Семья Блэков

Ночь опустилась на замок. Браун, сжавшись в позе эмбриона, лежал на кровати в своей мокрой от пота пижаме. Громкое хриплое поверхностное дыхание не оставляло его. В это время в кроватях рядом однокурсники не могли заснуть. Второй час подряд они беспокойно перебрасывались взглядами, не зная, как помочь Джону. Когда тот, казалось, стал задыхаться, страх охватил их. В один миг они вскочили с постелей и выбежали из гостиной на поиски профессора Блэка. Пока они мчались по коридору, профессор Блэк сидел за своим столом, стараясь отогнать тяжесть недавней стычки между его факультетом и Гриффиндором из головы. Ноги его были положены на стол, а одна рука держала чашку с горячим чаем, откуда поднимался травянистый аромат. Он пытался найти успокоение в этом мгновении тишины, когда его мысли вновь возвращались к конфликту. Глубокий вздох вырвался из его груди, вызывая мягкий стон. «Когда же студенты, наконец, начнут думать?» — думал он. Но ответ на этот вопрос, как всегда, был очевиден: никогда. Его размышления прервала резкая тяжесть стука в дверь. Его чашка чуть не выскользнула из рук, а всё содержимое разлилось по рубашке. — Какого чёрта? — бурчал он, смахивая пятно при помощи волшебной палочки, отправляясь к двери, полон ожиданий и лёгкого раздражения. Открыв, он увидел двух своих подопечных. Флинн, мальчик-альбинос, пытался произнести что-то связное, но звучало это так, будто он заикался. Кайл, напротив, выглядел так, будто вот-вот сорвётся с места. Его пальцы беспокойно перебирали переменную длину его рыжих волос. — Профессор! Там… там… — Там Браун задыхается! Пойдёмте скорее! — продолжал он, не дожидаясь ответной реакции, и потянул профессора за собой, нарушая границы учительского спокойствия. Глубокий вздох, и Фредерик уже мчался, следуя за своими учениками. Когда они наконец достигли спальни Слизерина, их взгляды встретились с горестным зрелищем. Джон всё ещё лежал, его лицо искажено болью, а его дыхание повышенным темпом и с трудом входило и выходило из груди. — Флинн, Кайл, отправляйтесь к мисс Блэк и передайте ей информацию о состоянии Джона. Мы будем в Больничном крыле, — дал инструкции Блэк мальчикам и, аккуратно подхватив Брауна на руки, отправился в лазарет. Больничное крыло встретило их тишиной и характерным запахом лечебных зелий. Миссис Шеффилд тут же выбежала из своего кабинета и озабоченно направилась к ним. — Что на этот раз, профессор Блэк? — спросила она, глядя на Джона, чьё дыхание, больше напоминало хрип, чем нормальный вздох. — Я в недоумении, что произошло. Мои змеи сказали, что он задыхается. Мальчика необходимо осмотреть, он совсем бледный, — ответил Фредерик, стараясь сохранять спокойствие, хоть внутри всё кипело от тревоги. Он бережно положил Джона на кушетку, его руки дрожали, пока он приподнимал футболку. — Мерлинова борода! Бедный мальчик! Как же так… — прошептала она, проводя ладонью по холодному лбу Джона. — Джон, ты нас слышишь? — спросил мужчина и, дождавшись лёгкого кивка, продолжил: «Как давно у тебя этот синяк?» Джон с трудом разлепил губы, но признаваться не хотелось. Стыд и досада обжигали его изнутри. Он ненавидел свою слабость, не хотел казаться жалким и беспомощным. Но тело выдавало его против воли. — С сегодняшнего дня, — прошептал он, стараясь не смотреть им в глаза. — В меня попало заклинание. — Кашель есть? — уточнила колдомедик. — Да… И кровь тоже была, — голос Джона с каждым словом становился всё тише. Он знал, что ему не стоит говорить это, но боль, которая сковывала всё его нутро, подталкивала его к откровенности. Миссис Шеффилд и мистер Блэк обменялись встревоженными взглядами, не говоря ни слова. Она вытащила из кармана свою палочку и провела её над телом Джона. Пергамент с лёгким хлопком появился над их головами, и с ловкостью профессионального ловца женщина перехватила его на лету. При её взгляде на него её лицо покрылось пеленой печали. — У него сломано ребро, Фредерик, и оно задело легкое… — с горечью произнесла она, перечитывая результаты диагностики. — Нам срочно нужна Рэйвис. Хоть у меня и есть большинство из необходимых зелий, но мальчику нужно полноценное лечение. — Вы предлагаете отправить его в Мунго? — спросил Блэк. Он взглянул на Джона, который пытался свернуться клубочком на кушетке, обхватив себя руками. — Мунго? — раздался женский голос позади них. Все обернулись, и увидели у порога директрису, мисс Блэк. — Мисс Блэк, — кивнула колдомедик, — нам нужно как можно скорее принять решение, иначе есть риск серьёзных осложнений. Лечение в больнице Святого Мунго, пожалуй, было бы оптимальным вариантом. — Хорошо, я свяжусь с Мунго, — твёрдо сказала Рэйвис, кинув тревожный взгляд на слизеринца. Она подошла ближе, опустившись на корточки возле его кушетки. — Джон, не беспокойся, совсем скоро всё будет хорошо. Он закрыл глаза, позволяя усталости накрыть его, пока беспокойные голоса взрослых продолжали звучать вокруг него, словно далёкий шум волн.

***

Джон открыл глаза. В отличие от Больничного крыла, белый потолок здесь был более гладким, словно из другого мира. Он осторожно осмотрелся. Комната была гораздо просторнее, а кровать — удобнее. Он понял, что это не Больничное крыло. В голове тут же начали всплывать обрывки событий. Слизеринец завёл руку под рубашку и почувствовал плотный бинт, которым была перемотана его грудная клетка. Аккуратно надавив пальцем, он ощутил… ничего? Словно бинт наложили на пустоту. Он осторожно сел, чувствуя лёгкую слабость, но боли не было. Поднявшись на ноги, он подошёл к окну, которые выходили на улицы Лондона. Машины, люди, спешащие по своим делам — всё это было непривычным после бесконечных коридоров Хогвартса. Солнце заливало комнату тёплым светом, и ему вдруг захотелось вдохнуть полной грудью. — Вы проснулись! — раздался нежный голос, и в поле его зрения появилась невысокая женщина. Она казалась очень спокойной и умиротворённой. У неё были добрые, карие глаза и мягкая улыбка, которая успокаивала Джона. — Я в больнице Святого М… — мальчик запнулся, пытаясь вспомнить название. — Мунго, да, дорогой. Я — целительница, меня зовут Фиона Одли, — представилась женщина, продолжая мягко улыбаться. — А как долго я здесь нахожусь? — спросил Джон, его голос звучал хрипло после долгого сна. — Два дня. Через пару часов тебя должен навестить мистер Блэк. Он приходит каждый день и всегда с большим количеством сладостей, — с теплотой в голосе ответила Фиона, заметив, как удивлённо расширились его глаза. — Тебя многие ждут в школе. Давай пока проведём осмотр. Сними, пожалуйста, рубашку. Чувствуя себя немного неловко под её внимательным взглядом, Джон медленно снял рубашку. После осмотра, который, судя по всему, проводился не впервые, целитель кивнула, словно подтверждая свои ожидания. — Всё идёт хорошо, Джон. Ты очень быстро идёшь на поправку. Скоро сможешь вернуться в Хогвартс. Отдыхай, — подбодрила его она и покинула палату.

***

Два часа тянулись, как всегда, бесконечно долго. Джон успел пообедать не особо вкусным куриным супом и прочитать пару страниц книги про зелья — единственное, что ему принесли почитать. Вскоре в дверь раздался лёгкий стук. — Войдите! — подал голос Джон, присаживаясь на кровать, ожидая, когда посетитель войдёт. Он быстро поправил подушку и присел на кровати повыше, стараясь выглядеть бодрее, чем чувствовал. Дверь распахнулась, и в проёме появился… профессор Арчибальд Блэк. Джон нахмурился, сбитый с толку неожиданным появлением учителя. — Здравствуйте… — в недоумении поздоровался слизеринец. — Здравствуй, Джон! Как твоё самочувствие? — спросил профессор Блэк, лучезарно улыбнувшись. Он поставил на тумбочку небольшую корзинку, доверху набитую спелыми фруктами и пёстрыми коробочками из Сладкого королевства, и затем присел на стул рядом с кроватью, стараясь не занимать слишком много места. Джон с удивлением перевёл взгляд с корзины на профессора. — Уже лучше, — ответил он, чувствуя, как растерянность нарастает. — Профессор, я думал, что вместо вас будет мистер Блэк. — Я отобрал у него, так скажем, путёвку, — хитро подмигнул Арчибальд. — К тебе тут, знаешь ли, целая делегация рвалась. Друзья твои так хотели тебя проведать, что чуть ли не взяли бедного мистера Блэка в заложники. Директор, разумеется, была вынуждена принять меры. Теперь все они увлечённо помогают в Больничном крыле, а меня отправили сюда, чтобы тебя проведать. Ну и заодно, подкормить, конечно. Мальчик лишь слабо улыбнулся. — Знаешь, ты довольно часто проводишь время в лазарете, — вздохнул Арчибальд, проводя рукой по своим волосам. — И заметь, только в каникулярные дни. Не можешь просто нормально отдохнуть, обязательно найдёшь приключения. — Кажется, судьба не хочет, чтобы я пропускал учёбу, — улыбка на лице Брауна стала чуть шире, на этот раз уже с лёгкой иронией. — Что же будет с тобой летом, раз ты всего лишь за четыре дня успеваешь заработать себе травмы? — профессор прищурился, как бы в шутку, но было очевидно, что его эта ситуация слегка беспокоила. После этих слов лицо Джона омрачилось. Мальчик отвёл взгляд в сторону, пропадая в своих мыслях. Профессор, заметив внезапную перемену в настроении юного слизеринца, притих. Несколько секунд он молча наблюдал за мальчиком, затем, вздохнув, поспешил перевести разговор в позитивное русло. — Не огорчайся, — мягко проговорил он. — Есть и хорошая сторона моего прибытия. Вместе с мисс Блэк я договорился с целителями, и ты возвращаешься обратно в школу. И, к моему, наверное, сожалению, попадаешь на собрание слизеринцев. Твой декан очень жаждет твоего присутствия. Настроение мальчика стало потихоньку улучшаться. Вернуться в Хогвартс ему хотелось в первую очередь. — Прямо сейчас? — с лёгкой надеждой в голосе спросил Джон. — После заключительного осмотра целителем можем сразу же отправляться. Пока можешь перекусить, — сказал Арчибальд, кидая слизеринцу зелёное яблоко, которое тот ловко поймал. Час пролетел незаметно. Джон углубился в чтение книги, обсуждая с профессором увлекательные тонкости, а время от времени пробуя различные конфеты, которые передали ему его друзья. Смех, словно капли дождя, падал в палату: его друзья не упустили шанса подшутить над ним, подкинув в корзинку Шипучие Визби. Джон, заставленный конфетой парить над кроватью, издавал возгласы, напоминающие крики обезьяны, и даже сам профессор не смог сдержать улыбку, наблюдая за этим забавным зрелищем. Вскоре миссис Одли снова вошла в палату. После повторного осмотра, её уверенный голос принёс Джону радость — повреждённое ребро срослось, и лёгкое восстановилось. Она объяснила, что необходимо ограничить физические нагрузки и использовать лечебную мазь, а затем, с улыбкой, отпустила их. Джону не потребовалось много времени, чтобы собраться: он переоделся в свежую одежду, которую ему любезно принесли, и обратил взгляд на Арчибальда. Тот, кивнув в знак одобрения, направился к выходу. Дотронувшись до плеча слизеринца, он трансгрессировал их к воротам замка.

***

— Ступай в гостиную, — сказал Арчибальд перед тем, как направиться к Большому залу. Джон же, переполненный эмоциями, стал спускаться по лестнице в подземелья, и, пройдя несколько минут, он оказался в гостиной Слизерина. — Браун! — с ухмылкой воскликнул Уолш, поднимаясь с кресла, на котором он с остальными слизеринцами только что играл в плюй-камни. — Радует, что ты не умер. Мы тут уже собирались писать твой эпитафий. — Ага, иначе бы Блэк нам оторвал голову за твою смерть, — усмехнулась Аталия, статная третьекурсница. — А он выяснил, из-за чего всё произошло? — спросил Джон, присаживаясь на мягкий диван, обитый тёмно-зелёным бархатом, вокруг которого, словно стайка хищников, собрались остальные слизеринцы. — Что ты! Блэк провёл такое расследование между нами и рыжими щенками, что мы тут эти два дня ходили по струнке, словно осуждённые на казнь, — взорвался Элвин. — Я с Кейт чуть ли не пытали команду, чтобы выведать правду. Кажется, ещё чуть-чуть, и Блэк заставил бы нас выпить Веритасерум. И знаешь, это было бы весело! — Но он так и не выяснил, кто из гриффиндорцев не умеет пользоваться палочкой. Ужасно, что он оставил это без внимания, — с сарказмом произнёс Крейн, охотник из квиддичной команды, его голос звучал с нотками презрения. — Хотя я бы, без сомнения, заподозрил идиота-Моррисона. Уже на четвёртом курсе, а держит палочку так, будто у него вместо пальцев лапы гриндилоу. Сколько можно, а? Пока остальная часть квиддичной команды продолжила обсуждать, кто из их соперников мог поразить Джона заклинанием на тренировке, сам Браун заметил в толпе Мэри и Джесси. Они, казалось, были совершенно погружены в беседу, но, поймав его взгляд, радостно помахали ему. — Эти хотя бы знают, какое заклинание кинуть в противника, чтобы не покалечить. Здесь высока вероятность использования Флипендо, наверное, даже использовали более мощную вариацию, иначе Джон ужасно падает, — уверенно добавил Тамас с усмешкой. — Я бы остановился и выбрал из всех них Хоффмана или Бирна. Только эти болваны не думают головой в таких ситуациях. Слова Тамаса словно обожгли Джона, он сжал кулаки. Его взгляд потемнел, и он отвёл его в сторону, стараясь сдержать себя. В его душе разгоралась злость, но, к его удивлению, Джесси, всегда сдержанная, выплеснула свой гнев на Тамаса с таким жаром, что другие слизеринцы на мгновение замерли от неожиданности. — Прекратите уже оскорблять их. Ваша вина здесь тоже присутствует! — вскипела Джесси, сложив руки на груди. Мэри, поддерживая подругу, недовольно сжала губы и добавила: «Да! Между прочим, Роб и Терри получше некоторых из вас в боевой магии. Так что не стоит так высокомерно себя вести!». Тамас лишь вскинул бровь, его лицо выражало лёгкое удивление. Крейн, однако, не собирался оставлять это без внимания. Ухмыльнувшись, он встал с подлокотника кресла и подошёл вплотную к Мэри, его уверенность была почти осязаемой. — Ох-хо-хо, кто-то по уши втрескался в львят, — Крейн поиграл бровями, а затем, резко повернулся к Джону, произнес с лёгкой издёвкой: «Что, Браун, тоже будешь защищать своих дружков?» — А что с того, если и буду? — резко бросил Джон, вскакивая с кресла, его сердце стучало в груди. — Вы спровоцировали эту дуэль и, вероятно, кто-то из вас видел, кто выпустил заклинание. Но странно, что этот «кто-то» не хочет сознаваться ни профессорам, ни нам. Теперь, Ник, задай себе вопрос: кто действительно защищает львят, а? Крейн только открыл рот, как в воздухе раздался кашель, резонирующий в тишине, заставляя всех слизеринцев мгновенно обратить свои взгляды к источнику звука. — Надеюсь, мистер Браун и мистер Крейн, вы выяснили свои отношения? — мрачно произнёс Фредерик Блэк. Его взгляд был настолько пронзительным, что каждый студент понимал: в такие моменты профессора лучше не злить. — Да, сэр, — одновременно кивнули Джон и Крейн, но тон их ответов резко контрастировал. Джон был полон решимости, в то время как Крейн сквозь зубы процедил слова, полные недовольства. Они расположились по разным сторонам комнаты, наблюдая за деканом вместе с остальными слизеринцами и с тревогой ожидая его дальнейших действий. Мистер Блэк оглядел студентов, словно собираясь с мыслями, и, выдвинув стул к середине гостиной, сел, откинувшись на его спинку и закинув ногу на ногу. Его волосы, слегка взъерошенные, отбрасывались на лоб, когда он провёл рукой по ним, тихо вздыхая. На его лице отразились внутренние терзания — за долгие годы работы в Хогвартсе он стал свидетелем множества подобного хаоса, но каждое новое поколение студентов, казалось, умудрялось снова и снова удивлять его своей безрассудностью. — Мы никого больше не ждём? — спросил Фредерик, его голос снова стал жёстким, и, услышав отрицательные ответы, он продолжил: — В первую очередь я бы хотел поговорить с вами о вашем поведении. Этот вопрос назрел уже довольно давно. Я прощал вам непослушание в начале учебного года. Понимаю, как непросто влиться в учебный процесс после лета. Потом, постепенно, мы перешли к предрождественскому настроению, и, наконец, к самому Рождеству. Но мы уже приближаемся к концу года. Он сделал паузу, его глаза блестели от разочарования. — Чем больше дозволенности с моей стороны, тем больше вы расслабляетесь, и школа превращается в лагерные сборища для трудных подростков. Один взрывает котлы сокурснику, другой рискует своей жизнью на метле, третий грубит профессорам и срывает уроки, что самое безобидное из всего. Теперь мы сталкиваемся с затеей дуэли между факультетами. Скажите, пожалуйста, дорогие мои, чем вы думаете? — Это же обычное веселье, профессор, тем более, что гриффы первые начинают, — с безмятежностью ответил пятикурсник. — Это не обычное веселье, мистер Майер, — осадил мальчика профессор, его голос стал ещё более резким. — Одно дело, когда вы просто устраиваете танцы в гостиной, играете в игры, подобные плюй-камням, или лепите снеговиков, но совершенно другое, когда вы демонстрируете своё невоспитанность и ставите под угрозу свою жизнь. Представьте, каково будет вашим родителям, узнав, что вы из-за своей глупости оказались в Больничном крыле со сломанными конечностями. На лицах студентов отразились различные эмоции: кто-то был растерян, кто-то — подавлен, а кто-то слабо посмеивался, как будто не воспринимал слова профессора всерьёз. — Вам следует помнить, что истинная сила Слизерина заключается не в безрассудной смелости, а в способности предвидеть последствия своих действий. Вместо того, чтобы устраивать хаос, вам следует сосредоточиться на том, как использовать свои таланты для достижения более высоких целей. Убедитесь, что ваша амбициозность направлена в правильное русло, иначе вы рискуете потерять больше, чем просто очки для факультета. Все меня услышали? — Да, профессор! — раздалось хором с разных концов гостиной, хотя у некоторых это звучало не так уж уверенно. Внезапно один из студентов, высокий темнокожий юноша с короткой стрижкой и решительным взглядом, поднял руку. — Сэр, возможно, мы могли бы организовать что-то вроде фестиваля? Это позволит направить нашу энергию в нужное русло. Например, провести дуэли, соревнования по зельеварению и трансфигурации предметов, поделив участников по курсам. Победители могли бы получать баллы и значки. Его предложение повисло в воздухе, словно ожидало подтверждения. Студенты начали обсуждать идею между собой, оживлённые её возможностями. Блэк, видимо, поддался этому горячему порыву. Он задумался, внимательно изучая студентов перед ним. Наконец, его губы слегка приподнялись, и в них промелькнуло что-то похожее на одобрение. — Я позволю вам это устроить, но запомните: если хоть один попытается воспользоваться этой возможностью для безрассудства, каждый в этом факультете лишится баллов и будет отбывать наказание в течение месяца. На этом моменте я откланяюсь. Хорошенько подумайте о моих словах. Хорошего вечера! — произнёс Фредерик с тяжёлым, но всё же авторитетным тоном. На этом моменте он встал со стула, задвигая его обратно за стол, и начал двигаться к выходу. Волнение в комнате постепенно утихало, уступая место ожиданию. — Профессор! — раздался насмешливый голос Николаса, который, похоже, не мог удержаться от соблазна подколоть преподавателя. Его насмешка звучала как вызов, и в ней проскальзывало какое-то легкомысленное пренебрежение. — А остальным факультетам тоже была прочитана лекция о послушании? — Минус десять очков, мистер Крейн, — сдержанно ответил Блэк, и его лицо на мгновение стало непреклонным. В этот момент он вышел из гостиной, оставляя за собой смех слизеринцев.