haeresis

Он хотел приехать к ней, правда. Но после приключений в подземельях, сил Винсенту хватило только на то, чтобы заехать в бюро и оставить там ДД делать отчет. Он почти свернул на дорогу, ведущую в район временной иммиграции, но в последний момент передумал, и домой возвращался на автопилоте, едва не засыпая за рулем. Как он зашел домой Винсент не помнил, по пробуждении обнаружив себя в постели. И пробуждение было не из приятных. Ему снилась Рил. Ему снилось ее лицо, с потеками туши на щеках и широко распахнутыми глазами, ее тело, скрученное в предсмертной агонии. Это он убил ее. Это он продолжал ее убивать. И осознав это, там во сне, Винсент проснулся от собственного вопля. Сердце колотилось так, будто хотело вырваться из груди, постель была пропитана потом. Винсент сел, тяжело дыша и глядя в темноту. Первым его порывом было прямо сейчас позвонить Рил, но он вразумил себя — середина ночи, она спит. Но сон… он был таким реальным. Винсент поплелся на кухню, чтобы выпить воды. Все было как обычно, даже тише, чем всегда — Пино ушла в режим энергосбережения, а Винсент, возможно неосознанно саботируя, постоянно забывал про кабель для зарядки для нее. «Я мог бы узнать у нее, что я делаю во время приступов своего «лунатизма», — подумал Винсент. — Что я могу совершить? Не это ли беспокоило Дедала?» Он залпом выпил стакан воды и тяжело оперся о раковину, глядя, как мелкие капельки стекают в сток. Он будто был расколот надвое. Часть его была здесь, а часть… Со звоном поставив стакан в мойку, Винсент решительно вернулся в спальню и набрал номер Рил. Пусть лучше она обругает его, чем это ощущение, что случилось что-то непоправимое. Он ждал, слушая гудки, пока автоматический голос не сообщил, что абонент не может взять трубку, и после этого перезвонил. И еще раз. И еще. Она могла просто выключить телефон. Утром можно будет позвонить ей на работу, но беспокойство Винсента выросло в разы. Что-то было не так. Что-то точно было не так! *** Рил снился сон, но деталей она не помнила. Она то ли искала что-то, то ли наоборот, пряталась, но ее пробуждение было ненамного приятнее, чем у Винсента (о чем она, конечно, знать не могла). Открыв глаза, она увидела над собой совершенно незнакомый потолок. Простыни, по ощущениям, тоже были иными, и ее одежда… Рил глядела в потолок, пытаясь понять, где она? Это больница? Ее нашли на улице? Но что там случилось… От воспоминаний о произошедшем ее сердце застучало быстрее. Она снова видела то существо, так близко, а потом… Что же было потом? — Я вижу, ты уже проснулась. Этот голос был ей незнаком. Поняв, что притвориться не выйдет, Рил медленно села, чувствуя, как тяжело гудит голова. Приложив руку к виску, под пальцами Рил ощутила пластырь. Она оглядела себя: на ней была светло-зеленая медицинская роба, никаких больше вещей. И только после этого Рил посмотрела на заговорившего с ней человека. Обладатель голоса сидел на кресле неподалеку, рассматривая ее, как какой-то неодушевленный предмет. Это был незнакомый ей юноша, моложе ее, одетый в медицинскую униформу. Знания Рил о медицине для граждан были слишком скудными, она предположила, что это кто-то из младшего персонала. Может, практикант какой-то? Но уверенный тон его голоса не вязался с этим предположением. — Где я? — спросила Рил. — Это стационар центра здоровья управления здравоохранения, — пояснил юноша. — Меня зовут Дедал Юмено. Я глава медицинской службы. Рил помолчала, переваривая эту информацию. — И зачем я здесь? — спросила она. — Тебя доставили сюда после инцидента в районе временной иммиграции, — ответил Дедал. — Почему сюда, а не в клинику района FG? — Как ты думаешь, почему? Рил не ответила, изучая выражение лица Дедала. Она не знала, что и думать… Но, если Винсент со своими параноидальными теориями заговора был прав, она тут, потому что видела это существо и… что-то еще произошло. Возможно, первый раз они ограничились, запугивая ее. Теперь же пришел черед чего-то посерьезнее. Внезапно Дедал легко и по-мальчишечьи рассмеялся. — Ты побледнела, прямо как эти простыни. Не переживай, что бы ни пришло тебе в голову, обещаю, оно не имеет с реальностью ничего общего. — Так почему я здесь? — спросила Рил. — Потому что клиника района FG не располагает достаточными средствами для медицинского ухода, — ответил Дедал. — Я серьезно больна? — И еще потому, что я хотел лично с тобой познакомиться, а тут выпал такой повод, — добавил Дедал. — У нас с тобой есть общие знакомые. — Винсент Лоу, — негромко сказала Рил. Дедал кивнул. — Да. Винсент тоже мой пациент. Рил нахмурилась. — С ним все в порядке? — Да, можно и так сказать. — Дедал кивнул, а потом оттолкнулся ногой от пола, подкатываясь на стуле поближе. — Могу я задать тебе несколько вопросов? — О чем? — спросила Рил. — О твоем состоянии, и, возможно, пару вопросов о Винсенте. — Он мой бывший куратор, — сказала Рил. Дедал снова кивнул. — Я знаю. Давай пока сосредоточимся на вопросах. Первый — как твое самочувствие? — Как обычно, просто голова немного болит, — ответила Рил. — Что случилось? Почему меня сюда доставили? Дедал терпеливо улыбнулся. — Я задаю вопросы, Рил, а не ты. Тебя доставили сюда, потому что нашли без сознания на улице. Как ты помнишь, недавно наш общий друг тоже попадал в похожую ситуацию. — Правда? — удивилась Рил. — Я ничего об этом не знаю. И вряд ли нас можно назвать друзьями. — Да? — Дедал удивленно вскинул брови. — Кажется, я немного ошибся в своей оценке. Ты не помнишь, что предшествовало твоему обмороку? — Я направлялась по месту жительства одного из иммигрантов, — ответила Рил. — Да, мы знаем. Твое назначение было отражено в твоем деле, — сказал Дедал. — И что произошло там? — Я… — Рил осеклась. — Я не помню точно. Район как вымер, я помню, что это очень напугало меня. Возможно, мне померещилось что-то. В последнее время все вокруг на взводе. — Возможно, ты видела кого-то? Дедал буквально подталкивал ее к «верному» ответу, но Рил не торопилась. В прошлый раз ей пришлось пройти через допрос, чтобы услышать, что у нее были галлюцинации, а ее воспоминания искажены. — Я не могу полагаться на свои воспоминания, — сказала Рил. — Если вы смотрели мое дело, вы должны знать, что я посещаю психолога. В прошлой жизни ей было бы тяжело называть кого-то младше ее на «вы», но в Ромдо Рил быстро свыклась с необходимостью расшаркиваться перед любым встречным гражданином. — Да, вид посттравматического расстройства. — Дедал легко кивнул. — Тем не менее, я врач. Я не собираюсь осуждать тебя. Просто скажи, что ты видела. — Чудовище, — просто ответила Рил. — Поэтому я и потеряла сознание. Это не было ложью, но и правдой тоже не было. Но почему-то, когда Рил пыталась вызвать в памяти воспоминания о том вечере, ей почти становилось дурно почти физически. — Что теперь? — добавила Рил. — Скажете — я сумасшедшая? — Я не вправе делать такие поспешные выводы, — ответил Дедал. — Пока ты была без сознания, мы провели сканирование. Оно скажет больше. Все данные мы передадим в иммиграционную службу. Рил кивнула. — Это все? — Нет, — ответил Дедал. — Какие отношения связывают тебя и Винсента Лоу? Рил уставилась на него. — Простите? — Опиши их несколькими словами. — Он мой бывший куратор. Из-за него меня допрашивали. Все. — Однако ты провела его в здание социальной службы, где в тот момент проводилась операция службы безопасности, — заметил Дедал. — Мы не знали об этом, — ответила Рил. — И я не думаю, что это как-то относится к моему случаю. — Верно, не относится. Но, видишь ли, я действительно переживаю за Винсента. — Дедал сцепил руки в замок и наклонился к Рил, доверительно заглядывая ей в глаза. — Его эмоциональное состояние меня беспокоит. И для меня важно, чтобы люди, с которым он общается… не усугубляли это состояние. — Кажется, я поняла вас, — осторожно ответила Рил. — Но я… ничего не смогу сделать, если инспектор будет настаивать на общении. — Нет, не подумай, я не запрещаю тебе с ним разговаривать или вроде того. — Дедал улыбнулся, но тепла в этой улыбке не было. — Но мне необходимо знать, как ты относишься к нему. Как ты относишься к Ромдо, в конце концов, ведь все мы здесь под одной крышей, и должны работать на благо города. — Он… достойный гражданин, — сказала Рил. — И я считаю честью возможность общаться с ним, и то, что мне выпал шанс присоединиться к гражданам Ромдо. И я оправдаю возложенные на меня ожидания. Рил была на допросах, она была на тестах, но взгляд Дедала, этого мальчишки, напугал ее. В нем была холодность, не присущая взгляду подростка. Словно из этих глаз на нее смотрел кто-то другой, более взрослый и умудренный опытом. — Мы не собираемся выгонять тебя, — мягко сказал Дедал. — Но мы должны быть уверены, что ты не причинишь вреда никому. — Нет, — быстро сказала Рил. — Я даже не думала… Дедал выпрямился. — Отлично. Значит просто держись подальше от неприятностей и, рано или поздно, ты станешь достойной гражданкой, одной из нас. Гражданам в их достойных деяниях нужна поддержка. Я надеюсь, что ты, и подобные тебе иммигранты, смогут оказать ее. Рил кивнула. — В остальном… ты полностью здорова, никаких следов физического воздействия на твоем теле обнаружено не было. Скорее всего, это действительно был обморок от переутомления. Насколько я знаю, иммигрантам действительно приходится тяжело работать…но в будущем это себя окупит. Рил снова кивнула и спросила: — Значит, я могу идти? — Да… А, нет, последний вопрос! — Дедал сунул руку в карман и достал оттуда что-то. — Это принадлежит тебе? Медальон, подаренный ей стариком, лежал на его ладони, тускло поблескивая. Кожа Рил пошла мурашками. Она не брала его с собой. Неужели СБ вломилась в ее квартиру и переворошила там все? — Его нашли возле тебя на улице, — добавил Дедал. — Нет, — ответила Рил. — Это не мое. — Не возражаешь, если я это заберу? — спросил Дедал. Рил покачала головой. — Ни капельки. — Тогда ты свободна. — Дедал сжал кулак и поднялся со стула. Рил проследила за ним взглядом. — Я тебя покину, и ты можешь одеваться. Авторейвы принесут твои вещи. Результаты обследования станут доступны через неделю. — Хорошо. Спасибо, — негромко ответила Рил. — До встречи. — Дедал махнул ей рукой на прощание и вышел. Тут же в палату шагнул авторейв, несущий ее вещи в запаянном вакуумном пакете. Рил автоматически забрала его и повернулась к авторейву спиной, чтобы он помог ей снять робу. Что это такое было? *** — Что это такое было?! Дедал молча сидел за столом, переплетя пальцы и оперевшись на них подбородком, и наблюдал за Кридом. Какая-то его часть буквально пела от счастья: он смог вывести главу СБ из себя, сохранив при этом не только спокойствие, но и лицо. — Мне казалось, что мы собирались придерживаться твоего… плана. — Дедал был уверен, что Криду пришлось проглотить слово «идиотского», если не похуже. — Рил Мейер буквально сама пришла тебе в руки… и ты отпустил ее. — Я пересмотрел свой план, — ответил Дедал, — и вынужден был признать, что все замечания были верными. План действительно был… идиотский, — он улыбнулся Криду. — У нас есть два Прокси, один практически пробужден, вторая… будет нашим запасным планом, если с Винсентом что-то пойдет не так. Вы были правы, Рауль. Крид был удивлен настолько, что не смог совладать с выражением лица. Он ошеломленно уставился на Дедала, но быстро взял себя в руки и вернул себе привычную спокойную маску. — Хорошо, — сказал он. — Что-то еще, о чем я должен знать? — Я уже начал исследование тела Монады, — добавил Дедал. — Клетки Амриты в ее теле мертвы. — До этого дня считавшиеся бессмертными… — задумчиво заметил Крид. — Это он убил ее? — Вне всяких сомнений, — ответил Дедал. — Теперь у меня есть и живые, и мертвые клетки. Возможно, я смогу придумать способ, как убить Прокси. — И мы сможем его контролировать, — подытожил Крид. — Что ж, выходит пока Эрго Прокси действует исключительно нам на пользу. А теперь, когда Монада мертва, вряд ли что-то еще сможет побеспокоить его так сильно. Но все равно следует соблюдать осторожность. — Конечно, — согласился Дедал. — А что насчет Рил Мейер? — спросил Крид. — Ты выяснил, кто она такая? — Насколько я могу понять — именно та, за кого себя выдает. Человек, иммигрантка из Моско, — ответил Дедал. — Ты помнишь, что я говорил об их памяти? Она как-то связана с клетками Амриты, а в теле Мейер нет ни единой. Она не как Винсент. Она стопроцентный человек… и человеческий клон Монады. — Кому это могло понадобиться? — спросил Рауль. — Кто-то в Моско мог проводить эксперименты, подобные нашим? — Вполне возможно, — ответил Дедал. — Донов Мейер бывал в Моско около двадцати лет назад, как раз тогда, когда он запустил программу клонирования. Возможно, какие-то эксперименты он начал проводить уже там, а ее фамилия… лишь дань его трудам. Или товарный знак. Я не знаю. Я бы спросил его сам, но он сейчас почти не разговаривает. — Возможно эти новости заставят старика разговориться, — заметил Рауль. — Ты можешь быть уверен, что Рил Мейер никак нам не помешает? — Нет, — ответил Дедал. — Скорее наоборот. *** Ничего не изменилось. Рил пропала на сутки, но ничего не произошло. Она вернулась на работу, и никто не задал ей никаких вопросов, даже Куинн. С Худи все было ясно — он получал оповещения о любых неприятностях Рил, но Куинн, которой только дай волю поболтать?.. — Как дела? — доброжелательно спросила Рил у соседа, усаживаясь на свое место. Его жилетка была расстегнута, и под ослабленным воротом форменной рубашки было видно извечную мятую майку. — Есть новости? — Никаких, кроме того взрыва в районе FG, — ответил тот. «Взрыва?» — Кстати… — сосед воровато огляделся и спросил, понизив голос: — Ты, часом, не там была? Худи ни словом не обмолвился, только сказал, что ты в больнице. — Нет, — ответила Рил. — Просто… почувствовала себя плохо, потеряла сознание на улице. Они долго выясняли, что со мной не так, но ничего не нашли. — О. Здорово. Повезло тебе, — ответил сосед, возвращаясь к работе на терминале. — Говорят, там гребанный кратер образовался, ты представь себе? Ух! Может, из твоих окон его будет видно, а? Рил кивнула, слегка шокированная этими новостями. Взрыв? Кратер? — Рил. От неожиданности Рил вздрогнула и резко обернулась. Это был Худи, глядящий на нее с хмурой озабоченностью на лице. — Включи телефон, — строго сказал он. — Сегодня он тебе понадобится. — О, — растерянно сказала Рил. — Точно… Телефон все это время лежал в кармане ее плаща, и она даже не вспоминала о нем. А сейчас, включив, увидела сообщение: список пропущенных за это время вызовов. Худи звонил ей. И… погодите, Куинн? Но больше всего звонков поступило с номера, который Рил прекрасно знала и выучила наизусть, едва попала в Ромдо. Нужно было перезвонить ему, просто, чтобы сказать, что все в порядке — ведь зачем иначе ему звонить ей столько раз? Но Рил не могла себя заставить. Странное поведение Дедала Юмено, происшествие в районе FG… Возможно, ей не стоило поддерживать энтузиазм Винсента? Возможно, ей стоило держаться, как говорил Худи, тише воды, ниже травы, честно отработать весь срок и… будь, что будет. Рил еще раз пролистала сообщение, а потом убрала телефон в карман. У нее была куча работы. В итоге ей не удалось посмотреть на кратер. Возвращаясь домой вечером, Рил специально свернула на ту улицу, где оставляла машину в прошлый раз, перед тем, как снова встретить то чудовище, но ее остановил авторейв службы безопасности. Часть квартала была оцеплена — именно там, где на нее напали. Рил не знала, существовал ли на самом деле кратер или это была ложь СБ, но иммигрантов из той части района переселяли, и даже в их тихом общежитии ненадолго стало шумно. Пока по зданию туда-сюда шастали авторейвы и новые жильцы, даже свечки убрали, и пока не поставили новых. Только надписи на стенах говорили о том, что внутри квартала иммигрантов что-то зреет. «Зреет…» — почему именно это слово пришло ей на ум? Так или иначе, теперь тут было шумно, и, услышав звонок в дверь, Рил совсем не удивилась. Кто-то мог перепутать квартиру или захотел что-то узнать — вполне логичное предположение. Но когда Рил открыла дверь, за ней стоял не авторейв и не заплутавший иммигрант, а Винсент Лоу собственной персоной. И Рил не могла сказать, рада она его видеть или предельно этим обеспокоена — скорее всего, все вместе. — Ты в порядке! — с облегчением выдохнул Винсент вместо приветствия. — Почему ты не отвечала на звонки? — Телефон разрядился, а потом не до этого было, — ответила Рил. — Что случилось? — «Что случилось?» Это была моя реплика! СБ сообщает о взрыве, я узнал, что ты была в больнице… Все хорошо? — спросил Винсент. Рил пожала плечами и скрестила руки на груди. — Вполне. — Вполне? — Да, вполне. Это… никак не связано со «взрывом», — добавила Рил негромко. — Я не думаю, что там был какой-то взрыв… — Там воронка и часть стены здания обрушилась. — О, — удивленно заметила Рил. — Значит… мое предположение было неверным. — И что это за предположение? — с подозрением спросил Винсент. Рил вздохнула. Она не станет говорить об этом здесь, неужели он не понимает? Или — рассчитывает на это? — Проходи, — коротко сказала она, отступая в сторону. Винсент зашел в квартиру и, кажется, слегка стушевался, несмотря на то, что его беспокойство придало ему какой-то нетипичной напористости. Рил заперла дверь и прислонилась к ней спиной. — Я видела это. Снова, — сказала она на одном выдохе. — Поэтому я попала в больницу… со мной ничего не случилось, но твой друг Дедал Юмено очень интересовался произошедшим. Не знаю, могу ли я вообще рассказывать это тебе, чтобы не оказаться снаружи. Винсент ничего не говорил, но на его лице все явственнее проступало удивление с толикой неверия. — Дедал? — повторил он. — Побеседовав со мной, он повторил то же самое: что я переутомилась, вижу то, чего не существует, и что… — Рил осеклась. — Что? — Все то же самое: я должна трудиться, чтобы стать достойной статуса гражданина, — ответила Рил, закатывая глаза, лишь бы только не глядеть на Винсента. Ей казалось, что он каким-то образом поймет, что она не договаривает. — Будто сам не знаешь. — Да, он такой, — признал Винсент. — Но ты в порядке? — Да! — раздраженно ответила Рил. — Как я уже сказала. Нужно было выставить его как-нибудь, придумать что-нибудь, чтобы завершить этот разговор. Но Винсент проигнорировал ее очевидную грубость — чего, конечно, не спустил бы ей с рук любой другой гражданин — он просто испытующе глядел ей в глаза, будто ища в лице Рил что-то, что она пыталась скрыть. — Я беспокоился о тебе, Рил. Правда, — негромко сказал он. — Я проснулся от самого ужасного сна в своей жизни, потом выяснил, что ты не отвечаешь на звонки, а в районе FG был взрыв… что я должен был думать? Рил растянула губы в привычной сухой улыбке, стараясь скрыть, как задели ее эти слова. Ей это не нужно! Ни его беспокойство, ни… Ничего из этого! Все что ей необходимо — статус гражданина, и она будет ждать столько, сколько потребуется… — Что я еще один иммигрант. И я уже не под твоей ответственностью. Моя смерть не испортит твое резюме. — Нет! — резко сказал Винсент. — Я люблю тебя, и ты единственная, о ком я по-настоящему беспокоюсь во всем этом городе! *** Наверное, это был вещий сон: ну, эта штука из книг. Предчувствие по отношению к тем, кто тебе дорог. Но Винсент не мог успокоиться. Он буквально помнил ощущение чужой кожи под пальцами, он чувствовал, как жизнь покидала тело Рил… Это был сон, но вдруг?.. Заснуть он теперь бы конечно не смог и не хотел. Пытаясь дозвониться до Рил и беспокойно расхаживая то туда, то сюда, Винсент вышел в гостиную и, услышав его шаги, Пино пробудилась от спящего режима. — Что случилось, Винс? — спросила Пино. — У тебя страшное лицо. — Беда, — коротко ответил Винсент. — Я не могу связаться со своим другом… Я боюсь, что с ней что-то случилось. — Винс пришел поздно. Сейчас ночь, а ночью люди спят, — резонно заметила Пино. — Может, Винсу приснился кошмар? — Кошмар мне тоже снился… — Винсент тяжело вздохнул и взглянул на часы: до работы еще четыре часа, и только там он точно мог узнать о статусе Рил. Ему оставалось только ждать — и бестолку терзать телефон. На работе все были взбудоражены новостями о взрыве: такие вещи в Ромдо случались ой как нечасто. Самой популярной версией было, что это вина иммигрантов. — Они дикие, может что-то сделали не так, и все, — вещал один из его коллег. — Замкнули что-то, решили сосиски на газовой трубе пожарить… От них всего можно ожидать. — Да уж, проще организовать им кормежку в одно и то же время, чем пускать все на самотек. Столько нелегалов в город сползлось, Ромдо никогда такого не видел… Эй, Винсент! — окликнули его. — Это ведь ты вел дело диггеров, которые запускали внутрь иммигрантов? — Никого они не запускали! — ответил Винсент. Едва поднявшись на этаж, он тут же устремился к своему терминалу, торопливо здороваясь со всеми на ходу. Зайти в необходимую директорию, подождать, пока обновится статус… Винсент с облегчением увидел, что на досье Рил не стоит пометка «скончалась», но, едва прогрузился текущий статус: «направлена на лечение» — снова утонул в пучине беспокойства. — Что-то случилось, Винсент? — полюбопытствовал ДД. — Твои показатели меня озадачивают. — Переживаю из-за взрыва, ДД, только и всего, — отозвался Винсент. Он закрыл окно и оперся локтями о стол, спрятав лицо в ладонях. Лишь бы с Рил все было хорошо. Только о ней он мог думать. Не мог сосредоточиться на делах. Не хотел есть. Только Рил. Что с ней? Где она? Но теперь он не мог узнать этого в подробностях — это дело вел Трэверс, которого сегодня даже не было на работе. Ее статус сменился только к вечеру. Ее отпустили из больницы, и телефон заработал, но Рил не отвечала на звонки. Поехать к ней было самым разумным решением, и какое же облегчение испытал Винсент, увидев, что она жива и невредима. Его сон был всего лишь сном. А теперь он чувствовал отчаяние. Рил не верила ему. Он мог видеть это в ее глазах. Даже не неверие — отрицание. Как еще он мог доказать ей, что любит ее? Что это не пустые слова, что без нее он не живет, а существует, и она прочно заняла все его мысли?.. А дальше произошло что-то, чего он не ожидал. Рил стояла рядом — на расстоянии вытянутой руки, глядела на него, чуть склонив голову. А потом она вдруг пододвинулась ближе, и Винсент замер, застигнутый этим врасплох. Как во сне, Рил приблизилась к нему и поцеловала. Несколько мгновений Винсент сомневался, не чудится ли ему это, а потом в его голове словно что-то взорвалось. Тепло охватило его, распространяясь из груди по всему телу. Он целовал Рил, по настоящему, и с каждой секундой ощущал, как этого мало. Как он хочет притянуть ее ближе, прижать к себе, провести пальцами по шее, плечам, оголить ее ключицы и… — Стой, погоди! — Винсент внезапно отодвинулся. — Я… — он понизил голос. — Я хочу сказать, я никак не могу повлиять на процесс получения гражданства. И если ты делаешь это потому что… — он осекся, чувствуя себя по-дурацки. Он сам только что своими руками разрушил самый чудесный момент своей жизни. Рил наградила его долгим изучающим взглядом. — По-твоему, — начала она, — я делаю это только потому, что хочу стать гражданкой? В ее голосе сквозил холод, и до Винсента дошло, насколько оскорбительно его слова прозвучали. — Нет, — смущенно сказал он. — Прости. Я имел в виду другое, что, если ты это делаешь против своего желания, по любой причине, я не… Мне такое не нравится. Я не хочу никого ни к чему принуждать. Взгляд Рил потеплел. — Это не то, чем я бы стала заниматься, если бы не хотела этого, — пояснила она. — Теперь ты спокоен? Мы все выяснили? — Да. Извини, — повторил Винсент, чувствуя себе идиотом. Почему он всегда говорит что-то, вроде бы правильное — и этим все портит? — Одна из тех вещей, что больше говорит о тебе, чем обо мне, — туманно заметила Рил, и поцеловала его снова. И теперь Винсент обнял ее, сначала осторожно, все еще боясь, что сейчас она оттолкнет его, а потом, поняв, что это по-настоящему, притянул к себе за талию. Все мысли вылетели у него из головы, беспокойство покинуло его. Все, что его сейчас волновало — это Рил, ее губы, ее язык, тепло ее кожи, под разделявшей их тканью. Он любил ее, он только что в этом признался, и ничего не мог с этим поделать. Это просто была часть его, и сейчас она встала на место.