Красная помада не только для девушек

—Ещё раз позовёшь меня, и я вылью кофе прямо на тебя!—зашипел на шефа, который всё утро сиял от радости, словно у него за головой нимб(даже костюм сегодня его был полностью белоснежным). —Я ж не виноват, что так много ошибок в твоей работе. Ты, кстати, можешь сесть рядом со мной, чтобы не бегать и сразу исправлять всё,~—весело промурчал тот, тихо смеясь в кулак. —Орфографические ошибки в проекте, который Карина уже утвердила ещё вчера,—рыкнул тихо и вышел из кабинета, проигнорировав его слова о смене рабочего места. За это рабочее утро он уже несколько раз вызвал меня, чтобы «исправить неточности» в виде неправильно написанного слова(кто вообще из инвесторов обратит внимание на то, что «пенсионный» написано с одной «н»?). Хотя я уверен на 1000 из 100, что Эдик просто хотел видеть меня. Так он снова позвал меня, пока я заваривал себе кофе и общался с коллегами из своего предыдущего отдела. Первый его звонок я сбросил, второй–проигнорировал, а после третьего направился к нему, чтобы выяснить, что такого срочного потребовалось от меня в обеденное время. Он протянул документы и объяснил причину. Запятую я забыл. Запятую, сука. Вернувшись к себе за стол, глянул на бедную Карину. До вчерашнего дня она ещё хоть более-менее выглядела, а сейчас... Не дай господь ей проработать здесь ещё хоть денёк. Надо будет вечером поговорить с Эдиком насчёт выходного, а лучше выходных. А пока... —Карина,—протянул весело и проехался на стуле на колёсиках до её шикарного белого стола,—что делаешь?~ —Работаю,—прохрипела она, а её дрожащая рука уже ходила ходуном по столешнице. Не-е-е-ет, так не пойдёт. Отобрав у девушки ручку, улыбнулся и мило проговорил: —А ну, брысь отсюда. Тебе пора отдохнуть, хочешь ты того или нет. Эдуард Максимович сам закончит всё. —Что?..—обескураженно шепнула она бледными губами, а её краснющие глаза расширились. —Что слышала. Карин, ты когда в последний раз спала? Я уже молчу о том, чтобы действительно отдохнуть, сходить на массаж и прочее. Ты молодая красивая девушка, так что иди, а с Эдуардом Максимовичем я договорюсь. Отчасти, это правда. Но не до конца, конечно же. А истинную цель вскоре поймёте. Хотя её действительно жаль. Не удержался и отправил её домой, а самому теперь придётся разбираться с документами... Вздохнув, собрал бумаги, которые нужно отнести Эдуарду, а Карину самолично проводил до такси, которое сам же вызвал. Не хватало ей ещё за машину сесть в таком состоянии. Вернувшись, взял папку и, перекрестившись, направился к кабинет директора. Мужчина, расположившись в кресле, поднял на меня глаза и широко улыбнулся. Отодвинув листы бумаги подальше, он опёрся локтём о стол, наклонив голову набок. —Таки принял моё предложение работать в одном кабинете?~—мягко проговорил Эдуард, кончиком языка, скорее всего нечаянно, мило лизнув нижнюю губу. —Ну... Можно и так сказать. Я Карину отправил отдыхать. И только попробуй возразить. У неё от усталости аж руки тряслись! —Я и не собирался,—пожал тот плечами и поднялся.—Ты только за этим пришёл?—продолжил он всё тем же щекочущим бархатным голосом, от которого я всё время плыл, но пытался не подавать виду. Агх, неужели он понял вчера?.. —Нет. Хочу.. Повторить,—тихо выдохнул, опустив глаза в пол. Брюнет замолчал:понял, о чём я. Шумно вдохнув, он сделал пару шагов и оказался возле меня. Аккуратно коснувшись подбородка, приподнял его и заглянул в глаза тем же взглядом, что и вчера, только сейчас в них можно было увидеть еле заметные облегчение, удивление и восхищение со страхом. —Солнце, ты уверен?—тяжело вздохнул Эд, проехавшись подушечкой большого пальца по верхней губе.—Просто вчера... —То было вчера. Или ты боишься? —Немного... И лишь за тебя. Понимаю. Самому страшно. Но я должен попробовать и на этот раз должен хотя бы приблизиться к ответу на вопрос, который мешает жить. Положив на стол документы, сделал шаг вперёд и, обвив чужую шею, слегка надавил на затылок. Эдуард послушно опустил голову, касаясь губ. —А если я не сдержусь?..—неожиданно прохрипел он, тяжело задышав. —Подумаем об этом чуть позже..—рвано ответил и прикусил кончик чужого языка. Эдуард замычал и углубил поцелуй, но при этом его действия были медленными, тягучими. Он переплёл наши языки, а руки его начали оглаживать тело:спину, бёдра, плечи. Не знаю почему, но от такого поцелуя я начал возбуждаться даже сильнее, чем от дикого, сумбурного. Положив ладони на чужую талию, надавил на неё, уводя мужчину вбок. Он упёрся ногой в стол и чуть присел на него. Я встал на носочки, чтобы быть выше, и потихоньку перехватывал инициативу. По недовольному шипению ясно было, что длинноволосый против такого, но и совершенно не сопротивлялся, позволяя уже мне исследовать его рот языком, мучить его и трахать, вытягивая тихие приятные стоны. Чёрт, это так охуенно...