Часть Тебя, часть Меня

***

С моих уст очень хотела слететь фраза, что так бы порадовала мою маму, но жаданное «Я не хочу» всё никак не покидало моего внутреннего голоса, и осталось внутри. Через несколько секунд молчания, Чонгук, видимо понявший, что ему дали зеленый свет, улыбнулся. Эта улыбка немного отличалась от прежних, от неё исходил приятный аромат… Она была нежной и тёплой, будто не предвещая беды, показывалась из губ парня. Одна из его рук переместилась с подлокотника стула, на мой подбородок, немного приподнимая голову вверх, и заставляя посмотреть прямо к нему в глаза. В глаза которых чётко можно было увидеть огонь и страсть, но всё та же тёплая улыбка достаточно сильно скрывала всё его ожидание предстоящего пламени которое может прямо сейчас тут разгореться. Рука Чона медленно опускается вниз, тихо спускаясь по шее. Сам он наклоняется мгновенно сокращая расстояние между нашими телами. Голова становиться ближе, рука сжимает шею подавая знак о начале действа. Я уже была готова закрыть глаза и впасть в горячий поцелуй с Чонгуком, убрав эту приятную улыбку с его лица. Стоило мне только представить будущее удовольствие в полной власти этих сильных рук что сжимали шею и ручку стула, как нежданный гость резко открыл дверь в кабинет, практически моментально влетев внутрь. —У меня есть просто чрезвычайно ужасные новости! -Успел вымолвить брюнет, перед тем как понял обстановку в кабинете. Чонгук медленно моргнул вместе с этим вдыхая, и направил своё внимание на стоящего спереди двери парня, но он не стал менять своей, хоть и не сильно удобной, позы. —Тэхён, чрезвычайно ужасные новости сейчас будут у тебя. -Тяжело, но достаточно спокойно произнёс красавчик что накрывал меня своим телом, а затем убрал руку, которая уже успела нагреть часть моей шеи. —Простите что помешал…-Опуская взгляд и немного наклоняясь отходя назад, выговорил Тэхён. Как только двери снова закрылись, немного злой, из-за внезапного гостя, взгляд направился на меня, следом успокаиваясь. —Надеюсь ты не передумала? -опускаясь ещё ближе, чтобы между нашими лицами остались всего некие сантиметры, с ноткой азарта, прошептал Чонгук. На этой фразе странный комок поселился в моём горле, заставляя поспешно сглотнуть. Громкий вдох наверное дал понять парню, что моё решение неоднозначное, и что я сама даже не знаю. Для меня прошло чуть больше минуты, а на деле только пять секунд, как что-то внутри, где-то в грудной клетке, заставило меня доверено кивнуть. Я не успела сообразить как горячие губы с немного прохладным пирсингом торкнулись моих, практически моментально проходя внутрь. Я не знаю, как это случилось, не успела понять, как чужие губы накрыли мои, как сердце замерло в груди и больше не собиралось возобновлять шаг, как дыхание прекратилось, а воздух комом застрял где-то в горле. Глаза шире распахнулись от неожиданности, а тело окаменело, но прошла всего доля секунды, и мир перевернулся с ног на голову. Губы Чонгука заставили мои распахнуться и ответить дрожащим движением на его поцелуй, о котором так трепетно думала моя душа. Веки сами собой опустились, когда Чон придвинулся ближе, зарыл пальцы в мою шею и притянул к себе сильнее, охотно перебирая мои искусанные губы. Язык парня проходился по нёбу, страстно хватая частички воздуха и застревая на ребристой поверхности, пока они не закончились и ему не пришлось отстраниться на секунду. Сдержать внутри тихий жалобный вздох с примесью полу-стона было невозможно, наверное, так что тот просто сорвался с моих губ и утонул где-то в водовороте нашего поцелуя. Губы начали полыхать и судорожно пощипывать от предыдущих действий, пока руки парня незаметно спустились забирая с собой пальто что лежало на моих плечах. В кабинете было прохладно, но после снятия пальто стало куда теплее, стало жарко. Следующим шагом, он одной рукой убрал женскую сумочку, что стояла на моих ногах. Лица снова приблизились и сомкнулись, будто так и должно быть. Я охотно отвечала, забывая обо всём, что могло бы меня сейчас тревожить. Языки сплетались в узлы, которые, кажется, было невозможно распутать, губы терялись среди чужих губ. Мы не могли остановиться, перестать целовать и отстраниться. Я в который раз пыталась вдохнуть, впустить в свои лёгкие кусочек кислорода. Я не могла отстраниться первой, и Чонгук не отстранялся. Ноги затекли, совсем неудобно было сидеть вот так, прижатой к стулу, чужим, крупным телом. Телом, которое на этот промежуток времени стало моим, только моим. Язык парня исследовал мой рот, уже который раз по кругу, а руки бережно гладили шею, иногда переключаясь плечи или щёки. Казалось, будто мы двое давно влюблённых друзей, которые давно не могли признаться в чувствах, и жадно ждали момента когда смогут воплатить свои грязные мысли в реальность. Казалось, этот мир сейчас только наш, и мы уже не сможем остановиться, даже если дверь кабинета снова откроется, даже если Тэхён снова придёт с новостью, нам будет всё-равно. Если вспоминать об открытке, то мы явно нарушаем её пункты, потому, что про поцелуи там и слова не было. В записке всё было так.. так жестоко, будто это всего роман двух любовников, которые любят только в постели, а Чонгук… Он делает всё бережно, словно придерживаясь особых прелюдий и нежности, не торопясь. Не приступая сразу к сексу, а тихо подходя по пунктам до блаженного удовольствия. Мои щёки не отпускал румянец, а губы сохли, после чего парень проходился языком и по них. В несколько простых движений, Чонгук остановил свои руки на моей талии, и не давая мне самой понять как, переместил нас на диван у стены. Большой кожаный, с мягким, белым, будто плюшевым, пледом сверху. Поцелуй разорвался на долю секунды, но парень быстро исправил это недоразумение. Открывая глаза я смущалась, не веря происходящему, и понимая что кроме поцелуев, всё в записке соответствует настоящему. Большие, панорамные окна были освобождены от тёмных штор ещё до моего прихода, дверь в кабинет не заперта, а вроде даже до конца не закрыта, после прихода Тэхёна. Я оказалась снизу, пока Чон Чонгук уверенно облокачиваясь на локти с двух сторон от меня, нависал надо мной. Вскоре был издан последний рывок в губы, после которого он спустился дорожкой поцелуев к шее, оставляя на ней несколько тёмных пятен, и заставляя меня немного придерживать утонченный крик с примесью полу-стона. Все, что мы делали — было неправильно, но, кажется, это далеко не самая неправильная вещь, которую мы сделаем сегодня. Моя голова лежала на мягеньких подлокотниках дивана. Парень переместил свою тяжесть на колени, которые тоже были расставлены с двух сторон от моих ног. Поднявшись его руки начали расстёгивать пуговицы на лёгкой рубашке, которую я одела под зимнее пальто чтобы не было жарко, в такой красивый последний день осени, а ртом он пытался вдохнуть побольше кислорода, чтобы снова припасть к моему телу. Рубашка была расстёгнута, вне моих сожалений, и парню показалось моё тело, закрытое одним белым бюстгальтером. Я почувствовала как покрылась мурашками, понимая что парень сверху всё ещё в одежде, немыслимо и совсем не ожидаемо для самой себя, мои до этого бездействующие, руки потянулись к галстуку парня сверху. Пиджак он бросил на своё кресло, ещё когда подходил ко мне, с предложением повторить. Чонгук снова прилипает губами к моим оголённым ключицам, пока я слепо стараясь освободить его торс от одежды. Не хочу знать как, но я уже лежала без прикрывающего мои соски, элемента, так же как и парень. Его горячие губы проходились по всей зоне туловища, после зацикливаясь на сосках, заставляя меня ещё сильней сжаться внутри из-за холодного пирсинга в губе, прикоснувшегося с чутким телом. Язык обводил кружки вокруг бугорков, заканчивая поцелуем. Мои руки безжалостно старались ухватить его пресс, дрожаще проходясь по красивому торсу. Пальцы оглаживали кубики, рисуя там странные узоры, и заставляя парня обиженно промычать, прямо в моё тело, целуя его. В какой то момент, казалось, Чонгук отыскал моё вразливое место на груди, из-за чего я подалась неожиданности и выдала тихий звук, что был больше похож на стон, но им не был. Руки переместились на спину парня, оставляя красные следы от ногтей, пока он понимал что задел нужное место, и продолжил его досаждать. Бабочки в животе не утихали, из-за чего я отстранила выцеловующее лицо от себя, и заставила его снова переключиться на губы, и оставить в покое бедное тело, которое так и пылало от страсти. Губы резко отстранились, застав меня врасплох, парень быстро поднял свой корпус, и кажется немного вспотел. —Прости… А сколько тебе лет? -Так обеспокоенно спросил тот, заставляя меня широко улыбнуться, смотря на испуганного младшего президента, что сидел прямо на полуголой мне. Я не спешила отвечать на вопрос, только рассматривала красивое тело, которое прежде удавалось лишь трогать. Оно было таким мужественным и одновременно милым, конечно же нереально сексуальным. —Это не смешно! -Всё так же обиженно, вспухшими от поцелуев губами, жалуется Чон. —22. -Снова хмыкая от смеха, наконец отвечаю я. Казалось ответ удовлетворил парня, и его лицо резко успокоилось. —Думал я несовершеннолетняя? Это довольно не логично, если учесть, что я пришла сюда из-за своей ошибки по работе. —Мало-ли ты студент-стажер, поэтому и допустила ошибку. -Надувая красные губки, а затем продолжая —Можно начать? Начать? Про что он? Думаю тут больше бы подошло продолжить… Я поспешно киваю, вызывая у парня ухмылку. Его руки потянулись к моим джинсам, расстёгивая ремень на них. Так вот почему начать… За неведомое время я оказалась и без нижнего белья, ожидая что парень тоже поспешит раздеться, но тот лишь перемещает одну из рук в промежность, следом снова прилегая к моим губам. Язык снова что-то ищет во рту, путаясь и возвращаясь назад. Пока я ощущаю как пальцы опущенной руки начинают действовать. Они проводят, массируют и бережно щекочут тот маленький комочек нервов, вызывая у меня страшный резонанс, и заставляя тихо простонать прямо в губы партнёру. Теперь парень целует меня уже с улыбкой, которая мешает полностью соприкоснуться губами. Руки крепко обнимают его обнаженные плечи, пальцы сильно тянут за темные волосы, а зубы специально задевают нижнюю губу и оттягивают вниз, мешая планам парня, в которые не входил разрыв поцелуя. Победно улыбаясь, когда взгляд Чонгука изменился на недовольный, я отстранилась вовсе, прикусив губу, смотря на недовольный взгляд, что прожигал меня целиком. А вот нечего тут лыбиться от моих стонов. Пальцы в промежности остановились, давая и мне повод для грусти. Губы парня вновь касаются моей шеи и поднимаются к ушку, целуют мягко чувствительную кожу и заставляют сильнее зажмуриться, жалобно вздохнув от новых импульсов разнесшихся в мгновение ока по всему телу от пылающего нетерпеливым возбуждением огненного шара внизу моего живота. Совсем неожиданно пальцы проходят внутрь, и стон снова выходит из моих губ, от столь большой неожиданности. Большой палец Чона массировал клитор, пока два других перемещались, создавая неописуемое удовольствие для моего недавно выросшего организма. Я делала это не впервые, и даже не пятый раз, в подростковом возрасте у меня было много парней, много секс-партнеров, но ни один не ставился так бережно к моему телу. Ни один не старался не причинить мне боли, ни один не делал всё так медленно, растягивая удовольствие. Чонгук особенный в моей жизни, кажется никто не сможет его превзойти. Никогда. Только если это будет не снова он. Через не столь большой промежуток времени, минут 10, я явно ощущала что скоро сорвусь, хоть и движения пальцев стали куда медленнее, но они всё равно подводили меня к концу. Горячий торс снова открыл моё тело пространству, и совсем понемногу, парень отодвинулся к другому краю дивана, даже вставая с него. Я громко дышала, и просто наблюдала за действиями, прекрасного джентльмена, что поменял моё положение. Теперь я уже сидела, широко расставив ноги, и открывая прелести для всего мира. Но казалось, сейчас всем миром для меня был именно Чонгук. Секундой позже губы парня касаются половых губ. Тяжелый откровенный вздох с примесью стона покидает мою грудную клетку вместе с тем, как голова откидывается назад, вжимаясь в диван сильнее, а мышцы ног напрягаются, и те упираются пальцами в пол, слегка приподнимаясь. А Чонгук целует усерднее, сильнее, развязнее, жарче… совсем не стесняется того, что точно так же целовал мои губы какое-то время назад, не боится их ревности и целует так, что тело выгибается в пояснице, а я теряю еще один стон удовольствия. Ему кажется мало, поцелуев недостаточно для Чонгука, поэтому он продолжает гладить бедра и голени, прерывается на мгновение, чтобы взглянуть на меня незаметно, а затем пошло так проходится языком меж чувствительных складочек, распределяя природную смазку, коей было в изобилии, равномерно повсюду. Снова оттягивая удовольствие яркой вспышки изнутри, парень стал входить языком внутрь широкими движениями, словно растягивая. Это тоже приносило удовольствие, но скорее было чем-то дразнящим. Меня унесло ровно в тот момент, как он сжал сильнее бёдра руками, а сам сделал всего одно втягивающее движение губами. Внизу живота становилось тяжелее с каждым широким мазком, сменяющимся на лёгкое касание. Изобилие эмоций, ярый порыв любви и утонченный вопрос —Мне самому раздеваться или как?

***

—Тебе положить яблоко или грушу?! -громко спрашиваю я парня, что сейчас находился в душе, и опаздывал на работу. —Что?! -ещё громче меня, переспросил тот. —ЯБЛОКО ИЛИ ГРУШУ?! -немного раздраженно вскрикиваю я. —Я тебя не слышу, иди сюда! -просит Чонгук, с которым мы уже два дня как съехались в его огромную квартиру, с такими же высокими потолками и красивым дизайном, как и компания в которой мы впервые встретились. Поставив нож на разделочную доску, рядом с яблоком и грушей которые я хотела порезать парню в контейнер, чтобы тот перекусил на работе, я направилась в сторону ванной комнаты, с которой громко было слышно звук воды, вытекающей с душа. Остановившись у двери, я два раза тукнула кулачком, уже собираясь снова задать вопрос который меня чрезмерно волновал. Яблоко или груша? Губы распахнулись, выпуская только одну букву, как вдруг двери ванной открываются, и горячая мокрая рука хватает меня, затаскивая в комнату. Крепкие плечи накрывают меня, стоя совсем без одежды, страстно припадают ко мне его губы, а руки уже понемногу раздевают. —В офисе мы не сделали ещё многое с записки, согласна?