Шестой курс

В лазарете их встретила мадам Помфри. Мушка ожидал, что их разместят в разных частях больничного крыла, но им достались кровати рядом друг с другом. Впрочем, Клэйва отпустили почти сразу же после небольшого осмотра. Он отделался лишь разбитой губой, фингалом и прочими синяками и ссадинами. Многочисленными, но безобидными. В отличие от самого Мушки, которому пришлось просидеть ещё долгие часы, пока мадам Помфри вынимала из его руки все до единой занозы и щепки, полученные как в драке, так и от попыток Мушки вытащить обломок палочки самостоятельно. За эти часы ему пришлось выслушать целую лекцию на тему того, что даже в самой крошечной щепке от волшебной палочки содержится часть ее магической силы, что может привести к неприятным последствиям, если оставить кусочек зачарованной древесины в теле. Но и после того, как с занозами было покончено, Мушке пришлось остаться в больничном крыле еще на ночь для профилактики. Выбраться из лазарета ему удалось лишь на следующий день ближе к обеду, за которым его уже поджидал Тодд со списком домашних заданий и конспектами с пропущенных Мушкой занятий. Мушка немного опасался, что Клэйв может захотеть отомстить ему, но он знал, что без палочки тот вряд ли станет что-либо предпринимать. А став свидетелем, как Клэйв получил громовещатель, с которым Джонсу на удивление быстро удалось покинуть главный зал, Мушка и вовсе уверился, что в ближайшее время ему ничего не грозит. Общаться они больше и не пытались. Клэйв держался от него поодаль, и даже как будто не замечал в принципе. Мушка не мог выкинуть из мыслей задевшие его унизительные слова о жалости. Однако все чаще ему казалось, что за ним следят и что многие из слизеринцев кидают на него неприязненные, мрачные взгляды. Чтобы избавиться от подозрений и тревоги Мушка постарался поменьше ходить в одиночку, стараясь придерживаться компании однокурсников и людных коридоров. Что было не так уж просто по вечерам, когда он освобождался от отработок в качестве назначенного ему за драку наказания. Получил ли Клэйв какое-либо наказание от своего декана Мушка не знал, но ему хотелось верить, что да. Все предпринятые им уловки не помогли, когда однажды вечером Мушка столкнулся с налетевшим на него незнакомым, темноволосым слизеринцем младше себя, а затем уже компания постарше окружила Мушку, оттесняя его подальше от шумного коридора, после чего и вовсе заставила отступить в неприметный закуток, оканчивающийся тупиком. Мушке удалось показать себя более чем достойным соперником, но противников было слишком много, и исход драки был предрешен заранее. Ожесточенно сопротивляясь, Мушка ожидал вот-вот увидеть лицо Джонса, но его среди нападавших не было. То ли Клэйв струсил, то ли все еще страдал без замены своей сломанной палочки, то ли решил, что Мушка не достоин чести встречаться с ним лицом к лицу вновь - но нападавшие были сплошь незнакомыми студентами, лишь пару из которых Мушка видел когда-то мельком. Мушка вновь попадает в лазарет, пока его декан обещает найти виновников. Но время идёт, а никого из слизеринцев так и не призвали к ответу. Хотя Мушке по большей части все равно снимут ли со Слизерина лишние баллы или нет. Он лишь переживает не попадет ли в больничное крыло опять, как только покинет его, и как ему этого избежать. Однако пока он поправляется, то внезапно в один из дней к нему заглядывает Клэйв, и не менее внезапно развеивает все его тревоги насчет возможных будущих нападений.

***

Джонс остановился у его кровати, равнодушно оглядывая и Мушку, и пустую, за исключением одинокой плитки шоколада, тумбочку. Ни пожеланий выздоровления, ни угощений, навряд ли кто-либо навещал его вообще. Клэйв не мог представить себя на чужом, одиноком месте. Особенно после того, как его приятели решили самостоятельно взяться за отмщение его чести из-за того, что Джонс пока был не в состоянии сам сделать это без новой палочки. Когда Клэйв достал руку из кармана, Мушка невольно напрягся. Хоть он и знал, что в лазарете строго-настрого запрещены драки, но Клэйв вполне мог придумать и что-то более хитрое в обход всех правил. На колени Мушки приземлилась шоколадная лягушка.       - Держи, - слышится сверху. - Быстрее поправишься. Ты, наверное, думаешь, что это было подстроено мной, но я этого не делал.       - Сделал чужими руками.       - Нет, - спокойно покачал головой Клэйв. - Мои руки тут не причем, просто твое нападение разозлило моих приятелей. Честно говоря, я даже не думал, что может дойти до такого. Хотя, конечно, приятно иметь для кого-то значение. И Клэйв сделал вид, что не замечает, как подобрался от его слов Мушка. Глупо мстить после того, как за него это уже сделали, но и оставить за собой последнее слово, высказав его лично - звучало слишком уж заманчиво.       - Впрочем, можешь не переживать, я с ними уже поговорил, - продолжил Клэйв. - Никто из них больше не станет тебя преследовать. Мушка долго молчит, наблюдая, как Клэйв достает из кармана ещё одну лягушку и, развернув упаковку, откусывает от нее половинку.       - Если ты хочешь, чтобы я сказал тебе “спасибо”... - наконец, выдавил Мушка, не зная, что еще произнести в ответ. Клэйв только хмыкнул, жуя шоколад.       - Хочу, чтобы из-за слухов не страдала моя репутация, - Клэйв оглядел остатки лягушки и запихнул в рот и их. - В конце-концов, мы же не враги. Мушка перестал пытаться развернуть свою лягушку. Неужели Клэйв пришел помириться? Принести извинения, взять свои слова обратно и вернуть все, как было? В это не верилось. Мушка все еще не разобрался в том, что чувствует по поводу Клэйва сам. Если тот захочет извиниться, то как поступить? Принять извинения или нет?       - Как я уже и говорил: ты мне не ровня. Что толку объявлять врагом пыль на книжных полках? - пожал плечами Клэйв, доставая и переворачивая приложенную к лягушке карточку. - М, такая у меня уже есть. Он бросил карточку Мушке. Та описала в воздухе дугу и приземлилась прямо ему на грудь.       - Возьми себе. О чем я говорил? А, да, в общем, зашёл сказать, что можешь ни о чем не волноваться: ни я, ни мои друзья больше не будем тратить на тебя время. И Клэйв развернулся, покидая лазарет и не давая собеседнику времени, сказать что-либо в ответ. Мушка уставился ему вслед, дрожа от ярости. Услышав около себя тихий хруст, он перевел взгляд на свою сжатую в кулак ладонь, в которой сплющился пакетик с шоколадной лягушкой. Со злости Мушка зашвырнул ее через все помещение. От его движения что-то шевельнулось и приземлилось на его одеяло - карточка, оставленная Джонсом. На ней Мирабелла Планкет смотрела на него, сжимая в руках большую, синюю треску. Затем изображение девушки обернулось, потускнело, и она пропала с карточки, оставив после себя лишь треску и большие бледные пузыри. Рыбина шевельнула хвостом, все пространство карточки внезапно заполнилось водой, в которой треска принялась плавать кругами. Глупая, романтичная история о волшебнице, превратившейся в рыбу, лишь бы быть со своим возлюбленным. Если для успеха достаточно превратиться в треску, то не такой уж и большой была проблема. Мушка бессильно откинулся на подушки. Кому-то достаточно получить плавники и нырнуть в озеро, чтобы войти в историю, а ему не смогло бы помочь даже это. И, возможно, не смогло бы помочь вообще ничего. Было бы гораздо честнее, если бы его проблемы могли решиться не менее легко. Так было бы справедливее.