Прочнее бронзы, тверже алмаза

20 сентября 2013

Дима звякнул горлышком бутылки об стакан, и Арс тут же скроил предупреждающе-возмущенную рожу. — Тише ты! Зохана разбудишь! — И Стаса, — в тон Арсу отозвался Антон. — Нахер нам тут Стас? — Пусть себе дрыхнет, — согласился Дрон и зачем-то перекрестил дверной проем. Впрочем, в нем было столько же коньяка, сколько в Арсе, Антоне и Диме вместе взятых — неудивительно, что всякую хрень исполняет. — Ну, — Поз поднял рюмку и покосился на мигнувший телефон — наверное, снова Катя пишет. — За самую удачную из трех прошедших техничек. — Что в ней удачного? Мы обосрались, — проворчал Сережа и сунул в рот кусок сулугуни. — Стояли, бэкали-мэкали. — Особенно Арс тупил! — Радостно подтвердил Антон, чокаясь со всеми за столом. — Оценили, как он завис, когда к нам Асмус вышла? — Я с ней хотя бы говорил! Вы все увидели Кристину, испугались и языки в жопы свои засунули. Шаст, ты вообще Димону за спину съебался. Пиздишь тут еще теперь! Антон фыркнул себе в рюмку, быстро выпил и потянул в рот ломтик лимона. Зажевал сладковатую горчинку коньяка кисленьким, облизал пальцы. Заметил, что Арс по-прежнему на него пялится, и со вздохом признал: — Ладно, ты прав. Держался достойно. Отвечал — да почти впопад, Арс! Выступления у Гавра в «Оливетте» всем им давались нелегко. Никакой нормальной слаженности добиться не удалось, часть игр и форматов были сырыми и не всегда получались. Да и нервы подводили: к Гавру в рестик приходили звезды, люди из телика, и Антон робел почти до паралича. Трудно прикалываться, когда на тебя смотрят известные певцы, актеры, юмористы, телеведущие. Зохан настаивал, что нельзя придавать этому значение, публика — всегда публика, но Антон не мог себя перебороть. Несмотря на нарядную одежду, прическу, мейк, он не чувствовал себя одним из них, гостей «Оливетты». Вслух Антон этого не говорил, но по факту все они выглядели обычными самозванцами, особенно воронежская часть команды. Зажатые провинциалы — нацепили тряпки с чужого плеча и приперлись к приличным людям с никому не понятным юмористическим форматом. — Ты реально хорошо справился, — добавил Антон, убрав из голоса ерничанье. Захотелось поднять альфе настроение, пусть расслабится после порции похвалы. — Кристина под конец, по-моему, реально кайфанула. — Потому что Арс — красавчик, — хохотнул Серега. — Поплыла омежка. — Ей рожать скоро, — вмешался Дрон. — Беременные омеги думают, что бы им сожрать и на кого обидеться, не до красавчиков. — Я сначала не заметил у нее живот, — смущенно признался Арс. — Разнервничался, в голове пусто… Позор. Серег, ты прав, гордиться пока нечем. Антон взял салфетку и начал крутить ее в пальцах. Ему нравилось смотреть, как Арс понтуется, но в те редкие моменты, когда этот дурак скидывал маску неуязвимости и крутости, все в животе аж сжималось. Сразу хотелось обнять, забраться на колени, погладить по голове, поцеловать. Бля, вот нахера он снова бухает при Арсе? Опять это нежно-слезливо-похотливое настроение, что ты будешь делать! — Вам реально вкусно? — недоверчиво спросил Сережа, кивнув на полупустую пятилитровую бутыль коньяка. — По мне, так лучше бы этот чел побольше пахлавы и сыра положил. — Серег, — повернулся к нему Арс. — Ну сам не пьешь — можно не мандеть? Соси дальше свою колу. А Руслану, Шаст, передавай от меня спасибо. И за коньяк, и за сыр с орехами, и за сладости. Вот уж не думал, что стародавняя помощь выльется в гостинцы. Скорее ожидал, что у них там все прогорит нахуй, и меня в темном переулке подкараулят и прирежут! — И могло быть так! Я тебе говорил! Нет, блядь, надо влезть, ты же альфа, сдохнешь, если не понтанешься, — рассердился Антон и хлопнул себя по бедрам в поисках пачки сигарет. — Кончились, — вздохнул Дима и снова уткнулся в телефон. — Стрельни у Дрона, у него еще есть. Андрей тут же щедро пододвинул свою пачку, Антон нехотя потянулся за сигаретой, скривился. Невкусный «Кент», надо бы за своими сгонять. Хотя выходить никуда не хотелось. Утром офис и тренировки, потом спешные сборы и выступление в «Оливетте», куча стресса. А если вспомнить, что позавчера еще «баттл» снимали… Нет, даже хорошо, что Антон срезался на втором этапе и дальше не пойдет. Опять пришлось бы готовиться, ехать, нервничать, тусоваться часами с такими же «подающими надежды» юмористами. Получил опыт, познакомился с прикольными ребятами вроде тех белорусов, взял автограф у Дэна Петрова с шестой «Фабрики» — и хватит. Стоит сосредоточиться на чем-то одном. Не вывезет Антон одновременно и импровизацию, и стендап на серьезном уровне. Окей, выступать в Воронеже ненапряжно, при своей-то публике: лояльной и нетребовательной. Совсем другое дело — рваться в основной состав Comedy. А если не рваться, нахер тогда время тратить? Лучше бросить все силы на импров-комедию. Пусть у них пока мало что получается, но прогресс есть — и Гавр отметил, и побывавший на вчерашней техничке Слава. Через бесконечные «пошел в жопу» начинает вырисовываться то, какой командой они могут быть. Разумеется, если не переубивают друг друга. — Поз, да ты заебал! — шепотом заорал Матвиенко, получив прямо в лоб шариком, свернутым из конфетной обертки. — Тварь какая. Первый и последний раз вас в гости пригласили! — Ох, какая потеря! Выгоняют из пидорбургского салона! У вас же тут хоромы, шик. Не наша халупа в Отрадном, — съязвил Димон, пришедший от коньяка в хулиганское настроение. Антон давно заметил, что у них с Сережей прямо что-то личное — так бесят друг друга, что точно скоро сильно задружатся. Пока, правда, предпочитали меряться хуями и пытаться довести хоть одну ссору до драки. Увы, обоим мешал то Арс, то Стас, то Зохан. Последний вообще умел всех построить по струнке: чтобы занимались делом и не баловались. Сказывается родительский опыт, респект ему — без вопросов. Да и в целом респект. Вкалывает, старается, ходит бодряком. А ведь на этот раз малого дома оставил, на мужа. И держится, не жалуется, хотя наверняка переживает, как они там. Антон бы пиздец психовал на его месте! Задолбал бы звонками. Крохотулька же совсем, страшно. — У вас тут реально почище, — примирительно сказал Антон, чтобы как-то сгладить напряжение после димкиного выпада. — И попросторнее. Прикольная хата. Арс улыбнулся. Сережа, довольный комплиментом, стал втирать, что весь уют исключительно благодаря ему, но Антон, закатив глаза, перебил: — Хорош пиздеть! У вас с Машей дома такой чистоты не было. Всем понятно, кто вас с Зоханом заставляет поддерживать порядок. Я-то знаю, какие стандарты у Арсения Сергеевича в быту. И как этот чистоплюй может мандеть, если насвинячишь и не уберешь. — В смысле? — Дрон вдруг уперся локтем в стол, а щекой в ладонь. — То есть, при Попове и ты аккуратный? — Вы когда встречались, Антоша что, был весь такой хозяйственный омежка? — тоже оживился Позов и с любопытством уставился на Арса. — Если да, делись способом. Мы живем с омегой в одной хате, но он вообще не делает никакую работу по хозяйству. Я готовлю, Стас подметает, Дрон гладит. Между прочим, полное вранье. Антон хотел возразить и напомнить, как он и посуду мыл, и стирку ставил, и полы протирал, но хуй с ними, неблагодарными альфами. И вообще, что за предъявы? Какого хрена он должен их обслуживать? Пашет наравне с ними, даже побольше! — У нас-то бартер был, — посмотрев на Димку, неожиданно серьезно ответил Арсений. — Вы его водите по кино, рестикам и зоопаркам? Подарки делаете, трахаете до оргазмов? Ну так, пацаны, с чего бы Шасту за вами прибираться? У Сережи округлились глаза, на лице застыло выражение, как у семиклассника, услышавшего от завуча слово «жопа». Позов вытаращился, потом скривился — представил, наверное, как трахает Антона до оргазмов, и сам в себя блеванул. Дрон хихикнул: единственный особо не впечатлился произнесенной Арсом грязью. Антон взял вилку, воткнул ее в истекающую сиропом пахлаву, подтащил к себе и откусил. Ничего удивительного, опять Арс всех заткнул. По первости Антон этой темы не замечал, да и в принципе не задумывался, кто у них в коллективе будет самый главный. Уж точно не он, это альфовые игры. Антон к лидерству никогда не стремился — даже роль капитана команды КВН скорее тяготила, чем вызывала кайф. Не, он справлялся, но сам уж точно не рвался никем командовать. Гораздо приятнее следовать. Пусть порешают, Антон подстроится. Если что-то напряжет — выскажется. Поэтому его не парило слушать Стаса и считать главным, и поначалу Антон наивно думал, что и питерские согласятся с таким раскладом. Но в «СRAЗУ» и без Стаса все было непросто. Зохан, типа, самый авторитетный, когда речь про актерку и принципы импровизации. Сережа крут в работе с залом и креативе. А Арс как будто в тени их обоих: ходит, что-то делает, иногда мягко спорит, ненавязчиво вкидывает, если доведут — взрывается и на всех орет. Нихерово Антон ошибся! Теперь-то он видел, что тихий Арсюшик пытается всеми заправлять и аккуратно манипулировать — вполне, кстати, успешно. И Зохан, и Сережа тащили свои идеи с оглядкой на Арса, с его молчаливого одобрения. Еще этот жук втихаря начал обрабатывать воронежскую часть команды. Упрямый Стас, при внешней демократичности очень не любивший учитывать чужое мнение, пару раз уже капитулировал перед Арсом. Димон после пары стычек капитально умыл руки. Заслышав очередное Арсово «Димон, послушай…», сдавал назад и только обиженно бубнил «да делайте как знаете, но потом не плачьтесь, что хуйня вышла!». Ну а Дрону изначально было пофигу — многолетний опыт КВН научил вместо пустых разборок сразу идти на компромисс. Самое обидное — Антон был бы рад повыебываться и стать шлагбаумом на пути хитрожопого Арсения Сергеевича, но пока не нашел ни единого повода. С обидной регулярностью он ловил себя на полном внутреннем согласии. Если Арс сомневался, что формат сработает, или предлагал сделать иначе, или залупался насчет образов — Антон сам мгновенно начинал видеть подсвеченные Арсом огрехи. И глупо было бы отрицать их чисто из вредности. Да, нет ничего слаще, чем «умыть» бывшего, но не во вред же проекту! Антон не просрет шанс попасть в телик и заработать бабок — ради мелочной мести альфе. Тем более, что… ну вдруг бывший все-таки станет нынешним? Не к месту вспомнилось, как после выступления они задержались в рестике. Под пиццу обсуждали по свежим следам каждую игру, слушали фидбек от Гавра и Стаса, вяло спорили. Всем хотелось уже поскорее закончить и поехать на квартиру к питерским — завтра технички не было, только офис. Поэтому всех ждало долгожданное бухалово с переданными через Антона коньяком и другими гостинцами. Ну, всех, кроме Матвиенко — по-прежнему предпочитавшего любому алкоголю колу. Время было уже позднее, гости ресторана наелись и желали развлечений, музыка стала громче. И Гавр, чтоб его понос пробрал, неожиданно выпихнул их с Зоханом на танцпол. Давайте, прекрасная часть команды, подвигайтесь, потанцуйте, сделаю фоточки — вдруг пригодится для промоушена. И если Зохану в пару для медляка достался милый Дима, Антону на талию легла рука Арса. Пришлось прижаться и топтаться на пятачке рядом со столом, стараясь не уплыть мыслями куда не нужно. Пиздец, еще так с треком не повезло! Караванами, пароходами я к тебе прорвусь Mon amie Рациями, факсами, телефонами Пока завязаны мы Удивления хочешь vis-a-vis Это будет нетрудно, это по любви Вдобавок зачем-то вспомнилось начало клипа — его столько раз крутили по MTV, что образ просто отпечатался на сетчатке. Как Лагутенко сидит в темноте на диване, весь расслабленный, с разведенными ногами, гладит себя по бедрам… будто только и ждет, когда к нему придет омега и они начнут трахаться. Поцелуями… нежными ли… нижними ли… Это будет нетрудно Это по любви Блядь. И течка эта ебучая скоро, все в сто раз обостряется! Так, надо встряхнуться. Жаль, конечно, что Зохан, поужинав и выпив несколько рюмок, ушел спать — сказывался постоянный недосып из-за грудничка. Следом за ним на раскладном кресле вырубился и Стас: отдыхает, сука, чтобы завтра всех бесить своим свежим видом и отсутствием похмелья. А ведь именно при них Антон бы постеснялся творить херню, предатели ебучие! Зохана он побаивался, Стас формально был начальником. Другое дело Дрон и Дима — с ними Антон почти на равных. Матвиенко вообще не в счет: пошел в жопу, слушать его, да сейчас! Раздраженно покосившись на кухонную дверь, коридор за которой вел в жилые комнаты, Антон встал. — Мне надо за сигами. Арс, проводи до магаза. Димон, тебе взять? Кивнув, Позов полез в холодильник за еще одним лимоном — на тарелочке осталась пара ломтиков, не хватит даже на следующий круг выпивки. — Тут через дорогу продуктовый, — неопределенно кивнул Арс в сторону раковины — видимо, пьянь, направление показал. — Ты сам не сходишь? — Блядь, жопу поднял и пошли! — Антон, не стесняясь, пнул его по ноге. — Буду я тут один в темноте, по дворам, искать магаз. Охуел совсем? Поз, сядь, от тебя толку нет, ты ж тоже тут не ориентируешься. — Колы еще возьмите, — влез Сережа и, ни к кому конкретно не обращаясь, проговорил: — Конечно, Шаст сам не сходит. Куда же… без компании. Кажется, Арс не услышал подъебку. С демонстративно тяжелым вздохом встал из-за стола и, специально шаркая тапками по полу, ушлепал поссать. — Сереж, — позвал Антон. — Тебе объяснить, почему омеги не любят ходить ночью одни? Так это из-за вас, Сереж. Вы же… — Конкретно из-за меня? — Залупился Матвиенко и насмешливо прищурился. — Шаст, я же ничего не говорю. Все понял. Тебе надо за куревом — кто, как не Арс, тебя проводит? Он же высокий, сильный, дерется хорошо. Защитник. Базару ноль. Будешь в безопасности. Жаль, про друга своего, Арсеню Попова, то же самое сказать не могу. — А чё, у вас тут бандосы? — Дима отвлекся от нарезания лимона и боевито махнул в воздухе коротеньким ножом для фруктов. — Давайте я с вами пойду, я норм. Чуть качает, но я могу! — Я пошутил, — с каменной рожей ответил Матвиенко. — Сиди, Поз, куда собрался. Пусть вдвоем прогуляются. Если завтра по игре можно будет въебать Сереже, Антон обязательно воспользуется. Сука какая. Придумал себе ерунду и язвит сидит. Это Антон-то опасность для Арсюши? Алё, кто кого тут сначала соблазнил и влюбил в себя, а потом бросил? Мысленно кипя, Антон открыл окно, высунулся и спешно нырнул назад, в тепло кухни. На улице было холодно — так, надо и толстовку, и кожанку, чтобы не задубеть. Вернувшийся из тубзика Арс ограничился ветровкой поверх футболки — заявил, что не успеет замерзнуть. Понторез. — И это называется «через дорогу»? — шепотом возмутился Антон, когда они пропетляли по двору — обходя лужи в раздолбанном асфальте — и только минут через семь оказались в грязноватом круглосуточным магазинчике с азером на кассе. — Да меня бы по дороге пять раз успели изнасиловать! И тут еще разок, для яркой коды. — Тут тихий, спокойный район. Нам по пути встретился один-единственный собачник. Что ты придумываешь-то! И хватит уже попрекать, я же пошел с тобой? Ну и завали, — огрызнулся Арсений и зевнул, обдав Антона коньячным выхлопом. Захотелось показать ему в спину средний палец, но порыв удалось сдержать. За годы разлуки какие-то приколы Арсения Сергеевича успели стереться из памяти, но постепенно информация восстанавливалась на жестком диске мозга. Это все спектакль, набивание цены. Арс бы не отпустил его одного ни при каких обстоятельствах. Из вредности исполняет: наклюкался и бузит. Антон кинул Арсу в корзину пару бутылок минералочки и колу, прихватил на утро печеньки. Подрулив к кассе, разделили чек. Арс оплатил напитки, Антон — сигареты и сладенькое. — Постой, я курну, — попросил Антон, когда они снова вошли во двор. — Не мерзнешь? — Я же говорил, мне нормально, — явно приврал Арс. В свете единственного горевшего у дома фонаря было видно — ежится и еле заметно дрожит. Дурак. Антон вскрыл пачку, закурил. Покосился на питерский вариант Кая, альфу с ледышкой в сердце, и смело шагнул поближе к Арсу. Ничего, сейчас разморозит. Антон отвел руку с сигаретой подальше, а левой скользнул Арсу под ветровку и устроил ладонь на талии, зеркаля недавний танец в «Оливетте». Прижался и выдохнул Арсу на ухо: — Спокуха, я тебя грею. — Может, ты лучше дома покурил бы? Меня бы и греть тогда не пришлось. Вырываться Арсений не стал, но, разумеется, в ответ не обнял — продолжал держать фасон. Да и хрен с ним. Антон не рассчитывал, что его экс-альфа поведет себя как вменяемый человек. Это же Арс. Таким его Антон и любит. Ловкий щелчок отправил окурок точнехонько в старую урну, выкрашенную в мерзотно-зеленый цвет. Антон дал себе секундочку настроиться и повернул голову, почти задев своим носом нос Арса. Сразу же покрепче вцепился пальцами в теплый бок — врешь, не сбежишь! — Шаст? — Арсений предостерегающе приподнял брови. — Ты чего… Освободившуюся ладонь Антон пристроил альфе на затылок и, лишая себя шанса отступить, полез языком Арсу в рот. То ли сработал эффект неожиданности, то ли под выпивкой Арсений был не таким быстрым на реакцию — но маневр прошел успешно. Антон напористо шевельнул языком, выдохнул и чуть не отключился от мысли, что они целуются. Ничего особенного он ощутить не успел, да и не в ощущениях было дело. Последние несколько недель Антон нон-стоп все обдумывал, крутил, вертел. Вспоминал слова бабушки и Вики, заново анализировал все «подозрительные» слова и поступки Арсения, вел борьбу с самим собой. И выходило, что надо попробовать дать сигнал. Вряд ли Арс сразу отреагирует на него хорошо — иллюзий на этот счет Антон не питал. Но пусть этот козел знает. Нет никакого смысла держаться за выдуманную гордость, да и что тут унизительного, если подумать? Антону вроде как по-прежнему нравится его бывший альфа. Откажет… ну, значит откажет. Хоть какая-то определенность. — Эй! — Арс прервал поцелуй и откинул голову назад. Дернулся, но выпутаться из хватки Антона не сумел. — Тебя от никотина так унесло? Ты меня с Макаровым перепутал? — При чем тут Илья? — удивился Антон с нарочито невинным видом. Теперь лишь бы чего ненужного не сболтнуть. — Мы просто дружим. Он меня оберегает и, если надо, притворяется моим альфой — чтобы разные придурки не лезли. — А взамен ты ему даешь, — понимающе кивнул Арсений и рассерженно фыркнул: — Шаст, отпусти. Не вынуждай меня тебя бить! — Я Илье не даю. Хотел как-то — в течку накрыло, я предложил. Но Илюха порядочный, и он меня взаправду любит. Сказал, что так ему не надо. Арс, у меня после тебя только Паша был. Я все-таки попытался с ним замутить по-нормальному, с сексом и всем таким. Но не срослось. А, ну и ерунда всякая. На выездах КВН… пососаться, подрочить. По пьяни и от скуки, ничего серьезного, — произнес Антон, чувствуя себя Алисой, падающей в кроличью нору. — Арс, я… — Я видел вас в «Росси». Илья ведет себя с тобой, как со своим омегой. А ты держишься, будто он твой альфа. Шаст, я не знаю, что тут на тебя нашло, кризис какой-то? Не можешь решиться на новые отношения, потому что до сих пор парит наш разрыв? Не впутывай меня в это! Арсений все-таки вывернулся, торопливо отступил на шаг назад. — Давай так — этого сейчас не было. Не знаю, что там у вас с Макаровым, меня это не касается. Но у меня с Аленой все в порядке. Поэтому… — Это было. — Антон пожал плечами и снова полез в пачку, стараясь не показывать Арсу, как у него дрожат пальцы от волнения пополам со страхом. — Сорян, мы поцеловались! Или что, мне изобразить, как я ничего не заметил? Арс, пока ты не вспомнил, что нужно притворяться порядочным альфой, ты мне рот вылизывал. И у тебя привстал, я почувствовал твой хуй своим бедром. Но — ок. Передумаешь, скажи. — О чем сказать? Совсем выбесился. Голос злой, взгляд вон каким жестким стал… черты лица, и те, заострились и потяжелели. Эх, напрасно старается. Нихуя Антона это не пугает, только сильнее заводит. — Скажи, если захочешь потрахаться. Я тебе дам, — пояснил Антон и внутренне удивился, что реально смог произнести это вслух. Так, затяжечку сюда для успокоения нервишек… Фух. Антон выпустил струю дыма изо рта. — Арс, я с одним согласен — на работе без глупостей, туда это все тащить не буду и, если ты попробуешь — въебу, мало не покажется. Но за пределами офиса и выступлений… Блин, был какой-то термин на этот счет! Я помню, ты нам про него рассказывал на практиках по маркетингу. — Окно возможностей. По Питеру Друкеру их семь, — машинально отозвался Арсений и встряхнул головой. — Антоша, ты меня окончательно запутал. Ты меня любишь, что ли? Что ли. И посмотрите, как сказал «любишь» — запнулся, смутился, сам не верит, что спрашивает. Нет уж, достаточно ему Антон козырей раздал, обойдется без признаний. Да и амплуа безнадежно влюбленного совсем не секси. Арс в свое время повелся на омегу, который не обращал на него внимания и довольно долго держался и отказывал. Нельзя тебе, мудиле, признаваться. Ты нам тогда точно все испортишь. — Арс, ты жопой слушаешь? — грубовато уточнил Антон. — Я тебе сказал, что не люблю Илью и не связан ни с кем отношениями. И что я хочу с тобой секса. Потому что мне с тобой хорошо, я тебе доверяю, ты в зоне доступа и у нас уже был классный секс. По лицу Арсения скользнула тень, злость ушла, сменившись задумчивостью. Он кивнул, уставился куда-то мимо Антона. — Тебе вообще похрен, что ты предлагаешь мне изменить любимой омеге? Мне показалось, что вы с Аленой нашли общий язык. Антон пожал плечами. Докурил, выбросил бычок. Начинала накатывать усталость, хотелось обратно в квартиру. Накатить еще коньячку, закусить сыром, погрызть печеньку. — Я сказал тебе все, что собирался. И ты интересный такой, Арсений Сергеевич. Матвиенко тоже морали читаешь или принимаешь его поступки как должное? А ко мне чего приебался? Сократив дистанцию, Антон встал перед Арсением. Тот дернулся, но удержался — не отпрянул. — Лживая ты тварь, Арсюшик, — с нескрываемой нежностью произнес Антон, решив сказать как есть. — Намеки мне кидаешь, наверняка на фотки мои не раз вздрочнул и совсем не прочь завалить меня на кровать и как следует выебать. Чтобы я под тобой трясся и слезы глотал, как ты любишь. Но вот, прямо предложили и ты стоишь, строишь оскорбленную невинность. Ты вовсе не хочешь, тебе нихуя не надо... Ты, может, трус? Сейчас мнешься и тогда от меня сбежал — вместо того, чтобы разобраться нормально, посраться по-человечески. Мог бы мне въебать в конце концов, я бы понял и не злился! Ладно, хуй с тобой, не отвечай. Арс, слышишь? Ничего не было, просто в магаз сгоняли. Антон прошел мимо замершего с непонятным выражением на лице Арсения, остановился у двери подъезда. — Ключи-то гони сюда. И — предложение в силе. Я тебя даже такого, трусливого мудилу, хочу. Хуй знает, почему. — Дырка, — неожиданно поправил Арсений и, энергично подойдя, приложил ключ от домофона к панели. — И я не трус. Твои друзья по команде поставили унизительный номер, где высмеяли меня перед всем универом. Я бы простил, если бы это было изобретательно, смешно, со вкусом. Но я увидел глупую, полную примитивной злобы пародию, на которую я походил только прической. И что я выяснил потом? Что основу номера написал ты. Окей, еще до наших с тобой отношений, но все равно — это сделал ты. А когда ты пришел ко мне якобы извиниться, выяснилось, что ты меня еще и стыдишься. Что мы скрываем наши отношения не из-за риска, что на нас косо посмотрят, ведь мы препод и студент. Ты считал меня стремным, странным и страшным. Ты боялся, кто-то узнает, что встречаешься с альфой, над которым потешаются твои одноклеточные сокурсники! Антош, мне не хотелось тебя бить. Мне хотелось уехать и больше никогда не влезать в подобное говно. Именно это я и сделал. — Ты так гланды проветриваешь, не простудись, — лениво сказал Антон и с удивлением отметил — блин, его вообще не задело. — Пошли чаю горячего попьем. Арсений раздраженно пропустил его вперед себя в подъезд, потом от души грохнул металлической дверью. В квартире на первом этаже залаяла собака, загудел вызванный Антоном лифт. — У нас была встреча выпускников, — поделился Антон, заходя в кабину. — Я рассказал ребятам, что мы были вместе. Все нормально отнеслись, мне респектнули, типа, круто — с преподом замутил. Может напиздели, не знаю. А Ланских дико взбесился, что все пропустил. Кстати, Рус, оказывается, имел на меня какие-то виды… Прикинь, я вообще не знал. Вжав кнопку седьмого этажа, Арсений покосился на Антона. — Потому что ты тупишь, пока тебе жопу не облапают, — грубовато, но без злости ответил Арс. — Зато теперь, наверное, не удивляешься, что я тебя отправил писать курсовик с Афанасием, а в рабочую группу всегда ставил с Матвеем Филатовым. Нахмурившись, Антон попытался выудить полустертые воспоминания об учебе. Да, что-то такое было… Получается, Арс заметил интерес Руслана и контролировал ситуацию, ограждал контакты с возможным соперником? — Ну ты мудак! — Я защищал свое, — нагло отозвался Арсений и выпихнул Антона из открывшегося лифта. — Все, закрыли тему. Ты же не собираешься декларировать свои половые запросы на весь коллектив? — Не собираюсь, — передразнил Антон и пропустил Арса отпереть замок на входной двери. Они вошли, стараясь не шуметь, чтобы не потревожить Зохана и Стаса. Арс умотал мыть руки, Антон отдал пакет с газировкой вышедшему в прихожую Сереже. Нырнул в освободившуюся ванную, закрыл дверь и взглянул в потрескавшееся зеркало с темно-серебряной сеткой амальгамы. Глаза блестели, как под «скоростью», губы сами разъезжались в бессмысленной счастливой улыбке. Все прошло точно по плану. Арс взбесился и снова припомнил причину их разрыва. Арс обозвал говном и приплел Илью и Алену. Арс мастерски разыграл возмущение и попытался потыкать Антону в лицо моральными нормами. Но Арс ни разу… ни разу не сказал: «Я тебя не хочу». Шансы есть. Теперь надо просто верить и терпеливо ждать. А это Антон умеет.

3 октября 2013, четверг

Антон сильнее закутался в плотный плед и вдохнул сложносоставный запах, который был записан в мозгу четко и однозначно — «дача». Красно-бежевые шерстяные квадраты пахли ровно так же, как и весь дом вокруг, и Антона нехило это успокаивало. Он сразу проваливался в свое голожопое детство, подворовывание горячих пирожков прямо у бабушки из-под руки, беготню на речку, шалаш из старых тряпок во дворе и игры в войнушку с сохранившемся армейским планшетом прадеда. Здесь Антон в безопасности. Заскрипели половицы лестницы — мама неторопливо поднялась на второй этаж, нарисовалась в проеме. — Что, так и не заснул? Она подошла, аккуратно присела на край старой пружинистой кровати. Антон чуть подвинулся, освобождая ей место, и прижался лбом к бедру. — Не, я попозже, чтобы ночью не шататься. В телефон залипаю. Впрочем, смотреть там было нечего. Антон уже раз десять обновил все соцсети и не нашел ничего достойного внимания. Ебаные питерцы укатили в свою Грецию всем театром — прихватив семью, возлюбленных, друзей и фанатов, и не спешили заливать в сеть стыдные фотки с куража и отдыха. А все остальное Антону было неинтересно — включая анонс его завтрашнего эфира. Раньше он так об этом мечтал! Ух, вот бы мне попасть в телик! И что в реальности? Завтра покажут первый этап «баттла», где Антон успешно пройдет дальше. И ему абсолютно, кристально похер. — Я там щедро дров положила, скоро весь дом протопится. Только присматривай за печкой, — попросила мама и погладила Антона по голове. — В холодильник еду загрузила. Борщ найдешь, котлетки, кашу гречневую. В морозилке пельмешки, бабушка тебе налепила домашненьких. Яблоки, апельсины, гранаты — обязательно съешь гранат, Тоша! И в тумбочке отрава твоя любимая, лапша, сухое пюре… — Мам! — перебил Антон, слегка испугавшись. — Да куда столько, я ж не съем. — Папа завтра заедет. Ты ему напиши, что нужно, привезет, — проигнорировала мама, продолжая ласкать Антону лоб и висок. — Ребенок… Хочешь, я останусь? Голова сама собой завертелась из стороны в сторону. Только мамы ему тут не хватало! Нет, одна часть Антона хотела по-детски зарыться в мамин живот и хныкать, жалуясь на все подряд. Но другую часть аж морозило при мысли, что у него тут течка, а за стенкой мать. — Ладно. Если передумаешь, сразу звони, я приеду. А, чуть не забыла. Дед Ефим в субботу баню истопит, зовет тебя помыться. И вообще обещал приглядывать. Что случится — ты сразу к нему, — в голосе у мамы прорезались знакомые нотки: заговорила так, словно Антону пять, а не двадцать два. — А дядь Вова где? — спросил Антон, чтобы сменить тему. — Ефим один, что ли? — Да в Харьков за товаром поехал, — пояснила мама с легким неодобрением. — Тош, не сбивай! Забыла что-то… Устав от этого нервяка и переживаний, Антон протянул руку и поймал прохладную мамину ладонь. Чмокнул в центр и улыбнулся, не скрывая нежной насмешки. — Мам! Хватит кудахтать, ну? Первый раз, что ли? Не первый. За печкой присмотрю, со жратвой разберусь, схожу к соседям помыться. Таблетки с собой, телефон тут ловит. Все нормально будет. В воскресенье утром заберешь меня обратно в город. На лице у мамы окончательно проступило недовольство. Злится, что Антон легкомысленно относится к своему состоянию и отказывается переживать так же сильно, как она сама. — Может, тебе не выступать в воскресенье? Ты же слабый будешь, вымотанный. Вас так много в этом «Спорном вопросе», без тебя не обойдутся? Хмыкнув, Антон перекатился и откинулся головой на подушку. Его правда нехило рубило: они всю ночь ехали из Москвы в Воронеж, и Антон дай бог, чтобы пару часов подремал одним глазом. Дома он сходил в душ, поел, попробовал прилечь, но подступающая течка мешала уснуть — Антона колбасило, лихорадило и, несмотря на дикую усталость, он три часа сидел в интернете и параллельно смотрел «Клон» по телику. После обеда домой вернулась мама: отпросилась с работы ради страдающего ребенка. Собравшись, они вдвоем поехали на дачу — где Антон, в тиши и уединении, традиционно проводил свои течки. Хорошо, бабушка с ними не напросилась. Маме как-то удалось обойтись без поучающего их обоих капризного «прицепа». — Мам, — заговорил Антон, достаточно успокоившись, чтобы не нахамить. — Без меня не обойдутся. Я бы очень напрягся, если бы без меня начали обходиться! И вообще, я только рад буду выйти на сцену. После трех дней тут в одиночку! Ладно, ок, в компании престарелого деда. Скажешь тоже. — Баба Нюра еще тут. И Стрелецкие в пятницу вечером приедут, — машинально отозвалась мама и сама махнула рукой. — Да понимаю я, о чем ты. Ну хорошо, Тош. Через полчаса мамина машина наконец отчалила, и Антон сразу поймал себя на странной смеси облегчения и резкой тоски. Он успел здорово соскучиться по маме и еще позавчера надеялся, что течка начнется в пятницу. Но ему заплохело ровнехонько вчера под вечер, и стало ясно: придется по возвращению домой сразу переть в ссылку на дачу. — Чё, не ноем, гуляем, — сам себе сказал Антон и вздрогнул от неожиданности — голос прозвучал очень громко в тишине пустого дома. Одно хорошо — страха не было. На течных гормонах Антон вообще становился во многом другим человеком. Более смелым, наглым, беспринципным и жестким. Если кто-то сейчас сунется на его территорию, хоть живой, хоть нечисть какая, сам будет и виноват. Спустившись вниз, Антон поставил чайник. Соорудил себе два «бургера» из хлеба, кетчупа, котлет и сыра. Заварил большую чашку сладкого чаю и с удовольствием все сжевал. В желудке появилась сытость, а вот ниже, в паху, голод только усилился. — Кошмарить начинает, — прокомментировал Антон. — Но пока потерпим, да? Эффект от выпитых ночью подавителей полностью рассеялся, тело горело, томилось, тосковало по близости альфы. Блин, вот непонятно — повезло Антону, что ему не особо подходят суррогаты в виде игрушек, или все-таки нет? — Еще чайку, — постановил он и сделал погромче еле слышно играющее радио. Покрутил колесико и обрадовался, попав на свеженький хит Бьянки — давайте сюда! Такое музло Тоша любит! Ветер по лицу, 120 километров Здесь только мы и мир (Нет никаких запретов!) Космическое лето не надо искать где-то Не будет нигде слаще (Просто будь счастлив!) Солнце светит прямо в сердце, смотри И не остановить нам этот адреналин С каждым часом пульс быстрее стучит Улыбайся и танцуй (Под этот бит!) Обычно никаких танцев дома Антон не практиковал, что за дурость скакать перед зеркалом? Но в течку заходило на ура и помогало немного сбросить напряжение. Главное, не вдумываться в текст и не вспоминать, на какого альфу сейчас идеально ложатся все песни мира одновременно. Выхлебав после энергичных движений вторую чашку чая, Антон сходил во двор в туалет. Вернулся, запер обе двери и окна, проверил печку. Прихватил с собой бутылку воды и, не выключая радио, пошел обратно в комнату на втором этаже. Музыка его не бесила и не отвлекала, наоборот — позволяла держаться на плаву и не скатываться в стремные мысли. Антон задернул шторы, снял толстовку: как мама и обещала, дом прогрелся, стало жарко. Или это уже ебашила температура? Похуй. В футболке и трусах завалился на кровать, разблокировал телефон, проверил инсту и «ВКонтакте». Снова ничего, ну что за пиздец. Арсу сложно выложить сожранный гирос или смешнючего кота? Сука блядская. Антон заслужил! Он ведь вел себя как паинька последние две недели. Не лез, ни на что больше не намекал, ни в какие двусмысленные ситуации Арсюшика не заманивал. Только работа, тренировки, офис, технички. И на хуйню этого гуся никак не реагировал. Потому что в отличие от Антона Арс откалывал номера. Больше всего запомнилась истерика на фоне знакомства с Колей Наумовым и Олегом Верещагиным, друзьям и партнерам Гавра еще по «Парме». — И чё тебя накрыло? — спросил Антон у аватарки Арса в инсте. — Ты ж как с цепи сорвался. Все пацаны радуются — это ж наши, кавээнщики. И в «Реальных пацанах» суперкруто играют. Один ты сидел и ядом истекал. Может, не понравились шутки Олега — Антону и самому юмор Бобра всегда казался на грани. Наумов? Тот вообще ж безобидный: сразу заценил прикол импровизации, даже попробовал поиграть с ними. Вон, они офигенно с Коляном разыграли «меняй»! Хихикнув, Антон припомнил, каким нелепым Наумов оказался в роли альфы на первом свидании. Они и медляк ржачно потанцевали — Поз чуть не умер от смеха. И когда в конце Коля якобы засосал и стал раздевать Антона… там уже все чуть не обоссались. Смешно, когда альфа с простой рязанской ряхой изображает секси-шмекси мачо! И Антон там здорово дал эмоцию, поорал, страсть разыграл, по красоте вышло. — Психанул, домой свалил. Эй, Арсюха. А может тебя выбесило, что сраные кривляки из КВН снимаются в сериалах, а ты, с профильным актерским образованием, сидишь без ролей? Так нехуй завидовать. Лучше бы поехал с нами, законтачил с пацанами лишний раз. Мы офигенно с ними в «Оливетте» посидели. Хоть раз пришли пожрать, а не прыгать перед залом. Дебила кусок. Аватарка, падла, отвечать не пожелала. Антон откинул телефон, прикрыл глаза. Пах продрало судорогой, между ягодиц стало влажно. Заныли соски и низ живота, а вот ноги ослабели, мышцы превратились в вату. Да, в двенадцать течки легче проходили. Было похоже на обычную простуду — жар, весь вертишься, ну и все. Пей сладкий чай, смотри мультики. Мама ласковая вокруг скачет, любой каприз — пожалуйста. К старшей школе стало тяжелее, и мама даже намеками предложила что-то купить, для этих дней. Антон хмыкнул, вспомнив, как покраснел аж до ключиц — едва сообразил, о чем речь. Да, кайф: пришли бы с мамой в сексшоп и выбирали ему игрушечку! Тошенька, тебе какой дилдак, розовенький или голубенький? Ой, смотри, с пупырышками и на щупальце похож, как в твоей космической фантастике. Хочешь такой? Фу! Спасибо бабуле, остановила маму и подкинула идею с дачей. Антон подозревал, что план у них был такой — предложить ему место, куда можно беспалевно пригласить альфу. А они бы все дружно притворились, что никто к Антону не заезжал. Но… никакого блядства исполнить не удалось. По этой схеме он сходил лишь единожды. С Арсом. В свои неполные девятнадцать. Чтобы вытащить эти воспоминания на поверхность, не требовалось даже закрывать глаза. Антон фантомным зрением видел, как Арс аккуратно поправляет свою одежду, сложенную на старый массивный стул. Как сбегает полуголый, в кое-как натянутых штанах, по лестнице — собрать им на кухне перекус и притащить его ждущему в постелю Антону. Как они, сидя на подоконнике, курят одну сижку на двоих и наблюдают за матерящим соседскую козу дядь Вовой. Как Арс посреди беседы вдруг умолкает, кладет Антону руку на затылок, тащит к себе целовать — а свободной рукой сразу лезет к мокрой, растраханной его узлом дырке. Бля, да пошел он нахер. Вот бы Антон мог как другие омеги! Набрать сейчас кого-то и тупо дернуть к себе на течку. Макара. Своего бывшего Пашку. Да просто любого свободного альфу — того же Руса. Уж не отказался бы выебать, если не пиздит, что в универе сох по Антону. Увы, даже от одной мысли тело зажималось в отвращении. Антон покосился на оставленный рядом с кроватью рюкзак. Теперь-то у него имелась пара искусственных дружочков — Сантуш и Авейра, оба в честь Роналду. Но их Антон прибережет на завтра, когда течка войдет в пик, и организм потребует свое даже сквозь мерзкий привкус самонаеба. Самовыеб с самонаебом, ха, отличная шутка! Жаль, почти нигде не используешь, чересчур грязно. Антон рассеянно погладил себя по животу, стал глубоко и размеренно дышать. Это первое, что ему сказала бабушка, когда Антон созрел. Больше дрочишь — больше хочешь. С альфой иначе, тело получает свое, настоящую развязку и правильные эндорфины. А без альфы… только письку да жопу себе стираешь, настоящее удовлетворение не приходит. Поэтому надо держаться — сколько получится. Радио начало проигрывать новую мелодию, «Wrecking ball» Майли Сайрус. Антон обнаружил, что текст успел отложиться в голове и фыркнул — его до сих пор изумляла эта особенность собственного мозга. Вот запомнить даты правления Романовых мы, сука, не в состоянии! Будем униженно потеть у доски и получать потом пизды от мамы за трояк по истории. И на уроках английского сплошное мучение: акцент — как у русских бандосов в голливудских фильмах, построение фраз — как в пародиях Задорнова. Зато любой трек намертво в памяти после пары прослушиваний! Что за дурацкая суперспособность? Сдавшись, Антон подпел Майли — кажется, они оба хлебанули похожего говна. Только Майли давала Лиаму Хэмсворту, звезде «Голодных игр» и брату Тора, а Антон — обидчивому придурку из Омска. I never hit so hard in love All I wanted was to break your walls All you ever did was wreck me Yeah, you, you wreck me Провыв припев, Антон потянулся к рюкзаку, вытащил аптечку и плотный полотняный мешочек. Игрухи пока закинул подальше, а вот таблетку пустырника проглотил. Надо успокоиться, заснуть. Отдохнет и завтра уже возьмется за дело, поможет себе сам. А еще — запишет на счет Арсения очередную пропущенную течку. Губы сами собой потянулись в недоброй улыбке, формируя оскал. Если Антон добьется своего и вернет Арса, тому до конца жизни придется как-то это компенсировать. И поделом.

4 октября 2013

Брезгливо морщась, Антон кое-как подцепил язычок на пачке антибактериальных салфеток, вытащил одну и протер испачканную смазкой игрушку. Положил теплый после тела резиновый хуй на полотняный мешочек, завозил салфеткой по пальцам. Еще одной протер между ног и выдохнул. Ладно, чуть полегче. Отчасти расслабило, сойдет. Правда, явно перенапрягся — в висках стучит и голова побаливает. Надо бы снова чайку и хорошенечко перекурить? — Акцио, чай! — пробормотал Антон и недовольно посмотрел на дверной проем. Хорошо им там, в «Гарри Поттере», все само в руки летит. А ему надо вставать, искать трусы и штаны, самому заваривать… как же влом! Еще жарко, пиздец. Антон утром протопил — ну как утром, закинул дровишек в час дня, когда проснулся. И вроде не особо сильно печку загрузил, но сейчас чувствовал себя потным и разморенным, как на пляже в Анапе: несмотря на настежь раскрытые окна, плюс два за окном и свою неодетость. Послышался шум автомобильного мотора. Странно, для Стрелецких рано, еще всего четыре часа. Машину заглушили, скрипнула калитка. Антон подкинулся на кровати — блин, это их калитка, он этот скрип где угодно узнает! Там надо правильно приподнять дверцу, тогда не так слышно и можно беспалевно прокрасться в дом… Бля, это папа вернулся? Вдруг телефон забыл на кухне, когда разгружал пакет с привезенными Антону сигаретами, колой и чипсами? Сука, ну точно папа! Вскочив, Антон заметался по комнате. Спешно оделся, пригладил волосы. Глянул в маленькое настольное зеркало — пиздец, щеки красные, глаза блядские. Даже губы словно более темные и припухлые, чем обычно — набухли, как жопа у гамадрила. Ладно, спокойно. Это физиология, нечего тут стыдиться. Накинув олимпийку на свою потную футболку, Антон сбежал по лестнице вниз. — Пап, ты… Ой, — запнулся он, остановившись на последней ступеньке. — Илюх, а ты чё тут? Макар неловко улыбнулся, хлопнул белесыми ресницами. Ухватился обеими руками за лямки рюкзака. — Привет, — поздоровался он. — Да я вот… заехал. Как дела? — В смысле — как дела? Ну сам подумай, как у меня дела? Придурок, блин! Так напугал. Антон покачал головой и потопал на кухню, ставить чайник. Нахуй такой стресс на пустом месте устраивать? — Я-то подумал. Потому и приехал, — сказал пошедший следом Макар. — Ты ж тут один, мучаешься. — Да я норм, не парься, — не оборачиваясь, отозвался Антон и выкинул старую заварку в мусорку. Ополоснул чайник, засыпал свежий лист, стал ждать кипятка. — Мама загрузила жратвой, папа недавно заезжал, довез запрещенку. Хм, а зачем Илюха приперся? Его никто ни о чем не просил. Они списывались вчера, Антон прямым текстом сказал про свое состояние и поездку на дачу. По спине прошли мурашки, внизу живота что-то шевельнулось. Течные гормоны ударили в голову, заставляя распознать запах молодого здорового альфы. Сильного и свободного. Антон посмотрел на сухие листья в заварнике и заставил себя вдохнуть поглубже, чтобы их аромат перебил этот, неуместный. Илюха — его друг. Святой чел, который уже три года терпит Антоновы страдания по Арсу. Бережет его, заботится, не пытается форсировать события. — Антош, — мягко позвал Илья. — Ты, может, посмотришь на меня? Тело пришло в движение, хотя никаких осознанных команд на это мозг Антона не давал. Илья успел подойти на пару шагов, и теперь между ними осталось меньше метра. — Я что подумал. Ты меня как-то попросил, и я зассал. Ну, отказал тебе. Как настоящая свинья, типа, мне вот так не надо. Ля какой гордый, да? — усмехнулся Макар и затеребил пальцами нижний край своего модного бомбера. — Но я не только из-за гордости. Испугался просто. Что справлюсь похуже твоего Арсения, и ты меня зачморишь, как альфу. Или что вообще переволнуюсь и ничего не смогу. Я не подумал, каково тебе будет. Самому тут колдыбаться, да еще после обидного отказа. Чайник закипел, и Антон с облегчением схватился за пластиковую ручку. Плеснул кипяток в заварник, нахлобучил на него ватную бабу с плетеными белыми косичками. Облизнул губы. Инстинкты окончательно проснулись — Макар, будь он неладен, поднял тему секса. Антон почувствовал, как начинает намокать, как снова твердеют от возбуждения соски. Позорище. — Ты извиниться заехал? — безнадежно уточнил Антон, надеясь, что неправильно словил намек. — Все ок, Илюх. Проехали. Я честно, я норм. Не волнуйся. — Извиниться в том числе. — На губах у Макара заиграла смущенная улыбка. — И предложить наверстать. Тох, я все понимаю, ты не переживай. Только на период течки, потом как прежде будем. Помогу тебе и закроем тему. Договорив, Илюха скинул рюкзак со спины, пристроил его на табуретку. Вжикнул молнией и вытащил гостинцы, упаковку Wagon Wheels с маршмеллоу и любимый Антоном сыр-косичку. Следом достал пакетик из аптеки. — Я привез с собой все нужное. Презики хорошие, качественные — обойдемся без последствий, да? Тох, все по красоте будет. По груди прошла дрожь, руки затряслись от накатившего нервяка, ладони мгновенно вспотели. Антон снова облизнул губы, совершенно не понимая, что ему делать. Что это, нахуй, за выбор такой? Как поступить? Хочется согласиться, тело просит. Ну, не Макара, конечно, но его течная жопа сейчас и с Илюхой смирится, факт. Отказывать тоже неудобно. Если Макар в прошлый раз так себя накрутил и в принципе переживал, боялся сравнения с Арсом, что теперь-то будет? Совсем загонится. С другой стороны — а потом как быть? Пиздеж это все, дальше не получится, как прежде. Они друг друга без трусов увидят, пососутся, всякими жидкостями обменяются. Да и сможет ли Антон с этим нормально жить и смотреть Илюхе в глаза? Писать шутки, валяясь на одной кровати, вместе выступать? Секс изменит их отношения. И — не в лучшую сторону. — Илюх, — заговорил Антон и уцепился за край стола для большей устойчивости. — Меня снова жестко кроет по Арсу. Я хочу его вернуть. Я ему тут сказал недавно, что готов ему дать, если он попросит. — И он тебя трахнул? — спросил Илья, стараясь совладать с лицом. — Тох, ты опять перед ним ноги раздвинул? — Он напомнил, что в отношениях. Не было ничё, — признался Антон и жалобно посмотрел на Макара. — Но ты ж понимаешь, мы не можем с тобой… Это пиздец будет. Мне очень приятно, что ты хочешь помочь, я ценю! Ты круто поступил. Приехал сюда, по сути жертвуешь собой, но… — Антох, давай без «но», — раздраженно перебил Илюха. — Хватит моросить, я за себя решил, ты не парься. Тебя мои переживания ебать не должны, я с этим сам как-нибудь разберусь. Так что, давай. Хоти своего Арсения, раз тебя прет этот хуй напыщенный. Сердцу не прикажешь. Да ты и не виноват. Он специально все так обставил. Затащил тебя, целку неопытную, башку тебе промыл. Потом кинул, заставив чувствовать себя виноватым. И до сих пор на крючке держит, играется тобой. Ты знаешь, я в это не лезу и как могу тебя поддерживаю. Макаров уверенно шагнул вперед — чтобы обойти табуретку со столом и оказаться совсем близко. Антон попятился. В смысле? — Илюх, ну ты решил, а я иначе решил, — выдавил из себя Антон, пытаясь просчитать свои дальнейшие действия. — Это плохая идея. Будь это левый альфа, дал бы деру и все. Но это ж Илья! И ноги совсем не готовы никуда бежать, им гораздо ближе идея разъехаться под напором альфы. Кончить разок как надо, чтобы до сладких криков и блаженного опустошения. — Хорошая идея, — с напором возразил Илья и снова попытался приблизиться. Ноздри хищно раздулись, по щекам пополз румянец. — Тох, ты пахнешь — улет просто. И красивый такой! Ну, иди сюда. Ты ссыкуешь, что ли? Так я был с омегой в течку, все знаю, не боись. В доме на дверях нигде нет замков — однажды в детстве Антон сам себя запер, испугался, наревелся, и папа все свинтил, только на входной двери оставил. На улицу бежать тупо: соседи потом годами будут обсуждать этот стыд. Ебнуть Макара кочергой? А если не рассчитает и покалечит? Охуенно будет, присел на три года, избив в течку альфу — зато материала на стендап потом наберет на много лет вперед. Антон Шастун, комик из тюрячки. Погоняло — урка. Промедление аукнулось. Илья настиг его, ухватил за запястья, прижал к себе. От потока феромонов все волоски на теле встали дыбом, между ног увлажнилось. Антон поморщился от негодования. — Илюх, ты охуел? Отпусти меня, блядь! Нет! Не буду я с тобой трахаться, вали, — громко и четко произнес он, надеясь, что это сработает. — Ты ж хочешь, — ласково возразил Макар. — Мокрый же, Тоха. Стесняешься, боишься меня? Я все хорошо сделаю. Тебе понравится. Коленом по яйцам — перебор или покатит? Жалко Илюху, но он же явно не понимает, насколько Антон серьезен. Небось, думает, что это как в фильмах, когда омежки для виду ломаются. — Не стесняюсь я! Руки убери. Илюха! — А не отпустишь — я в тебя солью шмальну, — скрипуче произнес дед Ефим, невесть как появившийся на пороге кухни. — Сынок, получал солью в зад? Неприятно. Макаров от неожиданности ослабил хватку, обернулся. Антон тут же рывком высвободил запястья, отошел на пару шагов назад. Все. Королевская сплетня! До конца дней соседи будут обсуждать «этого омежку из четвертого дома». — Вы кто? — спросил Макар и с опаской покосился на ружье в руках престарелого альфы. — Погодите, я помню. В соседнем доме живете, я вам дрова как-то колол! — Колол. И что, это дает право омегу насильничать? Ну-ка сдриснул отседова! — Дед Ефим нахмурился и повысил голос. — Думаешь, я впустую пужаю? Забирай свои манатки и проваливай! — Илюх, тебе реально лучше уехать, — посоветовал Антон, припомнив характер и биографию Ефима. Кажется, он в девяностые и посидеть успел. — Вот, возьми. Он сунул пакет из аптеки в рюкзак, протянул его Илье. Тот взял, повесил на плечо. Растерянно обернулся на Антона, но явно не нашел на его лице ожидаемой поддержки или знака, что это все обычная шутка. Жесть. Антон достал две кружки, приготовил чай. Было слышно, как дед Ефим, поругиваясь и ворча, проводил Илью до тачки, как зашумел заведенный мотор. Снова скрипнула калитка, мягко бахнула входная дверь, закрывшись за вернувшимся дедом. — Вот, сахар в кубиках у нас, — сказал Антон, пододвинув к Ефиму бело-синюю картонную коробку с рафинадом. — Спасибо большое. Ты вовремя очень пришел. Только я не понял — как догадался? — Ох, дай присяду, — кряхтя, произнес Ефим. Неспешно опустился на табуретку, бережно прислонил ружье к ножке стола. Забрал свою чашку и закинул туда сразу пять кубиков сахара. Стал мешать, бренча потемневшей без чистки мельхиоровой ложкой. — Да как догадался. Увидел в окошко, что хлопец этот нарисовался, смекнул — что к чему. Но пока ружье достал, пока зарядил, пока сапоги надел, пока доковылял… ну, успел и ладно. Подумав, Антон вытащил миску и привезенные батей чипсы. Высыпал и водрузил в центр стола. — Угощайся. Они солененькие, вкусно со сладким чаем. — Сам набрал полную горсть, прожевал и, хихикнув, спросил: — А ты правда бы стрельнул? — Уж не сомневайся. Экий здоровенный тип! Я против такого и в молодости бы без оружия не попер. Я смекалистый всегда был, — похвастался Ефим и захрустел чипсами, шумно прихлебывая чаек. — И я беззлобно. Все понимаю, кровь взыграла, намылился на омегу залезть. Только не повод же разрешать? Мне бы потом Антонина башку свернула за недосмотр! Это верно. Бабушка только с виду божий одуванчик. И словами пропесочить может, и побить, если найдет чем. — Ты ж это, не хотел с ним? — вдруг усомнился Ефим. Антон мотнул головой. — Не, с Илюхой нет. Вот если бы сюда другой один мудачок приехал… там бы я сам тебя прогнал, — признался он, постепенно успокаиваясь. Напряжение спадало, оставляя после себя неприятное бессилие — из Антона будто выкачали последние остатки энергии: те, что не успела забрать течка. — Артемий? — проницательно уточнил Ефим, активно жуя чипсы — дядь Вова ему такое не позволял, ругался и грозил приступом гастрита. Но немножко-то можно побаловаться. — Помню, помню. Наглый такой, понравился мне. — Арсений, — поправил Антон, испытав глупое удовольствие от сомнительной похвалы. Тоже пожевал чипсы и решился. — Слушай. Ты ж разбираешься в этих делах, женился трижды? Совет нужен. Ефим приосанился, поправил намотанный на тощую шею вязаный шарф. Блин, надо окна закрыть. Это Антону жарко, а старичок и замерзнуть может. Словит тут простуду и помрет нечаянно. Много времени рассказ не занял — Антон сам удивился, как все его переживания уместились минут в десять. И звучало не очень. Сейчас Ефим посоветует тупо отъебаться от Арсения. Найти гордость и самоуважение, блабла. — А я ж тоже по молодости был ого-го, мне многие омежки авансы давали, — вдруг мечтательно произнес Ефим. — Хлопцы думали, что я постоянно гуляю, каждую ночь новая любовь — ладный ведь, статный, при деньгах. Но я снаружи красивый, а внутри скромным был. Влюблялся в какого омежку и ухаживал. И волновался о разных глупостях, как любой другой альфа. Мне чем Сенька твой и глянулся — юность напомнил. Антон скептически посмотрел на старенького альфу. Надо попросить у дядь Вовы фотоальбомы, проверить — пиздит или нет. Сейчас-то Ефим сморщенный весь и высохший, седой, с проплешиной. Тот еще жених! — Дак я к чаму, — продолжил Ефим, утаскивая из коробки еще кубик рафинада — чтобы заложить за щеку. — Кажись, напугал ты его. Альфам непривычно, если омега сам вешается. Вроде и приятно, а вроде надо себе инициативу вернуть. — Презирал таких? — мрачно спросил Антон. — Которые сами тебе себя предлагали? Ефим попробовал обмакнуть чипсину в чай, раскусил. Недовольно качнул головой, не зашло. — Альфы за такое никогда не презирают. Если по сердцу омега, мы радуемся, но пужаемся, сказал тебе уже. А если не по сердцу — колебаться начинаем. Вроде и отказываться глупо, но и соглашаться нехорошо, — философски закончил Ефим. — Если он тебя перед кем защищать полезет, ругать начнет, ревновать, тут, вестимо, вывод однозначный: хочет, только из гордости фасон держит. Молодец, конечно, Антон. Нашел, кого брать в советчики. Да, боится его Арсений, еще как! Защита и доебы не показатель, Арс благородный, но мандежник. Ревность тоже мимо. Вон как господин Попов обиделся на Серегу, когда тот умотал тусить со старыми знакомыми, променяв на них Арса. Два дня притворялся, что все норм, но Матвиенко намертво истыкал своими остротами насчет дружбы. И познакомиться подходил, а то вдруг Сережа имя его уже забыл. И юродствовал всячески, и бурно радовался, если Матвиеныч к нему обращался — типа, ух ты, заметил, поговорить хочет, какая честь. Болван. Если у Арса перемыкает, все попадают к нему в собственность, и он всех ревнует. — Ты не сдавайся, иди до конца. Меня Вовкина мать, смотри, как дожал — я уж и сел, четыре года дали, ему все нипочем. Дождался из тюрьмы, женил на себе, родил и кончилась моя казацкая вольная жизнь. Прежние жены, чуть скандал — из дома выгоняют или сами куда сбегают. А Шурочка-то мудро поступал. Даже если подеремся, с хаты ни ногой. Меня не пущает, сам не идет. Посидим-посидим, скучно станет, злиться-то. Туда-сюда, вот уже и помирились, семья снова крепкая. Ну, это Антон немного застал. Помнил, как крепкий голосистый Шура своему Ефимушке регулярно прописывал за все хорошее. Внутри стало смешно — на мгновение он представил, как прикладывает Арсу сковородкой по башке за проебанную скотину, в голове заиграла музыка из журнала «Каламбур». Но на душе стало полегче. Вот чем полезны разговоры со стариками — болтают на любые темы, о супервзрослых вещах, но прямые и искренние, как дети. И морали не читают. — Спасибо, — расчувствовавшись, поблагодарил Антон. — Подумаю, чё делать. Ну, что? Теперь в картишки перекинемся? — А ты как, думать-то сможешь? Уединиться не надо тебе? — с фальшивым беспокойством спросил Ефим. Ага, у самого ой как глаза загорелись! Еще бы, в прошлом Ефим успел побыть каталой, работал на поезде №25 Москва–Севастополь. Подсаживался на Придаче в Воронеже и «раздевал» отдыхающих. — Потерплю, — отрезал Антон. Хватит уже про течку, достало. — Только играем по-честному! Без фокусов твоих. Замечу, что жулишь — дядь Вове нажалуюсь. — Да я не жулю давно! И я сейчас через ынтернет играю, там никак, головой думать надо, — обиженно забубнил Ефим и вытащил из кармана куртки пластиковую колоду карт. — Неси рублики, Тоська. Буду тебя снова покеру обучать, небось, уже позабыл все мои советы. Эх, выдумали, игры новомодные… Вот мы в козла резались, в преферанс, тысячу расписывали. — Все турниры гоняешь? — поинтересовался Антон, вернувшись с большой банкой старых советских копеек. Высыпал и стал собирать для каждого из них игровой стек. — Много выигрываешь? — На похороны насобирал, — увильнул от ответа Ефим и стал тасовать колоду. — Как, успокоился? Щечки, смотрю, порозовели. Это хорошо, это правильно. Если прошло, зачем бояться? Так всю жизнь трястись можно. Если щеки и порозовели, то под воздействием по-прежнему высокой температуры. Но Илюхина выходка подсбила течное безумие — Антону не хотелось пока ничего в себя пихать. И идея остаться одному не нравилась, лучше побудет в компании Ефима, поиграет. Тем более, что дед реально дельные советы давал. Антон, благодаря его науке, пару раз играл с друзьями в покер и всегда уходил как минимум при своих. Короче, полезный навык, пригодится. Когда вечером позвонила мама, проведать, Антон уже окончательно пришел в себя. Наврал, что все без приключений — Ефим поклялся держать язык за зубами. Да и на Илюху злости не было. Ну сорвало при виде течного омеги, вдобавок, типа, любимого. Хер помешал думать, с кем не бывает? Наверное, если б Антон мог Арса вот так же жестко зажать и принудить себя трахнуть, он бы так и поступил. Жаль, силенок маловато, да и у альф сплошные приколы — встанет, не встанет, особо не залезешь на него против воли. Закончив болтать, Антон полез в соцсети. Макар выложил фотку с банкой колы и таким же Wagon Wheels, которые привез ему — видимо, пытался без слов извиниться. Илюха все свои косяки через жратву закрывает, на Антона сейчас попрет поток из кексов, пирожков, борща, карбонары — Макар вкусно готовит, с душой подходит. Сколько раз Антон у него столовался, и не счесть. У Арса в инсте тоже был голяк: только выложенная вчера поздно вечером фотка из кафе — дебил изображал престарелого пионера. Закрыв приложение, Антон решил проверить «ВКонтакте». Лениво полистал и резко выдохнул, увидев пост Арса от аккаунта «CRA3Y». Ярость накатила так сильно и неожиданно, что Антон не успел хоть как-то обдумать свои действия. Отыскал иконку Skype, вошел и нажал на звонок. Сердце застучало где-то в горле, Антон сел на постели и раздраженно закусил губу. Наконец динамик зашумел, на экране появилось лицо Арсения. Судя по фону, альфа был в номере. — Шаст? Что случилось? — спросил он. — Какие-то новости от Славы? — Нахуй Славу, — выпалил Антон, приглядываясь — вроде Алёны рядом с Арсом не было. — Я знаешь, что звоню? Просто, блядь, чтоб ты, сука ебучая, принял к сведению. Пока ты там пишешь милые посты, поздравляешь вашего дорогого Артема Малинина с днюхой — ох боже, он такой дорогой тебе человек, он вам дебильные афиши рисует… Я тут в течке на стену лезу! И меня чуть не выебали против воли, потому что я здесь — один, легко добраться. Спасибо, сосед с ружьем вовремя выскочил и отогнал. Но это ты должен был здесь быть и меня защитить! Вот такие новости, мой хороший. Мудила сраный! Нихера не случилось, приятного отдыха, Арсений Сергеевич. Договорив, Антон завершил звонок, перевел телефон в режим полета и распластался на кровати. Прикрыл глаза, наощупь потянулся за игрушкой — тело прошибло жгучим желанием, по бедрам прошла дрожь. На веках отпечатком осталось лицо Арсения: с красноватым сожженным носом, рельефными завитками волос после соленой воды, ярко-голубыми распахнутыми глазами. Антон одной рукой стянул трусы, раздвинул ноги и расслабленно выдохнул. Сейчас ему будет очень, очень сладко. Почти по-настоящему кайфово.