All Yours

— Чего не берёшь? - настороженно спросила Мышка — она ближе всех сидела и точно видела, кто на экране высветился. Миша поёрзал на стуле, покосился на Андрея, подсознательно надеясь на то, что он щас махнёт рукой, мол, забей, а Андрей тоже шею вытянул взглянуть, что там.  — Боюсь, он… по делу звонит, - произнёс Миша, жмякая всё же по зелёной трубке и прикладывая телефон к уху. А потом резко от динамика, как от хука слева, уклоняясь, ведь батин командный голос совместно с нечаянно включенной громкой связью это тот ещё оглушающий удар.  — Это что ещё за новости? Почему я, отец твой родной, от Лёшки узнаю, что ты у меня мало того, что с кем-то там расписался, так уже и разводишься?!  Вот почему Лёха так бессердечно старшего брата сдал — это Миша и сам бы хотел выяснить. Слюной, наверное, от зависти истёк, вот предков и оповестил, говнюк.  — На нас все соседи косятся, срамота-то какая, Миша! Поскольку все карты и так уже были вскрыты, и все присутствующие в офисе заинтересованно замерли, Миша не стал всё вырубать, а просто осторожно опустил телефон обратно на стол. В конце концов если у него будут проблемы с батей, то они, вероятнее всего, распространятся и на остальных, так что пусть… хоть морально подготовятся. — Да пап, там такая история… Ты не переживай, - Миша попытался замять, зажмуриваясь в молитве, чтобы прокатило, но Юрий Михайлович уже раскочегарился. — Не переживай? Что это ещё за… за мужик там у тебя? На двадцать лет старше, Миша!  Миша покосился на Андрея, так смешно задумавшегося, с вытянутыми в трубочку губами и милым указательным пальцем у рта, и передёрнул плечами от этого грубого и  абсолютно неуместного «мужик на двадцать лет старше». Как вообще про Андрея такое выдать можно было? Отец его хоть видел? — На четырнадцать, - поспешил поправить Миша, - И вообще какая разница, это моё личное дело, я уже совершеннолетний и могу… — Хрена с два ты у меня там можешь, сопля, - батя, ожидаемо, перешёл на авторитарные оскорбления, и Миша почувствовал, как у него уже тоже раздуваются крылья носа — ну вот какого хуя он вечно лезет во все щели, как будто без него никто не справится? Всю жизнь носом тыкает в то, что альфа должен быть сильным и самостоятельным, но как только Миша эту свою самостоятельность проявляет, так сразу он не доволен! Надо было у папы сначала разрешения-благословения спросить, видимо, а можно ли вот этого омегу выбрать! — Ттшшш, не надо, - промурчали на ухо и ладонью накрыли губы — это Андрей, нифига себе, впрягся Мишу успокаивать, аж подскочил поближе и приобнял… ну с таким раскладом Миша сможет даже семейные посиделки вывезти.  — Значит так, - не унимался Юрий Михайлович, - Либо ты привозишь мне этого своего звездуна, либо я сам вас найду.  — Мы приедем, сегодня, - шепнул Андрей, и Миша буркнул вслед за ним в телефон то же самое. С Андреем было в разы спокойнее, конечно, и следовать его подсказкам было легко — альфа с воодушевлением прислушивался — вот только подозрительно это было как-то, неужто Андрей мишиного бати боится? Или они уже пробили всякое, что он человек, хоть и в прошлом, но не простой, и теперь и правда очкуют? А что, если Андрей Мишу  так стойко сносит тоже по этой же причине, а не из личной симпатии? — Этого стоило ожидать, - выдохнул Андрей, Мишу на автомате по волосам потрепав, а у Миши от этой внезапной порции ласки аж лицо загорелось — захотелось так ещё, чтобы вот его эти руки наглаживали, а он бы рядом сидел, лежал, дышал и ни о чём не волновался, - Мои, наверное, тоже обо всём узнали.  — Ой, да, Андрей, мама звонила, - засуетившись, Маша полезла в сумочку за телефоном Андрея, но тот мотнул головой: — Не надо, я к ней лучше тоже заеду, а то она так не успокоится.  Андрей выглядел на удивление уравновешенным, он даже Мише улыбнулся, снова до мишиных волос дотрагиваясь — заправляя прядку за ухо — а вот Миша никак не мог взять себя в руки. Слишком уж хорошим казался Андрей, слишком страшно было его с батей знакомить. А вдруг он решил отомстить и всё, как есть, рассказать? Да от Мишки тогда и мокрого места не останется.  ***  День выдался не из простых. Андрей, в целом, не смог бы вспомнить, когда в последний раз у него был прям простой день, но этот… классическая вакханалия под названием «неделя до Нового года». Успеть всё возможное, впихнуть невпихуемое — всё сюда. Мало того, что Мишка, глупый, сопротивлялся и совсем не хотел понимать, что нельзя ему сейчас никуда одному соваться, так ещё вот и отец его нарисовался. У Миши при чём такие глаза сделались испуганные и жалобные, как только он услышал отцовский голос, что у Андрея аж пульс в горле застучал, как неприятно было. Сразу захотелось Мишу от предполагаемого дерьма укрыть, захотелось его к себе в кармашек посадить и унести, а внешний мир пусть бы сам со всем разбирался. Андрей даже мысленно над собой поржал, что это у него омежьи-отцовские чувства, инстинкты, наверное, пробуждаются, что он чужих детей кидается защищать, но на самом деле нутром он понимал, что никаких не детей, и никаких не чужих. После их утреннего примирения между ними что-то наладилось, будто тоненькая, еле-еле болтавшаяся ниточка обросла, укрепилась и теперь связывала их гораздо ощутимее. Будто и Андрей начал замечать их связь. Ну, или это всё мишин дар убеждения…  В любом случае, Мише нужна была помощь. На этот день тоже было запланировано дохрена всего, но не настолько важного — у Андрея была тренировка в зале, массаж, ещё вроде бы кто-то типа косметолога и примерка сценического образа для завтрашнего корпоратива. Именитой компании присралось, чтобы все приглашённые артисты выступили с их брендом на лбу, груди (и жопе если бы было, вот был бы отличный номер), но, видимо, с этим придётся разбираться по остаточному принципу — ночью. И всё остальное Андрей со скрипом в сердце, но отменил, потому что ну ладно, хрен со всем, собой он займётся попозже, не помрёт же. Не помер же до сих пор.  Совершенно неожиданно ещё выяснилось, что история его супружества с Мишей фанатам скорее нравилась, нежели наоборот. Народ интересовался подробностями, хотел знать больше о Мише и обсуждал, как это круто, что у Князя в мужьях обычный парень. Если раньше Вахтанг боялся за репутацию Андрея, то сейчас он оживился, вникал в фанатские теории и расследования и радостно докладывал Андрею про то, как число прослушиваний его треков выросло за последние сутки. Князь как будто стал вдруг всем роднее и ближе, особенно для, прости господи, молодёжи, и Андрей тешил себя надеждой, что это они не из-за призрачного шанса ему понравиться. Здорово, конечно, что этот нелепый брак приносил хоть какую-то пользу, а не только нервотрёпку, но Андрею всё равно было немножечко некомфортно. Всё-таки это личная жизнь, ну почему люди вообще так любят лезть в личную жизнь? Мишины родители встретили их суетно и напряжённо. Мишина мама растерялась, что не приготовила гостевые тапочки, мишин младший брат таращился во все глаза, как призрака увидел, а папа пристально рассматривал, словно сканировал, словно у него, как у Супермена, есть рентгеновское зрение и ещё способность читать мысли до кучи. Андрей особо любезного приёма и не ждал, он настроился на всё самое непредсказуемое, но взять с собой охрану отказался — не по-людски оно как-то. Он же хотел уладить все недоразумения, а не породить новые, поэтому приготовился принимать удар на себя. И не зря приготовился.  — Ну и как же это вы так умудрились? - не тратя время на любезности, спросил Юрий Михайлович, как только его увесистая ладонь приветственно пожала ладонь Андрея. Тоже рослый, хоть и не такой высокий, как Миша, зато внушительный из-за своей широты, Юрий Михайлович мастерски создавал ощущение прессинга, с чем любому бы человеку было тяжело справляться, так тем более омеге. Но Андрею было не привыкать лбом к лбу с быконавтами сталкиваться, так что он не дрожал. Нужно было всего лишь пережить этот час.  — На фан-встрече после концерта познакомились, - пока Миша подвис на панике, выдал Андрей, что успел заранее выдумать, - Поехали дальше вместе тусить. Тусовка на несколько дней затянулась, а мы, оказывается, по пьяни заявление в ЗАГС подали. Ну, вот сейчас ждём развода. — Как же это… Да как же это безответственно! - Юрий Михайлович хлопнул по столу ладонью. Он был весь красный и надутый, и смотрел так укоризненно, что Андрей, будь он на четырнадцать лет помладше, со страха бы под стул спрятался. Сейчас же у Андрея даже чашка чая, заботливо мишиной мамой предложенная, в руке не дрогнула. Как же Андрею на альфачий цирк было похуй. Он был здесь, чтобы этот генералиссимус ему палки в колёса не вставлял потом. Ну и ради Миши, разве что, ещё.  — Ладно этот, - махнув на Мишу, на соседнем стуле ссутулившегося и вяло какую-то советскую конфету жующего, продолжал Юрий Михайлович, - У него серого вещества в котелке не наварилось ещё, но Вы-то! Взрослый человек! — Вы правы, - тут же кивнул Андрей, - Это моя ошибка. Я, знаете, давно хочу закодироваться, а то эта жизнь разгульная… вот во что выливается.  Не ожидавший такой скорой капитуляции Юрий Михайлович сбавил пыл, а вот Миша запыхтел, сжимая кулаки — ох, ну какая же у этого пацана повышенная тяга к справедливости. Андрей мимоходом успел пару песенок его в инстаграме глянуть — все про жизнь да социалочку, серьёзные такие. Ещё больше, кстати, убедился, что не хотел Миша через Андрея пиариться, потому что… ну явно не через Андрея надо было уж тогда, с такими-то текстами.  — Так Вы, этот самый… рокер? Часто употребляете? - нашёл к чему прицепиться Юрий Михайлович, недовольно крякая, - И Мишу с собой тащите? — Ну, - Андрей сделал лицо посложнее, разглядывая милейшие кухонные занавески в цветочек, а потом совсем случайно столкнулся взглядом с мишиной мамой и решил не жестить всё же, - Уже нет. Мы же уже разводимся. Так что Мише больше ничего не грозит.  — Да чего ты на себя наговариваешь! - не выдержав, возмутился Миша и даже вскочил со своего места, - Нормальный у меня Андрей, очень хороший, не пьёт он! И меня не спаивает! Да и вообще, захочу — сам сопьюсь, и никто мне не запретит, понятно? — Ну-ну, всё, не надо, не надо, - запричитала Татьяна Ивановна, тут же хватая сына за плечи, и Андрей понял, что это у них вообще норма. Очевидно, Миша совсем не ладил с отцом, и это… это, наверное, пиздец как сложно, жить вот так. Может, поэтому Миша в двадцать лет уже из гнезда-то выпорхнул и сам свои копеечки зарабатывал. Андрей-то не особо от маменьки с папенькой куда-то рвался, скорее наоборот, всегда по ним скучал.  Удочки надо было сворачивать, потому что Юрий Михайлович тоже из-за стола поднялся и с Мишей явно спорить до талого собирался. Самое главное, что Юрий Михайлович в Андрее больше никого опасного не видел, особенно после того, как Андрей его своими заверениями, что они с Мишей смиренно ждут развода, отвлёк. Миша обулся и оделся, как метеор, но с поля боя не сбегал — Андрея выносливо ждал — хоть и поглядывал так недобро. Мишина мама охала, что, как же так, неудобно получилось, и все так рано уходят, и что Андрей очень симпатичный молодой человек, и чтобы он на Юрия Михайловича не обижался — характер у него нелёгкий. Под шумок, когда Андрей куртку срывал с вешалки, ещё раз нарисовался младший брат Лёша и, ужасно заикаясь, попросил у Андрея автограф. Миша, уже вывалившийся в подъезд, разорался, что предателям автографы не положены.  Вроде бы всё прошло ничего ещё, нормально, но, оказавшись в машине, Андрей обессиленно простонал и откинул назад звенящую голову — ну нихрена себе у него интересные авантюры на старости лет. Неужели он не заслужил себе жизни ровной и безоблачной, неужели это вот его удел, вечно разгребать неведомое нечто? — Спасибо, - тихо проговорил Миша, когда от праведного гнева своего отдышался, - Спасибо, что не сдал меня. Я даже не знаю, что бы тогда со мной было вообще.  — Всегда пожалуйста, - визуализируя себе за закрытыми веками очень, очень долгожданное возвращение в его любимую квартирку, выдохнул Андрей. Ещё одно неадекватное знакомство с родителями пережить осталось, и дальше не так всё плохо.  — Только, всё равно, надо было со мной хоть обсудить, что затирать будем! Зачем ты про себя так? Ты этого не заслуживаешь! И я… и я ничем помочь даже не успел, блин! — Хочешь помочь? - Андрей приоткрыл один глаз, Мишке бомбящемуся умиляясь почему-то, - Скажи моей маме, что мы не по-настоящему разводимся. И что любим друг друга по-настоящему.