Little Merman

Сквозь небольшое резное отверстие в борту Вэй Ин как заворожённый смотрел на танцующих на палубе людей. Ин начал увлекаться миром над водой ещё с детства, и за свою жизнь выучил о людях немало. Но сейчас казалось, что все эти знания были ничем в сравнении с одной только минутой наблюдения своими глазами, пусть даже через небольшое оконце. Корабль заполняли верёвки, разные ящики и бочки, а ещё несколько лодок у самых бортов. Взгляд русала упал на забавного вида коробочки, висящие на мачтах и излучающие мягкий, подёргивающийся, красновато-желтый свет — неужто тот самый огонь? Но главное… Люди. Люди, люди, много людей, одетые похоже, но совсем разные на лица. По сравнению с морским народом, люди и правда были менее красивы, но Ин совершенно не придавал этому значения. Их ноги, которые раньше русал мог наблюдать лишь издали или у затонувших трупов, сейчас мелькали совсем близко, в самом деле двигаясь, легко держа людей вертикально на палубе, сгибаясь-разгибаясь, как руки в локтях, и отбивая ритм по доскам, да так ловко, что ещё ни один человек не оступился и не упал! Музыка наверху тоже оказалась не такой, как под морем, — быстрее, резче, её играли на незнакомых морскому народу инструментах, чьи голоса трелями заполняли всю палубу. Да и танец русалок, плавный, широкий, ритмующийся с потоком воды и колебаниями водорослей, тоже был совершенно не похож на бодрые и залихватские движения жителей суши. Некоторые люди были в совсем лёгкой одежде, продуваемой всеми ветрами, некоторые в более строгой и почти одинаковой. Кто-то смуглый, кто-то бледный, многие с совсем короткими волосами, у других же они ложились чуть ниже плеч. Но все — мужчины. И их было столько, сколько Вэй Ин ни разу не видел за всю жизнь!.. В голове пронеслось, что у людей, должно быть, какой-то праздник — ведь лишь на них музыка играет так громко, а танцы длятся так долго. Но какой?.. Любопытство в груди разгорелось ещё больше — о чём о чём, а о человеческих праздниках Вэй Ин не знал совсем ничего! Совсем близко вдруг прошла ещё одна пара ног в высоких сапогах. Ин едва заметно вздрогнул и прижался ближе к борту, на всякий случай отпрянув от отверстия. — Этим матросам только дай повод повеселиться да побездельничать, — проворчал сверху чей-то голос. Слух Ина зацепился за незнакомое слово «матросы», и страх сразу исчез как не бывало, сменившись губительным любопытством. — Дядя, не будьте таким строгим, — этот голос был мягче, чем у первого человека, глубоким и приятным. Ин тихо хмыкнул — а всё же неправы были те русалы и русалки, горделиво удтверждавшие, что, в отличие от морского народа, у всех людей голоса неприятные! — Людям необходимо веселье, к тому же, они тяжело работали весь день до этого… Дядя, вам опять нехорошо?.. — Всё в порядке, — голос прозвучал ещё более хмуро, чем в первый раз, и как-то очень напряжённо. — Ненавижу сырость… Ещё и этот отвратительный дождь! Ин задумчиво почесал нос кончиком когтя и тихо-тихо глянул на палубу вновь. Дождь в самом деле крапал с неба, но совсем слабый. Русалы плохо понимали, какие неудобства может причинять дождь, ведь они итак всю жизнь жили в привычной «сырости» и совсем редко выплывали на поверхность… но в любом случае, что это за человек, раз он жалуется на настолько мелкие капли?! Может, какой-то больной старик? Хотя, непохож был голос на старческий… — Ваша Светлость! Ваше Высочество! — снова стук ног по доскам, приглушённый музыкой. На этот раз Ин успел мельком разглядеть загорелое лицо, тронутое щетиной. Волосы мужчины были короткими, на макушке вовсе открывая кожу головы… Всё было так интересно, необычно, непривычно, что на миг русал вовсе забыл о том, что сохнет над водой, не дыша уже пару минут!.. — Прошу прощения, Ваша Светлость и Ваше Высочество, но я боюсь, шторм всё-таки будет! — человек говорил так, словно продолжал уже начинавшийся разговор. — Поверьте этому морскому волку, неспроста птицы такие тревожные, небо — такое хмурое, да и море уже начинает волноваться! И ветер всё сильнее… Мельком глянув вниз, Вэй Ин согласился со словами человека — чем серее небо, чем больше разнятся движения ветра с направлением волн и облаков, тем скорее грянет шторм. Уж кому, как не ему, знать это! Русал заметил слишком яркий закат и тревожный покой вод, постепенно сменявшийся дрожащей рябью, лишь только выплыл на поверхность, но он был так взбудоражен видом корабля, что совсем не обратил внимания… — Раз уж я выбрался в это отвратительное море, я не дам ветру согнать меня, пока не закончим, — кисло проворчал первый человек, которого Ин заочно окрестил «стариком». — Ладно, как скоро начнётся? — Должно быть… — смуглый мужчина почесал затылок, поглядывая на пасмурное небо и воду. — Около часа — и всё! — Поворачивайте к берегу уже сейчас, но пока не торопитесь, — мягкая полуулыбка второго человека чувствовалась даже в словах. Почему-то Ин подумал про Мэн Яо, с его вечной располагающей улыбкой на лице и в голосе, и тихо фыркнул, зажав рот рукой… Однако мимолётная весёлость быстро прошла, стоило понять, что человек неправ. Брови русала сошлись к переносице. Уж он-то видел мельчайшие детали в поведении моря, которые не бросались в глаза людям, и знал — шторм начнётся куда раньше… Вдруг, слуха коснулась тихая мелодия, переплетающаяся с ветром и шорохом волн. Песнь Сирены была плавной и неслышимой ни для кого, кроме русалов, только чтобы незаметно для людей привлечь внимание сородичей. Обернувшись, Ин посмотрел на Хуайсана и Цзян Чэна, всё ещё тревожно наблюдавших за ним снизу — поймав его взгляд, Хуайсан боязливо замолчал и замахал руками, зовя прыгнуть обратно в море. Ин успокаивающе помахал в ответ, давая понять другу и брату, что скоро вернётся. Тем более, что, хотя морской народ мог легко задерживать дыхание куда дольше, чем люди, Ин чувствовал, что жабры уже начинали саднить без влаги. Несколько минут, и их начнёт сильно жечь… — Брат! — Вэй Ина вновь отвлёк мягкий голос человека и волна шума, поднявшаяся на палубе. Мужчина сделал несколько шагов, и теперь Ин мог почти полностью разглядеть стройную и статную фигуру в белых одеждах. — Мы заждались тебя. Ин правда уже хотел спрыгнуть, нырнув обратно в море за глотком воздуха. Но увидев того, к кому обращался человек, застыл, удивлённо приоткрыв рот. На палубе появился юноша, примерно одного возраста с Вэй Ином, — по крайней мере, по русалочьим меркам, он выглядел именно на эти года. Тоже белые, не роскошные, но дорогие и тонкие одежды с красивыми складками широких рукавов, резко сужающихся к запястьям, скрывали тело, оставляя на виду лишь светлые кисти рук, шею над коротким стоящим воротником и… лицо. Утончённое, нордически бледное и обрамлённое густыми, тёмными, как глубинные воды океана, волосами до талии, лишь мужественно изогнутые полные губы выделялись на нём ярким мазком цвета коралла… И глаза. Светлые, будто озарённая лучами солнца поверхность моря близ горизонта, они смотрели внимательно и неподвижно из-под веера густых ресниц, которые своей чернотой лишь явственнее подчеркивали золотистую глубину глаз. Это был человек, однозначно человек, твёрдо стоявший на двух длинных и ровных, как трезубец морского царя, ногах, — но при взгляде на него Вэй Ин подумал, что этот человек красив, как русал. Даже его волосы, всё ещё не достающие примерно плавника до длины волос морского народа, были куда длиннее волос едва ли не всех людей на корабле… — Брат. Дядя, — мужчина с внешностью русала вежливо склонил голову, приветствуя двоих людей у борта. Глубокий, бархатистый голос прозвучал сдержанно и коротко, но даже так от него перехватило дыхание. Конечно, Ин и раньше видел людей. Издали на берегу, мёртвых вблизи, на найденных под водой картинах. Весь морской народ поговаривал, что голоса людей грубее русалочьих, как и черты лица, и Вэй Ин, опираясь в том числе и на собственный опыт, был уверен, что это правда… До этого мгновения. «Кто он?..» — Ты долго не выходил, — человек с мягкой улыбкой в голосе сделал ещё шаг, и теперь Ин мог разглядеть и его профиль. Братья в белых одеяниях были очень похожи мягким абрисом скул, красиво очерченными губами и идеально ровными переносицами, однако глаза второго были темнее, больше походившие на небо ранним вечером, а черты лица смягчала лёгкая, как морской бриз, улыбка. Волосы тоже были почти до талии. Невольно Вэй Ин уставился и на него — не видел бы он лично ног у этих двоих, точно бы решил, что они русалы! — Нам довольно скоро придётся вернуться на берег. Я знаю, ты не хотел бы уходить сейчас, однако… — Чем скорее тем лучше, — опять проворчал «старик». — Нечего вам так много времени проводить ни на корабле, ни с этими матросами. Хуань, ты почти весь день беседовал о каких-то глупых морских поверьях, разве это стоит делать будущему королю?! А твой брат, после того, как услышал сказку о русалках, не выходил из каюты пол-дня. Наследный Принц Лань Хуань и Второй Принц Лань Чжань? Видел бы вас отец! Лучше бы нашли себе достойных невест, чтобы остепениться и выкинуть из головы всякое… Вот как на вас двоих влияет море! Ненавижу его! «Эй! Ты о моём доме говоришь! — внутренне возмутился Вэй Ин. — А вот что за морские поверья? И… Сказка о ком?!..» Алые плавники, свисавшие вниз с досок, чуть нервно дёрнулись вместе с чёрным кончиком хвоста. — Дядя, нам с братом вовсе не к спеху искать невест, — всё так же спокойно ответил юноша, названный Хуанем. — Но лучше подождать подольше, чем выбрать не того человека. И прошу, не переживайте так… Мы не станем отправляться в море слишком часто. Его брат промолчал, смотря из-под полуопущенных ресниц. Оба знали, что Лань Чжань вовсе не предавался непонятным размышлениям о несуществующих русалках — просто рассказанная старым моряком легенда вновь напомнила братьям об утонувшей матери. Рассерженно вздохнув, «старик» заговорил с каким-то подошедшим человеком, одетым строго и с немного угрожающей длинной палкой за спиной, ровной и тонкой лишь наполовину, а потом почему-то поспешно скрылся внутри корабля. Взгляд Ина снова застыл на холодном отстранённом лице младшего из братьев. Хоть они были похожи, этот Второй Принц Лань Чжань держался совершенно иначе, нежели мягкий и приветливый Лань Хуань. Было в чертах неподвижного лица что-то такое, что притягивало, словно Песнь Сирены. Что-то непохожее на людей из рассказов или с картин, но в то же время совершенно несвойственное и русалкам — не то холодный взгляд тёплых глаз, не то странная отстранённость от всего, что находилось близко, не то… не то… Вэй Ин вдруг понял, что всё время так пристально смотрел на лицо этого Лань Чжаня, что совсем обделил вниманием его руки, — а зря. В них, поднятых на уровень груди, юноша держал что-то. Или… Кого-то? Ведь эта белая штуковина, почти слившаяся с одеждами человека, абсолютно точно шевелилась! Приглядевшись, Ин вдруг понял, что узнает странную зверушку, — буквально сегодня он показывал Хуайсану картины, и такая же была на второй, испорченной водой! Удивление и возбуждение от этого открытия оказались настолько сильны, что Ин едва удержался от того, чтобы прямо так, снаружи корабля и с хвостом напоказ, не закричать: «Что это за звери?! Дай потрогать!..» — Они действительно прелестны, — Лань Хуань произнёс это, будто в ответ на какую-то фразу брата, но Лань Чжань совершенно точно не говорил ни слова. — Я рад, что не прогадал… В отличие от дяди, — эти слова юноша сказал совсем тихо и с тенью смеха в голосе. Ин, склонил голову. С чем не прогадал? Эти зверушки — подарок? — Но где… Будто опережая вопрос, мимо ног Лань Чжаня резво пронеслось чёрное пятно. Это пятно навернуло несколько кругов по палубе и вдруг остановилось у самого отверстия в борту, уставившись на Вэй Ина. Русал аж отпрянул, но быстро понял, что этот зверёк точно такой же, как на руках юноши в белом, — маленький, мохнатый, с длинными ушками, большими глазками и дёргающимся носиком, только шкурка была чёрной. Не удержавшись, Ин украдкой протянул руку и коснулся маленького тельца. Мягко и почему-то немного мокро… От прикосновения зверёк отпрянул, возмущенно тряся ушами… Но вдруг к нему опустилась другая рука. Ин резко отстранился, вжавшись в борт. — Он снова сбежал, — красивым низким голосом без единой эмоции констатировал Принц Чжань. — Смотрю, ты уже любишь их, — как-то странно интерпретировав интонацию брата, улыбнулся Принц Хуань. Лань Чжань не ответил. Потерев жабры, всё ещё несильно, но ощутимо саднящие от сухости, Ин высунулся из укрытия, как пугливый рак из ракушки, и увидел, что тот держит уже два мягеньких ушастых комочка, прикрывая их ладонью… А потом взгляд скользнул чуть выше, и русал долго, не отрываясь, смотрел на губы, не улыбавшиеся, но расслабленные, будто на них вот-вот готовилась лечь нежная улыбка, так контрастировавшая с холодным голосом и взглядом… Лишь спустя несколько долгих мгновений Ин понял, что позади него уже пару минут слышится Песнь Сирены. И что на этот раз она гораздо более тревожная, чем когда Хуайсан незаметно окликал его в первый раз. Кое-как оторвав взгляд от этого слишком красивого для человека юноши, Ин обернулся… И его глаза расширились от испуга. Как он мог отвлечься настолько сильно?! Теперь ясно, почему ворчливый старик поспешил внутрь корабля. Ясно, почему этот Второй Принц в белых одеждах прикрывал чёрно-белых зверей рукой, и почему их шерстка была мокрой. Ясно, почему жабры всё ещё не начали гореть ожогом медузы от отсутствия воды. На шее была вода — мелкий дождь превратился в ливень! Но это было полбеды — небо потемнело, лишь совсем тонкая алая полоска пылала на горизонте, волны поднялись и вспенились, а где-то далеко, пока беззвучно, сверкнула молния… Как и думал Вэй Ин, шторм начался намного быстрее, а почти все люди на корабле были слишком отвлечены своим весельем!.. Поймав взгляд друга, Хуайсан снова замахал руками, зовя скорее спуститься. Цзян Чэн, с трудом удерживаясь от громкой брани, начал делать какие-то крайне угрожающие движения… Порой бури на море действительно были настолько сильными, что даже русалам не стоило оставаться на поверхности… — Шторм!!! — в ту же секунду опустившуюся на море ночь прорезал громкий хриплый крик, заглушивший остальные голоса. — Свистать всех наверх! Корабль ожил, как растревоженная колония рачков в расщелине между камней. Настроение людей поменялось так же быстро, как и погода, музыка резко смолкла, сменившись громкими возгласами, бранью и отрывистыми командами. Кто-то натягивал верёвки, кто-то полез на мачты, кто-то крепил незнакомые предметы на корабле… Лица братьев-принцев изменились, стоило по небу, следом за новой молнией, прокатиться низкому раскату грома. Своенравное Северное море всегда было непредсказуемым, и, должно быть, только его воды знали, о чём Лань Чжань и Лань Хуань думали в этот момент. — Я к дяде! — Хуань на миг встревоженно положил руку на плечо младшего брата. — Унеси кроликов! Волны поднимались выше и выше. Не прошло и нескольких мгновений, как брызги белой пены окропили палубу, залив Вэй Ина с головой. Тот покрепче вцепился в канаты, чтобы не сорваться, и тряхнул головой, отплевываясь от попавших в рот тяжёлых мокрых прядей волос. Зато жабры больше не саднили, увлажнённые солёной водой. У людей на корабле же не было и единого «зато». Когда судно неспешно плыло в спокойной воде, оно казалось огромным и величественным творением, гордой птицей, парящей на своих широких крыльях, — сейчас, качавшееся вверх-вниз на огромных волнах, словно обычная доска, оно скукожилось, выглядя на фоне стихии промокшим жалким птенцом. Ветер дул в паруса, на этот раз норовя сорвать и разорвать, брызги укрывали людей на палубе с головой. Лань Хуань метнулся внутрь, к дяде, как и сказал, — Лань Чжань хотел пойти следом, должно быть, укрыть от бури зверьков, названных нежно перекатившимся на языке словом «кролики», но в этот миг по палубе прокатилась волна, снеся на своём пути всё — в том числе и людей. Принц тоже не устоял на ногах, белые одежды в один миг посерели, вымокнув насквозь, как и густые волосы. Он встал почти сразу же, но дрожащих кроликов в руках уже не было. На красивом лице мелькнула тень испуга. Юноша поискал кроликов взглядом, но вместо этого увидел, что человека, стоящего на корме у руля, так же сбила с ног волна. И далеко не его одного. К штурвалу уже мчался кто-то из матросов — сам Чжань бросился к упавшему, но всё ещё не выпустившему выскальзывающий канат из рук человека и перехватил верёвку, помогая удержать. Корабль сильно накренился, мачты заскрипели под напором ливня и ветра… И тут зрачки Вэй Ина резко сузились, стоило взглянуть вперёд. Скалы!.. — ВЭЙ ИН!!! — уже не скрываясь за Песней, звал Цзян Чэн, пытаясь перекричать бурю. Ин наконец-то разжал пальцы и, резко оттолкнувшись хвостом, нырнул в море головой вниз. Человек, схвативший штурвал, пытался сделать хоть что-то — но ему не хватило времени. Через мгновение после того, как тело Ина легко скользнуло между волн, корабль людей с ужасающим хрустом тяжело врезался в чёрные скалы. Жадно вдохнув воздух, Ин, лишь слегка дав сердцу утихомириться, а жабрам — охладиться вновь, вынырнул обратно на поверхность, смотря на сломанный корабль со стороны. Значит… Вот как выглядит это? То, как они все попадают на дно?.. — Вэй Ин! — Цзян Чэн подплыл сзади. На его лице была написана сильнейшая тревога. — Глупый планктон, почему не спрыгнул сразу?! — Погоди! — русал отмахнулся, во все глаза смотря вперёд. Цзян Чэн раздражённо зарычал, но пока что не стал уволакивать брата на дно за хвост — успокоить бы сначала собственное сердце. — А-а… Мы что, не уплываем?.. — пискнул Хуайсан, сжавшись в трясущийся комок за спинами Ина и Чэна. — Почему мы не уплываем, тут так страшно!!! Цзян Чэ-э-эн! — русал внезапно бросился к другу и, зажмурившись, вцепился в него руками и даже обвил хвостом. — Ты тут самый сильный, раз мы почему-то не уплываем, защищай меня-я!!!.. Чэн выругался, едва не уйдя под воду от такого внезапного груза. Но стоило признать, что паника Хуайсана была вовсе не на пустом месте. От удара корабля о скалы почти никто из людей не удержался на ногах. Масляные лампы, до этого горевшие мягким приветливым светом, сорвало с мачт и швырнуло вниз, прямо на палубу. Масло растеклось, пламя вырвалось на волю и такелаж быстро вспыхнул, несмотря на ливень. Корабль тонул и горел одновременно, грозя утянуть за собой в море всех, кто был на нём. Принц Чжань чудом устоял, схватившись за борт и канаты. Стоило ему увидеть вошедшие в доски скалы, светлые глаза расширились, а губы плотно сжались, выдавая тревогу. За брата, дядю… кроликов. Они были подарком Хуаня на День Рождения — младший принц ещё даже не выбрал им имена… Найдя глазами боцмана, стоящего ближе всех других, Лань Чжань коротко приказал: — Покинуть корабль! Вскоре эта фраза эхом прокатилась по горящей палубе, произнесённая несколькими людьми из командующего состава почти одновременно с принцем. Шлюпки спешно спустили на воду, некоторые люди прыгали в море прямо с бортов — те, кто уже сидел в лодке, помогали товарищам подняться. К этому времени Лань Хуань снова вышел наверх, уже вместе с Цижэнем, — увидев, что произошло на палубе, и поняв истинную причину сильнейшей тряски, оба поражённо распахнули глаза. — Дядя, поспешите! — Хуань передал Цижэня, которого, казалось, сейчас мутило больше, чем за всё время плавания, в руки стражи и матросов, готовящихся спустить на воду последнюю шлюпку. Сам принц хотел было пойти следом… Как вдруг понял, что среди покинувших корабль людей нет его брата. Лань Хуань спешно обернулся, с ужасом на красивом лице оглядывая горящий корабль. Мачты протяжно скрипели, опалённые огнём, гром гремел, а ливень хлестал по лицу, море, не собиравшееся успокаиваться, всё настойчивее толкало судно грудью на скалы, отчего то грозило развалиться на куски в любую секунду… — Хуань!!! — голос дяди раздался уже снизу — значит, он в порядке. Не откликнувшись, старший принц невольно сжал пальцы на борту… И вдруг наконец заметил брата. Когда все начали поспешно покидать корабль, Лань Чжань остался, собираясь во что бы то ни стало найти двух кроликов. Он не верил в то, что море вырвало их из его рук — скорее, зверьки сами убежали и спрятались. Внизу на палубе их не было. Но наконец светлые, ещё более светлые в блеске языков штормового огня глаза заметили, как яркая вспышка молнии выхватила два маленьких пятна, чёрное и белое, на вершине лестницы к корме. Принц без раздумий бросился к промокшим кроликам, дрожащим и испуганно прижавшимся друг к другу… Но в тот момент, когда он взбегал по ступеням, деревянная рея, переломившись от сильной тряски, ветра и огня, упала вниз. Лань Чжань ринулся вперёд, боясь, что она рухнет на кроликов, он едва успел схватить зверьков, прижав к груди… Но в итоге рея упала вовсе не на них — удар пришёлся на правую ногу принца, и тот упал, совсем чуть-чуть не дойдя до верха по деревянным ступеням. На лицо, повернувшееся в профиль к небу, тотчас обрушились холодные пощёчины дождя. — Чжань! — крик брата раздался как будто далеко, приглушенный пеленой тупой боли. Однако Лань Чжань не закричал, лишь крепче стиснув зубы и укрыв головы кроликов от щепок. Лань Хуань смог проскочить между языками пламени к корме. Рея, прижавшая к палубе ногу брата, также горела, но старший принц, забыв об огне, смог столкнуть её вниз по ступеням. — Брат… Плотно сжав побледневшие губы, Лань Чжань протянул Лань Хуаню перепуганных кроликов. — Унеси их! Сведя к переносице брови, Хуань, откинув вымокшие и растрепавшиеся волосы с лица, взял лишь одного кролика и протянул свободную руку брату — Уходим. Скорее! Прижав чёрного кролика к груди, Лань Чжань позволил брату помочь себе встать и пошёл за ним к борту корабля. Боль в ноге росла с каждой секундой, не надо было смотреть вниз, чтобы понять — там была кровавая рана. До борта и спасительных шлюпок оставалось совсем немного, Лань Хуань уже протянул руку, чтобы помочь брату спрыгнуть вниз… Как вдруг корабль резко накренился, уходя противоположным бортом в воду. Всё, что было на корабле, от верёвок до тяжёлых ящиков, так же завалилось назад. Но в последнюю секунду перед тем, как они с братом вместе покатились бы по изломанной палубе, Лань Чжань успел сунуть чёрного кролика Лань Хуаню в руки и с силой толкнуть того в грудь. — Лань Чжань!.. Столкнув старшего брата и кроликов в море со стороны шлюпок, Принц Чжань не удержался на слишком сильно накренившейся палубе, также упав в воду с другой стороны корабля. Где-то в трюме был порох — на всякий случай, корабли никогда, даже на такие короткие прогулки, не выплывали без него. Когда тела братьев коснулись воды, раздался взрыв. Вэй Ин видел всё. — Морской чёрт, нет… Нет-нет-нет! — он прикусил губу и рванулся вперёд. — Да отпустите меня! — Вэй Ин! Уплываем отсюда, сейчас же! — рявкнул Цзян Чэн, настигший брата почти сразу после того, как он оказался в воде, и сейчас державший того за плечи. — Ты… ты едва не пострадал, куда ты лезешь сейчас?! — А если он погибнет?! — Ин дёрнул подбородком в сторону корабля. — Он человек! Такие, как он, уже убивали русалок!!! Какое нам дело до них?! — Русалок убивали сородичи, а не он лично! Какая разница, что человек! Они все живые и похожи на нас, вот и всё, что нужно! — Ни капли! Поплыли уже!!! — Нет!!! Мокрые волосы лезли в глаза, мешая нормально отбиваться от младшего брата, поэтому русал беспорядочно заколотил сильным хвостом. Через пару ударов хватка Чэна на мгновение ослабла, но Вэй Ину хватило этого, чтобы вырваться вновь. В голосе брата послышались панические нотки, когда Ин ринулся прямо к разваливающемуся кораблю. Одна из мачт переломилась. Обожжённый белый парус упал, погребая под собой часть переломанных досок. Люди в шлюпках вытаскивали оставшихся товарищей, что-то кричали — особенно часто повторялись имена принцев. Ин не видел среди обломков Лань Хуаня, зато вдруг заметил двух маленьких кроликов, неуклюже барахтающихся в воде и лишь быстрее уходящих ко дну. Кажется, зверьки не умели плавать! Не раздумывая, Ин взмахнул хвостом и, подумав, что эти зверушки вряд ли могут дышать под водой, схватил по одному в каждую руку и вытащил их на поверхность. Два маленьких тельца дрожали, сильно дёргаясь в чужих пальцах, а, значит, были живы. Не зная, как ещё отдать их и не показаться при этом людям на глаза, Ин кинул мягких, но промокших насквозь зверушек на одну из обломленных досок и скрылся под водой. Заметив днище какой-то шлюпки, русал поплыл к ней, из-под волн толкая доску. Должно быть, зверьки были слишком напуганы, чтобы шевелиться, не то, что пытаться спрыгнуть. Доска уперлась в лодку — и, кажется, люди забрали малышей на борт. Ин выдохнул, поняв, что доска над ним теперь впрямь пустая, и поспешил скрыться поглубже — вокруг было слишком много людей. Однако стоило опуститься вниз на пару плавников, как русал ещё быстрее ринулся дальше — вокруг почти затонувшего корабля. Вынырнув там, где его не могли видеть, Вэй Ин нечаянно проплыл слишком близко от горящих досок и тут же с шипением отпрянул, схватившись за хвостовой плавник, будто ошпаренный щупальцем самой жгучей медузы в океане. Это… и есть то самое «жжёт»?.. К счастью, контакт с огнём был неожиданным, но коротким и совершенно безвредным — под холодными водами моря плавник, целый и невредимый, быстро перестал болеть. Вэй Ин поплыл дальше. Он оглядывался в поисках юноши с холодным прекрасным лицом, но его всё не было и не было на поверхности… Значит, надо было искать под ней. Нырнув в море, Вэй Ин снова жадно вдохнул воздух — перед тем, как только что вынырнуть, он почти забыл задержать дыхание. Острое зрение русала тут же уловило белеющее внизу пятно. Мимо промелькнул какой-то большой цветастый прямоугольник, идя ко дну, но сейчас Ин не обратил на него внимания. Лань Чжань в самом деле потерял сознание, ударившись во время падения о твёрдый борт — свежая яркая боль в голове слилась с гудящей от раны ногой, и сознание начало ускользать от принца. Оказавшись в холодном, бушующем Северном море, он первые мгновения пытался выплыть, хотя-бы удержаться на поверхности, но раненая нога и полное горло солёной воды не оставили шансов. В конце концов, человек бессилен против стихии — даром, что обычно мнит себя венцом природы. Раненую ногу свело судорогой, и тело начало тонуть. Широкие рукава рубашки под водой красивыми объёмными складками поднялись вверх, как и чернильное пятно густых волос, полностью растрепавшихся, оставшихся без намёка на высокий пучок. Сознание ускользало, но перед тем, как погрузиться в темноту, принц успел почувствовать чьи-то сильные руки, обвившиеся вокруг его груди и резко потянувшие наверх. Лань Чжань потерял сознание. Ин лёг на спину на волнах, держа чужую голову у себя на груди. В таком положении вода ещё могла затекать русалу в жабры, а воздух — попадать в лёгкие человека. Море относило их в противоположную от лодок и места кораблекрушения сторону, но Ин не волновался — как только буря закончится, он донесёт этого человека до берега. — Ин! — рядом вновь раздался голос Цзян Чэна. — Ин, отпусти его! Здесь даже нам опасно… — Чэн не договорил. Близко сверкнула молния, осветив мокрое, полное беспокойства лицо брата и такое же мокрое, перепуганное, но не менее встревоженное лицо вынырнувшего рядом Хуайсана. — …Если отпущу — умрёт… — слегка хрипло произнёс Вэй Ин, всё так же не сопротивляясь волнам. — Нельзя ведь так, Чэн… Если кто-то умирает, а ты можешь помочь… Нельзя… Цзян Чэн с отчаянием ударил хвостом в воде. Зажмурив глаза, он одной рукой схватил плечо старшего брата, другой — придержал человека, и начал толкать их против волн. Хуайсан, бледный, как пена, всё же подплыл с другой стороны и помог Чэну оттолкать Вэй Ина и человека в его руках к ближайшей торчавшей из моря скале. Слабо улыбнувшись другу и брату, Вэй Ин как можно скорее вытащил Лань Чжаня на скалу. Кожа юноши была совсем бледной, в голове Ина даже мелькнула мысль — может, он уже мёртв?.. Однако, вспомнив, что его скулы были такими же бледными и на корабле, Вэй Ин понял, что лицо ничего не скажет. Надо слушать сердце. Ин часто осматривал скелеты, один раз почти целый труп, но копаться во внутренностях смелости пока что не хватило. Поэтому, лишь надеясь, что сердце людей там же, где сердце русалов, Ин прижался ухом к груди принца. Она едва ощутимо дрожала, приподнимаясь и опускаясь, — значит, человек слабо, но всё же дышал. И сердце билось. Гулко так. Тук-тук. Тук-тук. Тук-тук… Схватившись покрепче за скалу, русал придерживал человека поперёк талии, чтобы не смыла какая-нибудь шальная волна. Цзян Чэн и Не Хуайсан остались рядом, помогая держать человека и поддерживая самого Ина. Так прошла вся ночь. Шторм кончился лишь перед рассветом.