Поместье сбывшихся надежд

      — Максик! Максик! Вставай! Я хочу с тобой попрощаться, — собиравшаяся на работу женщина красила губы перед типичным советским трельяжем, с которого давным-давно начала сходить бурая краска.       Рослый детина поднялся с полутораспальной кровати, на которой уснул, дай бог, к четырем часам ночи, засидевшись в социальных сетях.       — Небось опять с Маринкой до пяти утра переписывались. Что вы там все обсуждаете-обсуждаете. Вон, живете в соседних домах. Ну сходили что ль погуляли, я не знаю, – предлагала темноволосая женщина, уже накинувшая демисезонную дубленку, урванную на распродаже в черную пятницу.       — И что? Даже если переписывались? – крикнул из комнаты Максим, поправлявший свои растрепавшиеся суховатые волосы, напоминавшие вызревшую рожь. Парень натянул домашние штаны в красно-белую клетку, зеленую футболку и впрыгнул в теплые тапочки. Начинало холодать, но по гнилым советским батареям так и не дали отопление.       — Вот мудак то, губернатор наш. Козлина ебаная! Я ж не голосовала за него, а почему должна такие условия получать? Вон пусть отопление задерживает тем, кто за него галочки ставил. Бараны, мля. Каждое утро начиналось с ругани и жалоб, приевшихся обоим обитателям скромной двушки на окраине промышленного микрорайона. Максиму не потребовалось много времени на сборы, и вот он стоял перед матерью, готовясь вновь проводить ее на работу. — Не надоело драить то, мам? У тебя же образование есть все-таки, – с грустью в голосе спрашивал сын, обнимая Ларису Сергеевну.       — И кому оно нужно, образование мое, а? Кому нужно, Максик? Ничего. Начинала когда-то давным-давно поломойкой — ей жизнь и кончу. Что тут постыдного? Уж лучше полы мыть, чем побираться. И тебе побираться не дам. Ты работу то смотришь, лазишь? Лазишь по сайтам? Вы ж, детишки, знаете больше нашего. Это я по знакомству, считай. Людка меня пристроила в офис к ним, ну я и работаю.       — Смотрю-смотрю. Лето недавно только кончилось, а ты уже на работу гонишь, – обиженно выдал Максим, опершись на стену с отклеивавшимися обоями.       — А есть то ты хочешь? Хочешь! Вот выпустился с колледжа – все! Кончились даже те жалкие пособия, что нам подбрасывало государство. Жрать чего будем? Мышей что ли наших подвальных? – расхохоталась Лариса Сергеевна. — Ладно, не хулигань мне тут. Девочек только в презервативе…Ну ты понимаешь меня, чего я объясняю!       — Мама! Ты опаздываешь! – сын принялся выпроваживать Ларису Сергеевну, а та лишь продолжила смеяться, как бы заряжаясь настроением на целый рабочий день, сопряженный с гигантской физической нагрузкой, хамством офисного планктона, холодом проточной воды и вонью половой тряпки.       Закрыв за мамой дверь, Максим отправился в душ. Вчерашний поход в него был незаметно пропущен, оставшись на предпоследнем или вовсе последнем месте в списке дел. Встав под струей чуть теплой воды, парень начал обтираться намыленной мочалкой, хорошо намыливая в областях подмышек и паха. Гель для душа пах малиной и ежевикой, и такие деревенские запахи нравились Максиму гораздо больше, чем ядрёная сосна, походящая на ершистый фаллос, и ментол, почему-то отдающий запахом стоматологического кабинета. Как и большинство людей, Максим не любил стоматологов. Бесплатные поликлиники были ночным кошмаром каждого, кто зарабатывал меньше, чем пятьдесят тысяч в месяц. И на равнине таких было предостаточно.       Покрывавшаяся ржавчиной ванна отпугивала Максима. По возможности он старался как можно меньше глядеть на облупленную плитку, деревянный пол с торчащими ржавыми гвоздями и ту самую ржавчину на ванне. Временами он погружался в размышления, и это здорово помогало пропустить десять минут в душе, словно их и не было.       Обтираясь полотенцем, он примерно прикидывал то, что ему нужно сделать. Наступили выходные, а значит пора приниматься за уборку квартиры. Параллельно, конечно, раз в три часа парень должен был отслеживать предложения на "Авито", «Хед Хантере» и других ресурсах. Печальной миной делалось его лицо, когда, не заметив ничего стоящего, Максим снова и снова пытался убедить себя в том, что «в следующий раз точно повезет».       С сожалением он констатировал для себя, что в совершенстве он владеет тремя навыками: спать по десять часов, убираться в квартире, чтоб, как говорят, «сияло», и рисовать унылые пейзажи, становившиеся отражением всего того, о чем он постоянно думал.       Удручающий вид открывался ему, когда Максим мыл окна. Последние теплые деньки уходили в небытие, и потому было важно успеть до холодов. Монструозных размеров промышленные гиганты, производившие стекольную, кирпичную, мебельную и всякую другую продукцию высились над пятиэтажками, будто бы пожирая их своим ростом и ширью. Свинцового цвета небо заволокли пепельные облака, отчего редкие солнечные лучи становились настоящей диковинкой в этих краях.       Но Максим продолжал мыть окна, а затем переключился и на кухню: после вчерашней готовки борща весь стол был измазан свёклой.       «Хорошо Марине. Она работает там, где ей нравится. А что я? Кому нужны мои картины? Не идти же за за пятнадцать тысяч работать в школу искусств? Да и чему я научу? Картины мои мрачные, тяжелые. Всем только радугу и солнышко подавай. А, нет. Радуга – это пропаганда ЛГБТ. Тьфу ты, нахуй. Вот тебе и рисуночки» — возмущался про себя Максим, взявшийся за швабру. Наступила очередь полов во всей квартире.       А меж тем час за часом день лениво перетекал в вечер. Ничего особенного не случилось ни позавчера, ни вчера, да и, наверное, не случилось бы и сегодня. В перерывах между уборкой парень покуривал электронную сигарету «Suorin», пуская пар по комнате. В этом паре хотелось скрыться и исчезнуть раз и навсегда, дабы не погружаться со всей головой в прелести взрослой жизни.       «Хорошо хоть не годен я. А то бы уже в армейке был» — рассуждал Максим, в очередной раз затягиваясь суарином. «Так-то я ничего, наверное. Пресс есть, бицухи немного. Надо возвращаться к подтягиваниям. А то совсем рохлей стану. А вот подкачаюсь…Моделью что ли стать? А что? Капусту нормальную рубят, я слышал. Хотя, Марина смеялась с этого. Мы ж обсуждали уже это. М-да…Совсем никаких новых мыслей. Пусто в моей голове. Пусто. Как и в кошельке нашем. Пустая жизнь».       Пар окутал комнату Максима, изучавшего объявления на сайтах по поиску работ. Оставалось разобраться лишь со своей комнатой, и потому парень решил уделить большее внимание вакансиям.       «А что, если…Ну так…По приколу. А вобью нахрен. По приколу. Так. Клининг-услуги…По стопам мамы пойду. Да не-не, ерунда это. Интересно, за сколько сейчас полы моют?» Новая идея посетила голову рослого подростка. Он хрустнул пальцами, выпрямился, сидя в компьютерном кресле, распахнул шире свои голубые глаза и принялся изучать рынок клининг-услуг. Модный англицизм заменял простое русское слово: уборка в помещении, чем собственно и занималась Лариса Сергеевна вот уже какой год подряд. «Так хоть каких-нибудь деньжат заработаю. А что? В лёгкую. И маме помощь будет. Это ж временно. Хотя…Мама так и про свою работу десять лет назад говорила. А, была-не была!».       К удивлению Максима, новые и новые объявления появлялись, как грибы после дождя. Он суетливо просматривал их, но встречал всякое с долей иронией и скепсиса, и лишь одно, весьма необычное, по-настоящему привлекло внимание. Оно было совсем короткое, зато информативное.

«В поместье Новосельцевых в десяти километрах от города по трассе, идущей на Санкт-Петербург, требуются слуги (уборка, приготовление еды, стирка и глажка хозяйской одежды, забота о домашних питомцах и пр.). Зарплата в соответствие с профессиональными качествами претендентов на должность. Обращаться исключительно по данному номеру телефона».

      «Надо же. Как…Обстоятельно. Поместье? Дворяне что ль потомственные? Ну и бредятина» — рассмеялся по началу Максим.       Закрыв крышку дешевого китайского ноутбука, парень вернулся к своим трудовым обязанностям. Пришло время сменить постельное белье, а также разобрать свои вещи в шкафу, захламленном десятками носков, трусов и футболок разных оттенков и форм. Они доставались ему от знакомых мамы, точнее, от их сыновей. Каждый раз, надевая те или иные трусы, парень представлял, какие члены обтягивали те или иные боксеры, и мысль эта доводила порой до неподдельного экстаза.       Однако спустя час Макс снова вспомнил о пресловутом объявлении. Часы пробили пять, и вроде бы было не так поздно, чтобы позвонить и просто поинтересоваться, как, мол, и что. Но до последнего парень предпочитал откладывать даже такое невинное действие. Ведь он то все равно не будет работать «слугой». Слово то еще какое… «Слуга». Ну хоть не крепостных набирают. С другой стороны…А какие деньги могли крутиться там, в этом «поместье»? Наверняка его маме и в жизни не предлагали такие суммы, ка-кие получают простые смотрители домашних пони и дворецкие, отвечающие за открытие и закрытие двери.       Неужели этот мир все еще существует?       Конечно, существует, и всегда существовал в том или ином виде, но за последние десятилетия, после падения Советского Союза, десятки тысяч разбогатевших нуворишей ринулись искать дворянские корни, восстанавливать дореволюционные усадьбы или воз-двигать новые, но совершенно безвкусные замки.       «А может все-таки попробовать? Ну сходить там на разведку. За спрос ведь денег не берут? Так ведь?».       С этими мыслями Максим схватил свой трехлетний «Самсунг» и набрал городской номер (именно такой был указан в объявлении). Долгие гудки начали утомлять, и в ка-кой-то момент передумавший парень решил бросить трубку, но вот спустя минуту ее наконец сняли.       — Алло, – глубокий баритон обратился к Максиму, отчего тот даже опешил.       — Здравствуйте, – пискнул он. — Я по поводу объявления. Вам требуются слуги?       — Разумеется, молодой человек. Поместье совершенно не справится без умелых слуг. А сколько вам лет, простите? – поинтересовался баритон.       — А что? Ну неполных двадцать, – деловито отозвался Максим.       — Сколько вам лет, повторяю, – настаивал на своем собеседник.       — Ну девятнадцать мне, емае. Девятнадцать, – почти что крикнул Максим в трубку.       — Сожалеем, но боюсь ввиду вашего возраста…А? – Максиму показалось, что собеседника кто-то отвлек, после чего баритон ненадолго смолк. — Девятнадцать, хозяин. Девятнадцать молодому человеку. Вы что же? Такого никогда не было в этих стенах, чтоб…Слушаюсь, хозяин. Алло, вы еще тут?       — Да, конечно, – чуть радостнее сказал Максим, свесивший ноги с кровати и принявшийся весело болтать ими.       — Приезжайте по адресу, указанному в объявлении. Если хотите, можете вбить в Интернет. Но вообще-то…Лесная, дом 148. Это по трассе, вы же поняли, да?       — Так точно. Ну я тогда завтра и приеду. Во сколько?       — Дайте ваш телефон. Хозяин напишет вам время. Я совсем не понимаю в этих технологиях, – пожаловался баритон, порядком похрипывавший все время их разговора. Максим начал диктовать свой номер, еще до сих пор смутно понимая, зачем он решается на такую авантюру.       — Ну вроде бы по телефону говорить умеете, хех, – ухмыльнулся он.       — Этот телефон старше вас, чтобы вы понимали! Раритет! Шведское производство…       — Понял я. Хорошо. Тогда всего доброго.       Безымянный собеседник Максима повесил трубку. Парень обнаружил, что за время разговора он напрочь взмок, потому сразу же отправился в душ, чтобы встретить маму чистым и нашедшим какую-никакую работу.