Мёртвый брат?

Неспешно направляясь к своему дому, окружённому густым лесом сосен, Лектор наслаждался волшебным запахом. Он почти забыл, что зима близится, пока холодный ветер не напомнил ему об этом. Небо затянули тёмные, тяжёлые облака, а порывы ветра, казалось, могли снести всё на своём пути. Но даже в такую погоду цветы продолжали расти, словно не замечая суровости окружающей среды. Срывая один за другим оранжевые каллы, розы и лилии, Лектор собирал букет, вкладывая в него всю свою нежность. Этот подарок предназначался для его любимого. Пока он перебирал цветы, мысли о Равине не покидали его голову. Лектор знал, что тот сейчас, вероятно, недоволен. После всего, что произошло, впереди ещё оставалось множество нерешённых вопросов. Подойдя к своему серому, мрачному дому с трещинами на фасаде, который когда-то сиял ярче всех, Лектор почувствовал лёгкую грусть. Дверь открылась с резким скрипом, и первым, что он заметил, был холод, который ощущался сильнее, чем на улице. Не успел он сделать и шага, как в него полетел стул. Реакция была мгновенной: Лектор поймал его одной рукой, не уронив букет. — Равин, ты снова за своё? — С улыбкой, но с ноткой усталости в голосе, обратился он. — Есть за что, — коротко бросил Равин, хмыкнув, после чего вернулся к своей книге, делая вид, что полностью поглощён чтением. Хотя на самом деле ему хотелось бросить книгу и обнять Лектора, что-то удерживало его на месте. — Рааавушка, — протянул Лектор своим привычным ласковым тоном, медленно приближаясь к нему. — Разве так встречают мужа? — С этими словами он аккуратно заменил книгу в руках Равина на букет. Слово «муж» заставило сердце алхимика дрогнуть. Хотя официально они и не были женаты, Лектор часто начал его так звать перед своей смертью. Это слово грело душу Равина, хотя он старательно скрывал свои эмоции. Почувствовав аромат цветов, алхимик слегка расслабился, а Лектор тем временем подал вазу с водой, куда Равин тут же поставил букет. — Красивый, — тихо произнёс алхимик, глядя на цветы. Лектор с лёгкой улыбкой закатил глаза и сел рядом, мягко притягивая Равина к себе. В результате алхимик оказался у него на коленях, что заставило его почувствовать себя немного неловко. — Что ты сейчас делаешь? — осторожно спросил Равин, явно смущённый. Алихмик чувствовал себя неуверенно, из-за того, как он выглядел, он давно не считает себя привлекательным. И не раз его посещала мысль, что его больше любить незачем, Равин сильно себя запустил, но это было тогда, сейчас всё намного хуже. Лектор, словно читая его мысли, просто обнял его крепче. — Надеюсь, ты сейчас думаешь о чём-то неприличном, — шутливо прошептал он. Алхимик улыбнулся, но холод дома напомнил ему о том, что камин давно не растапливали. У него просто не было желания, за эти три дня без Лектора. Несмотря на тёплый свитер, Равин ощущал прохладу. Так они молча пролежали около десяти минут, пока алхимик не нарушил тишину: — Лакрон... — неуверенно начал он, используя эльфийское имя Лектора, которое знал только он. Лектор сразу насторожился, почувствовав, что что-то не так. Равин не использует его настоящее имя, кроме как в постели. — Ты знаешь, что можешь мне рассказать всё, что тебя беспокоит? — мягко спросил он, целуя Равина в кончик носа. — Ты любишь меня... таким? — наконец, с трудом выдавил алхимик, жестом показывая на своё тело. — Каким? — нахмурился Лектор. — Вот таким! — воскликнул Равин, поднявшись и проведя руками по своему телу. — Ты только посмотри на меня! Как тебя вообще не воротит от такого? Лектор, не удержавшись, рассмеялся, но тут же привстал, чтобы приобнять Равина. — Знаешь, я люблю тебя всего. Таким, какой ты есть. — Его голос был полон тепла и искренности. — Но, если ты так переживаешь, я могу кое-что сделать. Щелчок пальцев — и дом наполнился теплом. Второй щелчок — и Равин оказался полностью раздетым. Смущение окрасило лицо алхимика, но он молчал, ожидая, что будет дальше. Лектор, встав за его спиной, нежно провёл руками по телу Равина, будто запоминая каждую деталь. — Ты даже не представляешь, насколько ты прекрасен для меня, — прошептал он, заставляя алхимика принять уверенную позу. — Давай подкорректируем пару моментов. В течение нескольких минут Лектор, используя свои способности, изменял тело Равина, убирая то, что, по его мнению, могло смущать алхимика, и подчёркивая его лучшие черты. Наконец, он создал зеркало. — Ну как? Равин, глядя на своё отражение, невольно улыбнулся. — Даже алхимия не могла бы так точно восстановить моё молодое тело. Таким ты меня запомнил? — Я помню тебя любым. Ты всегда для меня идеален, — твёрдо ответил Лектор, обнимая его крепче. — Будем возвращать твою любовь к себе, мой цветочек, — добавил он, притянув Равина ближе для медленного танца, наполняя дом теплом и гармонией. — Твой, говоришь? В самом деле? А не наоборот? — Равин взял пустую кружку, трансмутировал её в ремень, а затем уверенным движением указал вниз. Лектор послушно сел, и в ту же секунду на его шее оказался этот ремень, стягивая её достаточно сильно. Наступая на бедро доктора, Равин лишь начинал входить в азарт. Новое тело ощущалось лёгким и сильным идеальный инструмент для доминирования. — Покажи свой истинный облик. Сегодня я хочу видеть тебя настоящим, без этой фальшивой оболочки, - требовательно произнёс он, усиливая нажим на бедро. Лектор покорно подчинился, как верный пёс. - И чувствительность выкрути на максимум. Я намерен отплатить за всё, - его голос дрожал от предвкушения, а взгляд блестел холодным огнём. Ночь наступила неожиданно, мягкий свет пылающего камина озарял комнату, создавая уютные тени на стенах. В центре этой странной сцены находились они: человек и монстр. Хотя, монстр ли? Для них это был один из тех редких вечеров, когда они оставались наедине. Рогатое существо тяжело дышало, его лицо покрывали багровые пятна. Ремень оставлял на коже красные следы, которые, казалось, никто не собирался исцелять. Человек склонился над существом и провёл языком по его рогам. Существо прорычало что-то невнятное, а хвост начал биться, словно неуправляемый. Человек продолжал душить и исследовать его чувствительные зоны, заставляя страдать и сходить с ума. Когда существо было вынуждено лечь на пол, человек преобразовал ремень в ошейник, туго затянув его вокруг шеи. Он жадно облизнулся, любуясь своей "работой". Существо едва ловило дыхание, каждый вдох давался с трудом. Человек взял книгу, которая была неподалёку, трансмутируя её в намордник с железной вставкой и аккуратно надевая на "жертву". — Переворачивайся, — приказал он. Существо подчинилось. Его штаны были чуть приспущены, а язык человека прошёлся по основанию хвоста. Реакция была мгновенной: сильный рык раздался по всей комнате, а когти оставили глубокие следы на полу. Человек сжимал упругие ягодицы существа, покусывая его хвост. Существо то ли просило большего, то ли молило о пощаде, но человек игнорировал это. Сняв кофту существа, он обнажил его рельефное тело: каждая мышца чётко выделялась, позвоночник был настолько заметным, что казалось, шипы могли вот-вот прорезаться. — Ты ведь любишь играть жестоко, не так ли? — насмешливо произнёс человек, создавая из ненужной одежды хлыст. Удары ложились на мускулистую спину существа, заставляя его рычать. Комната наполнялась звуками боли и странного удовольствия. Спина существа покрылась царапинами, но человек не останавливался. Он видел, что существо только притворяется недовольным его возбужденное состояние выдавало истинные чувства. Игры продолжались снова и снова. Пол в комнате был уничтожен, железная вставка в наморднике сломалась, но человек всё ещё наслаждался. Когда существо, казалось, потеряло надежду, человек перевернул его на спину. Оно вздрогнуло, но подчинилось. Человек сел на его живот, дразня и чуть проникая внутрь. Долго сдерживаемое желание наконец вырвалось наружу. Существо резко дернулось вперёд, заставив человека вскрикнуть, но тот прикусил губу, удерживая контроль. Они двигались синхронно, будто в странном, инстинктивном танце. Звуки заполнили комнату, пока оба не исчерпали свои силы, заканчивая вместе.