Лисуаз

Они не разговаривали о случившемся, и это порядком настораживало Стайлза. Он не понимал до конца, в чём была причина такого поведения. Возможно, им как-то подсунули яд или в самом мотеле творилось непонятно что, но это порядком повлияло на группу. Айзек не смотрел на Скотта, пока второй бросал опечаленные взгляды. Бойд переписывался с кем-то и не обращал ни на кого внимания. Джексон… Джексон казался подавленным и не отводил взгляда от пейзажа за окном. Дэнни и Итан явно поговорили обо всём, и хотя оба казались печальными, но от них хотя бы не веяло той убийственной грусти, как от остальных. За исключением счастливого Бойда. Стайлз закатил глаза. Ну, подумаешь… Поцеловались, покусали друг друга. Главное, что их успели остановить от другого! Но как им-то это пояснить? Он не знал и лишь тяжело вздохнул, когда послышался звон от уведомления на телефоне. Номер незнакомый, но он не стал бросать его в спам, а открыл. Пару раз моргнув, он поднял голову и встретился взглядом с Итаном. Сообщение содержало следующее: «Это Итан. У меня так и не было возможности взять твой номер, поэтому я спросил у Дэнни. Хотел сказать ещё вчера, но сам знаешь что…» Они вновь переглянулись, и Итан начал печатать следующее сообщение. Стайлз дождался его и быстро прочитал, после чего вздрогнул. В тексте говорилось о том, что стая Итана прибыла в город ещё по одной причине. И этой причиной являлась сестра Дерека — Кора Хейл, которая в тот самый день вышла из дома. Она смогла спастись и сбежала, пока её не отыскала возвращающаяся домой альфа с двумя бетами. Они приютили сироту и увезли с собой, пока слух о новом альфе Хейле не долетел до них. Стая Итана перехватила Кору и предложила ей безопасное путешествие до Бейкон Хиллс. Затем сообщения приняли мрачный характер, и Стайлз узнал, что та самая стая напала на девушку, когда она шла в сторону сгоревшего дома с цветами. Никто из стаи Итана не связался с Дереком, поскольку чувствовали вину. Сейчас Кора находилась в больнице под наблюдением их эмиссара и альфы. Причина, по которой сейчас Итан связался с ним заключалась в том, что дикая стая бродила вокруг больницы. Была ли их целью Кора или врачи, или сразу все — никто не знал. Но Стайлз поблагодарил за информацию и спросил, можно ли отписать Дереку. На что Итан ответил согласием — его альфа сам попросил об этом. Поэтому Стайлз сначала описал ситуацию Питеру, после чего уже Дереку и вновь вернулся к тому, чтобы всё обдумать. Значит, ещё один Хейл был жив? Это оказалось неожиданностью, хоть и радостным событием. За исключением того факта, что Кора была в опасности. Через некоторое время он получил сообщение от Питера, который спрашивал, правда ли это на самом деле — он ответил, что правда. Но был готов сам проверить, когда доберётся домой. В этот раз им удалось избежать пробок, поэтому на путь было потрачено меньше часов. Автобус остановился на территории школы, и все поспешили покинуть его и разойтись. Скотт всё ещё поглядывал в сторону Айзека, Бойд попрощался со всеми и ушёл вместе с ним. Явно в сторону лофта. А вот Джексон… Джексон с кем-то говорил по телефону, пока не сорвался с места. Стайлз не знал, в чём дело, но пожал плечами и поспешил по улице. На путь ушло достаточно времени, но он был рад наконец-то оказаться дома и насладиться морковками… — А как насчёт обеда? — раздался весёлый голос Питера, который заставил чуть вздрогнул. Стайлз медленно повернул голову и посмотрел на сидящего в кресле мужчину. — И тебе привет, пугающий дядюшка, — проговорил Стайлз и покачал головой. Чёртова привычка оборотней пугать своими появлениями. — Ты… был в больнице? — Да. И я хочу поблагодарить тебя и ту стаю… Кора и вправду в больнице. Раненная, но живая и даже пришла в себя, когда мы с Дереком навещали её, — проговорил Питер, но через секунду его лицо помрачнело. — Ей становится хуже… Дерек сейчас обсуждает это с Дитоном. Колдун? — Да. Он сейчас собирает жертв для своего обряда. Я думаю, что дикая стая хочет не только добить Кору, но и убить врачей. Поэтому завтра я пойду в больницу, — проговорил Стайлз и получил в ответ кивок. Как оказалось, сейчас там дежурила Эрика, и к ней должен был присоединиться Дерек. А там и Айзек с Бойдом. Питер посидел ещё какое-то время, рассказал про свою стычку с котами-оборотнями в Мексике, а затем посиделки с ними под открытым небом и мирными разговорами. Когда же вернулся отец, Питер попрощался и ушёл. А вот Ноа посмотрел со всей серьёзностью на Стайлза. — Вчера обнаружили тело одного из наших… А сегодня утром родителей Джексона в собственном доме. Тот же самый способ, — Ноа покачал головой и потёр глаза. — Хранители. Теперь остались философы и врачи. Мелиссу я предупредил. Но я не уверен, что мы сможем избежать смертей. — Родители Джексона? Он… знает? — спросил Стайлз на что получил положительный ответ. Теперь он понимал такую внезапную реакцию. Теперь хранители. Остались только двое и шесть жертв. Философы — скорее всего учителя, профессора. Может по этой причине близнецы с матерью и эмиссаров устроились к ним в школу? Попытаться остановить хотя бы по одному пункту? Стайлз вздохнул и составил отцу компанию за ужином, после чего поднялся к себе. Проверка домашнего задания, хотя впереди два выходных, душ и… Когда он вернулся, то обнаружил на кровати Джексона. Он сидел с опущенной головой и запустил пальцы одной из рук в волосы. Он знал, что пришёл хозяин комнаты, но не обратил внимания. А Стайлз не спешил начинать разговор, вместо этого он сел рядом и прижался боком, давая понять, что рядом. Какое-то время они сидели молча. Джексон прижался к нему сильнее и явно успокаивался от этой близости, пока не вздохнул. — Я должен чувствовать боль от их смерти… Но… Почему я чувствую, что обрёл свободу? Я не жестокий, я должен плакать, но я не могу проронить ни слезу, — прошептал Джексон, но Стайлз всё равно услышал его и приобнял одной рукой. — Они не родные, я не считаю их семьёй. Для меня семья — это вы, стая. Я понял это… но всё равно. — Всё в порядке, Джексон. Ты имеешь право чувствовать всё, что угодно. И никто тебя не осудит за это, — проговорил Стайлз и начал тереть чужое плечо пальцами в попытке успокоить. — Это не предательство. Просто… Они и вправду были не очень хорошими родителями. — Они запретили мне идти к своей мечте… и заставили играть в лакросс. Хотя я так устал от него. Сколько синяков, переломов и осуждения, — продолжил Джексон и горько усмехнулся. — Они никогда не поднимали руки, но всегда повышали голос или игнорировали. Называли всячески… ужасный сын, неумёха, криворукий… Я однажды разбил случайно вазу, а они подумали, что специально… — Джексон, ты же понимаешь, что чтобы они не говорили — ты не такой! И я сделаю всё, чтобы исправить это. Мы сделаем, как стая, — Стайлз продолжил гладить его по плечу, пока Джексон пытался восстановить дыхание. — Я рядом, чтобы выслушать тебя. Если же хочешь помолчать… Тоже хорошо. Я просто буду рядом. Послышалась усмешка, но скорее всего она была связана со словами «выслушать». Стайлз, который всегда много говорил и просто послушать? И вправду удивительно. Но честно, он не был виноват в том, кем являлся. Лисуазы были и вправду очень разговорчивыми… — Я плохо помню, что было в детстве. Но тогда они часто говорили, что я должен, обязан делать или не делать. Угрозы и предупреждения тоже были их излюбленной темой, — через некоторое время сказал Джексон и убрал руку с лица. — Они всегда проверяли, с кем я общался. Если выбор им не нравился — критиковали меня и угрозами запрещали общаться. — Поэтому… ты никогда не приглашал Дэнни к себе? — осторожно спросил Стайлз, на что послышалась усмешка. — Они бы сделали всё, чтобы я вообще не смотрел в его сторону. Я никогда не говорил о нём. Только в целом о команде. Чтобы они думали, что я общаюсь с победителями, — последнее он сказал даже как-то ядовито. — Чтобы ты понимал… Мои якобы одобренные друзья даже не поинтересовались, где я и что со мной. Только Дэнни писал. Стайлз отлично понимал, что это такое — одиночество, лживость и коварство. Он и сам сталкивался с этим в детском саду, когда с ним дружили «потому что странный». А потом, когда это перешло в всплески эмоций все внезапно становились чужими. Только Скотт был рядом. — Родители любили насмехаться надо мной, высмеивали и постоянно сравнивали со всеми. А я, дурной, стремился заполучить их поощрение, похвалу и порой даже банальное внимание, — с усмешкой произнёс Джексон и покачал головой. — Чтоб ты понимал… Я ненавидел математику. Но очень люблю рисование. — Я тоже. Скажу даже больше. Это единственный предмет, где я могу отпустить все свои мысли в свободный полёт. Ты же знаешь… у меня они как рой пчёл почти на всех уроках, — Стайлз усмехнулся, хотя понимал, что смешного тут мало. Как-никак, но он любил думать о многом и сразу. За что не все его любили. — Рисование помогает. — Мои родители считали это бесполезным занятием. Но мне оно тоже помогало, — произнёс Джексон и повернул голову, чтобы поймать его взгляд. — Стайлз, прости меня за все те колкости, насмешки. Я… завидовал тебе. Тебе повезло с отцом… и мамой. Стайлз сглотнул и позволил себе улыбнуться. Его мама, Клаудия, сделала всё, чтобы он выжил и жил как лисуаз. Отец… Да, были моменты в прошлом, но он исправился давно. Но даже так работа шерифа в особо сложное время снижало их общение почти до нуля. — Я принимаю твои извинения. И скажу, что ты не был в этом виноват. Ни в чём. Ты это ты, Джексон, — сказал Стайлз и позволил себе взлохматить чужие волосы. — Ты теперь строишь своё будущее. И тебе выбирать как и где жить. — Ага. Только нам ещё по шестнадцать. Повезло, что мама Лидии согласилась присмотреть за мной, а потом отпустила к тебе, — Джексон пожал плечами и тихо рыкнул. — Знакомые родителей уже подумывают оформить опеку. И всё из-за денег. Как вариант, подать заявление, чтобы мне удалось жить без опекунов… Но для этого надо доказать дееспособность, найти работу, пройти массу проверок и судебных заседаний… — Давай, я попрошу отца оформить опеку над тобой? — перебил его Стайлз и сразу прикусил губу, поскольку понимал, что поторопился. Просто этот вопрос появился в голове сразу. — Ну, то есть… Если ты захочешь. У нас есть свободная комната. Немного прибраться, сменить обои, если не понравятся… Потому что раньше там жил дядя… — А он не будет против? Такой вариант… правда возможен? — Джексон выглядел таким, словно ему только что дали надежду, когда вокруг была только одна безысходность. — А почему нет? Он шериф, его все знают. Опека наоборот оценит. Да и денег у нас достаточно, чтобы прокормить одного оборотня, — Стайлз заулыбался и вновь приобнял Джексона, после чего посмотрел на часы. — Ты голоден? Мой отец ещё пока смотрит телевизор. Можем и поговорить. На пару секунд Джексон замер и даже задержал дыхание, но затем закивал головой. Вместе они спустились на первый этаж, где Ноа и вправду смотрел какой-то фильм. Он нисколько не удивился появлению гостя и кивнул на диван. Стайлз подтолкнул Джексона туда, а сам ушёл разогревать ужин. Само собой, Ноа слегка удивился просьбе об усыновлении, но с улыбкой раскрыл объятия и пообещал разобраться с документами в ближайшее время. Конечно, перво-наперво — избавиться от угрозы. Затем всё остальное. Джексон отказался возвращаться домой и согласился переночевать на кровати Стайлза. В качестве одежды Стайлз отдал ему новую футболку и брюки, затем выбрал чистую пижаму с Человеком-Пауком и полотенце с утятами, на что оборотень закатил глаза. В целом, Стайлз не был против разделить с кем-то кровать. Да даже не возмутился, когда утром проснулся, а Джексон лежал на его груди и обнимал. Само собой после пробуждения никто ничего не сказал. После завтрака Ноа уехал на встречу с Мелиссой. Для защиты и прекрасного проведения времени вдвоём. Впрочем, в жизнь отца Стайлз не лез. Сейчас его больше волновало то, куда делся купленный комплект постельного белья. Джексон закатил глаза и сказал, что ему не принципиально новый это или старый, но Стайлз не мог оставить это. Как-никак, а Джексон теперь жил с ними и должен был иметь своё, а не чужое. Поэтому после хмурых взглядов они собрались и поехали в торговый центр на джипе Стайлза, поскольку Порше принадлежал родителям и сейчас временно был недоступен. Документы, все дела… Сначала они купили несколько комплектов для кровати. В том числе Стайлз уговорил Джексона взять постельное бельё с собаками, которое он то ли смущался брать, то ли ещё что. Но по итогу из магазина вышел довольный. Дальше они прошлись по остальным магазинам. Джексон отказался забирать всю одежду и посчитал, что так он просто оставит прошлое в прошлом. Хотя он не знал, что делать со старой. Пока что. Во время обеда впервые за всё время Джексон отметил то, как мало ел Стайлз, который довольствовался только коктейлем. Так что по возвращению, после промежуточного посещения дома Джексона, Стайлз посвятил своего нового брата во все тонкости своей жизни. Точнее то, что он мог есть и в каком количестве. На это Джексон предложил как-нибудь попробовать оленину, потому как ему было интересно какая она на вкус. Стайлз только посмеялся и оглядел гостевую комнату, которая теперь была наполнена жизнью. Шкаф хоть и не был заполнен до конца, но уже не стоял пустующим. На кровати красовалось новое постельное бельё, пока Джексон накрывал всё пледом. Стол теперь был завален учебниками, рядом с ними ноутбук и планшет. В углу стояли принадлежности для лакросса, а над ними, на полках кучкой лежали награды. Пока что мало, но уже чувствовался уют. Джексон выдохнул и с улыбкой осмотрелся. Да, эта жизнь не сравниться с богатством, но по крайней мере теперь рядом будет семья. И оба это прекрасно понимали.