Зарисовки по Клинку. Новый Год

      — Не получается, мамочка, — жалобно произносит твой младший сын.       — Ну что ты, мой хороший, — успокаиваешь его ты. — Надо просто надавить посильнее, — ты накрываешь его маленькие ручки своими, с помощью формочки вы вместе вырезаете из теста печенье. — Вот так. Гляди, какая симпатичная елочка!       — Спасибо, мамочка! — сияет твой малыш.       — А у меня? У меня красиво? — подключается средний сын. Его снеговик немного неровный, но все равно красивый.       — Конечно, дорогой, — улыбаешься ты. Проверяешь шеренгу пряничных человечков, которые сделал твой первенец. — И у тебя тоже вышло замечательно, — обращаешься ты к нему. Как самый старший, он часто пытается вести себя по-взрослому серьезно, но от твоей похвалы довольно улыбается. В подобные моменты твое сердце сжимается от грусти. Хочется, чтобы он побыл маленьким ребенком как можно дольше. Ты скрываешь свои переживания за радостным восклицанием: — вы у меня все большие молодцы! Я счастлива, что вы мои дети!       Будто улавливая твои чувства, мальчики бросают формочки и не сговариваясь обнимают тебя.       — Мы тебя очень любим, мама, — тихо произносит старший сын.       — Правда-правда, — хором подхватывают двое других.       На твоих глазах выступают слезы. Проклятые гормоны. Ты стискиваешь ребят в ответ, чмокаешь их по очереди в макушки. Несколько раз глубоко вздохнув, ты возвращаешься в норму.       — Продолжим, — произносишь ты.       За легкой веселой болтовней вы заканчиваете вырезать печенье. Под твоим чутким взглядом сыновья важно ставят противень в духовку. Вы садитесь перед ней, через стекло наблюдаете, как зарумянивается тесто. Кухня наполняется ароматом корицы. Твой младший нетерпеливо ерзает на стуле, средний не моргая смотрит на выпекающееся лакомство, старший, самый стойкий, ведет себя спокойно, но как только пищит таймер, вскакивает с места и кричит:       — Наконец-то!       Ты прикрываешь рот ладонью, чтобы дети не заметили твой смех. Тебе стоит огромных усилий не ляпнуть, что вы ждали всего семь минут.       — Давайте приготовим украшения, а наши шедевры пускай остывают, — предлагаешь ты.       Пока мальчики перебирают баночки с посыпками, ты растапливаешь белый шоколад, разливаешь его в три миски, в одну добавляешь красный краситель, во вторую зеленый.       — Печенье остыло, — замечает старший.       — Ура! — восклицает средний.       — Давай начинать, мама, — младший берет свою елочку.       — Конечно, — киваешь ты.       Через полчаса командной работы вы любуетесь плодами трудов своих. Пряничные человечки, снежинки, снеговики, елочки, олени, варежки и носочки пестрят на столе. Сыновья доедают оставшийся шоколад.       — Ну что, малявки, готовы заняться настоящим мужским делом, а не крутиться возле мамочкиной юбки? — раздается громкий голос твоего мужа.       — Отец, — укоризненно произносит ваш старший сын.       — Мы не малявки! — обиженным тоном заявляет средний.       Младший просто дуется и складывает руки на груди, всем своим видом демонстрируя, как он оскорблен.       — Если через пять минут не оденетесь, пойду без вас, — усмехается твой супруг. Ребят как ветром сдувает. Они ни за что не откажутся провести время с папой. — Добрый вечер, дорогая, — когда вы остаетесь вдвоем, он мягко целует тебя в щеку, привычно дотрагиваясь до твоего живота.       — Добро пожаловать домой, Санеми, — приветствуешь ты вернувшегося с работы мужа. — Как твои дела?       — Утомился. Охота развеяться, — отвечает он. — Сейчас прогуляюсь с мальчишками, после просиживания штанов в школе у меня уже голова кругом. Как вы? — с плохо скрываемым волнением спрашивает он.       — У нас все отлично, только по тебе соскучились, — ты утыкаешься лицом в грудь Санеми.       — И я по вам скучал, — вторит он, вовлекая тебя в поцелуй, сперва невинный, но быстро переходящий в ненасытный.       — Наши сынишки… — выдыхаешь ты, неохотно отпрянув от мужа.       — Да, верно. Мне нужно переодеться, но ночью ты так легко от меня не отделаешься, — многозначительно говорит он.       — Я и не собиралась отделываться от тебя, — в доказательство своих слов ты нежно сжимаешь его член через брюки.       Санеми охает от твоей внезапной ласки, вновь льнет к твоим губам.       — Мне пора, — он оставляет тебя неудовлетворенной, со сбитым дыханием.       Ты успеваешь напоследок шлепнуть мужа по заднице.              — Активнее, активнее, ребята! — подбадривает сыновей Санеми, получая в ответ коллективных вздох.       Они чистят снег во дворе, чтобы соорудить горку. Мальчики пыхтят от усилий, но не вредничают. «Вы у нас с мамой настоящие мужчины», — говорит им папа, а он для них авторитет.       — Молодцы! — хвалит мальчишек Санеми. — Теперь покатаемся.       — А мама кататься не будет? — интересуется средний сын.       — Нет, — качает головой Санеми. — Маме нужно беречься.       — Мамочка болеет? — пугается младший.       — Нет, не болеет, — отвечает глава семейства. — Просто… скоро мама нам подарит малыша.       — У нас будет брат, — поясняет ваш старший сын двум другим, растерянным из-за необычной новости.       — Может, сестра, — поправляет Санеми.       — Пап, — старший тяжко вздыхает и закатывает глаза. У тебя научился, думает Санеми, — у вас с мамой получаются только мальчики.       От его точного замечания Санеми запрокидывает голову и громко хохочет.       — Твоя правда, сынок, — соглашается он, успокоившись. — А теперь бегом на горку.       Целый час они катаются, играют в снежки. Догадавшись сговориться против отца, хитрые мальчишки обстреливают его со всех сторон, лишая всех шансов на победу.       Наигравшиеся, румяные, все четверо вваливаются в дом, оставляя за собой лужи от растаявшего снега. При виде счастливых детских лиц ты улыбаешься. Санеми гонит ребятишек переодеваться и мыть руки. Ты не можешь отвести взгляда от мужа. В стареньких штанах и потрепанной выцветшей куртке, с розовыми от холода щеками и сияющими любовью фиолетовыми глазами он возбуждает тебя не меньше, чем в классическом костюме или вовсе обнаженным. Санеми замечает твою реакцию и коварно ухмыляется.       — Это все гормоны! — в свою защиту говоришь ты.       — Неа, — возражает он. — Это я неотразим.       Фыркнув, ты уходишь обратно в кухню.       Нагуляв аппетит после активных игр на свежем воздухе, твои мужчины уплетают ужин, вмиг сметая все с тарелок.       — Мама, а правда, что у нас будет братик? — с набитым ртом спрашивает младший сын.       — Ну, необязательно братик, — поправляешь его ты. — Может родиться сестренка.       Мельком ты видишь, как старший закатывает глаза, быстро догадываешься, о чем он думает, и улыбаешься украдкой.       — А где он сейчас? — любопытствует средний сын.       — У мамы в животе, — важничает ваш первенец, который кое-то помнит из твоей предыдущей беременности. — Потом живот вырастет, мама поедет в больницу и привезет нам брата.       — А как брат появился в животе?..       Переглянувшись между собой, ты и Санеми стараетесь отвечать на вопросы сыновей как можно более понятно и невинно.              Проведя долгую и обстоятельную беседу со своими детьми и с превеликим трудом уложив их спать, вы остаетесь наедине. Ты подавляла свое возбуждение достаточно, чтобы продолжать сдерживаться. Ты горячо целуешь супруга, подставляясь его ласкам. Он толкает тебя на кровать, уверенно оглаживает твое податливое тело, уделяя внимание начинающим округляться грудям, сжимает соски, срывая с твоих губ стон удовольствия.       — Санеми, прошу тебя, побыстрее, — умоляешь ты. — Мне надоело ждать.       Он проскальзывает пальцем в твое лоно, отмечая, насколько ты влажная.       — Обожаю эту сторону твоей беременности, — признается он.       В это время ты действительно превращаешься в похотливую женщину, при каждом удобном случае набрасываешься на Санеми, часто это происходит не в супружеской постели, иногда даже не в вашем доме. Однако было бы ложью сказать, что ему это не нравится. Он всегда отвечает тебе со страстью, равносильной твоей.       Отбросив стыдливость, вызванную собственным поведением, ты приглашающе раздвигаешь перед мужем ноги.       — Санеми, — взволнованно шепчешь ты.       — Шшш, моя любимая, — он обхватывает губами твой клитор, ласкает его языком, вгоняя в тебя два пальца.       Оргазм хорош, но тебе хочется большей наполненности. Санеми разворачивает тебя, ставит на колени, осторожно проникает членом в твое лоно. Ты блаженно вздыхаешь, подаешься навстречу движениям супруга.       — Еще, пожалуйста, — всхлипываешь ты, кончая.       Санеми вбивается в тебя быстро и резко, помня, что тебе нравится именно так, но даже в пылу собственного наслаждения он нежно касается твоего живота, не смея надавливать. Ощущение спермы в твоем лоне доводит тебя до очередного пика удовольствия.       Ты устало падаешь на постель, твой супруг устраивается рядом.       — Со мной все прекрасно, — предвосхитив его вопрос, сообщаешь ты, — и с нашим сыном тоже.       Санеми кладет руку на твой мягкий живот, будто защищая нерожденного малыша.       — Определения пола ведь не было, — замечает он. — Хотя наш старший сегодня сказал, что у нас с тобой получаются только мальчики.       — Тут и возразить нечем, — усмехаешься ты.       — Главное, чтобы родился здоровым, — добавляет Санеми, — и с тобой все было хорошо.       — Разве может быть плохо, когда обо мне заботишься ты, — вместо ответа он целует тебя, бережно поглаживая твое тело.       Ты закидываешь ногу на талию мужа, потираешься промежностью о его член, который вновь твердеет. Санеми безошибочно распознает твой намек, подхватывает тебя за бедра и усаживает на себя сверху.       Хорошо, что завтра у вас выходной, можно предаваться любви ночь напролет.              Наутро ты просыпаешься очень поздно, чувствуя приятную усталость во всем теле. Твой супруг рядом не обнаруживается. Сладко потянувшись, ты встаешь, надеваешь пижаму, не пригодившуюся вчера, и спускаешься на кухню. Помимо сексуального аппетита во время беременности у тебя разыгрывается и обычный.       — А вот и мамочка! — с радостным криком к тебе бежит младший сынок.       Двое других мигом присоединяются к нему.       — Папа сказал нам, что тебе нужно больше отдыхать из-за малыша, — обращается к тебе средний. Сидящий за столом Санеми хитро подмигивает тебе, как будто дело было только в будущем ребенке.       — И кушать тоже надо больше, — твой ответственный старший мальчик берет тебя за руку и усаживает на стул.       — Спасибо, мой хороший, — ты ласково треплешь его волосы, такие же, как у его отца.       Вы дружно хрустите испеченным накануне печеньем, запивая его теплым какао, а за окном тихонько падает снег.       В полночь наступит первое января, ваши сыновья будут петь праздничные песни и любоваться огоньками на елке, с радостными криками раскрывать подарки и благодарно обнимать вас. Следующий новый год вы встретите с новым членом вашей семьи, а пока ты дотрагиваешься до своего живота и ласково улыбаешься своим мужчинам.