Альтернативный взгляд

      С приходом темноты оковы знойного летнего дня спали, давая вступить в силу ночной прохладе. Улицы Мышкина постепенно становились всё более пустыми, лишь небольшие компании продолжали бесцельно шататься по ним. Город окутывала звенящая тишина, в которой можно было услышать шелест листвы и стрекот кузнечиков. Звук редких машин не успевал прозвучать, как уже тонул в тихом омуте, сплошь наполненным тьмой. Тусклый свет фонарей и редких для такого позднего часа зажжённых окон, словно маяк, давал путникам ориентир в однообразном лабиринте серых стен.       Но вот от одной из них отделилась высокая тень. Она не спешила выходить на свет, являя миру своё лицо, а предпочла петлять между домами, словно пытаясь сбить со следа невидимого преследователя. Постепенно тень всё уходила и уходила вглубь дворов — в глухие спальные районы. Туда, где совершенно нет какого-либо отблеска света, лишь луна, то и дело выходя из-за туч, помогала ориентироваться заблудшим путникам. Вот некто уже миновал дворы и добрался до старой части города. Узнать её было очень легко, именно там находились маленькие двухэтажные домики да небольшие частные дома. Граница между двумя частями Мышкина была довольно резкая, будто начерченная по линейке, а дорога отделяла деревянные избушки от многоэтажных построек.       С кошачьей ловкостью, фигура бесшумно продолжала свой путь. Она всё шла и шла, стараясь избегать домов с зажжёнными окнами, только одно выдавало незнакомца — собаки, которые лаяли стоило чуть приблизиться к забору частного дома. Этот звук заставлял фигуру постоянно вздрагивать и издавать сходное с животным шипение. Фигура постепенно замедляла свой шаг и, словно принюхиваясь, резко свернула в правую сторону. Дома, которые располагались там, все покосились и поросли мхом, обветшалый забор совсем не защищал их от непрошенных гостей, а скорее приглашал хоть кого-нибудь посетить давно забытый участок.       Уверенно двигаясь вперёд, некто всё продолжал свой путь. Луна вышла из-за туч и осветила тёмные силуэты лесных деревьев, что находились совсем рядом с заброшенными людьми домами. Вглядевшись вдаль, фигура заметила свечение маленького окошка, не медля ни секунды, она двинулась к источнику света.       Маленькая аккуратная избушка, находившаяся одновременно и на краю Мышкина, и на краю леса, казалась здесь совсем не к месту. Уж слишком ухоженный у неё был вид по сравнению со своими соседями: брёвна, из которых она была построена, находились ровными рядами, мох, да и прочая растительность совершенно не касались её стен, а резные оконные ставни и вовсе выбивались из общей картины заброшенных домов. Избушка походила на старые сооружения, что раньше, в веке эдак семнадцатом, тут и там были в русских деревнях, но стоит напомнить — сейчас на дворе двадцать первый век. Именно поэтому избушка выглядела больше как памятник архитектуры, нежели жилой дом.       Незнакомец, который уверенно шёл сюда, больше таковым не являлся. Свет из окна, пробиваясь сквозь узоры в ставнях, частично осветил чёрную шерсть и кошачьи уши гостя. Кот спешно поднялся на крыльцо, топнул ногой три раза, затем, столько же постучал по двери, а после, обернувшись по сторонам, тихо произнёс:       — На золотом крыльце сидели царь-царевич, король-королевич!       Повинуясь неведомым сказочным силам, дверь в избушку сама приоткрылась, давая Коту попасть вовнутрь, а после, также как и в первый раз, сама закрылась.       — Кого это к нам принесло? А я уже думала, что ты запамятовал иль собак испугался! — перед Котом тут же появилась женщина с огненно-рыжими волосами и театрально упёрла руки в бока.       — И тебе доброй ночи, Ядвига, — пробурчал он и направился вглубь избушки, прямиком к столу за которым сидел мужчина в деловом синем пиджаке.       Он упорно рылся в окружавших его старых книгах и папках с какими-то записями. Совершенно не замечая Кота, он всё продолжал внимательно изучать бумаги, неразборчиво шепча себе под нос. Слегка кашлянув, Кот подошёл к нему:       — Ночи доброй, Кощей, давно не виделись! — промурчал он.       Встрепенувшись, Кощей оторвался от бумаг и повернулся к Коту. Мужчина тут же соскочил с места и протянул руку:       — Друг мой, ты как никогда кстати, не представляешь, мы с Ядвигой тут часов с шести вечера сидим, а прогресса ноль! — Кощей провёл по волосам, убирая с лица несколько прядей с лёгкой сединой.       — Тяжёлая у нас ситуация, уже десятый день по счёту с падения темницы, а мы всё находимся в одной мёртвой точке, если что-то срочно не принять, то всё — пиши пропало! Все сказочные в большой опасности! — Кот с усталым вздохом опустился на стул напротив Кощея и взял в руки одну папку с записями. — А что это вообще такое? — вопросительно посмотрел он на Ядвигу с Кощеем.       Женщина неспеша подошла к столу и взглянула на предмет в руках Кота:       — А это, голубчик мой, Васёну благодарить надо. Лично отправила нам весь архив записей, посвященных Мороку.       — Неужели всё это записи про одного Морока! — удивлённо всплеснул руками Кот, обведя глазами горы папок, которые были не только на столе.       — А то, триста шестьдесят два года в темнице — это тебе не шутки! — Кощей отложил одну из многочисленных папок в сторону и устало уткнулся лбом в край стола.       — Мы пока изучили только первые сто двадцать лет, чувствую, что это будет бессмысленно. Только Васёну зря дёргали, она и так, бедная, практически не спит со дня побега, — Ядвига меланхолично подошла к окну и открыла ставни, давая свежему воздуху попасть в избу.       Ядвига сделала несколько глубоких вдохов, в попытке хоть как-то привести мысли в порядок. Десять дней назад, за одну только ночь, пала неприступная Сказочная темница. Десять дней назад сбежал человек, нет, монстр, который чуть не истребил весь сказочный народ. И теперь, ровно десять дней ничего не происходит. Морок как сквозь землю провалился. Сказочные эксперты даже не могут отследить его след.       Ядвига понимала только одно, если темница находилась в близь города Аркаима, по всем имеющимся данным Морок давно должен был быть в Мышкине — городе, что расположился прямо на землях портала в Сказочный мир. Остаётся только один вопрос: где он скрывается? Согласно рассказу того дёрганного библиотекаря — Игорька — Мороку поручил некий Повелитель незамедлительно быть здесь. Как говорит Васёна, этот самый Повелитель и есть тот, кто «одарил» Морока силой. Значит, задача быть в Мышкине для него должна быть на первом месте.       «Почему всё должно быть так сложно?» — Ядвига провела рукой по лбу.       Портал всё так же оставался закрытым, никаких попыток проникновения не было. Не было совершенно ничего! Подобное затишье перед бурей заставляло нервы каждого сказочного натянуться как струна от балалайки.       — Я так больше не могу! — повысив голос, Кощей медленно схватился за голову.       От подобного вскрика изучавший бумаги Кот невольно вздрогнул, а Ядвига вышла из своих мыслей в реальность. Она медленно подошла к шкафчикам, в которых была вся кухонная утварь, и достала оттуда небольшую баночку с кофе.       — Кофейку? — вопрос был скорее риторическим, поскольку Ядвига не стала ждать ответа и полезла в раковину за кружкой.       За неимением чистой посуды это было единственным решением. Она быстро сполоснула чашку, окинула взглядом несколько тарелок и один котелок, что уже третий день ждали своего мытья, и принялась наливать кофе.       — Вот ведь голова дырявая! — Ядвига хлопнула себя по лбу.       — Что-то случилось? — встрепенулся Кот, оторвавшись от бумаг.       — Ага, случилось… — она быстро прошептала что-то себе под нос и положила руку на холодный чайник; тот в ту же секунду вскипел.       Ядвига быстро налила кипяток в кружку и поставила её рядом с Кощеем. Медленно зашевелившись и поднявшись из-за стола, Кощей сделал медленный вдох и, смотря на Ядвигу, слегка улыбнулся.       — Вот что-что, а понимаешь ты меня без слов, — он медленно потянулся к кружке.       — Горячее, осторожней будь!       — И аккуратнее, раз вы уговорили Василису Васильевну выслать весь архив, связанный с Мороком, то это бумаги сказочной важности! Если с ними что-то случится, например прольётся кофе, то Василиса Васильевна будет вне себя от ярости! — добавил Кот, старательно отодвигая папки от Кощея.       — Василисе твоей эти бумаги скорее нужны как дневничок с воспоминаниями или рассказ о заключённом. Уже сто двадцать лет просмотрели — и ничего важного! — Ядвигу прервал Кот.       — Сто двадцать три.       — Тем более, сто двадцать три года, а там всё заметки о его «интересных» днях в темнице! — Ядвига театрально закатила глаза и села рядом с Кощеем.       — Если ты, Ядвига, не понимаешь важность отчётов, то это не значит, что они бесполезны, — вмешался в разговор Кощей, делая глоток кофе.       — Ой! Господин мэр, вы бы помалкивали! Согласно вашим отчётам наш город цветёт и пахнет, а на деле…       — Прошу, Ядвига, не начинай! — прервал её Кощей.       — Уже сто двадцать четыре! — Кот с шумом отложил папку в сторону и принялся изучать другую.       Кощей тяжело вздохнул, а Ядвига горько усмехнулась. Они оба понимали, что поиск хоть какой-либо нужной информации в этих бумагах бесполезен, всё что в них было это заметки от всех начальников тюрьмы, которые были со времени как посадили Морока, и спонтанные записи Василисы. Вероятно, в бесконечных описаниях и отчётах о содержании Морока не было и не слова о его мыслях и планах. Как только Васёне могла прийти идея о том, что он когда-то сам рассказал обо всём, но только этому не придали значения?       «Бедняжка, совсем с ума сходит!» — всё крутила в голове Ядвига.       Каким же большим ударом для Василисы должен был быть побег. Она одна из немногих, кто видел ужасы войны воочию. Ядвига отчётливо помнит эту маленькую девчушку с безжизненным взглядом, она была последней, кто видел Морока в человеческом обличии. Для Ядвиги Василиса или же, как та любила её называть, Васёна стала первой и единственной ученицей. Совсем ещё девочка подверглась мощнейшей тёмной магии, если бы не Ядвига с её зельями, то страшно представить через какие мучения прошла бы она. Как же быстро летит время, да только Васёна всё не меняется. Такая же безрассудная и готовая на любые действия ради своей цели…       — Сто двадцать пять! — вскрикнул торжествующе Кот и приступил к сто двадцать шестой папке.       — Благодарю! — Кощей медленно отодвинул пустую чашку от себя.       — Аккуратнее! — только и успел промурчать Кот, ещё ближе пододвигая к себе папки.       — Была бы моя воля, Ядвига, то в дом к себе бы позвал… — начал Кощей, задумчиво потирая подбородок и бросая взгляд на неё.       — Вот, похищай любую царевну и бери к себе домой! — прервала его Ядвига, скрестив руки.       — Ну что же ты, в небылицы из сказок веришь? Каких царевен я должен похищать, если рядом со мной находится настоящее сокровище?       — Сказка ложь, да в ней намёк, — улыбка медленно растянулась на её лице.       Кощей улыбнулся в ответ:       — Ну-ну!       Трио продолжило сидеть в тишине, прерываемой только шелестом бумаг, что с энтузиазмом перебирал Кот.       Как вдруг вдалеке послышался сильный взрыв, вслед за которым прошла самая настоящая волна магии, из-за которой всюду замерцал свет, а земля задрожала. Папки с грохотом попадали со стола, а все находящиеся в избушке, не сговариваясь, выбежали на улицу.       — Неужели Морок?! — в панике прокричал Кот.       — Нет, след магии не его — слишком светлый! — Кощей оглядывался по сторонам, пытаясь найти источник столь сильной энергии.       — Смотрите! — Ядвига указала на столб дыма, поднимающийся ближе к границе между частными и многоквартирными домами.       — Что же это… — не успел произнести ошарашенный Кот, как Ядвига прервала его.       — Вот мрак! За мной, живо! — скомандовала она, срываясь на бег.       Двум другим сказочным не оставалось ничего, кроме как последовать за ней.

***

      За несколько часов до магического взрыва, примерно в семь вечера, Алёнка сидела в своей комнате и то и дело поглядывала на часы.       — Ну где же? Где? Неужели забыли?       — Алёнушка, не переживай, скоро твои подружки придут. Ты бы лучше чай с оладушками выпила — глядишь и время бы быстрее пролетело, — проговорила бабушка, которая наводила порядок в шкафу.       — Ба, ну не могу я так! Я же себе весь аппетит перебью, девчонки ко мне в гости придут, за стол сядут, а я уже сытая!       Алёнка плюхнулась на кровать и принялась сверлить потолок взглядом. Нашарив под подушкой телефон и наушники, она включила свой любимый плейлист, который очень походил на неё саму: сразу после песни группы «Король и Шут» в нём могли идти «Би-2» или «Комбинация», а завершить это всё могла какая-нибудь песня от неизвестного исполнителя, которая просто запала в душу. С музыкой всегда можно здорово скоротать время.       В течении всего дня Алёнка была взволнована: ещё бы, спустя целых одиннадцать дней с момента знакомства с девочками, она выпросила у бабушки, чтобы те пришли к ней на ночёвку — совсем как настоящие лучшие подруги. Всё должно пройти просто идеально, Алёнкой даже был составлен подробный план на вечер, хоть это и совсем не в её духе. Теперь осталось самое сложное — ожидание. Девочки говорили, что должны освободиться от уроков Кота примерно в шесть, но кто знает, вдруг он надавал им дополнительных заданий.       Хотя всю последнюю неделю дополнительные задания Кота сводились к мытью полов да посуды в «Лукоморье». Конечно, Кот заставлял их чуть-чуть использовать магию, то пыль сдуть слабым ветром с верхних полок, то придать особую форму многочисленным кустам возле входа, то вместо того, чтобы просто набрать воды, заставлял наполнять ведро льдом и пытаться растопить его. Аргументировал он это тем, что магия в первую очередь должна помогать волшебнику, а не быть игрушкой для демонстрации силы.       Как же всё сложно! Хорошо, что Кот пока не составил программу для обучения Алёнки, не хватало ещё все каникулы полы намывать!       — Алёнушка, гостей своих встречать-то будешь? — раздался крик бабушки из коридора.       Подскочив на кровати, попутно роняя телефон на пол, Алёнка выбежала к двери и увидела уже столпившихся на пороге девочек.       — Ёжики мои! Совсем не слышала как вы вошли! — принялась оправдываться она.       Бабушка лишь усмехнулась и покачала головой:       — Это потому что музыку не надо так громко слушать.       Девочки слегка захихикали над таким замечанием.       — А вы чего в дверях встали, проходите-проходите, не стесняйтесь! — улыбнулась старушка, жестом приглашая компанию подруг войти.       — Хорошо-хорошо, меня, кстати, Варварой зовут, ну или же просто Варей, — она отвесила небольшой поклон и ловко сняла туфельки.       — Я Маша, а это Снежка.       — А вас как зовут? — тихо пробормотала Снежка.       — Людмила.       — Людмила… — Варя несколько затянула её имя, предполагая, что Алёнкина бабушка скажет своё отчество.       — Просто Людмила, знаете как я не люблю эти официальные обращения, из-за этого я чувствую себя такой старой. А я-то ещё в полном расцвете сил! — улыбнулась Людмила и подала трём девочкам тапочки.       — Действительно, бабуль, ты ещё ого-го! — захихикала Алёнка. — А вы чего встали, айда ко мне! — она махнула рукой и повела гостей за собой.       — Минуток через десять жду всех на кухне, Алёнка сказала, что вы все голодные будете, поэтому вас ждёт рис с котлеткой, — проговорила напоследок бабушка.       — Вкуснотища! Уже жду не дождусь попробовать! — девочки подхватили Алёнкин энтузиазм и активно закивали.       — Добро пожаловать в мою обитель! — Алёнка распахнула дверь и раскинула руки в стороны.       — Интересно тут у тебя, — Маша бросила взгляд на многочисленные плакаты музыкальных групп, которыми была завешена вся стена.       — И не то слово, — добавила Варя.       — Ой какие у тебя игрушки милые! — Снежка тут же подошла к мягким зверушкам, сидящим на кровати.       — Это мне бабушка связала, знаете как она хорошо это делает. Прям вот — и готово! Самая настоящая магия, честное слово!       — Вот бы и нам так с магией, «вот — и готово!» — грустно произнесла Варя, ставя портфель с пижамами всех троих на пол.       — А что такое? — Алёнка присела на кровать в ожидании объяснений.       Остальные последовали её примеру и уместились рядом, Маша дак вообще, просто улеглась поперёк, издав уставший вздох:       — А чего рассказывать! Опять двадцать пять! Сегодня кафе драили до блеска.       — Меня он вообще заставил работать вентилятором и постоянно менять температуру и силу ветра, видите ли, сегодня жарко! — пожаловалась Варя.       — Порой мне кажется, что мы за год обучения сделали меньше, чем за эти десять дней, — проговорила Снежка, держа в руках Алёнкиного плюшевого носорога.       — Ага! Как же хорошо, что Кот у нас в колледже не работает! — всплеснула руками Варя.       — Не то слово, — только и смогла произнести Маша, поправляя очки.       — Не повезло вам, конечно, — грустно усмехнулась Алёнка.       — Ты подожди, он почти дописал твою программу! Скоро вместе будем кафе мыть! — Варя последовала примеру Маши и тоже улеглась поперёк кровати.       — Какой ужас! — театрально вскинула руки Алёнка, заставляя девочек рассмеяться.       — Алёнушка, идите есть! — раздался крик с кухни.       — Ой, точно, я уже и забыла, — хлопнула Алёнка себя по лбу. — Уже бежим!       — Спасибо вам большое, Людмила, было очень вкусно! — Варя с удовольствием отправила последнюю ложку себе в рот.       — Ага! Сразу вспоминаю как у дедушки в гостях бываю, — Снежка взяла свою и Варину тарелку и аккуратно поставила её в раковину.       — Ой! Снежка, что ты! Я бы сама поставила! — всплеснула руками Людмила, когда не успела остановить девочку.       — Мне не сложно! — улыбнулась она и села на место.       Людмила встала с места и принялась наливать чай. В это время девочки спокойно сидели и каждая думала о своём, только Маша всё никак не могла закончить свой ужин.       — Ух, как же хорошо, Алёнка, что мы к тебе после занятий пошли. Думаю, без еды твоей бабушки мы бы не выжили! — довольно пробормотала Варя, развалившись на стуле.       — Угу! — пробубнила Маша с полным ртом риса.       Она наконец доела свою порцию и лениво отодвинула от себя тарелку. Алёнка, которая до этого с интересом жевала зубочистку, повернулась к девочкам и удивлённо воскликнула:       — Неужели вы так каждые каникулы проводите?       — Не, это только эти. Всё же колледж на практику послал, — усмехнулась Маша.       Людмила быстро поставила на стол пять чашек и сахарницу:       — Алёнка, девочки, сахар берите.       Алёнка тут же быстро положила в свою кружку целых три ложки, она хотела положить четвёртую, но наткнулась на строгий взгляд бабушки. Девочка слегка улыбнулась и тут же убрала ложку из сахарницы.       — Машенька, а вы разве с Варей и Снежкой не в школе учитесь? Я думала вы как и Алёнка, в девятый класс пойдёте, — отпив чай, спросила Людмила.       Глаза Маши нервно забегали из стороны в сторону, ища поддержку в лицах подруг.       — Ну, знаете… — начала она.       — У нас немного своеобразная школа, которая сотрудничает с одним колледжем, — прервала её Снежка и мило улыбнулась.       — Да, именно так! — нервно заулыбалась Маша и немного шокировано взглянула на Снежку.       От такого неожиданного Снежкиного ответа Варя поперхнулась чаем, а Алёнка быстро проговорила:       — Ой, ну знаешь, ба, чего только у нас в мире нет! — она нервно почесала затылок. — Ну мы ко мне в комнату пошли, ещё кучу дел надо сделать.       Алёнка быстро подскочила с места и замахала руками, призывая подруг идти за ней.       — Спасибо большое! — снова улыбнулась Снежка, как вдруг Алёнка схватила её за руку и потянула в комнату.

***

      — Ветер подними — пёрышко взлети! — Алёнка вытянула вперёд руку и попыталась создать лёгкий поток ветра, чтобы поднять данное Варей пёрышко вверх.       — Алён, не надоело? — зевнула Маша, обнимая подушку, любезно выданную Людмилой.       На лице Алёны проявился краснющий румянец, который весьма сочетался с её волосами.       — Почему это дурацкое перо не летит?!       —Для этого практика нужна, мы магии с рождения обучались, — сонно проговорила Варя расстилая на полу вместе со Снежкой большой матрас.       Последние часа два Алёнка упорно пыталась колдовать, а Варя решила научить её простейшему заклинанию ветра. Но вот девочки уже переоделись в пижамы, Людмила принесла им большой матрас и одеяла с подушками, всех уже клонило в сон, а Алёнка всё пыталась поднять перо в воздух.       Надо сказать, что посиделки начинались весьма здорово, после неловкого окончания ужина Алёнка предложила посмотреть какой-нибудь фильм. Девочки долго решали какой выбрать, но после краткого упоминания Алёнкой небезызвестного Гарри Поттера, трио с удивлением взглянуло на неё и в один голос сказали, что «слышали о таком, но не смотрели». Так проблема с фильмом отпала.       Если сначала идея показать волшебницам фильм о волшебстве показалась весьма хорошей, то вскоре Алёнка поняла о том какую ошибку совершила. Ни одна сцена, начиная с сов, которые носят письма, заканчивая существованием философского камня не осталась без комментариев. Все заклинания были разобраны Машей на возможность исполнения их в реальной жизни, а Снежка только ужасалась опасностями в стенах Хогвартса. Варе же очень понравилась идея с огромным замком в качестве школы, а не как у них — стандартная для России постройка, которых пруд пруди.       После же окончания первой части, Алёнка не рискнула включать вторую, а разговор между подругами плавно перешёл к её владению магией. По инициативе Вари, было решено обучить Алёнку.       — Алёнушка, может быть мы уже спать ляжем? — закутавшись в одеяло пробормотала Снежка.       Попытавшись поднять перо ещё один раз, Алёнка со злости наступила на него и пошла к выключателю.       — Ладно уж, давайте. Вы, кстати, точно уверены, что не хотите спать на кровати?       — Спи уж ты, нам и на полу удобно, знаешь, после уроков Кота и не такому рад будешь… — Варя не успела закончить фразу, как уже провалилась в сон.       Алёнка усмехнулась и направилась к кровати, закутавшись с головой в одеяло и отвернувшись к стенке, она шёпотом проговорила:       — Спокойной ночи, девочки!       — И тебе, — неразборчиво проговорила Маша, а Снежка лишь промычала в ответ.       «Как же их, бедных, загонял Кот!»       Алёнка всё пыталась уснуть, ворочалась туда-сюда, но сна ни через пятнадцать, ни через тридцать, ни даже через час не было. Сбив всё одеяло и простынь, она просто лежала и смотрела в потолок. Глаза уже привыкли к темноте и можно было разглядеть видевших седьмой сон девочек. Слегка приподнявшись на кровати, Алёнка забегала глазами по комнате, пока не наткнулась на перо.       «Может, хоть сейчас получится?» — пронеслось в голове.       — Ветер подними — пёрышко взлети! — тихо прошептала она и вытянула руку вперёд.       Она пыталась полностью сосредоточиться на своих ощущениях и представить как перо взлетает вверх, но чуда так и не произошло. С грустным вздохом упав на кровать, Алёнка продолжила сверлить потолок взглядом.       «Может быть, я и не обладаю магией, а случай с Печалькой лишь случайность?»       Махнув головой, прогоняя грустные мысли, она всё же снова укуталась в одеяло и попыталась уснуть.       «Помнится, бабушка говорила, что чтобы уснуть надо посчитать овечек»       В темноте ночной комнаты раздавался едва различимый шёпот:       — Одна овечка.       «Как же это наверное глупо!»       — Вторая овечка.       Алёнка упорно представляла как пушистые животные прыгают через ограду. Но как это часто бывает, подобное занятие казалось ей бесполезным, совсем как поднятие пера.       — Восемьдесят четвёртая овечка.       «Ух, ну это совсем не годится!» — Алёнка решила встать с кровати, дабы походить по дому, надеясь, что хоть так появится сон, но как только сбросила с себя одеяло, поняла, что совсем не узнаёт свою комнату.       Девочек не было, да и комнаты тоже. Вместо увешанных плакатами привычных обоев были громаднейшие каменные стены. Быстро вскочив на ноги, Алёнка огляделась по сторонам: холодный и тёмный коридор не то замка, не то подземелья вел прямо. Посмотрев наверх, потолок обнаружить не удалось — заместо него было тёмное пятно.       «Где это я?»       Посреди всей этой тьмы и бесконечно высоких стен, Алёнка, стоя в одной пижаме, почувствовала себя неописуемо маленькой, ничтожной пылинкой.       Делать было совершенно нечего, и она медленными, осторожными шагами двинулась вперёд. Босые ноги противно липли к старым кирпичам, а из-за отсутствия окон дальше пяти шагов было ничего не видно. Но вот чудо — обернувшись назад, она увидела отпечатки своих ног на полу; они были похожи на маленькие огоньки, вспыхнувшие посреди тьмы.       «Совсем как в том сне!»       Вдруг из мрака позади будто что-то пыталось выползти, с каждым рывком этого нечта пропадал один огонёк, оставленный Алёнкой.       Рывок.       По спине забегал табун мурашек, а руки противно затрясло.       Рывок.       Неужели так и оборвётся её жизнь?       Ещё рывок.       «Нет!»       Когда нечто почти вплотную приблизилось к ней, Алёнке словно придали сил. Она тут же помчалась вперёд, молясь, чтобы в конце не было тупика.       Теперь она уже отчётливо слышала своего преследователя, нечто не пыталось скрыть своего присутствия и с отчётливым цокотом когтей по полу устремилось в погоню.       Алёнка всё бежала и бежала, совсем не разбирая дороги. В последний момент заметив изгиб коридора, она едва не вписалась в стену.       «Свет!»       Всё Алёнкино естество ликовало — за поворотом вдалеке виднелось окно. Что-то подсказывало ей — свет спасёт. Поэтому, собрав волю в кулак, она из последних сил побежала вперёд.       Нечто, почувствовав, что может упустить свою добычу, хищно, несколько по-птичьи, заклокотало. От этого звука, ужас новой волной прошиб Алёнку, заставив ускориться.       Вот, она уже может отчётливо увидеть окно и то, что отделяет полоса света. Прямиком за спасительными лучами тоже был виден коридор, но словно уютнее, не так ужасающе: каменные стены украшали свечи и по всей видимости картины, а на полу лежал длинный красный ковёр.       Резкая боль заставила Алёнку потерять равновесие и грохнуться вперёд. Пока она бежала и была занята разглядыванием интерьера, то нога предательски подвернулась, заставляя её упасть.       «Это конец!» — лихорадочно проносилось у неё в голове.       Алёнка зажмурилась. Свернувшись калачиком, она просто ждала своей участи. Сердце бешено колотилось, предвкушая невыносимую боль, агонию, которой она скоро подвергнется.       Но ничего не происходило, совершенно ничего. Казалось, что нечто просто потеряло к ней интерес, либо затаилось, давая ложную надежду на спасение.       Через силу попытавшись раскрыть веки, Алёнка снова их зажмурила из-за резкого света. Приподнявшись на локтях, она, уже более медленно и аккуратно, открыла глаза. То ли она родилась в рубахе, то ли окно чудесным образом сдвинулось. Так получилось, что упала она прямо посреди дороги спасительного света.       «Как такое возможно?» — Алёнка села, потирая ушибленную ногу, и посмотрела в окно: виднелся огромный сад со статуями, окружённый кольцом каменных стен.       — Ого! — только и смогла прошептать она, медленно вставая на ноги.       Завораживающий вид сада, в котором словно клубился туман заставил Алёнку, как околдованную, подойти к окну вплотную. Рассматривая невиданную ранее красоту, она почувствовала как кто-то положил руки на её плечи.       Глупая! Как только она могла забыть про преследователя?       Громкий и отчаянный крик разрезал тишину коридоров, и Алёнка, прижав к себе руки, быстро обернулась. Про то, что из-за этого она увидит своего преследователя, девочка подумала уже поздно.       Но что же, никакого ужасающего монстра позади неё не было, лишь фигура в чёрном плаще, что полностью скрывал лицо незнакомца.       — Не хотел пугать юную леди, — медленно, с некой насмешкой произнёс некто и протянул вперёд руку в уже знакомой Алёне белой перчатке, словно ожидал, что она пожмëт её.       При движениях плаща можно было заметить, что нити, которыми он обшит, переливаются на солнце — весьма завораживающее зрелище.       — Это вы! — вскрикнула Алёнка. — Белая Перчатка!       — Если юной леди будет так угодно меня называть.       Рука так и оставалась неподвижна, словно капкан ожидая, когда Алёнка опустит свою сверху. И тогда: «хлоп!» — и железная хватка сомкнётся.       — Что мы тут делаем? Вернее что вы тут делаете? — огрызнулась она, прижимая руку к себе.       Белая Перчатка скорее всего понял, что ручку от юной леди не дождётся, и медленно опустил свою.       — Я просто хочу помочь юной леди с одной проблемой! — томно произнёс он, делая шаг вперёд.       — И что же это за проблема у меня такая? — Алёнка выпрямила спину и старалась всем своим видом показать, что совершенно не боится.       — Всему своё время, краса моя, — он потянулся рукой к её лицу.       От вновь накатившего страха Алёнка смогла только зажмуриться.       «Что же теперь? Дура, надо было бежать, а не кичиться храбростью!»       Она почувствовала, как изящные пальцы ловким движением убирают прядь волос ей за ухо. Неужели он ничего не хочет ей сделать? Почему тогда всё внутри кричит: «Беги!»       — Не желаете ли вы сходить в чудесный дворцовый сад? Я видел с каким интересом вы рассматривали моё произведение искусства, — в его тоне можно было расслышать насмешку.       Неужели специально запугивает её?       Рука в белой перчатке вновь протянулась к ней, на этот раз Алёнка нерешительно ответила на жест.       — Ваше произведение искусства? — поинтересовалась она, пока Белая Перчатка медленно вёл её по коридорам.       — Ну знаете, этот сад мой, так сказать, маленький личный проект, — с какой-то странной, несколько безумной, интонацией произнёс он, заставляя капюшон плаща колыхаться.       Как Алёнка не старалась разглядеть его лица, но видела лишь сплошную тьму. Ей на мгновение показалось, что если она рывком стянет с него плащ, то под ним останется лишь бесформенный чёрный сгусток, который тут же исчезнет при свете. Слегка поёжившись от таких мыслей, Алёнка прекратила смотреть на Белую Перчатку и принялась разглядывать каменную стену, на которой то и дело висели портреты каких-то аристократов.       Только одно смущало в них: абсолютно везде были расцарапаны лица, лишь маленький портрет совсем ещё младенца был нетронут. Женщина с огненно-рыжими волосами держала его на руках, хотя, по всей видимости этот младенец был девочкой. На это указывал синий бант, перевязывающий пелёнки, в которые её завернули. Когда-то на уроке истории Алёнка узнала, что раньше, всякие лорды, графы да короли считали синий девичьим цветом, а розовый — мальчишечьим, оттого и перевязывали пелёнки со своими детьми соответствующе.       — Прошу вас, юная леди, будьте осторожны, ступеньки в этом крыле замка довольно крутые, — Белая Перчатка сильнее сжал руку Алёнки, но не больно, а скорее нежно.       Она медленно кивнула и, не решаясь ответить, опустила взгляд в пол. Дворцовая лестница казалась бесконечной, вроде идёшь-идёшь, а ощущение, что барахтаешься на месте. Не добавляло храбрости и молчание Белой Перчатки, Алёнка всё ещё помнила прошлую встречу с ним.       — Скажите, а это ваш замок? — решилась нарушить тишину она.       Из-под капюшона донёсся тихий смешок:       — Можно сказать — да. Я очень давно обитаю в его стенах.       — И насколько давно?       — Ещё до рождения юной леди.       Не найдя что ответить, Алёнка продолжила молча спускаться. По всей видимости каких-либо толковых ответов от него не дождаться.       — Сейчас перед нами предстанет левый зал для пиршеств, оттуда мы и попадём в сад, — также тягуче проговорил Белая Перчатка, отпуская Алёнкину руку.       Он устремился вниз по лестнице, заставляя Алёнку ускориться, чтобы не отстать от него. Остаться без своего единственного, хоть и не вызывающего особого доверия проводника ей совсем не хотелось — участь потеряться в бесконечных коридорах замка прельщала её куда меньше.       Вот лестница наконец подошла к концу, перед Алёнкиным взглядом открылось огромнейшее, светлое помещение. Возле одной стены от края до края располагался длинный стол, на котором тут и там стояли пустые тарелки. Стулья, которые так и ждали, когда на них сядут, стояли чуть отодвинутыми от стола, только два из них выделялись на фоне общего ряда. Один — самый высокий, с резной короной сверху, а второй — чуть ниже, но с точно такой же короной.       «Король и королева» — пронеслось в голове Алёнки.       Только где они? Зал, да и весь замок выглядел каким-то заброшенным, о чём свидетельствовала растительность, тут и там пробивавшаяся сквозь каменные кирпичи.       — Нам туда, — тихо произнёс Белая Перчатка и направился к многочисленным аркам, которые заменяли одну из стен.       По всей видимости это был вход во внутренний сад. Именно туда и направлялась Алёнка. Вдруг резкое карканье заставило её встрепенуться. Подняв глаза наверх, она увидела, что на деревянных резных балках, которые служили неким элементом декора, тут и там сидели большие чёрные вороны и с интересом наблюдали за гостями этого места. Алёнка ускорила шаг и вскоре поравнялась с Белой Перчаткой, который отчего-то застыл на месте, прямо перед маленькой лесенкой, являющейся спуском в сад.       — Как нехорошо получилось, — с нотками злости произнёс он.       — Что такое?       — Юная леди совершенно не знала о моих питомцах и вероятнее всего сейчас напугана.       — Эти вороны ваши?! — глаза Алёнки слегка округлились.       — Все до единого. Когда-то они нашли пристанище в этих стенах, точно так же как и я.       С губ Алёнки сорвался нервный смешок:       — Не, я птиц не боюсь. Просто не ожидала их тут увидеть!       — Совсем не боитесь? — лукаво произнёс он.       — Совсем-совсем! Ну что? Мы пройдём в сад? — скрестила руки на груди Алёнка.       — Ловлю на слове! — произнёс Белая Перчатка и направился вперёд, по одному только ему известному маршруту.       — Ого, сколько тут статуй! — не смогла сдержать удивление Алёнка. — Из окна казалось, что их намного меньше.       Белая Перчатка чуть замедлил шаг и плавно поднёс руку к одной из них.       — Эта появилась в моей коллекции лет двадцать назад. На ней вы можете увидеть главную среди фей, что в почтении преклоняет колени перед своим повелителем.       Алёнка всмотрелась в лицо статуи, отнюдь не почтение и смирение отражались на лице феи, а страх и боль. Каким же извращённым талантом обладал мастер, что смог так искусно передать все эмоции. Она слегка поёжилась, отчего-то в голове всплыл образ настоящей феи, которую медленно превращают в камень.       — Пойдёмте-пойдёмте! — удивительно бодро произнёс Белая Перчатка.       Он тут же сорвался с места и пошёл куда-то вглубь сада, Алёнка только и могла бежать следом, дабы не потерять мужчину из виду.       — Куда мы идём? — прокричала она, привлекая к себе внимание.       — К главной изюминке моей коллекции! Вам точно понравится, — ответил он слегка сбавляя шаг.       Алёнка была благодарна ему за это, поскольку бегать босиком по каменным дорожкам сомнительное удовольствие. Вдруг Белая Перчатка полностью остановился и повернулся к ней.       — Прошу вас, юная леди, закройте глаза и дайте мне вашу ручку! Подобное должно стать для вас сюрпризом! — с азартом произнёс он, Алёнке даже показалась тень насмешки в его голосе.       Как можно было угадать эмоции и намерения человека, лица которого даже не видно? Слегка помедлив, она всё же протянула к нему руку:       — Хорошо, ведите меня!       — Как приятно, что юная леди доверяет мне, — тягуче произнёс Белая Перчатка и нежно взял её за руку.       Он слегка притянул её к себе и медленно повёл вперёд. Девочке с закрытыми глазами ничего не оставалось, кроме того, чтобы словно тряпичная кукла делать то, что хочет он.       — Вот мы и пришли! Перед вами настоящая жемчужина всего этого сада!       Алёнка медленно открыла глаза и наткнулась на статую мужчины и женщины, что стояли на пьедестале. Сначала ей показалось, что мужчина бережно обнимает женщину, но чуть присмотревшись, увидела как напряжён его каждый мускул. Складывалось ощущение что он, словно живой, сейчас задрожит и прижмёт к себе женщину. Не с целью бережно обнять, а скорее защитить от неведомой угрозы, закрыть своими руками от всего мира. Лицо его исказила гримаса боли и ужаса, а у женщины можно было разглядеть дорожки каменных слёз. Она обмякла в его руках, словно получила тяжёлое ранение и могла одним только взглядом выражать тот ужас, с которым они столкнулись.       Извращённый скульптор — мастер своего дела. Безумный творец, воплощающий свои ужасные фантазии через эти статуи.       — По взгляду вижу, как вам понравилась эта статуя! — Белая Перчатка встал рядом с Алёнкой и сложил руки за спиной.       Он словно любовался и наслаждался открывшимся ему видом.       — Кто они? — тихо произнесла Алёнка.       — Это? Это король и королева, скульптура призвана показать их нерушимые узы даже перед лицом смерти, всё же они всегда были вместе и умерли в один день!       Алёнка лишь отвела взгляд — была не в силах смотреть на муки, хоть и каменных, но всё же людей.       — А знаете, зачем мы пришли сюда? — прощебетал Белая Перчатка, слегка нагнувшись к Алёнке.       — И зачем же?       — Поговаривают, что это место просто полно сильной магии! А у юной леди как раз с этим проблема, — проговорил он так, будто это была простая истина, известная всем.       Она неуверенно подняла глаза и всмотрелась во тьму капюшона:       — То есть, вы хотите сказать, что собираетесь обучить меня магии?       — Вы как никогда проницательны, — с долей насмешки прокаркал он и отошёл чуть назад.       — Но у меня ничего не выходит, да и колдовать я толком не умею! — воскликнула она.       — Это мы сейчас и узнаем! — усмехнулся он. — Знаете, если вы действительно были бы неспособны колдовать, то меня бы тут не было!       — Как это?       — Я сам являюсь лишь к магам, сильнейшим магам, — в конце его голос перешёл на шёпот.       — Я — и сильнейший маг? Да не смешите, я перо даже поднять не могу! — отмахнулась рукой Алёнка.       — Зачем раздувать искру, если можно зажечь пожар? — с каркающим звуком, сквозь смешок проговорил он.       Алёнка задумалась над его словами, но понять, к чему клонит Белая Перчатка, не смогла. Неужели он говорит, чтобы она не тратила силы на мелкие заклятия и творила сразу нечто большое?       — Юная леди, смею попросить вас вновь закрыть глаза и попытаться услышать окружающую энергию. Ухватиться за нить и не отпускать.       Она недоверчиво оглядела его, но никакого подвоха в словах не было. Что могло произойти плохого, если она просто сделает вид что «слушает магию», как бы смешно это не звучало?       Закрыв веки, Алёнка несколько мгновений просто стояла и уже хотела сказать Белой Перчатке о бесполезности его слов, как вдруг услышала тихий шёпот. Женский голос что-то неразборчиво шептал и шептал вдалеке, постепенно он становился всё громче, но разобрать слов Алёнка так и не могла. К женскому резко добавился мужской голос, складывалось ощущение что он кричал сквозь слёзы. Постепенно голову Алёнки стали наполнять крики агонии, что слышались абсолютно отовсюду. Плач, ужас, агония — всё смешалось в единую симфонию смерти. Отчётливо стало слышаться воронье карканье, отчего всё тело Алёнки покрылось липким потом, но разомкнуть глаза она так и не решалась.       — Нет! — резко прокричала она.       Голоса с новой волной отчаяния стали раздаваться адскими воплями. Вдруг Алёнка поняла, что открыть глаза она попросту не может.       — Пожалуйста, кто-нибудь!       Лишь каркающий хохот тысячи вороньих голосов вторил её крику. На миг показалось, что сейчас целая стая пернатых наброситься на неё и начнёт раздирать. Тогда и её крик добавиться к сотне отчаянных воплей. И воздвигнут статую худенькой девчушки в одной пижаме, что стоит босыми ногами и пытается открыть свои веки. Извращённый скульптор отобразит весь тот ужас, что терзает Алёнку. Как каменные слезы льются из закрытых глаз, как кожа покрывается царапинами от когтей и как за всем этим с удовольствием наблюдает Белая Перчатка.       — Прекрасно! — резко прокаркал он. — Прекрасно, прекрасно, прекрасно!       Алёнка ощутила жар всем телом, отчего на долю секунды почувствовала контроль над собой. Воспользовавшись этим мгновением, она резко открыла глаза: Белая Перчатка всё так же неподвижно нависал тёмной тенью над ней, а всё вокруг полыхало. И сад, и замок — всё было объято гигантским пожарищем. Хоть глаза и были открыты, но крики становились только сильнее и сильнее, теперь они звучали отовсюду, со всех концов сада. Схватившись за голову, точно желая спрятаться от невыносимых звуков, Алёнке показалось, что она медленно проваливается во тьму. Такую же, как и в коридорах зловещего замка, такую же, из которой состоял Белая Перчатка.       Отчаянный девичий вопль был поглощён окружавшим её омутом.       — Алёнка! Горим! Живо вставай! — раздавался голос Вари.       Она со всей силы пыталась растолкать обмякшее тело подруги.