Когда-нибудь

Бобби четыре года, и он любит цветы. Цветы яркие и хорошо пахнут. Все красивые, и ему хочется смотреть на них бесконечно. Они также хрупкие, поэтому их нужно беречь и лелеять: Бобби, в свои четыре года, достаточно умён, чтобы знать о них всё. Майкл говорит, что цветы любят только девочки. Он смеётся, выпячивая в сторону Бобби палец, когда тот нарывает букет из жёлтых одуванчиков с намерением украсить свою часть комнаты. Он говорит, что не позволит Бобби украсить их комнату глупыми цветочками, даже если Бобби собирается поставить вазу с букетом на собственной прикроватной тумбочке. — Это несправедливо! — злится Бобби и обиженно топает ногой. Это несправедливо, потому что Майкл не спрашивает его разрешения, когда клеит на стены уродливые плакаты с супергероями. Так почему Бобби не может украшать свою часть спальни так, как захочет сам? Его брат — просто вредина. — Я старше, поэтому ты должен слушаться меня, — настаивает Майкл. — Я в этой комнате жил на два года больше, чем ты. Поэтому я решаю. — Я маме расскажу! — угрожает Бобби и движется в сторону дома. — Иди-иди! Маменькин сыночек! — презрительно плюёт ему вслед Майкл, и Бобби замирает. Он буравит гневным взглядом крошечные цветы. Цветы, каждый из которых он самостоятельно выискивал по полчаса на лужайке, чтобы выбрать только самые пышные и красивые. Майкл подбегает сзади и толкает его в спину, и он чуть не падает, но в последний момент удерживается на ногах. Злые слёзы накапливаются в глазах, но, если Бобби сейчас заплачет, то Майкл будет обзываться только сильнее. — Чего ты не идёшь? Струсил, что ли?! — издевается его брат, а затем замечает надувшееся красное лицо Бобби и улыбается: — Плакса ты! Плакса! Плакса! Плакса! — напевает он противным голосом. Бобби сердито швыряет свой букет на землю и убегает в дом. Он ненавидит Майкла.

***

Бобби шесть лет, и он устал от яичницы. Он её ненавидит и даже видеть не хочет, но Майкл упорно пытается убедить его в том, что это вкусно. Бобби хочет, чтобы мама пришла с работы и приготовила им нормальный обед. Майкл не умеет делать оладьи или пирог, в отличие от мамы, и не заваривает ему горячий шоколад в качестве напитка. Он каждый день жарит эти яйца до золотистой корочки и наполняет кружку холодной водой из-под крана. — Если ты не закончишь обед, то мы не пойдём играть, — грозится он и кладёт в рот последний кусок из собственной тарелки. Запивает водой и пристально наблюдает за Бобби. — Невкусно, — жалуется тот в ответ. — Не хочу и не буду. — Без обеда — нет игр. Бобби тяжело вздыхает, принимая свою участь. Смотрит на неаппетитную яичницу несколько долгих секунд, прежде чем приступить к ней. Он почти не жуёт, наполняя рот огромными кусками, и часто пьёт воду, чтобы минимизировать надоевший вкус во рту и скорее опустошить тарелку. Майкл тем временем относит свою посуду к раковине, намереваясь помыть. Именно тогда Бобби блюёт прямо на оставшуюся порцию еды. Рот наполняется вкусом тухлых яиц, но, несмотря на последовавшие рвотные позывы, больше ничего не выходит — только то, что он уже успел проглотить. — Бобби! Ты опять всё испортил! — кричит подоспевший к нему Майкл и с отвращением забирает тарелку. — Фу! Ничего не трогай и оставайся на месте. Футболка немного испачкана, да и на скатерти виднеются следы брызг. Живот побаливает, но Бобби рад, что больше не придётся есть эту гадкую яичницу. Он ждёт, пока Майкл уберёт созданный беспорядок и поможет ему сполоснуть рот. Чистая футболка приятно пахнет порошком. Майкл недовольно ворчит, что мама будет зла на них из-за испачканной одежды, но они всё же выходят на крыльцо поиграть. Во время изучения мелких живностей и растений лупой, Бобби замечает, что в дом напротив заселяются новые соседи. Он видит мальчика своего возраста, одиноко торчащего посреди лужайки, пока его родители выгружают небольшой грузовик и заносят внутрь тяжёлые коробки. Бобби смотрит на своего брата, который лазает по деревьям и не обращает на него никакого внимания. Майкл не заметит, если он исчезнет на пару минут, чтобы познакомиться с новеньким мальчиком. Бобби решает не предупреждать, потому что брат в жизни не позволит ему выходить за территорию дома и, тем более, общаться с незнакомыми людьми. Он воровато движется к пешеходной полосе, быстро перебегает дорогу и подходит к мальчику. — Привет, — он старается говорить максимально дружелюбно. — Как тебя зовут? Мальчик отвечает ему весьма настороженным взглядом. — Дерек, — представляется он. Но не спрашивает, как зовут Бобби, что показывает его с весьма грубой стороны. — Я Бобби, — всё же говорит Бобби. И указывает пальцем на свой дом: — Я живу там. Дерек кивает и теребит свои пальцы. Он странный, и Бобби уже жалеет, что подошёл к нему. Наступившую неловкую тишину нарушают: из дома выходит папа Дерека во фланелевой рубашке, накинутой поверх белой футболки, хотя на улице лето и погода стоит жаркая. — О, — говорит он и одобрительно кивает. — Уже заводишь новых друзей, Дерек? Отлично! — Это Бобби, — представляет Дерек. — Бобби, это мой папа. Папа Дерека опускается на одно колено и с улыбкой протягивает ему руку. Бобби неуверенно сжимает протянутую ладонь, так, как делают взрослые в фильмах. Он не знает, что сказать и что делать. Майкл — самый взрослый мужчина в жизни Бобби. А ещё Майклу всего восемь. — Меня зовут Джонатан, — говорит папа Дерека. — Можешь звать меня «мистер Никсон». Ты живёшь поблизости? Где твои родители? Мистер Никсон поднимается на ноги и озирается по сторонам, будто бы в поисках мамы Бобби. Бобби тоже озирается — однако не в поисках матери, а Майкла. Его брат более общителен и умеет вести себя со взрослыми. Он бы точно понял, что делать в такой ситуации. Именно в этот момент Майкл, видимо, осознав, что его брат подозрительно тих, спрыгивает с дерева на траву. Он не сразу находит его взглядом, поэтому Бобби машет рукой. — Майкл! — окликает он, и тот, наконец, видит его. Он кидается со всех ног к дому Дерека и выскакивает на пешеход, игнорируя машину. Сердце Бобби ухает вниз, и он взволнованно вскрикивает, но машина успевает затормозить почти в последнюю секунду. К счастью. — Осторожнее, мальчик! — дёргается мистер Никсон, и, судя по его перекошенному лицу, он готов выписать Майклу смачную оплеуху за пару новых седых волос. — Ну кто так делает! Майкл не обращает на него внимания. — Ты зачем ушёл?! Ты дурак? — ругает он Бобби и больно хватает его за руку, не слушая страдальческое «ай». — Когда мама на работе, мы должны оставаться дома! Бобби пытается высвободиться, потому что это больно, но Майкл намного, намного сильнее его. Ноги следуют за братом на чистом автомате. — Воу, Майкл, успокойся, — вмешивается мистер Никсон и мягко разнимает их. Бобби, изрядно покрасневший и почему-то ещё и запыхавшийся, обиженно трёт запястье, а Майкл явно рассержен. Сейчас Бобби просто страшно оставаться с ним наедине. — Всё хорошо. Почему бы вам обоим не успокоиться и познакомиться с Дереком? Мой сын тут никого ещё не знает. Дерек робко выглядывает из-за ноги своего папы, стискивая в руках игрушечного Супермэна. На Майкла он смотрит с небольшим опасением. Живот Бобби выбирает именно этот момент, чтобы громко заурчать, вгоняя его в краску. Он вспоминает, что с момента инцидента с яичницей прошло уже более часа, и он ничего не ел с утра. Он смущённо касается живота, а мистер Никсон улыбается. — Почему бы вам, ребята, не пообедать с нами? — предлагает он. — Мы не общаемся с незнакомыми людьми, — ворчит Майкл, скрещивая руки на груди. Мистер Никсон усмехается и качает головой. — Ты умный парень, Майкл, — говорит он, лезет в задний карман джинсов и достаёт оттуда пятиконечный жетон шерифа. — Я полицейский. Ты можешь доверять мне. — Мама говорит нам, что полицейские дяди хорошие, — довольно напоминает Бобби. Он хочет остаться, хочет поближе познакомиться с Дереком и, наконец, он хочет нормально пообедать. Майкл смотрит на жетон пару долгих секунд, после чего неохотно кивает.

***

Часы показывают девять вечера, и Бобби с удовольствием уплетает за обе щеки макароны с сыром, покачивая ногами под столом. Он хорошо провёл сегодняшний день. Почти до вечера играл с новым соседом — Дереком, рассказывал ему о растениях, а тот внимательно слушал всё, что ему говорили. Дерек же показал ему свои многочисленные комиксы и, в целом, он оказался не таким уж и плохим парнем. Майкл, конечно, посчитал себя слишком взрослым, чтобы присоединяться к ним. В основном, он помогал на кухне миссис Никсон и почти не высовывался весь день. Миссис Никсон показала ему рецепты пары новых блюд после того, как за обедом Бобби пожаловался на яичницу. Прямо сейчас Бобби доедает свой ужин и запивает горячим молоком, пока мама и Майкл ругаются в соседней комнате. Они оставили его здесь, чтобы он не вмешивался. Он убирает грязную посуду в раковину, умывает руки и лицо, после чего обратно садится на своё место, не решаясь выходить. — Мама, это несправедливо! — слышится сердитый голос Майкла из гостиной. — Я не виноват, что он меня не слушает! Он убежал, пока я не смотрел! — Майкл, ты должен следить за ним глаз да глаз, — назидательно отвечает мама. — Ты уже не маленький мальчик. Ты старше, а значит, ты должен быть более ответственным! А если бы с ним что-нибудь случилось? Если бы вас нашли люди, не такие добрые, как Никсоны? Что тогда было бы с вами? — Я ему говорил не уходить далеко! — голос Майкла начинает подрагивать то ли от злости, то ли от обиды. — Он меня никогда не слушает! — Это не его вина, что он ещё любопытный ребёнок. Я ведь доверилась тебе, Майкл, — мама неожиданно всхлипывает. — Что бы я делала, если бы с вами что-то случилось, пока я на работе? Вы — единственные, что у меня есть. — Мама, не плачь, — неуверенно просит Майкл. Стоит маме заплакать, как весь его пыл тут же угасает. Впрочем, в этом и весь Майкл. Больше всего на свете он терпеть не может чужие слёзы. А мамины или Бобби — подавно, Бобби знает это прекрасно. — Я… я больше так не буду. И ведь действительно не будет, хотя Бобби не совсем понимает, о чём идёт речь и чем так провинился Майкл. Они всего лишь пошли к соседям из дома напротив — это не так уж страшно или далеко. Дважды в неделю Майкл ходит в магазин за пару кварталов без какого-либо сопровождения, и у мамы нет проблем с этим. Вскоре они оба появляются на кухне: Майкл хмурится и не поднимает глаз с пола, когда топает в сторону раковины с ожидающей его посудой. Глаза мамы красные и опухшие. Она забирает корзину с кучей грязного белья в ванную комнату: значит, как обычно собирается стирать всю ночь. Бобби вздыхает. — Прости, Майкл, — тихо шепчет он, глядя на сгорбленную фигуру брата, намыливающего губку. — Я не хотел, чтобы тебя поругали из-за меня. — Просто иди спать, Бобби, — говорит Майкл и даже не оборачивается. Чувство вины всё ещё изъедает его внутренности как беспокойный червячок, но Бобби в кои-то веки слушается брата.

***

Бобби восемь лет, и он слишком отличается от других детей в Сентфоре. Он носит очки, потому что плохо видит, и он уже почти привык к лёгкому весу ингалятора, который тяжелит карман брюк или шорт. Он интересуется растениями, а ещё у него превосходные оценки в школе. Учителя называют его юным гением, а одноклассники ботаником. Мать всегда хвалит его и говорит, что его ждёт прекрасное будущее. У Бобби также нет отца. В один момент жизни он с неким потрясением осознаёт, что в Сентфоре не так много неполных семей. Есть Дерек, мать которого умерла пару лет назад. Но его мать умерла, и все жители городка относятся к Дереку с сочувствием и добротой, гладят по голове и выражают сожаление. Бобби же слышит только, как люди за его спиной шепчутся и осуждают его мать. Они с презрением называют её «разведёнкой» и не позволяют своим детям играть с Майклом, потому что он «плохо воспитан» и «ему не хватает отцовского ремня». Бобби лишь по этим слухам узнает, что его родители развелись, потому что его отец поднимал руку на маму, но последней каплей для неё стало то, что он избил тогда ещё трёхлетнего Майкла. Бобби плевать, что говорят люди о его матери и его брате. Он любит их, и он рад, что они ушли от такого плохого человека. Он не помнит своего отца и даже не хочет помнить. Их семье не нужен такой человек, который будет обижать маму и Майкла, но когда большой Лестер из средней школы бросает ему в лицо издевательское «безотцовщина», Бобби чувствует клокочущую в груди горечь и злость. Бобби старается игнорировать группу двенадцатилеток, окруживших его, и прибавляет шагу. Школьный рюкзак тяжёлый, и из-за него он нещадно потеет, а очки вечно сползают вниз по носу. — Где твой папа, малыш Бобби? — хохочет большой Лестер. Он получил это прозвище не просто так: он жирный, большой и физически сильный. Кто-то хватает его за рюкзак сзади и резко дёргает, из-за чего Бобби больно плюхается на задницу. Ребята из средней школы коллективно хохочут, будто это самое смешное, что они видели в жизни, пока Бобби пытается не заплакать. Бесполезно: он чувствует как нижняя губа начинает дрожать, а в горле застревает ком. Обидно. Дико обидно и не потому, что издевательства задевают, а от осознания собственной беспомощности и слабости. Большой Лестер срывает туфлю с ноги Бобби и со всей силы швыряет на проезжую часть дороги с диким хохотом. Бобби вскрикивает, наблюдая, как его обувь тут же давит пролетевшая мимо машина. — Ой, сейчас наш малыш заплачет! — смеётся один из мальчиков. Бобби сжимается, когда тот вываливает на землю содержимое его рюкзака, а другой роется в его вещах, подбирая рассыпавшиеся монеты. — И всё, что ли?! — Ты думал, что у какого-то безотцовщины будут приличные карманные деньги? На это жалко смотреть! — Эй, твоя мамка что, хочет, чтоб её безотцовщина голодал? — Так ты думаешь, двоих ей прокормить легко одной и без мужика? — гогочет большой Лестер. — Просто ждёт, чтоб один умер и остался только один безотцовщина… — ЭЙ! — неожиданный крик Майкла громогласен и полон ярости. Бобби вздрагивает, поднимая взгляд, и видит брата, который, как разъярённая мегера, несётся к ним со всех ног. В руках он держит биту: наверняка шёл домой после тренировок. — Отвалите от него, пока я не размозжил ваши тупые черепа! — кричит он, крепче перехватывая биту. Он выглядит смешно. Он на голову ниже двенадцатилетних подростков и тощий, как пигалица: костлявые руки торчат по обе стороны из рукавов его майки. Он грозно выпячивает перед собой биту, готовясь, чуть что, сразу ударить, и в его зелёных глазах плещется лишь твёрдая решимость и нет ни грамма страха. И Бобби облегчённо вздыхает, потому что с Майклом не так страшно, как без него. Майкл всегда знает, что нужно делать. — Ещё один безотцовщина, — с фальшивой ленцой произносит большой Лестер. — Как вам без папы живётся? — Ему не нужен папа, — со сталью в голосе говорит Майкл. В этот момент он выглядит непоколебимым как скала. — У него есть я. Я его папа, если будет нужно. Бобби поднимается на ноги и встаёт рядом с братом, готовый отбиваться, если нужно. Он не будет молча смотреть, если его брата начнут избивать. Но отбиваться и не приходится. Из самого ближнего дома на шум выходит худощавый подросток весь в чёрной одежде. И у Бобби перехватывает дыхание от волнения и небольшого страха, потому что он узнаёт этого человека. Это Аарон Хилл, и в Сентфоре он своего рода легенда. Он намного страшнее и опаснее, чем большой Лестер и его друзья, и в этой жизни Аарон милосерден только по отношению к одному человеку — к своей бабушке из антикварной лавки. — Вы что тут устроили, шпана? — недовольно повышает голос он и хмурится, остановив взгляд на Лестере. Он даже не подходит к ним: так и говорит, стоя на крыльце своего дома в домашних тапочках. — Лестер, опять ты? Как же ты заебал! Валите отсюда и оставь малышню в покое. Ребята из средней школы непонимающе оглядываются друг на друга, и только Лестер краснеет до корней волос. Майкл же в свою очередь не меняет позу и не опускает биту. — Ладно, на сегодня хватит, — решает Лестер, побоявшись перечить Аарону. Они, весьма позорно на взгляд Бобби, уходят, и Аарон лишь кричит им вслед: — Не забудь передать брату, чтоб он вернул мои двадцать баксов, Лестер! Майкл опускает биту, только когда они полностью исчезают с поля зрения, и выходит на проезжую часть дороги, чтобы забрать туфлю Бобби. Он возвращается с озадаченным выражением на лице и с безбожно испорченной обувью, явно уже непригодной ни на что. — Я, наверное, пойду так, — тихо размышляет Бобби, поправляя съезжающие вниз очки. Он смотрит на свои ноги: его белый носок ожидаемо испачкан. — Глупости, — Майкл небрежно бросает туфлю в мусорный бак, после чего собирает рассыпанные вещи Бобби обратно в рюкзак. — А вдруг ты наступишь на стекло? — Тогда что мне делать? — не понимает Бобби. — Я не хочу ждать, пока ты сбе́гаешь до дома. Майкл застёгивает молнию на рюкзаке и задумчиво молчит несколько секунд, закусив губу. — Я тебя понесу, — в конце концов заявляет он и садится на корточки. — Залезай на спину. — Боже, дети в наши дни такие драматичные, — вмешивается Аарон. Бобби и забыл, что он всё ещё стоит там, наблюдая за ними, как за весёлым спектаклем. — Ждите здесь, малышня, — он зажимает в губах незажжённую сигарету и уходит внутрь. Спустя буквально мгновение он возвращается с парой кроссовок, явно принадлежащих ему самому. Он подходит к ним — вблизи он намного выше, чем показалось изначально, — и аккуратно кладёт кроссовки на землю рядом с Бобби. — Только не забудьте вернуть, — рекомендует он и, не сказав больше ни слова, окончательно покидает их, скрывшись за дверьми своего дома.

***

Майкл возвращает кроссовки Аарона в тот же вечер.