500° по Цельсию

16 ноября. Несколько дней спустя. Ситуация не из лучших. Фёдор один. На окраине города, за несколько десятков километров от дома. Телефон почти сел. Связь полное дерьмо. Как он тут оказался? К стоматологу ездил. Почему так далеко? Да потому что он записан туда, ещё с детства, а родители никак переписать в другую не могут, а самому парню говорят "сам не отпишешься, надо с родителями.". Тьфу. Он стоял на каком-то достаточно узком тротуаре, в искреннем непонимании как он сюда попал. Машины и трамваи летали по дороге со скоростью света, даже переходить дорогу страшно. Такси сюда не ездят, разве что на метро с пересадками. Пиздец. Другого слова не подобрать. Благо у Феди были деньги. Но пока-что он сидел на лавочке, на остановке, сам, так как люди тут редко пешком ходят, и думал, как добраться домой, и смотрел на транспорт. Вдруг издалека увидел машину. Синюю. Как-то уж она слишком подозрительно ехала, быстро, ещё быстрее чем остальные, так ещё и неровно. Или это уже у Достоевского в глазах плывёт. Вечер всё-таки, достаточно темно. Ну и он благополучно забыл об этом, погружаясь в раздумья. — Так ну если я сейчас сяду на метро, то мне нужно будет три раза пересесть, а зат- — Федя дёрнулся из-за того, что услышал какой-то то ли взрыв, то ли ещё что-то. Парень вскочил с лавочки и огляделся, справа от остановки была машина та самая синяя машина, она заехала на тротуар, врезалась в стальной забор и загорелась, юноша был в шоке, но тут же переключился на тело женщины лежащей рядом, но ещё более ужаснулся, когда узнал её. — Господи... — как никогда был искренний испуг. — Сакура-сан! Сакура-сан, вы меня слышите?! — он бросил рюкзак на лавку и подбежал к телу. Поднял на руки, она не была тяжёлой, плотно приложил ухо к груди и будто камень с души сняло. Пульс был. Жива. Но похоже без сознания. Юноша аккуратно положил её на лавку, а сам достал телефон, который, благо, ещё не вырубился, и нажал на экстренный вызов 110. — Отделение полиции. Мы вас слушаем. — Здравствуйте, произошла авария, машина врезалась в забор и загорелась, есть пострадавший водитель, и прохожая женщина, она без сознания, осмотреть водителя у меня нету возможности. — Хорошо, назовите своё имя и фамилию. — Фёдор Достоевский. — Хорошо, Фёдор, вы не пострадали? — Нет. — Есть возможность назвать адрес? — Нет, поблизости нету табличек. — Хорошо, мы отследим ваш по GPS, ближайшие пять минут не двигайтесь с места. Нужна ли бригада скорой помощи? — Да. — Направляем. Ждите в течении пяти минут. — Да, до свидания. — Боже что за чушь... Какого чёрта это со мной происходит. — взвыл юноша, но сразу же понял, что у него сейчас есть проблема посерьёзнее. — Сакура-сан. — повторил парень, и начал рыться в рюкзаке. Нашёл эфирное масло, мятное, это единственное что могло хоть как-то помочь. Он подставил баночку к носу женщины, чтобы та вдохнула. И о чудо, она даже совсем чуть поморщилась, но всё равно в создание не пришла. Только сейчас Достоевкий увидел, что у женщины, на спине рана, она кровоточила, и видимо сильно, но Федя не знал, безопасно ли было снимать куртку, холод на улице, максимум +5°. — Чёрт. — он начал рыться по карманах женской куртки, в надежде найти телефон. И это удалось, к величайшему счастью, о Боги, он ещё и без пароля. Достоевский услышал характерный звук сирены, от полиции, и убрал телефон к себе в карман. — Здравствуйте. Вы – Достоевкий? — Здравствуйте, да я, вот пострадавшая. Горящую машину сами видите. — указал рукой парень. — Да, мы поняли, спасибо за звонок. Вы можете поехать в больницу как свидетель, и пока не приедут родные этой женщины? — кивнул в ответ. Фёдора и Сакуру завели в машину, женщина лежала на кушетке, парень стоял сбоку. — Извините, в какую больницу мы едем? — обратился к водителю брюнет. — Больница номер 48, она ближе всего. — Спасибо. Как только они выехали – достал "позаимствованный" телефон. Зашёл в контакты, их было немного. Наконец нашёл нужный "Осаму♡". И нажал на кнопку вызова. — Алло, да? — раздался спокойный голос в трубке. — Алло, Дазай, думаю узнаешь кто говорит, тут чп, бросай всё и беги в больницу 48. Я буду у входа и всё объясню. Звякни ещё кому-то из взрослых. — Что? Почему? Что с мамой?! — Я всё объясню, делай что сказал. — отключился. *У Осаму* — Блять! Что? Что? Что?! Почему?! — сердце стучало как бешенное, юноша сорвался с места оделся буквально на минуту и тут же позвонил такси, водитель, к счастью, согласился доехать до больницы, это займёт около получаса. Но варианта быстрее нету. Дазай уже собирался позвонить отцу, но спешить не стал, не знал ситуации. Оставалось только ждать, он и так подгонял водителя, но тот не мог нарушить закон. Ехал так быстро, как мог. *У Фёдора* — Пока-что пойдёмте с нами, по мере возможности опишите ситуацию. — сказал врач, встретивший скорую помощь. — Да, хорошо. — кивнул и отправился за мужчиной, Федя.

***

— Всё, спасибо, можете идти, мы дождёмся родственников. — произнёс врач, после рассказа Достоевкого. — Да, хорошо, я дождусь их приезда. Спасибо, до свидания. — покинул комнату парень, и быстро вышел на улицу, проверив собственный телефон. Чёрт. Вырубился. А на улице темно...наверное около семи вечера. Но, к счастью, долго ждать не пришлось, через несколько минут к больнице подъехала машина, из которой выбежал Осаму. — Что? Кхе... Случилось?! — с передышкой спросил шатен. — Подожди. Сейчас просто иди за мной. — схватил того за рукав куртки и потащил в больницу. Так они дошли до второго этажа, там Федя отпустил одноклассника, а сам ускорился. — 25..25..25! — повторял под нос юноша, осматривая номера палат. В двадцать пятую постучался. Через несколько секунд оттуда выглянул тот же доктор. — Пришёл сын пострадавшей, объясните ситуацию о состоянии. — приказным тоном произнес брюнет. — О, здравствуйте. Ваша мать стала жертвой аварии, сейчас она без сознания, но состояние достаточно стабильное. Смертельных ранений нет, но перелом двух рёбер имеется. Вашей матери сильно повезло что её встретил этот юноша, — указал на Достоевкого, — он положил её в правильное положение, чтобы сломанные рёбра не задели жизненно важные органы. Точного времени на реабилитацию пока-что дать не могу, в больнице она пролежит ещё минимум неделю, потом, можно будет отправить домой, но реабилитация будет продолжаться. Это вся информация, которую я могу дать пока-что. Не обижайтесь, но мне нужно также поговорить со взрослыми. Есть возможность позвонить кому-то из родных? — Отец сейчас не в городе, будет тут только через несколько дней. — Хорошо, тогда скажите ему пусть приедет сюда, когда будет возможность. А вы, главное, не переживайте, с вашей матерью всё будет хорошо. — улыбнулся. — Надеюсь. — сказал Осаму и отвернулся. — Что-ж, большое спасибо, доктор. Мы тогда пойдём. До встречи. — произнёс брюнет и повернулся на пятках к лестнице, и глянул на одноклассника, тот, не поднимая глаз, так же медленно пошёл вниз. Выйдя из больницы, они остановились, Фёдор отошёл на шаг от одноклассника и начал: — Короче. Я был фиг знает на какой улице, честно не знаю, её названия. И если кратко водитель конченый какой-то, бухой походу ещё и. Вдолбился в забор. Признаюсь – ситуации с твоей матерью я не видел, он её сбил или нет, точно сказать не могу, но лежала она возле этого же забора. Я сразу же вызвал скорую, и поставил её в нормальное положение, впринципе это всё, что я могу сказать. Кстати, вот, — достал с кармана женский телефон, и протянул шатену. — я мог его отдать к общим вещам, но их забрать не совсем просто, поэтому отдаю тебе, дальше распоряжайся им сам. — рвано выдохнул и замолк, в ожидании хоть какого-то комментария. Но давить не стал, это конечно Дазай, тот самый бесячий и надоедливый, но Фёдор чисто по-человечески сочувствовал, поэтому поддерживал молчание. Так они простояли ещё минуты с две. А потом Достоевкому прилетела пощёчина, не очень сильная, видимо, с опаской. — Эй! За что?! Я конечно поним- — приложил холодную руку к щеке брюнет. — Почему ты? Почему именно ты? — процедил Дазай, не громко, но вполне достаточно для слуха "демона". — Чего? — изогнул бровь юноша, искренне не понимая к чему ведёт Осаму. — Почему всегда в таких ситуациях оказываешься ты? Почему ты?! Не Гоголь, не Сигма, не кто-то другой, а именно ты?! — Достоевкий лишь вздохнул, но ничего не ответил, похоже, ему просто надо выплеснуть чувства. — А главное...окей, ты помог, понимаю, зачем ты сейчас со мной стоишь, зачем слушаешь мою болтовню, ты ждал пока я приеду, чтобы объяснить, что произошло... Почему, демон? — более спокойно задал вопрос парень. — Потому-что, ты – единственный, кто был со мной в момент с Лили. Ты посреди ночи отправился на кладбище искать меня, Дазай. Я не мог сделать по-другому. — развёл руками Достоевкий. — Нет, ну если ты не хочешь, чтобы я тут был, я могу уйти, всё равно уже всё сказал. — прикрыл глаза. — Ну уж нет, сволочь. — Осаму воспользовался моментом и подошёл к однокласснику впритык, и... Обнял? Ну это было не слишком похоже на объятия, но по-другому не назовешь. Похоже он был в отчаянии, и хотел почувствовать чьё-то присутствие физически. — Э-эй, ты чего? — распахнул глаза брюнет, в попытках пошевелиться, и отстраниться. — Просто заткнись. — выдохнул прямо в ухо оппонента кареглазый, по телу Фёдора пробежали мурашки, чёрт, он обожал, когда Дазай так делал, но никогда в жизни не признал бы этого. — Слушай, не хочу показаться недружелюбным, но ты можешь хотя бы не душить меня. — цыкнул парень, но, когда тот наоборот сжал его сильнее, Федя просто укусил его за ухо. — Ай, тц, ты сдурел? — дёрнулся Осаму, послабив хватку. — Ты меня чуть не убил, идиот. — фыркнул брюнет, всё-таки оторвавшись от одноклассника. — Кстати! — вскрикнул. — У тебя есть номер кого-то из моих родителей? — тихо выдохнул пар Достоевкий. На улице явно похолодало, по ощущениям около нуля. — Мамин должен быть, а что? — вытащил телефон из кармана юноша. — Дай звякнуть. Буквально на минуту. — протянул руку Федя, будто заранее зная, что не откажет. Так и случилось. Не отказал. — Алло, мам это я. — Феденька? Господи, слава Богу что с тобой всё хорошо, в новостях пишут об аварии в районе стоматологии, ты где? Ты как?! — Успокойся, я впорядке, дома буду часа через два. Всё объясню. Давай, всё, пока. — Ладно, только не задерживайся. — парень отключился, посмотрев на экран телефона и тут же слегка ухмыльнулся, приподнимая бровь. — "Мама Феди"? Серьёзно? — Ой, да заткнись, я должен был по-быстрому написать, ничего лучше не придумал. — Феди? Ты меня ни разу так не называл, ты в целом, скорее всего, не знаешь моей фамилии. Когда это я стал "Федей"? — с той же ухмылкой говорил юноша. — Закрой варежку и не пизди много. Давай сюда телефон. — изогнул бровь кареглазый. — Хмм... — по лицу было видно, что этот кретин снова что-то задумал. — Отдай. Телефон. Я не собираюсь тебя как-то называть или делать что ты скажешь, чтобы ты это сделал. Просто. Отдай. Мой. Телефон. — а кому-то вроде уже и не смешно. — Ладно-ладно, не кипишуй, на. — протянул. — Да неужели. — фыркнул шатен, выхватывая гаджет, Достоевкий на это лишь пустил тихий смешок. Ещё несколько минут они простояли в тишине смотря куда-то в небо. И всё-таки покинули территорию больницы. — Ну и? Как добираться домой будем? Такси? — потёр шею Федя. — Не знаю, я бы вообще пешком пошёл, но это долго. Все равно домой идти смысла нет. Но ты можешь ехать на такси, так быстрее. — как-то отстранённо промолвил Осаму. — Ну уж нет. Я только за то, чтобы пойти пешком. Извиняй, но я пойду с тобой. — шатен лишь кивнул, но внутри обрадовался. — Ха... — тяжело вздохнул кареглазый шагая в нужном направлении. — Чёрт, как обычно... — ударил себя рукой по лицу. — А? Чего? — сунул руки в карманы рядом идущий Достоевкий. — Да ничего, просто как обычно всё идёт по пизде. Папа ожидает каких-то там высот в учёбе и того что я поступлю в престижный вуз. А я что, я просто заебался и учусь "на отвали". — быстро протараторил Осаму, которому резко как-то стало пофиг, на то, что он откроет свою слабость Фёдору, на то, что по сути проиграет, что Федя его засмеёт и так далее. На самом деле стало плевать. Слетела маска. Любая, он мог подобрать другую, но было плевать, как он будет выглядеть перед Достоевким. Хотя на самом деле, брюнет даже и не думал сейчас о том, чтобы как-то анализировать Дазая или ещё чего-нибудь. Он просто шёл рядом и слушал. Слушал, и узнавал своего отца...и от части себя. Федя давно заметил схожесть между папой, и этим надоедливым клоуном, но сначала не мог понять в чём. Но сейчас – это были и абсолютные мелочи, и модели поведения и привычки. Это смешило, но одновременно и пугало. Фёдор даже как-то думал – не один ли это человек... — Ну...думаю я могу сказать, что знакомо... — Да ну? Тебя-то учиться заставляют? Быть не может, у тебя добрые родители. — Отец. Он хороший человек, но к учёбе строг. Не то чтобы он именно придирается, он хорошо объясняет, но сам учился на отлично, закончил на медаль школу и с красным дипломом универ. От меня хочет этого же. — посмотрел куда-то в сторону брюнет. — О... — это был всего, один звук, но сколько в нём было сострадания, словами не передать. — Мда... — пробормотал Федя и вдруг у него в голове почему-то всплыл момент, когда они с Дазаем впервые встретились. Это заставило брюнета улыбнуться и даже почти рассмеяться. — Ты чего? Только не говори, что вспомнил первое сентября, я тебя ударю. — сказал шатен, но бессознательно и сам чуть улыбнулся. — Да я просто смеюсь от глупости ситуации. Это абсурд просто. Ты явился у нас буквально два с половиной месяца назад, а я уже в куче дерьма побывал. Меня бесят постоянные совпадения. — запнулся Федя, не желая продолжать. — Потому-что мы вроде и похожи, но я всё равно тебя бешу, да? Припёрся в класс и установился еле не на уровень с тобой, так ещё и сидишь с таким дураком, понимаю. — легкомысленно пожал плечами Осаму. — Ты может и бесишь, может и кретин, но не дурак. Был бы ты дураком, меня бы сейчас тут не было. С Колей и Сигмой я общаюсь давно, уже как-то привык, сейчас знакомлюсь очень редко, меня сложно заинтересовать, причём на длительное время. Но у тебя, впринципе, получилось. — хмыкнул Фёдор. — Это комплимент? — Это факт. — Хах, ты не меняешься. — Ой, да заткнись, не надо тут сентиментальности. — к этому моменту ребята вышли к центру города, до дома пешком идти ещё часа полтора-два. — Хм, а есть момент, когда я тебя выбесил сильнее чем обычно? — после нескольких минут молчания отозвался Достоевкий. — Определённо есть. — без каких-либо сомнений ответил шатен. — Чё? Так уверенно? Серьёзно? Когда? — удивился брюнет. — А угадай. — фыркнул юноша. — Это почти очевидно. — Когда мы встретились? — усмехнулся Фёдор. — Нет. — Ну на выступлении ещё тогда, в сентябре? — отвернулся. — Не напоминай. Но нет. — Ну может когда мы задания по математике делали? — Нет. — Ну...да не знаю, вроде больше ничего острого не припоминаю. — Ты серьёзно или притворяешься? — изогнул бровь. — Да блять я правда не знаю. Всё сдаюсь. Говори. Когда? — пожал губы. — Когда ты пересел, идиот. — цыкнул Дазай. Федя аж остановился. Почему? Он думал Осаму только рад был. —Шутишь? — искреннее непонимание отражалось на его лице. — Нет, кретин. Не шучу. К сожалению. — отвернулся в противоположную сторону кареглазый. — Ты...какого чёрта? — нахмурился Федя, чуть подходя к однокласснику. — Да потому что. Так ещё и пропал из жизни на месяц, вот сволочь, ты бы знал, как я тогда бесился. — у Достоевского просто не было комментариев. — Но ты же и так все контрольные на отлично сдал. Даже математику и физику чуть лучше, чем я. — по-прежнему не понимал брюнет. — Да не в контрольных дело! Не в оценках! Короче забей. — цыкнул парень. — Почему? — забегал глазами в разные стороны Федя. — Я же говорю – забей. Честно говоря, я сам не знаю, просто очень раздражало в тот момент. — вздохнул шатен. Следующие несколько минут они шли в гробовой тишине. — Блять ну и дерьмо, хочу что-то сказать и не знаю, что, не помню, когда последний раз такое было... — прокомментировал ситуацию Осаму. — Ха...понимаю...Есть такое. — нервно хмыкнул Федя. — Да что за дерьмо, почему недавно мы выглядели как враги, потом как соперники, потом...аргх, блять, кому я это объясняю. — дёрнулся кареглазый. — ...а потом как друзья? Пфф, не смеши меня, я не умею дружить, это не ко мне. Если ищешь друзей, это к кому-то более эмоциональному, по типу Коли или ещё кого-то. — мотнул головой в стороны брюнет. — Да кто бы говорил... — процедил. — Блять, можно вопрос? А я задам, мне похуй. Почему ты никогда ни во что не играешь? Нахрена ты в пятницу принёс мафию в школу, но сам не играл? На физре ты максимум минуту бросаешь мяч и съёбываешь. И то, ту минуту ты игнорируешь существование мяча. Меня это бесит. — раздражённо продолжил Осаму, возобновляя шаг. — А какого фига тебя вообще волнует играю я или нет. Не твоё дело. Не хочу, понимаешь? — небрежно бросил в ответ Достоевкий. — Нет, не понимаю, как можно не хотеть влиться в коллектив, как можно, блять, так нагло бесить, зная, что бесишь. Ну тебе сложно сыграть что-ли? — Да, сложно. Мне лень. Мне не интересно. Как мне ещё перефразировать? — ускорился Федя. — Тьфу, чёрт, ты всё равно упёртый, как баран, так что я могу не рассчитывать на нормальный ответ. — ребята наконец-то вышли на холм, в район, где было много круглосуточных кафе и магазинов. — Жрать хочу. Подожди, куплю чего-нибудь. — вдохнул и выдохнул кареглазый. — Не-а, я тоже хочу жрать, идём пожрём нормально. Ты же сам говорил, что не спешишь. — зевнул юноша. — Я-то не спешу, а ты? Родители? — вопросительно вскинул бровь шатен. — Мне плевать. Заслужили, не их дело где я. Кушать хочу, значит идём жрать. — схватил за рукав одноклассника Фёдор. — Э-эй, не гони так! — вскрикнул Дазай, перебирая ноги.

***

Наелись. Ушли домой. 22:26 добрались до калитки Достоевского. — Ты идёшь со мной. — устало промямлил брюнет. — С чего бы это? Зачем? — изогнул бровь. — Потому что я так сказал, идёшь и всё, пожрать тебе по-человечески надо. — потянул за капюшон шатена, Федя, заталкивая на участок. — Н-нет, подожди, я же твоим родителям мешать буду, нет! — резко затормозил Осаму, от этого, одноклассник врезался в него со спины. — Мне только лучше, ты со мной идёшь. Отец только рад будет. — фыркнул. — Чего? Он-то тут причем? — не успел ответить Фёдор, как дверь открыл мужчина. — Господи, ребята, мы уже распереживались, быстро в дом, рассказывайте, что у вас там произошло? — обеспокоенно произнёс он, брюнет в свою очередь толкнул Дазая в дом. — Сакура-сан попала в аварию. — это было всё, на что его хватило. — Что?! Где она? В больнице? — распахнул глаза старший. — 48. Плата 25. Состояние не крит- — Мика! Ты слышала?! Сакура в больнице! — не дослушав вскрикнул. — Что?! Как?! Какой?! — испуганно выбежала из комнаты женщина, — Господи, мальчики, что же с вами случилось?! — молниеносно подбежала к ребятам, которые до сих пор так и стояли, не снимая обуви и курток. — Мы в порядке. А вот Сакура-сан не очень. — тихо выдал Фёдор. — Значит так. Мы сейчас едем в больницу. А вы! Остаётесь у нас дома. Федя, приготовь или разогрей что-то на обоих. В школу завтра не пойдёте, ночует Дазай-кун у нас. Всё понятно? — строго протаранила женщина. — Да не стоит, я сам- — Осаму не успел договорить, как Достоевкий пнул его по ноге. — Да, поняли, езжайте. — кивнул брюнет. — Блять ну что за дерьмо. — закрыл дверь на ключ Фёдор, опёрся спиной о дверь, медленно сползая по ней вниз. — Какого фига, демон? — Дазай был в замешательстве. — Пожалуйста, просто делай как говорил эта женщина, потому что влетит обоим, отдохнёшь денёк. Разве не рад? — прикрыл лицо руками Достоевкий. — Да я ещё не отошёл подожди...а можно хоть вещи забрать из дома...? — приложил руку к щеке кареглазый. — Пока их нет – валим. У нас где-то 30 лишних минут. Успеешь? — уже проворачивал ключ Фёдор. — Успею. — выбежали из дома. — Фух. Вроде всё взял. — влетел в дом одноклассника Осаму. — Основное взял, жить будешь, дальше чёто придумаем, всё равно ты только на ночь. — тяжело дышал брюнет, который сразу же смылся на кухню, готовить. — Собу ешь? Ешь. Меня не волнует. — нарезал мясо парень, после этого бросив его на раскалённую сковородку. — Ем. Чем-то помочь? — вздохнул шатен. — Разговаривай. И ещё завари чай. — Про чай понял, и...разговаривать? О чём? — Будешь в роли радио. Ты же на уроках разговариваешь, когда не просят, а тут не сможешь? В чём отличие? — вскинул бровь брюнет. — Ни в чём. Ты прав. — сглотнул. — Я...ну...меня например заебала биологичка. Блять да как у меня могла выйти двойка! Не спорю было не просто, но минимум на средний балл я знаю! Пошла она нахуй. — фыркнул шатен. — Согласен, так ещё и контрольная сегодня пиздец... Ненавижу работы где мало заданий, но их цена в несколько баллов. Не знаешь одного – высшего балла не видать. — натирая морковь отозвался Достоевкий. — Мда, ещё и выбираться, отрабатывать всё это. — ударился лбом о стол Осаму. — А мне по физре нормативы сдавать, фу. — пробубнил Фёдор. — Да физра это же вообще в кайф, я только рад был бы этому! — возмутился юноша. — Ну ты рад, а я нет. Я же даже не к тебе обращался, чего бесишься. — устало вздохнул брюнет, забрасывая овощи на сковороду. Через примерно 30 минут мёртвого молчания, блюдо было готово. — Начнём с того, ты вообще кушать будешь? Мы недавно ели. — бросил взгляд на часы Достоевкий. 00:13. — Честно говоря, я не голоден, но хочу попробовать твою стрепню. — подошёл к однокласснику Осаму, набирая ложкой немного вермишели в перемешку с овощами и мясом. — Э-э, оно не особо вкусное, не советую, я не- — именно в этот момент шатен сунул себе ложку в рот. — Если это "не вкусно", я не знаю, что можно назвать вкусным. — парень просто принялся уплетать всё что отложил себе на тарелку. — Приму как комплимент. Я в комнату. Разложу кровать и всякое такое. — произнёс брюнет, когда уже поднимался по лестнице. Когда Федя вошёл в комнату, окинул её взглядом, будто впервые видел, и томно вздохнул. — Дазай Осаму, свалился же ты на мою голову. — после того как эта фраза образовалась у брюнета в голове, он принялся раскладывать кровать, достал дополнительное одеяло и так далее. Через 15 минут, когда Федя уже сидел и читал книгу под тусклым светом, в дверь слегка постучали. — Будто тебе есть разница что тут происходит, валяй. — не отрывался от книги юноша, после этого дверь открылась, на пороге явилась юношеская фигура. Осаму медленно подошёл к кровати и сел с краю. Смотря на читающего одноклассника. Достоевский всё-таки повернулся к нему, и они соткнулись взглядами. Несколько секунд молчания. — Аргх, да не смотри на меня так, я понимаю, что мы в дерьме. Ты в дерьме. Я не могу ничего с этим сделать, и вообще я хочу спать. — взвыл Федя, накрывая лицо книгой. — Я не...забей, пофиг. Короче. Проехали. — вздохнул, и улёгся лицом в подушку. Чёрт что за странное ощущение. Будто морозит. — Ой-ёй... — Фёдор взял лежащий рядом телефон. — Коля звонит. Странно как-то, слишком поздно для этого, я просил не звонить после двенадцати, если это не что-то особо важное. — вскинул бровь. — Поднимай. — промычал в подушку шатен. — Да, алло? Коль, что-то важное? Я уже спать собирался. — зевнул. — ФЕДЯ Я ПОЦЕЛОВАЛ СИГМУ!!! — заорал в трубку Николай. — Аргх, так и знал... Это всё что ты хотел сказать? — ударил себя по лбу парень, игнорируя насмешливый взгляд Осаму. — ДА ТЫ НЕ ПОНИМАЕШЬ, НЕ ПРОСТО В ЩЁКУ, А С ЯЗЫКОМ!!! — Достоевкий уже чувствовал, как тот сгорал со стыда. — И что? — потёр переносицу брюнет. — Да ну-у, не душни, тебе не понять, ты и так никогда ни с кем не поцелуешься, недотрога, дай хоть поделиться опытом. — Федя бросил короткий взгляд на шатена, который с азартом глазел в ответ. — Чёрт нет, не смей... — округлил глаза брюнет, но было уже поздно. Дазай набросился на него, впиваясь в чужие губы своими. — Чертила... — пронеслось в голове у Достоевского. — Эй, Дост-кун, ты меня слышишь? — раздалось из телефона, который ещё был на связи. На это брюнет только укусил одноклассника за губу. — Э-эй ну ты что обиделся что-ли? Ой ну не надо. — промямлил Коля, затем отключился, Федя в этот же миг оттолкнул кареглазого. — Блять да ты идиот, только бы выбесить, чмо. — с лёгкой ухмылкой обратился он к Осаму. — Ахахах это было смешно. — пустил каверзный смешок парень. — Да иди нахер, придурок. — закатил глаза брюнет. Странно что ни один из них даже не задумывался над тем, что это как-то странно и вообще нормальные люди не кусают друг друга за губы, как только их кто-то бесит. Но обоим нравилось, это была вечная игра, кто больнее укусит. — Только после тебя, дружище. — блеснул глазами Дазай. За дверью послышался глухой стук. — О. — поднялся с кровати Фёдор. — Я сейчас. — Я с тобой. Мне нужно знать, что там творится. — прикрыл глаза шатен, Федя кивнул. — Мам. Пап, что там? — встретил их на лестнице брюнет. — Ничего хорошего, но и ничего плохого. Требуется операция, будет проводиться завтра. Она не очень сложная, но так реабилитация будет намного проще. Сакура-кун всё ещё без сознания. — поднимаясь по ступенькам протараторила женщина. — Ой-ёй...не то чтобы у нас нет денег, но это достаточно дорого, а... — вздохнул Дазай. — Не беспокойся, мы всё оплатили. — закончил предложение мужчина. — А...как? Почему? Н-нет, мама бы не приняла такой помощи. — озадаченно промямлил шатен. — Пожалуйста не говори ничего, идите лучше спать, это был стрессовый день. — ответила женщина, парни послушно кивнули и молча ушли в комнату. — Да блять... — войдя в комнату, Осаму прислонился к стене и съехал спиной вниз. — Я...короче, ничем помочь не могу, но если что, то обращайся, я спать. — укусил себя за щеку Фёдор, чтобы не сболтнуть лишнего, кареглазый кивнул, а брюнет улёгся на кровать и выключил свет. — Господи, какого чёрта происходит… Почему я снова в дерьме и снова с ним? Почему я у него дома если он меня до чёртиков бесит. Отвратное чувство. А может и не бесит, но чувство неопределённости раздражает ещё больше. Ужас просто. — упёрся лицом в колени Дазай, сел на пол.

***