Гадюшник

25 августа 2005 года, 21:34       Сразу как Билл разобрал сумки, расставил и разложил все «по полочкам» и перекинулся еще парой едких слов с Томом, их позвали на «семейный» ужин.       Ему чуть ли не допрос устроил Гордон: Где учился? Как учился? Кем Симона работала? Как вы жили? И бла-бла-бла. Было ли это ужасно? Да не особо. В конце концов тот впервые смог разговаривать со своими последствиями плотских утех, после Тома.       — Билл, скажи, а у тебя была мужская фигура в воспитании? Кроме матери.       Вилка Билла тут же со скрежетом проехалась по тарелке. Гордон приготовил им пасту с курицей.       Он краем глаза заметил как заерзал Том. Они ведь как инь янь. У Билла всегда была только мама, из глубокого детства, мельком помнил дедушку. У Тома последние несколько лет только папа.       Билл сам замечает эти несостыковки и важность наличие каждого родителя.       Он видел, что Том тот самый альфач, что, скорее всего, кадрит каждую вторую девочонку в школе, явно разбрасывает носки и, вероятно, презирает всех «ненормальных», таких как он, к примеру, да и из ухода наверняка только шампунь три в одном, коем он моет и жопу. Билл же, в свою очередь… Да он полная противоположность, как он считал.       Из под свисающей на глаза прядки он посмотрел на Гордона, что сидел напротив него с Томом и, не спеша, уплетал свою стряпню. Тусклый свет желтоватой лампочки добавил тому возраста.       Билл тяжело вздохнул и принялся снова за еду.       — Сами-то как думаете?       Очевидно, что будь у него отчим, или его подобие, опека, да и мать, не потревожили бы их «семейство». О коем он слышал (нет) очень много теплых рассказов.       — Я не думаю, я спрашиваю, — непонимающе нахмурил брови мужчина. Его вилка застыла в воздухе на половине пути ко рту.       Билл не собирался отвечать на этот вопрос. Да, он был обижен. Да черт возьми, если бы не этот мужик, он мог бы родиться в полной любящей семье! А тот ведет себя так, будто его отсутствие размером в пятнадцать лет можно как-то компенсировать глупыми вопросами!       На глазах появилась пелена. Мальчики не плачут.       — Вы когда меня заделали, тоже не думали, — и Билл вскочил из за стола. Стул со скрежетом отъехал. — Спасибо, было очень вкусно, но маловато соли.       Он оставил тарелку наполовину пустой, и помчался в комнату. Нужно просто приготовиться ко сну и лечь спать, а наутро все закончится. Да, обязательно закончится.       Билл схватил припрятанную умывалку, он все еще был с макияжем, полотенце и пижаму. Он просто смоет все это наваждение с себя, остатки прошлого, которого не вернуть.       Его рука уже потянулась к выключателю в комнате, как на телефоне раздался рингтон. Билл цокнул, но сдался. На пятках он развернулся, бросил все вещи на упругий матрас, умывалка отскочила к бежевой подушке, и взял телефон в руки. Звонил Карл, его парень с Кохема. Улыбка тут же появилась на его лице. Слезливое бельмо будто сняло волшебством.       — Приве-ет! — приторно промурлыкал Билл и упал спиной на кровать в кучу вещей. Над плечом расположилась мицелярка.       В комнату вошел, очень, нахрен, не вовремя, Том. Биллу стало тут же не комфортно от чужого присутствия. Он тут же взмахнул пальцем в его сторону, мол «помолчи, я разговариваю». Видимо, их ужин быстро закончился.       — «Привет, как добрался?» — донеслось из динамиков ему под ухо.       Билл с огоньками в глазах взглянул на Тома. Ох он щас как отыграется за всю ту гадость, что тот ему наговорил во время разбора вещей.       — Нормально, таксист меня привез в какое-то проклятое гетто, ну, не привыкать, — свободная рука стала теребить кончик окрашенных волос. — Знаешь кем оказался этот Гордон?       — «М?»       — Папаша мой, угу, — с отвращением закивал в желтоватый от времени потолок Билл. — Родной, ты прикинь?       Он уже представил как Карл приоткрыл рот от шока, отвел взгляд и задумался, переваривая.       — «Да ты гонишь!»       — Неа. О, еще у меня есть брат, — Билл тут же посмотрел на Тома. Тот сидел на кровати в позе лотоса, со скрещенными руками на груди. По его недовольной роже было все понятно: его ночью задушат. Ну а пока можно позлорадствовать.       — «Он горячий?» — хихикнул Карл ему в трубку.       Билл часто слышал такие подколы со стороны парня, так что он молча закатил глаза. Зато он очень испугался того, как напетушился Том. Вот же ж, надо будет отрегулировать громкость после разговора. Видимо тот слышал собеседника. Он-то не знает, их приколов.       — Неа, — скептически заключил Билл, — ходит в каких-то обносках на сорок размеров больше, и на голове гнездо, называет это дредами.       Билл подскочил на кровати и сел на попу, ему не очень-то хотелось продолжать разговор со сторонними слушателями. Не дай бог Карл скажет что-то личное.       — Ладно, потом поговорим, у меня опять мобилка чудит, ты громкий очень. Все, целую, надеюсь следующим летом увидимся, — и он сбросил звонок, не дождавшись ответного прощания.       Билл быстренько откинул телефон на прикроватную тумбочку, схватил помятые вещи с кровати и…       — Эм-м, Том, — он неловко обернулся в сторону обиженного парня, тот явно имел много слов на языке, да не решался их озвучить, — а где у вас ванная?       Никто из домочадцев так и не провел ему краткий экскурс по квартире. Никто даже не показал как плитой пользоваться! Будто «да сам разберется».       Том покачал головой, а после улыбнулся.       — Дверь рядом с кухней. Папина комната по соседству с нашей.       Билл, практически беззвучно поблагодарил его и тихонько вышел из комнаты.       В квартире уже не горел свет, все готовились ко сну. Гордону, наверное, завтра на работу, а ему с Томом нужно восстанавливать режим.       На маленьком коврике, рядом с раковиной, он увидел все три помытые тарелки. Билл стушевался, все-таки он повел себя не очень культурно по отношению к ним. Наорал и убежал как девица. Паста была действительно вкусная, но ел он ее через силу, не было аппетита, некий ком в горле.       Билл еще немного поразглядывал чужое убранство. Все было… как дома? Ну в плане, он не замечал сильных отличий «порядков» на кухне, от их с мамой. Хлеб в хлебнице, подсолнечное масло не стоит прямо на столешнице, — он видел этот ужас, не спрятанное масло, у своих друзей, когда приходил к ним в гости. Столовые приборы в небольшой ступе, чайник-свистун на плите — все аккуратно.       Он тряхнул головой и умчался по темноте в ванную. Новым, и небольшим, квестом было найти выключатель. Он сначала включил свет на кухне! Стыд-то какой.       Заперев за собой дверь на щеколду, в нос бросилась затхлость. Ну твою мать, все-таки два взрослых мужика не могут жить спокойно.       Мама всегда твердила Биллу: «Открывай дверь, после того как помоешься, как можно шире! Не хватало нам еще плесень и мокриц разводить».       С небольшим страхом он обернулся и оглядел маленькое помещение. Стиралка прямо под боком справа от входа, рядом с ней унитаз с поднятым стульчаком, напротив них раковина и зеркало в разводах — неправильно моют. Какой кошмар. Зато остаток комнаты занимала душевая, прям как в этих современных квартирах — встроенная в стены со сливом в полу и небольшим бортиком, а не рассадник заразы в лице кабины.       Билл бросил полотенце с вещами на стиралку и принялся смывать тени с тушью. Под конец дня глаза адски болели, хотелось их потереть. Ватные диски он шустро обнародовал в дальнем ящике. Мда, популярностью они не пользуются.       Только когда он разделся, и постелил свою футболку на пол, как коврик, то глаза забегали в поисках корзины… а ее и не было.       Билл в очередной раз цокнул и, решаясь закинуть их просто в барабан, открыл стиралку, из которой ему в босые ноги прилетели грязные вещи, от них аж фонило. Клетчатые синие семейные трусы, огромная футболка цвета хаки, белые спортивки… Можно бесконечно перечислять этот ужас из обилия цветов и тканей.       Поморщившись, в конце концов ему здесь жить, и вещи свои стирать как-то надо, Билл маленькими щипками цеплял вещи, после погрузил в барабан все черное, и ненужное сгреб ногой в кучу на полу.       Порошок искать не пришлось, тот стоял подле унитаза. «Порошок 3в1: для стирки разных тканей и цветов», а сзади рваная наклейка от ценника в пару долларов. Про кондиционер он даже и не заикался.       Быстро настроив нужную программу он запустил процесс. К утру постирается. Они обязаны будут ему пятки целовать! За такую-то услугу в первый же день проживания.       Лишь стоя под струями жесткой воды, Билл прямо ощущал это, он осознал, что как бы ни мочалки ни геля или худо бедного мыла не взял.       Черный лак немного отлетал и цеплялся за волосы. Завтра в обязательном порядке нужно было перекрасить ногти.       Билл схватил первый попавшийся шампунь с полки, он был уверен, что никто не обидится пропаже пары капель средства.       «3в1: деликатный уход за кожей головы», с запахом стандартного мужла. У него даже голова заболела. Он предпочитал женские шампуни, те хотя бы пахли чем-то вкусненьким, и проку больше. Билл надеялся, что после этого Деликатного ухода, его волосы деликатно не отвалятся.       Билл усмехнулся. Возможно это как раз был шампунь альфача, что он приписал ему.       После легкого душа Билл нацепил свою домашнюю футболку и короткие шорты излюбленных черных цветов. Не желая шуметь феном, которого здесь со сто процентной вероятностью нет, он вышел из помещения, остервенело вытирая лишнюю влагу с волос.       Дверь, уже и его комнаты, отворилась. Оттуда вывалился помятый Том, теребя дреды у самых корней. Ну конечно, он вообще поражался людям, которые делают их на серьезных щах. Как их мыть вообще? А спать?       Билл мигом прошмыгнул мимо него, под пристальным взглядом. Не каждый же день видишь человека с похожими чертами. Единственное, чем они сильно отличались, как заметил Билл, — это комплектацией. Том определенно был шире в спине.       В комнате было темно, за исключением ночника на тумбочке Тома. Мягкий желтый свет плавно рассеивался по полу и простыням. Легкая тюль слегка развивалась из-за открытой форточки. К его удивлению, на улице было тихо: ни пьяни, ни мигалок, ни детей.       Влажное полотенце полетело на спинку стула напротив стола. Мицелярку Билл решил оставить на полке над раковиной.       Он не тронул ни дверь, ни ночник. Сосед сейчас сам вернется.

***

26 августа 2005 года, 7:17       — Подъем!       Лучше всяких будильников.       Билл, с микро инфарктом, тут же подскочил. Одеяло сползло с плеч. Он всегда был очень чувствительный к посторонним звукам и просыпался от малейшего шороха. По оголившимся рукам прошлись мурашки, окно так никто и не закрыл.       В дверях стоял Гордон, одетый с иголочки в рубашку, строгий пиджак и брюки. Наверное тот работал где-то в серьезном месте.       Мужчина оглядел напуганного Билла, явно не ожидая такой реакции, потому что человек в соседней кровати нисколько не пошевелился, и будто и дальше спокойно сопел.       — Мне на работу к восьми, — быстро стал информировать его Гордон, — я забыл сказать Тому в этой всей суете, — явно намекая на него, — ему уже сегодня надо какие-то учебники со школы забрать, мне звонили на днях.       Так значит… это был не сон.       Билл опустил взгляд на руки, в точности на злосчастные ногти. Вот так просто разбудили? Вот так просто он проснулся? Так просто пошла рутина? Билл покачал головой, но в указания вслушался.       Одна рука зарылась в уже высохшие и запутанные волосы.       Гордон уже было хотел уйти и оставить Билла, как тут же ойкнул.       — Опека тебя уже зачислила в школу. В ней уже учится Том. Вроде как в класс с уклоном на математику…       Просто, блять, прекрасно.       Билл громко вздохнул. Математический класс — это последнее, о чем он мечтал. Сам он всегда учился в гуманитарном.       — ...ты если что тоже сходи. Расписание там узнай, может тоже какие книжки выдадут, — на позитиве выдал ему Гордон. — Все, я пошел.       И дверь закрылась. На ней висела табличка с громкой надписью «Опасная зона» на английском. Мда. Билл даже не знал какая из «зон» опаснее другой — эта комната или остальная квартира.       Он схватил телефон глянуть время. Семь утра. Очень бодро и свежо. Батарейка показывала сорок семь процентов, на целый день еще хватит.       Билл отбросил «кирпич» к себе в ноги. Его заспанные глаза, что он тут же потер костяшками пальцев, устремились на другую половину. За окном уже вовсю светило солнце и, судя по всему, рассвет наступал с другой стороны дома. Это приятно. Улыбка тут же тронула его губы. Никакие безжалостные лучи не будут долбить ему по векам.       Под чужим одеялом показалась возня. Билл тут же встрепенулся, мол он вовсе и не смотрел.       — Он уже ушел? — застал его врасплох чужой хриплый голос.       Билл хлопнул ресницами и пожал плечами.       — Не знаю, я не слышал входную дверь.       Всё, все проснулись. Билл молча выполз из-под одеяла и босыми ногами прошествовал в главную комнату. Гордон похоже уже действительно смылся, ибо была гробовая тишина.       В гудящем холодильнике Билл нашел… наоборот много чего не нашел. Палка колбасы, молоко, банки пива на двери, таблетки и остатки вчерашнего ужина.       — Совсем уже?!       Дверцу холодильника грубо захлопнули перед его носом. Билл даже и не заметил, как Том подошел.       Он немного скуксился, и вцепился пальцами в край футболки под таким недовольным взглядом.       — Второй день живет, уже как царь тут себя ведет! — прикрикнул на него Том, отпихнул и сам полез за пастой.       Билла явно старались притеснить и «указать место».       — А... Том, — неуверенно начал он, стоя позади парня, что накладывал себе еду, — твой отец сказал что-то про учебники. В общем нам надо сегодня в школу.       Билл отошел в сторону, не желая попасть под горячую руку. Что ж, он поест потом.       Чужая паста грелась в микроволновке, развевая приятный аромат по кухне.       — Я как бы слышал, и проснулся как только папа открыл дверь. Все, не мешай, лучше одежду развесь, раз такой хозяйственный нарисовался, стираешь тут.       С желчью закончил их разговор Том, и пропорхал к столу. На столешнице осталась сковорода с пастой. Тот, все-таки, еще не настолько зверь.       Билл вздохнул, и действительно пошел развешивать белье. В голове он старался удерживать одно — это только ради своей одежды, чтоб не сгнила.       — Ты типа, — Том остановил его в дверях, явно мысль не закончил, болван, — не надейся что я твоей подружкой стану. У меня в школе уже свои друзья есть, ты как-нибудь сам. Я покажу только короткий путь до школы. Да и я Трюмпер, а ты… — Том нагло начал его разглядывать, после вилкой очертил его в круг. — Кто ты вообще?       Билл понял, что тот умел ввиду.       — Каулитц.       Том удовлетворенно хмыкнул и уткнулся обратно в еду.       — Ну вот, ты просто левый тип, новенький. Не бегай ко мне, если кто трусы на уши натянет, — Том посмеялся, явно своей фантазии.       Суровые правила новой жизни... Билл принимает его игру. Он тоже никак не станет помогать ему. Хотя что ему помогать? Тот наверняка, в случае чего, даже не обратится к нему!       Билл цокнул.       — У вас где сушилка? — перевел он тему, ибо глаза не заметили ни ужасающих веревок, ни самой сушилки у какой-либо стены.       — Хер знает, поищи, ее папа таскает.       Билл задохнулся от возмущения. Да Том его как раба использует! Он выскочил из ванной комнаты, ударившись рукой о косяк, и прикрикнул на Тома что-то вроде что он хамло, мог бы и спасибо сказать, что в их квартире появились относительно «женские» руки, и они не помрут в тараканах, пыли и… ну в общем много чего наговорил и хлопнул дверью комнаты.       Его эго порадовалось чужому взгляду по пять копеек.       Что ж… Значит быстрый макияж на неумытое лицо? Да, именно так, еда и зубы потом. Нужно быть при параде, чтоб все, кого он повстречает в школе, сразу понимали на кого им смотреть ближайшие пару лет.