сможешь.       — У тебя жар? Ты весь красный. — Микаса подошла ближе и аккуратно коснулась его лба. — Ты и сам заболел. Боже, Эрен. Только не умирай, как я это объясню ей? Она уже в скорой спрашивала, что Луиза имела ввиду. Просто так с этой темы уже не соскочить.       — Ерунда. — Он покачал головой, отрицая такую возможность. Какие болезни, если столько всего еще предстояло сделать? Однако от ее прикосновения его всего пробило приятным холодом. Невольно Эрен подался вперед, но отстранился, выдыхая через нос. — Просто из-за бессонницы, пройдет, когда посплю. Я ведь говорил сейчас серьезно. Что нам теперь делать в такой ситуации? Я не…       Он замолчал, плотно сжав губы, опуская голову. Не хотел снова терять ее. Не хотел вот так расставаться. Не хотел снова возвращаться к своей унылой жизни, в которой единственное успокоение — алкоголь по вечерам в задрипанном баре. Но имел ли он достаточно прав хотеть что-нибудь из того, что всплывало в его голове?       — Я не знаю. — Микаса поджала губы и взглянула в сторону дочери. — Она будет спать еще несколько часов. Можем взять тебе таблетку у доктора и спуститься в кафетерий.       — В машине валяется «Anaprox». Потом выпью. — Он отмахнулся, едва улыбнувшись. Стало немного неловко вновь уже от понимания, что никогда особо и не лечился нормально, даже учитывая, кем был его отец. Закидывался всякий раз чем-нибудь от головной боли и тем, что снимало симптомы. А все остальное и сон вылечит. — Вроде, в местном магазине все еще продают бульон быстрого приготовления.       Однако, несмотря на собственные слова, он поднялся, чтобы пройти на выход. Перспектива оказаться рядом с едой казалась слишком заманчивой.       — Пойдем. Я ужасно проголодалась, — говорила она тихо. — Надеюсь, Элли не проснется раньше времени, и мы успеем все обсудить. И, все же, тебе все равно придется поговорить с доктором.       Взглянув еще раз на дочь, Эрен ощутил незнакомое, странное волнение, которое никак не мог обозначить. Он точно переживал за нее. Даже очень. Но это было так… Непривычно. Понимание своей роли приходило крайне медленно. Потерев лоб, он поправил халат и нашел доктора. Первым делом попросил, чтобы их сразу позвали, если Элли проснется в их отсутствие. Ну а после был вынужден выпить какую-то таблетку, которую буквально ему всучили. Зато голова должна была пройти, как и спасть жар. Все-таки Эрен достаточно сильно вымотался за последние дни, хоть все еще и не осознавал этого, предпочитая держаться бодрее. Ведь рядом была сейчас Микаса. Не выдавать же перед ней свои слабости.