Карточный долг

Это действительно было странно, понял Рокэ. Обычно команда Ричардовых пиарщиков и юристов успевала подчистить в интернете все, что могло повредить бизнесу еще до того, как оно набирало первую тысячу просмотров. — Поищи сам, — прошипел он, удивляясь тем звукам, что исторгало его горло. — Черта с два я еще раз буду смотреть, как ты развлекаешься с этой потаскухой. — Ты замолчишь прямо сейчас и не станешь больше оскорблять Анну-Ренату, — посерьезнел Ричард. — Чем она плоха? Тем, что симпатичная и глупенькая? Ты ничем не отличаешься от нее, Рокэ. Впрочем, нет, в этом я не прав. Если бы я обидел ее, ее брат Эстебан набил бы мне лицо. Рокэ почувствовал, как кровь отхлынула от лица. Это все… Это все была правда, конечно… Но они с Ричардом провели столько времени вместе, и тот ни разу не позволил себе напомнить, откуда забрал его и почему. Удар под дых. Преданное доверие. — Ублюдок, — выговорил он, чувствуя, как печет глаза. — Как ты можешь? — Тебе предстоит еще многому научиться, Рокэ, — жестко продолжил Ричард. — В том числе — не наживать врагов на пустом месте. Ане милая девочка, и мне ничего не стоило уделить ей немного своего времени. Зато теперь прокурор графства сквозь пальцы будет смотреть на то, как мы слегка нарушаем кадастровый кодекс при строительстве шахты. — И тебе плевать, как это выглядит для меня? Может, мне тоже найти кого-нибудь милого и полезного? Не мог же он не понимать? Не мог совсем не чувствовать вины из-за измены? — Я самый милый и самый полезный для тебя, очевидно, — Ричард сделал пару шагов навстречу, положил руки ему на плечи. — Но если захочешь развлечься… Кто я тебе, чтобы мешать? Мы ничего друг другу не должны. Разве я не предлагал тебе развлекаться в свое удовольствие, пока занят? Предохраняйся разве что… Может — понял Рокэ. — Уходи, — сказал, сбрасывая чужие ладони. — Просто иди к Леворукому. Хоть женись на этой суке, ты ведь ничего мне не обещал, так? Ричард вздохнул, поджал губы. Он больше не улыбался и показался вдруг Рокэ ужасно уставшим. — Я мог бы тебе напомнить, за чьи деньги снят этот номер, но с тебя сейчас станется убежать ночевать на улицу. Не будем усугублять ситуацию. Я уйду. Он достал из гардеробной свежий костюм и подхватил со стола свой ноутбук — самые важные для работы вещи. Единственные вещи в этой комнате, которые представляли для Ричарда хоть какую-то ценность. По телефону внутренней связи вызвал ресепшн и купил себе номер на другом этаже. Вышел, не прощаясь. Рокэ следил за всеми этими действиями, не двигаясь с места. Под конец едва мог стоять на ногах от того, какая сильная его бьет дрожь. Стоило хлопнуть входной двери, он упал на колени в крошево разбитого стекла и разрыдался. Ночь прошла ужасно. Он пил и валялся в горячей ванне, пока две горничные убирали учиненный им разгром. Старался не слушать, как они тихо переговариваются за дверью, пока работают. Они обсуждали какого-то Лансара, который предложил какой-то Эмильене наконец-то съехаться и жить вместе. Тошнило от того, что кому-то другому может быть хорошо. Что кто-то другой вообще живет, как раньше, когда ему так ужасно. Список в телефонной книге ничем его не порадовал. Кому бы он мог позвонить в такой ситуации? Школьным товарищам? Брату? Марселю? Смешно… Все они в лучшем случае остались бы равнодушными к его боли. В худшем — высмеяли бы и назвали неблагодарной подстилкой. Из всех людей на свете только Ричард умел лечить одним прикосновением. Ричард ему изменил и ушел. Рокэ сам его прогнал. Обида мешалась внутри с глухой тоской. За последнее время он успел привыкнуть, что не один. Что есть человек, которому не все равно, что с ним. Что в теплых объятьях этого доброго и сильного — самого сильного на свете — человека можно закрыть глаза и ничего не бояться. Доверяться и доверять. Но жаловаться Ричарду на него самого? Рокэ истерично рассмеялся и опрокинул в себя еще один бокал Черной крови, совсем не чувствуя вкуса. К полуночи он уже страшно раскаивался и бранил свой проклятый характер. Ричарда слишком не хватало. Слишком страшно было оставаться один на один со своей жизнью. В чужом городе, в чужой стране… Он никому не был нужен даже в родном доме — что уж говорить обо всем остальном мире? Было уже совершенно неважно, кого Ричард целовал и обнимал вчера, позавчера, год назад. Казалось, скажи тот, что хочет в постель кого-то третьего — Рокэ и на это согласился, лишь бы иметь возможность и дальше греться в его тепле. Но что он может дать взамен? Возможно, Ричард прав, и Рокэ действительно ничего из себя не представляет… Он уснул, только когда забрезжил рассвет, вымотанный переживаниями до предела. Проснулся точно уверенный, что нужно делать дальше: он собирался перестать быть просто миленьким и глупеньким мальчиком для постели, Ричард заслужил того, чтобы Рокэ тоже грел его в ответ.