Принц и Волк

Только приехав в замок, Ромео будто испарился, утек из чужих рук, потерявшись в длинных коридорах и огромных кабинетах. Как бы Пик его не искал, принц вечно ускользал, будто бы нарочно, из внимание имперца. И если первые дня два данный факт не особо напрягал Пика, напротив, свалив часть обязанностей по уходу за Вару на милых и заботливых нянь, Пиковый наконец-то смог позволить себе побыть.. Подростком. Ходить на тренировки, ощущая на себе недовольные взгляды рыцарей и генерала. Некоторые и вовсе за спиной кличали Пика "личной псиной принца", что, пусть и вызывало прежнее раздражение, мальчишка игнорировал. Прогуливать историю, все еще противясь занятиям, каким бы Ромео не просил его заниматься. Уж слишком нудной ему казался что учитель, что сам урок веронской истории. И проводить так все свободное время, а затем приходить и нянчиться с Вару, было весело... Первые дня два или три. А затем Пик стал уже целенаправленно искать по всему дворцу принца, но все, что он получал в ответ, это как минимум, пересечься в коридоре и даже не поздароваться, ведь Ромео опять куда-то спешил. С самого утра лжепринца нету в спальне, Пик проверял, да и под вечер караулить возле дверей королевских ложе, тоже результата не приносило. Сердце металось в непонятках, а разум в ярком, искристом раздражении. Он ненавидел бродить по длинным, одиноко длинным и чужим коридорам, такого же чужого замка. Ненавидел большие залы, освещаемые непривычно ярким солнцем. Ненависть Пик питал и к бесконечным кабинетам, в коих если о чем и говорили, то лишь какие-то нудные старики о скучных, совсем не важных, по мнению, конечно же, имперца, вещах, а еще шелест бесконечных бумажек, подпитывающий все уныние, что царило в любом из этих кабинетах. Все эти незнакомые места, теплые, по ощущением выжигающие лучи солнца, вечный приторный запах цветов, что шел из королевского сада, который Пик уже успел изучить. Это был даже не сад, а какой-то целый лабиринт из однообразных, невиданных до этого мальчишкой, кустов розовых роз, с большими и острыми, но скрытыми за нежными листьями, шипами. Все это ощущалось все еще странно и будто бы инородно в мирке имперца. И он бы с удовольствием убежал, вырывая все цветки до единого, громя залы и кабинеты, убежал обратно в свои родные суровые метели, снега, сугробы... Но имперец поклялся. Поклялся принять эту новую реальность, теплую, странную, неизведанную. Пик клялся, не только Ромео, но и себе, что не убежит, примет это теплое солнце и яркие цветы, хотя бы потому, что именно здесь, его принц сияет улыбкой. Его друг, именно тут, жаждет покоя и мира. И, по счастливой случайности, Верона-это то место, где на грудь не давит вина, а щеки ласкает лишь теплый ветер, а не жестокая госпожа-стужа, даже если на тебе ошейник и, вроде как, стыдливая кличка "раб". И даже эти мысли делали все существование легче. И залы были уже не такими раздражающе пустыми, и коридоры казались на метры меньше, и даже в разговорах в унылых кабинетах, можно было услышать и что-то смешное, оговорку или просто злую ссору. Но даже так, без Ромео, без верного друга и принца, все было каким-то не таким, чужим, что и заставляло ставить перед собой цель, наконец-то поймать этого неуловимого, как обрывки сна после пробуждения, принца. И наконец, в дождливое, крайне ленивое, настолько, что дворец казался даже опустевшим, без вечно снующих всюду слуг, утро, Пик, ласково убаюкав брата, что всю ночь просыпался и плакал из-за пугающих гроз, а мальчик, как самый хороший в мире старший брат, сидел у колыбельки, ни отходя ни на шаг и засыпая возле нее, побежал к Ромео, громко распахивая двери в чужую комнату. А принц, сонно зевая, неторопливо расчесывал свои вьющиеся розовые волосы и постоянно поправляя сорочку, что так и наровила съехать с плеч. Пик неловко стушевался и весь его пыл и задор не смогли побороть смущение перед таким сонным и откровенным принцем, что вместо приветствия лишь перевел свой, еще не проснувшийся, взгляд с зеркала, на Пика, а тот, и без чужой указки, быстро закрыл двери, даже не желая думать, что какая-то служанка еще может увидеть Ромео... Таким. -Тебе что-то нужно, волчонок?-Настолько ласково спросил веронец, что чужое сердце на секунду замерло, перед тем как начать биться сильнее, чем когда-либо. -Голубь! Почему я должен искать тебя целую неделю по всему дворцу, а?!-Пик, на секунду остановился, из-за внезапно вставшего поперек горла эффекта дежавю. А ведь он так уже кричал на принца, но вот Ромео этт ничуть не смутило, лишь, возможно, улыбнуло, сонной, даже будто бы еще спящей улыбкой. -Прости, правда прости, просто понимаешь, дела.. Моя работа накопилась огромным комом и я.. -Я уже заметил. Тебя днем с огнем не сыскать! Где тебя вообще носит?-Возмущению Пика не было предела, особенно, заметив небольшие, но яркие из-за общей бледности и какой-то даже, привлекательной, безусловно, фарфоровости, кожи, мешки под глазами. Его голубь будто и не думает отдыхать, что до странного сильно заботило имперца, подошедшего ближе. -Понимаешь ли,-Осторожно начал Ромео, вновь поворачиваясь к зеркалу,-Какой бы закон я не хотел принять, или отклонить, или какой указ издать... Все это должно обсуждаться на собраниях с чиновниками, оттчего они несколько раз на дню. А еще и этот съезд... -А что съезд?-Встрепинулся Пик, подсаживаясь на пуфик рядом. -Организовать его, та еще морока. Одни рассылки всех нужных писем, а так же их написание, заняло целую неделю.. А еще там они должны будут пройти столько бюрократии... -Ну и зачем такие сложности? Не легче сразу в одном письме обо всем договориться?-Удивленно склонил на бок голову имперец, под чужой тихий смех и закатывание глаз. -Ах, если бы.. Съезд слишком сложная и ответственная процедура, чтобы ее можно было организовать в одном письме. Там все слишком... Умм.. -Пафосно? -В точку!-Улыбнулся Ромео, одаривая Пика нежным взглядом,-Все таак серьезно и секретно, что на съезд может поехать один, максимум два члена королевской семьи. А к ним надо еще взять ворох рыцарей... -А не слишком ли это строго для обычного нудного сборища старикашек?-В который раз закатил глаза мальчишка, скучающе зевая, явно раздраженный тем, что это съезд приносит так много проблем его близкому другу. -Вообще-то, это не просто "сборище старикашек"! На съездах решаются вопросы международной важ,-Не дав договорить принцу, Пик показательно зевнул, во всех красках показывая свое отношение к съезду, вызывая чужое немое раздражение,-...Пик. -Что? Это даже звучит как нечто слишком пафосное и до боли нудное. -Пф, не жалуйся! Не ты же поедешь,-Имперец тут же оживился, возмущенно сжимая губы. -Всмысле не я? А ты? Ты будешь там один? Без меня? Да как ты смеешь! Я тебя не пущу без себя,-Ромео даже растерялся от чужого внезапного напора. -Ну там можно взять только одного самого приближенного слугу.. -А я тебе кто? Есть кто-то приближенней меня, это ты хочешь сказать? -Т-т-ты чего, Пик?-Захлопал ресницами лжепринц, роняя расческу из-за резко приблизившегося лица юноши,-Н-нет, но ты же сам сказал что это будет нудно... -Вытерплю. И не такое терпел. Но тебя одного не пущу. -Что это за странная забота, Пик,-Неловко усмехался веронец, пытаясь хоть как-то отдалиться от наглого волка. -Странной? Ты серьезно? В прошлой поездки тебя чуть не убили и, мы, прямо сейчас, едем прямиком в лапы предпологаемых организаторов покушения! Без себя рядом, я тебя никуда не пущу. -Ты же понимаешь что это не тебе решать?-Неловко отвернулся принц, пряча горящие от смущения щеки из-за такой непривычной заботы, под раздраженные вздохи. -Не мне. Но если ты посмеешь ехать один, я сам поеду следом, неважно как. Я обещаю, что не позволю тебе ехать одному,-слова Пика, которого словно ничего не смущало ни в ситуации, ни в близком рассположении лиц, звучали даже слишком уверенно, будто это угроза, угроза продиктованная внутренним беспокойством о сахарном и нежном принце. И чувство всеобъемлющей заботы, что исходила от Пика, смущало до алеющих кончиков ушей и неловкого смеха, пытающегося спрятать всё непривычное тепло, что разливалось внутри от каждого слово мальчишки. Ромео и не помнил, насколько прекрасно это чувство заботы, насколько приятно ощущать на себе чужое внимание и серьезный, уверенный в своих словах, взгляд, что буквально изучал лицо лжеца-принца, в надежде услышать ответ. Сдержать ползущие вверх уголки губ, было просто невозможной задачей, настолько, что смущенную улыбку Ромео оставалось лишь прикрывать ладонью, сдерживая необычную дрожь в руках, вызванную чужим пристальным, настолько, что казалось, будто бы он залезает в самую душу, разжигая в ней пожар, взором. -Кажется,-Спустя несколько секунд молчания с трудом выпалил принц, чей голос был по необычному тихим и задыхающимся, как у подбитой голубки,-У меня нет выбора, кроме как взять тебя с собой,-Ромео вздрогнул, заметив упрямую и дерзкую улыбку на лице радостного Пика, что, как будто, и знал что добьется своего. Эта дерзость, эта уверенность в себе.. Кажется, чем больше Ромео замечал эту самоувренную, нахальную натуру имперца, тем больше очаровывался своим другом,-Но тогда тебе нужно пошить новые прекрасные одеяния!-Легким движением отталкнув чужое лицо от своего и воодушевлено улыбнулся. Пик осел, пока его улыбка, до смехотворного быстро, спадала с лица, будто наконец-то понимая все минусы, что принесло за собой решение ехать вслед за принцем. И вот теперь волчонок сжимал губы, но не из-за смущения или злости, а из-за огромного желания сказать любимое матное слово своей покойной матушки.