𝘿𝙧𝙤𝙬𝙣𝙞𝙣𝙜 𝙞𝙣 𝘿𝙖𝙧𝙠𝙣𝙚𝙨𝙨

—…Ты не спишь, тебе страшно?

—…Не уходи… они снова пришли…

—…Всё хорошо, иди сюда…

***

      С момента их встречи прошло около четырёх лет. Сами встречи были крайне редки и не очень стабильны, ну это было в связи с работой Айзена и его загруженностью на месяца, если не лет вперёд, поэтому легко оправдывалось. Пусть конечно, этот расклад событий и немного огорчал. Как говорится, что есть, то и жри. Но да и особого повода возмущаться не было, это малая плата за то, чтобы хоть на пару часов повидаться со старым другом. Зная нынешние обстоятельства, даже час слишком жирно.       Что-ж, Кьёраку узнал за эти четыре года, честно говоря, не очень то и много. Но в одном он был действительно прав — Айзен работает на нынешнее правительство. В какой-то степени, да, это было достаточно очевидно, но не стоило же свой окончательный вывод и всю картину, строить на одних лишь догадках, не получив должного подтверждения на них. Ещё что можно упомянуть, так это то, что самому Айзену не очень то и нравиться работать в верхушке. Контактировать напрямую с «элитами» нынешнего общества и иерархии явно его не воодушевляет. Собственные коллеги и аристократы там, ему явно противны, если складывать всю картину воедино от его реакции и крайне редких историй, в которые он его иногда просвещает чуть ли не скрипя зубами.        Хотя если на чистоту, правительство само по себе противное, ведь там стоят люди, которым свойственна и алчность и жадность. Люди по природе ищут рыбу покрупнее, но в этом же случае ищут более выгодную им наживу. Люди что достигли чего-то высокого, завышают и себя до небес как и собственное эго, а их маски лицемерия и фантомных надежд народу, внедряются в общество… Давно чувствовался какой-то подвох от верхушки, а аристократы в целом просто разбалованные детишки. Сейчас можно только понадеяться на хоть какой-то просвет. И да, видимо нынешний президент замешан в некоторых тёрках в прошлом. А так же, складывается впечатление о том, что в перевороте действительно были причастны все три почётных клана… Но тут только догадки, ему всё равно не ответят на этот вопрос.

            (Хотя сейчас лицемерит не только правительство, но и сам Айзен. Пусть он и знает его достаточно давно, эта недосказанность начала действительно раздражать только сейчас, когда информации уже стало критически не хватать)

      Тяжеловато конечно. Сейчас страна успешно и быстро встаёт с колен и восстанавливает экономику, а из-за этого цены на многие вещи и продукты взлетают до небес. Ценники на хлеб, мясо, овощи ну и прочую бакалею наверное раза в два, если не больше, увеличились в последнее время. Медицина Японии в принципе и так была дорогая, но сейчас опять же цены завысили как и на обычные медикаменты, поэтому это стало дорогим «удовольствием». Из-за этого при покупке парацетамола или прочей мелочи от простуды допустим, глаза на лоб лезут, стоит лишь только посмотреть на чек, выходя из аптеки…       Эх…цены ценами, но зарплату никто не поднимает…

(Или же просто стоит бросать пить?)

      Тяжело, но есть пока надежда на то, что скоро всё нормализуется и стабилизируется, и тем самым жаба душить не будет при походах в магазин.

       (Ну или хотя бы зарплату повысят…)

      Ну а сейчас, спустя почти четыре месяца, Айзен наконец-то вернулся из Лондона. Видимо надвигается что-то интересное; либо же очередная ссора, что дойдёт до драки ожидает их в ближайшее время, либо обыкновенная беседа. Как знать, как знать, может будет что-то новенькое. С этим человеком в общем-то сложно подгадать возможные сценарии. Он просто как внезапный шторм в ранее чистом море. Непредсказуем, опасен и суров…

°°°

      Всё тот же бар и алкоголь приветливо встречали Кьёраку. С их последнего диалога вживую прошло так много времени, похоже он уже соскучился по этому месту и бесплатному алкоголю… Если память Кьёраку не подводит, Айзен должен был уже вернуться месяцем ранее, хотя зная этого человека, скорее всего он снова ему навешал лапши на уши, находя сто и одну отговорку лишь бы пропустить всю зиму и часть весны.

            (Снова пропустил зиму.

снова оставил деньги

и вернулся лишь весной… Даже начинает подбешивать)

      Обрывками, но помнит, что этот беглец должен был сопровождать какую-то важную шишку и участвовать при этом в какой-то церемонии или мероприятии, что там происходило в то время. Он не следит за заграничной политикой и уж тем более за новостями, поэтому толком и не знает что да как «во внешнем мире», да и не особо хочется… В родной-то стране всё ещё не достаточно спокойно, чтобы интересоваться другой. Шунсуй к тому же понятия не имеет как устроено всё у аристократов, поэтому подробностей опять же он не знает. В отличие от своего друга, Кьёраку даже близко не стоит к этой «нынешней чистокровной» элите, но несмотря на этот высокий иерархический статус Айзена, его официальная работа слишком муторная и одновременно безумно опасная, так что ему вообще не позавидуешь… Хотя эта заморочка просто охренеть как оплачивается, видимо как в компенсацию за убитые нервы и страшные рубцы от огнестрела… Хотя эти бумажки ничего не стоят, когда на кону стоит собственная жизнь. Ну и в общем то, как никак совмещать работу и свои же аристократичные корни достаточно проблематично и тяжело… Это буквально нужно находиться и там и тут; сохранять свою конфиденциальность и одновременно держать отменные манеры, ещё и знать в зубреж какой вилкой из ста есть спагетти… М-да уж, Шунсуй проще руками поест чем выучит.

(Кьёраку же сложно совместить алкоголизм и свою работу зама директора, поэтому видимо зависть, а может и лень)

      Конечно этот человек и так крайне много берёт на себя, ему и тридцати-то ещё и нету, совсем молодой… Что не говори Айзену при встрече, что он похож на ходячего мертвеца или что переживаешь за него, он лишь на твои переживания и волнения посмотрит на тебя так, будто ты сейчас крышей поехал или сказал что-то сверхнесуразное… Не хватает ещё для полной картины чтобы он пальцем у виска покрутил в такие моменты. Ведь ещё и с таким осуждающим видом смотрит на тебя… Ха-ха, ну радует конечно, что хоть характер его не сильно то поменялся… Такой же… хм, даже слов не подобрать, душный что-ли? Хотя нет, Шунсуй не знает какое слово действительно может описать этого странного и сложного человека, у которого явно не шкаф, а целый подвал со скелетами. Но всё-таки, Айзен из прошлого ему нравился больше.        К огромнейшему сожалению, время действительно никого не жалеет, а так хотелось бы снова увидеть как он улыбается… Хотелось одновременно снова пережить моменты прошлого и при этом никогда больше не вспоминать тот ужас, что происходил в стране… Но он действительно скучает по нему, скучает и по тем денькам, когда великая «святая пятёрка» была в сборе, когда они были ещё детьми, которые не хотели взрослеть… Глупыми подростками что просто беззаботно жили в мире безумия…       Наконец-то перенаправив своё внимание с наручных часов на барный стол, Шунсуй не очень трезво, но всё же подметил про себя, что выпил сегодня намного больше обычного. Естественно, на пьяную голову он, мягко говоря, даже не вспомнит что за повод был нажираться почти в хламину, не говоря уже о том, что он не помнит когда он пришёл сюда и сколько тут уже пробыл. Состояние полусонное, да и одновременно такое подавленное; голова приятно кружится из-за действия алкоголя… А что он вообще тут делает?..       Но музыка заведения, что видимо до этого убаюкивала, начала даже веселить, и Кьёраку не смог не покачивать ногой под столом в её такт. Пьяно улыбаясь с полуприкрытыми глазами, он понимал сейчас только то, что скоро к нему придёт белка, продолжи он свой алкоголизм, ну и его естественно уволят с работы…       К сожалению, ему крайне сложно бросить пить. Причин собственного алкоголизма, он уже и не вспомнит, ну по крайней мере сейчас, но да и не он один настолько зависим от прочей дряни…       Неожиданно, но голова стала легче, словно алкоголь перестал на мгновение действовать, а в бок подул прохладный ветер, когда дверь в заведение открылась, впуская свежий воздух с улицы…       Шунсуй, отвлекаясь на мимолетную лёгкость, даже не заметил как какой-то человек подошёл к нему, но он это почувствовал прекрасно. Сейчас по одному только запаху он уже смог определить кто же этот таинственный «незнакомец» в сером пальто, от которого несёт табаком за несколько километров… Конечно это преувеличено, но запах все же очень крепкий и сильный, да и из всех знакомых Кьёраку, от Айзена одного такой ужасный и резкий запах табака и бензина, что аж заложенный нос сейчас пробило.       У него появились проблемы на работе или он просто сейчас на нервах? Запах кажется сильнее обычного, хотя может быть градус, что ударил в голову, виноват в его восприятии на данный момент. Ну либо этот завидный курильщик просто слишком близко стоит.              Сейчас всё кажется таким непонятным, поэтому и соображает он не очень. Айзену точно стоит бросать курить. Он слишком молод, а уже рискует собственной жизнью, так ещё и здоровье свое портит этой дрянью.

«— Видимо и правда близко… А, так он пальцами щёлкнул перед моим лицом, видимо уже думает что я помер. Размечтался…Я тебе в кошмарах снится буду падла… Бросил меня на четыре месяца, а с кем мне пить… Ах точно, ты же не пьёшь в барах… Но всё равно обидно же…»

      — Ты сегодня пьян сильнее обычного, Шунсуй, — безэмоционально (как всегда) произнёс шатен, а убедившись в том, что его наконец-то заметили, присел на стул рядом, решая заказать одну лишь содовую у бармена, — Какой-то повод? — позже добавил Сосуке, после того как ему принесли холодную жестяную банку. Здесь достаточно скудный выбор безалкогольных напитков, но местечко шикарное.

«— Да ладно, ты думаешь я не понимаю, как меня сейчас мажет? Ты действительно смеёшься надо мной Сосуке. Не стыда ни совести, ни привета даже. Ни-че-го… Как же голова болит, господи…» — фыркнул завидный алкоголик от собственных мыслей и головной боли, потирая переносицу. Сейчас всё размышления постепенно превращались в кашу. Немного херово.

      — Лучше не задавай мне такие вопросы, когда я даже не помню что я здесь забыл. Ну, собственно, до твоего прихода, — Кьёраку положил голову на барную стойку, наконец-то решая посмотреть на своего старого знакомого, что не видел три с лишним месяца, хотя что скромничать, почти четыре.       Ну он в общем-то, не изменился, но кажется волосы у него стали немного длиннее и… возможно, у него сейчас плывёт в глазах, но Айзен выглядит более уставшим.       Опущенные плечи, сонный или всё-таки раздраженный взгляд… Не особо различить. Но и такое ощущение, будто у него скулы стали более острее… Неужели снова похудел?

(Хотя с таким образом жизни, удивительно что он вообще жив)

      Ну, не смертельно. Но к сожалению, в таком состоянии, не ему оценивать внешний вид друга, когда он сам сейчас практически в хлам. Кажется этому другу больше надо побеспокоиться о нём…       Но всё-таки, даже не смотря на своё нетрезвое пребывание прямо сейчас, Кьёраку действительно потревожил внешний вид Айзена. Как бы он себя так не довёл до летального… Ведь этот баран, (по совместительству ещё и козёл, но это упустим пока) совершенно не жалеет ни себя, ни своих нервов.

«— Как ты вообще ещё двигаешься? ты выглядишь как какой-то зомби из америкосских фильмов от нетфликс ей богу… Но признаюсь, скучал по твоей вечно недовольно роже…» — шатен сощурился на него, пытаясь отогнать пелену с глаз и издал своеобразный хмык.

      — В таком случае, есть ли смысл нам сейчас разговаривать? — мужчина перевёл свой взгляд тёмно-янтарных глаз прямо на это пьяное безобразие, что сейчас уже растекается по барной стойке с тупой ухмылкой на лице.       У Айзена сейчас даже появилось желание треснуть его чем нибудь, что попадётся под руку, но он успешно сдержался. Не стоит же срываться на пьяницу, пусть и на такого раздражающего. Хотя видимо у этого алкаша сегодня действительно была причина так напиться, ведь он видит его за четыре года впервые в таком пьяном состоянии.       Наведя хоть какой-то порядок в собственных мыслях, Айзен начал внимательно осматривать самого пьяницу и то что его окружало, надеясь без прямых вопросов найти причину такого состояния. Но зацепок и идей пока не имелось. Возможно в процессе хоть какого-то конструктивного диалога с ним что-то да проявиться. По крайней мере, Сосуке надеется на это, либо выходит он зря собачился с Юграмом чтобы он отпустил его пораньше… Даже жаль бедолагу.       — Плохого ты обо мне мнения… Я в принципе, ещё могу в какой-то степени соображать, поэтому всё не зря… И закажи мне пожалуйста воды, может немного «протрезвею», — Шунсуй прикрыл глаза от лёгкого головокружения, потирая свой лоб.       — Если ты уснёшь прямо здесь, и не надейся что я буду тебя будить.       — Удивительно, что ты вообще не оставишь меня около мусорного бака… И ещё-ё… Ты мне вызовешь такси потом. Я, кажется, сегодня без машины.       — Минералку или обычную? — вздохнул мужчина, не желая спорить с бредом своего пьяного собеседника, надеясь на то, что таксист потом примет оплату картой, так как налички сегодня он не взял.       Кьёраку сегодня без машины, значит ещё прибывая трезвым, он с чёткой целью приехал сюда нажраться до такого состояния?       — Обычную.       — У тебя уже язык заплетается.       — Всё равно тебя хрен подловишь на встречу…       Айзен скептически посмотрел на него, прежде чем отвернуться и отпить из своей банки, когда рядом с его рукой поставили бутылку прохладной воды.

«— Ну хотя, он прав. Пропустив бы эту встречу, получилось бы встретиться только в следующем месяце, и то не факт… Юграм да и большая часть подразделения сейчас крайне загружены, поэтому в ближайшее время меня явно куда-то да направят…» — подумал про себя шатен, «—Ну и дрянь» — позже выругался он про себя, когда выпил за раз четверть содержимого этой банки. Но выбора у него особо и не было, вне дома он не пьёт что-то крепкое, ну да пить сейчас не особо хотелось. Кьеко и так ему втык даст дома, он же даже не предупредил её что сегодня раньше…

      Шунсуй лениво поблагодарил его, открывая бутылку воды с характерным звуком.       — Ты о чём-то говорил с Генрюсаем? — спустя несколько секунд молчания, задал ему вопрос Айзен.       — Вроде бы… Я вроде, хотел поподробнее расспросить о том что происходило в стране двадцать с лишним лет назад, когда всё это только начало давать корни… — невнятно проговорил в ответ Сакураносуке, отпивая воду из бутылки.       — Нормально попей, а потом говори. Но как я понимаю, твои попытки как обычно были напрасны? — Сосуке сделал паузу, взглянув на банку в своей руке, — Думаю, ты помнишь, что я и сам не знаю подробностей, с чего всё это начиналось. От своих ничего не узнать, пока надежда только на старика, так как бумажки ещё не нашли.

      «—Скорее всего, эта папка у Ямамото, либо её действительно сожгли... И всё же, сколько на самом людей убил этот совет чтобы просто скрыть правду? В бумагах что он утащил вёлся вроде как подсчёт, если исходить из слов Хашвальта…Несколько тел, а точнее разлагающихся трупов, нашли на границах некоторых районов буквально пару недель назад. Не знаю опознаны ли и установлены личности, но это точно только верхушка айсберга. Яхве же не успокоиться пока не посадит его; хотя какой смысл если можно просто подстроить его убийство под несчастный случай, как и других участников совета… Ну, прямых доказательств на вину Ямамото не имеется сейчас на руках, так как по зарегистрированным данным, он не числился в списках участников государственного совета в то время… Хотя это может и поддельные документы... Кажется я окончательно становлюсь параноиком из-за этой суматохи, в которой я вообще не должен был участвовать. «Великий» совет шестнадцати идиотов, когда ещё находился под управлением старика Ямамото тогда, вроде как убил подчинённых или семью Яхве, поэтому это теперь что-то вроде как мести за старые обиды. Честно говоря я этого не запомнил, а так же не запомнил и то, кем они были в прошлом, так как мне к чёрту не сдались их межличностные разборки, которые уже не представляют мне ни малейшего интереса, а только скуку. Эти два старикана пытаются друг на друга предъявить обвинения уже несколько лет подряд, но у них не особо выходит найти веские доказательства друг против друга… Бах прямо кипит от упоминания этого человека в последнее время, судя по тому как он сорвался на Хашвальта сегодня. (Ну «блондинку» видимо это всё же зацепило) Когда под угрозой стоят и раскрытие твоих же скелетов, да и собственный пост стоит под угрозой, из-за своего старого врага-знакомого, неудивительно что ты и бесишься. Я отношусь конечно ко всему этому нейтрально, так как я просто обычный исполнитель, но по крайней мере, мне и спецназу достаётся намного больше от их разборок и выяснения отношений. А ещё забавен факт того, что от данной миссии «посади своего соперника партии» только меня тактично отстранили. Чтобы я и мой отряд не лез в разборки этих двоих. Гениально? Гениально. Мне нечего сказать. Но отстранён, к сожалению, не значит что не завален делами от этой же "операции". Гениально вдвойне, ведь в таком случае они могли полностью взять на себя ответственность, а я мог бы заняться патрулём. У меня и других дел сейчас по горло, а они считают что пару десятков рапортов не особо испортят мне день и мою продуктивность... Хотелось бы посмеяться, но боюсь заплачу быстрее. Мне больше интересно, как долго они собираются возиться. Они могли его убить ещё одиннадцать лет назад, могли уже давно всё закончить и найти всё что нужно, но всё томят с приговором годами... Если им не удастся в ближайшее время что-то решить, Яхве скорее всего сгонят с поста. Любая ошибка в их операции уже грозит утечкой информации, что подставит репутацию ненаглядного президента под угрозу...

Я сомневаюсь в том что страна выдержит второй переворот, когда и от прошлого ещё не оправилась… Но что я? Я просто выполняю приказы, пусть и имею высокую должность и тоже важный пост, я всё равно не имею права влезать в их разборки со своим мнением, да и опять же не особо горю желанием, меня это просто бесит… Но чёрт подери, они выясняют свои отношения уже лет пятнадцать как минимум, они ставят под угрозу не только своих людей, но и мирных жителей... Так нет, всё ладно, хватит этого. Думаю сейчас стоит отвлечься на другое, на предстоящую дорогу домой, допустим… Так черт, с Кьёраку сейчас бесполезно говорить на что-то серьёзное, но ведь я должен предупредить его о том что возможно его опекуна могут убрать в ближайшее время... Хотя нет, нельзя такое распространять... М-да, как же много засекреченной информации, которую важно бы знать ему... Но помимо того что мне нельзя ничего разглашать, он сейчас сильно пьян, он не поймёт… Но если всё пойдёт действительно не по плану, что придётся убить Ямамото…» — активно и не особо связно рассуждал шатен про себя, внимательно рассматривая содержимое своей содовой через небольшое отверстие, иногда кидая короткие взгляды на пьяницу рядом.

«— То мне придётся убить и его, как ближайшего родственника… Надеюсь ничего такого не произойдёт»

      — Конечно же! Как же ты угадал, Айзен? Но всё же мне было бы любопытно узнать о том, сколько ты собираешься бегать от вопросов…       Мужчина опешил от такой резкой смены диалога и чуть не уронил эту треклятую банку газировки, прежде чем перевести свой раздраженный взгляд на противную и пьяную рожу Кьёраку, который всё так же лежал на столе.       — С какого чёрта ты решил сейчас перейти на меня? — раздражённо прошипел длинноволосый.       — Ну, сейчас я ничего конструктивного выдать тебе не могу, но я просто знаю что ты лицемеришь… Очень давно.       — И к чему сейчас это? В таком случае ты знаешь и то, что любая ложь вскроется, а правила игры устареют, — коротко и язвительно произнёс он.       — Конечно, а твоё молчание потом создаст подозрения о том что ты снова мне солгал.       — Ложь во благо не грешно. Особенно когда эти дела тебя не касаются.       — Тогда в твоём случае не работает, — хмыкнул Шунсуй, — И ты ошибаешься, эти дела ещё как касаются меня. К тому же, я так и не узнал причин твоего вранья на протяжении многих лет, а так же ненависти к нам. В конце концов, я даже банально не узнал причину твоего ухода.       Сосуке уже хотел возразить, но его бесцеремонно перебили.       — Айзен, ты бегаешь от проблем и своих поступков, просто умалчивая о самом себе, — Кьёраку стал явно серьёзнее, но его язык всё равно заплетался, — Перестань уже врать самому себе. Не знаю как другие, но ты не представляешь как я скучал, — мужчина затих, видимо выговорив всё свое откровенное негодование по отношению ко всей этой ситуации, либо просто слова, что и так крутились на языке.        На удивление, из-за этого раздражение Айзена исчезло, оставляя его с одним лишь странным чувством, что уже скребется в нём несколько лет.

      Совесть? Вина? Стыд?

      Не особо похоже на них… Поэтому этому чувству для него, нет названия. Но оно противное и похожее на кислоту, что прожигает его с каждым годом всё сильней…       Он не знает что это, как оно называется, ведь даже перестал чувствовать что-то помимо пустоты и боли от физических ранений или увечий. Он чувствует боль, значит он жив… Но это странное жжение в груди порой настолько невыносимо, что хоть на стену лезь и волком вой. Хотя возможно он просто отравляется собственной ложью, в которой уже потерял правду и даже самого себя. Он сам виноват что вступил в эту глупую игру, сам виноват что забрёл в лес, в котором и потерялся…

      Хотя, есть ли в этом мире жадности, похоти и грязи — правда?

      Шатен не проронил ни слова на заявление своего бывшего друга. Лишь отвернулся, не находя сейчас подходящих слов. Всё же эмоции действительно начали сегодня закипать быстрее обычного и это достаточно плохо, так как голова уже начинает болеть… Скорее всего, причина головной боли заключается в работе, на которой ему сегодня знатно так потрепал нервы Юграм. Которому наверное очень сильно хотелось ткнуть его в очевидную опечатку в рапорте, что Айзен писал сразу как только вернулся из Англии.       Он был и так за день измотан, ведь как никак очередная смена часового пояса, самолёты, суета, Токио… А потом сразу в мэрию, где похоже специально ждал его любимый Хашвальт, чтобы в очередной раз вынести ему мозги с этим отвратительным надменным взглядом, от которого кровь в жилах начинает кипеть.       Как будто он смеётся над ним… Хотя что врать? Да, так оно и есть, ещё и смотрит на него как на дерьмо, хотя он тоже не лучше.       Вот так потом и смотри на фразу уважай старших… Пусть конечно все сейчас взвинчены, это не повод срываться на других, в особенности на него, когда он тоже устал от работы.       Хотя в целом их взаимоотношения стоят на одной точке под названием «ненависть» уже лет так восемь и в какой-то степени Айзен его понимает. Клан Сосуке насолил почти всей Японии, что в целом-то неудивительно, но сам же Айзен ничего не делал. В то время он вообще был мелким сопляком, который даже ходить ещё не умел. Поэтому он не понимает такое отношение к себе, если это не из-за него произошёл переворот, а из-за родителей и самого клана. Айзен сейчас наоборот пытается хоть как-то восполнить этот убыток, что потерпела целая страна из-за его двинутой семейки. И да, он не спит ночами и берёт сверхурочные, практически не бывает дома, но конечно же этого слишком мало чтобы вернуть несколько тысяч людей к жизни и вернуть стабильную экономику стране.       Да и Юграм же его не признает всё равно. К тому же он для него как конкурент или козел отпущения. Поэтому будет проще научить улиток управлять межгалактическим кораблём, чем дождаться от него понимания или того же признания. Ладно, если судить по тому как он смотрит на Айзена, в его глазах он явно ниже самого отвратительного дерьма.       Этот человек лишь нахер тебя пошлёт при встрече, если смерти не пожелает. Эх, так и хочется временами дёрнуть его за этот противный высокий конский хвост. Чёртов немец, чёртов надменный и слишком «правильный» блондин… Всё так же остаётся загадкой, как эти двоя друг друга не поубивали ещё. А желание есть и оно просто огромно.       Ну, собственно, поэтому их единоличное мнение к которому они вместе пришли, так это что один козёл, что второй. Хотя под это описание больше подходит Яхве со своей бородкой. Кхм, кажется, если бы этот старик умел бы читать его мысли, в Японии бы снова разрешили смертный приговор… Ммм, ну там явно похлеще, когда ты нарушил почти все существующие законы… Это отпустим.       Ну в целом и из-за этой ситуации и Юграма, Айзен уже честно говоря, положил огромный хрен на это признание от людей в целом. Поэтому не собирается терпеть подобное отношение к себе из-за «стыда что он испытывает за действия собственной семьи», когда он и так всю жизнь посвятил работе и буквально живёт в этой грёбаной мэрии, с этими бумагами, с этими отчётами и рапортами, с этим жалким пониманием того что это малое, что он сможет сейчас сделать. И да, стыда он не испытывает нисколечки, пусть хоть подавятся. Даже если он ляпнет какую-то хрень на совещании, то он продолжит с абсолютно невозмутимым лицом говорить об этой самой херне до тех пор, пока люди уже не поверят в этот бред. Хочешь жить — умей вертеться, самая действенная поговорка однако… Да и ошибок своих Айзен хрен признает, лучше уж собственный локоть откусит, чем скажет «я не прав», поэтому мир содрогнется, если хоть кто-то услышит от него те же извинения (Хотя есть исключение).       Ещё стыда он не испытывает в делах, в которых он вообще руку не прикладывал. А если людям нужно найти крайнего, то пожалуйста, может даже подыграть, но только границы переходить не стоит. Юграм уже успел получить под рёбра за свой острый язык и остаться без пару оторванных волосинок на голове. Чтоб он облысел, мудачила. Из-за него и пошёл этот фарс с неконтролируемым гневом.       Мужчина сделал глубокий вдох и сжал банку в руке. От одного только упоминания Юграма становится ещё хуже. Стоит сейчас успокоиться, если он не хочет потом заезжать в аптеку за обезболивающим. В машине его уже не осталось, но хотя ещё одна головная боль сидит в пару метрах от него и продолжает улыбаться в пьяном бреду после своего громкого высказывания. Видимо так торжествует засранец. И правда что этому человеку действительно тридцать два?       Немного помассировав точку между бровей, дабы снять хоть какое-то напряжение, Сосуке сделал глоток содовой, возвращаясь к первичной невозмутимости.       Шунсуй на пару секунд задержал уставший и пьяный взгляд на его лице, словно снова анализируя, прежде чем отвернулся в сторону и тоже сделал глоток, только уже воды. Улыбка с его лица пропала и скорее появилось разочарование в его сером взгляде; будто он понимает сейчас Айзена и его позицию. Хотя от этого понимания никому легче не станет. Понимание, к сожалению, не решает такие глобальные проблемы, в особенности проблемы с головой. Хотя эти проблемы у каждого первого.        — Знаешь, прекращай уже. Прекращай врать мне, я же всё понимаю и так, зачем ходить вокруг да около… Во-озьми, черт тебя подери, отпуск хотя-бы на неделю, ты выглядишь как ходячий труп, хотя и он то будет выглядеть живее тебя…— Кьёраку тяжело вздохнул, тоскливо наблюдая за людьми в баре.       Похоже, этот сомнительный алкоголь, что он выпил, сильнее его в разы. Раз уж язык не сумел удержать за зубами снова, хотя в прошлый раз ему моментально прилетело в лицо…       Эх, эх, эх… Даже спустя девять лет, Айзен остался довольно вспыльчивым, хотя скорее всего причина в том, что он все время как на иголках.       — Закрой уже свой рот, я не собираюсь сейчас разговаривать на эту тему, особенно когда ты нажрался в хлам. Если продолжишь, я просто уйду, — шатен закрыл глаза и снова отвернулся из-за очередной волны головной боли. Видимо скоро он скажет «привет» мигрени.       — Ладно, я молчу, — проворчал Шунсуй и поднял свой взгляд на него, практически сразу проглатывая все слова что хотел он добавить, когда увидел как Айзен отвернулся от него с болезненным оскалом. Похоже он и сам приехал сюда через силу. Вот же полудурок.

«— Я не знаю что происходит у тебя в голове Айзен, но ты подвергаешь себя к окончательному выгоранию осознанно… Я не знаю зачем, не знаю почему, ведь ты постоянно игнорируешь мои вопросы, когда я просто хочу поинтересоваться как ты, как твои дела и как ты себя чувствуешь… Пусть ты и ушёл тогда, не сказав ни одного слова нам, пусть ты так сильно отстранился, но ты всё равно остаёшься моим лучшим другом. Я понимаю что что-то случилось, я понимаю твою гордость и чувство собственного достоинства, но ты уже действительно перегибаешь палку… Говорил забыть былое? Но я не смогу, уж прости. Я пьяница что только и вспоминает прошлое, что только и цепляется за людей. Я не понимаю тебя. Хотя нет, я никогда не понимал тебя. Не понимаю и сейчас, зачем ты сейчас сидишь в баре со мной, не понимаю почему ты ушёл, не понимаю твоих поступков, не понимаю тебя самого, а так же причину твоей лжи. Мне действительно тяжело смотреть на тебя, на твоё состояние, до которого ты довел себя, но опять же, я не знаю что мне делать. Я снова пьян, я снова убегаю от проблем, снова нажираюсь алкоголем за твой счёт… Мне тошно от этой иронии, интересно, а тебе? Что ты вообще чувствуешь? Что чувствовал когда уходил?»

      Кьёраку сам невольно сжал сильнее свой рукав рубашки, от некого чувства вины перед ним. Пусть сейчас он и плохо соображал, но он прекрасно осознавал что Айзену сейчас не лучше, пусть и он не знает реальных причин, но он точно сейчас подливает масла в огонь. Но скорее всего, Шунсуй предполагает, что он очень сильно устал на работе, так ещё и тут со своими гнилыми недо-нравоучениями и прошлым наступил.       — Прости, всё из-за алкоголя, —коротко произнес он спустя достаточно долгую паузу, нервно перебирая пальцами по своей коленке. Мужчина печально хмыкает, а позже замолкает с искривленной усмешкой на губах. Сакураносуке снова отводит взгляд в сторону, не зная что даже делать сейчас и куда бы деть свой взгляд. Ситуация полнейшее дерьмо. Если бы не ужасное упрямство Айзена, то этот баран бы сейчас отсыпался дома, а не изводил себя сильнее, после почти четырёх месячной командировки в Лондоне, но нет, что вы, он же чёртов идиот, чёртов упрямец и придурок… Эх, нет ни одного цензурного и даже нецензурного слова чтобы полностью описать эту ситуацию и его самого, да и сейчас в голове каша: бессвязные мысли и догадки за которые сложно зацепиться бьются друг о другая, смешиваясь и превращаясь во что-то однородное. Переживания со злостью слились почти воедино, что различить их особо не выходило. Но всё же небольшую мысль он способен выделить в этом беспорядке, а именно — всё ужасно.       Ну впрочем, всё как обычно очень, очень и очень плохо…       Ладно, все это мягко сказано… Это полный пиздец, что хочется и плакать и смеяться от этого осознания, да и кажется, от воды стало только хуже.       Он не уверен конечно, но он даже и не помнит что именно ему сказал пару минут назад, но кажется он допустил грубую и серьёзную ошибку.       Ну по крайней мере, он так чувствует.

Ну сто процентов. Это точно…

       Спустя ещё пару минут напряжённого молчания, Шунсуй с трудом достаёт из кармана полупустую пачку сигарет и кивает в сторону двери, молча предлагая ему выйти покурить и развеяться. Хотя он сам понимает что курить не будет, а вот подышать свежим воздухом полезно будет им двоим, а может и разбавит тем самым их напряжение в разговоре…       Еле как вывалившись из бара, мужчины отошли подальше от входа в заведение, чтобы не мешать посетителям. Бармен давно знает этих двух, как не очень частых, но очень запоминающихся гостей, поэтому не переживал, что они просто уйдут не заплатив.       — Виноват, — ненавязчиво извинился Кьёраку, встав неподалёку от своего старого друга, поднимая тяжёлую голову к небу.       — Забудь уже. Моя оплошность что сорвался с ничего, — ответил Сосуке выдыхая густое облако дыма в вечереющее небо, на которое так завороженно смотрел Шунсуй, — Устал на работе.       — Я так и подумал, — хмыкнул Кьёраку, облокотившись о стену. Он поглядывал на тёмно-розовые разводы заката и оранжевые облака, что лениво и беззаботно плыли по небу. Стараясь сейчас привести свои мысли в порядок, он невольно загляделся, — А помнишь как мы раньше гуляли до глубокой ночи, встречая рассветы… А потом он тебя отчитывал… — мечтательно, но скорее более ностальгически проговорил шатен прикрывая глаза, когда прохладный и свежий весенний ветер подул в его лицо.       — Давай без этого, Шунсуй. Я не намерен сейчас вспоминать прошлое, особенно когда я был безмозглым мальчишкой, как и он, — раздражённо проговорил Айзен убирая в карман своих брюк зажигалку, — Прошлое в прошлом, а я давно забыл и отпустил его в отличие от тебя.       — Насчёт того что ты отпустил прошлое поспорю, друг мой…       Сосуке сжал челюсти и пальцы на фильтре сигареты, чуть ли её не ломая. Этот день явно изводит его. Он уже начинает кипеть от таких разговоров.       «Он отпустил прошлое…» Конечно это лишь формальность, на деле же из-за этого прошлого у него сейчас огромные проблемы, которые охренеть как тяжело расхлебывать…       — Всё-всё, больше не буду. По крайней мере сегодня. Да не смотри на меня так, — тихо сказал где-то со спины Шунсуй, когда на него бросили взгляд исподлобья. Мужчина облегчённо вздохнул, когда его собеседник снова отвлёкся на сигарету, явно достаточно глубоко о чём-то задумываясь. Шатен от тяжести собственной головы сейчас, прислонился к холодной стене, продолжая смотреть куда то вперед.       — …Очень надеюсь на это… Ладно, раз уж толкового разговора сегодня не выйдет… Что там с Джууширо? — мужчина спустя долгую паузу, на пару секунд ещё задержал свой взгляд на фильтре сигареты, прежде чем поднести её ко своему рту ради очередной горькой затяжки. Отвратительные сигареты.        Он больше никогда не будет брать табак из рук Яхве. Стоят дорого, «хороший спрос» — а на деле шляпа. Хотя возможно он настолько сильно привык к своим, что переходить на другие он не хочет. Хотя какие переходить, бросать надо.       — Таке? А он… — Шунсуй вдруг неожиданно замолчал, а с его лица пропала та беззаботная улыбка, резко сменяясь на полнейший ужас.       — Так ему уже лучше? — шатен повернулся к своему бывшему другу и заметно насторожился. Судя по реакции Кьёраку сейчас, явно что-то случилось и возможно в этом и была причина такого пьянства.       — Он…Он в больнице, — нервно, почти истерически произнес Кьёраку закрывая лицо руками, — Я… Когда я… Он задыхался… — мужчина в связи со своим не трезвым состоянием не мог сформулировать свои мысли в единое предложение, а из-за резко нахлынувшего страха и ужаса, он видимо потерял и собственное самообладание. Он не смог донести до своего собеседника суть проблемы, но по крайней мере, этой своей реакцией он дал понять то, что ситуация явно не шуточная, а что-то действительно серьёзное.       — Чёрт…А я снова, снова вместо того чтобы решать проблемы напиваюсь как идиот…Напился настолько, что даже забыл почему…Что забыл о нём… — шатен оскалился от злобы на самого и собственного бессилия, наряду со слабостью в данный момент.       Айзен же замер. Он начал перебирать обрывочные воспоминания несколькими месяцами ранее, вспоминая и прошлое состояние Джууширо в то время. Но как это в больнице? Неужели всё настолько серьезно?       — Как давно? Пошли осложнения? Или что? Что произошло чёрт возьми? — Сосуке быстро потушил недокуренную сигарету о мусорный бак, прежде чем выкинуть бычок в него же и подойти к горе-пьянице, — Не молчи Шунсуй. Говори что случилось и как это произошло. Твои истерики сейчас не к месту.       — Да а что мне еще делать? Шансы пятьдесят на пятьдесят, пусть даже если я и влезу в кредит…       Аристократ молча и напряжённо продолжил слушать, не зная что сейчас в целом и говорить то, так как пока подробностей не было. Укитаке с детства был крайне слаб здоровьем, если исходить с давних слов Кьёраку и самого беловолосого… Он и обычную простуду переносил с трудом… Буквально пару месяцев назад ему поставили диагноз пневмонии… Неужели и правда пошли осложнения?..       — Бронхоэктаз… Осложнения после пневмонии…Нужна пересадка лёгких… Из-за… Из-за его слабого организма он в целом может не перенести операцию… Он… Он в целом всегда безумно тяжело болел… — руки Кьёраку задрожали. Он судорожно сжимал край своей кофты, явно в попытках успокоиться, но из-за нетрезвого состояния мало что выходило. Скорее только подливало масла в огонь.        — …Да мне плевать на деньги и плевать на этот грёбаный кредит…Но мать твою, шансы пятьдесят на пятьдесят, он может умереть, а я даже этими жалким деньгами ему даже не смогу помочь, он просто умрет…Он умрет…Понимаешь…А если… Если бы я не успел тогда… Он бы и вовсе задохнулся бы…— Шунсуй скатился вниз по стене, закрывая лицо руками, начиная уже истерически смеяться, на что Айзен лишь недовольно скривился, думая что делать дальше с ним. Информации, что ему даёт Кьёраку в данный момент, чертовски мало. Но от одного диагноза стало уже намного яснее, в особенности и причины такой неожиданной реакции…       — Я снова пью вместо того чтобы принять решение, снова пью, а осталось всего два дня…Два гребаных дня. Я снова нихрена не делаю…Он просто умирает в больнице сейчас, а я что?! Что я?!.. Я просто сижу, просто пью и мне страшно…И мне страшно, страшно мне, а не ему…Но я не могу потерять его, но я же не могу позволить ему так умереть… Какой я же я для него друг…Но если, но…Но если его не спасут…Что мне делать…Что мне блять делать… — Кьёраку судорожно вздохнул, с трудом сдерживая свой всхлип. Ситуация сейчас была крайне абсурдной и при этом критической. Это код красный, прям этот отвратительный свет фантомно мелькает перед глазами мужчин сейчас.       С одной стороны нельзя было медлить с операцией, с другой стороны и правда, риски везде высоки… А с третьей, какого вообще хера? Ладно. Но если сказали про пересадку, по крайней мере Сосуке так услышал от слов бывшего друга, значит врачи уже взвесили все да и нет. Исходя из состояния, осложнений и анализов в общем…       И он может и перенести операцию, но не факт что он перенесёт реабилитацию после.       Бронхоэктаз… Пересадка лёгких… Скорее всего это центральная больница Токио. Укитаке находится там, хотя в целом в Японии не так много больниц, а с таким диагнозом его явно положили туда, так как шанс на спасение пациента больше. Ну это ладно, ничего всё равно не поменяет, в особенности цену. В таком случае, даже за одни лёгкие или операцию придётся переплачивать вдвое если не втрое больше… Проще конечно было сделать операцию заграницей, выйдет дешевле даже с перелётом, но времени нету… Времени прямо пиздец как не хватает, что даже на нецензурную брань так и прет. Чертовски гнилые времена сейчас в медицине Японии. Эта операция уже выходит более чем на семьсот тысяч долларов. Да и то это если брать в среднем… А Кьёраку-то и в жизни не зарабатывал таких денег, не говоря о том что и не разу не держал в руках. Неизвестно как он вообще собирается вывозить этот кредит, с которым и не расплатиться за сорок лет… Ну что же за сказочный идиот!       Дело действительно пахнет жареным… Черт возьми! Он не мог сказать раньше?!       В данный момент, Айзен не может с точностью описать свои эмоции сейчас. Слишком противоречиво, в общем, как всегда, но только в двое, если не трое раз сильнее. Укитаке не был ему близким человеком, но, почему-то в одно мгновение, сердце словно удар пропустило. При этом же Айзен скорее испытывает сейчас сильнейшее раздражение. В очередной раз полагаясь лишь на свою рациональность и «холодный ум», чем на чувства и сентиментальность по отношению к людям, он сделал первый ход.       — Подними голову, — низко и достаточно тихо произнес Айзен, а как только пьяный друг спустя несколько секунд послушался, шатен тут же ударил ладонью по его щеке, что та моментально стала красной. Бил не сильно, не ребром ладони как хотелось бы, но вполне ощутимо и так.       Шунсуй замер, и с застывшими слезами на ресницах уставился прямо в эти бездонные и жестокие глаза напротив, помечая про себя насколько же сильно изменился его взгляд… Насколько же сильно стали холодны его глаза, что стало не по себе… В его пустом взгляде сейчас, читалась чистейшая ярость, вперемешку с каким-то сомнением, что так не похоже на этого человека… Давний вопрос тут же снова всплыл: что же смогло сломать этого человека, что он отказался от всего человеческого, ради пустой надежды?       Тело обдало холодом, как только лихорадочные и беспорядочные мысли о Укитаке и жестоких поступков Айзена забились в голове. Собственный взгляд нервно, почти панически, осматривал то собственные руки, то асфальт под ногами. Он боялся снова посмотреть в эти глаза, боялся, что даже на мгновение забыл как дышать. Пора действительно бросать пить.       — Повторяю ещё раз, сейчас твои истерики лишь только тратят его, моё и твоё время. Замолчи и принимай решения, ведь от тебя зависит сейчас его жизнь. Ты думаешь, что он скажет тебе спасибо, если из-за твоей неуверенности и боязни принимать важные решения, он просто умрет на больничной койке в удушье по твоей вине?! Тебе тридцать один, а не тринадцать, что ты делаешь, — оскалился Айзен, сдерживая себя от спонтанных решений и резких слов сейчас.       Сакураносуке опустил голову и с коротким скулежом приложил к пострадавшему лицу свою прохладную ладонь, в надежде хоть как-то минимизировать боль и жжение. Щека адски болела и это не особо помогло привести его в чувства, пусть конечно, истерику прервало. Ну прервало ещё в момент этого страха. Но теперь на душе паршиво настолько, что деть себя некуда, в особенности от этого леденящего кровь взгляда со стороны. Сосуке прав, Сосуке чертовски, мать его, прав, что даже что-то говорить на его слова бессмысленно. Шунсуй возможно вряд-ли вспомнит часть этого вечера и разговора на утро, но в глаза ему смотреть, по крайней мере сейчас, ему крайне не хочется. Как и в целом поднимать голову.       Некоторые прохожие сейчас останавливались посмотреть на этот «концерт», а некоторые просто проходили мимо, считая что это обычные пьяные разборки. Хотя в целом так оно и было, не считая конечно что Айзен был трезв как стеклышко. Позорно и одновременно комично, его отчитывает человек который младше его почти на шесть лет.       Кьёраку закрыл глаза, перед которым уже всё плывёт. В то же время, шатен напротив молча отвернулся и достав из своей сумки кошелёк, направился в бар, дабы заплатить за всю сегодняшнюю выпивку. Он понимал что продолжения явно не будет, а Кьёраку и так напился на халяву достаточно, пора закругляться, либо белочка придёт быстрее, чем Айзен познакомит его с мусоркой… Зря идею подкинул. В следующий раз действительно же оставит. Ну, если снова затрагивать эту тему, в целом диалог тоже стоит заканчивать. Просто молча отвезти эту горе-пьяницу до дома, ну а потом разгребать дела…       Шунсуй с трудом разлепил глаза, секундно задерживая свой мутный взгляд на обуви Айзена, который спустя мгновение направился в заведение… Красивые мужские классические туфли… Выглядят дорого… Как обычно…       Кажется, он уже вырубается или сидит в бреду; котелок совершенно не варит. Всё кажется будто в замедленном движении. Айзен точно ему по голове ничем не ударил?       Особо зацепиться за эти мысли ему не дали. Не прошло и четырёх минут, как мужчина возвратился и тут же схватил Кьёраку за шиворот. На возмущения последнего же, Айзен лишь опасно зыркнул, словно давая немое предупреждение и после чего, не жалея сейчас ни его, ни его волос, которые случайно попали под его горячую руку, он потащил его к своей машине под пьяный скулеж и шипение, желая уже поскорее избавиться от этой головной боли и поехать домой.       Что не день, то разочарование, всё как специально пошло строго по одному месту. Конструктивный диалог (Который должен был состояться), перерос в истерику. Нормальный перелёт, перерос в беготню со сменой и задержкой рейса на несколько часов. Написание рапорта, переросло в убийство нескольких часов и сотни нервных клеток впустую. Ну а так же клавиатура едва уцелела. Хотелось конечно её разбить об одну голову, но он же джентльмен. Конечно в целом про диалог с Хашвальтом стоит промолчать. Их диалоги это буквально какая-то викторина, где каждый из вариантов ответов неправильный, поэтому это единственная стабильная вещь что случилась за сегодня…       — Больно, больно, больно… — шипел Шунсуй схватившись за руку Айзена, в попытке его остановить.       — В машину. Если тебя вырвет, будешь отмывать всё здесь до блеска, а сейчас могу предложить только пакет, — Айзен говорил с тиснутыми зубами, да и по тону его сейчас можно спокойно понять настолько сильно он зол. Даже удивительно что он обошёлся одной пощёчиной…       Шунсуй с облегчением сел на асфальт как только Сосуке отпустил его и его волосы. Он шмыгнул носом и протёр глаза от почти высохших слёз на щеках. Честно говоря, он сейчас просто хочет лечь спать… Готов хоть вот прямо тут на тротуаре свалиться. Состояние после этой кратковременной истерики ужасно подавленное, хочется спать и очень сильно.       — Я в машину тебя не посажу, — длинноволосый раздражённо и нервно постучал пальцами по двери своего автомобиля, собираясь сейчас с мыслями, а так же решая что сейчас можно сделать, — Быстро сел, либо не подвезу.       — Почему ты такой жестокий… — проныл Кьёраку, с трудом собирая в себе силы чтобы подняться и сесть на пассажирское сиденье. Будь он трезвым, то сейчас бы он думал о том, сколько же деньжат эта тачка съела из бюджета Айзена, но единственное о чем он более менее соображал, так это о том, что прямо сейчас он уснёт. Прям как только головой коснётся кресла.       — Привыкай, — Айзен захлопнул дверь машины и сел на водительское сиденье пристегиваясь. Позже он положил свои руки на кожаный руль, давая себе пару секунд мысленной передышки, а так же создавая теперь более менее спокойную обстановку для оценивания всей этой ситуации в данный момент.       Но мысли сейчас особо не клеились, что всё только ухудшало в разы… Поправив зеркало, чтобы наблюдать за Кьёраку время от времени, мужчина завёл машину и тронулся с небольшой парковки, решая ехать сейчас не дворами как обычно, а просто прямо по основной трассе. Чтобы хоть немного передохнуть и сконцентрироваться на дороге.       — Я неудачник? — тихо и неожиданно, но скорее уже в полудреме спросил Шунсуй на заднем сиденье. Видимо уже попадая прямиком в цепкие лапы Морфея.       — Ты намного хуже, поверь, — лишь ответил ему Сосуке, взглянув на него в зеркале. Возможно он этого и не услышит. Да и пусть. Это и не особо важно.

       «— Свалился он конечно мне на голову… Ещё и ситуация с Укитаке… Чёрт, неужели он не мог мне написать об этом раньше? Пусть конечно я не прочитаю это сразу, но я был бы в курсе намного раньше… Хотя даже так, не знаю как лучше поступить в этой ситуации…Но в целом, это не должно касаться меня…» — Айзен остановился у светофора, разглядывая дома впереди; зрение постепенно мутнеет…

«— Меня это не должно касаться. Это не должно меня волновать… Не должно беспокоить…» — повторил он про себя эту мысль, с некой неопределённостью опуская свой взгляд на руль.

Нет. Сейчас надо следить за дорогой. Надо сосредоточиться сейчас на дороге.

      Но не прошло и двух минут борьбы с самим собой, как он в очередной раз решил пойти наперекор всем здравым мыслям: потянулся за своим телефоном. Всё-таки, что-то внутри него решило поступить по другому и не закрывать глаза на это как на недоразумение. Он и сам не знает какой черт его сейчас потянул, но противиться этому не стал. Может он и пожалеет о потраченном времени, может наоборот. Но сейчас это не особо волнует, особенно когда он сам может вырубиться прямо за рулём.       Найдя в контактах нужный номер, он не особо задумываясь нажал на звонок, дожидаясь ответа после первых гудков. Хотя в целом-то, долго ждать никогда не приходиться, он почти всегда на телефоне.       — Гранц, — сходу начал Айзен, прижимая гаджет плечом к своему уху, поглядывая на дорогу и светофор.       — Доброго вечера, шеф, — с улыбкой в голосе проговорил немного уставший мужчина с другого конца телефона, — Появились внезапные дела и требуется моя помощь?       — Можно и так сказать. Как я понимаю, ты только что закончил с экспертизой. Если не сложно, сможешь ли найти одного человека? — устало спросил шатен, начиная часто моргать и жмуриться, дабы дорога сейчас не становилась мыльной. Глаза начинают болеть…       — В точку. Скинули это на меня слишком неожиданно, поэтому я закончил только к вечеру… Пришлось немного повозиться чтобы установить личности этих людей, но не в этом суть, — увлеченный рассказ врача был прерван его же собственными мыслями, — Хм-м-м, по поводу этого человека. Мне нужно просто выяснить местоположение или так же установить личность? — голос с конца телефона снова заметно приободрился.       — Выяснить местоположение. Но в целом, я и так уже примерно понимаю где он может находиться сейчас, но мне нужно подтверждение в кратчайшие сроки. Буду очень признателен, если справишься с этим сегодня к часу ночи. Я приеду где-то так.       — Снова задерживаетесь? Кьеко-сан беспокоиться, да и я тоже.       — Скажи ей, что в следующий раз приеду вовремя или хоть что-то напишу в предупреждение своей задержки. Сейчас произошла одна несуразная ситуация, которая мне и принесла новых проблем, а так же головной боли, не было возможности предупредить.       — Без проблем шеф. Я рад что могу поучаствовать в решении данной ситуации и помочь вам. В таком случае думаю, объяснения этой самой «проблемки» будут как только вы приедете домой? Тогда, можно узнать имя этого человека? Буду приступать уже сейчас.       — Укитаке Джууширо, тридцать один год. Проверь список центральной больницы Токио, — Айзен вздохнул. Ехать до центра час если не меньше, хотя сейчас пробки. Немного проблематично, может задержаться сильнее. Кажется стоило заказать Кьёраку такси и ехать самому сейчас домой, но очень уж слишком жаль нервы таксиста. Сам он уже многое повидал, закалён, так сказать, на выходки пьяного Кьёраку, — Благодарю за ранее, Заэль. Я буду дома через два, два с половиной часа. И предупреди остальных об этом. До связи, — шатен сбросил вызов. Он не особо услышал что сказал Гранц ему под конец звонка, но в целом скорее всего как обычно «Будет сделано». Мужчина сильнее сжал кожаный руль под пальцами, прежде чем выключить телефон и отбросить его на соседнее сиденье.       Болят глаза. Болит голова. Как же он вымотался за этот поганый день. Зато Шунсую как хорошо, лежит себе — спит. Закатил ему истерику буквально минут пятнадцать назад как дите малое и теперь преспокойно дрыхнет у него в машине и что-то бубнит себе под нос. Видимо уже с белочкой разговаривает по душам, чёртов пьяница.       Руки машинально потянулись к карманам за сигаретами, но Айзен с трудом отдернул себя от этого. Сейчас нельзя, нельзя либо от сигаретного дыма голова разболится сильнее, если вообще не вырвет, а он за рулём.       Взгляд нервно пробежался по салону: в подставке пустой стаканчик из-под кофе, в ногах второго кресла пустые бутылки из-под воды… В бардачке пустая пачка таблеток от головной боли и парацетамола… Пить нечего, таблеток нет, курить нельзя. Кажется сейчас сам Айзен взвоет. Сам же себе могилу вырыл решая остаться, а уж тем более решая подвести Шунсуя до дома. Мало того что ему придётся ехать в центр через пробки в таком состоянии, так ещё надо и затащить это пьяное недоразумение на восьмой этаж, а перед этим как-то вытащить его из машины.       Нет, поднять его Айзен сможет спокойно, но их рост и машина не особо совместимы, поэтому спящую красавицу придётся будить чтобы сама вылезла на свет-белый. На поцелуй даже не думайте, он его скорее убьет как только доедет до его дома.       Такое ощущение будто весь мир сегодня против него… Что-ж, ну в целом, как обычно.       Сосуке тяжело вздохнул, потирая правый висок свободной рукой и раздражённо, чуть прищуренно, наблюдал сейчас за машинами в пробке, перебирая варианты того как и через сколько он приедет, а так же варианты убийств одного идиота, чтобы на собственной совести это никак не отразилось…

***

      Время текло ужасно долго. Айзен был крайне удивлён, что не вырубился по дороге, когда наконец-то спустя час с лишним заметил знакомый дом.       С неистовым облегчением он заметил свободное на парковке место, прямо рядом с нужным подъездом. Мужчина заглушил автомобиль и вытащив ключ покинул салон, не забывая закрыть дверь. Обойдя машину с другой стороны, он подошёл к задней двери, открывая её дабы вытащить одного пьяного пассажира.       Наимилейшая картина: преспокойно пускает слюни, грезит видимо о единорогах и уже улыбается. У Айзена дёргается глаз, а сонливость уже как ветром сдуло.       — Вставай идиот, если не хочешь чтобы я тебя выволок за ногу, — как можно сдержаннее произнес аристократ, больно ткнув Сакураносуке пальцем в плечо.       — Ещё чуть чуть… — пробурчал в ответ ему Шунсуй, видимо думая что уже дома.       — Я тебе сейчас такое чуть-чуть устрою, будешь на лавочке у собственного дома спать. Быстро встал, у меня нет ни желания, ни времени возиться с тобой, — прошипел шатен, дожидаясь когда он уже соизволит покинуть машину, — Имей совесть, Шунсуй.       — …Она меня имеет, — шутливо отозвался Кьёраку, с трудом вываливаясь наконец-то из чужой машины.       Айзен на эту шутку ничего не сказал, лишь проигнорировал и закрыл машину, перед тем как проверил что Шунсуй ничего в ней не оставил. Он убрал ключи в карман и помог бывшему другу, который опирался на его плечо, добраться до подъезда.       — Ключи.       — В левом…       Сосуке тяжело вздохнул, надеясь когда это всё закончится, залез в левый карман ветровки пьяницы, находя нужные сейчас ключи и открыв наконец-то подъездную дверь, затащил его вовнутрь.       Дождавшись лифта они зашли и Кьёраку оперся на небольшие перила у зеркала в лифте.       — Меня сейчас стошнит.       — Дотерпи до дома.       — Меня сейчас стошнит.       — А я что могу тебе сделать? Мы уже на четвёртом этаже.       Шунсуй что-то недовольно проговорил себе под нос, чуть ли не складываясь сейчас пополам, в попытках сдержать рвоту. Айзен же стоял в противоположном от него углу и просто наблюдал за ним. Он ничем ему помочь тут не может, а испачкаться желанием не горит.       Наконец-то восьмой этаж. Двери лифта открылись и шатен вывел из лифта пьяное и растрепанное чудовище. Доведя его до входной двери в квартиру и открыв её, мужчина зашёл за нетрезвым хозяином следом и снял обувь.       И после этого, Сосуке без слов сразу же начал толкать в плечо своего бывшего друга в сторону ванной комнаты, где последнего пришлось держать за волосы около унитаза минут десять не меньше.       — Умывайся, сними уличную одежду и иди в комнату спать. Я налью тебе воды и уйду, — сухо отозвался армеец, прежде чем выйти из ванной и направиться на чужую кухню, где в первый же стакан налил воды из кувшина.       Длинноволосый на пару секунд задержался взглядом на ночной город за окном, всё переваривая сегодняшнюю информацию, прежде чем уже пойти в чужую спальню и поставить стакан воды на тумбочку у кровати. Пора домой.       Взгляд в полумраке зацепился за какую-то фоторамку, прежде чем Айзен не взглянул на неё целиком. Он тут же пожалел что сделал это. Пожалел что вообще приехал сюда и зашёл к нему.

      Слезы удел слабых людей, а чувства и эмоции для убийцы бессмысленны. Но глядя на эту чёртову фотографию, Айзен хочет сжечь её прямо на этом столе.

Айзен хочет сжечь все воспоминания, так же, как и сжёг однажды свои мечты в один день.

      Айзен хочет просто уйти и никогда больше не вспоминать.

      Он хочет просто уйти и не помнить о прошлом ничего.       Но он просто замер, чувствуя как трясётся собственная рука.       В голове звенит один вопрос: какого чёрта он всё ещё хранит эту фотографию.

Айзен. Кьёраку. Укитаке. Шинджи… И Он…

***

—..Они пугают меня…

—..Не слушай их, они хотят чтобы ты их боялся...