Made from the Heartache

      Аарон: НЕСМОТРЯ НА ТО, ЧТО У МЕНЯ НАШЛИ ПИСТОЛЕТ (КОТОРЫЙ Я ТОГДА ВПЕРВЫЕ УВИДЕЛ!!!), Я ТАК-ТО БЫЛ С РОЗИ В МОМЕНТ ВЫСТРЕЛА, А ПОТОМ СРАЗУ ПРИШЁЛ ДОМОЙ, И КЭТ МОЖЕТ ПОДТВЕРДИТЬ              Эрен пытался защитить себя как мог. Хоть сердце парня доходило до бешеной аритмии, он всё равно старался держаться, трясущимися руками набирая текст.       К его счастью, Ханджи подключилась на защиту:              Ханджи: Жан, ты незаконно прочитал документ, так ещё и неправильно! Если бы ты умел читать, то обнаружил бы информацию о том, что отпечатки оставлены один раз, предыдущие — стёрли. Конечно, можно предположить, что Эрен специально сделал это, однако есть свидетели, которые лицезрели, в каком шоке находился Йегер.       Жан: ему сыграть не составит труда, он тот ещё актер)) тем более, кстати, я пошутил в сауне, что, может, скоро обнаружат у него и пистолет в носках, и вот, пожалуйста)) прям в носках)))       Аарон: МОЖЕТ, ТЫ И ПОДКИНУЛ, А???       Ханджи: Жан, кто ещё слышал твою недошутку?       Жан: марлийцы       Ханджи: Дело становится интереснее)       Энни: Вы думаете, мы стреляем в своих же?       Энни: Конечно, Рози зря решила переспать с Йегером, однако, как видите, подозревать её, например, смысла нет.              Быстро построив теорию в голове, Эрен нашёл, что сказать:              Аарон: ЗНАЕШЬ, ВИЦЕ-КАПИТАН ЛЕОНХАРТ, А ВООБЩЕ СТРАННО, ЧТО ВЫ С МУЖИКОМ СВОИМ ОБНАРУЖИЛИ СТРЕЛЬБУ И СРАЗУ ПОШЛИ ПИСАТЬ В БЕСЕДУ, А НЕ ПОДДЕРЖИВАТЬ РАЙНЕРА       Энни: Потому что нужно было быстрее реагировать. Да и выходить нам незачем, так как рядом с ним оказался Марсель.       Аарон: ВСЁ ЕЩЁ НЕ ОПРАВДЫВАЕТ ВАС)))) И ВООБЩЕ, А ЧТО, ЕСЛИ МАРСЕЛЬ САМ ПОДСТРЕЛИЛ ЕГО?       Кэтрин: Или его брат, который ненавидит Брауна и решил таким образом отвадить подозрения от любимого, вернувшегося из Ада родственника))       Энни: Кэтрин, а вдруг это вообще ты, а? По той же логике можно обвинять и тебя: ты желала больше всех смерти Брауну, и вуаля — выстрел в него!       Кэтрин: Он умер?..       Энни: Нет. Насколько я знаю по словам Марселя, жизненно важные органы не задеты, так как стрелок — кривой.       Бертольд: А я помню, что во время обучения результаты Кэтрин в стрельбе оставляли желать лучшего))       Кэтрин: Интересно, как бы я так быстро оказалась в Марли?.. И Эрен может подтвердить, что я находилась дома!       Энни: Как он может подтвердить, если был с Рози?       Аарон: ОНА БЫЛА В ДОМАШНЕЙ ОДЕЖДЕ, КОГДА Я ВЕРНУЛСЯ!!! ЕЩЁ И БЕЗ МАКИЯЖА!!! А НАПИСАЛИ ВЫ ЗА ДЕСЯТЬ МИНУТ ДО ТОГО, КАК Я ПРИШЁЛ ДОМОЙ       Энни: Вы можете покрывать друг друга, поэтому я не верю.       Аарон: ТАК ЖЕ, КАК И ВЫ С БЕРТОЛЬДОМ ДРУГ ДРУГА))) КТО МОЖЕТ ПОДТВЕРДИТЬ, ЧТО ВЫ ОСТАЛИСЬ ДОМА, А?       Леви: Тут в защиту своих солдат скажу, что явно это кто-то из ваших, ведь как бы мы, эльдийцы, пробрались в Марли, ещё и в такое позднее время?       Энни: Ну, может, Кэтрин была у Галлиарда-младшего, у них же особая взаимосвязь)       Леви: А где, кстати, сам Галлиард? Почему он не пишет? Тут, между прочим, его обвиняли.       Порко: Я был уже дома на тот момент       Порко: Я просто в ахуе, вот и не пишу       Леви: Кто-то может подтвердить твоё алиби?       Порко: Нет, к сожалению       Леви: Интересно.)       Кэтрин: Ага))       Кэтрин: Так а Марсель, он же тоже мог выстрелить?))       Порко: На кой хер ему?       Леви: Да, согласен с Блэк. Что, если это вообще Марсель, который решил таким образом отвадить от себя подозрения после сообщения Кэтрин, адресованного наркодилеру?       Леви: Или Порко, который решил защитить брата и забрать все подозрения на себя?       Энни: Или Кэтрин, которая уж очень сильно желала смерти Райнеру)))       Аарон: У НАС НЕТ ТЕЛЕПОРТА!!!!       Энни: А, кстати, Леви… У тебя-то алиби есть?       Леви: Эрвин может подтвердить, что мы оба были у меня дома вместе.       Энни: Ну да, конечно, у каждого есть друг, который может подтвердить алиби)) Классика)              Участники чата бодались в онлайне ещё несколько часов, пока не устали. Подозреваемых было много, почти все, кто вёл активную дискуссию в беседе. Хоть каждый волновался из-за обвинений в свою сторону, сил уже не оставалось на долгие дебаты, да и к ним пришло понимание, что к какому-либо консенсусу невозможно прийти без доказательств. В конце концов решилось оставить настоящее расследование на завтра и расспросить всех об алиби лично.

***

      Уже на складе воинской части он дрожащими руками положил обратно ружьё к остальным, попутно стирая отпечатки. «Чёрт, как же хорошо, что Марсель не догадался позвонить в полицию — меня точно поймали бы идущим с ружьём…» — облегчённо выдохнул недострелок, но волнение не ушло из груди, а коленки всё тряслись от испытанного ужаса. Да и отвратительное чувство поглотило изнутри — всё же стрелять в того, кого давно знаешь, даже неприятно, какие бы ярые чувства ни вспыхивали при виде врага. Чертовски стыдно, противно от себя… Стрелку хотелось одного: прийти домой, переспать с мыслью и как-то отпустить ситуацию.       Однако, чем дальше развивались события, тем больше он понимал, что всё, что сделано, просто так не отпустишь, как свободную птицу, ведь сам стал узником преступления, поэтому, возможно, придётся сдаваться…

***

      — Как же я рад, что с тобой всё хорошо… — радостно сказал Марсель, сидя в палате на краю кровати Райнера и держа его за руку, пока на глазах выступали капли счастья.       Хоть Галлиард и знал, что Браун в любом случае выживет, тем не менее вся ситуация вынудила нервы пошататься, а мысли — спутаться, докатиться до самых страшных предположений. Поэтому счастье из-за новости от лечащего врача о том, что Райнер продрал глаза, вмиг окутала радостью и заставила рвануть пулей в палату к любимому, лишь бы увидеть его живым.        А тот даже смог улыбнуться при виде Марселя. Изначальное предположение врачей и самого парня оказалось верным — жизненно важные органы не задеты, да и тем более на титане ранение должно зажить, как на собаке; а оно действительно начало зарастать, отдавая паром.       Но пока Райнеру было в любом случае больно в боку, и вымученный взгляд давал об этом знать. Марсель так хотел прильнуть, крепко обнять, но знал, что возлюбленного всё ещё нельзя тревожить резкими действиями, иначе швы, хоть и немного заросшие, всё равно могут разойтись. Поэтому оставалось только держать за руку и пытаться поднять настроение своей счастливой улыбкой.       А Брауну действительно становилось лучше рядом с любимым, и он ответил сотню раз на вопрос «как ты» Марселю, который слишком сильно переволновался.       — Да мне нормально, — улыбался Райнер. — И было же понятно, что я всё равно выживу.       — Я не мог не тревожиться, — печально усмехнулся Марсель и, не сдержавшись, поцеловал его в щёку.       Сердце Райнера, только нормализовавшее своё биение, вдруг подпрыгнуло и забегало быстрее — казалось, любимый лечит. Оттого и не хотелось снимать улыбку с лица.       Однако кое-что до сих пор волновало голову, и мужчина не мог не спросить:       — Пока не нашли того, кто это сделал?       — К сожалению, нет, я не догадался вовремя заявить в полицию… — вздохнул Марсель. — Однако они пришли сразу, как только врачи доложили о произошедшем. Я дал показания, но ни я, никто другой, как Энни и Бертольд, в чьём дворе это и произошло, не видели нападавшего. Полиция сегодня придёт, будет, наверное, у тебя спрашивать то же самое, а также то, на кого думаешь.       — А ты кого предположил? — поинтересовался Райнер.       — Кэтрин, — пожал плечами возлюбленный.       Конечно, Марсель знал, на кого думать — на брата, но не хотел заявлять раньше времени на него. Поэтому назвал ту, кто вызывала наибольшую неприязнь.       — Кэтрин? — удивлённо нахмурившись, переспросил мужчина.       — Да, — спокойно пожал плечами Марсель, стараясь не поддаваться панике. — Это же она поставила условия наркодилеру. Может, устала ждать?       — Да не может быть… — Райнер задумчиво отвёл взгляд на стену впереди. — Она, конечно, теперь ненавидит меня, но не стала бы убивать… Да и тем более… Кто её впустит в Марли? У неё же даже машины нет! Если только Порко подсобил… А, кстати… — Брови ещё сильнее сдвинулись к переносице. — А ты не думаешь на него? После того, как он увидел, что между нами…       Марсель сглотнул панику в горле и постарался максимально осторожно ответить:       — Нет… Ну как мой брат мог? Он, конечно, вспыльчивый, но чтобы настолько…       Порко оказался лёгок на помине: у Марселя зазвонил телефон, и он обнаружил его имя на экране. Удивившись, Галлиард-старший взял трубку:       — Алло?       — Алло, братан, привет… — Голос Порко звучал слишком волнительно. — Слушай… а ты в больнице?       — Ну да, а что? — недоумевал Галлиард-старший.       — Можем пересечься в туалете? Прежде чем я это… пойду Брауна навестить…       — Давай чуть позже перезвоню? Я немного занят, — холодно проронил Марсель, положил трубку, а сам написал сообщение с согласием на встречу.       Порко казался слишком подозрительным. Сердце Галлиарда-старшего ещё сильнее запаниковало, начав скакать из стороны в сторону и отдавать пульсацией в уши. Он скорее покинул Райнера под предлогом, что ему слишком срочно понадобилось в туалет. Больной со смешком выказал удивление, однако всё же отпустил — мало ли сколько по времени Марсель не сходил с места, лишь бы узнать, что с любимым всё в порядке?       Но, конечно, Райнер и не догадывался о реальной причине. Что уж там… сам Галлиард не понимал, зачем Порко позвал его, однако на всякий случай побежал к нему, ведь…       Мало ли тот хочет сознаться в содеянном?.. — эта мысль пробирала до мурашек.       Волнение в глазах Порко, ожидавшего в туалете, ещё больше подтверждало догадки. Из-за видных переживаний брата у самого Марселя вспотели ладони, а страх продрался через кожу. Хоть он и предполагал о причастности брата к выстрелу, но узнать это из его уст… было бы слишком болезненно.       — О, привет, брат, — тревожно поздоровался Порко и пожал руку.       — Привет… — отрешённо выронил Марсель. — Зачем ты меня вызволил?..       — Да короче… — Галлиард-младший тяжело вздохнул, замолчал, чтобы собраться с мыслями, а затем нервно начал повествовать: — В общем… это… — Он ещё тише признался, собственный голос заглушался биением сердца: — Это я… — Сглотнул ком в горле. — Стрелял…       Признание будто ошпарило кипятком Марселя. Конечно, он подозревал. Но услышать из уст брата и вправду было равносильно проникновению ножа в сердце. Зачем?.. Почему?.. Он не знал, что сказать, и это признание стало для него чуть ли не более тяжёлым, чем сам факт выстрела.       Марсель уставился в пол, как будто пытался увидеть там какие-то ответы, потерянные среди царапин и трещин. Внутри него разворачивалась буря из боли и предательства, смешанных с непониманием. Собственный брат, его отражение, сейчас искажался, казался совсем другим, далёким.       Порко, тревожно глядя на Марселя, спрятавшего ужаснувшиеся глаза в полу, уже не мог ждать ответа и опасливо выронил:       — Так ты… что-нибудь скажешь?..       Галлиард-старший наконец поднял взгляд, сглотнул застрявший ком в горле и отрешённо задал единственный вопрос, что висел в голове:       — Почему?..       — Ну ты не подумай, что я чисто из-за своего хейта напал, иначе я давно бы ещё его прикончил. — Настала очередь глаз Порко прятаться от волнения. — Просто… ну… Я в принципе не хотел, чтобы тебя подозревали, а тут, я так зол был на Брауна из-за того, что он тебя соблазнил…       — Да не соблазнял он, блять, меня! — прорычал Марсель.       — А тут подвернулась отличная причина, — продолжал Порко, — чтобы отвадить от тебя подозрения окончательно… Ну и я на эмоциях воспользовался ею… Прости… — он зажмурил глаза от стыда. — Я не очень соображал, что делаю…       — Ну ты же запланировал его убийство, нашёл причину своего поступка, значит, всё равно понимал, что творишь, — нервно усмехнулся Марсель, глядя уже с каким-то хмурым отвращением на брата.       — Да я ж неосознанно хотел защитить тебя! — взмылил тот. — Так ещё и давно думал, как обелить тебя! И тут подвернулся случай! В совокупности с моей злостью на Брауна вышло это…!       — Теперь я зол на тебя, — холодно заговорил Галлиард-старший. — Что мне, тоже за пистолетом пойти? Зато так подозревать и тебя не будут: нет тела — нет дела, как говорится!       — Да ты ж не убьёшь меня, верно? — удивился Порко, в глазах которого прочитался испуг.       Марсель тяжело вздохнул:       — Конечно, блять, не убью. Я же не псих, как ты. Хотя, честно, за Райнера хотелось бы… но я не мстивый.       — А разве ты не убьёшь меня не потому, что я твой брат? — расстроенно изрёк Галлиард-младший.       — Знаешь, покушение на жизнь моего возлюбленного, который меня не соблазнял, блять, можно расценивать как причину для разочарования в тебе.       — Ну прости… Я сам себя не помню, когда брался за оружие и прятался в кустах… — Глаза Порко опускались всё ниже из-за прожигающего нутро стыда.       Утрата веры в брата хлыстала новыми волнами и заставляла тонуть в чёрном океане. Порко явно видел, с какой горечью Марсель смотрел на него, осознавая, насколько огромно разочарование.       С одной стороны, вроде Галлиард-младший и хотел защитить… Но с другой, лишь сделал больнее, да и к тому же, шёл больше на поводу эмоций, нежели волнения за брата. Это и убивало — как прощать, если Порко в первую очередь не понимал, что Марселю было бы на самом деле очень больно, неописуемо больно, если бы пуля прилетела чуть выше.       «Глупый, глупый брат…» — единственное, как Галлиард-старший смог оправдать младшего. Но как бы ни хотелось не прощать за такой поступок…       Братская связь всё равно невидимой силой тянула друг к другу и заставляла сплетаться. Марсель тяжело вздохнул: нужно просто отойти от узнанного. Тем более теперь, после содеянного, Порко точно не посмеет осуждать их отношения.       И казалось, на этом стоило остановиться. Дать время на прощение и хоть до конца и не доверять, но всё же быть братьями. Однако Порко сказал:       — Если ты так хочешь, то будь с Брауном, раз уж это и твоё желание тоже… — Он будто выронил слова с омерзением, но затем взмылил: — Только… помоги мне как-то отмазаться от правосудия. Пожалуйста.       Сердце застыдившегося Галлиарда-младшего застучало ещё сильнее, а голова заболела от муки совести. Как бы он ни хотел не напрягать брата, перед которым и так достаточно провинился, у него не было другого выхода. Но тем не менее, Порко примет, если Марсель откажется — понимал, почему.       Долгое молчание повисло между ними. Порко с трепещущимся сердцем ожидал, какой вердикт излучится, пока старший брат задумчиво и хмуро глядел в сторону — явно обдумывал: помогать или нет? Галлиард-младший надеялся на лучшее — искорка надежды плясала на глубине зрачка, но и, конечно, готовился к худшему, омрачая ещё больше свою потемневшую после вчерашнего душу.       Наконец из уст Марселя полились слова, и сердце брата пропустило удар:       — Ладно… есть одна идея.       — Боже, брат, я век буду должен тебе! — радостно выпалил Порко, его глаза засияли.       — Конечно, будешь после такого, — скривил губы Марсель. — В общем, предлагаю валить всё на Кэтрин. — Улыбка с лица Галлиарда-младшего тут же спала, а потускневшие глаза расширились. — Да подожди ты поражаться… сажать её в тюрьму никто не будет. Мы сделаем вот что: скажем Брауну, что это Кэтрин, но я попрошу его не заявлять, так как доказательств ровным счётом нет, но остальным скажем, что есть, да и плюс ко всему, нам до сих пор нужно сотрудничество с Парадизом, а если мы её засадим, то потеряем эту возможность навсегда, несмотря на то, что она неважный персонаж в их подразделении. Вследствие этого Райнер скажет полиции, что сам выстрелил в себя, на спор со мной.       — Мне жалко Кэтрин… — вдруг сочувственно выронил Порко и стыдливо опустил взор.       А Марсель был только рад обвинить её, удалить с поля игры, но виду своего счастья не показал. Ухмылка, конечно, хотела вылезти на лицо за счёт идеального плана, однако, мигом вспомнив, что Порко обидел его, сердито выронил:       — Раньше надо было думать. Что ж ты Брауна не пожалел? Хоть обо мне подумал бы, как я сильно переживал бы о нём. Так что думай: либо ты, либо она.       — Она, — с тяжестью на сердце вздохнул Порко, так и не подняв взгляд.       — Отлично. Тогда я пойду. — И напоследок вполоборота выпалил: — Но не думай, что я до конца простил тебя! И вали уже на работу!       — Я сделаю всё, чтобы ты простил! — крикнул вслед озадаченный, угрюмый Порко, и дверь закрылась.       «Что же я наделал… — стыдливо размышлял тот. — Демоница… прости. Но так надо, чёрт возьми».

***

      Кэтрин спалось плохо. Очень. Она почти не сомкнула и века — настолько переживала о Райнере, из-за чего каждый час проверяла беседу на наличие сообщений о состоянии мужчины. И только когда появилась информация от Энни о том, что Браун очнулся, Блэк облегчённо вздохнула и вздремнула хотя бы два часа.       Из-за недосыпа девушка взяла выходной. Блэк, конечно, слышала, что Йегер волновался не меньше и брал телефон ночью в то же самое время, что и она, оттого также не выспался, но умудрился пойти на работу. Хотя Кэтрин понимала, каким образом ему это удалось — пробежка по белым дорогам помогла. Но она так не могла… поэтому пришлось мучиться от головной боли, сонливости и нервозности из-за Райнера.       Несмотря на улучшение его состояния, девушка всё равно переживала. И безумно хотела написать самолично, спросить, как он, но гордость после расставания не позволяла. Поэтому приходилось узнавать всё от третьих лиц, как бы волнение ни сжирало изнутри.       После стаканчика капучино из любимой кофейни Кэтрин вроде немного полегчало. Она даже смогла почитать, отвлечься на что-то, хоть возлюбленный главной героини книги и напомнил ей снова о Райнере — он был таким же статным, галантным и романтичным. Жаль, что картина любви Кэтрин с её прекрасным мужчиной осыпалась, как разбитая ваза, пока в читаемом романе всё только возгоралось ярким пламенем.       Как бы Блэк ни пыталась прекратить думать о Райнере, мысли о нём фиг выгонишь из головы, отчего она ощущала себя, как заскучавшая собака — та всегда требует ласки так же, как и сама девушка; жаль только, что Кэтрин уже не суждено получить ничего, кроме переживаний и печали…       Смириться с потерей Райнера в жизни было до сих пор трудно. До кучи добавляло печали его нынешнее состояние. Вопрос о том, кто это сделал, всё ещё мордовал душу Кэтрин, и, если честно говорить, она растерзала бы того, кто так поступил с Райнером, несмотря на то, что сама вкинула данную идею. Но теперь винила себя в произошедшем из-за импульсивно предложенного плана мести, и, кажется, ненависть к собственному «я» выныривала из глубин, как мусор в море…       Но стоило ей только пожалеть о содеянном, как вдруг раздался звук уведомления. Кэтрин захлопнула книгу, в которой не могла прочитать страницу уже на протяжении тридцати минут из-за своих дум, и тут же взялась за телефон, чтобы проверить, что написали, понадеявшись, что там информация о Райнере. Однако то, что последовало в сообщениях, мягко говоря, шокировало девушку…              Энни: Появилась информация: Райнер сообщил о подозреваемой, и, как оказалось, её отпечатки были найдены на одном из ружей на нашем складе. Как так вышло — нам неясно, но получается, что этот нехороший человек пробрался до кучи на секретную базу, что до кучи подходит под другую статью.       Эльдийцы, понимаете, к чему я клоню? Это сделал один из вас) А знаете кто?) Чьи отпечатки обнаружены?)       Жан: ну не томи уже…       Энни: Кэтрин Блэк)              Сердце на мгновение остановилось, будто прекращая своё волнительное бегство. «Что?.. Как?.. Почему?.. — недоумевала Кэтрин, глядя огромными глазами в одну точку. — Но я же… я же была дома!»              Конни: что за херня??       Леви: Кэт – взломщица? Да в жизни не поверю… Уж не в обиду ей, но она не смогла бы такое провернуть и по понятным причинам.       Жан: так устала ждать, когда райнера прикончат, что сама пошла в наступление ахаха       Жан: лан, на самом деле, я тоже особо не верю       Жан: хотя она живёт с йегером и могла подкинуть ему пистолет…       Аарон: ДА ТЫ УГАРАЕШЬ? ОНА БЫ НЕ СТАЛА       Ханджи: А она была в курсе того, что Жан сказал тогда на вечеринке в сауне?       Аарон: НУ ВРОДЕ Я ГОВОРИЛ, И ЧТО       Жан: ну вот да, вряд ли уж йегер прям дословно передал, да и хуй бы она акцентировала внимание на этом       Жан: да и сашу она бы не убила… лан ещё браун ахаха да и то… как пробралась бы       Аарон: ВОТ ДА)))       Энни: Ну не знаю) Факты говорят сами за себя)       Леви: Где доказательства чего-либо? Особенно интересны результаты экспертизы снятия отпечатков.              Каким же облегчением было узнать, что коллеги не думают так плохо о ней. Даже Леви, который, казалось бы, после печального расставания мог согласиться с теорией назло, и это хоть немного грело опечаленную душу.       Но, несмотря на защиту коллег, сердце до сих пор громко стучало в ушах, а руки тряслись от страха.              Марсель: Мы решили прикрыть дело, так как не хотели создавать вам проблем. Спросите, почему? Да потому что всё ещё надеемся, что вы согласитесь на сотрудничество. А теперь уж точно сделаете это, верно? Не хотите же потерять очередного солдата? ;)       Леви: Хотеть — не хотим, но вы доказательства сначала приложите.       Аарон: АГА, А ТО ПОЛУЧАЕТСЯ КЭТРИН ЭТО ОДНА ПРОВЕРНУЛА АХАХА       Аарон: Я ВАС УМОЛЯЮ       Марсель: Ну, кто знает, может, кто-то ей помог?       Рози: Йогурт был со мной       Марсель: Да мы поняли уже, хватит хвастаться своими сексуальными похождениями. Это не то, чем нужно гордиться. И вообще, я не о Йогурте. Я о ком-то более умном… :) Не зря же она встречалась с мужчиной, у которого IQ, наверное, 251 — выше, чем у главного вундеркинда мира. На один балл, конечно.       Леви: Мне, по-твоему, делать, что ли, нечего? Тем более, судя по сообщению Кэтрин, подозревать должны были начать тебя, если никто так и не выстрелил бы в Брауна. Кто знает, может, ты так решил отвадить от себя подозрения и, кстати, тем самым перекинул сомнения на брата?       Марсель: Я был с Райнером рядом и уж никак не мог это сделать. Ему не отшибло память, он сказал бы следствию, если бы я это совершил, и что ружьё находилось у меня за спиной.       Жан: а что, если вы вообще подстроили выстрел, чтобы добиться сотрудничества?       Марсель: Поверьте, вам же это выгоднее! Нам не так нужно!       Леви: Без доказательств мы не согласимся.       Марсель: Аккерман, вы в безвыходной ситуации… Ты же понимаешь, что даже если информация про Кэтрин окажется ложью, то нам не составит труда провернуть всё так, что это станет правдой? :)       Леви: Тогда мы подадим апелляцию в суд.       Марсель: Да кто к чёрту примет вашу филькину грамоту с учётом того, что вы — никто по сравнению с нами? А являетесь вы пустым звоном потому, что так и не согласились на сотрудничество с Марли… :)       Аарон: ПИЗДЕЦ…. ПРОСТО ВЗЯЛИ И ОБВИНИЛИ КЭТРИН НИ ЗА ЧТО       Аарон: ГОВОРЮ ЖЕ, ОНА БЫЛА ДОМА!!!       Марсель: Ты можешь прикрывать свою подружку ровно так же, как и она тебя.       Аарон: КАК ТЫ МОГ ЗАМЕТИТЬ ИЗ ПЕРВОГО РАССЛЕДОВАНИЯ, ОНА ВАЩЕ НА МЕНЯ МАТЕРИАЛ НАРЫЛА!!! Я БЫ МОГ ОТОМСТИТЬ, НО НЕ ХОЧУ!!!       Аарон: И ВООБЩЕ…. А ЧТО, ЕСЛИ ЭТО СДЕЛАЛ ТВОЙ БРАТ?)))) МОЖЕТ, ОН ПОДУМАЛ, ЧТО ВЫ ВСТРЕЧАЕТЕСЬ С РАЙНЕРОМ?))) ИЛИ ЖЕ ОН ПРОСТО НЕ ХОТЕЛ, ЧТОБЫ ПОДОЗРЕВАЛИ ТЕБЯ))) ОН ЖЕ ТЕБЯ ЛЮБИТ)))       Леви: Кстати, хорошая теория. Молодец, Эрен.)       Марсель: Он не глуп, чтобы так подставлять себя.       Марсель: Ладно, я устал. Ну что, сажаем Кэтрин за решётку?       Леви: Нет. Заново открываем следствие.       Марсель: Ей же хуже будет с доказательствами :)              Кэтрин вся горела от ужаса. Из-за неё сейчас пострадает весь разведкорпус! Она ещё вчера пожалела об условии, что поставила наркодилеру, волнуясь о Райнере, так теперь раскаивалась вдвойне. Не находя другого выхода, девушка написала тому, кто, возможно, мог бы остановить это мракобесие, если хоть чуть-чуть вспомнит, что между ними было когда-то…       В отчаянии Блэк настрочила Райнеру:              Кэтрин: Привет… ты веришь в то, что я могла это сделать?       Райнер: Конечно. А кто ещё, если не ты? От тебя можно ожидать всё что угодно, особенно после того, как и какие фотографии ты слала Галлиарду.              Кэтрин распирали злость, обида и печаль. Ей до сих пор было неприятно, что Браун плохо думал о ней, так тут ещё оказалось, что он вообще считает её настолько мразотной, что она могла подстрелить, и это вдвойне расстраивало. Девушка понимала: альтер-эго Райнера, злое, хмурое, тёмное, с националистическими взглядами, ненавидело её, да и до кучи охмурил Марсель, который явно накрутил мужчину, заставив считать Блэк самой коварной вертихвосткой и эгоисткой. Это и ярило, и обижало.       Поэтому девушка начала расписывать всё, что думает о Марселе, о самом Райнере — хотела таким образом попытаться вразумить его. Кэтрин печатала, печатала и печатала, а, закончив, два раза перепроверила и со страхом, с ужасом от воображения гнева Марселя она отправила сообщение, но…       Отправка была запрещена, и сердце остановилось от уведомления:       

Райнер Браун добавил Вас в чёрный список

      Поначалу Кэтрин одолело недоумение, а затем печаль с обидой на пару. Девушка долго смотрела в одну точку, пока слёзы непроизвольно капали из глаз. «Он даже и слушать не захотел… Ему настолько насрать на то, что между нами было на протяжении всех этих лет…» — мысли добивали ногами сжавшееся сердце.       Но потом вдруг молния вдарила в тело, и Блэк загорелась идеей, как лампочка. Утерев нос, она в отчаянии написала старому знакомому по имени Порко:              Кэтрин: Привет… Мне нужна твоя помощь              Однако она вспомнила о сообщении для Порко, которое писала до этого, где говорила о том, что можно подозревать Райнера с Марселем в романтической связи… Неприятный холод прошёлся по телу: а мало ли это он совершил нападение?       Тогда Порко должен отплатить вдвойне за то, что решился подставить её. Но пока он не выполнит просьбу, Кэтрин не станет нападать с вопросами. Только после.

***

      Они ехали молча. «Его точно сжирает вина передо мной», — рассуждала в голове Кэтрин, смотря на тревожного и озадаченного Порко за водительским сидением.       План казался прост: она должна пробраться к Райнеру в палату поздним вечером, когда Марселя уж точно не будет, и попытаться поговорить обо всём, донести правду до потемневшего рассудка мужчины. Всё тайно: никакого официального визита, Порко подскажет, в коем окне искать Брауна, куда прыгать на припасённом УПМ. Однако сомнения прокрадывались, как мыши в дом: и какой чёрт дёрнул её ломануться туда, где не ждут, посочувствовать тому, кто ненавидит?.. Ведь всё больше Кэтрин убеждалась, что в очередной раз Райнер сделает ей больно, но тем не менее, надежда и тусклый свет любви… не умирали и держали на плаву. Может, она всё же сможет вразумить его? Вернуть старого Брауна?       А что, если нет?..       Раздумья съедали разум всю дорогу. Проникали в голову мысли даже о том, чтобы передумать, но не хотелось отвлекать и так паникующего водителя. «Да что он тревожится-то?..» — недоумевала Кэтрин.       Она не успела осознать, как оказалась под окном Райнера в экипировке в ночной тьме. Фонари хоть и освещали территорию больницы, но девушке почему-то казалось, что вокруг лишь чернь позднего вечера; даже звёзды будто не светились на небе. Сердце бешено колотилось от предстоящей встречи. Тяжело было собраться с мыслями, решиться на диалог, где её, возможно, в очередной раз отвергнут. Страшно. Чертовски страшно ощутить ещё один удар по сердцу. Но по крайней мере, Кэтрин была готова. Однако на сто ли процентов?..       Пока Порко нервно расхаживал рядом с автомобилем и уже докуривал сигарету, Блэк всё топталась на месте и не решалась. В конце концов парень поторопил:       — Ну ты долго будешь метаться? Я уж сижку докурил…       «Пора! Сейчас или никогда, Кэт!» — замотивировала она собственное «я».       — Всё, иду! — решительно ответила Кэтрин, но по большей степени самой себе.       Фонари вокруг и звёзды на небе наконец попали в её взор.       — Ну неужели… — тихо вздохнул Порко.       После решающего прыжка Блэк активировала УПМ и, слыша уже давно забытый, но такой родной залп газа устройства, зацепилась крючком прямо под окном и рукой — за подоконник. «Давай, осталось совсем чуть-чуть…» — воодушевлялась девушка, хоть сердце и бешено колотилось.       Она снова зацепилась за оконные рамы крючками и смогла влететь в палату. Как же ей повезло, что окно было открыто.       Но не успела Кэтрин осознать свою везучесть (ведь будто сама судьба хотела, чтобы они встретились!), она услышала, как Райнер, полулежав в постели, выругался от страха:       — Блять!       Кэтрин опасливо посмотрела на него: в большие от испуга глаза, по которым чертовски скучала, особенно по оттенку карамели при свете Луны. Но буквально за секунду его выражение лица сменилось: брови нахмурились от злости, а по скривившимся губам читалось… отвращение к ней?..       Сердце разрывалось на части от злого взгляда мужчины. Пару недель назад он смотрел на Кэтрин влюблённым взором, а сегодня вперился очами так, будто они давние враги. Из-за этих пронзающих лазером глаз уже напугалась она, совершенно не зная, что от него ожидать. Ведь это был не тот Райнер… Нужно что-то сказать, как-то вызволить его…       — Привет… — но это оказалось всем, что она смогла выдавить из себя.       На это мирное приветствие Райнер вдруг разъярённо скинул одеяло с тела, моментально устрашающе встал с постели, отчего стук сердца эхом отдался в ушах девушки, и резко оказался перед ней, прожигая двумя янтарями насквозь. Но, несмотря на всю энергию ярости, что он излучал, Кэтрин осознавала, что безумно соскучилась по драгоценному камню в глазах, ведь даже если бы в руках был бриллиант, её всё равно тянуло бы к ядовитой, солнечного цвета капели…       — На кой чёрт ты сюда пришла?! Я вообще собирался ложиться спать! – раздражённо плюнул он.       — Прости, я просто хотела… — В горле пересохло, и она не могла нормально оправдаться… Но всё же нашла в себе силы продолжить: — Навестить тебя… Спросить, как ты… Объясниться в конце концов…       — Или хочешь закончить начатое, а?! — перебил Райнер, вскипая.       Снова удар ножа по сердцу: «Он и вправду считает, что я подстрелила его…»       — Райнер, это не я, и как раз хотела это сказать тебе… — начала оправдываться Кэтрин, но жёсткий голос перебил:       — Ты ещё будешь врать мне?! — Браун пошёл на неё, из-за чего та машинально стала отступать — всё ближе к замкнутому пространству, к стене. — Как будто я не знаю, что именно ты желала мне смерти! Не так ли? Хотя ты сама накосячила, поступив, как настоящая шлюха, но ещё нашла наглости не только ставить вымышленный ультиматум наркодилеру, но и стрелять в меня! Небось, для себя и написала это, чтобы подставить кого-то из Галлиардов! Только чтобы выйти ангелом из всей ситуации!       — Нет же! Райнер, я не хотела нанести тебе вред... Никогда! Я… — только и успела сказать Блэк, как врезалась спиной в стену. Это выбило из колеи и заставило мурашки пробежаться по телу от страха. «Чёрт, я в ловушке…» — ужас пронзил молнией изнутри.       — Вечно ты только о себе думаешь! Вечное «я» из твоих уст! — Райнер приблизился к ней лицом, опёршись рукой на стену.       — О себе?! Да я ради нас скидывала эти… чёртовы фотки грёбаному Галлиарду! — ошарашенно выронила Кэтрин.       — Я думаю, это твои шлюшьи повадки — ты всегда была такой, — процедил сквозь зубы Райнер, пронзая тёмным взглядом. — Да и вообще, ты чёртова эгоистка — всё время говорила только о себе, когда мы встречались! А меня спрашивать что-либо забывала!       — Да ты сам молчал, ничего не сообщал! — выронила девушка, пытаясь противостоять, несмотря на то, что мужчина буквально зажал её в углу.       А он совершенно не своим голосом продолжал, невзирая на слова девушки:       — Не спорь. Даже когда хотела убить, ты думала о том, что тебе станет легче, а не о том, что это сделает мне больно. Ты самая нарциссичная личность, которую я когда-либо встречал.       Да как же были обидны эти слова, обесценивание всего, что происходило между ними, и, самое главное, настолько сильное недоверие, что мужчина считает, что это она в него выстрелила!       — Да Райнер… — От такого давления слёзы всё же покатились из глаз и говорить стало ещё труднее. — Как ты не понимаешь… Я специально пришла, чтобы сказать, что это не я! Я вообще, — голос ломался, — скучаю по тебе.       — А я по тебе нет, сука, — будто выплюнул он.       — Да я же знаю, что это не ты… — тихо проскулила Кэтрин, но Райнер продолжал добивать:       — И стреляя в бок, ты какого-то чёрта попала снова в сердце. Потому что больше я ничего не чувствую, кроме… ненависти!       Только успели последние слова прокатиться грохотом в ушах, как Кэтрин ощутила на шее руки, словно петлю. Дыхание перехватило, старые воспоминания подобного случая всплыли в голове, и она пыталась вырываться сильнее, чем в прошлый раз, но сильная хватка Райнера давала о себе знать…       — Твоя очередь сдохнуть! — кричал тот и сжимал горло девушки ещё жёстче.       Воздух постепенно пропадал из лёгких, слёзы брызгали из глаз от физической и моральной боли. Мозг пытался защититься от мужчины, находя положительное в том, что напоследок перед смертью она увидит любимые, хоть и горящие ненавистью глаза, и учует его кедрово-медовый аромат духов, который раньше пробирал до мурашек, а сейчас дурманил голову в плохом смысле…       Кэтрин уже задыхалась, как вдруг Райнер неожиданно отпустил горло, и она скатилась машинально по стене, обессиленно упав перед ним на колени и жадно заглотав воздух… «Неужели я не умерла от любимых рук, которые ранее меня ласкали?..» — пронеслось удивление разума, чересчур зависимого от мужчины.       — Знакомая картина, — сказал он, и Кэтрин услышала в его словах ухмылку. — Кажется, мы это уже проходили.       — Почему… — Она пыталась сказать что-то, одновременно тяжело дыша. — Почему не… убил… меня… а?       «Он не дал», — а ответ сам появился в голове.       — Подумал, что это слишком лёгкая смерть для твоей поганой души. Я не ты, не «страдаю» по тебе, поэтому лучше ты продолжишь мучиться, а я буду наслаждаться этим.       Кэтрин наконец смогла поднять глаза и увидела ту ухмылку, о которой предполагала, и, уже приходя в себя, выдавила:       — Неужели ты и вправду не скучаешь?..       Ей казалось, она смотрелась слишком жалко, из-за чего его оскал даже спал с лица, и он серьёзно ответил, отводя глаза:       — Нет.       Сквозь последние ноты кашля вырвалось:       — А другой… другой ты?       — Это я и есть, — жёстко отчеканил Райнер.       Но Кэтрин осознавала… он лжёт. Это не тот, кого она знала.       Блэк хотела, чертовски хотела вернуть того, кто затерялся в недрах сознания. Она знала, знала, что тот Райнер где-то там, спрятался, этот просто играет его, и только её любовь может помочь очнуться старому, доброму мужчине, а не позволять владеть телом тому, кто вырвался под влиянием чёртового Марселя!       Нутром овладевало желание спасти любимого, поговорить с тем, кто явно поймёт её. Поэтому, когда Райнер уже хотел уйти, развернувшись, Кэтрин постаралась достать все силы изнутри и схватила мужчину за руку, будучи всё ещё на коленях перед ним и не могши остановить поток слёз от нахлынувших чувств:       — Райнер, я всё ещё люблю тебя…       Это был последний способ вернуть его с жалостливыми глазами на лице, отчего сердце бешено колотилось, будто пыталось выйти напролом из грудной клетки.       Райнер смотрел на неё, казалось, с каменным выражением лица. Но Кэтрин знала, что всё же смогла переключить хоть какой-то тумблер в его сложной голове, где была настоящая головоломка…       Браун и вправду молча смотрел на неё где-то минуту, словно пытаясь совладать с собой. У Кэтрин уже блеснула надежда в глазах, но всё же мужчина произнёс тихо:       — Уходи. Эльдийцам тут не место.       Он смог без напряга вырвать свою руку из руки девушки, потому что, как оказалось, она не сильно-то его держала. А затем Райнер безмолвно пошёл к койке, оставляя за собой кромешную тишину.       Кэтрин снова нашла силы где-то в низине тела и смогла приподняться. Она стояла, как вкопанная, смотрела на него, сидящего, облокотившегося на колени. Поражало то, что Райнер почему-то сам не мог глядеть в ответ… Блэк осознала под натиском эмоций: есть ещё один способ! Самый последний!       Ноги, а может, и чувства, сами повели девушку к нему. Он заметил её шаги краем глаза, но так и не поднял взор. Райнер наверняка думал, что Кэтрин, сломленная и униженная, сейчас покинет место, но нет: вдыхая смелость в воздухе, она подошла к нему. Брауну всё же пришлось поднять холодный взгляд, будто без единых чувств, и леденяще произнести:       — Я сказал уходить.       — Райнер… — тихо вымолвила его имя Кэтрин.       — Ты не слыш…       Браун не успел ничего сказать, потому что Кэтрин, сама того не осознавая, накрыла своими губами его, машинально зарывшись руками в любимые волосы цвета колоса. Даже после всего, что он сделал… Девушка всё ещё хотела целовать этого прекрасного мужчину… И как же приятно было снова чувствовать его губы под своими, хоть и отдача была вялая… И даже не чувствуя его рук хотя бы на плечах…       Она не смогла долго наслаждаться холодным поцелуем, поэтому быстро оторвалась. От осознания того, что Райнер даже не хотел отвечать на поцелуи, сердце заныло в грудной клетке ещё мучительнее. Вот теперь Кэтрин захотелось удалиться. Даже не только из этой палаты. Из жизни.       Девушка пошла скорее к окну со стыдом, окатившим кипятком, уже хотела запустить УПМ, как вдруг почувствовала крепкую, но одновременно и нежную хватку на своей руке и, обернувшись, увидела виноватый взгляд Брауна.       — Нет, всё же подожди… — тихо вымолвил тот.       И не успела Кэтрин что-то ответить, как вдруг теперь Райнер вцепился в её губы, наклонившись и накрывши ладонями щёки. Девушка, переполненная эмоциями, тут же снова зарылась ногтями в растрёпанные волосы Брауна. Слёзы потекли из глаз от осознания того, что она наконец-то чувствовала его… Манящие губы под своими, теплоту тела самого прекрасного мужчины и… любовь?..       Солёный привкус от слёз был на их языках, Браун спускался руками ниже, к шее, и Кэтрин думала, что уже вот, будет продолжение, но он неожиданно нежно оторвался от губ и отчаянно взглянул на неё, даже виновато, из полузакрытых глаз. «Нет, Райнер, не останавливайся…» — Девушка была готова взмылить.       Но он отстранился и виновато изрёк:       — Вот теперь уходи. Навсегда. Прости. Я больше не тот, кого ты знала.       И очередная глубокая рана от ножа по сердцу, доводящая до пустоты в груди.

You can tell me what you want

      Fool me once and love was lost

Paper-thin; your words, they haunt my dreams

The seams have come undone

Don't you dare say I'm gonna make it

'Cause I don't believe a word you say

There's a sickness living inside me

You can spare me all your sympathy

© Too Close to Touch – Sympathy

      Ничего не сказав, Кэтрин развернулась к окну и с помощью УПМ спустилась вниз, не оставив ничего за собой. Зато он оставил хотя бы поцелуй, и эта мысль немного согревала заледеневшее сердце. Но то последнее сплетение губ с прежним Райнером, уже, видимо, мертвым не меньше, чем она, осталось ещё одним рубцом на и так израненной им же душе.       Порко наверняка лицезрел всё произошедшее в окно, но не стал ничего спрашивать. Кэтрин быстро села в его машину, даже не обернувшись, чтобы проверить, смотрит ли Райнер через стекло палаты.       Ведь она старалась убедить себя: наверняка ему плевать… Этому Брауну точно. Но почему-то Кэтрин всё равно сочувствовала ему. Он был сломлен давно. В детстве. Оттого такой жёсткий. Ещё и воспитан грёбаной пропагандой. Однако… разве это являлось причиной ненавидеть всех, кроме себя, Родины и, видимо, чёртового Марселя? Но и оправданием его натуры тоже можно это назвать…       Теперь Кэтрин поняла, что вряд ли сумеет получить его обратно. Райнер — действительно больше не тот, кого она любила. И остаётся сочувствовать по большей степени тому Брауну, с которым девушка умерла морально, видимо, почти в одно и то же время…       А если он вернётся, то Блэк ведь, как настоящая дура, в очередной раз распахнёт перед ним объятия, ведь можно всё оправдать «другой личностью»?..       Слёзы снова накатились на глаза. Девушка старалась сдерживать эмоции, но они хлынули бриллиантовыми дорогами по щекам, пока что-то в груди, уже давно неощутимое, сжималось. Ей было больно, голова ходила ходуном от всех размышлений. Она уже совершенно не понимала, что ощущает…       Порко всё же заметил состояние пассажирки и не мог не проявить сострадание, тем более… согласился же на дело лишь из-за того, что чувствовал дикую вину. И, увидев в её глазах печаль, ощущение стыда усилилось троекратно. Он с неподдельным состраданием спросил:       — Чё… не поверил всё-таки, да?       Кэтрин вдруг сглотнула тяжёлый ком в горле, и плач сам по себе остановился, ведь… вспомнилось, из-за кого мнение Райнера ещё сильнее ухудшилось о ней — из-за того, кто сидит рядом.       Черты лица девушки вмиг погрубели, и она, вперившись холодным взглядом в водителя, сердито выронила, уже не могши держать язык за зубами:       — Да. Как и я теперь не доверяю никому из марлийцев. А в частности, тебе.       Порко ошалел в секунду и чуть резко не нажал на тормоз, но вовремя взял себя в руки. Страх снова прошёлся мурашками по коже, и он, стараясь не отвлекаться от дороги, удивлённо спросил:       — В смысле?.. Почему?..       Хоть и прекрасно знал, что Кэтрин догадывается.       — Потому что это ты подстрелил его, а всех собак свесил на меня.       Галлиард попытался гнуть линию, хоть тревога и выдавала с потрохами:       — Да что ты несёшь…? Я не стал бы стрелять в своего товарища…       — Я знаю, что он тебе не товарищ. А самый настоящий враг, испоганивший всю твою жизнь с момента, как забрал силу Бронированного. А тут ты ещё от меня узнал, что этот придурок соблазнил твоего новоиспечённого брата…       Порко сглотнул ком страха в горле. Он пытался придумать, как возразить, но ложь не шла в голову. Из-за ледяного молчания Кэтрин продолжила лить правду, как яд в рот:       — И я знаю, что всё же это не твоя идея подставить меня. Я, чёрт возьми, уверена, что всё придумал Марсель.       — Нет! Он не стал бы, ты что! Ему плевать на тебя! Да и… не встречаются они! — неуверенно повысил тон Порко.       — Хватит лгать, а! — рыкнула Кэтрин, в последний раз шмыгнув носом — от слёз не осталось и следа. Теперь в глазах девушки горел огонь злости, который и руководил ею вместо разума и сыпал догадками. — Я знаю, какой двуличный твой брат и какими делами он занимается! Зря ты его защитил! Он же, чёрт возьми, реально наркодилер!       — Прекрати обвинять его без доказательств! — шикнул Галлиард, им тоже начали овладевать эмоции. — Да и вообще, с чего ты взяла, что он наркодилер?! Если Марсель что-то и делает, то ради меня! А если я для брата, то тоже только ради него! Так что он не может быть наркодилером!       — А, то есть, — Кэтрин нервно усмехнулась, — ты выстрелил, чтобы его не подозревали, а он прикрыл тебя, потому что заботится о тебе, кого и так подозревали бы вдвойне?       Порко нервно заметал взглядом.       — Да нет же… я просто так это сказал…       — Галлиард, доколе ты будешь врать? — устало закатила глаза Кэтрин. — Я уже задолбалась слушать твою ложь. Как же хорошо, что мы подъезжаем! Но жаль, что ты так и не признаешься, чтобы защитить меня, ведь твоя жопа тебе важнее! Ну да, кто я такая вообще! Так, ни за что обвинённая! К тому же, грёбаная эльдийка!       Порко тяжело вздохнул и замолчал. Он не знал, что ответить. Впервые из-за чувства вины не шли никакие оправдания в голову. Парень не хотел больше врать. Кэтрин жаль. Искренне. Из-за его же шантажа она лишилась своей любви. Да и вообще, стала обвиняемой. Галлиард осознавал: он нереально испортил ей жизнь. И хотел это исправить.       Поэтому, когда Блэк собиралась выходить из машины, даже без прощаний, Порко остановил её за руку и виновато сказал:       — Слушай… Я знаю, много хуйни сделал, но… Я попытаюсь сделать всё возможное, чтобы Райнер вернулся к тебе.       — Вряд ли у тебя получится, — с нервной усмешкой кинула Кэтрин, резко выдернула руку из его и поскорее попыталась удалиться, больше не могши верить тому, кто сидел рядом на протяжении часа дороги и кое-как помог.       А потом ещё раз грустно усмехнулась перед тем, как снова войти в печальную комнату размышлений о Райнере в разуме: ну конечно, Порко хочет, чтобы их отношения наладились… Из-за вины, которую подхватил, когда согласился перекинуть ответственность за выстрел на неё — с горечью догадывалась Кэтрин.

***

      На самом деле, она была права. Порко чувствовал вину и не только перед ней: перед Райнером, которого чуть не лишил жизни; перед Марселем, у коего чуть не забрал искреннюю любовь, так ещё и заставил помогать — Галлиард-младший сделал плохо всем, но совершенно не знал, как налаживать отношения и возвращать былое доверие к себе.       Тот, конечно, втайне желал, чтобы Райнер вернулся к Кэтрин, лишь бы не встречался с его братом; однако не хотел лишать и Марселя любви, возможно, всей жизни. Что делать — Порко пока не представлял. Смог придумать только одно решение…       После выписки Райнера через два дня, ведь благодаря силе титана у мужчины действительно всё быстро зажило, Порко пригласил его и Марселя в бар. Последний, конечно, ошалел и согласился с немалым недоверием, но всё же пошёл на встречу и увиделся с братом, да ещё и вместе с возлюбленным.       Первый тост Порко оказался таковым:       — Я тут думал эти три дня и понял… Бля, ну меня действительно не должно ебать, что между вами двоими. Ну если вы счастливы — это самое главное! Так что предлагаю выпить за вас! — и протянул кружку пива.       — Ты только так громко не говори об этом, — бесцветно сказал Райнер, чокаясь. — И вообще, лучше не афишируй то, что знаешь.       — Так точно, начальник! — усмехнулся Порко и наконец отпил алкоголя, который хоть немного заглушал тревожность.       Марсель понимал, почему брату всё ещё некомфортно, и закатывал глаза чуть ли не на каждую его реплику. Конечно, хорошо, что благодаря произошедшему событию Порко смирился с ситуацией, но всё равно разочаровал знатно.       Ещё один положительный фактор происшествия заключался в том, что младший брат наконец заговорил с Райнером. Без предвзятостей. Действительно нормально. Марселя, конечно же, поражала смена хмурых бровей на улыбку при общении с Брауном, как и самого мужчину — было заметно по его внезапно проснувшейся застенчивости, но Галлиарда-старшего это даже как-то осчастливливало. Авось Порко наконец-то сумеет разглядеть в Райнере большее, чем соперника.       Марсель смаковал пиво, стараясь насладиться вкусом горечи, ведь уже привык к нему за время проживания с возлюбленным — тот любил выпить после каждого рабочего дня. Конечно, поначалу Галлиард осуждал эту вредную привычку, но в конце концов поддержал в первый пятничный вечер и с тех пор разделяет пагубное увлечение Брауна. Но только по пятницам и немного! Да и даже сейчас пил-то он всего-ничего, буквально бутылку, в то время как Райнер и Порко глотали уже какую кружку, причём последний ещё и брал литровую. Галлиард-старший понимал, почему Браун не взял такую же: лечащий врач строго-настрого запретил пока прикасаться к алкоголю, однако Марсель не смог его остановить, да и понимал, что вредная привычка влечёт… и губит — в Аду видел как, и это воспоминание заставляло жмуриться. Но, увы, рассказ об этом не испугал Райнера, и тот продолжал пить.       Тем не менее, Браун, кажись, и не пьянел — пиво уже было, как вода для него. Зато Порко, особенно после литровых кружек, хмелел, и Марсель боялся, что у него развяжется язык, и тот признается в содеянном, однако он контролировал свою речь. Почти…       — Бля, Браун, сорри, но я тебе соврал… Пик, короче, девственница, и я ваще-е-е хз, чё делать… — жаловался опьяневший младший брат.       — Так соблазни, — спокойно пожал плечами Марсель.       — Легко сказать! — усмехнулся Порко. — С девушками всё сложнее! Это вы можете соблазнить друг друга, придя в гости в одних кружевных стрингах, а если я так сделаю, то в лучшем случае она пошлёт меня на хуй, а-ха-ха! — просмеялся и даже пошутил без всякой язвительности, что приятно удивило Марселя.       Казалось, произошедшее меняет брата в лучшую сторону. Однако…       Под конец вечера Галлиард-младший совсем захмелел и собирался вызвать такси, так и не придя с теперь новыми, влюблёнными друг в друга друзьями к определённому консенсусу в ситуации с Пик. Поэтому, кажется, придумал свой вариант решения проблемы, но никому об этом не сказал…       Уже стояв около выхода, Райнер хотел вызвать машину, однако Порко сказал, посмотрев на него из-под прикрытых глаз:       — Если чё, я себе сам закажу тачку.       — В смысле? — удивился почти трезвый Райнер. — Я могу две точки поставить, там тебе будет по пути после нас — доедем вместе. Так и дешевле выйдет.       — Не… я сам, — отнекивался Порко, залезая в телефоне в приложение такси.       — С чего бы? — вскинул бровь Марсель.       И краем глаза взглянул в экран гаджета брата…       Галлиард-старший уже более-менее запомнил улицы и обнаружил, что адрес конечного пути Порко совершенно не состыковывался ни с его личной обителью, ни с домом матери и уж тем более ни с местом проживания Пик. Чей же это адрес? — гадал Марсель. Адрес Фингер он знал потому, что пару раз заезжал к ней по работе и тоже на такси, а потом гонял с девушкой чаи. А данное место пребывания… парень видел в первый раз. И это насторожило. Однако пришлось согласиться с решением Порко, так как с тем было бесполезно спорить; но причину он так и не назвал.       Напряжённый Марсель после посадки брата в машину решил осторожно поинтересоваться у Райнера:       — Слушай… а ты не знаешь случайно, что за адрес: улица Тайбера, дом 13?       — Ну, это центр… — задумчиво почесал затылок Райнер. — А! Там Рози живёт! А зачем тебе?       Мозг Марселя перевернулся на триста шестьдесят градусов. Глаза расширились от осознания правды, и он, ошалевши, выронил:       — Твою мать… Порко туда поехал… Нужно было сразу спросить, блять! — Он нервно схватился за голову и поджал губы.       Однако Райнер лишь усмехнулся:       — А, понятно! Решил найти другой выход из проблемы под названием «месяц без секса». Ну даёт!       — Это же ужасно! — тревожно выронил Марсель. — Мы должны остановить его! Он не понимает, что делает!       — Поверь, Галлиард прекрасно понимает, и ему ни капли не стыдно. Это Порко — какая женщина у него ни была, их отношения всегда заканчивались его изменой. Или измен-ами. Порко — блядун редкостный. Жалко Пик, конечно, но… зачем та начала с ним встречаться, если знала, какой он? — Райнер лишь пожал плечами.       А вот для Марселя… это был очередной удар. Его охватило чувство предательства, будто ему самому изменили. И, кажется, это оказалось последней каплей хорошего отношения к Порко…        Марсель снова разочаровался. Уже второй раз за неделю. И последнее добило окончательно. Ну как? Как он может изменить той, на которую смотрел на протяжении нескольких лет с нежностью и скрытой влюблённостью? Тем более с такой, как Рози! — в уме Марселя это не укладывалось. Ему было противно, омерзительно от Порко.       Теперь парень окончательно потерял надежду на совесть младшего брата… Ведь как можно доверять человеку, если он даже к своим партнёршам неуважительно относится? Ладно другие, но Пик… Это было уму непостижимо!       Однако, к счастью, из размышлений вывел Райнер, уткнувшийся носом в плечо Марселя и обнявший за талию. Тепло тут же окутало большими руками, а настроение немного поднялось, отчего слабая улыбка образовалась на лице.       Особенно стало легче, когда Галлиард услышал немного пьяное:       — Как же я обожаю аромат цветов, которым от тебя веет… Да и вообще… Обожаю тебя всего… Люблю, свет мой. Безумно. И ты реально озарил мне нужный путь...       Марсель ещё шире улыбнулся, быстро огляделся по сторонам, проверяя, нет ли кого-то поблизости, а, когда убедился, что люди оставили их одних, словно специально, чтобы они насладились друг другом, обнял Райнера за плечи в ответ и ласково изрёк:       — Я тоже люблю тебя, душа моя. И ты реально для меня, как душа. Надеюсь, что ты всегда будешь рядом.       — Буду, конечно! — Райнер мило просмеялся в шею.       — И никогда не оставишь? В любой ситуации? — с надеждой спросил Марсель.       — В любой, свет мой.       Галлиард почувствовал, как счастье брызнуло эндорфином в кровь. Он сильнее прижал возлюбленного к себе и погладил по голове. Тот никогда его не предаст, и эта мысль грела, как камин в уютном доме.       И только Марсель проникся, утонул с головой в милом моменте самых крепких объятий, как руки Райнера соскользнули немного ниже, к бёдрам, и он игриво изрёк:       — А ещё… я очень хочу тебя.       Галлиард усмехнулся и нежно предложил:       — Тогда давай уже скорее поедем? Нужно только найти таксиста, а то он, походу, не там припарковался.       — Да, пойдём, — кокетливо вымолвил Райнер, нехотя оторвался от плеча и взглянул самым похотливым взором на любимого.       Марсель ухмыльнулся и загорелся мыслью о том, чтобы такси как можно быстрее нашлось, ведь хотелось скорее к мужчине домой. Не только ради секса… ведь ещё нереально желалось провести время с тем, кто был единственным близким и не разочаровал.       Галлиард, кажется, был уверен, что Браун никогда не опечалит. Как и тот нереально верил возлюбленному. Их чувства напоминали яркие звёзды в безоблачную ночь, как сегодняшнюю — светящиеся и неподвластные времени, создавая иллюзию бесконечности. Смотря глаза в глаза и не могши оторваться от них — в такси, дома, да где угодно, оба убеждались, что никакие штормы не разрушат их идеальное море, а также находили освещающий дорогу фонарь во взорах друг друга. Хоть и казалось, что трудно было доверять кому-либо ещё, но… они находили отражения себя в мимике, повадках, речи и радовались этому.       Но так ли влюблённые похожи в действительности?.. Тем более мнения иногда разнились… Или Марсель просто многое пока не понял в этой жизни?..       Делая неправильные выводы?..