Сисëцу:«Новый источник»

Я молниеносно зажала мальцу рот рукой. Он дернулся как ошпаренный, но я сдавила сильнее, не давая ему вырваться. Это была ошибка. Огромная ошибка. Моя – идти неизвестно куда неизвестно зачем. А его – кричать в такой тишине, привлекая внимание. У меня вспотел от ужаса загривок и по телу прошлась волна мурашек ровно в ту же секунду, когда я заметила, что «Монома» перестал издавать звуки. Он перестал жевать. Он нас заметил. Не помня себя от безумного страха, я ринулась в ровно противоположную сторону от леденящей душу опасности. Руки ослабили хватку на лице мальчишки и вцепились в его запястья со всей силы, утягивая за собой. Он, не дожидаясь особого приглашения, понесся вслед за мной. Никогда в жизни я так не бежала. Дыхание быстро сбилось, а кровь стучала в висках так, будто вот-вот порвет вены на лбу. Давление барабанило по ушам, заглушая собой все остальные звуки. Бежит ли это за нами? Страх сковал шейные позвонки и диктовал убираться отсюда со всех ног. Чисто физически я не смогла заставить себя обернуться и посмотреть на это. Я быстро выдохлась. Так быстро, что могло бы стать стыдно, если бы я не была так напугана. Теперь мальчик тянул меня вперед. Он оказался на удивление быстрым и выносливым. Моя рука была мокрой и постоянно выскальзывала из его пальцев, усиливая и без того терзающую меня панику. «Думай. Думай! ДУМАЙ!» Что предпринять?! Одолеть его? Ага, как же! Даже обычного Моному я не смогла бы завалить. Он был в два раза крупнее и сильнее меня. Мне – девушке, которая с роду ничего тяжелее книжек не держала, об этом даже думать не стоит. Слабости... Слабости. Слабости! У демонов есть слабости! Свет... Свет! Они боятся света! «ГДЕ Я ТЕБЕ СЕЙЧАС СВЕТ ВОЗЬМУ?! Сейчас только начало двенадцати! » Мысли проносились в миллион раз быстрее нашей скорости бега. Настолько быстро, что я успевала предложить самой себе идею и тут же ее отклонить, приводя тонну аргументов в пользу ее неуместности. Но сильнее ужас накатил после взгляда на спину незнакомца и пришедшего внезапно осознания. Что бы я сделала на его месте? Сбросила бы лишний груз. Почему он до сих пор так не сделал? Я тяжелая и медленная. Без такого груза он наверняка смог бы скрыться. Зачем он меня предупредил, если мог натравить на меня монстра, а сам по-тихому исчезнуть? Он ведь даже не знает меня. Он либо тупой и ещё не подумал о таком привлекательном развитие событий. Либо тупой и слишком благородный, чтобы бросить девушку в беде. Мальчишка все так же стремительно мчался вперед, не разбирая дороги. Если так подумать, то террасы, к которым меня вела Кими, были совсем рядом с нашим поместьем, именно поэтому я не отказалась идти с ней туда, ведь это было по пути. Если мы бежим в правильном направлении, то сейчас должны показаться фонари с эмблемой нашего рода – плакучей ивой. На мгновение я осознанно замедлилась. Я не могу туда привести это чудовище. Там отец и матушка. Охранники не смогут с ним справиться. Никак нельзя допустить, чтобы он оказался рядом с моим домом! Мое промедление и слабость вышли мне боком. Когтистая рука схватила подол кимоно и с нечеловеческой силой потянула на себя, вырывая из спасительного хвата. Все. Это конец. Звонкий вскрик и единственная мысль, которая успела посетить голову: «Лишь бы он сразу пробил мне череп. Не хочу мучиться» Но он этого не сделал. Подминая под себя, демон, который когда-то был Мономой, впился в меня немигающим взглядом красных глаз. Короткий проблеск надежды на то, что он меня узнает, быстро потух после того, как он с силой потянул мою левую руку, вырывая из сустава. Глупо было надеяться, что он узнает во мне ту маленькую девочку, которую когда-то баловал сладостями. Тело пронзила неописуемая боль. Место вывиха горело адским пламенем. Я едва не закричала, чувствуя, как рвутся сухожилия. Вдох. Выдох. Нельзя кричать. На мой крик может сбежаться намного больше потенциальных жертв. Демон ещё раз дернул меня за больную руку, но в этот раз слабее. Держась из последних сил, я прикусила губу с такой силой, что почувствовала вкус собственной крови. Он дернул сильнее. С губ сорвался сдавленный писк, а глаза распахнулись и встретились со взглядом напротив. Горящие безумием и маниакальной злобой шары смотрели на меня с удивительной осознанностью. Монома делал это нарочно, чтобы я привлекла внимание. Удивительная ясность мысли. Если только... Он не съел до этого больше трех человек! Он был намного сильнее и быстрее нас. Если бы он захотел, мы бы не смогли убежать и на три метра от него. Демон специально загнал нас в спальные районы, где живет больше дюжины матерей с детьми. И меня он схватил только потому, что женскому крику о помощи поверить легче. Где-то на подкорке скреблась одинокое сомнение всем моим доводам. «Я приписываю такие многоходовочки обезумевшему от голода чудовищу!» Но два красных огонька мигом отрезвили мой разум. Было такое ощущение, что я могу прочесть по его глазам мысли. Если не получилось выбить из меня желаемое простой болью, то он начнет отрывать конечность за конечностью, чтобы добиться своей цели. Демоническая рука напрягается, и я чувствую, что эта попытка точно сделает из меня калеку. Я зажмурилась, смаргивая подступившую влагу. Лишь бы меня убил болевой шок. Я не выдержу еще один такой заход. Даже если выживу, не хочу быть инвалидом. Рывок!... — Что ж вы, дамочка, все не кричите? Мы чуть с ума не сошли, пока искали вашего друга. И облегчение? Когтистые лапы демона больше не сжимали мои руки, да и самого демона не было нигде видно. Обессиленная пережитым ужасом и болью, я даже не пыталась хоть на чуть-чуть приподняться и посмотреть по сторонам, чтобы понять, что происходит. Сейчас я всем телом ощущала понесенный организмом ущерб и безвольно лежала на земле. — Эй, она там живая вообще? — Не отвлекайся, болван! Я присмотрю за гражданскими. Э-э-э, госпожа, не теряйте сознание, — легкое похлопывание по щекам, — а то вдруг умрете, а я и не замечу. — А ты дай ей свои таби понюхать – мигом очухается! — Не отвлекайся! — два голоса. Один – насмешливый и гордый, второй, который слышится ближе – истеричный и уставший. — Юноша, подойди ближе, помощь твоя нужна, — но мальчик все никак не решался сделать шаг в нашу сторону, подозрительно всматриваясь в мое лицо, — Не ссы, она вряд ли тебя покусает. Мою голову уложили кому-то на колени. Слышались возня и мужские переговоры. Уже через четверть часа все было кончено. Ещё один чудовищный вопль и тишина. — Дамочка, вы видели как я е!... Эй, она что, не смотрела?! — Скоро должна прибыть команда зачистки... Госпожа, потерпите немного, вам немедленно окажут первую помощь. — Ты меня игнорируешь? — Госпожа, дышите ровно и глубоко, не обращайте внимание на этого примата, — теперь он обратил внимание на моего спутника, — тебя тоже нехило задело, но кровь вроде не идет больше. Как себя чувствуешь? — Не стоит беспокойства. Рана просто зудит слегка, — его ровный уверенный голос заставил меня удивиться. Столько всего случилось, а он говорит, как ни в чем ни бывало. Только руки на моей голове слегка подрагивают. — Тебе щеку порвало, если не обработать, может загноиться... Пока спокойный мужчина разговаривал, я решила повернуть голову в сторону его эксцентричного товарища и в тот же момент меня передернуло от отвращения. Нахальный охотник смотрел на меня оценивающе, как на добычу. — Гото, слышь. А наша драгоценная госпожа не из бедных, — он хищным взглядом прошелся по моей одежде, силясь выловить подтверждение своей догадке, — настолько богата, что ее семья имеет свой камон. Мужчина присел на корточки и бесцеремонно схватил мой правый рукав, внимательно рассматривая. — Эй, что ты?!... — Вроде ива... — игнорировали теперь меня, — герб припоминаю, а вот фамилию вспомнить не могу. Не подскажешь, красотка? Моему возмущению не было предела. Я выдернула ткань из его рук и прошипела: — С мамой своей так будешь разговаривать, — израненные губы дико саднили. — Хэй-хэй, я же просто полюбопытствовал, — он приподнял руки в примирительном жесте, — неужели вы мне ничуть не благодарны за спасение вашей жизни и не простите крохотное неуважение? Лукавая, наглая ухмылочка вывела меня из себя. Гнев придал сил подняться, но, как только наши взгляды оказались на одном уровне, мне расхотелось ругаться. Пусть делает что хочет, сейчас мне надо потратить силы на кое-что более существенное. «Где Кими?» Было нетрудно догадаться, какая судьба постигла несчастную девочку, но мне надо было убедиться, так как ни криков, ни звуков борьбы я не слышала. В груди теплилась надежда, что такая худенькая и болезненная малышка могла не заинтересовать Моному. «Наверняка у него, как и прежде, отменный вкус» Ироничный комментарии исчез в голове так же быстро, как и появился. Рука все так же болела и не слушалась. Заметив, что я пытаюсь подняться, нахал протянул мне руку, но я с размаху шлепнула по ней и, опираясь на здоровую конечность, встала. Удар был слаб и единственное, что он задел, так это мужское самолюбие. — Дамочка, вы бы так не спешили. Вашу руку тревожить не стоит, — хамоватый мужчина повернулся в сторону мальчишки, который как будто только и ждал команды, — эй, сопляк, ты бы шел за ней. Не ровен час - и наша драгоценная госпожа грохнется в обморок от того, что там... — он помедлил,— осталось. Мальчик сглотнул, но последовал распоряжению и, нагнав меня, осторожно поддержал под здоровый локоть. Хотя с первого взгляда могло показаться, что он был совершенно спокоен, но его руки все еще подрагивали. Он тоже был напуган. Он тоже был ранен. Но храбрился в меру своих возможностей. Никогда не видела такого благородства. Мальчик как будто был из другого мира. В свете луны поблескивали светлые волосы, но точного оттенка было не разобрать. Второй охотник сказал что-то про порванную щеку, но, опустив глаза на его лицо, я обнаружила только засохший отпечаток руки с тонкими пальцами. Моей руки. Перед глазами сразу пронеся момент, в котором я хватала его за лицо. Моя ладонь выскальзывала из его руки не потому что она была потной... Она была в его крови. Мы дошли до места. Из общей кучи тел было невозможно выловить хоть какой-то опознавательный признак без света. — Госпожа, я нашел ваш фонарь. «Ого, я и забыла про него» — Он бесполезен без спичек. — Не беда, у меня есть немного. Слабый огонек осветил темное месиво. Перед нами предстала отвратительная картина. Я насчитала около пяти тел: три мужских и два женских. Осторожно опустилась на колени перед маленьким девичьи телом. Белое хаори насквозь пропиталось кровью, а красное хакама приобрело бордовый цвет. Ноги держались на тонких нитках сухожилий. Рук же не было вплоть до плечевого сустава. Стеклянные глаза навсегда запечатлели в себе трагичный исход этой злополучной ночи. Со временем, работая заместителем губернатора, я всякого повидала. До сих пор я думала, что самым жутким воспоминанием так и останется палата с неизлечимо больными лихорадкой женщинами. Они так молили меня о спасении. Большинство из этих женщин были многодетными. Весь госпиталь был заполнен надрывными рыданиями. Одни чертовски сильно переживали за своих детей, другие просто боялись умирать, но и страдать устали. Отец тогда сказал, что сильный лидер не должен бояться смерти и смотреть ей в лицо. В тот день я впервые нашла у себя пару седых волос. Мне было нестерпимо жаль Кими. Ей так и осталось навсегда десять лет. «Что же я скажу Мари?... » Я присела на корточки, внимательно запоминая каждую деталь, чтобы ни в коем случае не забыть то, что сегодня произошло. Рука непроизвольно потянулась к её лицу, чтобы закрыть глаза, но, когда я дотронулась до нее, мои пальцы ошпарил холод. Труп закоченел. Он буквально был ледяным. Это было очень странно. Мы пришли совсем недавно. Труп бы не успел так быстро остыть. Но ещё подозрительнее ситуацию делал метод ее смерти. Если Монома делал с ней тоже самое, что со мной недавно, то на улице должен был стоять дикий крик. Что-то не сходилось.... Что-то явно не сходилось! Услышав треск, я подскочила и резко повернула голову в сторону звука. Мальчик сидел напротив меня, склонившись над телом женщины. Я отвела внимание от необычной смертницы и подала голос: — Ты её знал? Он какое-то время молчал, сглатывая ком в горле и все никак не решаясь начать говорить. — М-ма-ма, — и тут же пожалев о сказанном, закрыл рот рукой, морщась от боли. Судорожный вдох. Редкие слезы блестели в свете лампы, но, заметив мой взгляд, он тут же, стараясь не задеть рукой рану, быстро смахнул их. Отбросив с сторону чувство такта и совести, я продолжила задавать вопросы: — Отец есть? Отрицательно. — Другая родня, которая может взять под свое крыло? Снова нет. — Паршиво. Руки по привычке хотели взъерошить волосы, но я вовремя это пресекла. Ладони опять будут в некачественной, лучшей на данный момент краске. Но то, что она пачкала руки, было не самым проблематичным. Черный пигмент оседал на шею и плечи, создавая впечатление, что я прошлась под вулканом во время извержения. Из-за этой неприятности я носила только черное или темно-зеленое. Даже в жару. Этот мерзкий день все никак не хотел заканчиваться. Вдох. Выдох. Осталось еще три трупа. Нужно осмотреть их перед тем, как поступит отчет от отдела кейсацу. Хотя, если верить словам тех охотников, вряд ли команда зачистки – это группа криминалистов. Хотят замести следы, чтобы не поднимать панику среди населения. Разумно... Но не практично. Программа тайная, ведь иначе я была бы осведомлена. Так. Все. Не отвлекаемся. Последний рывок и три трупа. Ничего сложного. Я со всем справлюсь. — Позволишь? — Да-да, забирайте. Подхватив фонарь, я перенаправила свет в сторону оставшихся пострадавших. Первым, что бросилось в глаза, оказался цвет хакама на двух мужчинах покрупнее. «Вечнозеленый.» Так называли самый темный оттенок зеленого, что могли получить на данный момент. Вечнозеленый носят только люди, напрямую причастные к клану Хара. Хакама - охранники. Любая другая одежда этого цвета – хозяева, но не обязательно. Наши охранники могут покидать поместье в этой форме только если сопровождают кого-то из семьи. «Кто-то из нашей семьи.» «Мужчина.» Нет-нет-нет. Этого не может быть. Он сказал, что дождется меня дома. Он хотел поговорить сегодня... Может, нарушители? Да, раньше такого не было, но вдруг! Раз в год и палка стреляет. У мужчины в светлом кимоно было размозжено лицо. Опознать его не представлялось возможным. Он был убит, как и девочка с женщиной до этого. Ног и рук не было. Рук... Руки! Нужно срочно найти руки! Я лихорадочно размахивала фонариком, желая обхватить весь уродливый натюрморт взглядом. Зажав ручку светила в зубах, я деликатно переворачивала и отодвигала тела в сторону. Мужские руки. К счастью, если можно так сказать, искать нужно было одну единственную пару, так как у охранников они были на месте. Но, как оказалось, переворачивать их не было необходимости. — Госпожа, вы это ищите? — я взглянула на находку мальчика. Рука. Перед глазами все плыло от усталости. Я проморгалась и вгляделась в сухую ладонь. Ожоги. Сильные ожоги. Слюна стала соленой и вязкой на вкус. К горлу подступала тошнота. Меня сложило пополам и вырвало желчью. Я ничего не ела с самого обеда. Боль, усталость и слишком много эмоциональных потрясений за день вылились в удушающие спазмы в животе и горле. Организм желал избавиться от содержимого желудка, но рвать было нечем. Горький привкус желудочного сока усугублял ситуацию, усиливая сокращения в горле. Только спустя продолжительное время я смогла нормально вдохнуть. — Ха-ха-ха, — из груди вырвался истерический смех. Как же жутко я сейчас выгляжу с отвисшей рукой, вся в крови, копаясь куче трупов и ища оторванные руки. Кому не расскажешь, все как один в дурку сдадут. Истерика сменилась бессилием и злыми слезами. Лучше бы пить пошла на праздник! А не вот это вот все! Вот так просто моя жизнь разделилась на до и после. Мальчик неловко гладил меня по спине, не зная, как утешить. Я повела плечом и сбросила его руку с себя. — Не трать силы. Лучше бы себя пожалел. Теперь он смотрел с еще большим сочувствием. — А ну прекрати! Мне без надобности твоё сострадание! Мальчик сжал край своего цветастого хаори, отвернулся, пряча от меня лицо, и надрывно сквозь зубы процедил: — Мне тоже больно. От его слов у меня внутри будто что-то сломалось, выпустив все накопившиеся эмоции в виде надсадных рыданий. Я так давно не плакала, и сейчас на меня будто грузом навалились все прожитые года. Я обещала быть сильной. Я обещала быть готовой ко всему. Я обещала, что выдержу. Но осознавала ли я тогда весь груз ответственности, что возлагала на себя, когда приносила клятву?... Нет. Определенно нет. Все, что было до этого, оказалось лишь тренировкой. Настоящие испытания начинаются только сейчас. Прибыла группа зачистки. Чтобы не мешать им, нас оттащили в сторону и оказали первую помощь. — Слышь, парень, как тебя зовут? — Сабито, госпожа. Так и начался первый год эпохи Тайсë.