Самый опасный враг

      Перемены в жизни Кайлин, которые обещал ей дух, действительно, начались, хоть и оказались не такими стремительными, как девочка надеялась. Как и Элкрон, другая не спешила обучать свою подругу эффектным заклинаниям. Более того, они даже не осмеливались вместе приближаться к лагерю, боясь попасться кому-нибудь на глаза. Хоть эльфы, не обладающие магическими способностями, не должны были почувствовать присутствие существа из Тени, проверять это подруги пока не собирались. Тем не менее, каждый раз, когда знахарка отправляла её в лес за травами – а в конце лета это случалось почти каждый день, – девочка, управившись с основным заданием, торопилась к озеру, чтобы произнести слова, которые другая заставила её выучить наизусть, и вновь соединиться с ней. Вдвоём они купались, грелись на солнце, лазили по деревьям, просто разговаривали… Но главным образом, играли в прятки. Игра была необычной, абсолютно не похожей на ту, в которую Кайлин играла с другими детьми. С помощью своей призрачной наставницы она смогла заглянуть внутрь себя. Ей открылся собственный разум, как удивительный лабиринт со множеством дверей – больших и маленьких, каменных и деревянных, отполированных и потрескавшихся. Одни из них были заперты, другие можно было открыть; но делать этого девочке почему-то не хотелось. Она лишь спросила у духа, что находится за ними.       – Твои воспоминания, сны, мечты… Осколки Тени, проще говоря. Можешь посмотреть сама, если хочешь. Только будь осторожна: в Тени всё не так, как здесь, и выбраться оттуда бывает гораздо сложнее, чем войти.       Подумав, она решила не рисковать. Для игры это было и не нужно: за какой-нибудь из дверей пряталась её подруга, а Кайлин должна была определить, за какой именно. Поначалу это было просто: чужое присутствие ощущалось отчётливо, подобно громкому звуку или резкому запаху, и девочке достаточно было нескольких секунд, чтобы указать на нужную дверь. Но после каждого успеха Кайлин задание усложнялось: другая забиралась всё дальше и пряталась всё лучше, отыскивая в лабиринте разума самые тёмные и труднодоступные уголки. Чувство, сигнализировавшее о том, где находится её визави, раз за разом ослабевало, и девочка, блуждая в своём внутреннем мире, вынуждена была, как неопытный охотник, по нескольку раз возвращаться к какой-нибудь развилке, изо всех сил сосредотачиваясь, чтобы найти хоть малейшую зацепку, могущую привести её к цели. Трудность поисков не отпугивала её, – наоборот, с каждой попыткой азарт нарастал, побуждая принимать брошенный вызов и доказывать, что она способна справиться с очередной задачей.       Через несколько дней Кайлин всё-таки пришлось признать, что её способности всё ещё недостаточно хорошо отточены. В этот раз другая спряталась так хорошо, что девочка абсолютно её не чувствовала. Она стояла посреди мысленного лабиринта, уставшая после нескольких часов изнурительной «охоты», совершенно не представляя, в каком направлении двигаться дальше. Впереди и сзади тёмный коридор тянулся, насколько хватало глаз, пересекаемый столь же тёмными ответвлениями. Полумрак, множество разномастных дверей по обеим сторонам – ко всему этому Кайлин успела привыкнуть. Но только не к ощущению пустоты. Никакого движения вокруг: ни ветерка, чтобы всколыхнуть свисавшую кое-где с потолка паутину, ни солнечного блика на стене, никаких звуков, кроме эха её собственных шагов, ещё больше подчёркивавшего безжизненность этого места... И, что страшнее всего, не было того самого чувства, подсказывавшего, что другая рядом. Вдруг она ушла насовсем, бросив её здесь? Кайлин обернулась назад и с испугом поняла, что заблудилась. Раньше она всегда могла найти путь в реальный мир, но сейчас ушла в себя чересчур глубоко. На глаза навернулись слёзы. Что, если она так и останется здесь, в глубинах собственного разума? Её, конечно, найдут – точнее, найдут лишь тело, оболочку, которая дышит, но не воспринимает ничего вокруг. Сможет ли отец вернуть её к нормальной жизни?       – Я сдаюсь! – Из последних сил стараясь не расплакаться, выкрикнула эльфийка. – Я больше не играю! Где ты?       В нескольких метрах позади неё скрипнула, приоткрывшись, одна из дверей.       – А ведь ты была так близко! – Услышала она знакомый голос, как всегда доброжелательный, но в этот раз с лёгкой ноткой сожаления. – Я думала, ты и в этот раз меня засекла.       – Нет, – паника отступила, но девочка понимала, что окончательно успокоиться сможет, только оказавшись в привычной для себя реальности. – Поможешь мне выбраться отсюда? Кажется, я…       – Заблудилась? – Закончила за неё другая. – Конечно, я покажу, куда идти.       Снова оказавшись посреди леса, в собственном теле, Кайлин блаженно растянулась на прогретой летним солнцем земле, чувствуя, как остатки тревоги покидают её. Высоко над головой смыкались кроны деревьев; сквозь щели этого зелёного полога проглядывало небо – картина, привычная едва ли не с рождения, всегда успокаивала её лучше любой колыбельной.       – И всё равно, это было нечестно, – попыталась Кайлин найти оправдание своей сегодняшней неудаче. – Та дверь, за которой ты пряталась, была заперта. Я это чувствовала!       – Ну и что? – Возразила другая. – Это твой разум, твой лабиринт; всё, что находится в нём, – часть тебя. Ты можешь открыть или закрыть любую из дверей, которые там есть. На самом деле, это не сложнее, чем пошевелить пальцем, скоро сама убедишься.       – Скоро? – Девочку снова охватило нетерпение, возникавшее всякий раз, когда речь заходила о магии. – Сегодня?       – Нет. Сегодня мы и так многого достигли.       – Как это? – Кайлин посерьёзнела, пытаясь понять, не издеваются ли над ней. – Я ведь проиграла, не смогла тебя найти!       – Зато я выиграла. Видишь ли, прятки служат тренировкой для нас обеих, не только для тебя. Я лучше узнала твой внутренний мир, ты тоже научилась кое-чему. Твои чувства острее, чем были несколько дней назад, а связь с Тенью усилилась. И теперь мы с тобой готовы к первому серьёзному испытанию. Сегодня мы пойдём в ваш лагерь вместе.

***

      Возвращение в лагерь заняло едва ли не вдвое больше времени, чем обычно. Кайлин шла медленно, от волнения еле переставляя ноги. Другая даже не пыталась скрыться, лишь отступила немного вглубь её сознания. Неделю назад девочка решила бы, что достаточно и этого, но теперь, после долгих тренировок, присутствие второй сущности в своём разуме казалось ей таким же заметным, как корзинка с ягодами в руках. Зачем, спрашивается, другая затевала эту игру в прятки, если сейчас не собирается прятаться?       – Не переживай так, – попыталась успокоить её подруга. – Я спрячусь, когда будет нужно. А пока нам ничего не угрожает, хочу получше всё рассмотреть.       Несмотря на уверенный тон подруги, Кайлин чувствовала, что та тоже волнуется. Это и понятно: хоть обычные эльфы не должны почувствовать духа внутри неё, но вдруг кто-нибудь из них всё же заподозрит неладное? Кроме того, главное испытание ещё впереди: так или иначе, встречи с отцом ей не избежать. Даже если другая спрячется так же глубоко, как сделала это сегодня утром, откуда ей знать, что это сработает? Способности Элкрона и его дочери несопоставимы; заранее невозможно сказать, сумеет ли он обнаружить незваную гостью.       – Что это за девочка? – Вопрос, прозвучавший словно из ниоткуда, заставил Кайлин в ужасе замереть. Ей, только что думавшей об отце, на миг почудилось, что голос принадлежит ему; что Элкрон каким-то образом оказался здесь, в лесу, и спрашивает её о призрачной девочке, так и не успевшей спрятаться. Но уже в следующую секунду она поняла свою ошибку. Поглощённая своими мыслями, она не заметила, как подошла к лагерю. Кайлин подняла голову и сразу же увидела Коворна – одного из постовых, охранявших все близлежащие тропинки. Молодой эльф (который был, тем не менее, втрое старше неё) сидел на ветке дерева, одной рукой небрежно приобнимая ствол, а другой сжимая короткое копьё. В иной ситуации девочка обозлилась бы на него за то, что он обращается к ней, как к маленькой, но сейчас ей было не до того.       – Это я, Кайлин, – пытаясь унять дрожь в голосе, ответила она. – Ты что, не узнал меня?       – Узнал, конечно, – Коворн мягко спрыгнул на землю, ещё раз взглянул на девочку и фыркнул. – Видела бы ты своё лицо! Как будто призрака встретила!       – А чего ты ожидал? Я как раз задумалась, а тут ты…       – В лесу надо смотреть и слушать, а не в облаках витать, – назидательным тоном произнёс её собеседник, пользуясь возможностью почувствовать себя старшим. – Сегодня меня не заметила, а в следующий раз можешь на какого-нибудь хищника нарваться. Он-то тебя точно заметит, будь уверена.       «Дотронься до него!»       Прозвучавшая в её сознании фраза – не то просьба, не то приказ – застала девочку врасплох. Весь последующий разговор с Коворном стёрся из её памяти. Кайлин помнила, что эльф что-то говорил ей, она машинально отвечала, но слова проносились мимо, и она не воспринимала их, сосредоточившись на внутреннем диалоге.       – Дотронуться? Зачем? Что ты собираешься делать?       – Я не причиню ему вреда, не беспокойся. Просто, он такой красавчик… Хочу почувствовать, какова его кожа на ощупь. Всего одно прикосновение, ну, пожалуйста!       Девочка пробежалась взглядом по фигуре Коворна. И почему другая так возбудилась? Некрасивым его не назовёшь, это правда: высокий, подтянутый, светлые волосы до плеч, чёрные глаза, чуть прищуренные в улыбке… И кожа, привлёкшая внимание её подруги: гладкая, цвета светлой бронзы с тем неповторимым зеленоватым оттенком, какой бывает только у эльфов. Но в его внешности Кайлин не видела ничего особенного, такого, что выделяло бы парня среди остальных. Добрая половина долийцев его возраста выглядит не хуже. Хотя, если другая так хочет – почему бы не удовлетворить её просьбу? Девочка шагнула вперёд, встала на цыпочки и сняла листок дерева, запутавшийся в волосах Коворна. Убирая руку, она, как бы невзначай, легко провела пальцами по щеке эльфа. Судя по звуку, возникшему в этот момент в её голове, – чему-то среднему между вздохом и стоном, – подруга получила желаемое.       – Ну что, ты довольна? – Спросила Кайлин после того, как, попрощавшись, продолжила путь.       – Да, – эмоции в голосе лучше всяких слов показывали, что это действительно так. – Не зря я решила пойти с тобой. Безусловно, оно того стоит. Боги, как же я голодна!       Такая резкая смена темы привела Кайлин в замешательство. Раньше она не задумывалась о том, нужна ли обитателям Тени еда. В сказках – основном источнике её знаний о потустороннем мире – об этом не говорилось, отец тоже ничего подобного не рассказывал.       – Почему же ты сразу не сказала, что хочешь есть? Если бы я знала, то поделилась бы с тобой…       – Ягодами и орехами? – Другая фыркнула. – Спасибо. Ты добрая девочка, я никогда в этом не сомневалась. Но мне нужна совсем другая пища. Впрочем, тебе ещё рано думать о таком.       – Расскажи! – Заныла Кайлин, не любившая, как все дети, когда ей напоминали, что она ещё маленькая и какие-то вещи ей недоступны. – Я хочу знать!       Услышав это, её собеседница ещё больше развеселилась.       – Узнаешь, когда подрастёшь. И даже попробуешь. Уверена, тебе понравится, – веселье исчезло из её голоса. – А пока продолжим. С тем очаровашкой проблем не возникло, но в лагере всё может пойти не так гладко. Подумай хорошенько: ты уверена, что ни у кого из твоих соплеменников, кроме отца, нет дара?       Кайлин казалось, что по пути к шатру знахарки, стоявшему на противоположном краю лагеря, она встретила едва ли не всех, кого знала. Одни издали махали ей рукой в знак приветствия, с другими она здоровалась, иногда даже останавливалась, чтобы обменяться с кем-нибудь парой малозначительных фраз. Стараясь не выказывать беспокойства, она, тем не менее, напряжённо всматривалась в каждое знакомое лицо, пытаясь разглядеть малейшие признаки удивления или испуга. Девочка чувствовала, что другая внутри неё взволнована не меньше. Она затаилась в сумраке её разума, готовая в любую секунду скрыться за одной из бесчисленных дверей.       «Это не поможет, – с отчаянием думала Кайлин, уже жалея, что согласилась на столь рискованную авантюру. – Если отец где-то здесь, если я его встречу – она не успеет спрятаться. Он почувствует её, и тогда всё пропало».       Как оказалось, подруги волновались зря. Другая поняла это первой, когда, оставив за спиной лагерь, они подошли, наконец, к жилищу знахарки. Успокоившись, она снова выбралась на поверхность сознания девочки, отчего та едва не запаниковала.       – Куда ты?! – Кайлин чуть не выкрикнула эти слова вслух. – Спрячься немедленно!       – Но ты ведь говорила, что у твоей наставницы нет дара. Чего нам бояться?       – Я говорила, что при мне она никогда не произносила заклинаний, а это не одно и то же. Что, если она…       – Что, что, – резко перебила её другая. – Если догадается о чём-то – тем хуже для неё. Смерть старухи ни у кого не вызовет подозрений, она и так долго задержалась в этом мире.       – Нет! Не убивай её, я запрещаю! – Кайлин понимала, что с таким же успехом могла бы запретить солнцу вставать по утрам. Но, к её облегчению, призрачная девочка не стала спорить.       – Ладно, не пугайся. Надеюсь, всё обойдётся. Даже если возникнут проблемы — есть менее радикальные способы их решить, – примирительным тоном ответила она. Эльфийка чувствовала, что подруга не кривит душой, говоря это, но всё же надеялась, что ей не доведётся узнать, какие именно «способы» та имела в виду.

***

      Тонкие пальцы знахарки пробежались по принесённым Кайлин цветам. Для девочки оставалось загадкой, как эта почти слепая старуха может по одному лёгкому прикосновению определить, те ли это растения, которые ей нужны. Сейчас она не стала бы с уверенностью утверждать, что её наставница не ясновидящая. Но отступать было поздно: другая не делала попыток спрятаться, и всякий, кто обладал хотя бы зачатками дара, непременно почувствовал бы неладное. Впрочем, лицо старухи, склонившейся над грудой сорванных растений, выражало только сосредоточенность.       – Да, – произнесла она, наконец. – Именно то, что нужно. Ты молодец, делаешь успехи.       – Спасибо, – скромно улыбнулась Кайлин. – Я стараюсь.       – Это заметно. Ни одного лишнего цветка не сорвала. Вот только... Неужели ты весь день потратила на сбор растений? – Знахарка прищурилась. – Ты ведь не только этим занималась, правда?       Девочка вздрогнула. Её собеседница каким-то образом знает, зачем она на самом деле ходит в лес? Не могло быть ничего хуже, чем обнаружить, что они с отцом не единственные члены клана со сверхъестественными способностями.       – Ну, я старалась быть внимательной, вот и потратила много времени, – запинаясь, попыталась оправдаться Кайлин. – У меня с трудом получается отличать полезные растения от обычных.       Она сама чувствовала, что голос звучит слишком уж фальшиво. Чтобы поверить словам, произнесённым с такой интонацией, нужно быть не только слепой, но и глухой.       – Ладно, не сочиняй на ходу, – отмахнулась знахарка. Похоже было, что разговор её даже забавляет. – Летом в лесу хорошо, верно? Так хорошо, что и возвращаться не хочется.       Девочка облегчённо выдохнула. Похоже, тревожное состояние, в котором она пребывала всю дорогу до лагеря, чуть не сыграло с ней злую шутку. Наставница просто решила, что её помощница скрывалась в лесу от летней жары, и поэтому не спешила уходить, а она уже поверила, что её тайна раскрыта.       – В лесу хорошо в любое время года, – уже более спокойным голосом произнесла она. Знахарка удовлетворённо улыбнулась и кивнула.       – Слова истинной долийки. Я рада, что ты чувствуешь красоту природы; надеюсь, в этом есть и моя заслуга. И нет ничего плохого в том, что ты провела в лесу больше времени, чем следовало бы. Не смотри, что я такая дряхлая: я тоже была юной, и помню, как незаметно может бежать время, особенно, если проводишь его не в одиночестве. Наверняка ведь встретила кого-то?       Глаза Кайлин снова расширились от волнения. Может, старушка всё-таки знает правду, но специально издевается? Знает, с кем она встречается в лесу, чтобы поговорить и поиграть. И время за их играми каждый раз пролетает незаметно. Впрочем, на этот раз взять себя в руки оказалось проще.       – На обратном пути я встретила Коворна, – ответила Кайлин. Дрожь почти ушла из её голоса. – Он сегодня следит за северной тропой. Вы ведь помните его?       – Коворна-то? Конечно, помню, хороший парень. Поговорить любит, это правда. Он, как и ты, с детства привык много времени проводить в лесу, – пустилась в воспоминания старушка. – Бывало, убегут с друзьями утром из лагеря – и до вечера от них ни слуху, ни духу. А потом оказывается, что они весь день в прятки играли...       Кайлин почувствовала, что ещё немного – и у неё сдадут нервы. И не только у неё: два потока эмоций, которые она ощущала, сейчас почти полностью совпадали. На этот раз даже знахарка заметила, что с девочкой что-то не так.       – Милая, с тобой всё в порядке? – Морщинистое лицо приблизилось к лицу Кайлин почти вплотную, а рука опустилась на лоб, на котором уже выступили капельки пота. – У тебя что-то болит?       Девочка воспринимала эмоции призрачной подруги так же ясно, как свои собственные, и эти эмоции чётко указывали: другая в шаге от того, чтобы решиться на какой-то безрассудный поступок. Это подстегнуло Кайлин, и решение тут же пришло.       – Живот болит, – пожаловалась она слабым голосом. – И голова кружится. После того, как я поела ягод в лесу...       – Что за ягоды? – Тут же насторожилась знахарка. – Опиши их.       – Оранжевые, размером с ноготь, внутри мелкие чёрные косточки, – девочка пыталась максимально точно повторить описание плодов, о которых сама же наставница говорила ей неделю назад, предупреждая, чтобы та их не ела. Расчёт на то, что память подведёт старушку, оправдался.       – Солнцевик. Разве я не рассказывала о нём? Совсем старая стала... – Покачала головой знахарка. – Я ведь была уверена, что предупреждала тебя. Смерть тому, кто поест этих ягод, не грозит, но ощущения в следующие несколько часов будут не самые приятные.       Кайлин ещё раз выслушала уже знакомый рассказ, с благодарностью приняла зелье, которое должно было снять симптомы отравления, и попрощалась, стараясь, чтобы её стремление поскорее уйти не слишком бросалось в глаза. Как бы ни хотела другая, чтобы она подольше погуляла по лагерю, девочка решила, что острых ощущений на сегодня достаточно, и остаток дня провела в своём шатре. Даже если бы кто-то и посчитал такое поведение необычным – легенда о несъедобных ягодах отлично всё объясняла. Пригодилась она и в разговоре с отцом: Элкрон не стал подробно расспрашивать, как прошёл день, ограничившись вопросами о самочувствии. Кайлин отвечала сдержанно, стараясь не смотреть отцу в глаза, и молясь про себя, чтобы ничто в ней его не насторожило. То ли боги услышали её молитвы, то ли другая, наконец, проявила благоразумие и спряталась в одном из самых тёмных закутков её разума, но встреча, которую девочка считала самым серьёзным испытанием уходящего дня, прошла на удивление спокойно. Так закончился первый из многих дней, который эльфийка и поселившийся в ней дух провели вместе, став практически неразлучными.