Hawaii Diaries

Волны накатывали на белый песчаный берег, тщетно пытаясь дотянуться до босых ног Тэхёна. Но он, будто назло, устроился выше, и как ни старался океан, намочить его не удавалось. Лежа спиной к воде, Тэхён едва ли замечал шум прибоя — он был слишком поглощён новым альбомом. Его правая кисть неустанно двигалась, ведя карандаш по бумаге, и со стороны Джэюль это напоминало заевшую механическую игрушку.   Она выбиралась из воды с трудом, подталкиваемая волнами и затягиваемая обратно, в глубины, океаном, но когда добралась до влажного песка, перешла на бег трусцой.   — Ай! С-с-с, ну Джэюль!   Возмущения Тэхёна стёрли с его лица это сосредоточенное выражение, с которым он творил, и заставили его перестать кусать нижнюю губу. Его глаза открылись шире из-за нескольких холодных капель, приземлившихся на его ноги, но по-настоящему распахнулись только после того, как Джэюль повалилась на широкую голую спину.   Тэхён взвыл из-за соприкосновения горячей, сухой кожи с холодной и мокрой. Его попытки вырваться были очень смешными.   — Ну вот зачем? Я же только согрелся и у меня только начало получаться…   — Не «только», а уже несколько часов! Ты с самого обеда лежишь на животе, а я только хожу и спину тебе мажу, чтобы она не превратилась в угольки.   Он немного привык к её ледяным объятиям и вновь склонился над альбомом. Карандаш заскользил по бумаге с тихим скребущим звуком, пока он зарисовывал нечто, похожее на паука со сплошным круглым туловищем и длинными лапками разной ширины. Выглядело особенно жутко от осознания, что это вовсе не паук и не инопланетный монстр, а улучшенная версия опухоли, которую Джэюль рисовала в своём альбоме, закрашивая ярко-красным. Её врач считал такое рисование неплохим способом пережить это и осознать, что она победила, но с недавних пор ей больше не хотелось видеть опухоль, думать о ней, вспоминать. А Тэхён насмотрелся её рисунков и загорелся идеей нарисовать целую коллекцию болячек. Красные набухшие шарики аневризмы были одними из первых, маскируясь под ядовитые ягоды в джунглях. Этот сюрреализм похитил её парня из момента, в котором она хотела быть вдвоём.   — Спасибо, что делаешь это, — выпалил Тэхён отстранённо, потому что мысленно уже был в своём рисунке. — Не могла бы ты ещё раз намазать её, когда будешь слезать с меня?   — Пойдём плавать, — приказала Джэюль, игнорируя его просьбу и приставляя к его рёбрам пальцы с намерением шантажировать щекоткой.   — Не хо-… — он дёрнулся под ней, в ту же секунду раненный в бок. — Ну за что?   — За то, что ты меня не слушаешься, — ответила она, щекоча его снова и тихо хохоча из-за того, что он извивался под ней.   Тэхён был слишком расслаблен и ленив, чтобы противостоять ей, и быстро сдался, откладывая карандаш и альбом в сторону. Только тогда Джэюль с него слезла и потянула его за руки, чтобы усадить на покрывале. Она усмехалась на его надутые губы и отведённый в сторону взгляд.   — Обижайся, сколько хочешь, но у нас свидание, — сказала она, щёлкая колпачком солнцезащитного крема.   — Я не обижаюсь, — возразил он, подставляя свои щёки и грудь под её жирные от крема пальцы. — Просто хотел закончить, а потом плавать…   — Закончишь в другой раз, — она поставила белую точку ему на носу. — Растирай и пошли в воду.   Она была непоколебима, потому Тэхён делал всё, что она хотела. Даже зашёл в океан по пояс, превозмогая холод, а буйные волны сами уже намочили его грудь и плечи.   Джэюль визжала из-за волн, а парочка детей на берегу подражали ей, плещась в луже, что собралась в выкопанной в песке ямке. Странно, что Тэхёну удавалось игнорировать это так долго, потому что в итоге одного взгляда на неё в воде хватило, чтобы очароваться в который раз. Она была такой потрясающей, пока прыгала на волнах и тащила его с собой за руку. И это было так же здорово, как рисовать, но в разы веселее. Особенно, когда Джэюль запрыгнула на него, обхватывая его бёдра ногами, а шею руками.   — Натуральная обезьянка, — не удержался от комментария Тэхён.   А она и не спорила, хохоча ему в губы.   Прошло некоторое время, прежде чем Джэюль забеспокоилась о его голове (на самом деле она беспокоилась о ней всегда, несмотря на результаты анализов и долгие беседы с врачами) и потянула его на берег за панамкой. Тогда же она вспомнила о размокших буррито и комбуче, которые изначально Тэхёну казались не самым лучшим перекусом, но после плаванья зашли на ура.   — Хочешь доесть моё? — спросила Джэюль, жующая без спешки, в то время как он уже запихивал огромный краешек тортильи с мясом и овощами в рот.   — А ты больше не будешь?   — Не буду, — она отдала ему свою порцию, чувствуя себя и вправду сытой, хотя успела лишь пару раз откусить.   Тэхён забавно выгибал брови и постанывал от удовольствия, поглощая еду, и при этом выглядел безумно красивым. Джэюль всё ещё не понимала, как ему это удавалось, и в который раз убеждалась, что у неё не было ни единого шанса не влюбиться.   — Любуешься мной? — Тэхён хитро улыбнулся.   — Задаюсь вопросом, как можно так неаккуратно кушать, — солгала она, салфеткой вытирая его блестящие от соуса губы.   — Ну не-ет, — он застонал с досадой, — скажи, что любуешься.   Джэюль боролась с собой буквально пять секунд, а тогда шумно выдохнула, признаваясь:   — Ладно, любуюсь.   Это было легче, чем она думала. Никакой тяжести в груди не появлялось после «ты красивый», «ты сексуальный», «ты мне нравишься», так что она могла бы и сама говорить это чаще.   Её надуманного страшного проклятия не существовало.   — Так в свой дневник и запиши, — с напускной серьёзностью сказал Тэхён. — «Сегодня любовалась своим Тэхёном, потому что он неземной красавчик и так мило ест мою еду, пока у меня урчит в животе от голода»…   Её живот вовсе не урчал, но она закивала на его вариант записи.   — Так и запишу, — пообещала она.   Тэхён в два укуса прикончил второй буррито, запивая его газированным напитком, а тогда откинулся назад, подставляя лицо и плечи под тёплые лучи. Он мог бы так просидеть остаток дня, нежась в тепле и любовных взглядах Джэюль, но чёрт её дёрнул достать мобильный и взглянуть на пропущенные вызовы и входящие сообщения, а тогда она с аханьем вскочила с покрывала.   — Черепахи! — вспомнила она. — Таби написала, что нам нужно поторопиться!   Ещё десять минут назад, но Джэюль надеялась, что они погоды не сделают, тем более бежать было не далеко — на соседний пляж, до которого была одна лестница вверх, сотня метров и одна лестница вниз.   Они оба впопыхах разложили те пару вещей, что были у них с собой, по сумкам и пакетам, и побежали по раскалённому песку босиком, оба морщась от боли из-за лавы, что жгла пятки.   Асфальт был ничем не лучше, потому они придержали друг друга за руки, чтобы обуться, и побежали с новыми силами, спускаясь по вторым ступенькам с ощущением фальшивой значимости, потому что многие зрители с включёнными камерами поднимали головы и телефоны, наблюдая за двумя сумасшедшими, что скакали вниз.   — Сюда! — Табита помахала им рукой, практически не сводя взгляда с выглядывающих из зеленоватой из-за камней воды черепашьих голов.   Они со Стивеном и ещё одной девушкой, которую Тэхён периодически видел в пляжном кафе, стояли в толпе.   Джэюль бросила свои вещи на песок, тоже ступая на камни и возбуждённо перешёптываясь с Тэхёном о красоте, что перед ними открывалась.   Было как раз время кормёжки и черепахи разных размеров понемногу подплывали к каменному берегу. Вживую они выглядели впечатляюще, смотрели как будто сонно, а копилка Тэхёна пополнялась идеями для картин.   Месяц назад он не мог себя заставить кисть в руки взять, а теперь только и фантазировал о том, как вернётся в студию и нарисует всё, что видел на Мауи, всё, что ему понравилось, всё, что удивило, и даже то, что напугало — ящериц, к примеру.   Джэюль видела черепах здесь множество раз, потому отступила немного в сторону, уступая лучшее место для наблюдения своему парню, а тогда поднырнула под его руку, снизу вверх поглядывая на его горящие от восторга глаза и губы, что растягивались в стороны.   Она хотела видеть его счастливым, не будучи с ним знакомой вживую, а после того, как познакомилась, хотела этого ещё больше.   Она боялась признаться ему, что временами всё ещё беспокоилась о будущем, раз за разом обдумывая варианты и сомневаясь в каждом своём поступке. Но в такие моменты, как этот, её накрывало умиротворение, и внутренний океан утихал, больше не раскачивая её до тошноты и тревоги.   — Только посмотрите на эту влюблённую парочку, — Табита покачала головой с осуждением, сама при этом улыбаясь. — Эх, такого зятя упустила...   — Хватит завидовать, — сказал ей Стивен шутливо.   Джэюль обернулась как раз вовремя, чтобы поймать момент, когда Табита ущипнула босса за ягодицу, а Джесс скривилась в отвратительном «фу», тоже случайно став свидетельницей этой сцены.   — Они такие красивые, — сказал Тэхён, заставляя и Джэюль скривиться. — Красивые?! — Я про черепах. Мы уже никак не успеем с ними поплавать, да? Тогда внесём это в список на следующий раз.   — На следующий раз?! — в удивлении переспросила Джэюль.   Она не знала, что он когда-нибудь снова собирается на Гавайи.   — Ага, Табита уже планирует новую приветственную вечеринку к нашему возвращению, — он легонько потрепал её по щеке. — Ты же не думала, что я отвезу тебя в Корею и запру в четырёх стенах?   Она всё ещё смотрела удивлённо.   — Неужели думала? — хохотнул Тэхён, переводя взгляд обратно на воду. — Я не мог припомнить, когда в последний раз был в отпуске, и моя мама подсказала мне, что это было ещё на первом курсе во время летних каникул…   — Так давно?!   Он кивнул.   — Когда были силы и вдохновение, рисование ощущалось как отдых, так что я не понимал, зачем мне куда-то ехать, но сейчас… — он чуть поморщился. — Я думаю, что иногда полезно бросить всё и отдохнуть даже от любимого дела, пока снова не захочется творить так сильно, что я уткнусь в альбом на пляже во время свидания с девушкой, от которой без ума.   Он так оправдывался сейчас? Или извинялся за то, что рисовал всё чаще в последние дни?   С тех пор, как доска была закончена и вывешена в пляжном кафе, в Тэхёне проснулось дикое желание рисовать чаще, больше, лучше. И не потому что агент того просил или он боялся не поспеть в чём-то за друзьями, а потому что он просто не мог выкинуть это из головы и продолжать страдать ничегонеделаньем.   Наконец, его черепная коробка была ясна и свободна от глупых мыслей об отсутствии таланта, аневризме, людях вокруг, которые добивались всего, чего хотели, быстрее и легче, и ожиданий от самого себя или от Джэюль. Пока она училась мыслить на месяцы, а то и на годы вперёд, он учился жить одним днём и наслаждаться всем происходящим в моменте. Когда-нибудь они оба должны были найти золотую середину.   — Так и быть, — Джэюль хмыкнула. — Сегодня я тебе прощу прогул свидания за рисованием. Но в самолёте готовься отрабатывать.   По растянутым в мечтательной улыбке губам Джэюль поняла, что мысли Тэхёна ушли в какое-то неправильное русло.   — Будем смотреть фильмы, — добавила она, чтобы он ничего лишнего себе не придумывал. — И слушать музыку. И держаться за руки. Весь перелёт.   — А во время пересадки можно будет дать немножко отдохнуть моей руке?   — Только на моей талии.   Тэхён запрокинул голову, смеясь.   Это было его заветной мечтой — держаться за Джэюль часами напролёт, и чтобы она сама его не пускала никуда.   — Я не шучу, — с обидой сказала Джэюль, нащупывая его правую руку и переплетая свои пальцы с его. — С этого момента и до того, как твоя нога ступит на землю Инчхона, даже не вздумай меня отпускать.   У них были билеты на завтра, на шесть утра, соответственно, Джэюль повышала ставки с нескольких часов на целые сутки.   — А как же контроль? — спросил Тэхён. — Как мы будем проходить контроль? А туалет? А душ? А попробовать погладить черепаху?..   Она разжала пальцы и постаралась оттолкнуть его руку. Безуспешно, потому что Тэхён по-прежнему сжимал её ладонь.   — Обожаю, когда ты дуешься, — сказал он, напрочь забывая о милых мордашках черепах, когда перед ним была милая мордашка Джэюль. — И когда в глазах сердечки от любви ко мне. В целом, люблю знать, что ты чувствуешь.   Так он нарочно это? Выводил её на эмоции, чтобы убедиться, что больше она ничего от него не скрывает?   — Я запишу в свои гавайские дневники это твоё коварство, — пригрозила она. — И когда-нибудь в старости, когда твоя вставная челюсть будет отмокать в чашке, а на голове будут покачиваться три волоса, я тебе припомню все твои попытки дразнить меня…   Тэхён согласно кивнул, не имея ничего против таких планов на далёкое-далёкое будущее. Особенно если Джэюль будет в нём вместе со своими дневниками.   — Поспорим на поцелуй: кто первый отпустит руку? — предложил он, ещё крепче сжимая её пальцы.   — Подожди, поцелуй достанется проигравшему или победителю? Разве мы не окажемся в выигрыше в любом случае? Это бессмысленный спор…   — А вот и нет. Это испытание для силы воли и потных ладоней.   — Только истинный пуффендуец мог придумать такое «испытание»…