Карточный долг

Не было в их сексе ничего нежного. Никто партнера не жалел. Нежного не было — было сакральное. Будто круг замкнулся, будто снова они в том проклятом номере отеля, куда Рокэ привел брат. Только теперь он играл по своим правилам: не его брали — он сам брал, что хотел. Второй первый раз. Ричард будто понял это, позволил вести и только кусал-целовал, куда мог достать. Рокэ большего и не было нужно: он получал свое от человека, который ему крупно задолжал. От человека, которого он любил — или думал, что любил, но какая уже разница? — Ты мой, — прошептал он Ричарду прямо в губы, прежде чем поцеловать. — Ты мой, а я твой. Ты сюда потому и приехал, что тоже это знаешь. — Да, — хрипло выдохнул Ричард. Потом оскалился и добавил: — Или нет. — Замолчи, — засмеялся Рокэ. Он как следует облизал чужой член и принялся насаживаться. Шло туго, было больно и горячо. Ричард под ним кривился и часто дышал. Но им обоих хотелось — тело было не обмануть. У Рокэ стояло так крепко, как никогда не стояло на жену, он почти не прикасался к себе, но чувствовал, что уже почти-почти на грани. Ричард легонько толкнулся внутрь, оба вскрикнули, оба оскалились. Не остановились. Все сильнее тянулись друг к другу на встречу, будто и правда могли стать единым целым. Рокэ обвел пальцами Ричардовы губы, просунул их внутрь, зарычал от ощущения влажного тепла. Просить не пришлось — Ричард каждый облизал, едва-едва прикусывая. От одного этого можно было потеряться в ощущениях. Он сцепил зубы, сжал чужую челюсть железной хваткой и наконец-то насадился до конца. Было больно, но совсем не так, как ягненку на алтаре. Теперь он знал, что отдает и что получает взамен. Ричард смотрел на него неотрывно и глотал воздух. Глаза у него отливали лиловым. Он проснулся резко, расставаясь с обрывками видений в голове. Во сне ржали лошади и пахло порохом. Откуда он это знал? Он никогда в жизни не видел пороха и понятия не имел, как тот пахнет. Во сне Ричард был моложе, почти ребенком, и глядел на него снизу вверх. — Юноша, — протянул он, пробуя слово на вкус. Настоящему, мощному и уже седеющему, Окделлу резко не подходило. Тот завозился во сне и недовольно покривил носом. Рокэ подул ему в ухо, потом прикусил мочку. — Брось дразниться, — фыркнул Ричард, сильнее зарываясь в подушку. — Утреннее чудовище. Что-то опять царапнуло в голосе. Не воспоминание даже, а словно бы отсвет чего-то очень далекого. — Стало быть, вы, герцог Окделл, принадлежите к почетному племени сов? Ричард покосился на него одним глазом из-под подушки. — Сейчас пять утра, Рокэ, нормальные жаворонки тоже в это время спят. Здесь он был неправ. В Алвасете вставали рано. Не так рано, разумеется, но для Рокэ было нормально назначить какую-нибудь деловую встречу на семь утра. Он прилег обратно на свою подушку и развернулся так, чтобы видеть Ричарда. Тот спал, расслабленный и умиротворенный. Рокэ подумал, что, пожалуй, счастлив сейчас. И что видит сейчас Ричарда настоящего. Не плохого и не хорошего — человека, причинившего ему много боли и показавшего настоящие чувства. Человека, научившего любить честность, хоть и горьким вышел этот урок. Дом потихоньку оживал. Внизу на кухне начала свой день Кончита, послышались шаги в коридоре — это Гвен пошла проверить Тави. Дом встречал новый день и готовился к будничным хлопотам, но здесь, за этой дверью, время словно остановилось. Ничего не имело значения, были только они двое — и полный покой. Безумно захотелось, чтобы так было всегда. В конце концов, не он ли хозяин свой судьбе? Он ведь в праве приходить и уходить не только, когда зовут или прогоняют. Рокэ дотянулся до сваленной на полу одежды — вчера никто о ней не заботился — нашел свои брюки, вынул из кармана телефон и заказал один билет в Варшаву. Пока щелкал по экрану — пальцы подрагивали от напряжения. Торопился — опасаясь то ли опоздать, то ли передумать. Когда на почту пришло письмо с оформленным билетом, по телу разлились тепло и тяжесть, словно он долго и тяжело работал и вот. Наконец, смог остановиться. Все. Все. Дороги назад больше не было. Оставалось только собрать чемодан и дать распоряжение управляющему. Он чмокнул спящего Ричарда в висок и вылез из кровати. Накинул на себя одежду, не слишком заботясь о том, как выглядит. Тело отозвалось на движение болью, их яростный секс не прошел бесследно. Приятно было нести на себе эти отметины. Все по-настоящему, все всерьез. Что еще так бескомпромиссно могло говорить об их близости? Гвен всегда хотела украшений, не расставалась со своим обручальным кольцом, Рокэ это казалось то ли пошлым, то ли смешным. — Полежи еще немного рядом, — подал голос Окделл. Он медленно моргал и морщил нос. — Сейчас меня ждут дела, — Рокэ наклонился и поцеловал его в висок. Нос уловил едва различимый запах пота и нотку не выветрившегося до конца парфюма. Идеально. — Но мы вернемся к этому вопросу позже. Может, в Варшаве.