Лесной дом

В его жизни было много чёрных полос. Жан оказывался на грани множество раз. Он, и его сестра были бастардами рода, члены которого и знать-то не желали об их существовании, не то чтобы состоять в кровном родстве. Они умели очень многое и даже получали образование наряду с другими детьми, потому что носили ту же фамилию. Но зачастую на них не обращали внимание и замечали только ошибки, специально указывали на них. Им жилось тяжело. Многие их потребности игнорировались, и чтобы выживать они сбегали в город и воровали еду с прилавков. Когда их находили, то подвергали наказанию разной степени жестокости. Это зависело от настроения хозяина дома и того, насколько сильно они провинились в своём «глупом» желании жить. Так продолжалось всю их жизнь. Когда им было семнадцать, и они, вроде как, приспособились к такой жизни настолько, что больше некуда — хозяин дома умер. Тогда во главе семьи встала его жена, женщина, которая ненавидела их ещё более яростно, чем остальные члены семьи. Она приказала избавится от них. Тогда они сбежали под покровом ночи. Их находили и оставляли на телах очередные раны, но они не позволяли себя убить: на них никто не обращал внимания в детстве, и всё же они упорно трудились и эти навыки очень им помогли в то время. Чем они только не занимались в течении тех нескольких лет. На что только не шли ради заработка денег на проживание, ведь воровством нельзя насытиться. Список выходил огромный и по некоторым пунктам их определённо можно было бы посадить в тюрьму: участие в митингах по отмене крепостного права и уравниваниях прав всех людей; заказные убийствв; распространение наркотиков. Было и то, что могли не принять обычные люди: торговля телом, продажа краденых вещей на чёрном рынке. Они опустились в самые низы общества. Они предавали доверие других людей, были готовы пойти на всё, лишь бы остаться в живых и прожить на день больше. Каждая стычка с воинами семьи заканчивалась одинаково: они обрывали все связи и исчезали. Сбегали в другой город, другой феод и прятались там до тех пор, пока их вновь не найдут. И их находили. Снова, и снова, и снова. И так бесчисленное количество раз за несколько лет. Однажды, охотникам удалось застать их врасплох. Тогда они убили её, а он сбежал, оставив её там одну. Кулон на шее с их общей фотографией показался непосильной ношей, тянул его к земле. Жан ощущал себя предателем, не смотря на то, что поступил так, как того хотела сестра. Он сбежал, потому что она хотела, чтобы он жил. Тогда, он испытал самую яркую и праведную ярость. Жан и до этого считал: пусть с ним делают, что хотят, но трогать сестру — запрещено. Он вскипел слишком сильно и загорелся желанием убить всех ненавистных им людей за то, что забрали у него сестру. Он вынашивал свой план очень долгое время, а когда понял, что пришло время воплотить его в жизнь, то людей, охраняющих дом, в котором он рос, оказалось слишком много. Жан смог только слегка ранить одного из членов семьи, прежде чем его поймали. Тогда он затаился, и, терпя худшие издевательства, готовился к очередной атаке. Когда решил, что всё готово и, достаточно уверенный в своих действиях, начал действовать. Он добился результатов: убил главу дома и дюжину солдат, оставив дом без четверти вооружённых сил. Вторая четверть погналась за ним, когда Жан в спешке покидал дом: он всё ещё был преисполнен желанием жить. Так, дом остался без половины своих сил, что ставило его в невыгодное положения перед остальными феодами. Когда Жан пересёк границу нескольких земель, когда он думал, что его перестали преследовать, его загнали в угол. Он оказался в лесу, и силы были не на его стороне. Получая по ранению раз за разом, он не мог отбиться. Людей было слишком много и те легко терялись среди деревьев. Результат был заведомо предрешён ещё до начала. Удача отвернулась от Жана. Когда на его теле не осталось живого места, когда он едва мог двигаться, а все кости ломило от боли, они лишь посмотрели на него. «Убьём его?» — Спросил один из них, поднимая его голову мечом, даже не заметив, как острым концом повредил кожу. «Руки марать?» — Саркастично заметил другой. Кто-то пнул прямо под рёбра, и весь воздух пропал из лёгких. Жан слышал, как охотники смеются: им приносило удовольствие издеваться над ним. «Он помрёт» — со слишком большой уверенностью в голосе сказал, предположительно тот, который пнул его. — «Максимум — час. Здесь чёртова середина лес, ему некуда идти. И никого здесь нет. Он умрёт здесь с нашей или без нашей помощи». Кто-то сказал, что можно уходить. И они ушли. Оставив его одного наедине со своими мыслями. Ему досталась участь умереть в одиночестве. Это не имело значения, ведь он смог отомстить. Убить человека, который причинил им больше всего боли. Поэтому он решил, что больше у него нет целей оставаться в этом мире. Этот мир может обойтись без него. И Жан разрезал свои вены.