Граница аморальности

      Яркий солнечный свет заставил поморщиться. Желая избавиться от неприятного ощущения, омега стал переворачиваться на другой бок, резкая тупая боль пронзила всё тело, и он не сдержал скулежа. Мышцы будто одеревенели, а поясницу так и вовсе выламывало; анус, как и губы, пощипывало и слегка жгло.       Физически он тоже был не готов к подобному... марафону.       — Доброе утро, — бодро донеслось из соседнего по отношению к комнате общего пространства квартиры. Чонгук отложил бумаги с нововведениями в правила спортивного альпинизма и, поднявшись из-за стола, направился в спальню. — Как ты? — поинтересовался, закрыв жалюзи.       — Намного лучше, спасибо, — расслабив глаза, поблагодарил Тэхён и приподнялся на локтях. — А почему я тут? — хмуро посмотрев сквозь перила на неизменившийся вид дивана, где ему обещали постелить. Чонгук вопросительно приподнял брови, не понимая, серьёзно ли омега решил высказать своё недовольство.       — Прости, конечно, но на большее меня уже не хватило, — заметил альфа. — Сам не знаю, как после ещё в порядок всё смог привести. — Тэхён осмотрел кровать и только сейчас осознал, что постельное было свежим, а тело — чистым.       — Мы ещё душ принимали? — удивлённо. Эта часть ночи пролетела мимо его памяти, оставшись в забвении.       — Совсем ничего не помнишь? — усмехнувшись.       — Ага, — кивнув. — Будто после пьянки, только болит не голова, а тело. — Тэхён откинулся на подушку, зажмурившись, и даже не попытался сейчас подняться, лишь выпрямил ноги, тихо прошипев от неприятных ощущений. — Ты чёртов изверг.       — Сбежать ещё не думаешь? — улыбнулся Чонгук.       — А можно? — приподняв голову и посмотрев на явно довольного собой альфу.       — Нет!       — Пф-ф, — Тэхён фыркнул и, прикрыв глаза, вновь откинул голову на подушку. — Я чувствую даже те мышцы, о существовании которых раньше не подозревал, так что сгожусь лишь на роль бревна, хотя и в этом сильно сомневаюсь. Так что не поздно передумать.       Чонгук раздумывал над услышанным недолго и, кивнув выдвинутому умозаключению, направился в ванную, вернувшись оттуда через несколько секунд. Послышался щелчок открывшейся крышки, а после Тэхён почувствовал, как сбоку промялся матрац под чужим весом.       — Даже не думай прикасаться ко мне сейчас, — предупредил, искренне надеясь, что к новой волне гона альфы ему станет легче, и для большей уверенности твёрдо добавил: — Укушу! — Чонгук усмехнулся и, проигнорировав предупреждение, бесцеремонно сдёрнул с омеги одеяло. — Чонгук...       — Переворачивайся на живот, — непоколебимо. Тэхён открыл глаза и укоризненно посмотрел. — Боже, да не трахать я тебя буду, — цокнул он в ответ, демонстративно показав баночку с массажным маслом. — Пока...       Тэхён нахмурился и удивился одновременно, но просьбу исполнил; кряхтя, как старый дед, чем вызвал у Чонгука смех.       — Ты слишком драматизируешь, конфетка. — Тэхён на него беззлобно прошипел, но в мыслях согласился, что немного переигрывал.       Чонгук растёр маслянистую жидкость с разогревающим эффектом между ладонями и опустил их на поясницу.       — А ты всем своим омегам делаешь массаж? — полюбопытствовал Тэхён, когда тёплые руки принялись мягко разминать многострадальные мышцы.       — Ты первый, — не задумываясь ответил Чонгук, и он удивлённо посмотрел через плечо, не поленившись приподняться на локтях. — Лежи спокойно, — понедовольствовал альфа и разъяснил: — До тебя все были более стойкими к моим потребностям. — Тэхён цыкнул, закатив глаза, и лёг обратно, пробубнив себе под нос:       — Как к такому вообще можно быть стойким.       Чонгук перешёл к более глубокой проработке, надавливания стали интенсивнее, и омега, не выдержав, вцепился руками в подушку, страдальчески промычав.       — Потерпи немного, — попросил Чон, не прекращая движений, и с неким сожалением вздохнул: — Всё же нужно было уложить тебя в горячую ванну.       — Думаешь, помогло бы..? А-ах! — Резкая боль при точечном надавливании на мышцу отпульсировала в висках. Чонгук резко остановился, прекратив свои манипуляции, и посмотрел на растрёпанную макушку. — М-м-м...       — Ви, ты чего? — Омега тяжело дышал, уткнувшись лбом в свои руки. В месте нажатия все ещё чувствовался болезненный дискомфорт, но одновременно с ним и некое облегчение.       — Хорошо, — простонал омега в ответ. — Чёрт, твои руки лучшие. Никогда не думал стать массажистом?       — Нет, — рассмеялся альфа и продолжил точечно воздействовать на болевой участок возле позвоночника, расслабляя мышцы.       Пальцы проникали глубоко в ткани, находя и устраняя узлы напряжения. Тэхёна распластывало по кровати от приходящего облегчения не хуже, чем от оргазмов. Ощущения лёгкости и свободы всё больше захватывали тело; не становилось лучше лишь в промежности, что они, по всей видимости, натёрли.

˖˖˖

      Его крыло от пробудившегося возбуждения — не очередного помутнения, вызванного выплеском гормонов, а томного и предвкушающего желания. Ладони скользили по задней части бёдер, альфа сам не понял, как от разминания поясницы перешёл к полному массажу тела. Кожа соблазнительно блестела от масла и местами подсвечивалась солнечными лучами, пробивающимися сквозь тонкие щели неплотно прикрытых жалюзи. Воздух то и дело наполняли тихие стоны и поскуливания, что только усугубляло ситуацию. В районе паха Чонгук уже давно был полностью твёрдым, его член упирался в шов свободных штанов, бесстыдно натягивая их.       Умелые руки чувственно проскользили по внутренней поверхности бёдер и снова вернулись к ягодицам, но уже не разминали, как раньше, а оглаживали и сжимали — возбуждали. Тэхён закусил губу и повернул голову через плечо, чтобы посмотреть на альфу. Пристальный взгляд, брови чуть нахмурены и сведены к переносице, язык скользил по краю верхних зубов.       — Чонгук..? — стиснув в руках ткань наволочки от приятного сжатия. Альфа перевёл на него взгляд и разжал ладони.       — Это ненормально, — покачав головой, — но... — Он приподнялся на коленях и, не убирая рук от упругих половинок, прижался грудью к спине, совершенно не заботясь о том, что футболка испачкается в масле. — Я хочу тебя, конфетка, — горячо выдохнул над самым ухом, коснувшись губами его края.       — Я...       — Я знаю, — прервал Чонгук, не дав закончить, и втянул мочку уха во власть своего рта. Руки возобновили свои ласки: одна сжала ягодицу, а вторая с нажимом скользнула к рёбрам. Тэхён прикрыл глаза в наслаждении:       — М-м-м...       — Пробовал когда-нибудь межбедренный секс? — Чонгук подушечками пальцев подцепил подбородок, заставив посмотреть на себя. Тэхён качнул головой в отрицании и послушно пропустил язык альфы в свой рот. — А хочешь? — быстрым движением языка оборвав тянущуюся между ними ниточку слюны.       Лёгкого кивка стало достаточно, чтобы сначала испачканная масляными пятнами футболка полетела в сторону, а за ней последовали и штаны, когда он упал спиной на кровать и стянул их. Избавившись от одежды, Чонгук повернулся набок и, опустив руку на дальний от него бок, вынудил омегу принять идентичное положение.       Лёгкое дразнящее прикосновение кончиками пальцев от коленки до таза и обратно заставило покрыться мурашками и слегка сжаться:       — Щекотно, — перебрав бёдрами, с улыбкой обронил Тэхён.       — А так? — оставив поцелуй на загривке, а после начав смещаться губами к краю плеча.       — Приятно, — с придыханием выдохнул омега и выгнулся, открыв шею.       Чонгук улыбнулся и, приподнявшись на локте, пододвинулся вплотную. Возбуждённый член коснулся скользких ягодиц, и он не смог удержаться: потерся о них, шумно выдохнув. Закусив губу в предвкушении, Тэхён повернулся в плечах и посмотрел на альфу с игривой улыбкой (уже абсолютно забыв, что у него там что-то болело).       — И правда, волчонок, — хмыкнул Чонгук, окинув быстрым взглядом шею и ключицы омеги, сплошь усеянные его укусами.       — Боже, — простонал Тэхён, прикрыв глаза руками. — Я даже видеть этого не хочу. — Вчера он уже успел оценить новые украшения своего тела, а после их вечерне-ночных приключений количество следов явно удвоилось, если не утроилось.       — Зря, — мазнув языком по зубам. — Ты прекрасен. — Тэхён от неожиданности услышать подобное резко оторвал руки от лица и тяжело сглотнул, встретившись с глубокими чёрными глазами, которые смотрели на него так, как никто ещё не смотрел. Жадно.       Чонгук с нажимом огладил обнажённое бедро и, нырнув к его внутренней поверхности, принялся целовать всё, до чего мог дотянуться: шею, плечи, спину. Намеренно избегал омежьего члена, изредка подушечками пальцев дразня мошонку, и самозабвенно тёрся своим об упругие ягодицы. Замедлял прелюдию, мучая в первую очередь себя, ведь на самом деле никогда не обладал терпением, но с этим омегой хотелось растянуть щекочущее нутро удовольствие до предела; до натянутого оголённого нерва, так чтобы одно касание, и пресловутый контроль полетит к чертям.       Ласки не прекращались, пока омежий член полностью не затвердел, а карамель не заполнила лёгкие. Получив нужный результат, он хитро ухмыльнулся с вида разомлевшего в его руках омеги и взял в руки массажное масло, решив, что оно обеспечит скольжение не хуже лубриканта, за которым совсем не хотелось идти.       Тэхён парил в каком-то облаке неиссякаемого удовольствия, все его страдания касательно физического состояния отошли на задворки сознания. Ему было невероятно хорошо в тёплых объятиях и заботливых руках. Но создавшуюся иллюзию внезапно нарушил холод между ног, и он дёрнулся, недовольно промычав.       — Прости, — шепнул Чонгук над ухом, принявшись быстро распределять не согретое масло рукой. После провёл ей по своему члену. — Скажи, если будет неприятно. — Тэхён не мог представить, что ему может быть неприятно, любая близость с альфой приносила ему колоссальное удовольствие. Поняв, что от него всё же ждут ответ, он кивнул.       Чонгук просунул руку под его рёбра, побудив приподняться на локте, и обхватил за грудь. Горячая истекающая головка проскользила между ягодиц и упёрлась в узкую щель между изящными бёдрами. Сперва омега почувствовал щекочущее скольжение по коже, но как только член проехался по поджавшимся яичкам, тело вмиг охватило жаром, а бёдра непроизвольно сжались.       — Тс-с! — Тэхён в испуге разжал ноги и вскинул голову на альфу. — Не так резко. — Омега виновато поджал губы, и Чонгук, подцепив опустившийся подбородок, накрыл его губы мягким поцелуем. Второй рукой огладил ареолу и подразнил сосок. Тэхён рвано выдохнул в его рот и невольно свёл коленки вместе, практически сразу разжав обратно. — Не бойся, — в губы. — Сожми плотнее. — Омега послушно напряг бёдра, тесно обхватив член, и Чонгук сделал возвратно-поступательное движение. — Вот так, — огладив подбородок, он отстранился от лица, вернул руку на грудь и задвигался.       Тэхён прислушался к новым ощущениям: непривычно, неоднозначно, но определённо приятно. Он опустил глаза вниз, и щёки мигом вспыхнули от смущения, а низ живота свело сладким спазмом. Между поблёскивающими от масла бёдер на мгновение показывалась налитая головка, тут же скрываясь обратно.       Альфа двигался резко, но с оттяжкой, делая небольшие паузы между толчками, заполняя их поцелуями в шею; крепко прижимал к себе и дышал всё чаще. Тэхён, закусив губу, сжал бёдра плотнее и довольно улыбнулся, услышав, как дыхание за спиной стало заметно тяжелее. Повернув голову и словив взгляд чёрных глаз, он ослабил и снова увеличил давление на член: быстро, но осторожно, и Чонгук хрипло простонал. Карие глаза залились хитрым блеском, губы тронула лукавая ухмылка; омега только успел подумать, что сможет вволю наиграться: довести альфу до исступления, как оба его соска оказались в захвате ловких пальцев, и все посторонние мысли вылетели прочь.       — Не выйдет, — оттянув соски, пророкотал Чонгук над ухом. — В этой позе у меня гораздо больше власти. — И для наглядности обхватил его возбуждение рукой: крепко сжал ствол в ладони, а большим пальцем огладил влажную головку. Тэхён вздрогнул, как током ударенный, едва не подавившись вырвавшимся стоном.       Чонгук хмыкнул и для остроты ощущений опустил омежий член вниз так, чтобы его собственный проезжался по нему при каждом толчке. Омега, потерявшись в нахлынувших эмоциях, расслабился, и он, оторвав руку от груди, легонько шлёпнул, чтобы тот сжал бёдра обратно, попав по ягодице. Тэхён проскулил, запрокинув голову назад, и прерывисто задышал ртом.       — Нравится? — поднял брови в удивлении альфа и, прежде чем омега ответил, повторил несильный, но чувственный шлепок, в конце растерев слегка покрасневшую кожу ладонью. Между бёдер стало мокро. — Ты бы пересмотрел свои предпочтения, эротическая порка тебе придётся явно по вкусу.       — М-м, — протестующе промычал Тэхён, вопреки реакции своего тела.       — А твоя попка думает иначе, — жарко прошептав прямо в ухо. — Ты течёшь, конфетка. — Тэхён постыдно проскулил, отвернув голову, а Чонгук хрипло рассмеялся ему в шею и, ещё раз шлёпнув ягодицу, перевёл руку на талию.       Прижавшись плотнее, он жадно вдохнул запах омеги с шеи и глубоко толкнулся, достав до уздечки. Мелодичный стон обласкал слух. Чонгук нашёл удобный темп, и воздух заполнился пошлыми шлепками и томными вздохами, что становились всё чувственнее и вскоре переросли в непрерывные стоны.       Тепло. Жарко. Приятно.       Оба плавно падали в омут наслаждения. Движения становились всё более обрывистыми и импульсивными, дыхание — сбивчивым. Тэхён не понимал, отчего сходил с ума больше: жара между бёдрами и дразнящей стимуляции члена или хриплых низких стонов за спиной — до этого альфа не позволял себе подобного. И чёрт, омега попросту не мог игнорировать того факта, что его безумно заводила мысль: от него явно сходили с ума.       Однозначно сходили... Чонгук словно потерялся в ощущении мягкой, лоснящейся кожи вокруг своего набухшего члена, потонул в тепле, в карамели, в омеге. Забылся настолько, что пропустил момент быстро настигшей его разрядки и с гортанным полустоном-полурыком покрыл член и бёдра омеги белёсыми каплями.       Загнанно дыша и ещё балансируя на грани остаточной эйфории, Чонгук обхватил омежий член рукой у самого основания и проскользил ею по всей длине. Когда ладонь коснулась головки, Тэхён неосознанно толкнулся в руку, и полуопавший член альфы выскользнул из захвата его бёдер. Он был близко. С каждой фрикцией возбуждённый орган становился твёрже, а стоны — громче, не скрывая скорого приближения пика. По телу пробежались мелкие судороги, и Тэхён провопил от настигшего его удовольствия, излившись в подставленный кулак.       Услышав чмокающие звуки, омега повернулся и пораженно выдохнул. Альфа бесстыдно слизывал его сперму со своих пальцев, а он взгляда не мог отвести от ловко движущегося языка. Это было сумасшествие совершенно нового уровня. Жар вспыхнул не только на щеках, но и где-то в груди. Два...       — Сладкий, — довольно облизав губы, проурчал Чонгук и, улыбнувшись, надавил пальцами на подбородок, чтобы Тэхён прикрыл невольно открывшийся в удивлении рот. — Постельное на этот раз меняешь ты. — И, убрав взмокшие прядки со лба, чмокнул в губы.       — Кушать хочу, — проканючил Тэхён, развалившись звездой на кровати.       — Карбонара? — обернулся альфа, уже спустив ноги на пол.       — Угу, — согласился омега, млея от бурлящего в теле удовольствия и мысленно радуясь тому, что всё же успел (а главное, заставил себя) забросить сыр в соус после того, как его взяли на столе.

˖˖˖

      Тэхён, нервно теребя вилку в руке, смотрел, как альфа наматывал спагетти на свою, а когда порция отправилась в рот, и вовсе перестал дышать. Лицо напротив не выражало каких-то сильных эмоций, и он с некой неловкостью промямлил:       — Её нужно подавать сразу после приготовления. — И хоть омега и смешал соус с пастой только перед подачей, получилось всё равно не так, как бы это было, закончи он блюдо сразу.       Чонгук перестал жевать и повернул голову вбок; есть они решили прямо на кухне за барной стойкой и не предпринимать лишних усилий, накрывая в столовой. Беспокойство на лице омеги не увидел бы, наверное, только слепой.       — Ты ждёшь моего одобрения? — проглотив, поинтересовался альфа.       — Нет, — быстро замотав головой, — просто... Приятного аппетита, — отвернувшись к своей тарелке и спрятав лицо за нависшими на него прядями. Чонгук, заметив, как омега поджал губы, потянул свои в усмешке.       — Эй, — он заправил волосы за ухо и, уперевшись рукой в барный стул омеги, склонился к его уху: — Это практически настолько же вкусно, как и ты.       — Спасибо, — робко. Щеки залил лёгкий румянец, а губы тронула улыбка. Польщённый похвалой Тэхён запустил вилку в блюдо и принялся за еду.       Спустя пару минут по квартире раздалась мелодия входящего вызова, и Чонгук подорвался на второй этаж. Телефонный разговор вышел продолжительным. Тэхён успел закончить с пастой и выпить кофе, уже хотел убрать за собой со стола, но поясницы внезапно коснулась тёплая рука.       — Я сам, — остановил Чонгук, а омега ожидаемо вздрогнул и выронил тарелку из рук, но он не дал той упасть, ловко поймав.       — Айщ, Чонгук! — выпрямившись из наклона через барный стул и повернув голову к альфе, возмутился Тэхён.       — Прости, конфетка, — прижав к себе вплотную, с нескрываемой улыбкой и нисколько не сожалея о содеянном, проронил Чонгук. — Не удержался.       Тэхён легко ударил его по груди в попытке оттолкнуть, но был обезоружен лёгким укусом в шею и сразу обмяк в сильных руках, словно желе.       Пока Чонгук заканчивал с поздним завтраком, ведь время близилось к обеду, Тэхён сделал то, о чём хотел сразу, как только вошёл в квартиру, — осмотрел книжные стеллажи. Вообще его сильно удивило такое количество книг в доме альфы, на вид тот не выглядел заядлым читателем, но, судя по отсутствию пыли на полках и торчащих из толщи страниц цветных стикеров, книги явно стояли не для красоты.       В основном это были какие-то учебные пособия по явлениям природы и особенностям климата, строению и разрушению горных пород и ледников, ориентированию, основам выживания и даже пара книг о первой медицинской помощи. Тэхён предположил, что всё это как-то связано с профессиональной деятельностью альфы, и перешёл на другой стеллаж. Тут набор был куда интереснее: фантастика, детективы, несколько сборников поэзии и отдельные три полки занимала коллекция книг Вербера. Он с улыбкой подцепил одну из них с красиво выгравированным на переплёте названием — «Империя ангелов».       — Прекрасный выбор, — донеслось из-за спины, а после слегка влажные после мытья посуды руки обвили талию.       — Совершим все возможные ошибки... — с улыбкой начал Тэхён.       — ... потому что иначе мы не узнаем... — продолжил Чонгук.       — ... почему их не надо было делать, — закончили они вместе и рассмеялись.       — Читал? — посмотрев на красивый профиль, поинтересовался альфа.       — Угу, моя любимая. А по тебе и не скажешь, что ты увлекаешься чтением.       — Почему?       — Ну-у, твоя внешность больше говорит о том, что ты какой-нибудь спортсмен или спасатель или охранник... телохранитель, — исправившись.       — Тело-хранитель, — соблазнительно протянул Чонгук и, спустив руки на бёдра, теснее прижал омегу к своему паху. — И чьи же тела я храню? — вместе с поцелуем в заднюю часть шеи.       — Бизнесменов, актёров, айдолов... — пытаясь сохранить остаточную видимость беседы, стал перечислять Тэхён. Однако игнорировать руки, мявшие бёдра, полутвёрдый член, трущийся об ягодицы, и горячие губы на шее было просто невозможно.       — Какие интересные предположения, — резко толкнув омегу к стеллажу, пророкотал альфа и, порыкивая от усилившейся карамели, вжался в него всем телом.       — Ты просто ненасытная зверюга, — выдохнул Тэхён, уже дрожа всем телом. Сознание беспощадно тонуло в разыгравшихся феромонах амбры, заставляющих желание течь по венам раскалённой лавой прямиком вниз живота.       — От тебя невозможно оторваться, — жадно смяв ягодицы. — К тому же мой гон ещё не закончился...

❦

      Тэхён недовольно промычал и зажмурился от пробравшихся в спальню утренних солнечных лучей, вновь бессовестно нарушивших его сон. Наученный опытом, он даже мысли о том, чтобы перевернуться на другой бок, не допустил, нащупал край одеяла и зарылся в него с головой.       Немного поерзав, омега устроился поудобнее и планировал продолжить свой сон, но на живот скользнула тёплая рука, и в следующую секунду он оказался прижат к не менее тёплому телу. Глаза распахнулись, а сон как рукой сняло.       Чонгук зарылся носом в его загривок и продолжил тихо посапывать. Ровное тихое дыхание альфы приятно щекотало кожу, жар обнажённого тела разливался по спине — было так хорошо, что улыбка невольно тронула губы. Тэхён снова не помнил, как они уснули в одной кровати после совместного принятия ванны, где он, по всей видимости, и отключился, зато детально помнил каждое мгновение до.       Вторая половина минувшего дня была сумасшедшей. Чонгук настоящей ненасытной зверюгой трахал его долго и со вкусом, однако, в отличие от предыдущей волны гона, был более сдержан. Тэхён, закусив губу, откинул одеяло с головы и несмело перевернулся на другой бок. Как ни странно, но на этот раз в теле чувствовалась лишь лёгкая усталость и никакого дискомфорта.       Чонгук во сне был похож на младенца: такой уютный, что невозможно не умиляться. Длинная спутанная чёлка упала на одну половину лба, подрагивающие ресницы отбрасывали тени на скулы, приоткрытые сухие губы были чуть выпячены вперёд. Одним словом невинный ребёнок, на удивление даже не выглядящий на восемнадцать. Тэхён перевёл взгляд на плечо, где начинался чернильный узор рукава, и, имея возможность, хотел детально рассмотреть татуировки, для чего, слегка приподнялся и взялся за край мешающего ему одеяла. Но взгляд зацепился за массивный дубовый стол в соседнем специализированном для работы пространстве, а именно за толстый белый конверт. Догадаться, что в нём находились деньги, оказалось нетрудно, как и понять то, для кого они были приготовлены — время их договора заканчивалось в полдень.       Реальность накрыла холодным потоком, и его охватил озноб. Осторожно выпутавшись из объятий, Тэхён поднялся на ноги и с грустью посмотрел на место, где только что лежал. Где едва не поддался мыслям о желании каждое утро просыпаться вот так: в тепле, в объятиях... рядом с Чонгуком. Ощущения, что он испытал за время, проведённое с альфой, и речь сейчас не о телесных наслаждениях, а об отношении: осторожности, заботе, понимании, породили в душе нечто, отчего совсем не хотелось отказываться. Но всё хорошее когда-нибудь заканчивается.       Коротко посмотрев на спящего альфу, Тэхён ушёл в душ, после нашёл свой телефон в рюкзаке и проверил уведомления. Ничего сильно важного: пару вопросов касательно работы, звонок от папы и сообщение от менеджера с просьбой не задерживаться и вовремя привезти деньги. Вздохнув, омега посмотрел на время: без пяти двенадцать.       Чонгук ещё спал, и он решил его не будить. Подошёл к столу и открыл конверт: сумма оказалась больше установленной. Тэхён достал лишнюю стопку купюр и оставил её на столе с тяжёлым выдохом — он никогда не брал лишнего и не собирался.       В последний раз взглянув на тихо посапывающего альфу, он вдохнул приятный аромат амбры, которым сам, кажется, пропитался насквозь, и на секунду прикрыл глаза, а после бесшумно покинул квартиру.

˖˖˖

      Лениво потянувшись, Чонгук разлепил сонные глаза и зевнул. Пустая и уже остывшая половина кровати заставила нахмуриться. Альфа повернул голову к кабинету и хмыкнул, не заметив приготовленного конверта, а после заинтересованно приподнялся на локтях, когда понял, что за лишняя вещь лежала в центре столешницы.       Интересно...       Присев и ссутулившись, он протёр сонное лицо ладонями, вновь зевнув, и усмехнулся тому, что кожа пахла карамелью даже после принятия ванны. Не желая смывать с себя омежий запах, он, не заходя в ванную, спустился на первый этаж и сразу зацепился взглядом за стеллажи...       «Давай, обезьянка, держись крепче», — подхватив омегу на руки, он кивнул на наклонную передвижную лестницу, под которую нырнул в следующее мгновение. Омега послушно обхватил круглую металлическую ступеньку руками и с трудом не разжал их, когда Чонгук вошёл в него.       ... за диван...       «Может, мы уже дойдём до кровати?» — в поцелуй промурлыкал Тэхён за секунду до того, как повалился на диван, тут же придавленный его телом.       ... за не обделённую сексуальными приключениями кухонную тумбу...       «Это уже смахивает на сексуальное рабство», — с набитым бананом ртом.       «Это гон, конфетка», — обильно смазывая промежность лубрикантом. — «А ты кушай, кушай. На твой ротик не претендую».       Куда ни посмотри, везде миражами обнажённые тела. В квартире из поверхностей, где не побывал карамельный омега, остался лишь стол в столовой зоне, куда они в принципе не заходили, и стол в рабочей зоне, потому что до удобной кровати оттуда рукой подать.       Усмехнувшись, Чонгук с особым наслаждением вдохнул ещё пропитанный карамелью воздух и поймал себя на мысли, что хотел продолжение «бала» в уже более будничной обстановке.       Но...       Время закончилось — Золушка упорхнула, а он, к радости или печали, далеко не принц в этой сказке.