Волчье

      Весь следующий день Сакура не хочет заходить в свой кабинет, видеть этого человека, поэтому даже переодевается в общей комнате медсестер. Хьюга обеспокоенно спрашивает, есть ли повод волноваться, на что Харуно раздраженно просит не лезть. И дело далеко не в переживающей подруге, а в том, что Сакура сама не знает, как ей правильно поступить. Возникшая ситуация вызывает тревогу и одновременно недовольство. Дикий коктейль эмоций заставляет руки подрагивать, а сердце – быстро биться.       Какой следующий шаг сделает Сасори? Навредит ли он кому-то? И что вообще это было?       На вчерашнее совещание он пришел совершенно другим человеком, не тем, которым притворялся – или был на самом деле – в кабинете. Сосредоточенно слушал повестку дня, задавал уточняющие вопросы, а по завершению ушел работать. Ни намека на странные слова и поведение. Взгляд Хинаты и Сакуры скрестился на закрывшейся за ним двери.       Однако избегать его целый день оказалось невозможным и даже по-детски глупым. Важные документы лежали на рабочем столе, поэтому, собрав все свои силы на случай нового конфликта, Харуно отправилась в кабинет. На её счастье там никого не было, кроме приятного – приятного ли? – сюрприза в виде листка бумаги с чьим-то номером. Хотя что гадать, она знала, чей это номер. Только следом всё-таки возникал закономерный вопрос: почему он согласился его дать? Последует ли после этого что-то? Придется ли ей расплачиваться за подобный акт чрезмерной доброты?       Не медля ни секунды, она схватила бумажку и вышла. Но оказавшись в уединении, Сакура долго смотрела на номер. Мелкая неприятная тревога охватила сердце, сомнения снова заставили сделать шаг назад. Девушка открыто призналась себе: она трусила, трусила как никогда. Но при этом понимала, что именно из-за этого разговора многое может измениться, встать на свои места, закрыть пустоты. Харуно несколько раз набирала текст сообщения и стирала его. Неуместные мысли, как не выглядеть глупо и навязчиво, терзали сознание. Как выбрать меньшее из зол? Кто из них – Сасори или Мадара – желает ей не такую быструю смерть? Кто подождет, пока она разберется в происходящем?       Чьи глаза беспокоят её каждую ночь?       Девушка быстро печатает сообщение: «Есть разговор. Давайте встретимся. Сакура». И буквально через минуту получает короткий ответ с местом и временем. Какой-то неприятный клубок в груди распутывается, оставляя пространство для воздуха.

***

      Она замечает его еще издалека. Мужчина сидит на скамейке напротив ювелирного магазина, в котором очень громко говорит какая-то девушка. Она гневно отчитывает продавцов за их медленную работу и с презрением отвергает все предлагаемые ей варианты украшений.       – Не самое лучшее зрелище вы выбрали, Мадара-сан, – Сакура присаживается рядом и прослеживает за его взглядом.       – Почему? Мне нравится наблюдать за людьми, открываются интересные грани каждой личности, однако оригинальность в пороках имеет четкие рамки. Всё плохое едино, а вот хорошее проявляется в многообразии.       – Какие глубокомысленные размышления, – улыбается Харуно, – вы, оказывается, оптимист. Положительного в вашей жизни больше, чем отрицательного.       Учиха никак не реагирует на высказывание, лишь удобнее откидывается на спинку сидения, продолжая изучать незнакомку.       Сакура бормочет под нос, будто спрашивая саму себя:       – За мной вы тоже так наблюдаете?       Сидевший до этого прямо и даже не удостоивший внимания подошедшую девушку мужчина переводит взгляд на нее и коротко отвечает:       – Да.       Не ожидавшая такого честного ответа, девушка недоуменно впивается в глаза цвета обсидиана. Сегодня в ярком свете витрины она видит не только тьму, но и лилово-фиолетовые всполохи, которые так красиво искрятся.       – Зачем? – любопытство сильнее сдержанности.       – Я вижу вас интересной. А больше всего привлекает ваша смелость и искренность. Редкое сочетание в наши дни. Искренности всегда нужна смелость. Первая импульсивна, она открывает ворота в неизвестное, и именно смелость толкает её вперед.       – Вы слишком высокого обо мне мнения, я не такая, – Сакура смущенно заправляет прядь волос за ухо. Хочется даже немного отодвинуться. Девушка чувствует себя уязвимой, будто заглянули глубоко внутрь, достали сокровенное и теперь держат у всех на виду.       Незнакомка в ювелирном продолжает кричать, напрягая связки. Закрой она рот, и первое впечатление от нее будет весьма приятным. Длинные вьющиеся блондинистые волосы вкупе с голубыми глазами, прямая осанка, аристократичные черты лица и идеально сидящая по фигуре одежда подкупают. Однако никакая красивая обертка не скроет желчь, льющуюся через рот.       У Сакуры диссонанс, потому что она видит перед собой мужчину – тьма в чистом виде, давящая атмосфера которой угнетает. Его первое впечатление холодное, обжигающее презрением и силой, видной невооруженным глазом. Однако когда он говорит, желание слушать и общаться с ним лишь разгорается.       Волки, разгуливающие на свободе, пугают, но больше всего пугают волки в овечьей шкуре. Их моральные принципы шатки, и следующая шкура, которую они натянут, может стать твоей.       Горькие размышления, возникшие из-за юной особы, больно подталкивают в бок. Сакура помнит, зачем позвала сюда Мадару, и от этого становится только волнительнее. Как задать вопрос, не вызвав подозрения? Или всё-таки спросить прямо, наплевав на предосторожность? Её до сих пор терзают сомнения, поэтому она нервно встает, оправляя полы пальто, и просит, не смотря на Учиху:       – Давайте прогуляемся.       Мужчина молчит, лишь встает следом за ней, оставляя пространство между их телами, пока они двигаются к выходу.       За стеклянными дверями торгового центра идет снег, его крупные хлопья медленно ложатся на землю. Ветра нет, но колючий холод впивается в разгоряченные от тепла помещения щеки. Зима в этом году действительно суровая, как и вся жизнь в последнее время.       Харуно ёжится, уже жалея о поспешном решении выйти на улицу. Она косится на мужчину рядом с собой, тот держится спокойно, словно родился на севере и такая погода для него развлечение. Мадара ловит её взгляд, уголок губ дергается в скрываемой усмешке:       – Не мучайте себя, скажите, если совсем замерзнете. Моя машина на парковке, отвезу вас домой.       Сакура фыркает:       – В прошлый раз вы особого энтузиазма подвезти меня не изъявили.       – То был прошлый раз.       – Что изменилось сейчас? – она идет за мужчиной, поспешно переставляя ноги и стараясь не показывать заинтересованности в голосе.       – Тогда вы были максимально злые, испугался за свое здоровье, – в его же голосе она слышит смех.       Девушка хочет сказать, что причиной её злости, отчаяния и страха является он, но произносит:       – И правильно сделали.       Они всё дальше отходят от торгового центра, узкий тротуар петляюще ведет к небольшому парку, в котором никого нет в такое холодное время. Лишь покрякивание диких уток доносится из глубины.       Мадара идет чуть впереди, задавая темп их ходьбе. Его широкие шаги непривычны для Сакуры, отчего она переводит дыхание и недовольно спрашивает:       – Я не успеваю за вами. Мы гуляем или нет?       – Мне казалось, мы встретились ради какого-то разговора.       Девушка краснеет, ей совершенно не нравится, как ситуация выходит из-под контроля. Любая ситуация, связанная с ним, всегда оказывается в его руках, даже если она думает, что сама управляет всем.       – Это сложно, – честно признается она.       – Что именно?       – Говорить с вами.       – Но вы же это делаете, и не только сейчас, до этого все беседы проходили удачно, – Учиха сбавляет шаг, позволяя девушке подойти вплотную к плечу.       – Смеетесь? – щурится Харуно, на ходу заглядывая в его глаза.       – Немного.       Сакура прерывисто вздыхает и замолкает. Сил пережить предстоящий разговор почему-то не остается. Она обнимает себя руками и грустно смотрит вперед. Впереди разворачивается сердце парка – маленький пруд с плавающими в нем утками. Они бесстрашно опускают головы в ледяную воду, смешно оставляя на поверхности гладкие хвосты и подрыгивающие перепончатые лапки.       – Если я задам вам вопрос, какова вероятность, что ответите честно?       – Всё зависит от вопроса.       Вокруг них только скрип голых ветвей от появившегося ветра и слабый плеск воды, создаваемый голодными утками. Снег мочит волосы, выстуживает нутро. В сознании плывут воспоминания о далеком прошлом, когда такая погода приносила радость. Детские годы не омрачены заботами и проблемами, поэтому тогда снег – это искорки счастья, оседающие холодными каплями на языке. Сейчас же – контрастный душ, заставляющий проснуться. Сакура морщится, трясет головой, скидывая налипшие снежинки.       – Это вы подарили мне цветы?       – Если хотите, подарю, – Мадара переводит взгляд на девушку и изучает задумчивый профиль.       – Я серьезно, – в голосе проскальзывают разочарованные нотки.       – Я тоже.       Теперь Сакура смотрит на мужчину, заглядывает в глубокие черные глаза и не понимает, когда верить. Она знает: он читает её, как раскрытую книгу. Но для нее он – тайна, покрытая мраком. Хочется ясности, хочется правды, но ответ приходит в виде шифра с пятнадцатью кодами. Харуно горько усмехается:       – Так и знала.       – Не вся правда приятна, а порой её лучше не знать, но цветы я вам не дарил.       В груди что-то сжимается то ли от облегчения, то ли от нового страха. Ребра ловят гулкие удары сердца, удерживая его на месте. Только что сердцу клетка, когда везде опасно.       – Почему вы вообще спрашиваете, Сакура-сан? Неужели цветы могут вызвать такое беспокойство?       Ветер снова шепчет, играется в ветвях деревьев, колышет воду и взъерошивает перья уток. Птицы тревожно покрякивают и взлетают, разбрызгивая темные капли.       – Ликорисы могут, – одними губами произносит Сакура, чувствуя, как боль подкрадывается к вискам, стальным кольцом сжимая всю голову. Становится страшно и холодно. Снова испытывать головокружение и боль не хочется, но кто спрашивает её.       Мадара стоит рядом, его горячее плечо греет даже через слои одежды, только девушка не ощущает человеческого тепла. Её словно качает на волнах, относит как можно дальше от берега и топит, заполняя легкие жгучей водой. На дне темно, темнота крепкими путами держит всё тело, не давая пошевелиться. Голоса в голове шепчут, что нужно сделать вдох. Ещё один. Полный, жадный. Но они не говорят, что это равносильно смерти, поэтому Сакура пьет, давится. Задыхается.       – Сакура! – её трясут за плечи, тянут на поверхность, испуганно заглядывают в глаза. Девушка кашляет и хрипло дышит. – Что с тобой?       – Скажи мне, что это не ты, – слова острыми клинками пробираются наружу, тяжело и больно. – Поклянись, что ликорисы не твоих рук дело! – она впивается дрожащими пальцами в его руки. Переживать эти видения уже наяву ужасно. Погружаться в темные воды, из которых нет выхода, невыносимо.       – Клянусь, это не я, – глаза мужчины отражают свет зажегшихся гирлянд. Сакура знает, что они разноцветные, но в его глазах видит отблески только красного цвета.

***

      Как только Сакура открывает глаза, из-за двери высовывается кончик носа, который морщится от негодования.       – И когда ты планировала мне рассказать?       – Отстань, Ино, голова болит, – стонет девушка и накрывается одеялом.       Голова и правда болит, а Харуно откровенно не помнит, что было вчера, и как она оказалась дома. Единственное воспоминание – сковывающий холод и глаза цвета крови напротив.       Яманака стаскивает одеяло и протягивает стакан воды с таблеткой. Выражение лица максимально недовольное, но девушка держится, предвкушая сладкие подробности, которые перекроют минуты томительного ожидания.       Сакура садится на кровати, сверлит взглядом подругу. Ей самой хочется знать правду, постоянно выскальзывающую из пальцев. Как поймать то, что не стремится к раскрытию, но упорно лезет в её жизнь, рискуя быть схваченным? Что за игры устраивает жизнь?       – Сначала ты.       Ино закатывает глаза, цокает.       – Тебя привел мужчина. Симпатичный мужчина, – цедит подруга и щурится. – Ты вчера ужасно соображала, поэтому он сказал, что тебе нужен горячий чай и полноценный сон. Якобы это всего лишь головная боль из-за высокого атмосферного давления. Попросил позаботиться.       – Больше ничего?       – Ничего. А должно еще что-то быть? Уж расскажи, будь добра.       – Я не помню, – с тяжелым вздохом Харуно откидывается на подушки. – Это коллега по работе, мы решили прогуляться. Были в парке, когда виски словно проткнуло миллионами иголок. А дальше – пустота.       – Удивительно, конечно, что ты назвала не свой адрес, ибо окна закончили ремонтировать, – язвительно колет Ино.       – На что ты намекаешь? – возмущенно шипит Сакура. – Мне плохо, а ты зубоскалишь. Подруга, называется.       – Ладно, прости, – руки в примирительном жесте поднимаются вверх, – вспылила. Просто было странно видеть тебя рядом с каким-то мужчиной, приводящим в полуобморочном состоянии ко мне домой. Честно, я испугалась.       Слышно, как за стенкой лает собака. Её лай напоминает о реальной жизни, которая происходит здесь и сейчас, а не о красных глазах и темной воде, утаскивающей на дно топить свою очередную жертву.       Сакура трет веки и еле слышно произносит:       – Спасибо.       Нужно действительно вернуться в настоящее, пока не поздно, пока настоящее не стало прошлым.