Раз. Два. Три. Соври

Сеул, июль 2022 Намджун проснулся от крика и, подскочив на диване, взглянул на руки. Он до сих пор ощущал тепло рукояти пистолета и слышал звук выстрела. Ему снился участок, облава из людей Мёнсу и Джин, которого Намджун застрелил. В качестве самообороны, ведь Джин целился в него, а Намджун умирать не хотел. На часах три ночи. Намджун откинул одеяло и поднялся. В голове метался хаотичный рой зудящих мыслей. Правильно ли он поступил? Нужно было умереть или убить того, кого любишь? Намджун помнил страх, как внутри всё бунтовало и хотело жить. Он до сих пор ощущал его призрак. А Джин? Джин ведь тоже не планировал умирать. Намджун надел тонкий свитер, сверху толстовку с капюшоном. Пижамные штаны сменил спортивными. Убил бы его Джин в реальности? По собственной воле или приказу? Или умер сам, но не стал убийцей? Намджун заторможено остановился перед дверью. Почему нельзя выходить? Что говорил Юнги? Намджун упёрся лбом в деревянную поверхность. Почему так сложно? Его начало лихорадить. Только это не простудное, гораздо глубже и темнее. Намджун открыл дверь и вышел. Круглосуточная кофейня находилась напротив участка и Намджун перешёл улицу не глядя. Ни машин, ни прохожих. Город всё ещё спал. Намджун бы тоже спал, если бы мог. − Крепкий чёрный чай без сахара, пожалуйста. С собой. Намджун сделал заказ и отошёл к небольшим диванчикам у стены. Рядом витражное окно и синие сумерки за ним. Скоро восход. Боль Намджуна пахла любимым парфюмом Джина, выпечкой и озоном. Всё то, что крепко связано с Джином. Всё то, что до конца дней будет напоминать о нём. Иногда Намджуну казалось, что Джин позволял быть рядом. Позволял любить. Брал больше, чем мог дать. Намджун знал, что нельзя так измерять любовь. Предъявлять претензии, взимать проценты. Но иногда он чувствовал, что его недолюбили. Намджун забрал заказ и вышел на улицу. Вместо того, чтобы вернуться в участок, он бесцельно побрёл в другую сторону. Порой Джин казался родным и незнакомцем. Изученным вдоль и поперёк, и кем-то неизведанным. Время от времени Намджун думал, что к вещам Джин привязан больше, чем к людям. Что с Намджуном ему просто, удобно и комфортно. Временами Джин забывал о его существовании, будто они не жили вместе, а встречались изредка. Намджун считал, что некоторые вещи не требовали объяснений, что Джин был честен. Оказывается, требуют, и честным был только Намджун. Сколько раз он признавался в любви и сколько слышал в ответ? Несоизмеримое количество. А может проблема не в Джине, просто Намджун не тот. Как китайская подделка, замена дорогому оригиналу. Временно сойдёт, но долго не прослужит. Намджун остановился, допил остатки чая и выкинул бумажный стаканчик в мусорный бак. Дальше он не пошёл. Впереди маленький парк и узкие улицы. Намджун и так забрёл далеко. Он надеялся, что Юнги не пробивал его местонахождение каждый день. Намджун никогда не думал, что услышит японскую речь в недрах переулков Сеула. Таких крутых совпадений не могло быть. Намджун осторожно подошёл ближе и аккуратно выглянул из-за угла. Так и есть − знакомые ребята из Майбаха. Намджун пошёл за ними вдоль стен, где отсутствовало освещение. Держался на большом расстоянии и пониже натянул капюшон. Здравый смысл бил тревогу и на долю секунды Намджун хотел повернуть обратно. Но не стал. В незнакомом мужчине Намджун узнал того, кто был вместе с Мёнсу и Джином в ресторане. Это интересно. Но как ни пытался, Намджун плохо слышал о чём они говорили. Тогда он рискнул подойти ближе, но на этом удача его покинула. Бутылки под ногами упали и звонко покатились в разные стороны. Намджун выдохнул обречённо, сорвался с места и побежал. Перед тем, как нырнуть в примыкающий переулок, он успел услышать одиночный выстрел. Намджун летел через парк, к дороге, где среди редких деревьев мелькал свет фар. Он не успел затормозить, вывалился на проезжую часть и упал, раздирая ладони и колени. Рядом с визгом затормозила знакомая Шевроле Камаро и дверь со стороны пассажирского сидения рывком распахнулась. − Садись в машину! − крикнул Джин. − Быстрее! Намджун обернулся. Он слышал торопливый бег, громкие голоса и ругань. Намджун помедлил сперва, но в итоге сел в машину. Какая разница кто его пристрелит − японцы или Джин. Джин выжал газ и сорвался с места. Намджун судорожно пытался пристегнуться, дёргал ремень безопасности, но тот не поддавался. Намджун замер, сделал глубокий вдох и выдох, плавно потянул ремень и пристегнулся. − Какого хуя ты здесь делаешь? − Джин на взводе, говорил громко и эмоционально. Таким Намджун его видел впервые. − Какого хрена ты вообще оказался рядом с ними? А если бы тебя пристрелили? − Но не пристрелили же, − Намджуна колотило, он едва не стучал зубами от пережитого. Его дважды чуть не грохнули, а ощущения как в первый раз. − Придурок! − рявкнул Джин и свернул на главную улицу. − Как ты здесь оказался? − Домой ехал. − А разве ты не с ними? − С кем? С японцами, которые хотят убрать Мёнсу? − Зачем он им? − Власть, Намджун, и большие деньги. Мёнсу не вовремя перешёл им дорогу. − А бывает вовремя? − Не цепляйся к словам. Намджун колебался. Он должен рассказать, что видел, пусть Джин и вёл себя как кусок дерьма, но он спас Намджуну жизнь. Но сказать − означало выдать себя и Юнги заодно. Разве что прикинуться дурачком, Намджун это умел настолько профессионально, что Джин всегда верил. − В июне я видел тебя в ресторане с Мёнсу и ещё одним человеком. Кто это был? − У меня два вопроса, − сухо сказал Джин. − Как ты меня видел и зачем тебе знать это? Намджун так и слышал невысказанное: «Следишь за мной, придурок, вместе с шайкой своей полицейской?». − По другую сторону улицы находится спортивный зал. Ты это знаешь. − Допустим. Второй вопрос. − Я кое-что видел. Сейчас. Поэтому и спросил. − Что ты видел? − Ты не ответил на вопрос. − Что ты видел, мать твою?! Намджун молчал. Смотрел на ладони, где запеклась кровь, и надеялся, что колени не в мясо. Ткань джинс намокла и, если засохнет, отдирать её будет мучительно. − Ладно, хорошо, − Джин пятерней взъерошил чёлку, сделал успокаивающий выдох и нехотя ответил: − Это правая рука Мёнсу − Джедок. − Дерьмовый у него помощник, пусть меняет. − Намджун... − в голосе Джина стальное предупреждение. − Я не слышал о чём они говорили, но по виду о чём-то договаривались. Джедок успел передать им какие-то документы, ну а дальше меня обнаружили. Джин побледнел. С его лица медленно сошли эмоции. Он припарковал машину на обочине, и Намджун хотел предупредить, что останавливаться здесь нельзя, но не решился. − Ты уверен? − бесцветно спросил Джин. − Или просто пытаешься навредить мне? − Уверен. Ты мне жизнь спас, считай это вместо благодарности. − Намджун, если ты соврал... − Да блять! Мне совсем похрен веришь ты или нет. Когда я в твоих глазах стал ублюдком? Когда мы, мать твою, поменялись местами?! − Я не это хотел... − Именно это. Думаешь, я не знаю, что случится, если ты принесёшь Мёнсу ложные новости? Здесь не нужно быть гением, Джин. Я не настолько тебя ненавижу, чтобы желать смерти. − Ты меня ненавидишь? − А должен любить ещё сильнее после всего дерьма, что ты сделал? Я ненавижу тебя, Сокджин. Каждой ёбаной клеточкой тела. − А недавно говорил, что любишь. − Ты тоже говорил. Как видишь, мы оба много врём. Намджун замолк и откинулся на спинку сиденья. Дышал шумно и руки в кулак сжимал, отчего царапины снова начали кровоточить. − Это была разовая акция благородства. Я поступил по совести, − спокойнее продолжил Намджун. − Спасибо, − ответил Джин. На нём привычная маска отчуждённости, но благодарность звучала искренне. − Тебя домой или в участок? − Домой в участок, − отозвался Намджун и даже не захотел объяснять. Ни себе, ни Джину. Сеул, август 2022 Сегодня Юнги задержался. Намджун выждал, когда все уйдут, достал припрятанную бутылку и направился в кабинет Юнги. Поставил её прямиком на документы и сказал: − Не коньяк – виски, но тоже элитный. Либо ты пьёшь со мной, либо я пью один и выхожу в окно. Юнги выглядел так, будто сейчас пошлёт нахрен и бутылкой запустит в голову, чтобы наверняка. Он даже рот открыл, но шумно выдохнул и поднялся из-за стола. − Хрен с тобой, пошли. Меня тоже это всё заебало. − Как ты живёшь в такой обстановке? Сидели они на полу, в качестве опоры – разложенный диван. Пили из тех же чашек, что в прошлый раз, закусывали сухим рамёном и горстью завалявшихся фисташек. − Привык, − отозвался Юнги и выбил из пачки сигарету. Покрутил её в пальцах, но не поджёг. – У меня, если так хочешь, броня на весь этот пиздец. Просто отгораживаюсь и всё. − Лимит то должен быть. − Ты вот своего достиг. − Я не лимита достиг, а дна. − Тогда всплывай, Намджун, − ответил Юнги медленно и подкурил. Пили в тишине. Больше походило на желание отключиться и не думать, не существовать. После третьего стакана Намджун не чувствовал вкус. Просто алкоголь, который почти не обжигал горло и грел внутри. Хоть кто-то. Намджун невесело хмыкнул. Юнги это заметил и поинтересовался: − Ты там сам с собой разговариваешь? − У меня пошли странные ассоциации. − Страннее, чем коктейль и кошка? − Ты любил когда-нибудь? − О-о-о, − протянул Юнги понимающе. – Накрыло. − Я серьёзно. Мне интересно. − Любил, но это было давно. − И что случилось? − Да ничего. Она любила, но не меня. А ты? Самое первое и сильное? − Джин. Не только первое, но похоже, последнее. − В начале всегда так кажется. А потом переболит и заново научишься жить, дышать и даже улыбаться вполне искренне. − Это никогда не пройдёт. − Не пройдёт, но станет менее горячим. Угли будут тлеть, но перестанут обжигать. − Я его… − Намджун споткнулся на слове и закусил губу. Отставил пустой стакан и рывком поднялся. Сделал несколько неуверенных шагов и его вдруг накрыло. Он заметался по комнате, сам не знал, чего хотел, но скребло внутри невыносимо. Вырвать, выкинуть это и не чувствовать. Юнги перехватил его на полдороги до двери и обнял. Просто обнял. Намджун дёрнулся, выдохнул и обмяк. Стало неожиданно тепло. Это же Юнги, мать вашу, но тепло. Юнги провёл ладонью по его спине раз, другой. Гладил медленно и Намджун голову уронил на его плечо. Позорный всхлип всё-таки сорвался с губ, но на этом всё. Намджун закрыл глаза и шепнул: − Спасибо, хён. На следующий день он ждал подколов и язвительных комментариев. Но их не было. Юнги вообще не напоминал о том, что было.

***

− За твоим домом следят. Круглосуточно. За участком тоже. В машине нашли маячок… − сообщил Юнги, как только Намджун зашёл к нему в кабинет. – Ты не выглядишь удивлённым. − Бомба бы меня удивила, − Намджун остановился возле окна, упёрся руками в подоконник и выглянул на улицу. – В последние дни ощущение прицела на затылке. − Возможно, что-то заставило их напрячься. − Или кто-то. Я почти закончил и хочу свернуть это дело. Подозреваю, что они мониторят сеть на уязвления. Если захотят усилить безопасность, у нас могут появиться проблемы. − Хорошо, сколько тебе нужно времени? − Две недели. Необходимо систематизировать полученную информацию. − Действуй. Намджун закрылся в своём кабинете и после коротких раздумий набрал номер Джина. Джин ответил почти сразу. Ни удивления, ни радости в голосе. Совершенно другой человек, которого Намджун не то, что не помнил, не знал даже. − До сих пор уверен, что поступаешь правильно? – поинтересовался Намджун. − О чём ты? − Твой хозяин нацелился на мою жизнь, Сокджин. Я ему не позволю и, если мне придётся перерезать тебе горло, как связующему звену... Будь уверен, я это сделаю. − Не угрожай мне. − Помнишь, ты сказал, что нам придётся заплатить? Что деньги просто так в руках не оказываются? Я свой долг отдал, теперь пришло твоё время. − Что, больше не любишь меня? – Намджун слышал усмешку и снисхождение в его голосе. Слышал и клял себя за слабость, потому что сердце всё равно отозвалось болью и трепетом. − У любви есть срок годности, у ненависти он безграничен. − Когда придёт время выбирать… − задумчиво протянул Джин. – Убьёшь меня? Или позволишь умереть Юнги? А может, своему новому приятелю – Хосоку? − Я всегда выбирал тебя, Джин, и в этот раз ничего не изменится. − У тебя что-то случилось? − спросил Хосок во время перерыва. Намджун знал, что в течении получаса агрессивно палил в цель. Слишком сосредоточено и методично. − Нет. Почему спрашиваешь? − Потому что я учу тебя самообороне, а не убивать. У тебя такое лицо было... Решительное. Как будто ты нацелился кого-нибудь грохнуть. Намджун взглянул на Хосока, улыбнулся и его отпустило. Рядом с Хосоком становилось спокойно и мысли замедляли хаотичный бег. − Я вряд ли смогу кого-нибудь убить намеренно. Слишком тяжёлая ноша, − Намджун снял с шеи защитные наушники и положил на стол к пистолету. − А ты? − Нет. По уставу мы должны открывать огонь только в критичной ситуации. Но первый предупредительный всегда в воздух. − А если бы пришлось? − Если бы это угрожало моей или чьей бы то ни было жизни − выстрелил бы. Но прежде всего попытался ранить, а не убить. − Ты слишком правильный для полицейского. − Ты нас не знаешь. − Знаю, но не с самой хорошей стороны. − У тебя два неплохих друга полицейских, а это не мало. − Ты про Юнги? − уточнил Намджун и дождавшись кивка, весело хмыкнул. − Не говори ему, иначе на одного хорошего полицейского станет меньше. − Ты не прав. Юнги первым встал на твою сторону и продолжал во многом идти на уступки. Намджун знал, что Юнги переживал за его безопасность и разговаривал с начальством, чтобы оставить Намджуна в участке до конца дела. Позволил учиться стрельбе, пил с ним в неположенном месте. Они даже обнимались, куда хуже то? − Я знаю, − ответил Намджун со вздохом. − Но с Юнги всё ещё сложно. − Я знаком с ним давно и до сих пор это чувствую. Всё потому, что от Юнги не знаешь, чего ожидать. Такие моменты как хлипкий мостик, неверный шаг и провалишься в бездну. Но знаешь, не разобьёшься, Юнги сам тебя подхватит. − Мне кажется, ему бы понравилось это услышать. − Где-то глубоко в душе, − усмехнулся Хосок. − Вслух бы он назвал это ванильными пиздостраданиями и посоветовал завалить ебло, пока цело. − Очень в его стиле, − ответил Намджун. Он наблюдал, как Хосок отнёс на место наушники и оружие. − Я могу ещё потренироваться? − Можешь, но долго не задерживайся. Когда Хосок ушёл, Намджун допил воду и кинул пустую бутылку в угловую урну. Сменил мишень, перезарядил пистолет и надел защитные наушники. Намджун всадил всю обойму и пока приближалась мишень, сходил за новой. Пять из десяти. Хосок говорил, что за такой короткий период, это хороший показатель. Намджун удивил сам себя. Возможно, сейчас появилась цель и опасность для жизни, поэтому Намджун справлялся. Ранее он в тире не мог выиграть даже самую мелкую игрушку. Сеул, июль 2019 − Серьёзно? – разочарованно протянул Джин. − Это потому, что прицел сбит, − Намджун не любил оправдываться, но сейчас это казалось важным. – И ночь. − У тебя? Ночь никак не влияет на качество стрельбы, потому что человечество изобрело свет и лампы. − А ещё человечество изобрело обиду и, пожалуй, я ей воспользуюсь. Намджун отложил винтовку и ушёл. Нахрен того стрёмного огромного плюшевого зайца, которого Намджун хотел выиграть для Джина. У Джина есть один, которого он выиграл сам, ярко розовый и не менее стрёмный. − Ну чего ты? Я же шутил. Джин догнал его сразу и постарался идти плечом к плечу. Плюшевое чудовище ему явно мешало, и Намджун мстительно решил сходить ещё на парочку аттракционов. − Я оценил. Хочу на колесо. В кабинке он сел напротив Джина и наблюдал, как тот пытался впихнуть зайца и втиснуться рядом. К огорчению Намджуна, у него получилось. − Всё ещё дуешься? – спросил Джин, когда кабинка приближалась к пику высоты. − Нет, − Намджун фотографировал вид и жалел, что показать некому. Инстаграм он принципиально не заводил. Неожиданно Джин схватил его за ворот рубашки и потянул на себя. Он настолько близко, что у Намджуна всё замерло внутри. Как у влюблённой малолетки. − Мне нравится, когда ты злишься, − вкрадчиво поделился Джин. Прозвучало это чувственно и многообещающе. Глаза его тёмные, с поволокой, и Намджун поначалу растерялся, следом фыркнул и показательно отвернулся. Точно малолетка. − Что мне сделать, чтобы ты не злился? Вот тут Намджуна конкретно так прошило мурашками по спине до загривка. Поцелуй Джина был острым и невыносимо жарким. Намджун отвечал зло и жадно, с отчаянием прихватывал язык Джина, скользящий у него во рту. Его кровь кипела и возбуждение нарастало лавиной. Джин провёл ладонью по скуле Намджуна, отвёл растрепавшиеся волосы назад и продолжил целовать. Предупреждающе сжал бёдра, когда Намджун импульсивно двинул ими. Намджун жался к Джину, подставлялся под откровенные прикосновения и слова бы не сказал, реши Джин разложить его прямо на полу. Ладонь Джина по-прежнему обхватывала затылок, удерживая за волосы, сжимая их и контролируя. Намджун готов просить. Чего, сам ещё не понимал, но не успел. Плюшевая хрень свалилась на него и это отрезвило. Пока Джин весело хохотал, Намджун пнул зайца и вернулся на место. − Хочешь, я буду называть тебя кроликом? Такой момент мог похерить только Намджун на пару со своей невезучестью.