Уничтожить мироздание

— Она нас слышит? — Спроси у нее. — Что они пытались сделать? — Вкололи транквилизатор. Отключили на время все органы чувств. Незнакомые голоса доносились до ушей будто через несколько слоев толстого стекла. Голова раскалывалась от невыносимой боли. Голоса то отдалялись, становясь неразличимыми, то вновь заполоняли собой звенящую в сознании тишину. Я слышала какие-то обрывки фраз, с наслаждением чувствовала, как все тело после парализующей слабости вновь отзывалось на приказания мозга, пусть и очень вяло. Я пыталась открыть глаза, но необъяснимая тяжесть не позволяла удержать их раскрытыми. Веки закрывались сами по себе, организм навязчиво предлагал еще немного провести в манящем покое сна без сновидений. В тумане забытия вспыхивали красочно отпечатавшиеся в памяти осколки прошлых путешествий по разным планетам галактики, на одной из которых я некстати преступила закон, не зная, что за кражу принято чуть ли не выкидывать людей в открытый космос. Смутно вспоминалось, как я забралась на чей-то корабль, скрываясь в безлюдном отсеке среди кучи ящиков, какие-то разговоры и вечное лицезрение однотонного потолка.  Из дымки собственных мыслей меня вывело легкое прикосновение к подбородку. Голову аккуратно приподняли, и вместе с этим я наконец смогла удержать веки открытии. Перед глазами все плыло, но я все же смогла различить очертания двух размытых мужских силуэтов. Один из них сидел рядом со мной и крепко держал подбородок, заглядывая мне в лицо.  — Я же говорил, что она живая, Дань Хэн, — обладатель мягкого, с нотами сарказма голоса повернул голову к другому парню. Тот стоял неподалеку и со скрещенными на груди руками, видимо, наблюдал за нами.  — Я и не утверждал, что неживая, — голос того, кого назвали Дань Хэном, звучал намного серьезнее и холоднее. — Вспышка стелларона задела не только этот отсек. Нужно проверить остальные части станции, пока они не появились.  Стелларон. Станция. И… они? Виски прострелило болью от этой их таинственности. Взгляд постепенно начал фокусироваться на лице парня, нависшего надо мной и заслоняющего яркий свет, исходящий от ламп. Я пошевелила пальцами рук и поерзала на неудобном столе, разминала затекшее тело и чудом не ударилась головой о какие-то медицинские приборы, висящие чуть повыше.  — Голова не кружится? — задал вопрос незнакомец, вновь повернувшись ко мне. Он наконец отпустил мой подбородок, и я с трудом приподнялась на локтях. Даже знать не хочу, как нелепо выглядело мое лицо в тот момент, когда я, зажмурившись, медленно встала с операционного стола на ноги.   Не ощутив ни приступа головокружения, ни слабости или боли, я с трудом выговорила одно короткое «нет». Я прокашлялась, горло раздирало от сухости после пробуждения, но, я так поняла, чаем угощать меня тут определенно не собирались. Уже в первые минуты пребывания на этом замысловатом космическом объекте со мной обращались скорее как с подопытным кроликом: то и дело тащили из одной комнаты в другую, проверяли жизненные показатели, вселенскую энергию и прочие вещи, о которых я впервые слышала и даже не знала, что что-то подобное существует в человеческом организме.  Я сделала шаг вперед и тут же усомнилась и в собственных словах, и в своем состоянии. Видимо, проверяли меня так тщательно небеспричинно. Все в комнате пошло кругом, раздваивалось или вовсе исчезало из поля зрения. Я пошатнулась и судорожно схватилась пальцами за край операционного стола, на котором до этого лежала. Сердцебиение слегка участилось, но приступ, к счастью, сошел на нет, стоило мне постоять немного без резких движений. Постепенно головокружение прошло, глаза и слух пришли в норму, и теперь я хотя бы не чувствовала себя такой беспомощной. Один из парней продолжил сверлить меня своим суровым взглядом. Даже не оборачиваясь, я прямо-таки чувствовала недовольство, исходящее от него волнами. Другой стоял рядом со мной, но спустя мгновение направился к своему приятелю. И, готова поклясться, услышала, как он задорно хмыкнул, проходя мимо меня неторопливой походкой. Я закатила глаза — еще и имеет наглость издеваться надо мной — и выпрямилась, смотря на двух парней. Взгляд прошелся по их одежде и зацепился за одинаковые элементы — прямоугольные значки первопроходцев. Значит, Безымянные. Стало быть, на чем-то вы по планетам перемещаетесь, а следовательно, есть возможность в кратчайшие сроки покинуть эту станцию, если тайком пробраться на ваш корабль. В детстве мама рассказывала нам с сестрой сказки про Безымянных, странствующих среди звезд в поисках чего-то нового и неизведанного. Сестра говорила, что мое умение находить неприятности не только на свою задницу, но и на задницы друзей и то, что я вечно сую нос не в свои дела, уже автоматически предписывает мне идти путем Освоения. Однако судьба решила иначе. И кто мы такие, чтобы ей перечить?  — У меня двое тяжелораненых, но одному уже не помочь, — появившийся в дверном проеме парень протиснулся между стеной и заевшей выдвигающейся дверью, которую, видимо, так и не смогли открыть до конца.  А с этим хранителем правопорядка я уже познакомилась, когда столкнулась с ним в коридоре, пока меня вели на очередную медицинскую проверку. Я попыталась восстановить в памяти надпись на его бейдже, прикрепленном к груди у всех сотрудников станции. Если не ошибаюсь, Арлан? Или Аслан? Он заметил меня и устало добавил: — А, это… — Кто-то из персонала? — перебил, кажется, Дань Хэн и повернулся к нему. А вот парень, чьего имени я так и не знала, продолжил пристально смотреть на меня своими медовыми глазами. Я приподняла одну бровь, молча спрашивая, чего ему от меня нужно. Тот лишь ухмыльнулся кончиком губ и пожал плечами. Значит, мне не доверяют и теперь следят за каждым моим шагом? А чего они боятся? Что я схвачу с пола скальпель и накинусь с диким криком на трех вооруженных мужчин после того, как только недавно пришла в сознание? Волшебно. — Нет, не персонал, — Арлан приблизился к нам, перешагивая через разбросанные на полу экраны терминалов и другое оборудование. — Нашли ее на корабле представителя Общества гениев, где она явно не значится. В итоге мы имеем предположительный побег с Синевы, незаконное нахождение в собственности Эрудиции и тайное проникновение на космическую станцию «Герта». — Добавьте к этому занимательному списку преступлений чрезмерную затрату времени и сил ваших рабочих на мое состояние, — я бросила на сотрудника станции недовольный взгляд. — Или до меня такого пункта не предусматривалось? Арлан тяжело вздохнул, а я победно улыбнулась. Наверняка уже встала поперек горла этой их «Герте», так пусть хоть отпустят побыстрее. — В общем, нам не нужен лишний груз в и без того тяжелом положении, — Арлан устало потер переносицу, обращаясь к Безымянным. — Я и госпожа Аста надеемся, что… — Можете на нас рассчитывать, — ответил Дань Хэн и кивнул на прощание. Сотрудник станции сделал то же самое и напоследок кинул на меня взгляд, который так и твердил: «Хвала эонам, что я избавился от нее». — Иди за мной, — прозвучал серьезный голос, из которого моментально испарилась спокойная интонация, которую использовали при разговоре с Арланом. Я не сразу поняла, что это относилось ко мне. А когда поняла, не особо-то и поспешила с выполнением его требования. Я осталась стоять на месте, рядом с операционным столом, прикрытым с двух сторон металлическими сетчатыми изгородями. В принципе, меня устраивало текущее положение и без Безымянных. Судя по их словам, недавно произошла вспышка стелларона, персонал занят реставрацией базы и помощью раненым, а меня просто отпустили, как назойливую муху, мешающую делу. Шансы угнать один из кораблей и улететь куда подальше заметно возросли, и я бы ни за что не хотела упустить такой подарок судьбы. Однако нарушил мои «добропорядочные» планы голос Безымянного с пепельными волосами. — У тебя что, маяк синестезии барахлит? — вроде бы шутливо, но в то же время со строгой серьезностью спросил он. — Иди. — У тебя барахлят манеры общения с девушками, попавшими в беду, — парировала я. Но парень, кажется, не купился и презрительно прищурился. — Слушай, девушка, которая галактическая преступница, — он сложил руки на груди, взирая на меня сверху вниз, — мое терпение не бесконечное, как космос. — Я не преступница, — нахмурилась я. — Твоя биография о тебе другого мнения, — невозмутимо ответил Безымянный, отступил в сторону и указал ладонью на выход. — Дамы вперед. Проходя мимо парня, я сопроводила его раздраженным взглядом. Тоже мне командир нашелся. Как только металлические перегородки перестали закрывать собой остальную часть медицинского отсека, я замерла на месте с широко открытыми глазами. Все было разрушено, все было в крови. В стенах бреши, опавший местами потолок, части которого просто свисали до покрывшегося паутиной трещин пола. Кругом были разбросаны обломки замысловато сконструированных оборудований, одним из которых придавило человека. Видно было лишь торчащую из-под куска устройства окровавленную руку. Я перевела взгляд на другую сторону и тут же пожалела об этом. У стены валялось несколько мертвых тел. Медицинские халаты пропитались кровью, большая вишневая лужа расплывалась под ними. Наверное, их отбросило ударной волной от стелларона. Я сглотнула, подавляя приступ тошноты, когда заметила проткнутое ножкой перевернутого стола тело. Разум услужливо воспроизводил в сознании еще более неприятные исходы произошедшего, и я прикусила губу до крови, чтобы отвлечь себя от тошнотворных картинок. — Не смотри, — послышался сзади голос незнакомца, и он подтолкнул меня в спину, вынуждая идти. На ватных ногах и с превеликим удовольствием я вышла из медицинского отсека. К горлу подступил ком, и я глубоко вздохнула, стараясь успокоиться. Я заглянула за перила вниз, на главный зал базовой зоны станции, где тоже все было порабощено разрушением. Валялась мебель, опрокинутые и треснувшие горшки с зеленью рассыпали на пол грунт, местами обвалилась одна из двух широких лестниц, ведущих на первый этаж базовой зоны. Стелларон… Чертово семя Разрушения, которое уже разрослось по всей галактике. Пустило свои корни в каждое небесное тело и теперь добиралось до ядра, чтобы банально уничтожить. В каждом уголке вселенной верещали о том, что если своевременно не ликвидировать источник стелларона, то ему не составит труда в скором времени стереть с лица галактики планету и самоуничтожиться. И все же находились безумные глупцы, которые считали себя гениями, раз намеренно сохраняли стелларон в целях исследования. Людям следовало бы подальше держаться от источника смерти, но они, в свойственной всем людям манере делать то, что неправильно, просто погибали от семени Разрушения. А действительно ли оно связано с эоном Разрушения? Правду ли говорят о том, что стелларон уже обрек мир на погибель, или еще есть шанс спастись? И даже если есть, хотя бы ничтожно малый, найдутся ли люди, готовые жертвовать своими жизнями ради продолжения жизни вселенной? По крайней мере, за этот шанс готова была ухватиться я. И я хотела бы верить, что тот, кто плетет нити судьбы, предписал мне в один момент спасти все мироздание. Но это были лишь желанные мысли о будущем. А сейчас, в настоящем, была только я, задыхающаяся под давлением стелларона космическая станция и прилипчивые Безымянные. Я молча следовала за Дань Хэном, пока так сильно не испытывая соблазна убежать или попытаться сразиться с ними. Иногда смотрела по сторонам, подмечая последствия вспышки стелларона, бросала заинтересованные взгляды на членов экипажа, мечущихся между отсеками, как лоси по тайге. Но, так и быть, все это было вызвано не столько любопытством, сколько желанием понаблюдать за движениями Безымянного, идущего позади меня. И стоило ему заметить мои взгляды, либо тому просто стало скучно идти в тишине, он спросил: — Как тебя зовут? Я косо взглянула на него через плечо. — Я привыкла знакомиться в более непринужденной обстановке, — краем глаза заметила оружие в его руке, — а не в страхе, что меня могут прибить бейсбольной битой. — Это бесценная диковина, — тут же авторитетно поправил он и для вида перекрутил биту в руке, закидывая ее на плечо. — Ну и? Я раздраженно вздохнула, понимая, что от меня не отстанут. — Серафима, — я едва сдержала злобный оскал, когда парень за моей спиной усмехнулся. — А ты, я так полагаю, оправдываешь свой статус Безымянного? Я услышала, как заскрипела ткань его перчаток, — сжал кулаки. — Я Келус, а это Дань Хэн, — он кивком указал на идущего впереди. Упомянутый Дань Хэн даже не соизволил обернуться, а просто продолжил путь. Я уже стала предполагать, что его незаинтересованность к моей персоне не изменит ничто, даже конец света. — Серафима, да? На пенаконийском означает «огненный яд», верно, Дань Хэн? Парень едва заметно кивнул. — А Келус на каком-нибудь наверняка означает «нахал», — в ответ произнесла я и, уверена, насмешка, прозвучавшая в моем голосе, взбесила его еще больше. — Речи у тебя точно ядовитые, — сквозь стиснутые зубы прошипел он. Мы спустились этажом ниже. Я рассматривала мигающую от помех голограмму с символ космической станции «Герта». Кем бы ни была эта самая Герта, скромности ей точно не занимать. Чуть ниже находился большой полукруглый стол и терминал — из всей обстановки наиболее уцелевшая вещь. Дань Хэн обошел стол и что-то начал проверять на мониторе. Глаза бегали от одной строки к другой, пока он тихо не цокнул. — Лифты отключены, и доступ к ним заблокирован, — пояснил он, не отрывая взгляда от экрана. — Если я не ошибаюсь, на нижних шахтах лифта должно отключаться гравитационное поле, если… Я скучающе уставилась в сторону, пропуская остальные слова мимо ушей, все равно я не собиралась шляться ни по каким шахтам лифта. Единственное, что я сейчас собиралась делать, — искать путь, чтобы ускользнуть от них как можно быстрее. Но вопрос в том, куда? Безымянным, очевидно, космическая станция знакома лучше, нежели мне. В некоторые моменты я даже не могла разобрать, на дверь я смотрю или на какой-то замысловатый элемент декора, о каких побегах и поисках корабля может идти речь? Я повернулась и оглядела помещение: около стены сидело несколько раненых сотрудников станции, а на диване у прохода лежала женщина. Даже издалека я заметила, как тяжело вздымалась ее грудь, одна рука сжимала кровоточащий бок, а другая прижималась ко лбу. К ней подбежал кто-то из персонала и загородил мне весь обзор. Я закатила глаза и продолжила осматриваться. Поломанная лестница, опрокинутые горшки с растениями, обломки, обломки, обломки и — хвала эонам — открытая дверь. Я уже собралась уходить, пока сопровождающие меня парни увлеклись беседой, но мне вновь пресекли мое своеволие. — Я понял. Тогда она идет со мной, — сказал Келус и, дождавшись кивка со стороны Дань Хэна, спокойно пошел в противоположную часть базовой зоны. А мое мнение, я так понимаю, не учитывается? Остаться с суровым тихоней возиться с системой безопасности или пойти за этим надоедой невесть знает куда? Меня не устаивали оба варианта, и я предпочла бы заниматься своими делами. — Я никуда с вами не пойду, — заявила я, сложила руки на груди и с самодовольным видом повернулась к Келусу. Но стоило заметить, как блеснула в свете ламп его бита, закинутая на плечо, я тут же успела пожалеть о сказанном раз десять. — А ты здесь не одна находишься? — он удивленно дернул бровью. — Ты и твое мнение? Что-то я его не вижу. Я едва не подавилась от такой наглости. Открыла рот, чтобы ответить, но Келус уже молча развернулся и пошел дальше. Как будто был уверен, что у меня нет другого выбора, кроме как последовать за ним. По сути, у меня был идеальный план: найти, где здесь держат космические корабли, угнать один из них и улететь на другой конец галактики. Однако план не состыковывался с тем фактом, что на космических кораблях я перемещалась исключительно среди коробок в грузовом отсеке. А с методом «нажимай-на-все-подряд» я вряд ли бы улетела далеко. Скорее всего, до первого попавшегося астероида. Если вообще удалось бы эту крылатую дребедень включить. Кажется, выбора у меня действительно не было. Можно попробовать все-таки увязаться за Безымянными… Они-то точно легально на своем космическом судне перемещаются по планетам. Обреченно выдохнув, я поплелась за Келусом. Мы прошли мимо раненых к широкой двери, которая при нашем приближении тихо отъехала в сторону. Впереди открывался длинный стеклянный коридор, расчерченный металлическими арками. Я зачарованно подняла взгляд, смотря сквозь толстое стекло на миллионы, миллиарды сверкающей пыли, разбросанной в чернильном сумраке бескрайнего космоса. Звезды кругом сияли так ярко, что этот коридор, соединяющий две части станции, не нуждался в дополнительном освещении. Единственным звуком, нарушающим тишину, был приглушенный стук подошв по металлическому полу. Я бросила взгляд на другую часть космической станции. Внушительные размеры — мягко сказано. Казалось, что эта станция уместила в себе целый город. Который в любой момент мог разрушить находящийся здесь стелларон. Мы прошли через длинный коридор. Когда дверь отъехала в сторону, я увидела на другом конце комнаты лифт и ускорила шаг, обгоняя Безымянного, чтобы побыстрее до него добраться. — Осторожно! — Келус схватил меня за ткань футболки и дернул назад. Острые когти появившейся из-за поворота руки полоснули по воздуху в том месте, где секунду назад стояла я. Безымянный завел меня за свою спину и покрепче перехватил биту, готовясь к бою. Я особо и не возражала. Без оружия и без представления о противнике я много бы не навоевала, поэтому молча стояла за ним, позволяя немного погеройствовать.  В поле зрения показалось нечто, что можно было назвать человеком с огромным преувеличением. По острым, как лезвия ножей, когтям стекала кровь, капала вниз, пачкая серый пол. Одежда была местами порвана, а тело стало неестественно бледным. Его лицо исполосовали три глубоких пореза, рассекающие кожу от лба до подбородка. Я нервно сглотнула и шагнула чуть ближе к Келусу. Ладно, от него все-таки есть польза… Если бы не этот парень, меня бы украшали такие же порезы, если не что похуже. — Это что?.. Келус кинул на меня взгляд через плечо, но ничего не ответил. Монстр с режущим слух визгом бросился к нам. Но прежде, чем его когти успели впиться в Келуса, бита Безымянного столкнулась с его головой. Послышался треск, и я отвернулась, чтобы не смотреть. — Зараженный, — ответил Келус после воцарившейся тишины. — Несчастный, пораженный фрагментумом. Этот просто еще не успел окончательно измениться. Парень присел на корточки рядом с телом и вытер его накидкой капли крови на бите. — Жестоко, — я сложила руки на груди и прошла дальше. — Это не жестокость, Серафима. Это жизнь. Я фыркнула от его незамысловатой философии и подошла ближе к шахте лифта. Самого лифта не было, наверное, остановился где-то выше. Двери были выбиты и уже покоились где-то на нижнем ярусе. Я схватилась рукой за проем и посмотрела вниз. И тут же отступила назад, испугавшись, что либо сама не удержусь и упаду, либо кое-кто подтолкнет. Келус подошел ко мне и тоже взглянул вниз. Терминал рядом был изуродован так, что даже кнопок видно не было. Да и Дань Хэн, вроде бы, что-то говорил о том, что лифты не работают. Тогда, получается, тупик? — Что будем делать дальше? Безымянный на шаг отступил от края, но продолжил смотреть на лифтовую шахту. Я нашла в себе силы и смелость, чтобы подступить ближе и снова заглянуть вниз. Да уж, высота внушительная. Неприятно, наверное, было бы с такой… — Прыгать, — прямолинейно ответил Келус. — ПРЫГАТЬ?! — мне стало плохо от одной только мысли об этом. Я резко повернулась к нему и взмахнула рукой, указывая на вертикальный канал. — Мы разобьемся! — Не разобьемся, — парень возвел очи горе и цокнул, недовольный тем, что придется заново все объяснять. — Дань Хэн сказал, что на дне шахты автоматически отключается гравитация при падении каких-либо предметов в целях безопасности. Потом сама же включается снова. — О, нет! — я скрестила руки на груди, моему гневу в тот момент не было предела. — Он сказал, что она должна отключаться. Келус равнодушно пожал плечами, мол, какая разница? С каждой секундой, проведенной вместе с этим злосчастным лифтом (точнее, его отсутствием) и Безымянным, я раздражалась все больше. Уже даже глаз нервно задергался от предчувствия неприятностей. — Слушай, я понимаю, что вы со своим приятелем друг другу всецело доверяете, — я глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться, однако праведный гнев продолжал кипеть внутри, — но я не доверяю вам обоим. — Как и мы тебе. Поэтому прыгнешь первой. Я посмотрела на него, как на сумасшедшего. Затем подошла чуть ближе и едва не прошипела сквозь стиснутые зубы: — Тебе надо — ты первым и прыгай. Келус повернулся ко мне в ответ, сложил руки на груди, напуская на себя важный вид, и наклонился ближе. — Прыгай, — полушепотом произнес он. — Или я столкну тебя. — Вместе, — предложила я. — Вместе, — согласился он и протянул ладонь. Я перевела взгляд на его руку. А я-то надеялась убежать, пока он будет лететь вниз, считая, что я последую за ним. В детстве я хотела стать одной из Безымянных, да. Но сейчас, смотря на то, в какие безрассудные авантюры они влезают, мое мнение резко переменилось. Мне нравились сложности, мне нравилось узнавать что-то новое, мне бы понравилось рисковать собой ради спасения вселенной. Но рисковать собой, чтобы спуститься на десятки этажей ниже, вместо ожидания починки лифта? Нет, спасибо, я воздержусь. Я вновь посмотрела в глаза Келусу. Серьезный взгляд медовой бесконечной пропасти глаз напротив не оставил сомнений — этот человек не шутит и абсолютно точно готов, стелларон подери, прыгнуть. Не знаю, что в тот момент руководило мной — явно не здравый смысл. Я осторожно вложила руку ему в ладонь с такой опаской, будто кладу руку в шкатулку Фули. Он сжал мою ладонь, наверняка опасаясь, что я передумаю или убегу, и подошел к краю. Я вынуждено последовала за ним и закрыла глаза, стараясь не думать о предстоящем акте безумства. — Насчет три… Возможно, сейчас был самый лучший момент, чтобы признаться в своей боязни высоты? Разум твердил, что надо сказать, а гордость не позволяла, сжимая острые когти на моей шее, не давала возможности выговорить хоть слово в знак протеста. — Раз… Я интуитивно крепче сжала его руку, судорожно вцепившись в нее пальцами. Если бы не плотная ткань его перчаток, я бы уже оставила на коже парня следы от впившихся в ладонь ногтей. Я глубоко вздохнула, стараясь успокоиться. — Три! — А два?! — я распахнула глаза от неожиданности и, растеряв все свою уверенность, попыталась вырываться из его хватки, но было уже поздно. В следующее мгновение я уже не чувствовала надежной опоры под ногами, а стремительно летела вниз. Падение выбило из легких весь воздух. Я твердила самой себе хотя бы закрыть глаза, чтобы не следить за быстро приближающимся концом. А глаза делали все наоборот: смотрели, не моргая. Я испытывала непередаваемый страх, даже боялась представить, какая боль распространится по всему телу в момент соприкосновения с землей. Какой бы колоссальной ни была боль — после подобного полета вряд ли выживешь. Поэтому я мысленно успела попрощаться со всеми своими знакомыми и даже врагами и помолилась всем эонам, каких только могла вспомнить. Я с замиранием сердца ждала неизбежного исхода. Но в момент, когда я уже должна была распластаться на земле, я почувствовала, как тело просто зависло в воздухе. Еще мгновение налету — и я упала на пол. Я открыла глаза и едва удержалась, чтобы не расцеловать пол станции. Я поднялась на колени и тяжело задышала, не веря во все только что произошедшее. Мне хотелось как можно громче заорать, но в горле застрял комок ужаса, не позволяющий вымолвить ни слова. Я даже не заметила, что все еще крепко сжимала ладонь Безымянного. Пальцы просто не могли разжаться, онемевшие от страха. Келус плавно вытащил свою руку из моей хватки, придерживая меня за запястье, чтобы я расслабила пальцы, и поднялся на ноги. — Вот видишь, — парень отряхнулся и посмотрел на меня, пока я сидела на полу и тупо смотрела в одну точку округленными глазами. — Дань Хэн был прав. Его голос был на удивление спокойным. Слишком спокойным для человека, который только что летел с высоты как минимум десятиэтажного здания. Стоит признать: неплохие у этой станции технологии, раз предусмотрено даже такое. От зашкаливающего адреналина сердце бешено колотилось у меня в груди, готовое выпрыгнуть, набатом отдавался в ушах его стук. — Д-да идите вы оба прямиком к стелларону! — выругалась я и поднялась на ноги, опираясь дрожащей ладонью о стену. Келус усмехнулся и беспечно пошел по платформе к мостку. — Не переживай, туда и идем. Безымянный положил руки в карманы и направился дальше. Более-менее успокоившись, я неспешно пошла за ним. Смотря по сторонам, в который раз подметила, с какой высоты мы падали. Стеклянная шахта лифта уходила далеко ввысь, скрываясь где-то там, за круглыми платформами. Стены здесь местами были покрыты большими кусками фрагментума, расползающегося дальше. Пусть я за все время своих путешествий посетила немало планет, пока еще не тронутых Стеллароном и уже погибающих под его гнетом, но осколки фрагментума так близко видела впервые. Близко — это в данном случае где-то высоко на стене, под металическими мостками и полукруглыми платформами. Еще ближе, наверное, видела только на Калипсо. Наверное. Не знаю. Не помню. Большинство воспоминаний о родной планете в один момент как-то слишком резко предались забвению, погрузились в пучину Небытия, из которой им было уже не выбраться. Как бы я ни старалась вспомнить, восстановить в памяти хотя бы жалкие обрывки информации, хотя бы о том дне, ничего не получалось. Я чувствовала, что я упускаю что-то важное на протяжении всех своих скитаний по галактике. Но что? Это так и оставалось нераскрытой тайной, решение которой было давно вырвано из памяти. Мы ступили на тусклый мост. Стекло — или из какого прозрачного материала он был сделан — застучало пол подошвами ботинок. Келус молча шел вперед, ища что-то взглядом. А вот мой взгляд был направлен исключительно вниз. Я следила за каждым своим шагом, боясь, что один из них может сопроводиться характерным треском и последующим не очень приятным исходом событий. На этот раз никаких воздушных порывов, антигравитационных полей или что там у них было на нижних этажах у лифта. В этот раз только свободное падение прямиком на металлический корпус станции. Я мысленно облегченно выдохнула, только когда мы добрались до платформы, находящейся между несколькими такими же мостами и соединяющей центральный сектор, где был лифт, с другой частью этого блока. Келус что-то нажал на терминале, и впереди моментально возник еще один мост. — Куда мы идем? — наконец решилась на мучавший меня с самого начала вопрос. — Куда мне надо, — Безымянный двинулся дальше по мостку. — А когда пойдем туда, куда мне надо? — я пошла следом, едва воспротивившись соблазну нажать на кнопку, чтобы отключить мост под ним. — Не помню, чтобы я спрашивал, — я раздраженно закатила глаза, а он продолжил: — Когда найдем стелларон, ты пойдешь с нами на Звездный Экспресс. Аста уже договорилась с проводником: подбросим тебя до Ярило и разойдемся, как в море корабли. А вот с этого момента поподробнее. Я догнала Келуса и встала впереди, загородив собой путь. Пусть парень и был выше меня, да и физической подготовкой явно отличался, смелости (или наглости) мне уж точно хватало. За исключением моментов, касающихся высоких зданий. — Так, стоп, — я выставила перед ним руки, и он вынужден был остановиться. — То есть вы сначала считаете, что я межгалактическая преступница, а затем по доброте душевной соглашаетесь довезти меня до другой планеты? — Я и сейчас считаю, что ты преступница, — Безымянный материализовал в руке биту, а я в который раз убедилась в том, какой отстой ходить без оружия. — «Герта» не раз выручала нас, так что было бы невежеством отказаться от просьбы увезти за пределы станции лишний в текущем положении груз. — Раз я преступница, почему еще разгуливаю на свободе? — Поверь, если бы я видел в тебе угрозу, на твоих запястьях уже блестели бы наручники. Я открыла было рот, чтобы возразить, — имеет же наглость так открыто говорить о том, что не воспринимает меня всерьез? — Хватит, — он поднял ладонь, призывая замолчать. — Много болтаешь. Нам надо… Речь прервала просвистевшая в опасной близости от его щеки стрела. Я едва успела отскочить в сторону, чтобы она не задела и меня. Келус обернулся, смотря куда-то наверх, я проследила за его взглядом, замечая на платформе сверху фигуру с человеческими головой и руками и звериным туловищем и ногами. Монстр рванул вперед и спрыгнул на пол около нашего моста. Он был огромным. Когда его копыта стукнули по платформе, сотрясся не только мост, но, кажется, и весь этаж. Существо туго натянуло тетиву лука, целясь прямо в нас. Стрела вспыхнула зеленоватым свечением — пусть и завораживающе, но для меня и Безымянного это явно ничего хорошего не сулило. — Черт, — прошипел Келус, сжимая в руках биту. Я заметила, как его тело напряглось, готовое к битве. Едкие шутки и замечания, насмешливые взгляды, которые он то и дело бросал на меня, сразу же отошли на второй план. Моей безопасности определенно льстило, что этот парень в чрезвычайные моменты, когда что-то угрожает не только его жизни, но и жизни невзначай найденного спутника, вмиг становится таким серьезным и сосредоточенным. Отвлекшись всего лишь на секунду, я и не заметила, как он гневно крикнул мне: — Чего встала?! Беги к галерее Теней! — По-твоему, я знаю, где она?! — опешила я, но быстро опомнилась и просто побежала в противоположном от монстра направлении. Теперь стало понятно, кого имел в виду Дань Хэн еще в самом начале нашего знакомства под определением «они». Они — Легион Антиматерии. Мерзкие порождения эона. Злые создания, несущие только смерть и уничтожение. Воплощения Разрушения, как и сам стелларон. Благо впереди, после моста, была только одна дверь. И если там очередной длиннющий коридор со множеством разветвлений и дверей, то никакой галереи Теней! Я едва успела отбежать от Келуса на пару метров, как на платформу впереди спрыгнул еще один рейнджер. Путей к отступлению не осталось, как и оружия для меня. Кругом ничего — только одинокий мост, по обе стороны которого теперь стояли члены Легиона Антиматерии. Я попятилась, вновь подошла ближе к Келусу и наспех завязала резинкой короткие темные волосы в небрежный хвост, чтобы не мешали. Я сжала кулаки и встала в боевую стойку. Взгляд зацепился за искры, летящие от лезвий рейнджера, пока он лязгал ими друг о друга. Показушник. Еще секунда, чтобы перевести дыхание, — и на меня бросился монстр, занося клинки, отливающие сталью. Я отскочила в сторону, чудом удержавшись на самом краю моста. Не успела подняться с колен на ноги, как рейнджер стал наносить удары снова и снова, будто они совсем его не истощали. Я успешно уклонялась, подыскивая удобный момент, чтобы выхватить у него мечи. Тесное пространство не прибавляло маневренности, однако думать о своем комфорте было некогда. Удары становились все агрессивнее, а его действия — стремительнее. Кажется, наши враги не привыкли к тому, что их жертвы так долго сопротивляются гибели от руки Разрушения. После очередного удара рейнджера, рассекающего воздух, я схватилась рукой за его запястье и сжала изо всей силы. Я уже потянулась другой рукой, чтобы отобрать лезвие, и тут поняла одну вещь: клинки были продолжением рук. Враг дернул рукой и откинул меня в сторону, чуть ближе к платформе. Пока я поднималась на ноги, смотря на то, как ко мне подходит неторопливой походкой монстр, краем глаза уловила, как где-то на другой стороне Келус наносил успешные удары битой по другому рейнджеру. «Больше никогда не буду связываться с Безымянными», — пролетело в мыслях перед тем, как клинок монстра стремительно резанул по воздуху, норовя разрубить меня пополам. Я уклонилась, дернувшись в сторону, и быстро встала на ноги. Волосы уже вновь растрепались, лезли в глаза, мешая. Слышалось грохотание биты по железной броне рейнджера. Создание Разрушение низко зарычало, смотря на меня. Ждать, пока Келус разберется со своим и поможет мне? Потому что кулаками я тут точно ничего не сделаю. Или дальше уклоняться, в надежде, что монстру это надоест, и он просто уйдет? Или… Я подошла к самому краю моста, не сводя взгляда с рейнджера напротив. Тот, даже не почуяв подвоха, взмахнул лезвиями и молнией бросился ко мне. Я отскочила в сторону в самый последний момент, наблюдая за тем, как монстр пролетел мимо меня и отправился вниз, прямиком к недрам этой станции. Я только было хотела с облегчением выдохнуть, как нога соскользнула, и я почувствовала, как теряю равновесие. Упала на колено, ухватилась рукой за край моста, пока другая нога свисала вниз. Сердце бешено заколотилось в груди от почти верной гибели — буквально находилась в одном шагу от нее. Меня крепко схватили за предплечье и дернули вверх, помогая забраться обратно на мост. Я уже поняла, кто это был, поэтому не спешила со словами благодарности. Сначала решила успокоить дыхание, опираясь ладонями о колени и глубоко вздыхая. С монстрами было покончено: один валялся где-то внизу, другой лежал на платформе. Набрав в легкие побольше воздуха, я выпрямилась и посмотрела на Келуса, который уже и не надеялся на то, что я скажу «спасибо», и просто пошел вперед к платформе. Мои опасения не подтвердились, и за дверьми скрывался не очередной лабиринт из коридоров, а всего лишь два прохода — удивительное меньшинство для этой станции. Келус направился направо, будто точно знал, что там находится то, что он ищет. Я пошла за ним, но он выставил руку вперед, преграждая путь. — Что? — я посмотрела на него. — Останешься здесь. Если подойдешь слишком близко, погибнешь. Я равнодушно пожала плечами. Здесь — так здесь. Мне только лучше. Парень скрылся за поворотом, а я устало села на ближайшую уцелевшую лавочку. Прислонилась затылком к холодной стене и прикрыла на мгновение глаза. Мысли были где-то далеко от моих повседневных планов. Я не думала, где буду ночевать, не думала, где и какую украсть еду и воду. Не думала даже, какие отмазки можно будет придумать, чтобы скрыться от хранителей правопорядка. Сестра научила меня воровать еще в детстве. Благородному до появления стелларона роду негоже было заниматься подобными непристойными вещами, но она учила меня, чтобы я смогла выжить, а не с целью опозорить. До этого дня меня и не ловили за моими проступками, но сегодняшний день… Почему-то теперь сравнивался с точкой невозврата. Скорее даже не день, а именно этот момент. Если убегу сейчас, то скорее всего никогда больше не встречусь ни с Безымянными, ни с персоналом этой станции. Если останусь… Доберусь на Звездном Экспрессе до Ярило, и тоже больше никогда не встречусь с Безымянными. Я устало выдохнула. Сложно. Принимать решения, когда нет человека, с которым все навалившееся можно обсудить, озвучить свой выбор, а затем, услышав конструктивную критику, еще раз двадцать передумать. Я незаметно для самой себя сжала на коленях кулаки, ногти впились в кожу, но я не чувствовала боли. Сестра… Хотела бы я услышать твое здравое мнение касаемо этой ситуации. Ты всегда была единственной, кто выслушивал мой бред сумасшедшего и поддерживал, даже если знал, что я неправа. Ты была для меня всем, пока нас не разлучило… Что? Я сильнее сжала кулаки. Голову прострелило болью, а сердце обожгло горечью недосказанности, недопонимания. Я не могла просто взять и забыть. Я должна… должна помнить, что случилось тогда на Калипсо. Но все, что я помнила, — начавшийся дождь и… темноту. Сколько бы раз я ни возвращалась к прокручиванию в голове своей жизни. Сколько бы раз ни смотрела через окна космических кораблей на изничтоженную планету, я просто не могла вспомнить. Не могла сама или что-то тому препятствовало — на знаю. Как бы то ни было, последний день санитов часто навещал меня во снах очень смутной картинкой, слишком уж я много думала об этом. Кошмары, сопровождающиеся бессонными ночами, ударами кулаков по стенам, раздирающих кожу до крови, до мяса. Столько пролитых слез, столько мыслей об одном несчастном дне. И все же каждый раз, когда мне казалось, что я начинаю вспоминать, все погружалось во тьму и просто… исчезало. Калипсо… Что случилось на тебе в тот день? Что видели тогда твои иссохшие родники и растрескавшаяся земля? Очередную атаку галактических рейнджеров, устроивших геноцид? Природный катаклизм? Стелларон? Или… — Ты что, заснула? Я сильно вздрогнула от неожиданности и стукнулась головой о стену. Зашипев от боли и потирая ладонью ушибленное место, я кинула злобный взгляд на стоящего рядом Келуса. — С ума сошел так бесшумно подкрадываться? Парень лишь негромко усмехнулся и отвел взгляд в сторону. — Я тут уже минуту стою, — я закатила глаза на его комментарий, но предпочла промолчать. Я злилась в тот момент и на него, и на судьбу, и на себя. На себя в первую очередь потому, что позволила указывать Безымянным, что со мной делать, и потому, что возвращалась мыслями к Калипсо, хотя находилась далеко-далеко не там. — Ты идешь, или перспектива торчать тут весь день привлекает тебя больше? — Больше, чем твоя кислая мина, — ответила я, но все же встала с места, готовая следовать за ним. — Обычно у меня менее недовольное лицо, когда я общаюсь с более приятными, чем ты, людьми. Я едва сдержалась, чтобы не прибить его чем-нибудь потяжелее. Про себя повторяла слова матери для успокоения: «Единственный шанс заставить судьбу воевать на твоей стороне — плыть по ее течению, делая вид, что принимаешь правила игры».