Твой подарок — это я

Ах, Новый год. Время, когда мир, казалось бы, замирает в ожидании чего-то нового, неизведанного, но в душе всё ещё звучат отголоски прошедших дней. Для Аянокоджи прошедший год стал испытанием, насыщенным событиями, которые навсегда оставили свой след. Этот год принес немало трудностей, а в памяти остались моменты, окрашенные горечью и прощаниями. Он завершил напряжённую драку с Ямаучи, порвал связь с Кей, а также расстался с Хорикитой. Всё это не могло не отразиться на его внутреннем состоянии: оставляя за собой горечь утраты, они стали частями сложного узора его жизни. И всё же, если смотреть на это с другого ракурса, Аянокоджи понимал, что в таких переменах есть что-то естественное, а значит, и правильное. Пусть он и провёл два Новых года с Хорикитой, её присутствие уже давно стало для него чем-то обыденным, даже чуждым. Но всё же, глубоко внутри, в его сердце теплилась крошечная искра странного, трудноуловимого чувства. Что это было? Лёгкая грусть? Ностальгия? Или просто след былых привязанностей? Какая разница — для него это было несущественно. Теперь, стоя на пороге нового года, он смотрел в окно. Мир за стеклом казался сказочным: пушистый снег укутал улицы белым покрывалом, машины лениво двигались по обледеневшим дорогам, фары их света создавали причудливую игру бликов на падающих снежинках. Фонари горели мягким золотистым светом, освещая белоснежные сугробы, которые переливались, словно россыпь кристаллов. Воздух был наполнен свежестью, а тишина ночи придавала всему окружающему особое очарование. Картина была словно из зимней сказки — одновременно простая и изысканно прекрасная. Где-то вдалеке послышался глухой бой часов, возвещавший приближение полуночи. Ещё немного — и этот год останется лишь воспоминанием, а впереди раскинется бескрайний горизонт новых возможностей, встреч и испытаний. И Аянокоджи, несмотря на всё, что осталось позади, чувствовал странное спокойствие: всё идёт так, как должно быть. — Аянокоджи, ку-ку, — раздался звонкий голос Ичиносе, едва он открыл дверь. Она стояла на пороге, сияя улыбкой, которая словно осветила весь его мир. На первый взгляд они могли показаться обычными знакомыми, но их связь была куда глубже. Официально они не называли себя парой, но между ними уже давно существовало что-то большее. Их отношения нельзя было назвать простыми: чувства, которые они испытали друг к другу, не укладывались в привычные рамки. И пусть их любовь не была скреплена словами, они понимали друг друга без лишних объяснений. Той ночью, когда их сердца и тела соединились в единое целое, они пережили нечто, что навсегда останется с ними. Это было откровением, незабываемым моментом, который открыл перед ними новые грани близости и доверия. Первая ночь… она осталась в их памяти, как яркая вспышка тепла, наполненная наслаждением, нежностью и искренностью. Но это был всего лишь один из множества эпизодов их истории. Не стоит зацикливаться на прошлом, ведь впереди их ждал Новый год, который они решили встретить вместе. Этот Новый год был совершенно особенным для Аянокоджи. Всё, что связывало его с Кей и Хорикитой, осталось позади. В этот раз он проводил праздник с Ичиносе, без тени сожаления о том, что когда-то было. Её живость и лёгкость приносили в его жизнь ту теплоту, которой ему так не хватало. Она словно была лучом света в его порой мрачном и рациональном мире. В комнате царила уютная атмосфера: гирлянды мерцали разноцветными огоньками, придавая помещению сказочный вид, а на столе стояла простая, но изысканная праздничная еда. Аянокоджи смотрел на Ичиносе, которая, смеясь, рассказывала какую-то историю, и чувствовал, как внутри разливается тепло. В её присутствии даже такие моменты, казалось бы, обыденные, приобретали особое значение. Снег за окном продолжал падать, убаюкивая город, а время двигалось вперёд, приближая их к полуночи. Новый год вот-вот наступит, и вместе с ним — новые страницы их жизни. Но сейчас, в этот момент, они были только вдвоём, и этого было достаточно. Двое… Хотя это «двое» оказалось понятием относительным. Едва Аянокоджи успел насладиться тишиной в компании Ичиносе, как раздался лёгкий, но настойчивый стук в дверь. Он, глубоко вздохнув, направился открывать, уже предчувствуя нечто из ряда вон выходящее. И предчувствие его не обмануло. На пороге стояла Ичика — дерзкая, яркая и совершенно неотразимая, словно маленький дьявол в обличии миловидной девчонки. Её улыбка, озорная и слегка коварная, могла обезоружить кого угодно, но только не Аянокоджи. — Семпаааай, привеееет, — протянула она с тем самым хихиканьем, от которого у него всегда непроизвольно дёргался глаз. Он опёрся рукой о дверной косяк и тяжело выдохнул: — О нет. Только не ты. Но, разумеется, её это не остановило. Даже не дождавшись приглашения, Ичика, будто вихрь, ворвалась в комнату, огляделась с явным интересом и, ни слова не говоря, устроилась рядом с Ичиносе на диване. Ичиносе, слегка опешив от столь внезапного визита, только приподняла бровь, но никак не возразила. Возможно, её удивление длилось бы дольше, если бы не обаяние Ичики. Та, словно чувствуя себя хозяйкой положения, перекинула одну ногу на другую и повернулась к Ичиносе с широкой улыбкой. Теперь две яркие девушки сидели рядом, словно воплощение идеала — красота каждой из них была поразительна, но в их дуэте чувствовалось странное равновесие. Аянокоджи молча закрыл дверь, думая лишь о том, как этот неожиданный поворот скажется на его вечере. Но стоило ему оглянуться на двух девушек, сверкающих своей природной харизмой, как он вдруг понял: ночь, возможно, станет куда интереснее, чем он ожидал. Часы пробили полночь, и в комнате воцарилась лёгкая атмосфера праздника. Новый год официально наступил, и троица — Аянокоджи, Ичиносе и Ичика — встретила его вполне себе мирно, подняв бокалы… сока. Разноцветные огоньки гирлянд продолжали мерцать, создавая уютное освещение, а за окном снегопад рисовал бесконечные узоры. Казалось бы, всё шло к завершению: празднование состоялось, все улыбались, вечер удался. Но кто сказал, что это конец? Ичика, известная своим непредсказуемым поведением, едва осушив бокал, словно кошка, грациозно соскользнула с кровати. Не говоря ни слова, она опустилась на пол и, загадочно улыбаясь, начала медленно подползать к Аянокоджи, который, как всегда, сохранял спокойствие, сидя на полу. Её движения были игривыми, почти провокационными, а в глазах читался тот самый дьявольский блеск, который мог поставить в тупик любого. Ичиносе, увидев это, сначала растерялась, но потом её лицо озарила решимость. «В этот раз я не проиграю», — подумала она, словно приняв вызов. Не желая оставаться в стороне, она повторила движение Ичики, соскользнув с дивана и ползком направляясь к Аянокоджи. Их взгляды пересеклись на полпути, и между ними словно пробежала искра молчаливого соперничества. Аянокоджи, как всегда, сохранил каменное выражение лица, хотя внутренне он уже понимал, что спокойный вечер окончательно остался в прошлом. Две девушки, движимые своими целями и, возможно, остатками праздничного настроения, стремились к нему, словно соревнуясь в молчаливом, но явно значимом поединке. — Вы… что творите? — наконец пробормотал он, приподнимая бровь, но ни одна из них не обратила внимания на его слова. Ичика приблизилась первой, вытянув руку, будто собираясь схватить его за край рубашки, но Ичиносе тут же ускорилась, стараясь не отставать. Их действия, по-своему комичные и одновременно напряжённые, наполнили комнату странной смесью курьёзного веселья и едва уловимого соперничества. Новый год только начинался, а его обещание быть спокойным исчезло, как снег под лучами утреннего солнца. Аянокоджи молчаливо лежал на полу, наблюдая за происходящим с абсолютным спокойствием. Обе девушки уже успели взять его за рубашку, притянув вниз, и теперь возвышались над ним, глядя с явным чувством превосходства. Их ехидные улыбки и хитрый блеск в глазах говорили одно: они полностью уверены в своей победе. Аянокоджи, как всегда, не проявлял ни малейшего сопротивления, позволяя им чувствовать себя доминирующими. — Хихи, кто бы мог подумать, что я смогу одолеть шедевра Белой комнаты, — с усмешкой заявила Ичика, слегка прищурив глаза. В её голосе звучала насмешка, но и скрытая гордость за себя. — Шедевра Белой комнаты? — переспросила Ичиносе, явно заинтригованная этими словами. Ичика, не утруждая себя объяснениями, лениво махнула рукой. — Ммм, не обращай внимания, девчёнка с третьим размером. Ты всё равно не поймёшь, — протянула она, бросив на соперницу оценивающий взгляд, полный вызова. Ичиносе, услышав это, расправила плечи и прищурилась в ответ. — Ну-ну, лучше уж иметь третий размер, чем первый. Да, досточка? — язвительно усмехнулась она, бросив взгляд на фигуру Ичики. Воздух в комнате накалился: в словах девушек чувствовалось напряжение, а их обмен колкостями быстро превратился в тонкую игру самолюбий. Аянокоджи всё ещё молчал, словно происходящее его абсолютно не касалось, хотя он не мог не заметить, как атмосфера постепенно наполняется соперничеством. Ичика слегка дернула уголком губ, не собираясь оставлять выпад без ответа. — Третий размер, говоришь? Ну-ну, зато мозгов у меня явно больше. И это сработало, раз я здесь, рядом с семпаем, — съязвила она, слегка наклоняясь вперёд, чтобы подчеркнуть свою уверенность. Ичиносе приподняла бровь, но вместо того чтобы спорить, лишь улыбнулась: — Ты права, мозги тебе пригодятся, чтобы понимать, почему семпай всё равно выберет меня, — ответила она с лёгкой насмешкой, откинув волосы за плечо. Аянокоджи лишь слегка приподнял голову, смотря на них сверху вниз, но ничего не сказал. Пусть Новый год начинался не так, как он предполагал, ему оставалось только наблюдать за этим театром самолюбий, разыгрывающимся у него прямо перед глазами. — Короче, не важно, — вдруг сказала Ичика с ее фирменной дерзостью. — Простт устраиваем тройничек. Я-то знаешь ли, совсем не против почуствовать твой третий размер в своих руках, Ичиносе. Ичиносе, слекга покраснев, но не желая терять уверенности, лишь усмехнулась в ответ: — Ну что ж, если на то пошло, тогда давай начинать. Мы устроим для нашего извращенца Аянокоджи, действительно нещабываемую ночь. Хихи. Ну и дальше у них была жаркая ночь. — Нам понравилось, — пропели девушки хором, переглянувшись и весело рассмеявшись. Так завершился этот необычный новый год для Аянокоджи — с огоньками, снежинками и двумя самыми красивыми девушками, которые могли только войти в его жизнь.