Раз. Два. Три. Соври

Сеул, май 2022 Комната превращалась в огромный шар и сужалась до размера спичечного коробка. Намджун закрыл глаза. Место, куда его приволокли, напоминало морг в самых жутких фантазиях. Слишком много серого и стали. Один Намджун в белой рубашке с красными разводами крови, как яркий пластырь на разбитом колене мертвеца. Неуместный и бесполезный. Намджун сделал долгий выдох и открыл глаза. Комната маленькая. Напротив большое затемнённое зеркало. За ним явно ещё одно помещение, где сидели копы. Два стула ввинченных в пол, железный стол с углублением для тонкой, но прочной цепи, к которой приковали руки Намджуна. Он опустил взгляд. Его пальцы мелко дрожали, под ногтями запёкшаяся кровь, костяшки сбиты. Болела голова, болели рёбра и бедро. При задержании с Намджуном особо не церемонились. Дверь открылась, и Намджун увидел старшего инспектора. Они пересекались раньше, когда дело чуть не провалилось из-за беспечности Намджуна. Накануне атаки он наведывался в банк. Обычно Намджун собирал информацию, спустя месяцы взламывал систему и переводил деньги на несуществующие счета. В тот раз было просто, но в последствии, как оказалось, сложнее. То ли он оказался подозрительным, то ли копы проверяли всех, кто в те дни пользовался услугами банка, но доказательств не было и Намджуна отпустили. − Добрый вечер. Мин Юнги. Впрочем, ты должен помнить. − Должен? − Намджун настороженно наблюдал за инспектором. Юнги бросил тонкую папку на стол, присел вполоборота и откинулся на спинку стула. И его улыбка, которую Намджун успел забыть, бесила. – Потому что ещё тогда я схватил вас за задницу, ребята. Неужели думаешь, что у нас не было доказательств? Были. Но, видишь ли, я умею ждать. Юнги снова улыбнулся, медленно забарабанил пальцами по столу и посмотрел на Намджуна. Долго и слишком пристально, со вкусом. Намджун смотрел в ответ и едва выдерживал взгляд. Голова разболелась сильнее. – Пять банков за год, в разных точках страны, в разный интервал времени. Много наворовали, ребята? На хорошего адвоката хватит? Не хватит. Они прокололись по полной. Намджуна ждал приличный срок, и Юнги не поскупится накинуть пару лет. – Что дальше? Повышение, заслуженный отпуск, жетон за хорошую работу? – Намджун поморщился. Виски пульсировали от боли. Намджун задержал дыхание, неспешно досчитал до пяти и размеренно выдохнул. – Может быть, первое, либо второе. А может, всё вместе. После того как съезжу в отпуск, буду сидеть в большом кабинете и натирать жетончик до такого блеска, что даже ты в своей маленькой вшивой камере зажмуришься. Юнги замолчал, пальцы его замерли над столом. Он вновь взглянул на Намджуна с интересом и плохо скрываемым триумфом. Намджун ненавидел театральный паузы и считал секунды. Четырнадцать до… − Ладно. Вот, что скажу, – Юнги подался вперёд и сцепил руки в замок. − У тебя два выхода. Сесть за решётку. Десять лет обеспечены, а там ещё накинут, если кто посодействует. Либо помочь мне, маленькая такая услуга. Срок скосят вполовину, а если операция пройдёт успешно, может вообще не сядешь. Дело закроют, о тебе не вспомнят. − Что за услуга? − Расскажи всё, что знаешь о Ким Сокджине. Всё до мельчайших подробностей. Особенно, что кажется тебе незначительным или то, что вызывает вопросы. − Я не буду ничего рассказывать. − Жаль, твой дружок оказался сообразительнее. Намджун вздрогнул, когда голос Джина внезапно зазвучал, и поднял глаза. В углу комнаты, под потолком находился маленький телевизор и на экране эта же допросная. Джин сидел на месте Намджуна и говорил, говорил. О плане, который придумал Намджун, о первой прибыли и первом деле. Намджун смотрел и вся боль, которую он испытал при задержании, ничто по сравнению с предательством. Грудную клетку сдавило, и Намджун приоткрыл рот, чтобы сделать судорожный вдох. «Это идея Намджуна, мне просто нужны были деньги». «Грабёж небольших банков казался самым простым решением». «Он всё придумал, я только помогал». Намджун зажмурился и почувствовал влагу в уголках глаз. Он сжал между пальцами цепь и стиснул руки в кулак. Звенья холодили и Намджун сосредоточился на этом. Успокойся. Успокойся, блять. Дыши. «Намджун взламывал системы. Липовые банковские счета тоже его рук дело». «Я сказал всё, что знаю». «Нет, мы только подельники…». − Думаю, достаточно, − сказал Юнги, и голос Джина оборвался. – У тебя день на размышления. Завтра вечером за тобой придут. Тюремная камера или мой кабинет − решать тебе. Юнги поднялся и толкнул в сторону Намджуна папку. − Почитай на досуге. Очень занимательно. Ах да, сбегать не советую. За твоим домом следят, телефон прослушивается. Я бы повесил на тебя электронный браслет, но начальству это показалось чрезмерным. Жаль, не умеют развлекаться как следует. В гостиной Намджун оставил папку на столе и подошёл к панорамному окну, взглянул на небо, следом вниз. Где-то там две дежурные машины, полицейские с табельным оружием и полной обоймой. Возможно, квартира прослушивается. Возможно, Юнги похер на такие мелочи, потому что он уверен, Намджун согласится. Намджун расстегнул пуговицы на грязной рубашке. Снял её и швырнул на пол, но в душ не пошёл. Он предполагал, что в папке увидит своё досье, но не ожидал наткнуться на фотографии Джина. В анфас, в профиль, возле дома, в кофейне. Далее шли фото, где Джин в автомобиле беседовал с мужчиной. Намджун нахмурился. Его он узнал. Полгода назад, на окраине Чеджу они чуть не попались. Тогда Намджун пару часов просидел в кабинете главного следователя, познакомился с Юнги и владельцем банка − Пак Мёнсу. После фотографий шло короткое досье, а следом то, что яркой вспышкой боли резануло в груди Намджуна. Джин начал работать на Мёнсу. Сегодняшнее дело должно стать последним. Джин согласился работать со следователями и предоставить любую информацию, быть порядочным гражданином. Его отпустили под залог. У Джина хватило бы денег откупиться, как и у Намджуна, проблема в том, что без посторонней помощи им бы никто не позволил уйти. Намджун опустил голову. Джин его предал. Мысли метались, как потревоженный улей, жалили осознанием и распухали гематомой гнева. Предал, когда говорил, что любит, когда стонал его имя. Делал завтраки, варил кофе, и улыбался так искренне и счастливо, что Намджуна ослепляло. Намджун вскочил, разорвал фотографии, смахнул папку и единым рывком перевернул стол. Осколки хрустели под подошвой ботинок, Намджун схватил торшер и швырнул в стену. Следом опрокинул полупустую деревянную стойку, бутылки вина разбились вдребезги, их звук резонировал в голове Намджуна. Предал. Намджун закричал. Яростно и надрывно. Кружил по комнате раненым зверем, место не мог найти. Тёр руки, царапал предплечья, грудь, шею и выл. Будто кожу содрать хотел, чужие прикосновения и поцелуи уничтожить. До сердца добраться, вырвать чувства, как загнивающий зуб, и заштопать прочными нитками грудину. А там в сердце пусть дыра рваная, лишь бы не любовь. Лишь бы не Джин, который... Предал. Намджун устало опустился на пол, посмотрел сквозь подступающие слёзы на разгромленную гостиную и подавил первый всхлип ладонью. Никогда не любил. Сеул, июнь 2019 В парке аттракционов шумно и многолюдно. Намджун достал телефон и направил камеру на улыбающегося Джина. – Что? Перестань снимать! – Джин рассмеялся и отвёл руку с подтаявшим мороженым в сторону. – Мне нравится. – Ладно, – Джин помахал в камеру и широко улыбнулся. – Меня зовут Ким Сокджин, мне двадцать три, и я люблю тебя. Джин послал воздушный поцелуй, вновь рассмеялся, и Намджун смущённо оборвал запись. – Ты милый, – сказал он и сел рядом. Джин снова увлечён мороженым, сосредоточено ловил кремовые капли у пальцев и постукивал ногой в нетерпении. – Когда я измажусь по уши, ты так думать перестанешь. – Давай проверим? – предложил Намджун и сдвинул солнцезащитные очки на нос. На улице жарило так, будто они находились в сауне. Намджун чувствовал себя мороженым Джина: растёкшимся по лавке, липким и умирающим. – Давай без извращений? – Запомню, скажу тебе ночью. Джин хмыкнул и как только прикончил мороженое, потянул руки к Намджуну. Намджун этого ждал. Увернулся, и отскочив на пару шагов, оказался на солнцепёке. Джин улыбнулся хищно и поднялся. – Ну хорош, – заныл Намджун. Макушку будто солнечным лазером выжигало, спина взмокла за считаные секунды и в целом он хотел нырнуть в детский бассейн неподалёку. Желательно уйти на дно до наступления прохладных сумерек. – Ладно, салфетки дай. Намджун прищурился недоверчиво, но в рюкзак полез. Влажные салфетки он бросил в руки Джина. – Да ничего я тебе не сделаю. Иди сюда, зажаришься ведь. – Твои спонтанные идеи всегда слишком экстремальны. Поход в парк не исключение. – Ты до сих пор не можешь простить острый суп из морепродуктов? – Восьмая степень остроты, Джин! Я попробовал ложку и спалил рот. – Ну не десятая же. Какой смысл идти в ресторан и не попробовать главную бомбу? – Не все любят острое, как ты. – Теперь ты это знаешь. – Спасибо, я знал и раньше. Намджун тихо кипел, в то время как Джин умиротворённо откинулся на спинку лавки и закрыл глаза. Сеул, май 2022 В участок Намджун пришёл в сопровождении двух полицейских. На руках наручники, а в голове мысли, которые он так и не смог рассортировать. Джин, тюрьма, предательство, Юнги, Мёнсу, деньги – всё крутилось вихрем. Вместо здравого смысла верным советчиком оказались боль и злость. За ними шла месть. Не приближалась, но Намджун чувствовал её, вскоре она встанет за спиной. – Итак, ты здесь, – сказал Юнги. Кабинет маленький. Стол, два стула, шкаф с документами, сейф и небольшой холодильник. В выемку у дальней стены втиснут диван. Напротив окна угол соседнего кирпичного здания и пожарная лестница. Почти допросная, но не такая унылая. – Я хочу знать, во что вы меня втягиваете. – В приключения, Намджун. Опасные, возможно смертельные, но безумно интересные. – Книжки писать не пробовал? – Планирую заняться на пенсии. Они посмотрели друг на друга одинаково недовольно, пока за спиной Намджуна не раздались шаги. В комнату зашёл полицейский, положил очередную серую папку на стол и ушёл. – У полиции фетиш на серый? – Что? – Серая допросная, серые папки, наверное, и жизнь такая же. – У полиции фетиш на экономию. Мы не шикуем, как некий хакер, который решил, что безумно остроумный. – Так и есть. – Верно, так и есть. Как думаешь, сокамерники оценят? – Я вам нужен. – Это всё ещё решается. – Нет. Я вам нужен. Иначе вы бы не предлагали работать вместе. – Ошибаешься. Ты будешь работать на меня. Никаких вместе. Намджун поджал губы. Юнги мог отвечать в том же тоне или угрожать, всё это разбавляло атмосферу. Но была грань, которую пересекать не следовало. Намджун её чувствовал, открыто читал по лицу Юнги. В остальном Юнги двухлитерный шифр и каким бы хорошим хакером не был Намджун, взломать этот код он сможет только тогда, когда Юнги позволит. – Нашутился? – спросил Юнги, и Намджун услышал предупреждение в его голосе. – Вполне. – Всё просто. Мне нужен Мёнсу за решёткой. Надолго, желательно на всю жизнь. – Почему? – Потому что имеет нелегальный бизнес. Подпольные казино и наркотики. Сечёшь последствия? Люди втягиваются и пропадают. Войти в его империю легко, выйти − только трупом. – Почему вы до сих пор не посадили его? – Видишь ли, у нас мало доказательств. А те, что есть, легко покрыть купюрами высокого номинала. – Зачем вам я? – Хочу, чтобы ты взломал банковскую систему. Изредка ему приходится прогонять деньги по чистым счетам. А там и на остальное можно выйти. – Почему этим не займутся ваши люди? У них опыта больше, чем у меня. – Они пытались, но после того, как вы, котятки, взломали и грабанули филиал банка, тем самым шлёпнув хуём по нашим планам, Мёнсу обновил систему. Сейчас её хрен пробьёшь. Можно было, но у наших ребят и так дел по горло. А у тебя теперь вон сколько свободного времени. – Вы понимаете, что требуете практически невозможного? – Мои уши услышали слово «практически», так что тебе не спрыгнуть. Разве что в камеру. Мне − Мёнсу, тебе − Джин, честь и хвала. Если Намджун вляпается в это дерьмо, то может, как и те люди, выйти из него трупом. Мелкие банки взламывать просто, центровой в Сеуле равно самоубийству. Или засекут, или будешь биться головой об стену годами. Или, если ты везучий ублюдок, а это не про Намджуна, то всё пойдёт по хорошему сценарию. В любом случае, никто не держит у его виска пистолет и не требует взлом в обмен на жизнь. Не получится, не его проблемы. Мотать срок Намджун не хочет, прощать Джина − тоже. Юнги всё просчитал, сукин сын. – Ладно. – Сразу бы так, а то уговариваю как школьницу. – Много раз приходилось их уговаривать? Удар, который Намджун получил в челюсть, оказался рассчитанным и метким. Сеул, июнь 2022 В конце мая и до начала июня Намджун пропадал в архиве участка. Читал отчёты и рапорты по Мёнсу, его бизнесе, смотрел папки с делами, в которых он фигурировал или фигурировал косвенно. Отчасти понимал, почему Юнги так хотел добраться до него. Когда-то под руководство Юнги дали двух стажёров − Мин Юми и Чон Хосока. Девушку убили в ходе перестрелки, Хосока ранили. Стреляли люди Пак Мёнсу. Намджун мало что знал про кодекс внутри полиции, но даже он понимал, что стажёры, как дети. Ты их обучаешь, наблюдаешь за первыми успехами, приободряешь и помогаешь. У Юнги это были вторые стажёры, после них он никого не брал. Дома Намджун перерыл интернет, читал любые статьи о Пак Мёнсу, о банке, изучал историю успеха, и даже нашёл статьи про ограбление филиала на Чеджу. В участке Намджуну предоставили подробную карту банка с расположением камер наблюдения, пересчётом служебных помещений и кабинетов. Кабинет Мёнсу, вопреки ожиданиям Намджуна, находился на втором этаже. Верхние занимал рабочий персонал. На карте обозначены подземные гаражи, но где и сколько – не указано. Намджун закрыл глаза и опустил голову на стол. Он жутко устал. За короткий период через него прошла тонна информации. Бесполезной, если так посудить. Он знал о Мёнсу больше, чем о себе, и намного больше, чем о Джине. Чувствовал себя сталкером, разве что не следил за Мёнсу, но это впереди. Мало взломать систему, нужно сделать это незаметно. В четверг Намджун пришёл в отдел, который работал над взломом. Юнги радостно представил его, но попросил не бить, потому что Намджун ему нужен в сознании. Если бы не Юнги, Намджуна бы точно вкатали в пол. Но, если бы не он, Намджун здесь не находился бы. Так что сомнительная помощь. Намджун разобрался в кодах и остатках информации, сохранил некоторые файлы себе и поспешил на выход. Жутко находиться рядом с людьми, которые готовы задушить проводом от системника. Намджун их не винил. Он, сам того не зная, похерил работу, на которую парни потратили месяцы. Намджун попросил у Юнги пару дней отдыха. Упорядочить имеющуюся информацию, составить план и просто отдохнуть. Юнги позволил. Напоследок протянул небольшую коробочку, перевязанную красным бантом. – Это тебе. Не благодари. Намджун открыл коробку, закрыл и поставил на стол. – Примерь. Я так старался, выбирал. Даже новенький взял, не пожалел. Из новой коллекции, между прочим. Он сам раскрыл коробку, улыбнулся лучисто, и протянул Намджуну электронный браслет. – Его на ножку надевают. Только не пытайся снять. А то пропадёшь с радаров, мы переживать начнём, искать кинемся. А когда найдём, то можем сжать в своих братских объятьях так, что пара косточек треснет. Намджун услышал за спиной смешок и тоскливо вздохнул. Хосок − бывший стажёр, а сейчас напарник Юнги, спрятал веселье за кашлем. – В таком случае, оппа, – Намджун добавил в голос столько сахарной патоки, что самого тошнить начало. – Надень его сам, – он с грохотом поставил ногу на стол Юнги, рядом с документами и кружкой, и закатил штанину. – Охерел?! – Это ты охерел! Отдал бы без выебонов и всё. – Хосок, осчастливь. Намджун не смотрел как Хосок застёгивал браслет, гораздо интереснее потолок. Серый. Блять.

***

Намджун не курил. Порой хотел, пытался, но в итоге бросал, когда чувствовал, что организм его за это не поблагодарит. Но сейчас он должен иметь то, что станет якорем для эмоций. Точкой, на которой он сконцентрируется. На часах начало шестого утра. Намджун взглянул на светофор. Красный. Он сделал шаг вперёд, следом ещё и ещё. Чем больше расстояния преодолевал, тем легче становилось идти. Будто всю неуверенность и злость он оставил на тротуаре. Как только машина приблизилась, Намджун остановился посреди встречной полосы, развернулся навстречу и скинул капюшон. Взвизгнули тормоза, машина остановилась, и Джин поднял голову от руля. Намджуну понравились его эмоции. Шок, страх, следом боль − короткая, как вспышка молнии вдали. Дорога пустая. В этой местности редкое движение и это самый короткий путь к новому дому Джина. Намджун всё подробно изучил. Он подошёл, упёрся подошвой высоких ботинок в бампер, и вынул из рта сигарету. Шевроле Камаро Джину подходило. От него так же захватывало дух, мощно и головокружительно. Джин вышел из машины. Стоял возле открытых дверей и смотрел растерянно. − Намджун, − голос Джина сиплый, дрожащий. − Не ожидал? − Посреди дороги? Честно? Нет, − Джин коротко рассмеялся и взъерошил волосы. − Тебя отпустили? − Как видишь. − Я... – Джин запнулся и осмотрел пустую улицу. − У меня не было выбора. − Выбор есть всегда. Ты свой сделал. − Я не хотел в тюрьму! Вот этот Джин Намджуну ближе. Тот, который думал прежде всего о себе, вспыльчивый, но всё ещё скованный. − С Мёнсу стал работать по этой же причине? Намджун уловил страх в глазах Джина, когда накрывает паника, холодеют руки и будто проваливаешься в вакуумную бездну. − Или дело в амбициях, деньгах, власти? Я всё думал, что не так, но осознал только сейчас. Тебе всего было мало. Джин молчал, и Намджун всё понял. Понял и почти не злился. − Я всё ещё люблю тебя. Но не переживай, когда это пройдёт, я вернусь за тобой.