Сказка о жестоком короле

      Утро встретило Феликса проливным дождем, капли которого бились об окна спальни, норовя разбудить ее обитателей. Юноша открыл глаза, пробираясь сквозь сон, который не желал его отпускать в новый день. Но пробуждение оказалось куда приятнее, чем могло бы быть в такое ненастное утро. На его лице расцвела нежная улыбка, когда Феликс почувствовал прикосновение теплых пальцев к своей щеке.       - Доброе утро, соня. – Поприветствовал его король, чье присутствие рядом казалось все таким же сном. Быть может, юноша еще не проснулся?       - Ты здесь. Я думал, что ты уйдешь работать к себе. – Феликс скользнул рукой к ладони монарха, ластясь к прикосновениям, словно кот.       - Помнится, именно ты сказал мне днем ранее, чтобы я лучше заботился о себе. К тому же, - он усмехнулся, разглядывая заспанного парня, – не мог отказать себе в удовольствии поглядеть на тебя в таком виде.       Феликса это замечание несколько смутило. Светлые волосы, которые с помощью прислуги, всегда были аккуратно расчесаны и лежали в прекрасном порядке, теперь были всклокочены. Глаза, обычно сиявшие уверенностью, еще застилала утренняя пелена. В целом, вид юноши не источал ту смелость и собранность, как обычно.       - Тоже мне, прекрасный принц. – Фыркнул Феликс в ответ и отвернулся от Хенджина к окну, по которому тарабанил дождь.       - Верно. Я не принц. – Правитель обнял упрямца за талию и прижал его спиной к своей груди, едва касаясь губами шеи юноши, от чего по коже пробежали мурашки. – Я король.       - Король? Чего же? Король бесстыдства? – Юноша усмехнулся и краем глаза посмотрел на него. Устраиваясь удобнее в объятиях Хенджина, Феликс сжал меж двух пальцев спадающую прядь темных волос. – Впервые вижу тебя таким. Тебе стоит почаще убирать с лица королевскую хмурость и надменность. Так мне нравится куда больше.       Монарх с непривычной нежностью своих касаний провел большим пальцем по аккуратной талии юноши и едва сократил расстояние, как почувствовал, что Феликс отстранился от него. Хенджину это явно не понравилось, но недовольство было встречено весьма уверенной улыбкой.       - Думаю, пора начинать новый день. – Стараясь выбраться из цепких объятий, предложил он. - Скоро явится твоя прислуга. Совсем стыд потерял?       Король же был настроен довольно серьезно и так просто отпускать новоиспеченного возлюбленного не желал. Хенджин прижал его к кровати весом своего тела и опустился ближе, практически касаясь своим носом кончика носа Феликса. На лицо светловолосого парня ниспадали другие, темные, пряди волос, которые щекотали нежную кожу, опускаясь на веснушчатые щеки.       - Моя прислуга не посмеет и слова сказать против меня. – Тише проговорил он парнишке в губы.       Феликс откровенно таял. Если раньше ему удавалось прятать глубоко внутри себя тягу к этому наглому королю, то ныне он более не имел никаких сил воспротивиться. И едва Хенджин давил на него чуть сильнее, юноша поддавался, сдавался ему в руки без остатка. Это чувство было тяжело описать словами. Оно напоминало нахождение на вершине скалы. Захватывало дух от воздуха, бившего в грудь, от прекрасного вида на мир, который казался таким крошечным под ногами в то время, как ты смотришь на него с высоты птичьего полета. Тело пробивает мелкой дрожью от этого неземного чувства. И вместе с тем ты испытываешь невероятный страх, понимая, что один лишний шаг отделяет тебя от падения, которое обернется неминуемой гибелью.       - Лишаешь меня остатков здравомыслия, Джини. Это подло. – Так же в полголоса произнес Феликс, из-под полуопущенных век глядя на короля.       - Ты знал, на что соглашался, когда заманивал меня в свои сети. – Хенджин усмехнулся и, прекратив затеявшуюся игру, сократил расстояние между ними, припадая к губам юноши.       Тот противиться в этот раз не стал, а лишь обвил руками его шею, словно держа как можно ближе к себе, не желая отпускать. Быть может, Феликс действительно это и чувствовал. Ему не хотелось выпускать своего возлюбленного обратно в этот жестокий бренный мир, где ныне ему на каждом шагу угрожала опасность. Юноша жаждал остановить время в этом мгновении. Слушать непогоду за окном, чувствовать жар от прикосновений родного человека, ощущать его дыхание, тепло губ. Просто замереть здесь и забыть о существовании самого мира. Неужели он просил так много?       Хенджин отстранился от его губ, приоткрытых и влажных, и скользнул ниже, оставляя поцелуй на белоснежной шее. Феликс поджал губы и вздрогнул, заставляя короля улыбнуться от удовольствия.       - Ваше Величество, не слишком ли Вы одержимы моей шеей? – Опуская взгляд на него, поинтересовался юноша.       - В том нет моей вины, мой дражайший гость. – Хенджин повел бровями, намекая, что вовсе не стыдится своих действий.       «Конечно, бесстыдство явилось в этот мир вместе с твоим первым вздохом» - пронеслось у Феликса в мыслях, но озвучивать их он не стал. Парень провел пальцами по лицу монарха, подушечками обводя изгиб бровей, опускаясь ниже, задевая кончик носа и выстраивая дорожку к пухлым губам, невольно вспоминая, как минутой ранее они ощущались на устах. Феликс был довольно сосредоточен, изучая черты Хенджина, не упуская ни единой линии, ни одного изгиба, словно стараясь запечатлеть в памяти навсегда. Кончиками пальцев он ощутил, сколь мягкой была кожа на шее, почувствовал твердость выпиравших ключиц, которые не скрывала белоснежная рубашка.       Хенджин лишь с интересом наблюдал за Феликсом, не смея прерывать его занятие ни словом, ни делом. Он был похож на милого зверька. Такого же очаровательного и любопытного.       - Люди в ваших краях точно не обладают никакими магическими силами? – Не сдержался король и опустил голову на грудь юноши, чувствуя, как бьется его сердце, и словно успокаиваясь, вслушиваясь в его бой.       - Думаешь, я околдовал тебя? – Ухмыльнулся Феликс и погладил монарха по спине. – Нет, мой дорогой Джини, в том только твоя вина.       - А тебе понравилось так меня называть, верно? – Хенджин взглянул на него, и на мгновение парню почудилось, что в глазах правителя промелькнуло странное чувство.       - Если тебе не нравится, то я прекращу. – Тут же предложил Феликс, не желавший заставлять дорогого человека страдать.       - Не то, чтобы не нравится. – Король чуть замолк, подбирая нужные слова. – Я был мал, когда матери не стало. Но помню, что, кроме нее, никто больше не звал меня этим именем. Во дворце этим заниматься было некому. Прислуга и учителя звали меня «Ваше Высочество», «Наследный принц Хенджин», «Кронпринц» и тому подобное. Отец же и прежде был не доволен тем, что мама кличет меня не именем, которым он меня окрестил, а другим, не достойным будущего короля. – Хенджин опустил взгляд на светлые волосы Феликса, на его глаза цвета теплой карамели, на аккуратные губы. – Знаешь, ты очень сильно на нее похож. Я не знаю, как так вышло, но это правда. Словно ты мог бы быть еще одним принцем. Такие же волосы, глаза, твое любопытство, доброта и любовь к книгам. Это пугает меня из раза в раз, как я замечаю все новые сходства.       - Тебе не стоит бояться. Я никуда не денусь. – Эти слова Феликса заставили короля опешить и в удивлении обратить свой взор на юношу.       Тот мягко улыбался, с нежностью поглаживая Хенджина по волосам. Он не решился бы сказать это вслух, но явно понимал страх и тревогу монарха. Из-за тех мыслей, что годами вкладывали в его голову, Его Величество полагал, что мать попросту бросила его. И теперь, когда король вновь доверил другому человеку свое сердце, видеть сходство с «беглянкой» становилось все более ужасающим. И хоть Феликсу удалось убедить возлюбленного в том, что у Изабеллы не было иного выхода, и она вовсе не желала обрекать частичку своей плоти и крови на долгие годы страданий в одиночестве, избавиться от того, что сотворил с сыном Теодор, оставалось тяжелым трудом.       Хенджин потянулся за очередным поцелуем к столь желанным устам, когда послышался стук в дверь покоев.       - Молодой господин, Вы уже проснулись? – Это была новая служанка, которая заменяла Мэри. Видимо, время близилось к утренним заботам и подготовке к завтраку.       - Я же сказал, что так будет. – Вполголоса осадил короля Феликс. – Что теперь делать?       - А что-то нужно делать? – Переспросил Хенджин, нависая над юношей, явно в намерении попросту проигнорировать женщину за дверью. - Это всего лишь прислуга. Не обращай внимания.       - Ну уж нет, Ваше Величество. Пора вставать. – Парнишка чуть подтолкнул короля за плечи, чтобы тот отстранился, и поднялся на ноги, зевая и потягиваясь. Он обернулся к ложу, где все еще лежал недовольный монарх, и расплылся в улыбке. Феликс приблизился к нему и мягко поцеловал в щеку. – На день грядущий пока хватит и этого.       - Я все еще могу наказать тебя. Ты же помнишь об этом? – Король усмехнулся, но в словах его более не было грозности и опасности, как раньше. Поэтому юноша не посчитал нужным давать ответ на сию угрозу.       Феликс прошел к двери, так как уже понимал нрав здешней прислуги, и открыл ее, выглядывая из покоев. На пороге все еще стояла служанка с довольно спокойным лицом и корзиной в руках, дабы сменить постельное белье. Женщина была старше Мэри и говорливостью не отличалась. Приходила в один и тот же час каждое утро и вечер, выполняла свои дела и уходила по другим заботам во дворце. Все с предельной точностью так, как было приказано королем.       - Грэтта, я думал, что Вы загляните несколько позднее. – С радушной улыбкой поприветствовал ее Феликс. - Я только поднялся с кровати. Не могли бы Вы прийти позже?       - Прошу меня простить, но время для прислуги строго установлено Его Величеством. – Пресекла его просьбу женщина.       - Один раз ведь можно сделать исключение. – Взмолился парень, явно стараясь сделать все, чтобы хотя бы немного суметь утаить то, что скрыла за собой прошедшая ночь. - Он ничего не узнает.       - Молодой господин, я знаю, что Его Величество Вам весьма благоволит, но в этом вопросе я, увы, непреклонна. – Грэтта не стала выслушивать последующие выдумки юноши и поспешила приступить к работе.       И какое женщину ждало удивление, когда, пройдя в его покои, пред ней предстал монарх, который даже не удосужился за выигранное Феликсом время встать с постели. Тот выглядел до боли довольным собой, вальяжно раскинувшись на белых простынях, то тут, то там измятых и еще сохранивших тепло двух юношей. Грэтта едва смогла собраться с мыслями и, как полагалось, поклонилась королю.       - Ваше Величество, не ожидала Вас здесь увидеть. Прошу прощения, если нарушила Ваш покой. – Куда более неуверенным голосом, нежели прежде, проговорила служанка.       - Ничего, Грэтта. Это ведь был мой приказ. – Хенджин усмехнулся и окинул взглядом Феликса, который все так же стоял подле входной двери, не смея войти. – Я отправлюсь к себе, дабы не мешать Вашей работе.       Он, наконец, покинул ложе и, пройдя медленным шагом к женщине и юноше, остановился возле последнего. Монарх уложил руку ему за спину и притянул рывком к себе, срывая с его губ еще один жадный поцелуй, от которого покалывали губы. Хенджин был робок и нежен лишь в первые их поцелуи и становился куда увереннее и жестче с последующими. А ведь с момента их воссоединения прошло менее суток. Феликсу страшно было представить, что будет происходит в недалеком будущем. Король отстранился и шепнул на прощание лишь одну фразу.       - Увидимся вечером. – После того, как она сорвалась с губ монарха, тот покинул спальню возлюбленного, оставив его до безумия смущенного наедине с не менее пораженной и зардевшейся от увиденного Грэттой.

***

      После скорой утренней трапезы Феликс решил, что проводить день в комнате ему не очень хочется. И посему отправился в библиотеку, чтобы подыскать новую книгу, подходящую под подобную погоду за окном. В дождливые дни особенно тянуло к чему-то теплому и дарящему чувство комфорта и уюта. Юноша полагал, что не будет ничего лучше, чем скоротать несколько часов, забившись поглубже в библиотеке меж полок, словно спрятавшись от всего мира.       Феликс стал куда лучше ориентироваться по дворцу, нежели прежде, когда каждая его прогулка становилась новым приключением в поисках неизведанных мест. А до владений дядюшки Оливера он мог бы добраться с закрытыми глазами. К удивлению же парня, мужчины в этот раз в библиотеке не оказалось. Феликс подумал, что тот вновь где-то переставляет книги на полках. Ведь прежде юноша никогда не видел, чтобы место, столь дорогое сердцу библиотекаря, пустовало. Однако мужчина не прятался меж стеллажей, и комната была совершенно безлюдна.       Феликс медленно прошел в окутанную изумрудом обитель книг, вслушиваясь в бушующую на улице непогоду. Большие окна, лишь немного прикрытые тяжелыми шторами, становились прекрасной рамой во внешний мир, будто изображая собой мрачную картину художника, решившего сохранить в людской памяти на века образ ошеломляющих сил природы, с которыми ни одно живое существо не сумеет совладать. А разгневать их не составит никакого труда. Вот, к примеру, король Теодор, посчитавший, что в праве распоряжаться человеческим сердцем, на долгие годы лишил свой народ солнечного света. Волк в шкуре невинной овечки, воспоминания о котором заставляют мурашки бегать по коже. В памяти крестьян тот сохранится, как мудрый правитель, а во снах его единственного сына будет всплывать в образе самого страшного из всех кошмаров. От раздумий о том, что Хенджин по сей день страдает из-за тех мучительных лет под его гнетом, сердце в груди неприятно щемило.       Феликс прошел вглубь бесшумной тенью, словно боясь нарушить оглушающую тишину. Последний раз он ощутил подобное чувство, когда оказался в беседке в Восточном саду. Оно заставляло трепетать, будто изнутри одолевал страх, но тот, что вынуждал лишь больше погрузиться в историю, которую это место хранило. Ноги несли юношу сами в знакомый уголок вдали от чужих глаз. Он коснулся кончиками пальцев обивки давнего кресла, вдохнул запах старых книг и окинул взглядом уютную обитель королевы. Казалось, что дух ее все еще бродит в лабиринтах библиотеки дворца, а это место считает своим домом.       Феликс провел подушечками пальцев по корешкам книг, выбирая, которую бы смог назвать своей спутницей на оставшийся день. Взгляд сразу упал на знакомую обложку.       «Мне казалось, дядюшка Оливер убрал ее в другое место. Разве он не говорил, что ничего не менял здесь с тех пор, как Ее Величества не стало?» - Поразился находке парень и, взявшись за корешок, потянул книгу на себя. Та на мгновение остановилась, словно тонкая нить по ту сторону не позволяла ей покинуть отведенное место, а затем послышался странный щелчок, напомнивший Феликсу чем-то звук застежки на шкатулке в его спальне.

***

      Хенджин в то время был на уроке по фехтованию. Помимо королевских дел, у монарха так же продолжались ежедневные занятия, включавшие обучение истории, уроки по верховой езде, фехтованию, танцам и многому другому. Сейчас их было куда меньше, нежели в годы, когда Хенджин носил титул кронпринца. Тем не менее, королевский протокол обязывал правителя совершенствовать свои навыки изо дня в день.       Но каково же было удивление короля, когда в зал вошел Феликс. Его сбивчивое дыхание и неопрятный вид позволяли предположить, что юноша очень торопился.       Хенджин прервал занятие и подошел к внезапному гостю, окидывая того изучающим взглядом, будто выискивая какие-нибудь ранения. Видимо, монарх посудил, что спешкой послужило нападение, и едва заметно выдохнул от облегчения, взяв в толк, что с Феликсом все в порядке.       - Что-то случилось? Ты прерываешь мои дела только, когда происходит нечто, не терпящее отлагательства. – Хенджин вернул шпагу на ее прежнее место прежде, чем его схватили за руку и совершенно наглым образом выдернули из комнаты. – Объясняться ты не желаешь?       - Я кое-что нашел. Думаю, ты должен это увидеть. – Просто бросил Феликс, направляясь в сторону библиотеки.       Его Величество не бывал в этом месте с той поры, как была жива его мать, и вид короля источал недопонимание от мыслей, зачем ему вновь переступать его порог. Однако путь юноши был столь целенаправлен, что Хенджин решил не задавать вопросов, ответов на которые наверняка не получит. Феликс же остановился лишь тогда, когда они добрались до самого дальнего закутка библиотеки.       - Это любимое место королевы Изабеллы. – Пояснил парнишка на вопрошающий взгляд возлюбленного.       - Это то, что ты так хотел показать, что оторвал меня от дел? – Недоверчиво и с явным укором поинтересовался Хенджин.       Феликс ничего не сказал в ответ, а шагнул к одной из полок, касаясь корешка книги и притягивая ту к себе. Вновь послышался странный звук, а следом одна из полок едва заметно дрогнула и исчезла за соседним стеллажом, раскрывая свой секрет, который таила годами. Проход был темным и даже несколько устрашающим, ведь было не ясно, куда тот вел. Хенджин, явно впервые лицезревший данное зрелище, с интересом огляделся и прикоснулся к каменной кладке.       - Не знал, что во дворце есть такие ходы. – Честно признался король и почувствовал прикосновение руки Феликса к своей ладони.       - Думаю, что твоя матушка знала. – Коротко бросил юноша и увлек монарха за собой.       Ступив внутрь, они оказались в длинном проходе, который вел далее и вниз по ступеням через узкий коридор, освещаемый лишь светом из библиотеки. Путь их был не долог, и вскоре они вышли в небольшую комнату, сплошь заставленную картинами и холстами, то тут, то там разбросанными книгами. В углу стоял деревянный стол, на котором были раскиданы пергаменты, стояла чернильница с давно пересохшими чернилами, а рядом несколько перьев для письма. Комната казалась давно покинутой, но хранившей прежнее тепло и чувства человека, что приходил в это место, чтобы спрятаться от тягот своей жизни.       - Похоже, королева Изабелла понимала, что ее супруг и сын никогда не ступят в это место, поэтому без страха хранила здесь свою память и коротала дни, окруженная тем, что больше всего любила. – Предположил Феликс, оглядываясь.       - Зачем маме заниматься подобным? – Не понимал Хенджин. – В ее комнате тоже стоят картины и книги. Для чего ей еще одно подобное место?       Юноша подошел к столу, мимоходом вчитываясь в написанный аккуратным почерком текст, скорее напоминавший рукописи, содержавшие чувства и мысли королевы, тоном похожие на те письма, которые находил Феликс.       - Думаю, здесь она хранила те вещи, которые могли вызвать гнев твоего отца и привести к ужасным последствиям. – Тихо проговорил парень, но, не получив ответ, обернулся на Хенджина. Тот с интересом вглядывался в одну из картин.       - Кто это? Не помню такого человека у нас в замке. – Король свел брови в задумчивости, рассматривая аккуратные линии, выведенные рукой его матери много лет назад, хранившие воспоминания о ней.       Феликс шагнул к нему, чтобы узнать, что привлекло внимание монарха, но совершенно опешил, когда понял, кто был изображен на холсте. Темные кудрявые волосы обрамляли точеное лицо, покрытое россыпью веснушек, а на лице сияла теплая улыбка, такая родная и знакомая, но приносящая такое количество боли, что юноша едва удержался на ногах.       - Мама?.. – Одними губами прошептал Феликс.