Пересекаясь в Геометрии Чувств

Recommended songs: Тревога - Splean 505 (Легко сойти с ума) - Electroforez Не уходи - Дурной Вкус ——— Звон разбитого стекла раздался где-то неподалёку. Осколки разлетелись по коридору, но людей на кухне это не волновало. Им было слишком весело, потери никого не волновали, да и не будут. Пьяный смех заглушал все лишние звуки. За ним не были слышны ни тихие всхлипы, ни резкие удары кулаков о дверь. Кто-то яростно пытался прорваться в комнату, наплевав на баррикаду из стульев подпирающих дверь. Хлипкий замок не мог сдержать такого напора и спустя несколько секунд с треском упал на пол оставив дыру в двери. — Вот ты куда сбежал... А мы уже тебя потеряли... Ну, и где же ты? В прятки будешь со мной играть? — жёстко процедил мужчина сквозь зубы оглядывая пространство. Пьяный, безумный смех отца заставил Хуа Чэна ещё сильнее сжаться. Он не мог унять дрожь тела и перестать плакать. Слёзы лились из глаз вопреки желанию. В старом шкафу стояла пыль, она затрудняла дыхание, разъедала глаза, но всё это было ничем в сравнении с человеком, который переворачивал всё в собственной комнате прямо сейчас. Тяжёлые шаги приближались, сквозь тонкую щель были видны протёртые тапочки, наступающие на вещи, в моменте больше походившие на тряпки. Вспомнит ли он, что творил, как протрезвеет? Скорее нет, чем да. И снова будет спрашивать сына, с кем тот успел подраться. Правда ли он не помнил, или лишь притворялся Хуа не знал. Хотелось верить, что первое. Трясущиеся руки впились в заднюю стенку шкафа. Потные ладони прилипали к ней, оставляя неприятное ощущение. Все звуки стихли. Больше не был слышен смех и летящие вещи. Лишь стук сердца отдавался в ушах эхом. Хуа Чэн задержал дыхание. Дверца с громким треском повисла на петле обнажая хищный оскал мужчины. Запах перегара и сигарет ударил в лицо. Он склонился над мальчиком с издевательской улыбкой и угрожающе прошептал: — Попался... Перейдя с шёпота на крик, который отдавался в горле болью парень подскочил на кровати. Слова не могли помочь ему тогда, но он продолжал отрицать. — Нет, нет, нет... Хуа всё еще ощущал себя там. В лапах смерти и пьяных людей. Всё, как тогда – часто колотящееся сердце, потные ладони, дрожь тела и запах старого дерева. Только сейчас он уже не слышал ничьих голосов вокруг. Сплошная тишина. Хуа Чэн облокотился на изголовье кровати всеми силами пытаясь убрать невыносимую картину с глаз. Трясущиеся пальцы потянулись в карман кофты висящей на стуле около кровати. Нащупав зажигалку юноша крепко сжал её в ладони. Холодный металл был едва ощутим, но придавал уверенности, что всё позади. Реальность уже другая. Он не мог так безрассудно тратить сигареты, но стресса в последнее время он испытал достаточно, чтобы не мочь удерживать всё. Сейчас просто снова хотелось забыться, остальное не волновало. Хуа не заметил, как за считанные минуты оказался на улице. Тёмные очертания домов вызывали спокойствие. Снега становилось меньше – приближалась весна, но его всё еще было достаточно много, чтобы почти полностью "укрывать" город. Где-то в темноте мелькнуло пламя. Щелчок, и из всё ещё дрожащих пальцах медленно стал подниматься дым. Ночь казалась бесконечной. Только фонари лениво рассыпали свет, окрашивая снег в тёплый жёлтый оттенок. Хуа Чэн медленно волочился по пустой улице, пытаясь отвлечься, то ли морозом, то ли от него. Сейчас он чувствовал себя наблюдателем этого мира — словно всё было за толстым стеклом. Что-то мягко скользнуло по его ноге. Он вздрогнул и чуть отступив посмотрел вниз. С соседней лавочки на него глядела чёрная кошка. Её ярко–жёлтые глаза в ночи были подобны фонарям. Хуа Чэн замер. Он стоял, не сводя взгляд с животного. Кошка спрыгнула к нему и немного подождав потёрлась о его ногу. Парень замер и на его губах появилась едва заметная улыбка. — Так холодно, что ты тут забыла? – обратился он к животному, не ожидая ответа. Юноша присел и осторожно, боясь спугнуть погладил черный комочек шерсти. — Извини, мне нечего тебе дать сейчас, — вставая сказал он. Хуа взглянул на кошку, она находилась на улице, но всё равно не теряла надежды, что какой-нибудь человек её приласкает. Почему так? Он опомнился, когда кошка уже исчезла. Отряхнувшись, парень посмотрел на экран телефона. Половина пятого, слишком рано идти в сторону школы. Возвращаться домой ему тоже не хотелось, уснуть бы не получилось, стены квартиры давили на него своей пустой тишиной. Мороз пощипывал пальцы, но едва мог противостоять медленно догоравшей сигарете в его руке. Уже вторая? Или третья? Хуа, задумавшись, не обратил внимания, что зажигалка уже несколько раз успела щёлкнуть. Кончики пальцев обжигало, но он этого почти не замечал. Окурок полетел в ближайший сугроб. Нужно было движение, только вперед и не оглядываясь. Бежать? Нет, это уже перебор. Сейчас не было угроз, но желание не уходило. Мысли и воспоминания заставляли его трястись, но парень не переставал бороться. Даже если борьбой будет избегание. Медленные шаги превращались в резкие и быстрые. Хуа не заметил, как едва не сорвался на бег. Подняв глаза он увидел, что находится прилично далеко от собственного дома. Он оказался в части города, которую старался обходить стороной. Здесь всё казалось слишком чужим. Спокойным, мирным, непримечательным, но аккуратным — местом, где человек вроде него постоянно чувствует себя не в своей тарелке. Но насколько эта причина была основной? Он замедлился, но все же продолжал идти. Знакомое строение замаячило вдали, словно парень не знал, куда привели его ноги. Наконец, он замер и инстинктивно облокотился на низенький зелёный забор. Хуа Чэн смотрел на дом дольше, чем хотел, прежде чем что-то внутри прожгло в нём дыру. "Случайность", — подумал парень, но сам не до конца поверил в это. Уже пару недель он старательно избегал Се Ляня, а теперь, посреди ночи вдруг оказался около дома учителя. После того самого разговора в кабинете Хуа не хотел доставлять новых проблем и старался вовсе не попадаться тому на глаза. Не хватало ещё, чтобы о нём беспокоились, а потом это ещё и вредило кому-то. Он не осмеливался подойти ближе, чем позволяла дистанция вежливости. Се Лянь ясно дал понять, что в школе не поймут такого. Ведь даже несмотря на возраст, они все ещё оставались в рамках формальности. Но этот человек манил к себе, слишком загадочный и красивый, но невозможно понять, что творится у него внутри. Зачем он строит из себя самого сильного и благородного? Хотелось прижать его и выпытывать из него всю правду. Чтобы, как тогда у него дома, он саркастически отражал атаки и едва ухмылялся. «Интересно, как там он?» — мелькнуло у парня в голове. Он не заметил, как стал вспоминать этаж и считать окна, чтобы найти нужное. Свет не горел, как и ожидалось. Но что-то подсказывало Хуа, что вокруг господина Се он всегда был, хоть и едва ощутим. Даже несмотря на все слухи, было несложно увидеть в его глазах не строгость, а лишь бесконечную усталость. Или этого действительно никто не замечал? "Он меня совсем не знает, я другой. Не такой, каким кажусь, — подумал Хуа, ощущая, как в груди всё сжимается. — Если бы он знал – не помог бы. " Чужие слова эхом отразились в его голове. "Никто не будет любить тебя больше, чем мы. Ты никому не нужен", — говорила тогда мама. Она и тогда была пьяна, могла ляпнуть не подумав, а потом забыть, но Хуа Чэн хорошо запомнил эту фразу. Любовь родителей была сущим адом, и казалось, что раз это максимум, то лучше было тогда вообще не пытаться наладить с кем-то отношения. Мысли смешивали прошлое с настоящим, накатывая одна на другую, словно волны. Воспоминания связанные с "домом" не были приятными, но после побега особенно не беспокоили парня. И вот, они снова возвращались неся с собой лишь страх и ненависть. Мать, которой, итак, обычно было почти всё равно, с алкоголем едва не забывала, что у нее есть сын. После издевательств отца над ним она конечно помогала оправиться, но никак не пыталась остановить зверские действия мужа. Что насчёт отца, то он всегда спорно относился к сыну. Их отношения были такими же натянутыми, как кривые улыбки и сквозившие фальшью действия в отношении друг друга. Парень перешагнул через забор и сев на заснеженную траву поджал ноги. Дыхание сбилось, а ощущение, что он становится сторонним зрителем медленно расползалось по телу. Он откинулся на снег и закрыл глаза. Холодная земля остужала мысли, но не могла заполнить пустоту внутри. Вытянувшись на холодной земле Хуа Чэн бессильно разжал замёрзшие пальцы. Снег, тая вокруг его лица оставлял мокрые капли на лице. Из-за этого Хуа сразу даже не смог распознать, что теперь уже слёзы охлаждали его лицо. Он устал, устал бежать, притворяться, сторониться всех, устал жить так.

***

Телефон в кармане завибрировал. Хуа Чэн не знал, сколько уже находится на улице, но посмотрев на экран увидел, что время показывало шесть. Он уже не лежал, а сидел, прижавшись спиной заборчику. Парень не ожидал получить сообщение именно сейчас, а особенно от Се Ляня. Борясь с желанием сперва взглянуть на окно учителя, он открыл переписку. /Се Лянь/ - Если сейчас не встанешь с земли, то заболеешь. И кто-то еще что-то говорил насчёт геройствования. Код от двери 3380#, заходи. Голова Хуа повернулась в сторону дома написавшего. И как только он увидел его с такого расстояния? В окне был виден слабый свет. «Настольная лампа», — догадался парень. Он замер и не поверив, еще раз посмотрел на экран. Нет, всё верно. Это не может быть чей-то глупой шуткой, да и стиль написания действительно похож на господина Се. Облокотившись на руку, парень встал и отряхнулся. Штаны и кофта промокли от снега. И решив, что замерзать от ледяного ветра он пока не планирует, зашагал в сторону подъезда.

***

Хуа Чэн остановился перед дверью, немного поколебался, а затем набрал нужные цифры. Щелчок. Он медлил, будто решая, действительно ли оно того стоит и спустя долю секунды шагнул на красный коврик, лежащий на полу. Хуа поднялся на этаж и остановился перед нужной дверью. Его рука зависла над звонком, но в в конце концов тот решил, что раз Се Лянь его видел, значит и звонить не нужно. Вместо звонка он легонько постучал. Дверь открылась почти сразу, его явно ждали. Учитель выглядел чуть бодрее обычного. Видимо, только встал. На его лице читалось беспокойство смешанное с каплей оставшегося сна. — Проходи, — коротко сказал он и отшагнул в сторону, давая юноше пройти. Хуа неуверенно перешагнул порог квартиры и огляделся. С его прошлого визита ничего не изменилось. Всё вещи все так же аккуратно стояли на своих местах, как в музее. — Садись, тебе стоит согреться, — хозяин квартиры жестом указал на стул рядом с собой. Парень молча кинул мокрую куртку на стул и уселся за стол. Через минуту Се Лянь поставил две чашки на стол и придвинул одну к Хуа Чэну. — Что случилось? — спокойно спросил он, присаживаясь напротив, сложив руки в замок. Юноша молчал. Горячий чай обжигал ладони. Он не знал, как начать разговор и стоит ли вообще что-то рассказывать. Выжидающий взгляд Се Ляня проникал в душу, но не давил настолько, чтобы чувствовать себя неуютно. — Я… — начал он, но голос предательски дрогнул. — Просто... шёл мимо. Се Лянь чуть приподнял бровь. Он сделал глоток чая и произнёс: — Мимо в шесть утра? Ты сам-то в это веришь? На мгновение в комнате повисла тишина. Хуа Чэн не выдержал взгляда и уставился на содержимое кружки. — Это... неважно. Мои проблемы тебя не касаются, — тихо сказал он, пытаясь скрыть дрожь в голосе. Се Лянь некоторое время смотрел на него, а затем мягко ответил: — Если это было бы неважно, я бы не обращал на это внимание, — и выждав пару секунд добавил: Как например на тот факт, что ты куришь. Хуа Чэн ещё ниже склонил голову. Он мог бы снова солгать. Мог бы снова заставить Се Ляня волноваться. Но не хотел этого. Подняв глаза, полные отчаяния, он едва не задыхаясь резко выдохнул: — А если я скажу, что я... просто устал? Что я не знаю зачем теперь живу и должен ли я вообще жить? Что я тут... только потому что вечно обречён бегать даже от самого себя? — казалось, что ещё слово и его голос порвётся, как натянутая до упора струна. Кричащие слова выходили хриплыми обрывками. Се Лянь ответил не сразу. Он просто смотрел на парня, обдумывая каждое слово. Наконец, он слегка приподнял уголки губ и ответил: — Тогда я скажу тебе, что ты не обязан быть сильным. Иногда можно позволить себе просто быть. И слабым тоже. Хуа Чэн опустил взгляд, сжимая всё еще почти полную кружку. Слова Се Ляня эхом разносились в его голове. Что-то в нём дрогнуло. — Зачем ты это делаешь? — спросил он, не поднимая глаз. — Почему помогаешь мне? Пауза затянулась, но взгляд учителя не был осуждающим — скорее сочувствующим. Он вздохнул и тихо сказал: — Потому что ты этого заслуживаешь. И... — господин Се запнулся. — Я вижу в тебе себя... Одними губами он добавил: "И я тоже заслуживал", но Хуа Чэн был слишком погружен в себя, чтобы заметить это. Слова повисли в воздухе, завершающим ударом в битве. Хуа Чэн резко поднял взгляд и хотел было ответить, но не смог. Он просто открывал рот, собираясь что-то сказать, но тут же закрывал снова. Различные мысли крутились у него в голове, но единственное, что он хорошо умел – атаковать, потому сделал это по привычке: — А ты? Не смог себе помочь? Слова вылетели быстрее, чем он успел осознать, что сказал. Нагнетающая тишина повисла в комнате. Нервно постукивая ногой Хуа Чэн глядел на собеседника. Пару секунд тянулись вечность. — Я..? Да, не смог, — вздохнул Се Лянь отставив пустую чашку в сторону. — И я не хочу, чтобы ты совершал мои ошибки. — Не могу понять тебя... Ты же не хотел "лишних забот", а теперь сам пытаешься повесить их на себя, — спустя некоторое время вставая из-за стола сказал парень. Медленно шагая туда-сюда по квартире, он старался получше рассмотреть её. Он не ждал ответа, а просто рассуждал вслух, но всё-таки услышал звук из-за спины. Проводив Хуа Чэна взглядом, и устало потирая переносицу Се Лянь сказал: — Такой уж я человек. Я просто должен убедить себя, что мои действия имеют смысл. Иначе... я потеряю смысл жить. Эта фраза заставила Хуа Чэна замолчать. Пазл понемногу складывался, но из-за собственных забот не так быстро, как хотелось бы. Образ Се Ляня понемногу дополнялся, что не могло не радовать парня. Всегда лучше знать мотивы людей вокруг тебя. Ведь именно господина Се он никак не мог понять с их самой первой встречи. Се Лянь медленно поднялся, подойдя к окну, откуда было видно чуть посветлевшее небо. — Нам скоро стоит выйти, если ты не планируешь опаздывать. Кстати, если хочешь переодеться, я могу отыскать что-нибудь для тебя. Хуа Чэн поначалу хотел было отказаться, но, оглянувшись на мокрую кофту, молча кивнул. Он не мог представить, что в гардеробе Се Ляня есть что-то тёмных цветов пока не увидел черный свитер и джинсы аккуратно оставленные Се Лянем в ванной. И пока тот собирал свои вещи в рабочую сумку Хуа заперся в ванной и быстро переоделся. Свои вещи он положил на стул, где уже висела кофта, когда вышел. Взгляд снова упал на хозяина дома. Тот стоял у окна, опираясь на подоконник, и, казалось, смотрел не на улицу, а куда-то сквозь неё. — Ты говорил, что тебе никто не помогал, — осторожно начал Хуа Чэн. — Тогда почему ты всё ещё думаешь, что это возможно? Се Лянь не повернулся, но его голос прозвучал ровно: — Я и не говорил, что думаю так. Не успел парень спросить ещё что-то, как собеседник обернулся, бросив быстрый взгляд на часы. — В любом случае, нам обоим уже на сегодня хватило откровений. Идём?

***

Снег скрипел под ногами, а воздух был прозрачным и прохладным. Свет фонарей угасал, уступая место тусклому серому свету зари. Хуа Чэн, засунув руки в карманы, шёл чуть позади Се Ляня. Его дыхание смешивалось с холодным воздухом, оставляя облака пара. Они шли в тишине с момента выхода из дома. Никто из них не хотел начинать диалог первым. Да и говорить особо было не о чем. Первым не выдержал и нарушил тишину господин Се: — Прости конечно, что я снова лезу, но не хотелось бы, чтобы после нашей встречи ты снова бегал от меня две недели, а то и месяц пока не столкнёшься с какой-то серьёзной проблемой. — Так ты заметил? Не думал, что это так очевидно. — Я же не дурак, сложно было не заметить, как ты исчезал при первой возможности заприметив меня, — хмыкнул Се Лянь, и остановившись, обратился к едва не вписавшемуся в него парню: — Послушай, если тебе негде ночевать, или что-то ещё, что касается твоего выживания, то не стесняйся обращаться. Я серьёзно, не смотри на меня, как на инопланетяна. По другим вопросам тоже можешь мне писать. — он дал собеседнику переварить всё то, что он сказал и слегка шутливо обратился к нему снова: — Мы же вроде как друзья теперь? — Да... — задумчиво произнёс Хуа разглядывая землю у себя под ногами, — Друзья... — Вот и отлично. А теперь поспешим, не люблю опаздывать.