Прекрасная Няня

— Блять, а что за быстрое развитие сюжета? А где мои два сезона страдания, буллинга, унижения? — спрашивает Виён, что закинувшись таблетками вела себя так, словно ей немного до луны. Хотя от части так и было, пальцем тыкая в руку девушки, что смотрела в потолок и никак не реагировала, — можно, конечно и три сезона, но мы с тобой в короткометражку уложились.       Со стороны девушки послышался смешок, видимо она так и планировала завершить их прогулку. Или же не планировала? Честно говоря, Мунбель не ожидала такого конца, что сейчас они сидят в её квартире и разговаривают на эту тему. — А тебе так хочется пострадать? — задает ей вопрос Мунбель, переворачиваясь с подушки, чтобы посмотреть на девушку, которая неожиданно тыкнула ей в грудь пальцем. — Эй! Flashback       В целом их прогулка заключалась в том, что Виен под ручку тащила Мунбель по всем магазинам и с замиранием сердца посматривала на какие-то украшения. Хван не особо в этом сильна из-за чего выслушивала лекции о том, как же прекрасно выглядит здесь абсолютно всё. Достав свою карту, та подходит к кассе, пока Виен от очередного приступа каких-то украшений почти запищала. Время перевалило за восемь часов вечера, одна из причин по которой они выглядели измотанно. — Здравствуйте! Вам что-то подсказать? — спрашивает девушка, улыбаясь своими отбеленными зубами ей, что Мунбель была готова достать солнцезащитные очки, чтобы не ослепнуть. — Онни, ты что-то выбрала? — спрашивает Виён, что смотрела свой счет на телефоне. Ей понравилось одно колечко, которое прилично стоило, но сама себе она его бы не купила.        По этой причине хотела сфотографировать и отправить отцу, большинство своих хотелок она отправляет ему в чат. Тот конечно не все покупает, а только те, которые ещё и ему самому понравятся. Если не покупает отец, то обязательно купит Джими. — Да, вон то колечко, — говорит Мунбель, указывая на кольцо, которое как раз таки привлекло внимание Чон. — Виен, подойди.       Кольцо из белого золота с красным рубином, выглядит громоздко, но камень выглядит элегантно и сглаживает всю ситуацию. Хван может чего-то не понимает, но кольцо стоит приличиную сумму. Тринадцать миллион вон. Поправочка. Сто тринадцать миллионов вон. — А? — Дай руку, — просит Мунбель, как только рука девушки оказывается в её руке, то Хван надевает ей на безымянный палец правой руки колечко. — А почему не на левую? — спрашивает Виен, в шутку перевернув руку к себе, чтобы разглядеть колечко поближе. — Идеально. Мы берем, — неожиданно выдает Мунбель, а Виен застывает, пока Хван снимает колечко чтобы убрали в красивую коробочку. — Эй, ты мне ещё не девушка и не близкий друг, чтобы делать такие дорогие подарки, — говорит Виен, тыкнув ногтем в щеку девушки, пока та оплачивала покупку. — Замечательно, — взяв маленький пакетик, та протягивает его в руки Виен и наклоняется, чтобы быть одного роста с ней. — С этой секунды мы в отношениях.       Сказать, что Виён охерела, так ничего не сказать. В её жизни ещё не было газа, да и к тому же она ничего не чувствует к этой девушке. Да, красивая и властная, но у неё сейчас такой период в жизни, что отношения. Это последние о чем она сейчас будет думать, тем более может ей это все привиделось? Под таблетками многое кажется очень странным. Может, у неё появились галлюцинации?       Тем более Виён всё больше и больше стала чувствовать опустошение, складывалось чувство будто из неё выкачали жизнь. Да, таблетки давали какую-то эйфорию, но это было даже не облегчение. Казалось, словно она принимает наркотик, который затупил ей все рецепторы чувств. Банхо. Ха, хер с два он сломает её! Она сильная девушка, которая и без того настрадалась, а что? Отношения не так уж и плохо, особенно с той девушкой к которой не привязалась. Если вдруг Чон захочет умереть, она не будет переживать за Хван.       Эгоистично? Да. Но без эгоизма жизнь превращается в вечный ад, в котором ты сгоришь.       Поэтому они единогласно решили, что да, они в отношениях без чувств, конечно и без поцелуев по просьбе Виен. Ей не все прикосновения то приятны, что уж говорить о телесных нежностях. Хотя иногда хочется их почувствовать, чтобы понимать, что ты не одна. Но без грусти, видимо у неё появился сейчас друг. Точнее девушка, как бы странно это не звучало.

***

— Папа, папа, — Кеиджи ручкой начинает бить Чонгука по руке, пока на его груди мирно спит Тэхен, — папа!       Чонгук все же среагировал и сначала нахмурился, раскрывая глаза тот переводит взгляд в бок, где видит Кеиджи, который стоит с мокрыми глазами. Моментальное пробуждение для Чонгука, тот аккуратно перекатывает Тэхена на вторую половину кровати, а сам помогает своему ребенку забраться на кровать. Только вот Ким проснулся от того, что оказался на холодной подушке, а не на теплой груди своего «мужа». — Что случилось? — сонным голосом спрашивает Тэхен, что приподнял голову с подушки и ещё закрытыми глазами стал глазеть куда-то, где находится Чонгук. На его голову легла рука и уложила обратно на кровать, нежно поглаживая у ушка. — Дальше спи, тигрёнок. Что случилось, солнце? Чего глазки на мокром месте? — спрашивает Чон, вытирая большим пальцем слёзки на щечках малыша. — Папа… Я описался, — вот это было немного неожиданно. Хотя ребенку два года, что он вообще ожидал? Некоторые дети до двух лет в подгузниках ходят, — Я испугался и... — Пойдем, сменим белье и поспишь с Тэхеном, пока я в твоей комнате уберу, — говорит Чонгук, поднимаясь с кровати вместе с ребёнком и идет сначала с комнату, чтобы прихватить запасные плавки, а после сворачивает в сторону ванной комнаты. Усадив ребенка на стиралку, что стояла рядом, тот включает воду, хотя сам ещё не до конца проснулся. — Чего испугался хоть? — спрашивает Чонгук, когда помогает сыну снять мокрые плавки и убирает их в тазик. Обязательно постирает, потому что они по-сути на сутки приехали. Уже в обед домой поедут, в гостях хорошо, а у себя дома всё же лучше. — Мне показалось, что какой-то дяденька в окно смотрел на меня… И я испугался. Он такой страшный был, — говорит Кеиджи, с каждым разом затихая, пока Чонгук помогает ему забраться в ванную и принять легкий душ. Это к счастью занимает минут пять, после чего вытаскивает своё сонное дитё из ванной, чтобы обтереть сухим полотенцем и помогает залезть в другие плавки. — А ты где будешь спать, пап? — Чонгук ещё не просчитал этот момент, но главное, чтобы его ребёнок спал в комфорте, сухости и безопасности. Возле Тэхена на сто процентов безопасно. Чонгук уже проверял. — Не волнуйся, я найду где смогу прилечь, — отвечает Чон, подхватывая сына на руки, чтобы тот обхватился за него ручками и возвращается в спальню, где продолжал спать Тэхен.       Укладывая к нему поближе Кеиджи, Ким моментально закидывает на ребёнка руку и притягивает к себе. Чонгук бы взял телефон и сфотографировал то, как мило они выглядят, но из-за этого скорее всего эти милые создания проснутся.       Закрывая дверь в спальню, тот чуть не наступил на шпица, что развалился посередине коридора. Нашел, конечно, место где можно поспать. Ещё пару сантиметров и от шпица можно было услышать только визги. Чона потом Тэхен в лепешку раскатает, если тот его сыночку тронет. Он со школьной скамьи помнит и знает, как дорог Киму Ёнтан.       Возвращаясь в комнату Тэхена, где он уложил до этого спать Кеиджи. Тот снимает мкорое постельное бельё и скидывает на пол, проводя рукой по матрасу, влаги не чувствуется. Видимо одеяло впитало всю жидкость, но матрас тот всё же решил перевернуть и приоткрыл окно. Перед этим выглянул наружу и никого не увидел, надо поменьше Кеиджи оставлять за просмотром ужастиков.       Убрав все грязное белье в стирку, тот открывает шкаф и достаёт новый комплект. Спасибо, что он днем сам ходил за постельным бельём в гостевую комнату. Заправив кровать, тот достал телефон и увидел сообщение от неизвестного номера. Перед этим посмотрел на время.        5 утра… Блеск.       Заходя в чат, тот чуть не уронил телефон на пол. Ему прислали фотографии слежки. Фото где Кеиджи спал именно здесь, значит, всё-таки не сон. Чонгук и Тэхен, что стояли у окна в комнате. Джими и Лиса, что плавали в бассейне. Виен и Мунбель, гуляющие по парку. Видимо кто-то действительно ведет за его семьей серьёзную слежку, что не особо радует его самого. «Почему здесь нет Туан?»       В голове Чонгука встал этот вопрос. По сути она же его бывшая жена, а значит далеко не пустое место. Если учитывать, что у них в браке есть дети. Выключая экран, тот откидывает телефон в сторону и руками забирается в волосы. Что же такое… У него сейчас большое количество проектов, не только в Сеуле и даже не в стране. За пределами тоже имеются, ну и как ему теперь быть? Неплохо было бы прикрыть фирму, временно.       Но это огромные убытки, пару миллиардов точно. Если учитывать, как они живут, то раза в три или четыре придется сократить свой бюджет. Ещё проблемы со СМИ могут начаться, которые молчат только благодаря Паку и Намджуну, что всучили тем огромные суммы по самую задницу. Иначе у Виен будут проблемы в шоу-бизнесе, хотя из-за своей мамаши по-любому уже начались.       Чонгук не успел ещё оправится от разрушения спортивного комплекса, как сейчас начинается такое. Нужно будет позвонить с утра Джину, чтобы узнать как обстоят дела. Ему если честно умирать так рано не хочется. — Чего сидишь здесь? — неожиданно послышался голос, не Тэхен, подняв голову тот встречается взглядом с мужчиной. Отец Тэхена. — Не думал, что ты настолько ранняя пташка. — Случились непредвиденные обстоятельства по которым пришлось проснуться, — отвечает Чонгук, слегка улыбнувшись. Если учитывать, что вечером отец Тэхена пытался вывести его на ревность какой-то шлёндрой. Упускать момент о том, как Чонгук потом сделал предложение его сыну тоже не стоит. — А вы чего не спите? — Услышал шум стиральной машины, решил проверить, — говорит мужчина, усаживаясь рядом с Чонгуком и укладывает руку на его плечо. — Случилось что? Я то ладно, хрен старый, мне раним утром вставать легко, а ты чего спать не идешь?              Видимо семья Ким и вправду насквозь видит состояние, Чонгук тоже хочет такое умение. Но пока что без него живет к несчастью. — Да вот думаю, что мне сделать, чтобы семью уберечь, — говорит Чонгук, сложив руки в замок, — перевезти за границу может быть ещё опаснее, помощь полиции и так имеется. Даже понятия не имею от чего их защищать, опасность особо не ясна. Но одно ясно, что она есть. — Я тебе одно скажу, ты не думай, что ты один со всем справишься. У тебя есть Тэхен, он конечно у нас не силен в бизнесе, но думаю если ты ему подскажешь в чем-то. Из него будет хороший помощник для тебя. К тому же у тебя есть близкие люди. Семья и друзья, которые помогут тебе. — А если близкий мне человек предал меня? Как мне быть дальше? Полностью довериться кому-то другому будет очень тяжело, — отвечает ему Чонгук, вспоминая отца и мать. Они были для него всем, считал их высшими людьми и теми, кто всегда будет за него и никогда против него. Любящая женщина, которая при первой же возможности свернула налево и устроила в его жизни хаос. Людей было много, слишком много было тех, кто его предал. — Однажды мне мама сказал, что меня предадут те, кому и я больше всего верю. И знаете… Так и произошло. — Чонгук. Твоя вера должна быть сильнее твоих страхов. Сейчас у тебя есть Тэхён и возможно большое количество людей, которые в состоянии помочь и поддержать тебя. Даже если эта опасность настигнет тебя и твою семью, помни, жестокость и сумасшествие не выход, — с этими словами мужчина пару раз хлопает Чонгука по спине и уходит из комнаты, оставляя того с кучей размышлений. «У достойной цели, нет лёгких путей»       Это высказывание он услышал от брата, когда они разговаривали про будущее. Чонгук тогда был на грани нервного срыва, Туан уже в те времена устраивала ему эмоциональные забеги. Поддержка тогда была только в детях, пускай и просто их присутствие, вопросы из разряда, почему папа уставший. Но это в тот момент очень помогало ему, проведя ладонями по лицу тот закрывает окно и покидает пределы комнаты.       В итоге Чонгук доспал ещё четыре часа на диване в зале, проснулся он от того, что Ентан начал лизать и кусать его пальца на правой руке. Пробуждение прекрасное, если учитывать факт того, что потом он чуть не свалился с дивана. Поднимаясь с мебели, тот почувствовал запах свежего кофе. Прохрустев спиной, тот потирая глаза шлепает в направлении кухни, где встречается с мамой Тэхёна. — Госпожа Ким, — Чонгук вообще не ожидал с ней встретиться с утра ей же вроде как плохо было вчера. — Ой, я тебя разбудила? — спрашивает женщина, что выпивала таблетки, а на столе стояла кружка с остывающим кофе. — Нет, все хорошо. Не переживайте, — говорит Чонгук, отодвигая стул и усаживается за стол, локтями опираясь о стол и подпирая руками лицо, — а вы чего так рано встали? — Да мы же пожилые люди, нам в такое время кажется, что мы поздно встали, а не рано. Будешь кофе? — Не откажусь.       Чонгук хотел узнать про здоровье госпожи, так как ему очень хотелось помочь. Он много денег тратит на то, чтобы оплатить кому-то операцию, протезы и прочее. Но когда это близкий человек твоего любимого. Складывает чувство, что ты просто обязан помочь. Пускай никто и не навязывает это чувство, хочется по большой части даже самому.       К счастью женщина сама завязала разговор и Чонгуку осталось лишь вывести его в правильное русло. Через время они решили, что стоит приготовить завтрак. Точнее Чону предложили, а он согласился помочь. Под чутким взглядом женщины, тот надел розовый в фартук с надписью «Тетя», потому что его одежда слишком дорого выглядит. «Обычная футболка и штаны»       Подумал Чонгук, хотя он не учел момент, что для него это обычные вещи. Для этих людей купить таблетки, которые стоят свыше ста тысяч уже считаются золотыми. Поэтому Чон думает, что узнав какие таблетки нужно покупать, он скупит все и возьмет те, что будут дороже и точно помогут, они заглушат боль на время. По рассказам Тэхена тот неплохо знает историю семьи Ким из-за чего очень сильно хочет им помочь.       Тэхен проснулся от того, что кто-то игрался с его волосами и улыбнулся от этого, ведь рассчитывал, что Чонгук проснулся раньше него. Хотя чаще всего было наоборот, поэтому тут можно было бы удивиться. — Доброе утро, Тэхён-хен, — говорит Кеиджи, когда Ким раскрывает глаза и перед ним лежит не Чонгук с которым он засыпал, а Кеиджи, который явно минут пять точно не спит. — Доброе утро, булка. А где наш папа? — спрашивает Тэхен, поднимая голова с подушки и проводит рукой по лицу, чтобы смахнуть свое сонное состояние. Чона старшего по близости нет, по всей видимости и не было. Поэтому поднявшись с постели, тот подхватывает на руки Кеиджи, что удобно обхватывает плечи хена. Хотя уверен, что тот его не уронит на пол. — А я ему говорю… Ой, Тэхен, сынок. Доброе утро, — говорит женщина, что помахала сыну рукой. Тэхен машет ей ручкой и меняет положение Кеиджи в своих руках, чтобы тот был виден, — булочка тоже здесь! Выспались? — Да, мама, ты эксплуатируешь Чонгука пока мы спим? — спрашивает Тэхен, наблюдая, как мужчина в фартуке с самым ответственным видом готовит завтрак. — Доброе утро, милашки. Дуйте умываться, а и господина Кима захватите по пути. Позавтракаем, — по-моему Чон очень быстро и как влитой смог пристроиться в его семье.       На завтрак была легкая, но питательная пища. Ели они в тишине, пока Ёнтан не решил напомнить о себе, по этой причине перевернув тарелку с едой на себя и на пол. Поэтому Тэхен ворач и слегка побивая своего ребёнка веником по попе убирал следы его хулиганья, пока Кеиджи с сочувствуем поглядывал на собачку. — Вы сегодня поедете домой? — спрашивает мужчина, переводя взгляд на Чонгука, что сложил палочки, а тот переводит взгляд на Тэхена, что всё ещё ел. Они вообще не согласовали момент, когда поедут домой. — Наверное, часам к двум, — Чонгуку сегодня ещё на работу нужно успеть и к Намджуну вместе с Джином заскочить, дел как обычно выше крыши. Хотелось бы, чтобы в сутки добавили двадцать пятый час.       Уже ближе к обеду они начали собирать вещи, хотя Кеиджи слезно не хотел уезжать от бабушки и дедушки Ким. Чонгук пообещал, что они как можно раньше съездят к ним ещё раз. Мужчина ожидал, что его сын очень быстро привяжется к пожилым людям. У него от части не было ни бабушки, ни дедушки. Ни со стороны Чонгука, ни со стороны Туан. Поэтому почувствовал ласку со стороны родителей Кима, тот моментально восполнился. — А когда мы поедем сюда ещё раз? — спрашивает Кеиджи, что с интересом игрался с игрушкой, которую ему дала бабушка Ким. Тэхен вздыхает, ведь осознает, что у них нет понятия ездить каждую неделю на выходные к родителям, чтобы провести с ними время. — Постараемся на выходных съездить, — отвечает Чонгук, хотя это далеко не так. Может съездят, а может быть и нет. Рука Тэхена перебралась на бедра Чона, пару раз сжав. Это немного успокаивает, потому что у него бедра мощные и крепкие. Тэхен бы тоже подкачал себе бедра, но ему свои пельмешки больше нравятся.       Лиса проснулась первая, лежать сверху мускулистого парня, оказывается, очень приятно. Поэтому убедившись, что она лежит на Джими, та подтягивает одеяло повыше и продолжает спать. Пока кто-то из псов неожиданно не гавкает, покормить их нужно. По этой причине Лиса вновь поднимает голову с подушки. — Эй. Ты куда собралась? — спрашивает Джими, укладывая руку на обнажённое талию девушки. Хотя нужно учитывать тот факт, что они оба полностью обнажённые. — Собак покормить, возможно, господин Чон и Тэхен-оппа скоро приедут, — говорит Лиса, потихоньку поднимаясь с парня и перекатывается на кровать. С пола хватая свой халат и накидывает на себя сверху, попутно потирая глаза, опуская ноги на пол. Ощущение, что управлять ими стало немного сложнее. — А я тебе говорил не делать резких движений, — говорит Джими, как получает в лицо свою же футболку, — я бы предпочёл тебя, но за футболку спасибо. — Ты иногда такой засранец, — с этими словами Лиса выходит из комнаты, затягивая на талии черный поясок от такого же чёрного халата. Спускаясь на первый этаж, та проходит мимо зеркала и возвращается. Да твою мать… — Джими, блять! — О, заметила, — сказал себе под нос парень, что уже оделся, но предпочел дальше валяться в кровати.       Конечно, кто не заметит засос на шее. Стоит надеется, что тоналка вместе с консилером сможет перекрыть это дело. Насыпав псам в миски корм, та включает чайник и подходит к холодильнику, чтобы достать контейнер с едой. Ничего страшного, поедят вчера приготовленную еду. Возвращаясь в комнату, та вздыхает и принимает позу руки в боки. — Ты вставать планируешь? Давай, подъем, нам ещё в комнате прибраться и в бассейне, — говорит Лиса, скидывая одеяло с Джими, что уже оделся, — ну вот, одетый уже. Давай, вставай. — А ты думала я тут голый валяюсь? — ухватывая девушку за руку, тот тянет ту на себя. — Не мельтеши с утра по раньше. Поверь, в девять утра они только проснутся. Поэтому до обеда у нас ещё есть время поваляться в постельке.       Заходя в дом Чонгук ставит Кеиджи на пол, чтобы тот разулся и тот сразу же бежит вглубь дома. Они смогли за час доехать до дома, довольно таки быстро. Тэхен правда почувствовал себя немного плохо из-за чего они остановились, но дальше дорога была без происшествий. Первые к ним подбежали псы, что словно соревнуясь бежали, кто же из них придёт первым? — Мы дома!       Оповестив всех о своём присутствии в проеме появилась Лиса, что чем-то занималась на кухне. По всей видимости готовила, а следом и Джими, что помогал девушке с готовкой. Точнее Лиса сидела у него на коленях, пока занималась салатом, а тот покорно придерживал её за талию. Иначе бы они ничего не смогли приготовить. — Здравствуйте, — в один голос сказали те, видимо пытались сделать видимость того, что взрослые пришли вовремя. — Как провели время в одиночестве? — спрашивает Чонгук, помогая Тэхену с рюкзаком и сумками. Им в дорогу наложили кучу всего, что несколько дней можно не готовить, хотя Чон говорил, что не стоит. Но кто будет его слушать? Под строгим взглядом семейства Ким, тот упаковывал все в пакеты, а потом и в багажник. — Очень хорошо, — отвечает Джими, возвращаясь на кухню, пока девушка продолжает стоять и потирает свою руку.       Чонгук усмехается с того, как же неловко и нелепо выглядят эти двоя. Переводя взгляд на Тэхена, который тоже все понял и указывает на шею, тоже заметил. Они сами такими были, может по этой причине сразу заметили плохо замазанный засос. Стоит надеется, что Чонгук не станет дедом в столь раннем возрасте.       Тэхен сразу обратил внимание на шею Лисы, что поправляла волосы. Ну ребят, вели бы себя хотя бы немного уверенно. Может быть они сразу бы не заметили, стоит надеется, что Намджун так сразу не заметит. Хотя этот старый хрыч все заметит, все-таки адвокат и то, стал им по причине своей травмы. Раньше в СОБРе служил. — Виён ещё не вернулась? — спрашивает Чонгук, после того как наливает в стакан воду и выпивает, а Джими отрицательно качает головой, — ясно. Позвонишь ей, а я поехал. — Уже уезжаешь? — спрашивает Тэхен, что никак не ожидал, что Чон так быстро уедет на работу. Хотя сейчас ещё терки с судом, поэтому его можно понять, но всё же… Они только приехали от его родителей и тот даже не поел, а уже едет в офис. Трудоголик хренов. — Да, но я постараюсь пораньше приехать, к девяти постараюсь быть дома.       Приехал в итоге Чонгук только к одиннадцати, помотавшись в конечном итоге в своей фирме, в агентстве Намджуна и на квартире Джина. Как оказалось дел всё ещё много, а так хочется чтобы их вообще не было. Отдохнуть бы и забыть про все дела, вместе с заботами, но такое к несчастью пока невозможно.       Чонгук рассчитывал, что все уже спят, но как выяснилось, Тэхен сидел на диване и что-то читал, хотя легче это было назвать клеванием носа в книгу, чем чтением. Поэтому забрав книгу из его рук мужчина отправляет его в свою спальню, а сам идет в душ. В голове было бесконечное количество мыслей и раздумий, хотелось поскорее закончить со всеми делами и вступить в брак с Тэхеном, только вот сделать это все будет очень трудно. Особенно сейчас, Корея, конечно, не очень хорошо относится к нетрадиционной ориентации, но и не запрещает им заключать браки.       Хоть где-то ещё работает мозг, иначе бы Чонгук не выдержал переезда в другую страну для заключения брака и чтобы в дальнейшем он был действителен. Лиса сегодня уехала домой, сказав, что ей нужно подготовиться к экзаменам и она приедет через два или три дня. Поэтому Чон с утра попросит приехать медсестру, чтобы проставить уколы его сыну. Никто в их семьей не блещет такими умениями.

***

— Здравствуйте, господин Чон! — прошла в итоге неделя, как Лиса уехала и только сейчас смогла наведаться к ним домой. Джими не был обижен на неё, та училась и ездить постоянно от их дома было бы невозможно. Тем более господин Ким Намджун не особо блещет их тесной «дружбой», если ему рассказать, что они уже переспали, то Джими ещё и со сломанными руками окажется. — Здравствуй-здравствуй, — приветливо здоровается с ней Чонгук, что совсем недавно вернулся с работы и как раз только разделся, как в дверь позвонили. — Извините, что так поздно, отец только сейчас освободился и подвез, — говорит Лиса, повесив пальто в шкаф и проскакивает в зал, где видит Кеиджи, что сидя на коленях Тэхена игрался с какой-то игрушкой. — Здравствуйте, Тэхен-щи! — Здравствуй, — поздоровался с ней Тэхен, как девушка скрылась на лестнице, а дальше в комнате юноши, что уже без присутствия девушки заскучал. — Чонгук, Виен сегодня от Мунбель приедет. — Эх… Почему это узнаешь ты, а не я? — спрашивает Чонгук, усаживаясь на диван и забирает Кеиджи к себе на руки, — думаешь, там все серьёзно? — Ну. Если учитывать то, какая она радостная мне звонила, то да. У Лисы с Джими думаю все понятно, — говорит Тэхен, спиной облокотившись на спинку дивана и смотрит на Чонгука, что щекочет и целует Кеиджи. — Интересно, к чем эти отношения приведут. Главное, что все счастливы. С Намджуном я не против породниться, как и с семьёй Хван, — с этими словами Чонгук поднимается вместе с Кеиджи на руках, а после усаживает его на диван. Раздался звук открывающиеся и закрывающейся двери, похоже Виен пришла. — Вспомнишь солнце, вот и лучик, — говорит Тэхен, как Виен бежит к отцу и сразу же целует его в щеку, после Кеиджи, что оперевшись на рукоятку диван потянулся к сестре. Тэхен обошелся одним махание руки. — Прям светишься, — говорит Чонгук, смотря на Виен, как замечает её расширенные зрачки. Чего? — Пап, мы с Мунбель были на фесте. Классные линзы? — спрашивает Виен, указывает пальцами на глаза, — мне вообще нравится, улетно выглядит. Чонгук выдохнул, а Тэхен заинтересовано посмотрел на лицо девушки, как ей на глаза попал свет и размер зрачков вообще не изменился. Так не должно быть. Линзы реагируют на освещение и от этого зависит размер, как они буду расширяться. У Кима такие были, но это относится ко всем поэтому тот решает рассказать Чону об этом. — Я пойду в комнату, — с этими словами Виен уже скрылась в комнате, а Кеиджи взяв пульт начинает тыкать по нему в поисках какого-нибудь интересного мультфильма. Чонгук хочет уйти в свой кабинет, чтобы переодеться и пойти в душ, как Тэхен ухватывает его за руку. — Что такое? — Чонгук, это не линзы, — говорит Тэхен, отпуская руку Чона. Он знал, как тот относится к наркотическим веществам и поэтому встает возле него, чтобы тот не сотворил чего-нибудь лишнего. — Обычно, когда на линзы попадает свет, то меняется размер, но этого не произошло.Ты сам видел её поведение в последнее время, я очень переживаю за неё. — Я поговорю с ней, — с этими словами Чонгук снимает с себя пиджак и идет в свой кабинет, закрывая дверь тот подходит к столу и опирается на него рукой, — что-то я упускаю. — Начальник, что ты от меня хочешь? — спрашивает Банхо, играясь с наручниками, пока Сокджин его в сотый раз допрашивает. Мин ведёт себя так, словно под веществами, хотя просто придуривается и выводит Кима на эмоции.       Тот все отрицает, а его адвокат, что сидит рядом и защищает его по полной программе, с ухмылкой наблюдает за своим клиентом. Конечно, у них только косвенные обвинения и доказательства, имеются показания Виен, но по просьбе той они не могут сказать, кто донес им эту информацию. Им нужно больше доказательств, чтобы они показали весь спектр своей работы. Иначе будут лишние жертвы. — Я его убью, — шепчет Намджун, потирая от усталости глаза. Уже хочется поскорее пойти домой и завалится в теплую кровать, а не выслушивать как этот придурок валяет дурку. Так ещё и Джин скоро запустит в него блокнот. — Господин Ким, время, — ещё и этот адвокат, моментами Джин хочет вспороть этому пузатому червяку брюхо. Тот уже не первый раз защищает задницу такого урода, а Джин уверен в виновности, не зря же ему доносят информацию два источника.       Только Намджун не знает про второй, Джин хотел сегодня с ним поговорить и попросить совет. Сокджин нажимает на кнопку, что находится на ножке стола. В допросную заходит полицейский, что моментально расстёгивает наручники с рук Мина. — Благодарю, красавчик, — с лёгкостью в голосе Банхо поднимается с места и укладывает руку на плечо Джина, вызывая вспышку гнева у Намджуна, — Это все, на что ты способен? — Это то, чего вы достойны, — спокойно комментирует Джин, как слышит смешок со стороны парня. Когда те покидают пределы, то Ким зарывается руками в копну своих волос. — Он мне не нравится, ты же превел множество улик о которых я каким-то чудесным образом не в курсе, — спрашивает Намджун, укладывая руку на плечо своего друга и слегка постукивает по нему пальцем. — Мне не выдали ордер в суде на обыск в его доме, хотя от источников мне поступили совершенно другие адреса его места жительства, — отвечает Джин, стараясь избежать ответов напрямую. — Источников? Разве не только майор отправился на это задание? — Намджун не унимался. — Виен. Она просила сохранить это в тайне, Намджун, — говорит Джин, растирая пальцами невидимую усталость на своей переносице. — Как она причастна? — с интересом спрашивает Ким, что если честно был рад услышать, что какой-то барыга у него наркоту скупает и решил сдать диллера. — Чонгуку ни слова, я с ним сам поговорю на эту тему. Виён, как и другие девушки причастны к сексуальному насилью. Только вот по её словам она словно что-то ценное, как я понял, у Банхо есть какой-то план в котором Виен имеет для него какой-то вес. — О господи, — шепчет Намджун, рукой забираясь в волосы и резко останавливается, как его глаза увеличиваются раза в два. Джин понимает о чем тот думает и уже мотает головой. — Вещь доки? — Ничего нет, но есть запись, когда происходило насилие. Нет, Джун, мы не можем сейчас приплести. Как бы не хотели, Виен против и тогда откажется от показаний, — Джин не понимает Виен, а Намджун задумался над тем, как в суде будет обыгрывать это дело. Положив руку на плечо Джина, тот вздыхает. — Пошли домой, ты вторые сутки здесь.

***

— Виен можно? — постучав Чонгук слегка приоткрыл дверь, а когда услышал ответ о том, что может зайти, сразу же зашёл и закрыл за собой дверь. — Что ты хотел, пап? — спрашивает Виен, что сидела за своим столиком и по-моему стирала макияж, ведь кучка ватных дисков на столе говорило об этом. — Поговорить, — садясь на кровать Чонгук дожидается, когда девушка развернется к нему лицом, — Принцесса, я переживаю за тебя. Последнее время у нашей семьи и вправду тяжелый период, я понимаю, что тебе тоже тяжело и трудно, но.. — Пап, со мной всё хорошо. Можешь не волноваться на этот счет. Я устал и очень хочу спать, — говорит Виен, но её зрачки были сужены. Чонгук замечает покраснения на самом яблоке и переводит взгляд на стол, где были капельки, а после за сумкой скрывался бутылек с этими самыми каплями. — Точно? — все-таки переспрашивает Чонгук, что очень переживает за свою дочь. Было очень много маленьких звоночков, а сейчас все значительно серьёзнее, чем могло бы быть. — Точно, — ответила Виен, улыбнувшись отцу и тот покидает пределы девичьей комнаты. Её улыбкой можно были бы вскрыть вены на запястьях, врет ведь, ему даже не нужно быть актёром чтобы это понять. Он просто отец, который чувствует свою дочь и не знает, что ему делать. Понимает, что она правду не скажет. — Прости меня, папа…

***

      Тэхёну позвонил Чимин со словами, что СМИ словно с цепи сорвались. Он сегодня еле из дома выехал, поэтому Виен стоит быть осторожнее на площадке. Хотя если учитывать, что она там почти не появляется, то сама спасает себя от назойливых журналистов. Тем лишь бы новость шокирующую и залезть в грязное белье медийных людей. — Хорошо, но если что ты можешь рассчитывать на мою помощь, — говорит Тэхен, когда замечает насколько подавлено выглядит Чонгук, словно его душу вытащили и он без неё сидит, — Чимин, я перезвоню. Гуки, что случилось? — Моя принцесса, что-то скрывает от меня, — говорит Чонгук, что вообще-то старается не нарушать личное пространство своих детей, но иногда так хочется это сделать. Просто удостовериться, что с ними все хорошо и им ничего не угрожает. Ким убирает телефон в карман и садится на кровать, где уже сидит Чон. — Не удалось поговорить? — отрицательный кивок, Тэхену очень жаль Чонгука. Он знает, как бы тот не казался счастливым или же сильным, в глубине души это все тот же подросток с фиолетовыми волосами, играющий на гитаре песни о их запрещённой любви. — Удалось, но разговором это назвать тяжело, — отвечает Чон, заваливаясь назад на спину, чтобы расположиться на кровать. Оказывается принимать горизонтальное положение намного приятнее. — Попробуешь ещё раз сейчас уже вечереет. Думаю, нам всем стоит отдохнуть, — Тэхен укладывает свою руку на грудь Чонгука, слегка улыбаясь, — Хочешь поцелую? — Хочу. — Я пойду в душ, засыпай без меня, — сказала Лиса, поднимаясь с постели и уходит в ванную комнату. Джими лишь с улыбкой провожает её и плюхается обратно на кровать, прикрывая глаза. Они прекрасно провели время, а сейчас можно поспать.       Только видимо у парня не получится поспать, боль пронзила его, как раскаленное добела железо, пронзившее плоть насквозь. Она не просто пульсировала, не просто жгла — она грызла, дробила косточки, растягивала мышцы до невозможного предела. Каждое нервное окончание вопило от невыносимой боли, словно тысячи острых игл впивались в бессильные ноги.       Джими сжался, пальцы побелели от напряжения вцепились в покрывало. Он знал эту боль, она была его непостоянным спутником, но сегодня она вревзошла все предыдущие приступы. Словно его перенесло в тот день когда он только отошел от наркоза.       Это была адская боль, не просто физическая мука, а глубокое, всепоглощающее страдание, которое распространялось по всему телу, душа словно сжималась в маленьком зёрнышке и тонуло в этом океане боли.       Он задыхался, лицо скрючилось от муки, капли пота прорезали, словно острые лезвия, бледную кожу. Мышцы ног сводило судорогой, конечности казались не его собственными, а каким-то чужими, бесполезными обломками, прикованными к кровати невидимыми для глаз цепями. Даже дышать было больно, каждый вдох отдавал резью в измученных ногах. И самое ужасное — Джими был бессилен, прикован к кровати, заложник своего тела, запертый в клетки из боли.       Рука непроизвольно потянулся к тумбочке, в попытке открыть первый ящик, что получается далеко не с первого раза, но тот все же смог открыть эту деревянную коробочку. Это уже который приступ. Они были раньше, но он мог их пережить и они не были столь болезненными. Достав нож, тот ложится обратно на кровать и из его губ вылетает хриплый стон, откидывая чехол от ножа на пол.       Джими держит в руке нож, боль невыносимая настолько, что даже стиснув зубы он не может не выдать хриплый крик в подушку. Ноги горят в агонии, как и все его тело. Больно. Лиса, что до этого отмокала в душе и хотела зайти за феном, вернулась в комнату и застыла на месте от шока. Увидев нож в руках парня и то, как он подносит его к своей ноге, пока вторая рука до синяков сжимает бедро. Ноги. Что-то не так? Ким включила яркий свет, временно ослепит парня и выхватит нож, пока тот дезориентирован. — Джими, нет, — выхватывая нож из его рук, Ким кидает его на пол под рабочий стол, отодвигая отросшие волосы парня со лба, что немного намокли от пота. Прикасаясь к его лбу прохладной рукой, жар. — Где болит, Джи? Что случилось? — Ноги. Лис, они горят, я не могу… Это невыносимо, — с этими словами рука парня легла на бедро, сжимая уже второе бедро до покраснений. Девушка руками обхватывает его, чтобы Чон мог прижать голову к её плечу, тот словно пытается биться, чтобы хоть как-то справиться с тем, что ноги впервые настолько сильно у него болят.       В один момент Джими буквально откинул от себя Лису, хватая подушку и начинает бить свои ноги, чтобы унять стреляющую боль. Девушка поднявшись на ноги выбегает в коридор и набирает на домашнем телефоне номер скорой помощи, нервно убирая свои волосы назад. Её саму нехило трясёт. Никогда такого не было, особая боль была только когда Джими пытался наступить на ноги и то, сразу же падал на кровать. — Помогите! — крикнула настолько громко Лиса, что сама не ожидала от себя такого, благо скорая ответила быстро и назвав все как по шаблону, та сразу же вернулась к парню. Предварительно приоткрыв окно, первыми, кто прибежал на крики оказались Риччи и Рекс, что лапами оперлись на кровать. — Джими, тише, сейчас приедет врач, мы вколим тебе обезболивающее, — у Лисы слезы наворачиваются, от того, что Джими мучается от боли в ногах. Тот руками вцепляется в свои бедра, словно сдирает кожу.       Девушка хватает его руки, стараясь сделать все, чтобы тот как можно меньше нанес себе увечья. Но тот сильнее чем она сама, по этой причине та чуть ли не давит на его запястья всем телом. Риччи мордой тычется в ногу Ким, что держит запястья парня, та даже посмотреть на пса не может. Рекс и Риччи двинулись с места, сразу же побежав к комнате где находится хозяин.       Тэхён проснулся от того, что собаки начали лаять прямо под дверью комнаты. Он лежал в объятиях Чонгука и выбраться было трудно, поэтому тот слегка отталкивает его на другую часть постели и мужчина просыпается. Они не слышали ничего, дверь же на ночь закрывают, а лаяли псы отчаянно. Словно что-то случилось. — Чонгук-и, — тянет Тэхен, раскрывая глаза и поднимается с кровати, сонно смотря по сторонам, пытаясь сфокусировать зрение. После чего Чон вскакивает с кровати, чтобы открыть дверь из спальни, а дальше из кабинета.       Рекс рванул в спальню прямо между ног Чона, пока Риччи лаял на Чонгука. Мужчина руками провел по лицу и посмотрел в сторону других комнат, уже глубокая ночь, но из комнаты Джими шел свет. Чонгук идет по переходу к его комнате, пока Риччи чуть ли не сносит его с ног и забегает раньше мужчины в комнату. — Лиса?! Боже, что случилось? — спрашивает Чонгук, подходя к кровати и спускает девушку на кровать, правда с первой попытки не получилось, та держала запястья его сына мертвой хваткой. — Джими, где болит? — Ноги…— шепчет Чон, сжимая одеяло под собой и мутным взглядом смотрит на отца, что обеспокоенно осматривает его тело, — они горят.       Джими не может объяснить, что он чувствует, словно кости по новой ломают и после этого уже никогда не срастутся. Он помнит эту адскую боль в ногах, когда только отошел от наркоза и единственное, что ему хотелось, так это остаться без них вообще. Только потом он понял, что уж лучше чувствовать боль, чем вообще ничего не чувствовать. Что спровоцировало эту боль?        Он же выполняет все рекомендации врача, неужели из-за массажа, который ему делала ежедневно Лиса? Хотя она предупреждала, что может быть невыносимая боль, если бы он знал об этом раньше, точно бы не согласился. Остаётся только гадать, что же с ним. Мыслей нет, в области колена словно что-то щёлкнуло и он автоматически сжал руку в кулак, чтобы ударить себя в колено. — Джими, нет! — почти одновременно крикнули Лиса и Чонгук, схватив руку парня и рука девушки сразу же исчезла, а мужчина прижал руку к постели. Он физически сильнее девушки, да и своего сына, поэтому и удерживать легче. — Скорая уже едет, пожалуйста, — извещает Лиса Чонгука, что если честно сам неуверен в том, что это все происходит наяву, а не какой-то сон.       Ким окончательно проснулся и накинул на себя длинную футболку Чонгука, сам же Чон был только в штанах, а Тэхен спросоня нашел только футболку, что прикрывала ему все до колен. Понимая, что явно произошло что-то раз Чонгук не вернулся, да и Рекс не утихомирился пока Тэхен не встал с постели. Выходя из комнаты, Рекс словно показывал ему дорогу к комнате Джими. Спускаясь через переход, тот заходит в комнату и застывает в проходе. — О боже… — Тэхен приложил руку к губам, застыв в дверном проеме, пока в его спину не влетела Виен, что видимо по крикам вперемешку с лаем проснулась и пришла на источник. Та часто спит с открытой дверью из-за жары или же проснулась от чего-то. — Что случилось?! Я услышала крики, — спрашивает Виён, проталкивая Тэхена во внутрь комнаты и подбегает к кровати, замечая, как Джими впервые вообще затеял тягаться с отцом по силе. — Лиса! Лиса! Ты меня слышишь? Что случилось? — Тэхен, выводи девочек! — крикнул Чонгук, ведь Лиса на панике, а Виен немного, но тоже на панике. Чон тоже додумался две девушки на панике и один Тэхен. Ким вывел их с горем пополам, как только спустил в зал, раздался звонок, что разнёсся по всему дому.       Открывая дверь, тот указывает куда нужно идти врачам. Через пару минут спускается Чонгук, что сразу же идет на кухню. Виен успокаивает Лису, что перепугалась не меньше чем другие. Переведя взгляд на Тэхена, что посматривал на кухню, видимо чтобы пойти к Чонгуку, та прикусывает язык, чтобы не сказать колкость.       Но ей повезло, Чонгук сам выходит из кухни и садится на диван, а рядом с ним оказывается такой же сонный Тэхен. Сразу было ясно, что спали они вместе, футболка Чона на Тэхене. Совпадение? Маловероятно. — Лиса, что случилось? — спрашивает Чонгук, проводя по лицу рукой, чтобы более менее проснуться. Рекс и Риччи сидели возле комнаты Джими, иногда лаяли и царапали двери, когда поняли, что их не пустят, то разложились возле двери. — Я не знаю. Я ушла в душ, вернулась, а у него нож в руках. У него были приступы, но не столь значительные. Проходили буквально через пару минут, — говорить Лиса, руками вытирая слёзы, что текли по щекам, Виен притягивает девушку к себе, чтобы обнять.       Тэхен переводит взгляд на Чонгука, пока тот пытается переварить всю информацию. Врачи его предупреждали, что могут быть приступы. В виде усиленной боли в ногах, но никто не говорил, что она будет настолько сильной. Лично Чонгук чуть не поседел, видимо не только он.       Врач спускается минут через пятнадцать в сопровождении Рекса, Риччи по всей видимости остался в комнате, чтобы последить за Джими. — Так, что это было? Приступ? — спрашивает Чонгук, поднимаясь с дивана и смотрит на врача, что выглядит так, словно смерть увидел. Неужели все настолько серьёзно? — Это удивительно, — говорит врач, поправляя свои очки, чем вызывает заинтересованность у всех в зале и дышать они перестали также синхронно, — Этот парень, есть возможность того, что он сможет ходить или же хотя бы двигать ногами. Его мышцы… Как бы объяснить. Такое было последний раз очень давно и то, в Китае. Методика надавливающих массажей, что помогает мышцам растянутся и потом, когда уже кость срастается в правильном положении при передвижении. Происходит вот такая реакция у организма. Это ощущение раздробленности костей, которые словно без анестезии срастаются. Такая методика напрямую связана с нервными окончаниями, которые. Как бы проще выразиться. — Вспомнили свою функцию? — решает добавить Лиса, что лежала на груди Виен, которая поглаживала её по предплечью. Она уже более менее успокоилась. — Да. Я попрошу вас с утра отвезти его в больницу на повторное обследование, мы вкололи ему обезболивающее, но оно не такое сильное, поэтому вам нужно съездить и выпишут новые. Вы его отец? Могу я с вами поговорить наедине? — Да, конечно. Пойдёмте, — Чонгук отходит вместе с врачом на кухню, пока Тэхен поглаживает Рекса, что немного поскуливал. — Тебе любые двери меда открыты, Лиса.. — с шоковым выражением лица говорит Виен, пока Лиса окончательно осознаёт ситуацию. Побочка, которую она ожидала пришла сейчас, да, она предупредила Джими и сама знала, но никак не предполагала, что будет настолько сильный эффект. — Да… В комнате моя дипломная работа лежит, — с грустной улыбкой на лице говорит Ким. Хотя по сути они могут радоваться, что есть вероятность того, что Джими встанет на ноги и это теперь возможно, а не сон. — Девочки, идите спать. Сейчас глубокая ночь. С утра все обсудим, — говорит Тэхён, а девушки лишь переглянулись и решили, что поспят сегодня вместе. Точнее немного поговорят, а потом пойдут спать. Чонгук провожает врача и возвращается в зал, где сидит Тэхен и дожидается его. — Что сказал врач? — Тэхен переживает за Джими не меньше других, по этой причине ему хотелось узнать, как можно больше — Пошли в спальню.       Уже в спальне Тэхен ложится на свою сторону постели, дожидаясь когда Чонгук вернется. Тот кому-то позвонил, хотя на улице глубокая ночь. Это напрягло немного, ладно, не немного. Вернулся Чонгук через минуты две, укладываясь лицом к Тэхену и вздыхает. — Врачи сказали, что Джими нужно положить в больницу, но Джими ещё при выписке сказал, что больше туда не ногой, — начинает Чонгук, а Тэхен укладывает руку на его предплечье, слегка поглаживая, — я попробую договориться, но думаю это будет трудно. — Джими может заставить только ты или Лиса, может быть Виен. Но если есть возможность, то лучше всего дома. Думаю у него остались плохие воспоминания, поэтому и не хочет, — предполагает Тэхен, понимая, что утро завтра будет тяжелым, хотя от части радостным. Врачи говорили, что процент очень жалок и спустя несколько приемов уже уверено говорили, что Джими останется инвалидом на всю жизнь. — Думаю утром все решится, а сейчас будем спать, — все-таки спать хотелось, особенно от количества событий, которые случились за ночь. Глаза у врачей на жопу полезут после того, как им придет отчет от скорой по просьбе Чона. Да Чонгук бы сейчас сам сознание от шока потерял, потому что уже смирился с этим, а как оказывается не все потеряно. Тэхен пододвигается к Чонгуку, чтобы спать в большем тепле. Руку Чона легла на спину парня, сон вернулся к ним достаточно быстро. Проснулись они также сносно, ведь на них кровати прыгал Кеиджи. Именно от этого они и проснулись, в дверном проёме стояла сонная Виен, что подбадривала Кеиджи, чтобы тот прыгал на кровати. Первый просыпается Чонгук, когда ему чуть не предавали ногу и смотрит на своего сына. Следом просыпается Тэхен, что натягивает одеяло на самую макушку, продолжая спать и что-то бурчать в подушку. — Доброе утро, — говорит Кеиджи, плюхнувшись между ними и целует Чонгука в щеку, пока тот сонно пытается погладить ребёнка по волосам. — Доброе-доброе, — отвечает Чон, уложив руку на Кеиджи, а тот делает вид, что умирает под тяжестью руки мужчины. — Вы долго спать планируете? Джими с Лисой уже в больницу готовы ехать, — говорит Виен, обращаясь к ним двоим. — Вот это они быстро, — говорит Чонгук, дотянувшись до своего телефона и фокусирует взгляд на времени, — девять утра.. Отлично.       Чонгуку пришлось подняться с теплой постели и пойти собираться, чтобы отвезти их в больницу. Тэхен же решил не выбираться из постели пока что, на это Чонгук лишь одобрительно погладил его по голове. Виен удалилась к себе, чтобы привести себя в порядок и поехать с Мунбель на прогулку. Они теперь практически каждый день гуляли. — Ну что, поехали? — спрашивает Чонгук, когда замечает, что бордро выглядит только Лиса, а Джими немного рубит. — Да, — за двоих отвечает Лиса и поднимается дивана, добраться до машины было не особо трудно. Особенно, если учитывать, что все удобства для передвижения коляски имелись.       Уже в машине Джими окончательно проснулся, начиная диалог с отцом на тему вчерашнего. Лиса же переписывалась с кем-то пока они ехали в больницу, Джими с утра чуть не был задушен перепугавшейся Лисой, которая с шести утра оказывается на иголках была. — Не волнуйся так сильно, а то уже и мне страшно, — говорит Джими, что выглядит спокойно, как и Чонгук. Только у Лисы нога трясётся от ожидания, когда врач разрешил им зайти, то Чонгук и Лиса вышли из кабинета по просьбе Джими.       Чонгук никогда не волновался настолько сильно, пока ждал когда врач закончит осмотр, и он сможет зайти в кабинет. Лиса волновалась ни меньше, ведь это из-за её массажа случился приступ. Но все же в этом был какой-то плюс. Прошло, наверно, добрых минут пятнадцать, прежде чем врач вышел из кабинета и попросил Чонгука зайти. — Ну что я могу сказать... Удивлен. Очень сильно. Мы составили новую программу для Джими. Но лучше всего положить его в больницу, чтобы за ним наблюдали специалисты, — говорит врач, замечаю отрицательное мотания головой Джими, — как понимаю, такой вариант вам не подходит? — Да, нам лучше всего на дому. Если врачам нужно приезжать и что-то проводить, я могу оплатить им дорогу до своего дома, — комментирует Чонгук, ведь для него самое главное комфорт его ребёнком. — Ну чтож, тогда сейчас я составлю пару документов и дам вам расписаться.       Ещё минут двадцать они просто сидели в кабинете, выслушивая аннотации врача. Если Чонгук делает вид, что ему действительно интересно, и он всё понимает, то Джими не делал так. — Как все прошло? — с неким волнением спрашивает девушка, как только они выходят из кабинета. — В наилучшем образе, — отвечает Джими, держа бумаги с рекомендациями и прочим медицинским лепетом. Лиса довольно улыбнулась, открывая дверь, чтобы Чон выкатил коляску из больницы.       Солнце, нещадно палившее ему в глаза, не помогло развеять чувство победы. Они наконец-то услышали положительные вести от врача. Правда все это счастье начало сопровождаться неверными взглядами по сторонам.       Каждый шорох, каждый проезжающий мимо автомобиль вызывали нервный тик в его правом глазу. Чонгук прибавил шаг, направляясь к своей машине, но ощущение чужого взгляда, холодного и пристального, не покидало его. Он оглянулся – никого. Или… показалось? Возможно, это просто случайность, подумал он, но сердце бешено колотилось в груди.       "Господи, Чонгук, успокойся. Пока дети не заметили."       Джими с Лисой спокойно шли рядом, иногда переговариваясь и посмеиваясь с чего-то. Пока Чон остро ощущал слежку, по этой причине ему не становилось легче. Слежка чувствовалась, как невидимая, но удушающая нитка, связывающая его с чем-то темным и неизведанным.       Чонгук почувствовал, что за ними кто-то следит совсем рядом и невольно обернулся, замечая лишь черную машину, что стояла неподалеку от них и приглядевшись, тот увидел.. Камеру? Только через мгновение машина уже двинулась в другую сторону и Чон сел в машину, пристёгиваясь. — Что-то случилось, пап? — спрашивает Джими, замечая пристальный взгляд Чонгука куда-то в сторону, но непонятно куда. — Да так, сынок, все нормально. Поехали домой, — говорит Чонгук, заводя машину и выезжает с парковки больницы. Ему определённо не нравится данная ситуация.       По приезде домой Чонгук, выкатил коляску, где Лиса уже сама направила, куда вести Джими. Сам же поговорил с постом охраны и попросил подойти более ответственно за просмотр территории. Заходя в дом его чуть не сбили собаки, что определённо были полны сил и энергии. — Уже вернулись? Что сказал врач? — спрашивает Тэхен, что по всей видимости готовит покушать. Чонгуку ещё на работу нужно, поэтому он, скорее всего, не успеет покушать. — Всё хорошо. Врач прописал новые препараты и составил программу лечения, — с этими словами Чонгук потирает лоб. Подходя к Тэхену, тот опирается бедром о стол. — Мне сегодня показалось, что за нами была слежка.       Ким остановился в приготовлении еды и развернулся лицом к Чонгуку. В последнее время и правда происходит много чего странного. Подойдя к мужчине Тэхен, укладывает свою руку на его плечо. — Чонгук, ты очень много работаешь может тебе показалось? Стоит немного отдохнуть, — Тэхен не хотел принимать факт того, что за Чонгуком следят. Этим нужно заниматься достаточно долго, а если он это заметил прямо сейчас. То, скорее всего, ему показалось. — Да ты прав. Но мне всё же стоит сейчас появиться на работе, постараюсь к восьми быть дома, — Чонгук уже хотел пойти к своей машине, как Тэхен притормозил его. — Что такое? — Поцелуйчик. Ты ведь далеко не в восемь часов приедешь.       Чонгук теперь чувствовал себя гребаным параноиком. До работы он впервые поехал по прямой дороге, где есть куча камер, обычно же он ездит в объездную, чтобы быстрее. Сидя на работе, тот не мог толком сконцентрироваться на отчётах. Успел накричать наполовину сотрудников, сказав, что работает с одними бездарностями.       Они явно были в шоке с того, что босс находится в не в настроении. У чонгука довольно редкие были всплески раздражения по отношению к своим сотрудникам, особенно за такие мелочи.       Чонгук решил всё же позвонить своему другу, который на крайний случай может ему помочь. Да он бы позвонил Джину или Намджуну, чтобы сообщить, что произошла такая ситуация, но они сейчас оба заняты расследованием криминальных сетей. Поэтому остаётся беспроигрышный вариант — Юнги. Хотя тот может и не сразу взять трубку. — Да, алло? — однако, быстро взял, Чонгук думал, что он с Чимином ебется где нибудь и как обычно до него не дозвониться. — Привет, Юнги. У меня к тебе просьба. — Выкладывай. — Юнги, я могу попросить вас сопроводить меня до дома? — Чонгук и вправду чувствовал, что ему не стоит в одиночку возвращаться домой. Он сам не знает, но что-то ему подсказывает об этом. — Параноишь? — со смешком спрашивает Мин, — Ладно, к шести нормально будет? — Идеально, спасибо, — теперь душа Чона успокоилась, отключая телефон, тот переводит взгляд на часы. 16:40. Ещё есть время поработать, поэтому он решил этим заняться. — Кто звонил? — спрашивает Чимин, что только вышел из душа. Да, Чонгук был прав на пару процентов. Они за десять минут до его звонка трахались на кухне, поэтому… — Чонгук. Переживает, попросил сопроводить его, когда с работы поедет, — Юнги отпивает воду и ставит стакан на колено, — Странно, что он так переживает. У него же возле офиса камеры понатыканы, чуть ли не на каждом шагу. Да и если учитывать, как он до дома добирается, то перехватывать вообще невыгодно.       Юнги с Чимином тоже не были равнодушны к ситуации, которая происходит с их друзьями. Юнги знает, что Чонгук под дулом пистолета фирму не отдаст. Кто бы не говорил, но для Чонгука это не просто бизнес. Это его детище, которое приносит ему немыслимые деньги. Хотя даже не в деньгах суть.       Чонгук отдал бы эту фирму, но в хорошие руки, тому кто смог бы продолжить его дело. Но осквернять и превращать в мусор, такое Чону не подходит. Юнги понимает его, ведь у самого агенство. Когда ты вкладываешь кучу сил, денег, времен и частичку своей души. Очень трудно отдать это туда, где из этого сделают дерьмо. — Долго мы тут сидеть будем? — спрашивает Чимин, опираясь щекой на свой кулак, пока Юнги наблюдает за машиной Чонгука. Они приехали на десять минут раньше. — Детка, Чонгук не параноик, а значит ситуация реально вышла из-под контроля. Поедем за ним, чтобы уж наверняка, — говорит Юнги, наблюдая за машиной своего друга и пальцем стучит по рулю машины. Чон ещё два дня назад позвонил Мину со словами, что за ним какая-то слежка. Правда Юнги не предал этим словом значением, пока Чонгук не попросил подождать его после работы и проследить за машиной, что стояла немного дальше от его машины.        Чон никогда не думал, что будет переживать за свою жизнь. Но последние два дня за ним хвостом ездит машина, так ещё с этим следователем очко горит. Покидая пределы своего офиса Чонгук почувствовал острую слежку со спины, твою мать.. Значит его паранойя оправдалась.       Боковым зрением тот заприметил ту же черную машину, что было возле больницы и в целом при ощущении слежки он видел её. Дело явно хуйня, особенно если его убрать хотят. Тогда у него все меньше шансов дожить до спокойной пенсии. Теперь он ещё сильнее напрягся, когда почувствовал со своей спины движение. — Юнги смотри, — говорит Чимин, замечая, как за Чонгуком идут два огромных парня. Мин открывает дверцу своей машины. — Сиди здесь, — выходя из машины, тот быстрым шагом подошёл к Чону, закидывая руку ему на плечо. Те две гориллы по всей видимости поняли, что он не один и остановились в движении. — Ты не представляешь, как я рад тому, что ты здесь, — тихо говорит ему Чонгук, пока подходит к машине и достает от неё ключи. — Я тебе даже отсосать готов. — Прибереги свои оральные навыки. Мы с Чимином за тобой поедем, окей? А то что-то мне подсказывает, что преследовать они тебя будут и дальше. Ты сообщил Джину? — отпуская Чонгука, тот становится к нему лицом и замечая, что та черная машина двинулась с места. Мин уже хотел выдохнуть, но видимо зря он подумал об этом, машина встала перед машиной Чонгука и от туда вышли ещё три огромных парня. — Блять! — ни Чонгук, ни Юнги не ожидали, что те так быстро окажутся возле них. Чонгуку повезло немного больше, чем Мину которого с одного удара повалили на асфальт. Чона затащили в машину и по-моему вырубили, пока Юнги пытался откашляться и подняться. Те двоя видимо хотели его пристрелить, чтобы никому не рассказал, только Пак вовремя вышел из машины. — Сваливаем. Он у нас и это главное. — Юнги! — Чимин выскочил из машины, захлопнув дверцу с громким хлопком и подбегает к Юнги, что по-моему никак вообще не ожидал удара в печень.       Да и вообще тупая идея была, если учитывать, что Чонгука два амбала затащили в машину и кинули туда, как мешок картошки, глупо было считать, что Мина они просто не прихлопнут. Чимин поднимает взгляд в сторону дороги куда уехала машина, присмотревшись тот не увидел номеров на машине. Да кто бы сомневался. — Звони Джину, — говорит ему Юнги, когда приступы боли прошли и пару раз кашлянул, а Чимин и без его слов искал телефон в кармане своего красного пиджака. — Алло, Джин? У нас чп, — говорит Чимин, помогая Юнги подняться с асфальта и рукой придерживает. — Да твою мать, что случилось? — раздражённо спрашивает Джин, а на фоне слышно, как Намджун спрашивает о чем-то. — Чонгука похитили.             До дома семьи Чон они добирались на разных машинах, потому что ключи Чонгук выронил и не дай бог кто спиздить решит. Тачка то далеко не один миллион стоит. Чимин на машине Юнги, а Юнги на машине Чонгука. Чимин ехал позади Юнги и очень переживал за него, по телефону он сообщил Тэхену, что они сейчас подъедут и то, что произошел пиздец. — Твою мать, — Пак не выдержал, ударив по рулю машины, когда они подъезжал к дому вслед за машиной Чонгука. Выходя из машины, тот подходит к выбирающемуся из салона автомобиля Юнги.       Лиса с Джими сидели на диване, точнее Джими лежал на диване, а сверху на нем была Лиса. Они сейчас разрабатывали его мышцы возле станка, чтобы он мог сделать первые шаги, правда без поддержки это делать очень трудно. По этой причине они сейчас лежали на диване и отдыхали, после такой нагрузки. Чон мало по малому начал ходить, конечно, не без помощи посторонних, но это лучше, чем ничего.       Мунбель и Виен старались проводить с друг другом, как можно больше времени и по этой причине Чон сейчас находилась в ресторане, которым владеет Хван. Они хоть и вступили в отношения так быстро, но узнать какие-то мелкие детали друг друга хотелось. Иначе это похож на дешёвый американский фильм, где обычно за один вечер решается дальнейшая судьба.       Заходя в дом, Мин заваливается на диван, а Лиса быстренько спускается с Джими и молодые люди принимают сидячие положение. Они ещё никак не озвучили свои отношения, но прихода Юнги и по всей видимости Пака никто не ждал. Чимин сразу же открыл барный шкафчик, чтобы достать оттуда бутылку. Тэхен, что до этого готовил обед на кухне, вышел в зал. — Что случилось, Чимин? — спрашивает Тэхен вытирая руки о полотенце и кидает его на тумбочку.       Чимин позвонил Тэхену чуть ли не в истерике, сказав, что произошёл некий пиздец. Ким если честно даже не мог представить, что случилось. Тот если честно немного устал, да и за Чонгука переживает. — Пиздец блять, — отвечает за Чимина Юнги, растирая усталость в области лба. Уже не молод, чтоб вот такие вот сильные удары переживать. Мужик явно нехилой комплекции, хотя по внешним параметрам это уже было понятно. — Очень информативно, — говорит со смешком Джими, как Лиса слегка ударяет его в области ребра и переводит взгляд на Пака, что с бутылкой в руках завалился на кресло. — Чонгука похитили прямо из-под носа, — отвечает Юнги, как Джими меняется в выражении лица и сразу же выпрямляется. Тэхен, что готов был услышать все что угодно, только не это.       Как похитили? То есть то, что Чонгук последнии дни чувствовал за собой слежку, не просто приступы паранойи? Ким застывает с шоковым выражением лица, смотря на Юнги, что смотрит в пол и переводит на Чимина, который по всей видимости хочет выжрать весь алкоголь. — Как? — спрашивает Джими, что вообще был не в курсе каких-то переживаний и волнений отца. Тот никак его не посвятил в это. — Чонгук позвонил мне, попросил сопроводить до дома, мы с Чимином подъехали. За Чонгуком два амабал идут, я подошел и они сразу забыли, как ходить. Мы уже думали, все good, как мне прописывают в печень, а его в машину. Все, — коротко и ясно, Юнги чувствует свою вину. Стоило позвонить на пост охраны, но у тех было оружие. Если они были готовы пристрелить Мина, то с охраной бы вообще не церемонились. Тэхен почувствовал, как его ноги предательски задрожали.              Они даже не обсуждали факт того, если Тэхен каким-то чудом попадет в фирму. Ким не хотел об этом думать, зачем? Чонгук в здравии находится, а сейчас... Когда его похитили кто-то должен руководить фирмой, иначе когда Чон вернётся от фирмы ничего уже не останется.       В дверь позвонили, Тэхен уже неуверенно пошел к двери, хотя у них стоит пост охраны на въезде и возле дома. Тот впервые смотрит в глазок и открывает дверь, когда в дом вваливаются запыхавшиеся Сокджин и Намджун. — Привет, — неловко выдает Тэхен, что всё ещё находится в прострации. Нет, ну это розыгрыш, да? Как Чонгука можно похитить? Он таких размеров, что Киму завидно, хотя если бы в качалку ходил и увлекался борьбой, то может что-то да было. Правда с событиями, которые произошли, стоит научиться хотя бы самообороне. — Ты в курсе уже? — спрашивает Намджун, замечая взгляд Кима, но тот не отвечает, а просто тупит взгляд куда-то. — В курсе, пошлите, — резко говорит Джин, хватая Тэхена за руку и как болванчика ведет в зал, где остальные уже разговаривали на эту тему. Намджун садится на диван к Юнги, а Джин на кресло неподалёку от Чимина, который к счастью не был ещё в зюзю.       Тэхену неожиданно позвонили, поэтому он удалился на кухню, чтобы ответить на этот звонок. Юнги повтрон все рассказал, а Джин позвонил по всей видимости своему начальству, чтобы те начинали работать. Да, он недоверчиво относится к тому следователю, который закрыл Чонгука и Юнги, хотя весомых аргументов не было. Отчеты, документы, договора все было в норме и прошло проверку, нашли один обломок плохого бетона и вгрызлись в него зубами. — Кто-то должен управлять фирмой, пока отца нет, чтобы не поднять панику, — начинает Джими, ведь он несовершеннолетний и совсем недавно начал у станка заниматься, чтобы научиться ходить, а не на коляске кататься. — Тэхен. Чонгук написал на его имя, что если при его смерти или же по каким-то обстоятельствам он пропадет. Фирма переходит Тэхену до вашего совершеннолетия, у него также имеется пакет акций, как у тебя, Виен и Кеиджи, — рассказывает Намджун, а Джими с интересом слушает. Ведь он то блять не в курсе был все это время. — Видимо подозревал, что добром не кончится и подстраховался. Черт, у нас суд через три дня. — Это меньшее, что сейчас может тебя волновать, — отвечает Чимин, поставив бутылку на колено и слегка отводит в сторону. Тэхен возвращается из кухни, чтобы послушать, что же те решили, ведь звонил ему брат с «небольшим» количеством оскорблений, но тот вовремя прервал его поток речи. — Тэхен, тебе нужно сесть в кресло фирмы, — говорит оглушающе Намджун, как из его рук выпадает телефон на пол и слышно звуки разбивающегося стекла. Но тут же послышался звук двери. Виен, что только приехала с Мунбель из ресторана застыли возле входа в зал. Они хотели посидеть у неё в комнате немного, но видимо приехали очень вовремя. — Что здесь происходит? — спрашивает Виен, смотря на Чимина с Юнги, а после на Намджуна и Джина. Только потом замечает, что телефон Тэхена валяется на полу экраном вниз. — Пиздец, — отвечает ей Джими, растирая пальцами виски и смотрит в пол, пока Лиса посматривает на него и закусывает нижнюю губу. При отце она никак не может его поддержать. Доберманы по особенному заскулили, рука Мунбель перешла с плеча на талию девушки, а Чон перевела на неё взгляд полный непонимания и волнения. — Ты поедешь домой? — шепчет Виён, рукой хватаясь за край пиджака, пока взгляд Джими направлен на эту сладкую парочку. Слегка скорчив лицо от этого.       Он не особо верит в такую «любовь», почему он вообще самый последний узнал об отношениях Виён? То есть его сестренка не доверят своему старшему брату? Где такое слыхано. Конечно, Джими переживает, что эти отношения ни к чему хорошему не приведут. Хотя Лиса говорит ему быть проще. Только с чего вдруг ему быть проще, когда он даже не лично от своей сестры узнал о её отношениях? — Чего лицо перекосил? — спрашивает Мунбель, когда садится на диван, а Виен рядом с ней и слегка тыкает в неё пальцем. Да, характер у Мунбель имеется и хоть Виен надеялась, что при первой встрече Хван не поцапается с её братом. Эта надежд начинает рушиться на глазах. — Да вот думаю, как называют женщин, что предпочитают помладше. Педофилками или у них какие-то другие клички? — выдает Джими, опираясь рукой на щеку и Мунбель поворачивается к нему лицом, сжимая руку в кулак. Слишком уж близко находится его лицо к ней. — Тебя в детстве гомофобные псинки покусали или что? — кто сказал, что она будет молчать на оскорбления в свой адрес? Виён, что вообще этого не ожидала моментально стала славянской внешности из-за того, как её глаза расширились. Только Джими рад был такому ответу.       Юнги прикрыл глаза от неловкости момента, а Тэхен, что все ещё не принял тот факт, что Чонгука похитили, сидел с отобранной из рук Чимина бутылкой. Ему нужно было успокоиться, хоть как-то. Показывать свои эмоции при посторонних он не то что не хотел, просто не мог позволить себе такое. — Джими! — рука Лисы моментально зажала рот парня, чтобы тот ещё что-нибудь не выдал. — Мунбель! — по всей видимости девушка хотела ещё что-то сказать, как рука Виен моментально закрыла ей рот. — Потом будете собачиться, — рыкнул в их сторону Намджун, а Лиса с Виен меняются местами, чтобы Джими и Мунбель находились подальше друг от друга. Кто бы сомневался, что они не сцепятся. Надежда конечно была, но все же.       Те все же замолки, но не на долго. Вообще Джими не рассказал Виен, что они с Лисой уже в отношениях. Девушка узнала все от своей подруги, поэтому пусть почувствует себя также, когда узнаешь не напрямую. Виен отцу даже не сказала, тот почему-то сразу понял, что у них что-то будет. Чон хотела спросить, но каждый раз забывала, как так быстро папа понял это.       Мунбель тоже слушала и иногда кивала на слова Виен про то, что говорили Намджун и Джин. — Какие у вас вообще есть идеи? — выдаёт Чимин, как Тэхен забирает из его рук бутылку, чтобы выпить немного, — не налегай, крепкое. — Будем выслеживать машину и думать, куда могли спрятать Чонгука. Вряд ли его дома держат, скорее всего в каком-то месте. По машине сможем разобраться, — предлагает Джин, а Намджун с пониманием кивает ему. — Что с судом делать будем? Туан приплести к похищению можно только за уши, что та из-за суда наняла людей для уб... Похищения Чонгука, — Намджун вовремя исправился, ведь никому из них не поступило никаких требований от похититель, а значит Чонгука возвращать даже в планах нет. — Держи свои лапы подальше от моей сестры, dirty woman, — Джими чувствует, как ему все больше начинает не нравится эта Мунбель. Эти ненавязчивые прикосновения и Виен, что вообще не обращает на это внимание. Ах, то есть как его обнять, так нет, а как какая-то женщина в возрасте, так сразу. Чон видимо забыл, что этой девушке двадцать два года, а не сто двадцать два. — Угрожаешь мне? Посмелей, мальчишка, — не задумываясь ответила ему Мунбель, как Джин подавился воздухом и обратил на них внимание. Давно молодежь стала такой борзой? Хотя из них всех Мунбель старше, да и она бизнесвумен как никак, конечно, на такое оскорбление поступит ответ. — Впервые я горю желанием ударить женщину, — Джими яро показывает, что ему неприятно общество Хван, а ту если честно волнует только Виен, которая пальцем постукивает по её руке. — Если вы оба не заткнетесь, ты останешься без поцелуев, а ты, — Лиса решает перебить Виен, выставив перед ней руку. — А ты сам будешь выполнять все упражнения. Без моей помощи, — что означает без поцелуев. В целом в одной категории остаются.       Теперь Мунбель и Джими выглядели, обижено и надутыми зато в равных наказаниях. Тэхен хмыкнул с данной ситуацией, он бы сейчас тоже обиделся, что Чонгука похитили, только вот это будет выглядеть глупо с его стороны.       Джин продолжал, что-то спрашивать у Юнги или Джими, что по-сути больше всех общаются с Чонгуком. Хотя у Тэхена тоже можно было бы хоть что-то узнать, но тот сейчас явно не в лучшем состоянии для допроса. Завтра может быть Намджун что-нибудь узнает, но что-то подсказывает Джину, что нет. — Сокджин-оппа, можно вас на минутку? — спрашивает Виен, поднимаясь с места и отходит в сторону, а Ким следует за ней. Намджун проследил за ними взглядом, после чего продолжил диалог с Тэхеном. Мунбель сжала руку в кулак также следя за ними, тем самым привлекая внимание Джими. — Что вы накопали на Банхо? — этот вопрос её интересовал, хотя похищение отца заставляло её очень сильно волноваться. Она не знала, для чего Банхо-это сделал, — это точно сделал Банхо. — Виен, у него очень хороший адвокат, мы не смогли ничего ему написать. Но я тебе обещаю. Как только мы найдём твоего отца и причастность Банхо, первым же делом я посажу его за решётку, ты можешь не волноваться на этот счёт, — говорит Сокджин, наблюдая, как Виён с пониманием кивает головой.       На самом деле у Виен был множество доказательств на Банхо. Она боялась за себя и за семью. Она всё это хранила у себя в комнате, ей пришлось потрудиться, чтобы всё это спрятать. Иногда ей казалось, что кто-то шарит в её комнате, чтобы найти что-то. Поэтому ей и хотелось, чтобы Мин как можно быстрее оказался за решёткой. Они возвращаются обратно в зал, где была уже великая дискуссия. Который, к счастью, прирывает Ким Сокджин. — Теперь я осведомлю всех, кто находится здесь. Но поймите, все то, что обсуждается в этом помещении, не должно уйти в СМИ или же к другим людям, — все понимающе кивают головами, ведь угроза нависла и над ними тоже. Если похитили Чонгука, то не составит труда похитить и остальных, чтобы морально давить на Чонгука или же...У них другая цель? Это им пока неизвестно. — Мин Банхо, — на столе показалось четыре фотографии, — запомните его и если встретитесь с ним, бегите к людям и звоните мне или Намджуну. Основной подозреваемый он, — Джина неожиданно прервали. — Я знаю его. Мин Банхо и его младший брат Мин Даниэль, ублюдки из борделя. У них свой бизнес, но зачем они тогда лезут на фирму господина Чона? Это совершенно разный профиль, — говорит Мунбель, достав их своего кармана телефон и ищет фотографии, — Вот. В этом месте находится их бордель, я была там по его приглашению, он пытался заполучить три моих ресторана, но я подала на него в суд и отделалась тем, что этот мудак сжёг мой ресторан.       Виен почувствовала, как внутри неё все сжалось. Мунбель знала где находится бордель? То есть… Знала откуда она выбегала? Нет, может у Банхо есть ещё точки? Да кому она врет. Её взгляд был направлен в неизвестность, сердце колотится. Воздух становится густым, словно его переполняют невидимые, липкие нити гребанной паники. Мысли, раньше ясные и четкие, превращаются в беспорядочный вихрь, кружащийся в голове, как листья в осеннем урагане.       В горле стоит комок, мешающий говорить, а язык словно одеревенел и её взгляд прикован к чему-то невидимому. Руки начинают дрожать, словно от холода, хотя на самом деле внутри бушует жар. Приходится вцепится ими в колени, чтобы не накрыло. По телу пробегает волна озноба, и кажется, что вот-вот начнется сильнейшая лихорадка. Мир вокруг сужается, фокусируясь на одном — на чувстве вины, страхе и ужасе быть пойманной, разоблаченной.       Почему Мунбель не сказала раньше, что знает Банхо? Хотя зачем ей это? Виен никогда не интересовалась, знает ли она Банхо или нет. К тому же у неё даже не было представления, что той может быть известно хоть что-нибудь о нем.       Время замедляется, растягиваясь в бесконечную цепь мучительных мгновений. Она не слышит, что говорит Джин и что говорит Мунбель. Чувствовала взгляд Тэхена на себе, что явно переживал уже не только за её отца, но и из-за неё.        Чувство стыда жжет изнутри, а чувство вины давит тяжелым камнем на плечи. Это ощущение абсолютного бессилия перед лицом раскрытой тайны, перед лицом собственных ошибок и последствий собственных поступков. Она не продумала ничего, просто пыталась показать всем, что она тоже чего-то стоит в этой семье, а не просто кукла, которая светит своим лицом на экране телевизора. — Виён, все нормально? — спрашивает Лиса, замечая, что той стал слишком плохо. Это стало заметно по внешним параметрам и Лиса словно слышала ритм её сердца. — Да-да, я задумалась просто, — отвечает ей Виен, продолжая слушать, что говорит Джин, хотя большую часть она пропустила мимо ушей. Тэхен неожиданно поднялся с кресла и привлек этим внимание всех сидящих. Он не может больше терпеть. — Я наверное пойду. — Тэхен, я заеду за тобой вечером и мы поедем в офис. Думаю мы сможем взять парочку людей, которые будут тебя охранять. У дома тоже стоит поставить, — Тэхен взял телефон со стола и уже не слышал, что говорит Намджун. Ему было это неинтересно и не нужно.       Ким не мог себе позволить развалиться прямо там, где сидели всех. Он чувствовал свою вину, ведь Чонгук самый первый ему сказал о том, что тот испытывает за собой слежку и что сделал Тэхён? Ничего! Он мог бы ему помочь, сообщить в службы, да хоть личную охрану предложить, но нет же. Ким просто сказал, что тому кажется и нужно отдохнуть от работы.       Поднявшись в его кабинет, Тэхен убирает телефон в карман, даже не взглянув на плечевность его разбитости. Опираясь спиной на стену, тот слышит гул ветра и дождь, что стеной начинает долбить по окнам словно хочет выбить их напрочь. Прикрывая глаза, тот скатывается по этой стене, чувствуя себя полностью разбитым. Никакой клей здесь не поможет.       Мир рухнул. Не постепенно, не трещинами в фундаменте, а одним сокрушительным ударом по самому прочному материалу, похожим на землетрясение, превратившим всё вокруг в груду бесполезных обломков. Тэхен сидел на холодном полу, спиной прижимаясь к стене кабинета. Дождь, моросящий за стеклом, казался бледным отражением ливня, обрушившегося на его душу. Весть об исчезновении Чонгука — его зайчонка, с его солнечной улыбкой и глазами цвета черного сапфира. Эта новость пронзила его насквозь, оставляя после себя зияющую пустоту, заполненную лишь острой, невыносимой болью.       Руки Тэхена были сжаты в кулаки до побеления костяшек, ногти впивались в ладони, оставляя кровавые отметины. Но он даже не чувствовал боли. Всё его существо сосредоточилось на этой одной, всепоглощающей мысли: Чонгука нет рядом. Пропали. Унесли. Похитили.       Он представил себе состояние Чонгука, нет, не искаженное страхом лицо, нет, далеко нет. То как он противостоит этим шакалам, смеясь им в лицо за что его могут лишить жизни. Каждая клетка Кима тела кричала в протесте, каждый вдох вызывал резкую, колющую боль в груди. Он хотел закричать, выпустить наружу этот безумный, всепоглощающий ужас, но голос застрял в горле, превратившись в хриплый, безмолвный стон.       Слёзы, горячие и обильные, текли по щекам, смешиваясь с шумом дождевой водой, оставляя на лице грязные, соленые дорожки. Они были не просто слезами горя, они были слезами отчаяния, глубокого, безнадежного отчаяния, которое парализовало его, лишая сил, желания бороться и надеяться. Он был один.       Абсолютно один, брошенный в бездну собственного горя, окруженный пустотой, в которой отчётливо слышался только глухой стук собственного сердца — медленный, тяжёлый, как удары топора по гробу его надежды. И в этой пустоте, в этом мраке, он мог только молить о чудесном возвращении своего любимого, хотя и понимал, что чудеса редко случаются в реальном мире, в мире, где злоба и жестокость могут забрать всё, что тебе дорого, оставляя лишь глубокую, незаживающую рану в душе.       Поднимаясь с пола, Тэхен покачиваясь добирается до диван и с особой тяжестью падает на него. Голова болела так, словно по ней ударили молотком. У него нет идей, что делать дальше. Когда Чонгук говорил ему про этот договор, Тэхён надеялся, что до этого не дойдёт. Видимо не стоило тогда допускать такой мысли. — Ох, Чонгук... Хоть бы с тобой всё было хорошо, — смотря на кольцо, которое я ему подарил Чон, тот пытается остановить свою вторую истерику. Тэхен уснул под утро на диване в кабинете Чонгука, просматривая на своем разбитом телефоне сделанные за это время их совместные фотографии. Завтра ему нужно быть в офисе и руководить громадной фирмой, хотя знает он о ведение бизнеса практически ничего.