Новогодние игрушки

Вай со всех ног неслась домой, сметая каждого на своем ходу и ловя ушами недовольные возгласы таких же торопящихся куда-то прохожих. Вечернее зимнее небо покрыли сверкающие стаи городских огней, вдыхающие во всех граждан атмосферу наступающего праздника. — Извините! Прошу прощения! Искренне извиняюсь! Крепко держа под мышкой коробку с аккуратно упакованным в магазине подарком и приклеенным поверх бумаги сияющим алым бантом, девушка ускоряла шаг с каждой секундой до тех пор, пока не переключилась на бег. — Осторожнее! Дорога скользкая! Неравнодушные прохожие расступались перед пылающим огнем затылком, с которого уже давно слетела объемная вязаная шапка, примостившись где-то между прижатым к телу подарком и вспотевшим корпусом. Совсем скоро Вай осознала, что зря игнорировала предостережения окружающих: один несмелый и неуверенный шаг на заледенелую поверхность вмиг перевернул мчащуюся только вперёд фигуру, заставив с глухим стуком шлепнуться ягодицами об асфальт. Всю нижнюю часть тела прожгло колючей болью, но девушка, напрочь игнорируя жгучие ощущения, мигом подорвалась с места, убедилась в целости подарка и, даже не отряхнувшись от снега, помчалась вперёд. Тем временем Кейтлин Кирамман вальяжно устроилась перед входной дверью в прихожей, изредка поглядывая на часы. Заранее скрестив руки на груди и репетируя неудовлетворённую позу, она старалась примерить на себя самую грозную физиономию, но спустя несколько секунд мышцы на ее лице уставали и расслаблялись, натягивая вместо нее привычную ей лёгкую улыбку и размеренный умиротворённый взгляд. Вай совсем не заметила, как тридцать первое число бесшумно подкралось совсем близко и — так же как сейчас это делала Кейтлин — стало у порога их дома. Весь декабрь она провела в раздумьях о подарке любимой вначале на Рождество, а затем — на сам Новый год; но как это принято во многих парах — сделанное в последний момент зачастую оказывается самым правильным и удачным. Подарок на Рождество был выбран ей неслучайно: Кейт давно намекала партнёрше о своем желании обзавестись чем-нибудь связывающим их воедино. Оценив символизм изречения любимой, Вай выбрала им парные серебряные кольца с выгравированными инициалами друг друга. Две сверкающие окружности больно уж напоминали помолвочные, что тотчас успела отметить и сама Кейтлин. Она же, в свою очередь, преподнесла в качестве подарка для Вай вязаный свитер, который та не снимала с того самого рождественского вечера — разве что, только на ночь. Перед Новым годом все обстояло иначе, ведь ни Вай, ни Кейтлин даже не намекнули друг другу на желанные подарки, из-за чего обе были вынуждены сразу после Рождества приступить к нелегкой миссии выбора новых презентов. И если аккуратно упакованная в тонкую бумагу длинная коробка с именем "Вай" уже с двадцать седьмого числа украшала пространство под их наряженной ёлкой, то сама Вай взялась за голову только этим вечером — и то, благо, не за час до Нового года. Зная заранее, что Кейт не заперла дверь на ключ, запыхавшаяся девушка пулей влетает в прихожую, откидывает коробку на небольшой мягкий стул, который в этот очень удачно оказался прямо рядом с входной дверью, и сама падает на пол перед своей пассией, даже не раздевшись. — Прости меня. Прости-прости, Кейт, я такая дура. Кейтлин, на деле, и не думала сердиться на любимую, но ей до мурашек было интересно, что дальше выльется из этих искренних извинений и раскаяний, потому уроженка Пилтовера продолжила сверху вниз глядеть на примостившуюся рядом Вай, которая очень удачно в этот момент стояла перед ней на коленях. — Ну кексик. Усмехнувшись, она закатывает глаза и протягивает руку в сторону упавшей перед ней Вай и предлагает свою помощь. Заунитка благодарно принимает ее и сжимает теплую ладонь партнёрши своей ледяной рукой. В памяти обеих в этот момент возникла ретроспектива в далёкое прошлое, когда ещё совсем не знавшие друг друга девушки впервые обменялись фразами касательно этого приторно сладкого прозвища. — Перестань называть меня так, — дословно повторив многолетнюю реплику, Кирамман подтягивает к себе заснеженное тело и ставит девушку на ноги. — Меня зовут Кейтлин. На лице второй также появляется сияющая улыбка. Вай протягивает красные от холода пальцы в сторону лица Кирамман, которая, совсем не страшась уличного мороза, прижимается щекой к покрывшимся инеем и снегом фалангам. Кейт нежно касается губами подушечек подрагивающих пальцев, которые она за столько лет ни разу не видела неизраненными. Виновато поджимая нижнюю губу к верхней, заунитка пожимает плечами и делает шаг навстречу любимой. — Но ты сладкая. Как кексик. Теплые руки Кирамман принимаются за избавление второй от заснеженной верхней одежды, которую она мигом приказывает отнести сушиться на гигантскую батарею в ванной комнате. Не желая перечить своей госпоже, Вай покорно удаляется туда, кое-как вешает теплую куртку на горячую трубу, моет руки с душистым кусковым мылом, улыбается своему же отражению в зеркале и затем, покинув ванную, направляется в просторную гостиную с уже накрытым Кейтлин Новогодним столом. Прямо сейчас время замерло для них обеих. Вай с интересом разглядывала украшенную гостиную, словно только что зашла в нее впервые, а Кейтлин с таким же блеском в глазах наблюдала за движениями своей возлюбленной, уделяя особое внимание ее по-детски восхищённому взгляду. Бросив его под ёлку, Вай стукнула себя по лбу ладонью, после метнулась обратно в прихожую и, притащив настрадавшийся подарок в главную комнату, "спрятала" его под ёлку, густо присыпав белоснежной имитирующей снег мишурой. — Дурная. Обнажив верхние зубы в улыбке, Вай нелепо и растерянно смотрит на любимую, молча соглашаясь с нежным "оскорблением". Поднявшись с пола, она медленно приближается к упавшей в кресло Кейтлин и осторожно ложится поверх ее колен, спросив перед этим разрешения на такой жест одним лишь быстрым взглядом. Они уже давно научились понимать друг друга без слов, что часто играло на руку обеим, особенно в... — А когда мы будем открывать подарки? Кирамман втягивает нижнюю губу себе в рот и задумчиво закатывает глаза. Прислонив кончик пальца к подбородку, она задумчиво мычит, поднимая то одну бровь, то вторую, что заставляет Вай недовольно порезать на ее коленях. — А ты заслужила? Девушки никогда не говорили друг другу такие провокационные фразы всерьез и, соответственно, никогда не ждали следовавшего за ними обстоятельного ответа. Вай пожимает плечами и ложится на грудь своей пассии, ощущая прикосновения длинных пальцев к своему огненно-красному затылку. — Я так сильно тебя люблю. Заунитка даже спустя четыре года совместной жизни все ещё краснеет как школьница от таких фраз. Сильнее прижимаясь к груди Кейтлин и прислушиваясь к ее ровному сердцебиению, она несколько раз невесомо целует ее в прикрытые шелковой рубашкой ключицы и отвечает на неожиданное признание тем же. — Я тоже люблю тебя. Сильнее всех в этом чертовом мире. — Разрешишь мне открыть твой подарок? Пружиной подскачив с колен Кирамман и совершенно забыв о полученной на льду травме, Вай широко улыбается и начинает активно кивать и хлопать в ладоши. — Тебе принести? Кейтлин отрицательно мотает головой и, поднявшись с кресла, медленно направляется в сторону высокой и пушистой ёлки. Неторопливо опустившись на колени, она принимается осторожно разрывать свой подарок из-под искусственного снега, растягивая тем самым интригу и приятное праздничное волнение. Стоявшая позади Вай не могла дождаться того момента, когда увидит какую-либо реакцию на лице любимой. Притянув к себе коробку, Кирамман по детской привычке несколько раз встряхнула ее, пытаясь по одному только глухому звуку угадать, что же может скрываться под слоями упаковочной бумаги. Решив отставить эти игры до следующего праздника, она принимается медленно распаковывать его, стараясь не повредить блестящую упаковку, за которой скрывалась загадочная черная коробка. Вопросительно подняв бровь, Кейтлин обернулась в сторону Вай и беспричинно рассмеялась. — Что с тобой, Кейт? Через некоторое время она успокоилась, пришла в себя и продолжила процесс распаковки подарка. Крышку коробки удерживали две металлические застёжки, напоминавшие замки в шкатулке. Распахнув их и приподняв крышку, Кейтлин на долю секунды замерла в холодном ступоре, после чего без доли стеснения опустила руку вглубь и достала из нее... — Вай. — Ты говорила, что тебе хочется чего-то, "связывающего" нас, вот что подумала. Черный ящичек, кроме сладостей, снежного шара, трескучих восковых свечей с запахом выпечки и новогодней открытки, скрывал в себе длинный моток тёмно-синих веревок, схватив которые, Кирамман медленно подняла их к лицу и принялась рассматривать. — Ну что? Тебе нравится? Вай по-детски запрыгала рядом со своей девушкой, всматриваясь в выражение ее хитрого лица и пытаясь вычитать в нем хоть какой-то подтекст. — Мне... Задумчиво повертев перед собой обернутые бантом плотные веревки для шибари, Кейтлин подняла глаза на Вай, после чего прикусила губу, взглядом примеряя их на тело возлюбленной. — Это интересно. Отложив свой подарок обратно в коробку и даже не изучив ее оставшееся наполнение, Кейт поднялась с колен и, мягко уложив ладони по обе стороны талии партнёрши, быстро поцеловала ее в нос и сковала в благодарных объятиях. — Не хочешь распаковать свой подарок? Манящий шепот Кейтлин, ещё и озвучивающий такую фразу, словно черкнул спичкой по телу Вай, разжигая искру в ее щенячьих глазах. — Я точно могу? Ты ведь говорила, что подарки только после двенадцати... Недоумевающе пожав плечами и сделав вид, что ничего такого капитан Кирамман сказать не могла, пилтоверка — коими уже несколько лет являлись обе девушки — нежным рывком наклонила голову в сторону ёлки и улыбнулась любимой. Вай быстро подбежала к наряженному дереву и упала перед ним на колени — так же резко, как она делала это несколькими минутами ранее в прихожей перед Кейт. Она уже давно засматривалась на длинную коробочку, упакованную в дорогую крафтовую бумагу, рвать которую было бы жутким кощунством со стороны Вай, хотя самого автора презента это совсем не волновало. Пылающая огнем голова наклонилась к белой мишуре, и совсем скоро из-под нее выглянул краешек той самой коробки. Притянув ту поближе к коленям, а затем и уложив на них, Вай начала осторожно избавлять ее от роскошной и приятной на ощупь бумаги, что поначалу выходило не совсем удачно, но спустя время получательница подарка приноровилась и стала куда активнее и правильнее "раздевать" его. Перед глазами девушки оказалась точно такая же черная коробка с металлическими застёжками, только эта была более продолговатой. Сегодня Вай уже успела побывать в том самом магазине, который в подарок к покупке в преддверии Нового года предоставляет именно такие шкатулки для более удобного хранения приобретенных товаров. Щенячий взгляд поднялся на Кейт, которая тем временем совсем безучастно стояла поодаль, сквозь окно наблюдая за мерцающими городскими огнями и вслушиваясь в радостные возгласы толпы. — Кейтлин... Вай редко называла свою девушку полным именем, что прямо сейчас было как никогда кстати. Вытянутая коробка скрывала внутри себя такие же веревки, только винно-бордового цвета. Кроме них из-под коричневого бумажного наполнителя выглядывали прочие небольшие презенты, очень напоминающие те, что покорно таились во втором подарке. — Я думала, ты никогда не догадаешься, что именно я имела в виду, говоря о "связывающем" нас подарке, потому решила проявить инициативу и... Внезапно после минуты неловкого молчания обе девушки как по команде заполнили гостиную смехом. Приблизившись к Вай, Кирамман в очередной раз помогла ей встать, до этого по неровной походке догадавшись, что с ее любимой что-то стряслось по пути домой. — Как видишь, ещё не всё потеряно. И иногда до меня доходит. — Со второго раза. Вайолет отводит смущённый взгляд под ёлку и наслаждается живописным натюрмортом, представляющим собой две раскрытые подарочные коробки, удобно устроившиеся в сугробах искусственного снега. После минуты любования этой картиной в ее пылающей голове зародился соответствующий вопрос: — Ты умеешь этим пользоваться? Улыбнувшись краем губ, Кирамман подходит к своему подарку, достает из него темно-синие веревки и избавляет их от подарочного банта. Она недолго изучает их, разматывая и пытаясь обмотать вокруг своей же руки, затем возвращается к Вай, облизнув после этого высохшую нижнюю губу. — Я немного читала про это. Уложив свои пальцы поверх предплечий любимой, Кейтлин осторожно завела ее руки назад, за ее спину. — Держи их так и не шевелись. Всего на секунду в голове Вай проскользнула ехидная мысль ослушаться партнёршу, поиграть в доминантку и провернуть то же самое с ней. Вот только, в отличие от Кейтлин, она понятия не имела, что нужно делать с этими вещами, чтобы не навредить второй. Тем временем Кирамман принялась медленно обматывать ее запястья, плотно фиксируя обе руки в одном положении. Затем последовали первые несильные узлы, и когда конечности оказались плотно прикованы друг к другу, теплая рука, держащая верёвку, потянула ее наверх, к плечу Вай, и обвила ею грудь в той области, что находилась выше выступающих мест. Увлекшись дополнительной фиксацией зачастую слишком активных и непослушных рук, Кейтлин совсем не заметила того, как ее партнёрша начала болезненно шипеть. — Я сделала что-то не так? Слишком сильно затянула? — Нога заболела, — Вай отрицательно помотала головой, чем призвала любимую продолжить. Затянув финальный узел за считанные секунды, Кейтлин одарила партнёршу ласковыми поцелуями в разные части лица. Невесомые прикосновения губ щекотали верхнюю часть тела и вынуждали Вай тихо хихикать и дёргаться. — Как ты себя чувствуешь? Пожав плечами, заунитка несколько раз попробовала вырваться из цепких оков, но ни одна из ее попыток не обвенчалась успехом. — Интересно. Передразнив командира брошенной ей же ранее фразой, Вай саркастически улыбнулась. Вскоре ее лицо снова приняло спокойный вид. Она даже и не думала, что оказаться туго связанной плотными японскими веревками может быть настолько приятно. Со временем верхняя часть тела начала приятно подрагивать, во всю требуя вертикального положения. Однако такое поведение тела было напрочь проигнорировано злым и строгим командиром, единственным актом милосердия которого являлось разрешение принять положение на коленях на мягком и пушистом ковре. Какое-то время Кирамман расхаживала из комнаты в комнату, принося в гостиную различные предметы из кухни: хрустальные бокалы, бутылку с шампанским, а также — разнообразные украшения для стола, о существовании в их доме которых Вай даже не подозревала. Либо же ее нынешнее положение являлось настолько непривычным и унизительным, что каждый новый уход любимой доминантки воспринимался специальной попыткой ещё сильнее смутить Вай. Каждый раз, снова и снова входя в просторную гостиную, Кейтлин бросала издевательский взгляд в сторону бедняжки, сострадательно цокая при этом языком и прислоняя пальцы к подбородку. Вай прекрасно осознавала, что ее пассия просто нагло издевалась над ней, но прямо сейчас она находилась в самом не подходящем для протеста положении, из-за чего единственным возможным вариантом было принять ситуацию и дать ей развиваться так, как того хочет Кирамман. — Что? Неудобно? Кейтлин с издёвкой посмотрела на свою девушку, ожидая от нее какого угодно ответа, но только не того, что она выпалила на самом деле. — Нет, все хорошо. Очень удобно, милая. Последнее слово пулей выстрелило в сердце командира, заставив его истекать кровью и болезненно пульсировать. Изо всех сил постаравшись натянуть на себя маску равнодушия, она приготовилась в очередной раз покинуть комнату, но ее попытки перебил отчаянный скулеж. — Сводишь меня хотя бы в туалет, кексик? Смелая просьба покрыла лицо Кейтлин краской и в дребезги разбила и без того пострадавшее от предыдущей реплики сердце. Как бы то ни было, Кирамман не могла игнорировать такой запрос, поэтому ей пришлось поднять Вай с пола и, держа за предплечье, проводить в сторону уборной. Ещё в коридоре заунитка задала своей любимой весьма логичный в сложившейся ситуации вопрос. — Спустишь с меня штаны? А то я, увы, в своем положении никак не справлюсь. Кейтлин ухмыляется партнёрше, глядя ей в самую душу. Ее руки опускаются к пуговице на прямых широких брюках, которые так ненавидела носить Вай, и одним движением расстёгивает ее, после этого мигом расправившись с молнией. Объемные на талии штаны даже без вмешательства со стороны Кирамман быстро упали на пол, оголяя пышные бедра и контрастирующие с ними аккуратные стройные щиколотки. — А остальное? Нахмурив брови, Кирамман задевает пальцами резинку на таком же просторном белье Вай и без доли стеснения рывком тянет вниз. Действительно — чего им обеим смущаться, когда они уже столько лет живут вместе и видели одна одну с самых разных и постыдных ракурсов. — Кейт, мне мешает что-то. Там, снизу... Посмотри, пожалуйста. Щенячьи глаза умоляюще смотрят в чужие, а затем опускаются в пол. Командир позволяет себе исполнить просьбу девушки. Опустившись на корточки, она касается рукой обнаженного бедра, и в этот самый момент Вай делает одно покачивающее движение вперёд и "врезается" лобком в лицо любимой. Хитрая физиономия стоящей застаёт врасплох Кейтлин, когда она решается поднять взгляд. Заунитка повторяет за Кейт ее любимый жест и, пожимая плечами, загадочно хихикает. Вай всей душой жаждет проучить свою "доминантку" за ее равнодушное отношение к страданиям партнёрши. — Упс. Кейтлин принимает правила внезапной игры. Поначалу она водит носом по внешним областям промежности возлюбленной, из-за чего та изредка подергивает ногами и хмурится. — Неужели тебе не хочется попробовать меня на вкус? Недовольно промычав, Кирамман сильнее надавливает кончиком носа на чувствительное место, что вынуждает Вай напрячься всем телом и выпустить изо рта горячий и громкий выдох. Она не успевает вставить новую реплику — хотя до дрожи в ногах хочет, — ведь язык Кейтлин уже выбрался из ее рта и начал изучать и без того знакомые большие половые губы, раздвигая их и пробираясь глубже. — Кейт, постой, я же. Попытавшись дёрнуть рукой, Вай столкнулась с туго стянутой преградой, о которой она напрочь забыла за эти недолгие минуты. Она тянет мучительное "Черт" перед тем, как получить за него шлепок по мягкой ягодице. — Следи за языком. Командир возвращается к изучению горячего и слегка намокшего лона, которое тотчас же начинает легко пульсировать в ответ на ласки длинного и влажного языка. Вай не бросает свои попытки оказать сопротивление, однако все, что за ними следует, представляет собой горячие шлепки по заднице и более интенсивные движения языком. — Пытайся сколько хочешь. Ты же знаешь, что у тебя ничего не выйдет. Острые ногти впиваются в мягкую кожу на ягодицах, прижимая пылающую промежность сильнее к своему рту. Эти движения вызывают низкий стон из грязного, так любившего ругательства, рта. — Но если тебе нравится, когда я делаю так, — ладонь рассекает воздух и со звонким шлепком опускается на и без того покрасневшее сладкое место, — можешь продолжить ерзать. Вай нарочито продолжает брыкаться, чтобы получить спорную награду в виде резких шлепков. За актом протеста следуют новые, более сильные и смелые удары, заполняющие воздух громкими звуками блаженной боли. — Да, детка. Нравится, когда я заставляю твою задницу гореть? Ноги активно дёргаются, а Вай скулит как собачка. Если бы ее руки прямо сейчас были свободны, она бы постаралась как можно быстрее закрыть свое лицо ладонями. Невозможность провернуть эту манипуляцию прямо сейчас заливала щеки девушки краской и вырывала прямо из груди протяжный шум удовольствия. — Сука, Кейт, заткнись. Снизу раздаются звуки новых ударов. Кейтлин поднимает два пальца к промежности и раздвигает ими большие половые губы, что позволяет ей без преград начать играть с набухшим клитором. Вай виляет бедрами навстречу растирающим физиологическую смазку движениям в надежде сделать хоть что-то, чтобы приблизить себя к разрядке, но ее желающее повиноваться только госпоже Кирамман тело отказывается слушаться. — Да, Кейт, пожалуйста! — Пожалуйста что? — в ответ Вай топает ногой, задирает голову и тяжело мычит. — Не останавливайся, прошу, умоляю! Повинуясь просьбе свыше, — на деле — лишь собственному желанию — Кейтлин продолжает энергично выводить на влажных складках очертания рождественской елки — от основания до самой макушки, — старательно вырисовывая каждую иголку и каждый сверкающий на них шар. — Я так близко, Кейт... Да, да! — Только не забывай дышать, детка. Отрезвляющая фраза приводит Вай в сознание, призывая открыть рот и начать жадно глотать свежий воздух. Лёгкие заполняются морозом; находящиеся за спиной ладони сжимаются в кулаки, а бедра качаются все активнее и требовательнее. — Я сейчас. Я уже! Блять, Кейтлин Кирамман. Командир делает финальные движения языком и в последний раз ударяет выпирающую мягкость перед тем, как отлипнуть от сладкого места и вытереть рот двумя пальцами, глядя снизу вверх в глаза Вай. — Кейт, да я тебя... Закатанные наверх глаза старательно пытаются разглядеть что-то на потолке в этом коридоре, но сталкиваются только с размытостью и мелькающими искрами. — Не забывай, что ты сама это начала. Улыбнувшись краем рта своей возлюбленной, Кирамман поднялась с пола и вручила ей ещё один подарок: ее губы медленно накрыли чужие и принялись поочередно сминать то нижнюю, то верхнюю, не забывая водить по ним кончиком языка. — Тебе понравился мой подарок? Кейт активно кивает и тянется назад, к связанным рукам, чтобы наконец освободить их. — А тебе мой? — Мне пока что не удалось опробовать его в действии... Легко хлопнув возлюбленную по плечу, командир разворачивает ее спиной к себе и принимается ослаблять замысловатые узлы. Освободив Вай от сковывающих движения преград, она ещё раз целует ее в губы и поднимает упавшие на пол веревки. — До Нового года остался час, — Кейтлин уверено делает такое умозаключение, услышав доносящийся с улицы звон городских часов. — За это время можно многое успеть, — Вай устало падает в объятия любимой, в ответ обвивая и ее талию своими руками, на которых были видны яркие кровавые следы от сдавливающих веревок. — Ты уже забыла, для чего я привела тебя сюда? Кейт кивает головой в сторону двери в уборную и по-учительски скрещивает руки на груди. Вторая, переминаясь с ноги на ногу, неловко кусает свою губу и наполняет глаза виноватым блеском. — Я, по правде, и не хотела...