Рабочие дни

Я не хотел её обидеть, но мне уже нечего ответить ей на сообщение. Надеюсь, она не плачет из-за меня опять, прошу, пожалуйста. Руки сжимали телефон до такой степени, что, казалось, он вот-вот развалится у меня на кусочки. Я перечитывал её сообщение раз за разом, надеясь, что это какой-то пранк, прикол, что со мной сейчас общалась не Тори, а Намджун, который просто решил повеселиться. Но нет… Она, действительно, считала меня таким. Видела во мне только один негатив. Может, оно и к лучшему? Так быстрее пройдут ненужные мне мысли. Я забуду о ней. Забуду. Но ведь мы не перестанем видеться. Вдруг на совещаниях всё снова вспыхнет. Уже представляю: она заходит в переговорную, заполняет комнату своим шоколадным запахом, мы пересекаемся взглядами, и вот всё, я уже не финансовый директор, а просто лужица под столом. Что же делать? Нельзя оставлять это просто так. Пусть всё знает. Надо всё рассказать. Будь, что будет. Я подорвался с места и вылетел из кабинета. На лифте ехать слишком долго, поэтому просто побежал по лестнице. Подумаешь, всего-то семнадцать этажей вниз. Хорошее кардио получается. Я тупо считал ступеньки, пока спускался, чтобы хоть чем-то голову занять, иначе разорусь прямо на всю лестничную площадку. Пожалуйста, пусть она будет там. Даже если рыдает, я просто прижму её к себе, успокою. Но пусть она будет на месте. Я вбежал, тяжело дыша, в коридор седьмого этажа, пронёсся почти со свистом в её кабинет. Но там уже никого не было, хоть и одиноко горела лампа за её рабочим столом. Я подошёл ближе, вдруг она просто отошла куда-то, но нет. Вещей никаких не было, а компьютер выключен. Опоздал. - Телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети… - послышалось в который раз в телефоне. Я пытался позвонить ей, но номер недоступен. Скорее всего она сразу же закинула меня в чёрный список. Незачем было тогда просить удалить её из списка контактов. Я с досадой сел на её кресло и начал бегло осматривать вещи на столе. Разбросанные бумажки, недопитый кофе в кружке, несколько ручек, именная печать… Примерно такой же бардак творился у меня в голове. Я точно знал, что с наступлением следующего дня уже не будет такого порыва признаться в своих чувствах, которые сам до сих пор не понимаю. Знал, что если увижу её, то язык прирастёт к нёбу, что и слова вымолвить ей не смогу. Лишь выплесну ядом в который раз и покажу, что доволен собой, хотя сам буду готов себя удушить за такое в её сторону. Всю ночь я не мог уснуть, ворочился в кровати, а, закрывая глаза, представлял её образ, она улыбалась мне, смеялась, а затем, как гром среди ясного неба, начинала рыдать. От этого внутри всё сжималось, меня будто окунали в ледяную воду. Я решил встать с кровати в четыре утра, сделать себе крепкий кофе и начать собираться на работу. Всё равно не усну, а если и получится, то не смогу уже нормально встать. Голова была ватной, глаза покраснели и начали болеть от яркого света лампы на кухне, руки тряслись как у наркомана. Хотя почему как? Я нашёл уже свой наркотик, и со вчерашнего вечера у меня началась по нему ломка. И не знаю даже хорошо это или плохо, что я не успел передознуться. В машине стояла тишина, музыка давила бы на виски. Но при этом мои мысли меня полностью поглощали, что я даже несколько раз чуть не врезался впередистоящую машину, хотя дорога была практически пустой. Нельзя так, надо хотя бы на этом сосредоточиться, иначе подвергну жизни других людей опасности. Но ничего не получалось. И целых два раза проехал поворот на парковку компании. Хорошо, что время в запасе пока есть. В офисе совершенно никого не было. Конечно, ведь только семь утра. Я спокойно прошёл в свой кабинет, сел за стол и включил компьютер. А затем минут 40 просто тупо пялился в монитор не в силах что-либо сделать. Мне нужна помощь. Мне нужна гигантская помощь. Сколько там времени в Японии? На час позже. Отлично. - Чонгук? Ты чего в такую рань звонишь? – спросил хён, как только поднял трубку. – Что-то случилось? - Я в полной заднице, хён, - чуть ли не рыдая ответил я. - Что? В смысле? – тот запаниковал. - И я не знаю, что мне делать, просто схожу с ума уже… Вчера Тори отправила мне логин и пароль от почты Кана, в которой восстановили все письма, а вместо того, чтобы её поблагодарить, я таких дел наворотил. Она меня ненавидит, хён, - глаза жгло, а горло саднило. Плохой знак. - Ты что-нибудь нашёл на почте? – уточнил он. А ведь это сейчас совершенно неважно! - Всё потом, пожалуйста, - умолял я. Мне нужно было поговорить с кем-то, поделиться. Иначе точно свихнусь и повешусь где-нибудь. – Хён, я не знаю, что мне делать. Вчера побежал к ней в кабинет после моих сообщений, чтобы признаться ей во всём, а её уже не было на месте. Телефон отключен. У меня походу ломка. Всего трясёт, голова ватная, глаза болят, сил вообще никаких нет. - Если бы ты не поступал с ней так, то всё было бы хорошо, - единственное, что он сказал. - Как так? - Ты, действительно, не понимаешь или прикидываешься? – он усмехнулся, а мне уже стало не по себе от этого. – Тебе припомнить ваш последний разговор, когда она рыдала на лестнице? Чонгук, тебе надо извиниться и явно уже не просто словами. Придумай что-нибудь, а мне уже пора бежать. Дел много, надо закончить всё до завтрашнего дня. Он отключился сразу же. Помощник, то же мне. Ничего путного от нашего разговора я не получил, мне стало только хуже. Извиниться? Но как можно просить прощения, если сам не понял, чем её ранил. Что-то не так, это точно. Но в чём же моя ошибка? Я вёл себя как обычный начальник, любой бы поступил на моём месте точно так же. Даже если хён прав, то как мне это сделать? Не словами… Подарить ей что-нибудь? Выписать премию? Повысить в должности? Сводить поужинать? Сходить на свидание? Познакомить с семьёй? Так… о чём я вообще думаю? Нужно что-то особенное, но как же я плох в таких делах. А может, у меня такая ломка от недостатка секса в моей жизни? Может, все эти чувства я просто придумал в голове, а вчера мною управлял обычный недотрах? И вся эта опустошённость от того, что всё сорвалось? Но ведь Тори меня заинтересовала, с этим совершенно бесполезно спорить. Да и обычно меня привлекали девушки, которые выглядели более… модельно, что ли? Мне нравились облегающие платья, хорошо уложенные волосы, каблуки, но никак не оверсайз худи, поношенные кеды и небрежные пучки. Да и вообще, кто так в офис ходит? Наверное, стоит подумать об ужесточении униформы. Я всё размышлял, прокручивал в голове 1000 и 1 способ извинения, как меня неожиданно прервал звонок от моего секретаря, которая явно запала на меня с первого же дня устройства на работу. Это было очень заметно. Не подумайте, я не хвастаюсь. - Да, что такое? – без какой-либо интонации ответил я. - Вам звонят из отдела кадров, перевести вызов? – быстро проговорила девушка. - Да, - ответ чисто на автомате. Я вообще ничего не соображал. - Директор Чон, здравствуйте, - поздоровался со мной мужской голос. – Вас беспокоят из отдела кадров, - я уже понял, можно ближе к делу, у меня есть куча других дел. Например, самобичевание. – Нам нужно составить заявку на место специалиста по юридическим вопросам в пятый отдел, директор Ким пока в командировке, поэтому обратились к вам. - Так, там же есть уже этот специалист, - не понял я. - Вы не знаете? – удивлённо спросил тот. – Думал, вам первому же рассказали. Г-жа Житлова написала заявление на увольнение. Поэтому нам срочно надо найти замену, так как новый проект может встать из-за этого. - Тори написала заявление?! – не поверил своим ушам. Что же делать теперь? Надо срочно что-то придумать. – Так, - сказал хриплым голосом. В горле в миг пересохло от такой новости, поэтому пришлось прокашляться. – Заявление мне это на стол, передайте ей, что все такие вопросы будут решаться через меня, пока директор Ким отсутствует. Я ему всё сам передам, как только он вернётся. Пока никакие документы об увольнении не составляйте. - Хорошо, вас понял, - мужчина отключился, а в трубке начались короткие гудки. Я просто держал телефон у уха, пытаясь переварить всю информацию, которую на меня вылили. Тори собралась уходить? Неужели я, действительно, настолько сильно её обидел? *** - Не уходи! – канючила Ынби прямо перед моим столом. Она выпятила нижнюю губу как маленький ребёнок и сделала вид, что вот-вот зарыдает. Мне было совершенно не до этого. Хотелось спать, а затем разрываться в истерике у себя дома. Только не находиться здесь. - К сожалению, всё так сложилось, - как-то грустно ответила я. – Мне нужно вернуться обратно домой. Сразу по приходу в офис я побежала в отдел кадров, чтобы передать это чёртово заявление. Мне пришлось переписать его несколько раз, так как каждый раз слёзы оставляли разводы на моём корявом корейском почерке. Мне совершенно не хотелось уходить, но так надо было. Меня практически вынудили. Я не смогу находиться с ним в одном здании. Сердце и так начинает бешено биться при мысли, что он сейчас тут, где-то на двадцать четвертом этаже, сидит в своём кабинете и придумывает наполеоновские планы. Я до самого конца надеялась, что он хоть как-то изменится, но нет. Всё та же грубость. Я видела сообщение, что он пытался мне позвонить несколько раз. Только вопрос: зачем? Опять поиздеваться? До конца добить? Перезванивать, конечно же, не стала, было бы слишком больно слышать его голос так близко. Всё произошло слишком быстро, что сама от себя в шоке. Всего лишь неделя, а этот человек перевернул всё моё существование с ног на голову. Просто пронёсся как ураган, взбудоражил меня, а затем жёстко прошёлся по мне ногами, не забыв при этом хорошенько потоптаться на сердце. Интересно, знает ли он уже о моём уходе? Что он подумал, когда ему сказали? Порадовался, что наконец-то не буду ему вся такая неправильная мешать? Но в глубине души надеялась, что он расстроился, что сейчас забежит к нам в кабинет и будет умолять не покидать компанию. Ах, мечты-мечты. Только вот от них становится ещё больнее. Этому никогда не случиться. Он ведь даже просто обычное «спасибо» сказать не смог без моего напоминания, а тут какие-то мольбы. Слишком многое хочешь, Тори, закатай губу обратно. На самом деле, я думала, что мне станет намного легче после того, как отдам заявление, что так сильно давило у меня в сумке. Будто оно резко стало весить сотню килограмм, не меньше. Но почему же тогда всё ещё так сильно щемит в груди? - Тори, тебя вызывают в отдел кадров, - утрировано печальным голосом произнесла Ынби, вешая трубку корпоративного телефона. - Может, ты всё-таки передумаешь? Как мы тут без тебя? Я ничего не ответила, лишь помотала головой в знак отрицания. Я не хотела уходить. Не хотела. Но так надо. Если я задержусь здесь, то беды не миновать, и мне нельзя это допустить. Пока спускалась, в голове обдумывала и вспоминала всё, что произошло, в который раз задаваясь вопросом, правильный ли выбор был сделан? Или же это обычный импульсивный поступок? Но зачем же мучить себя? Хотя с другой стороны, кто сказал, что мне не будет всё так же больно вдали от него? Мне даже страшно представить, что может со мной случиться, о чём я могу подумать, когда в тысячный раз буду прокручивать в голове наши разговоры. Если сейчас настолько больно, не будет ли это ухудшаться? Я не могла уснуть ночью, проворочалась до пяти утра на кровати. Мысли об одном и том же и всё по кругу. Поэтому ноги были ватными, глаза стеклянными, под ними большие мешки, в которые можно было собирать картошку с полей. Я кое-как доковыляла до отдела кадров, постучалась и вошла. Мужчина, который принимал у меня заявление, сидел рядом с окном, рассматривая какие-то бумажки. Очень надеюсь, что это именно то, что мне надо подписать. Он поднял голову на меня, улыбнулся и жестом пригласил присесть на стул, я повиновалась. - Что-ж, у меня для вас, наверное, печальные новости, - начал тот мягким голосом. Мне кажется, он заметил моё состояние, поэтому и пытался говорить как можно более деликатно. – Так как ваш начальник сейчас в командировке, пришлось звонить директору Чону по поводу вашего ухода, и он попросил этот вопрос решать напрямую с ним. Поэтому мы пока бессильны и ничего не можем сделать. Переговорите с ним для начала, а потом уже приходите к нам. Я, ничего не ответив, просто поднялась со стула и вышла из кабинета. И чего же можно было ожидать? Опять захотел поиздеваться надо мной, иначе зачем бы он попросил этот вопрос решать напрямую? Мне придётся пройти девять кругов ада, чтобы просто уйти отсюда. Подняться к нему или же пусть радуется, что я сдалась? Зайдя в лифт, даже не поняла, на какую кнопку нажала, поэтому он поехал вверх прямиком в зону дирекции. Подсознание мне само подсказывает, что мне делать. Я была настолько опустошена, что уже готова была опять принять этот удар, пусть реально уже добьёт, унизит, потопчется на мне. Просто хочется свободы… У меня уже вошло в привычку то, что я не обращаю внимания на его секретаря. В этот раз даже не постучалась, просто зашла и сразу подошла к его столу, даже не подняв голову. Всё так же смотрела на носки своих кроссовок. Он молчал. А я бы не решилась начать первой этот разговор. - Я не смогу подписать ваше заявление на увольнение, - хриплым голосом сказал тот. – Поэтому либо вы его забираете, либо я его разрываю. - Хватит, пожалуйста, - я чуть ли не зарыдала от его заявления и наконец-то подняла голову, чтобы встретиться с его красными глазами. У него, видимо, тоже денёк не задался. – Чего вы от меня хотите? Хватит меня мучить, прошу, просто отпустите. Я уйду и не буду вам ничем мешать, только подпишите моё заявление, - он поставил локти на стол и положил на кисти подбородок, отведя свой взгляд. Обдумывает. – Я уже просто не могу так работать. Вы же опять не дадите мне прохода. Мне хотелось честно помочь своей компании, добросовестно выполнять обязанности, но теперь всё желание отпало. - Вы только из-за этого хотите уйти? – он вообще не смотрел в мою сторону. - Нет, - честно ответила я. И никакой реакции не получила в ответ. – Но это одна из главных причин. Всё остальное я вам уже писала в сообщении. Давайте просто не усложнять никому жизнь, подпишите моё заявление. - Я уже всё сказал, - он взял мой конверт с надписью «заявление на увольнение» и порвал его на несколько частей. В груди всё сжалось в неприятный ком. Поэтому просто развернулась и вышла из кабинета, направляясь на автомате в свой отдел, где меня ждала Ынби с расспросами. Коллективным напором меня уговорили прийти на корпоратив. Было сложно, но я в конце концов сдалась. В последний раз можно было и расслабиться немного. Тем более я перевезла все свои платья в Корею, так и не надев ни одно ни разу. Было бы обидно вот так всё оставлять. Утром дня икс я стояла перед зеркалом рассматривая своё бледное лицо. С этим надо было что-то делать. Как меня учили? Мудаки не достойны моих слёз… Да, легко говорить. Особенно тем, кто никогда не ощущал настолько сильную боль внутри, что мне аж самой становилось страшно от того, что Чонгук сотворил со мной. Он будто высосал все жизненные силы из меня, оставив только саму оболочку, которая так сильно походила на больного человека. Я пыталась мысленно представить, что можно надеть, образ всё никак не приходил в голову, только расплывчатые пятна. Придётся выбирать уже вечером перед выходом. Ммм, самое любимое. Весь день наш отдел стоял на ушах по двум поводам: корпоратив и возвращение директора Кима. Он пришёл в офис с опозданием и одарил своей белоснежной улыбкой всех присутствующих. Наши взгляды встретились, и на миг мужчина помрачнел. Он знает. Он всё уже знает. Но до конца сокращенного рабочего дня так и не вызвал меня на разговор. Видимо, я сама себе напридумывала, что являюсь хорошим сотрудником. Ровно в три часа дня все подорвались с рабочих мест, забыв даже выключить компьютеры. Так не терпелось пойти отдохнуть за счёт компании. У меня такого рвения не было. Я лишь думала о том, как пережить этот вечер. Но для начала нужно выбрать, в чем идти. Перерыла весь гардероб, но нашла то, что ни разу не надевала, но идеально бы подошло для данного вечера. Что-ж, пришло время включать свою оскароносную актёрскую игру.