Бумажное сердце

***

      Растирая кожу под пальцами мылом вплоть до плотной белой непрозрачной пены, красных следов раздражений, скрипа и сухости. Вымывая остатки крови из-под ногтей, кожных складок и борозд на ладонях, изначально оставшихся незамеченными в такой суматохе. Зато сейчас у него была уйма времени привести себя в порядок.       Операция прошла успешно. Пулю извлекли и живот зашили, оставив на память небольшой шрам. Жизнь Акифа Атакула была вне опасности. И пока его мозг восстанавливался после действия медикаментов Дорук мог наконец-то умыться, хотя и хотелось содрать с себя шкуру.       Его отец чуть не умер. С ним могли сделать все что угодно в тот вечер, все обошлось только одними, наверное, молитвами его матери, ведь кроме Небахат Атакул не стал бы просить за жизнь такого плута и подлеца, как Акиф. Ну и еще кое-кто заслуживал воздания всех почестей. Не будь рядом этого смышленого мальчика — Махира, Акиф точно бы сейчас лежал в земле. Если не хуже.       В последний раз ополоснув лицо освежающей холодной водой, Дорук наконец посмотрел в зеркало. Оправил прическу и провел рукой по щекам, предчувствуя еще не заметную колючую щетину. Не считая заляпанной кровью кофты, которую он бы с удовольствием сжег, если бы не пожарная сигнализация на потолке, мужчина был доволен своим внешним видом.       — Ну хватит уже, хватит. Прекрати слепить людей. Все давно поняли, что ты красавчик. — Берк еще толком не успел пересечь порог, но уже издевался.       — Принес? — Дорук проигнорировал его слова, сосредоточившись на значимой для него теме.       Вместо ответа брат бросил ему в лицо чистую одежду: темно синюю футболку. Дорук предпочел бы кофту с длинными рукавами, потому что, во-первых, погода вечерами была весьма сурова для начала осени, но что еще важнее, чтобы не привлекать внимание к своей татуировке на плече, ставшей опознавательным знаком той части населения Стамбула, что подлежала истреблению.       Хмыкнув под нос, он принялся стягивать через голову грязную одежду. Берк стоял прислонившись к косяку двери и пялился в телефон, настолько внимательно, что даже не стал отправлять очередной комментарий по поводу того, что Дорук снова оценил свой внешний вид в зеркале.       — Что там? — мужчина выбросил кофту в высокую урну, для бумажных полотенец, обращаясь к другу.       С каждой секундой лицо друга становилось синонимом всех вопросов на свете, глаза быстро бегали по экрану, естественно, и Доруку стало интересно, что могло быть настолько шокирующим для невпечатлительного рыжего вампира, и он подошел к нему, подглядывая в телефон, но в тоже мгновение экран погас.       — Ничего такого. — прокашлялся Берко, надевая на лицо одну из многочисленных масок. — Я хотел еще кое о чем поговорить с тобой… — он прищелкнул пальцами в воздухе, призывая здравую мысль, такую далекую от его настроения прямо сейчас.       — Только нормальное что-нибудь скажи, окей? — блондин не поверил в его актерскую игру, но возиться с этим у него сейчас не было сил.       — Да, когда я вообще тебя подводил? — притворно возмутился парень, следуя за приятелем на выход из уборной, в ответ получил взгляд, как бы говорящий «ты сейчас серьезно?» — Ну ладно.       — Так что там за тема?       — В принципе, можно перевезти дядю Акифа после того как он очнется ко мне домой. Думаю ему не понравится идея о том, что он лежит в ветеринарной клинике.       Как бы смешно это не звучало со стороны, но это была правда. Из всех врачей, к которым Дорук мог бы обратиться, он выбрал старого знакомого Джихана. Этот мужчина много лет жил по соседству с ними и пользовался большим уважением у всех лиц их города, даже у господина Догукана. Он был первоклассным хирургом, что и служило причиной такого почтительного к нему отношения. Ровно семь лет назад он уехал из их города в большой Стамбул, где преследуя одну попытку за другой искал способ вылечить свою жену, но в итоге все оказалось четно. Госпожа Нериман покинула этот мир в городе откуда и была родом, а ее муж отказался от своей профессии в пользу скорби. До вчерашнего дня.       Доруку дорого стоило уговорить этого обиженного на весь мир человека, но из уважения и давней преданности его деду он уступил. Зная об этом, Акиф, наверняка бы отказался от таковой помощи, но благо, что его состояние не позволяло выказывать свою волю. С выбором места проведения операции помогла его дочь, которая была главой этой самой ветеринарной клиники.       — Когда он очнется ему будет не до того. Можно и потерпеть, зато его никто не найдет. Я бы не стал рисковать его жизнью, пусть лучше побудет под наблюдением.       — Ну рано или поздно ему придется покинуть это место, у меня его никто не найдет.       — Естественно, ты туда только вчера переехал, сам то адрес помнишь? — усмехнулся Дорук, за что получил не очень сильный удар в плечо.       — Из нас двоих я шутник, разве нет?       — Клоун. — он предвещал дальнейшую реакцию своего друга на эту реплику, так что сумел увернуться от удара, грозящего прилететь в голову.       Оба улыбнулись, в шутку перебрасываясь ударами в воздух, в середине пустого коридора больницы. Необыкновенная легкость поселилась в теле. Даже из головы ушли все самые ужасные и страшные мысли. Он слишком устал в последнее время от этого давления со всех сторон, ему нужно было хотя бы ненадолго абстрагироваться от всего этого мира и кучи проблем со всех сторон.       — Что вы делаете? — прямо перед ними встала санитарка с ведром и шваброй, собирающая выполнить свою работу, но также она была не против преподать урок парочке молодых людей, дурачащихся в коридорах больнице как дети малые. — Больница не место для ваших игр. Хватит дурачиться здесь.       Берк выпустил из захвата своего брата, и тут же подбежал к старой леди, чтобы помочь или в конец вывести из себя, ведь пришла женщина уже без настроения. Дорук тем временем остался в стороне не без смешинки, наблюдая за кривляниями друга.       — Пожалуйста, примите мои глубочайшие извинения, за этого придурка. Я как раз привел его делать прививку от бешенства, а то совсем не поддается контролю. Ох… позвольте прежде, вам помочь. — вампир наклонился к совсем невысокой женщине собираясь забрать у нее из рук тяжелое ведро в собой.       — Аллах, не надо. — бабуля была не намерена отпускать это ведро, наверное, и в гроб с ним бы легла, а ее хватка был неожиданно крепкой. — Отпусти же.       — Я не могу смотреть как вы надрываетесь, госпожа, у меня такое воспитание. — одна его рука легла на сердце, а вторая до сих пор боролась с бабкой с за несчастное ведро. — Давайте мы сами уберем, учиненный нами беспорядок, — и хоть Доруку не нравилась идея заниматься этой работой, останавливать друга он не стал, предполагая, что дальнейшая развязка этого боя окажется очень интересной.       — Да, отстань ты от меня. — злость ее прошла, осталось только недоумение и некий страх. — Просто уходите и все.       — Ну, я так не могу, госпожа. Позвольте помочь вам. — для Берка это уже стало делом чести, проиграть этой бабушке в борьбе за ведро, казалось чем-то совершенно ниже его достоинства, даже если приз того не стоил.       — Аллах, помилуй! Я говорю тебе отпустить, мальчик, ты, что не в порядке? — причитала женщина, оставившая свою швабру и двумя руками хватающаяся за ведро.       — Совсем не в порядке, госпожа, — вмешался и Дорук. — После кастрации такой стал.       Старая леди обернулась ко второму мужчине, про которого уже позабыла. Угораздило же именно в этот момент Берку прийти в себя и отпустить ведро, да еще и так, что с чрезмерной силой и резкостью она потянула его к себе, расплескивая всю воду на пол и свою форму. Дорук успел вовремя отойти от мини-цунами, оставшись совсем нетронутым, что нельзя сказать о его друге, но и это не сравнить с тем, как до последней нитки промокла женщина. Секунда. Две. Никто ничего не говорил. Блондин прикусил язык, чтобы невольно не разразиться смехом.       — Ох… Примите мои искрение извинения, госпожа, мы сейчас все здесь… — начала Берк так натурально, что Дорук чуть было не поверил, но заметил с камим весельем блестели глаза вампира, впрочем это было не долго.       — Сказала же отпустить! Сказала отпустить! — старая леди не растерялась и схватилась за швабру, которую до этого аккуратно примостила у стены, и принялась нагонять с ней Берка как нашкодившего мальчишку, впрочем так и было. — Уже небо подпираешь, а ума до сих пор нет! Никакого уважения к старшим!       Дорук легким шагом избежал попадания под раздачу, обогнул угол и спрятался за стеной коридора, но напоследок не отказал себе в удовольствии поглядеть на бегающего от санитарки друга, которая уже несколько раз приложила его по коленям и голеням. Довольный прошел дальше. В очередной раз доказав, что они с Берком лучшие друзья.       Это было конечно весело, но у него были дела: встретиться с господином Джиханом и обсудить состояние своего отца, когда ему можно будет выйти отсюда, а для этого сперва надо было найти его дочь, которая так кстати встала прямо перед его взором, в конце коридора разговаривала с пациенткой, держащей в своих руках маленького песика. И все было нормально. Осталась всего пара метров до заветной цели. Только обойти столик сестринского поста.       — Ты знаешь Вели Эрена? — пролепетал женский голосок сбоку.       Дорук резко остановился посреди коридора, навострив ушки на макушке. Это было совсем не к месту. Ему сейчас совсем не нужны были проблемы еще и с Эренами. Мужчина обернулся в сторону этого голоса: у стойки стояли две медсестры, одна наклонилась над столиком, показывая что-то своей коллеге. Разговор еще продолжался.       — Это же вроде какой-то бизнесмен, филантроп или типа того. — пожала плечами другая девушка, заполняющая документы за постом.       — Тут пишут про его дочь. Блядь.       Дорук почувствовал как одно только упоминание об Асие, разворошило его душу, всколыхнуло мертвый кусок плоти, раздувая в нем огонь жизни. Новости? Об Асие? Ему нужно было посмотреть, что там. Последний раз он видел Асие в свои снах, но эти видения растворялись, теряя краски в его серой реальности, забывались и пропадали среди прочих воспоминаний о ней, которые он запер в далеком уголке подсознания, чтобы не позволить себе расклеиться.       Мелкая дрожь скопилась на кончике пальцев, как у наркомана, нуждавшегося в этой дозе. Мужчина сжал кулаки. Спокойно. Это в прошлом.       — Аллах, она такая красивая. Поди, актриса какая-нибудь? — это было крахом его сопротивлению собственным чувствам и желаниям. Да гори оно все…       Он просто хотел посмотреть и все. Увидеть ее. Может это даже не она. Может эти медсестры что-то перепутали или речь шла о другой дочери, хотя сколько в Стамбуле, да даже во всей Турции, найдется неписанных красавиц как его Асие, дочерей богатых бизнесменов по имени Вели Эрен. Это точно была она. Дорук не хотел многого, просто увидеть ее хотя бы через экран смартфона. Убедиться, что все в порядке, ведь после последних событий он не мог быть уверенным, что семья не заставила ее расплатиться за связь с ним — это был один из самых больших его страхов, ведь у него не было даже возможности не то что помочь, так даже узнать, что с ней случилось. Но скорее всего, она и сама не допустила бы, чтобы он что-либо узнал.       Над двумя сплетничающими девушками нависла тень неизвестного мужского тела. Первой к нему обернулась невысокая веснушчатая медсестра. Этот красивый молодой человек буквально дышал ей в спину, заставляя мурашки неизвестного происхождения подниматься по телу. Больше в шоке, чем в страхе она таращилась на него не в силах отказать себе в удовольствии повнимательнее разглядеть его яркие зеленные глаза под оборкой светлых ресниц.       — Позволите? — его бархатистый голос что-то скрывал за собой, но, отвлеченная красотой его лица и вежливой учтивостью, девушка была не в силах расслышать, что ей кричала ее совсем малюсенькая частичка самосохранения. — Госпожа… — зеленные глаза скользнули с ее вниз, остановившись где-то на уровне левой груди, прежде чем подняться обратно. — Джемре?       — Да? — прокашлялась медсестра введенная в ступор от необыкновенной неловкости из-за забившегося в ней смущения.       — Позволите ваш телефон, пожалуйста? — девушка округлила свои карие глаза в очередном шоке.       Он просил ее телефон? Именно ее? Такой необыкновенно красивый парень просил телефон такого гадкого утенка как она? Да, еще и когда рядом была ее очаровательная коллега?       Ведомая точно не здравым рассудком медсестра протянула свой гаджет, неуверенная, что сможет сказать хоть что-нибудь нормальное, чтобы не опозориться. В первый раз за всю ее недолгую жизнь хоть какой бы то ни было парень попробовал с ней познакомиться, и она на самом деле не хотела терять эту возможность, тем более что он был таким вежливым и необыкновенно красивым, как прекрасный принц из сказок.       Молодая сотрудница с замиранием сердца ждала, что он оставит ей свой номер, попросит позвонить позже или даже пригласит на свидание, но с каждой секундой лицо ее собеседника становилось все более хмурым, злым, на грани бешенства. Он с такой силой сжимал ее телефон, что экран того гляди покроется миллионами трещин. Только сейчас она догадалась, что интересовался этот молодой человек вовсе не ею.       — Что здесь происходит? — подошла еще одна женщина и улыбнулась двум введенным в замешательство девушкам, но человек, к которому как раз обращалась, даже не поднял глаз. — Господин Кемаль, все в порядке?       — Чего? — мужчина резко дернул головой, бросая молнии своим уже не настолько красивыми, по мнению Джемре, глазами.       — Вы наверное хотели поговорить со мной? — врач не растерялась, Джемре возложила не нее надежды по поводу возвращения своего телефона.       Мужчина смотрел на госпожу доктора так, будто готов был убить на месте одними только своими яркими зелеными глазами. Медсестра оказалась напугана настолько, что даже забыла про свой телефон в его руках, отошла на несколько шагов назад, прячась за стойкой сестринского поста. Молодой человек шумно выдохнул через рот, поднимая глаза к потолку, будто успокаиваясь, а затем с такой силой ударил по столику, что можно было расслышать треск разбивающегося экрана ее совсем новенького, недавно купленного гаджета. Девушки подпрыгнули от страха, даже по плечам госпожи доктора пробежала дрожь. Джемре было уже глубоко наплевать на этот телефон, она могла только радоваться, что сама не оказалась на его месте, выглядывая из-за спины своей коллеги, проследила за удаляющейся быстрыми резкими шагами фигуре уже совсем не прекрасного, а очень даже пугающего мужчины. Аллах уберег.

***

      Самолет выпустил шасси, плавно плыл вперед с каждой секундой все медленнее пока полностью не остановился на месте. Сердце в груди же набирало обороты с пониманием своего безвозвратного возвращения. Через окно издевательски ярко светило солнце, настраивая на нужный лад, но из Франции с собой она принесла темные тучи, которые заполонили ее голову.       Асие сидела неподвижно еще некоторое время, пока вокруг все носились туда сюда. Ей нужно было настроиться. Все существо противилось идее встать с этого кресла. Только когда черный минивен остановился неподалеку от самолета — смирение и долг толкнули ее в спину.       — Госпожа Асие, мы прилетели, — осторожно предупредила стюардесса, чувствуя, что ее собеседница не в том настроении для разговоров.       Выдохнув напоследок, Асие встала со своего места. Небольшая резкость движений, и по голове словно ударили тяжелым предметом. Перед глазами все потемнело, но вовремя ей протянули руку, помогая удержать равновесие.       — Госпожа Асие, вы…       Девушка оборвала обращение, вытянув руку, с просьбой замолчать. Сейчас она была не настроена выслушивать это все. У нее были проблемы посерьезнее. Проморгавшись и сделав над собой усилие, Асие улыбнулась бортпроводнице.       — Спасибо вам.       — Ну что вы, — собеседница явно нервничала, но нацепила дежурную улыбку, опуская дрожащий взгляд, Асие тоже не стала настаивать и отвернулась.       Маленькая сумочка в руках казалась тяжелее наковальни. Посильнее сжав кожаный ремешок, спрятав глаза от солнечного света под стеклами темных очков, девушка медленно вышла из салона самолета. Сухой теплый воздух попытался сбить ее слабую фигурку, но лишь выбил несколько кудрявых прядей из строгой прически. Такой же медленной вальяжной походкой она ступала по ступенькам трапа обязательно держась за перила, чтобы не свалиться. Внизу ее ждал Каан, предлагая придержаться за его плечо. Асие прошла мимо, не потрудившись даже сделать вид, что не заметила этого жеста, благо уже через пару метров смогла найти силу в объятиях другого человека.       — Здравствуй, доченька. — мужчина легко удержал ее в руках, не подав вида, что она почти что упала в его объятия.       — Здравствуй, папа — дав себе прежде немного времени, поприветствовала его дочь и тут же прижалась поцелуем к тыльной стороне ладони.       — Каан, как ты, сынок? — повернулся Вели к воспитаннику, оставшемуся за спиной девушки.       — Благодарю. Все хорошо. — он бы тоже поцеловал руку, если бы Асие не держалась за нее.       Вели улыбнулся по отечески тепло, но за вуалью этой напускной доброжелательности дочь видела черную дыру. Ее сердце забилось в горле от страха. Она чувствовала, что что-то не так, хотела спросить, но не имела на это права. Проглотив комок в горле, девушка ответила на улыбку и приняла приглашение сесть в салон покрытого черным глянцевым лаком снаружи и обитым изнутри молочно-белой кожей Viano. Каан не составил им компанию, поймав многозначительный взгляд своего господина. Его место оказалось рядом с водителем, от которого их отделяла непрозрачная черная перегородка.       — Ты уже зачислена в Стамбульский консерваторий. — сообщил Вели через пару минут тихой плавной поездки.       Асие чуть потупила с ответом, хотя с другой стороны очень ждала, что же скажет отец. Ее сейчас больше волновала Айбике. После вчерашнего разговора с папой она ничего не поняла. В ответ на ее эмоциональную тираду о том, что ее сестренка находится в опасности под прицелом внимания чокнутого кровожадного рыжего вампира — Берка Озкая, Вели так же спокойно как и всегда сказал лишь три слова: «Я тебя понял.» Большего она не получила, даже Каан не мог помочь ей, ведь будучи с ней в Париже, он, естественно, ничего не мог сделать и как-либо контролировать ситуацию. Съев саму себя от волнения, ворочаясь в кровати всю ночь без сна от беспокойства, выплюнув половину банана, запихнуть в себя который тоже оказалось слишком тяжелым заданием для ее слабого и брезгливого желудка, Асие все же не посмела снова набрать отца в трубку. Беспокоить его или кого-нибудь еще из членов семьи все еще было для нее чем-то недопустимым. После совершенного ею страшного греха — все ее контакты с родными сошли к минимуму. Ей было стыдно стоять рядом с ними. Глаза не отлипали от пола. Вина подобно тяжеленному чугунному шару висела на ее шее, приближая к земле, под сырой слой которой она уже была готова лечь, не выдерживая груз, который сама на себя повесила. Спроси. Спроси. Спроси.       — Спасибо… — нет, она не спросит.       Вели вновь улыбнулся, старательно смягчая обстановку, но дочь так же как и прежде опустила глаза вниз, рассматривая незамысловатый узор на сумке. В отличии от своей прошлой отлучки, когда она вернулась с счастливой улыбкой на губах, нежным румянцем на щеках и разлетающимися во все стороны кудрями, в этот раз она была по крайней мере так же плоха как после скорого известия о смерти Кадира, если не хуже. Прекрасно зная о своей сложной холодной натуре, Вели не имел ни надежд ни намерений попытаться привести дочь в чувства. Разговоры по душам — этим талантом обладала его жена, но далеко не он. Уж точно не в беседах с дочерью.       Вибрация телефона развела напряженную тишину в салоне. Асие вцепилась в этот звук. Глазами схватилась за характерный предмет в его руках, который он медленно подвел к уху, отвечая.       — Слушаю, Джалиль. Это из дома!       Девушка чуть подвинулась вперед, отбрасывая сумку в сторону. Ей было просто необходимо услышать, что с Айбике все в порядке.       — Уже? — удивленно мужчина проверил наручные часы, улыбнулся и поднял глаза к испуганной дочери. — Ждите. Мы скоро приедем.       Вели отключился первым, продолжая сверлить Асие холодными глазами, за коричневой радужкой которых была уйма сомнений. Девушка взволновалась не на шутку, казалось, если прямо сейчас ей никто ничего не объяснит, сердце разорвется под ребрами. Спроси! Спроси! Спроси!       Не хватило секунды, чтобы первое слово слетело с языка. В тот момент, когда грубые сухие ладони отца, дотянулись до ее, она остановилась, с воздухом застрявшим в горле. Асие почти умерла на месте от страха. Этот успокаивающий жест так напоминал прошлый раз.       — Асие, — голос был довольно мягким. — Я прошу тебя сделать кое-что для меня.       Это было совершенно неожиданно. На мгновение девушка забыла о всепоглощающем ее страхе и беспокойстве за сестру. Когда же реальность происходящего, просочилась сквозь окружающий ее вакуумный шар, она была готова согласиться на все что угодно, ведь знала, что отец не водрузит на ее плечи груз больший, чем она сможет вынести, хотя Асие была готова пройти любое испытание.       — Конечно, папа.

***

      Дорук буквально вылетел из здания и чуть ли не бежал к своей машине. Это было неправильно и глупо. Он понимал это, но ничего не мог с собой поделать, не мог сидеть на месте дожидаясь следующих вестей. Потому что на следующих фотографиях она может быть уже в белом платье.       — Да будь ты проклят! — рявкнул от злости, обращаясь не к кому-то конкретному, а просто передавая свое настроение.       Отбросив ремень безопасности после неудачной попытки пристегнуться в сторону, мужчина зажал педаль газа, выкрутил руль и выехал из парковки. Может в таком состоянии не стоило вообще садится в машину, ведь ему было совсем не до правил дорожного движения. В голове крутилась, как балерина из музыкальной шкатулки, его фарфоровая куколка Асие. — Да, Кемаль Дорук. Я тебя люблю. Очень люблю. На самом деле. Только тебя. — Асие протянула руки к его лицу и взяла за щеки. Так какого хуя?

«Роскошная невеста или во сколько обойдется свидание с дочерью одного из самых влиятельных бизнесменов в Турции?

Старшая дочь многоуважаемого господина Вели Эрена была замечена в шикарном ресторане «Olden 1772» на встрече с внуком Джихангира Акгюна, по совместительству владельцем сети отелей по всей Турции. Как сообщает источник уже на следующий день хозяин заведения сменился и его владельцем стала не кто иная как очаровательная спутница счастливчика Аяза Шахина. Хотя насколько можно об этом судить? Если даже ради одного свидания пришлось пожертвовать целым рестораном, страшно подумать, каковы будут расходы на свадьбу молодой пары. Одно можно сказать наверняка — это встреча не последняя.»

Черта с два!       Если еще хоть когда-нибудь они и встретятся так это на похоронах этого «счастливчика» Аяза Шахина. Совсем скоро, к слову, ведь после того как этот ублюдок позволил себе распускать руки по отношению к его Асие, прикасаться к ее оголенной спине, шептать ей что-то на ухо и так смотреть. БлядьБлядьБлядь.       Как назло эти фотографии никак не хотели стираться из памяти. Они стояли перед его замыленными ревностью глазами, а фантазия подбрасывала еще более сочные подробности. Как этот сукин сын греет свои потные ладони о ее изящную спину, наклоняется над ухом, заправляет непослушные завитушки и шепчет различные отвратительные сальные комплименты. А она? Асие оборачивается к нему, хлопая своими большими шоколадными глазками из-под трепещущих пушистых ресниц, и… улыбается?       Дорук с остервенением ударил ладонью по рулю, вызывая длинный сигнал и привлекая чрезмерное внимание других водителей и пешеходов, но ему было уже плевать. Хотелось бы думать, что ее улыбка лишь плод его извращенной фантазии, но увы. Фотографий было несколько и на одной из них именно его Асие улыбалась, демонстрируя ровный ряд жемчужных зубов, этому Аязу, от одного упоминания имени которого руки тряслись и сжимались вокруг баранки до белеющих костяшек пальцев. Она наклонилась к нему, выгибая спину и вытягивая тонкую шею, пока этот шакал вальяжно развалился на своем месте и разглядывал ее, чуть склонив голову. Сколько же деталей, но он запомнил каждую. Каждую букву коротенькой статьи и каждую фотографию, будто ему нравилось мучить себя. Не могла. Не могла. Не сделала бы этого.       Если Дорук что-то и узнал об Асие за время их коротких отношений так это то, что она была очень предана людям, которых любила. И он был в списке этих лиц. Должен быть.       Выехав из длиннющей пробки, мужчина продавил педаль газа в пол и направился в самое сердце Сарыера. Еще будучи даже не на середине дороги он видел красные крыши их дома. Дома, где ему наверняка окажут очень теплый прием, ведь сегодня он войдет через главные ворота. Сомнения конечно были. Отец будет, ласково говоря, не в восторге, когда узнает, но тогда ему будет вовсе не до этого. У него еще было время развернуться и уехать, но что тогда? Асие выйдет замуж за этого… блядь. Даже имя произносить не хотелось. Только думая об этом — сходил с ума. Он знал точно, что не выдержит этого испытания. Все остальное на этом фоне меркло.       И вот он здесь. Элитная улица в квартале Тарабья. Шесть особняков из которых заняты были только два. Машина плавно остановилась перед красно-белым шлагбаумом. Хотелось, конечно, снести его нахуй и ехать без остановки до самых ворот в дом Вели Эрена, но разум не до конца покинул его. Едва он успеет проехать сотню метров, как на его лбу начнет припекать красная точка. Дорук постарался придать себе максимально расслабленный вид и зажал кнопку на дверце, опуская стекло машины.       — Это частная собственность, вам стоит уехать. — предупредил молодой мужчина, чем вызвал лишь улыбку на его лице.       С самым наигранно усталым видом Дорук выдохнул и закатал рукав футболку, демонстрируя опознавательную метку на плече. В один момент выражение лица солдата дрогнуло, его пронзили трещины удивления, а следом черты огрубели. Это была откровенная ненависть, но пока он не хватался за пистолет, Дорук мог это вытерпеть.       — Имя.       — Дорук Атакул. Вели Эрен меня ждет.