Qui Circumdabit Me (Те, Кто Меня Окружают)

"Совсем он ничего не знает," - подумал Шилов, идя из кабинета Розье к себе. Он специально не говорил ему этого, чтобы не разочаровать в новой профессии и не отнимать надежду. -И, все-таки, мне его жалко, - сказал Ваня Скорпиусу по пути туда же. Тот ничего поначалу не ответил, будто не слышал, и ему пришлось добавить: -Знаешь, в первый раз мне-жалко учителя. -А ты что думал? Это тоже люди, - отозвался Малфой незамедлительно, - вообще, знаешь, тяжело так-то долго работать над уроком и чтобы потом тебя никто не слушал. -Да вот и я про то же, - ответил Иван, - то же самое хотел тебе сказать. Ты только не подумай, что я там какой-то злой и жестокий человек, нет... -Просто ты учителей как-то по-другому видел, - ответил за него Малфой, - так а я вот вообще их, можно сказать, не видел. В детстве у меня были же надомные учителя, и... К таким методам они не прибегали. Они зашли в кабинет Шилова, расположенный на этаже выше. Там было просторно, и в помещении с высокими потолками, где окна выходили прямо на лес, дышалось гораздо более легко. Старые парты Эрисмана в нем, в отличие от кабинета трансфигурации, были заменены на более удобные столы со стульями с высокими спинками. Длинные деревянные окна были с открытой небольшой форточкой сверху, обеспечивая хорошую вентиляцию. Все стулья и столы, включая и учительский, были отодвинуты примерно в центр, и сзади них оставили свободное место для проектора и экспериментов. Сам Шилов по-хозяйски шел в кабинет, где уже примерно наполовину собрались ученики. Только пройдя порог, он услышал, как мощный хулиган с грубым ломающимся голосом взял за грудки Альбуса Поттера и пытался задирать его, а Ваня с силой отлеплял одного от другого. -Надо же представить - Поттер в "Слизерине," - говорил хулиган. -Ну-ка отцепился от него! - срываясь на крик, говорил Ваня, засучив рукава отрывавший Уолдена от Альбуса. Тот пытался другой рукой вцепиться в шею Ивану, но тот, с ловкостью и мощью, увернулся и сам пытался свернуть шею хулигану. -Ты-то зачем ввязался в это? - пытался спросить его Скорпиус, крича через весь класс, через всех остальных детей. -Тебя-то кто спрашивал, сын Волан-де-Морта? - насмешливо ответил Уолден. Ваня в ответ на это еще больше рассвирепел и, напряшись изо всех сил, здорово врезал ему по зубам и после этого, какой-то немыслимой силой, открывшейся в нем, взял его локтем на удушающий и попытался прижать к земле. Уолден не поддался и, отклонившись меньше, чем задумал Иван, продолжал и сопротивляться, и держать Поттера. Шилов, еще на входе увидевший эту сцену, подумал, сначала посмотрев на Ваню, на секунду состроив глаза так, что они чуть на лоб не полезли: "Ну ты даешь! Откуда только в тебе такие силы?" После этого он сразу бросил взгляд на Уолдена и, сняв с пиджака булавку, подойдя к борющимся, потыкал его. -Во-первых, оставь его, - произнес монотонно Эдмунд, - во-вторых, будь осторожнее - на иголке мог бы быть нервно-паралитический яд, и ты бы двинул кони сию же секунду. Иван, ослабь хватку. Когда трое отцепились друг от друга, Иван догнал Шилова и сказал ему, задыхаясь, по-русски: -Слушай, я не мог остаться в стороне. Ты сам слышал, что он сказал, в том числе про Скорпиуса. Эдмунд, положив руку ему на плечо и незаметно отведя его в сторону дверей, произнес по-русски в ответ тихо: -Да я понимаю тебя, Вань. Ты правильно делаешь что защищаешь своего друга. Почувстовав, как бьется сердце у ребенка и как он весь дрожит, как лицо постепенно белеет и покрывается цианозом, он добавил: -Только вот пожалуйста, подумай о себе. Лучше отдышись и приди немного в себя перед уроком. Весь остаток перемены Шилов простоял под дверью в коридоре, держа Ваню рядом с собой и, вспомнив случай с приступом ночью летом, глубоко дышав у него над ухом, дожидаясь, когда их дыхание синхронизируется. Несколько минут так простояв и дождавшись, когда ритм сердца выровняется он услышал звон колокола. -Звенит колокол, - сказал он ему тихо на ухо, - ты готов? -Да, я готов, - произнес глядя на него Ваня. -Может, лучше все же в коридоре посидишь? - спросил еще раз Шилов, встратившись с ним глазами, и сказав, подразумевая двойное дно в своих словах,- просто понимаешь, сердце бывает непредсказуемо. Ваня задумался, уловив переносный смысл. Несколько секунд смотря то на Эдмунд, двумя руками держущего его за плечи, то куда-то вдаль, за его спину, на простенки в галерее коридора, он сказал, настаивая на своем: -Все же я пойду. "Я не могу противоречить сам себе," - подумал Иван, и Шилов, будто прочитав его мысли, сказал ему, вздохнув: -Тогда как знаешь. Но только пожалуйста, будь осторожнее. Легонько подтолкнув его вперед себя, когда они развернулись, они вошли в класс. Иван подсел к Скорпиусу на то же самое место, что было у них и у Розье - на вторую парту третьего ряда. В кабинете у Шилова начинался урок. Секунд за тридцать до звонка в кабинет тяжелым шагом ворвался какой-то неряшливо одетый учитель и пожаловался Шилову шепотом: -Слушайте, это самые отвратительные дети, которых я когда-либо видел. Они мало того, что сейчас у вас чуть не перебили друг друга, так и напрочь разнесли мне коридор! Одним глазом бросив взгляд сначала на Ваню, а потом на завхоза, Шилов произнес дежурную фразу: -Не беспокойтесь, Аргус. Я с этим разберусь. -Вы… Вы у нас будете вести? – спросил кто-то, обращаясь к неряшливо одетому завхозу, который уже было собирался уходить. -Нет. Вести у вас уроки буду я. – выразительно произнес Эдмунд, сразу же обратив на себя внимание. Когда завхоз, громко и грозно ширкая, ушел, Шилов начал говорить, со временем отходя от англо-русского акцента и меняя в мышлении языки: -В общем так, дети: "Защиту От Темных Искусств" буду теперь вести я. Вы заметили, что у вас теперь нет домашних заданий? -Заметили, - ответил Скорпиус. -Вот именно. Мы тут посоветовались с учителями и решили, что они вам не нужны. Шилов в этот момент оглядел всех в классе так, будто в нем чего-то недоставало. -Иван и Скорпиус, - попросил тот детей, - пересядьте, пожалуйста, за тот же стол, только на второй ряд. Просто понимаете, мне надо на кого-то в зале смотреть. Когда они, несколько смущенно переглянувшись, сели, он продолжил разорванную на полпути мысль так, будто был заведенный: -Во-первых, все равно они идут на проверку правильными. А во-вторых – все равно у вас по три пары, то есть по шесть уроков, если считать по урокам как в маггловской школе. А потом вы шли бы в библиотеку и делали там уроки еще пять часов, и так – каждый день, включая выходные. А рабочая неделя для взрослого – сорок часов, а у вас была бы по шестьдесят с чем-то. Теперь у вас – по тридцать. На основании этого мы домашние задания отменили, освободив ваше время. А уроки теперь будут состоять в основном из практики. То есть это вы понимаете – все! Со схоластическими методами покончено. Конечно, под напором МакГонагалл пришлось их оставить, но по всем урокам они теперь задаются только на рекомендательной основе. Поэтому можете смело их не делать! Кто-то тихонько захлопал. Внезапно весь класс взорвался аплодисментами. -Спасибо, спасибо, - ответил Эд, - но это еще не все – в октябре будет проведена экзаменационная реформа. В чем она заключается? В том, что мы не валяем дурака первые четыре года, а потом сдаем СОВ, а каждый год мы пишем годовой контроль, и после пятого или седьмого курса оценки за каждый годовой контроль по каждому предмету высчитываются как среднее арифметическое. Знаете, что такое среднее арифметическое? Это когда определенные числа, идущие по порядку, складывают, и потом делят сумму на количество этих цифр. Также мы готовимся к продлению каникул, то есть думаем, как мы можем это сделать. Конечно, это вопрос достаточно спорный, но, я надеюсь, все же их продлят. -Так вот, в принципе, это было вступление. Дело в том, что до этого на моей должности была большая текучка кадров, а в девяностые учителя менялись каждый год. С чем это связано? -Волан-де-Морт наложил порчу на эту должность! – загалдело несколько детей. -Совершенно верно, - ответил Эд, - так вот, я очень надеюсь, что я задержусь и приживусь на новом месте и что не окажется, что он, - Шилов показал пальцем в небо, - снова здесь. А то удивительно, как в такой критический момент, как девяностые, ученики наскребли хорошие баллы на СОВ по этому предмету, и это с учетом несистематизированного преподавания и ужасной текучки кадров. Заметив, как в классе прошлись разговорчики по поводу саркастической шутки Шилова, он, недолго думая, объяснился: -Поймите вы, что это все же была ирония. Его самого больше нет; да и то - он был скорее следствием происходящих тогда событий, чем их причиной. Да, понимаю, шутка дурацкая, но все же теперь вы знаете; но об этом мы поговорим как-нибудь потом. Шилов-старший перешел из одного угла в другой и сказал, начав жестикулировать более активно: -Так, дети, мне директор наш, госпожа МакГонагалл, обещала мне тут, что вы — самые воспитанные дети. Так вот, скажите мне, вы же самые воспитанные дети? Так ведь? -Да! – загалдел класс. -Вы — самые умные дети? -Да! – ответил класс более дружно. -Вы просто поймите — я это все в свое время прошел, и повторять то, что сам испытал, над вами не хочу. Я же не людоед? -Не людоед! – ответил кто-то. -В чем изъян немагических наук? Да в том, что они в основном бесконечно далеки от жизни. Да, допустим, мы увидим пять камушков, лежащих рядком. Но это нам не поможет выбраться из обвала. Не так ли? -Все так! -Я вам больше скажу, - вставил Иван, - если мы знаем, сколько бандитов в подворотне, это не поможет нам от них убежать! -Правильно, Иван, - ответил Эд, - не в бровь, а в глаз! Послышались аплодисменты. Директор, стоящая за дверью и слушающая урок, невольно произнесла не то от ужаса, не то от удивления и шока: «Боже мой! Что он несет! Как они его слушают!» После аплодисментов Эдмунд спросил: -Так, кто скажет, какая у нас первая тема? -Введение в защиту от темных искусств. -Спасибо, Бартоломей. Мы, в принципе, тем и занимаемся, что входим в защиту от темных искусств. От типичного юмора Шилова хихикнули несколько человек, как и он сам. Эдмунд намотал круг по кабинету и сказал: -Так, дети, становитесь в круг, беритесь за руки и закрывайте глаза. Дети так и сделали. Шилов-старший встал и взял двоих за руки. Секунд через тридцать размышлений он спросил: -Кто сегодня на завтрак ел сникерс? Виновный ребенок прямо напротив него поднял руку. -Так, тогда понятно. В общем, что это был за ритуал? Это было круговое чтение мыслей. Это все называют по-разному. Маглы, например, называют это телепатией. Но на самом деле, по-научному, это называется легилеменция. Я заметил, что мало у кого из вас хватает сил на ее проведение. Но мы будем учиться этому после Рождества. Приведу второй пример. Дети отошли на два шага назад. -Так вот, - продолжил Эд, показав на свой стол, - кто знает, что это? -Компьютер, - ответил один из маглорожденных волшебников. -Да, Рекс, правильно. А ты знаешь, что это за продолговатая штука, которая стоит сбоку от него? Все молчали, но Иван ответил: -Это веб-камера. -Да, это — камера. Теперь смотрите. Шилов отклеил скотч. На зрителей стала смотреть черная точка, по краям от которой располагались более мелкие точки. Кто-то испугался. -Именно поэтому многие люди их избегают. В ней может образоваться временная петля. В нее может незаметно засосать человека, и он будет энное количество раз проживать заново один и тот же день. Те, кто делает веб-камеры, об этом, конечно же, не знают, да и риск попадания в такую пропасть очень мал, но все же. Прошел этот урок, показавшийся Ване интересным, прошли и остальные. -Мне-то не впервой, - сказал Иван Скорпиусу потом. -Очень жаль, - ответил тот, - но все-таки, послушай, пожалуйста, мнея. Не надо так меня защищать - во-первых, мне надо самому как-то это пережить, и, во-вторых, я за тебя боюсь. -Ты за меня не бойся, - настаивал на своем Ваня, - я уже в этой системе закален; да что уж скрывать - рньше было гораздо, несравнимо хуже. Они остановились около окна и, сев передохнуть на подоконник, Иван дополнил сам себя: -Просто пойми меня - я через все это прошел, и я очень не хочу, чтобы через то же самое прошли ты и Альбус. Понимаешь, мне было очень тяжело, тем более что какое-то время я был совсем один. "Но ведь тебе же самому опасно так себя вести!" - подумал Скорпиус, но, подавленный аргументами Вани, так и не рискнул повторить это вслух. Не настоявший на своем, он произнес, за несколько секунд до этого переведя взгляд на лицо друга: -Что же, я понимаю тебя. -Кстати, что, ты забыл? - произнес Иван сразу после того, как они поднялись со своей остановки, - Эдмунд нас на кофе пригласил. -А, вот что? Тогда пошли, - ответил Малфой, и они вдвоем пошли в сторону кабинета Шилова.