Двойное дно

Ибо замечает его странное поведение и не пытается вернуть руки на спину, стоит на своём месте, наблюдая, как Чжань ловко заваривает уже всем надоевший чай и кофе. Но Ибо уже должен был заметить, что писатель хватается за чайник и чашки каждый раз, когда чувствует себя неуверенно. Сяо Чжань же объясняет это тем, что чай единственное, что он может делать хорошо. И это его успокаивает. Помимо писательства, разумеется. — Я не оправдываюсь, — спокойно говорит Ибо. — Но, может, ты захочешь в следующий раз выбраться со мной? Делать всё то, о чём ты пишешь в своей книге. Сяо Чжань издает короткий смешок. — А дальше? Тоже как в книге? — Смотря что ты собираешься написать. — Ничего хорошего, — мрачно добавляет Чжань. Он уже начал сворачивать свой рассказ к пропасти, в которую его герои упадут в самом конце. Нет, такого развития их «сюжета» Чжань для себя с Ибо точно не хочет. Его ревность и обида на Ибо наложили отпечаток и на происходящее в романе. Это неправильно. Или же так должно быть? Чжань запутался. — Что ж, ладно, — Ибо делает какие-то свои выводы. — Отдыхать тебе тоже не нравится? — С чего ты взял? — Чжань бросает на Ибо короткий взгляд. — Я отдыхаю. — И спишь? — продолжает допытываться Ван Ибо, заставляя Чжаня скрипеть зубами. Он скучал по Ибо? Он что, не в своём уме? Чем ему не нравилась его прошлая спокойная жизнь, где приходилось отбиваться только от Мэн Цзыи и Лю Хайкуаня? И то не так часто, как попадать под допрос Ван Ибо. Но правда в том, что Чжань действительно не спал. Последние два дня были прерваны, в общей сложности, шестью часами чем-то отдалённо похожими на сон. Чжань часто просыпался, много думал о лишнем, загружая голову. Но при этом и работать не получалось. Да, он, можно сказать, бездельничал, но не спал. И это убивает его. Чжань ничего не отвечает, сосредоточившись на чайнике, заливая лист кипятком. Ибо тянется сам к кофемашине и включает её, не желая ждать, пока это сделает Сяо Чжань. Он снова оказался непозволительно близко, но в этот раз Чжань удерживает себя от резких движений в сторону. Он же не ненормальный! И он не боится Ибо. Лишь свою реакцию на него. Уже в общей комнате, устраиваясь за своим рабочим местом, Чжань краем глаза наблюдает за Ибо, когда тот подходит к дивану. На миг Ибо замирает и словно принюхивается к чему-то. Опаляет спину Чжаня горячим пристальным взглядом, отчего кожа Чжаня покрывается мурашками. Ибо же, ничего не говоря, берёт плед, что аккуратно сложенный висит на спинке, и кидает его на место, где сидела Мэн Цзыи, и только потом приземляется на диван. Чжань садится тоже. Его компьютер выключен, тетрадь с быстрыми набросками, чтобы не забыть особо удачные детали, придуманные на будущее, закрыта. Карандаш с ластиком лежат сверху. За окном день. И это так непривычно, что Чжань не думает, что сможет начать работать прямо сейчас. Его жизнь всегда имеет определенную последовательность. Он привыкает к определенному распорядку, в котором чувствует себя уверенно. Он точно знает, что и когда должно быть. Каким-то образом во все это вписывается Ван Ибо. Вздохнув, Чжань делает первый глоток чая. — Чжань, — зовет его Ибо. Чжань поворачивается к нему, пусть и нехотя. Ибо сидит на диване поверх расстеленного пледа, смотрит на него пристально, как может только он. Словно опять видит всё, что творится с Чжанем, какие вихри закручиваются в его голове. — Тебе нужно отдохнуть, — сообщает Ибо абсолютно очевидную вещь. Чжань никогда не чувствовал себя отдохнувшим в полном смысле этого слова. И в обычные дни он мало спал, предпочитая зависать где-то в своих фантазиях, называя это работой. И это оправдание работало для всех. Но последние два дня перебор даже для него. — Иди сюда, — просит Ибо. Чжань вздрагивает от чего-то и с удивлением понимает, что поднимается со своего места. Ибо чуть сдвигается, давая Чжаню возможность сесть рядом. А потом, обняв за плечи, заставляет лечь. А потом Ибо резко их переворачивает, отчего изо рта Чжаня вырывается позорный писк. Теперь он прижат к спинке дивана и к Ибо одновременно. Ибо крепкими объятиями пресекает все попытки вырваться. И пока это не привело к чему-то большему, чем просто возня, Ибо говорит, жарко шепча ему в ухо. — Успокойся. Отдыхай. Просто закрой глаза и спи. Я буду охранять твой сон. Чжань хочет возмутиться, что нельзя вот так заставить человека отдыхать, а тем более уснуть. Но его глаза закрываются сами собой, а мысль остаётся не сформированной до конца.       Просыпается Чжань в уютной теплоте. По другому нельзя назвать то, что он сейчас испытывает. Ему уютно и очень тепло. Спиной он чувствует спинку дивана, а лицом мерно вздымающуюся грудь Ибо. И его дыхание едва касается волос Чжаня. Колено Ибо нашло своё место между ног Чжаня, но не так близко к паху, чтобы это было смущающе и неудобно. Руки Ибо обнимают его, а всем собой он загораживает от света от окна. Вздохнув, Чжань чувствует смесь запахов: туалетная вода Ибо, что-то острое и древесное, но сейчас не такое резкое, как, вероятно, было ещё утром, цветов, которые Ибо подарил ему, и личный запах Ибо. И Чжань находит во всём этом такое спокойствие, что даже немного ошеломлён. Он ни разу за всю свою жизнь не чувствовал себя в безопасности. Ни в детстве, когда его окружали агрессивные взрослые, ни в юношестве, ни в зрелой жизни. Но сейчас это происходит. Чжань почему-то думает: пока Ибо рядом, с ним ничего не случится. Так оно и есть на самом деле. Вряд ли с ним что-то случиться, пока они вот так лежат на диване. Но укрыть Чжаня от всего мира у Ибо не получится, как бы тот не старался. Ни от госпожи Сяо, ни от обязательств Сяо Чжаня. Но побыть немного в этой иллюзии ему никто не запретит. Поэтому он снова закрывает глаза, давая измученному организму ещё немного отдыха.

***

Ибо дёргается и просыпается, и будит этим Чжаня. Тот непонимающе моргает, пытаясь что-то рассмотреть в темноте. За окном уже глубокий вечер. Сколько же они спали? Чжань приподнимается на локтях, выпутываясь из тёплых объятий Ибо. Тот не мешает ему, но придерживает. — Сколько времени? — хрипло спрашивает он. Ибо выуживает откуда-то свой телефон, и, прищурив глаза от яркого дисплея, говорит: — Почти десять вечера. Они проспали почти семь часов. Чжань немного в шоке. От того, что это самое длительное время отдыха за последние месяцы, и от того, что он проворонил ещё один вечер работы. Он сам не знает, куда спешит. Юй Бинь уже и так завален работой. И ему сейчас точно не нужна еще одна порция наспех набросанного текста, в котором он обязан увязнуть на несколько недель. — Чёрт, — досадливо ругается Чжань. — Ты выспался? Чжань чувствует себя лучше. Отдохнувшим, да. Но и немного разбитым. Он трёт глаза, и пытается встать. Его немного ведёт, но Ибо поддерживает его и тут. — Закажем ужин? — предлагает Ибо, на что Чжань только кивает. Есть ему не хочется. Он надеется поймать несколько часов вдохновения. Впрочем, теперь его точно ждёт одна бессонная ночь, своего рода компенсация за семичасовой сон. Ибо быстро что-то набирает в своём телефоне, ничего не спрашивая у Чжаня. Выбирая, видимо, на свой вкус. Что правильно, так как Чжань не уверен, что мог бы решить, что вообще хочет в данный момент. Ибо вздыхает, отложив телефон. Кажется он чем-то расстроен. — Что не так? — спрашивает он у перебирающего свои тетради и карандаши Чжаня. Чжань замирает за своим бесполезным занятием, поворачивает голову в сторону Ибо. Тот и правда выглядит раздосадованным. Складка между бровей выдает его. — Всё так, — быстро отвечает он. — Почему ты спрашиваешь? — Просто хотел убедиться. Ты же отдохнул? — Пожалуй даже больше, чем следовало. Спасибо. Ибо застенчиво улыбается, а Чжань не уверен, что ему это не кажется. Такая улыбка просто не может принадлежать Ибо. — Ты не должен пренебрегать своим отдыхом. — Я никогда этого не делаю. Просто иногда так получается. — Ты написал что-то новое, пока меня не было? Сяо Чжань отворачивается, чтобы не лгать, глядя на Ибо. — Да, немного. Но не уверен, что это пригодится. — Ты, наверное, ещё готовишься к лекции, — догадывается Ибо. — В университете уже вывесили анонс твоей лекции. — Да, — машинально соглашается Чжань. А потом: — Что? Лекция? В каком университете? Постой, откуда ты знаешь? Впрочем Сяо Чжань догадывается сам: — Ты поступил в университет? — Тебя это удивляет? Я вообще-то не глупый. Раз я из Лояна, я не могу поступить в Пекинский университет? — Дело не в твоих умственных способностях, — Чжань качает головой, раздосадованный таким предположением, — а в том, что сейчас не принимают документы. Середина года же. Или ты перевелся? Чжань пытается вспомнить, есть ли в Лояне подходящие для такого учебные заведения. В любом случае неслыханно, чтобы кто-то поступал в Пекинский университет вот так, просто по желанию. Сколько Ибо в городе? Месяц? Чуть меньше? И уже так устроился. Сяо Чжань не может не думать, сколько его семья отвалила денег за такое вопиющее нарушение внутренних правил учебного заведения. Какие связи им пришлось подключить для этого. И как, наверное, любят сына, раз исполняют все его прихоти. — Ты поступил в этот университет только потому, что я там читаю лекции? — Чжань подозрительно щурится. Ибо смеется. — Нет, но это был один из факторов. Просто мне там понравилось. И родители разрешили. Они даже обрадовались, думали, наверное, что я тут буду ерундой всякой заниматься. Дедушка, правда, против. Он больше за домашнее обучение, но я умею быть настойчивым. Трудно не заметить, как Ибо напрягся при упоминании своего дедушки, но Чжань его понимает, как никто. Старое поколение в таких семьях слишком крепко держится за традиции. — И вчера ты ходил на занятия? Ибо отрицательно мотает головой, отводит взгляд. — Не спрашивай, мне не хочется тебе врать. Чжань делает вид, что ответ Ибо его не задел. Какое ему дело, где этот мальчишка пропадал? Может, ездил в салон, присматривая очередную игрушку для себя, которой можно будет похвастаться перед Сяо Чжанем. Или же гулять ходил с новыми друзьями. Чжань уверен, как только Ибо переступил порог университета, то тут же оброс разными знакомствами. Они совершенно из разных миров. Будь Ибо обычным парнем, между ними не было бы такой пропасти. Он уже хочет сказать что-то по этому поводу, как с пункта охраны поступает вызов. — Доставка! — возвещает Ибо. — Мы забыли предупредить охрану. Сяо Чжань закатывает глаза. Впрочем, он тоже хорош, не подумал об этом. Ужин оказался совершенно простым: рис, яичный рулет, нори и острое мясо цыпленка. Из напитков Ибо выбрал какую-то максимально витаминную смесь, заставил Чжаня выпить её всю. Чжань даже поел немного. И Ибо с довольным лицом оставил его в квартире, приводить мысли в порядок.