Achievement Unlocked

Талисман освещения, который Бинхэ выудил из одного из своих драгоценных камней, зашипел и ожил на пять дрожащих секунд, прежде чем погаснуть. За это время Шицзунь весь покрылся потом и ему пришлось сесть, но гипотеза Бинхэ подтвердилась. Наконец-то он узнал, чем занимались его кровяные паразиты все это время, что заставляло их умирать с такой невероятной скоростью.  Когда они прибыли в этот мир, Шицзунь нес с собой всю свою духовную энергию. В конце концов, Бинхэ опознал его по ней, но она была бесформенной. Его тело не имело меридианов или даньтяней, необходимых для развития, поэтому его ци была неподвижна и недоступна внутри него — или, по крайней мере, была таковой до тех пор, пока Бинхэ не поделился с ним кровью.  Мало кто знал, что паразиты Бинхэ были разумны, но только отчасти. Они были способны на сложные, самоуправляемые задачи. Однако было всего несколько обстоятельств, при которых они действовали по собственной инициативе, и почти всегда это было для того, чтобы сохранить жизнь своего текущего хозяина. Их интеллект был распределен по всей их популяции, как разум улья. Это было то, как он мог использовать их, чтобы отслеживать любого, кого он заразил своей кровью, и почему прививка цели кровью другого Небесного Демона мешала его паразитам общаться с более крупной колонией. Колонии слились внутри своего вторичного хозяина и стали неспособны определить, какая «материнская» колония была их изначальной.  Как и Бинхэ, они идентифицировали хозяев, отличных от Бинхэ, по ци, и единственным человеком, чье тело они знали лучше, чем тело Бинхэ, был Шэнь Цинцю. Паразиты, должно быть, восприняли отсутствующие меридианы Шицзуня как нечто вроде ампутации, а затем приняли исполнительное решение восстановить его духовную систему циркуляции.  — Я должен был понять, — извинился Бинхэ, неся своего сонного Шидзуня в спальню. — Я научил их, как это делать, чтобы восстановить твои разрушенные меридианы, когда… — он замолчал, с трудом выговаривая это даже сейчас, — … в те годы, когда Шицзунь отсутствовал. Шицзунь похлопал его по щеке. — Я просто рад, что наконец-то узнал, что происходит, — вздохнул он. — Я так устал. Я уже начал волноваться. — Позволь мне дать тебе еще крови, — сказал Бинхэ, укладывая мужа на матрас и помогая ему сесть. — Действие пойдет быстрее, если их будет больше, чтобы разделить работу — Ммм, ладно, — Шицзунь сонно потер тяжелые веки.  Сердце Бинхэ перевернулось в груди при виде мужа, пьющего кровь из его сложенной чашечкой ладони без колебаний и страха. Рана закрылась задолго до того, как Шицзунь провел своим теплым языком по тому месту, где она когда-то была, но Бинхэ все еще чувствовал заботу, подразумеваемую в этом жесте. Он поцеловал оставшийся румянец красного на нижней губе мужа. — Полежи со мной немного? — попросил Шицзунь, уже начиная снова засыпать.  — Конечно, — пообещал Бинхэ. Как будто он хотел оказаться где-то еще. — Закрой глаза. Я никуда не уйду. [Пользователь получил 10 баллов! Теперь у вас 510 баллов.] Он скрыл дрожь, но Шицзунь уже задремал. Он понятия не имел, для чего эти баллы, но разве Шицзунь не предупреждал его, что Система своенравна и капризна? Переливание паразитов дало немедленный эффект. Шицзунь дремал весь оставшийся день. Бинхэ будил его в моменты, когда приносил еду или воду, но теперь, когда он знал, за чем следил, он мог сказать, что прогресс паразитов крови пошел в гору. Шицзунь проспал всю ночь и большую часть следующего дня, но его духовная конституция была крепче с каждой проверкой Бинхэ, так что он не беспокоился. Система продолжала начислять ему очки через случайные интервалы, так что он, по-видимому, разблокировал некоторый прогресс в этой миссии, о котором она в одностороннем порядке решила не рассказывать. Он не ожидал гостей, но панель безопасности зазвонила поздно днем, переходя в ранний вечер. К его удивлению, Мингю ждала снаружи, когда он осторожно ответил на ее звонок. — Могу ли я подняться и потусоваться немного? — спросила она, слегка покраснев под глазами. Она не выглядела больной, но она определенно была расстроена. — Конечно, — сказал ей Бинхэ и напомнил себе, что он здесь новый человек. Она не оценила бы, если бы он предложил ей катарсическое убийство.  — Где гэ? — спросила Мингю, когда он впустил ее в квартиру. — Он плохо себя чувствует, поэтому решил вздремнуть, — Бинхэ взял ее куртку и сумку так, как это делал Шицзунь. — Да? Тогда я буду молчать, — пообещала Мингю, а затем искоса взглянула на него. — Ты собираешься спросить, зачем я пришла? — Ты можешь рассказать мне, если хочешь, — ответил Бинхэ. Честно говоря, он ненавидел, когда его просили говорить, когда он был расстроен. Единственным человеком, для которого он делал это, был Шицзунь, потому что Шицзунь не обращал внимания на его слезы и гладил его по волосам, пока ему не становилось лучше. С кем-то другим он просто хотел иметь пространство для размышлений. — Ты также можешь выпить чаю и съесть немного Бин Пи со мной вместо этого. Я наткнулся на несколько формочек в шкафу, и А-Юань нашел для меня рецепт, с которым можно поэкспериментировать. — Это звучит потрясающе, но тебе действительно нужен свой телефон, — глаза Мингю сморщились в уголках. Сегодня ее маска была темно-фиолетовой с реалистичными серебряными звездами, разбросанными по щекам и переносице, как веснушки. — Гэ действительно погружается в свои веб-романы, так что он худший человек, с которым когда-либо приходилось делиться. Мы были вынуждены делить один на некоторое время, когда были детьми, и чуть не поубивали друг друга. Я скажу маме, и она может включить тебя в семейный план. Если ты остаешься, то тебе следует пройти полное лечение саосао. — Сначала чай, — сказал Бинхэ, вместо того чтобы обратиться к сложным чувствам, которые всплыли из глубины его бедного залатанного сердца в ответ на легкое и полное принятие его невесткой. Она лежала, завернувшись в одеяло, на диване, когда он вернулся с горячим зеленым чаем и несколькими более приятными лунными пряниками с заварным кремом, с которыми он экспериментировал этим утром. Они все еще были слишком простыми на его вкус или для подачи Шицзуню, но Мингю умяла всю тарелку с радостными тихими звуками, которые дали ему понять, что она не против простоты. Он отдал ей оставшуюся часть партии, потому что планировал переделать рецепт с фруктовыми начинками для десерта Шицзуня.  Мингю сдержала слово и молчала, пока Бинхэ продолжал возиться на кухне. Этот холодильник его избалует. У него была ледяная пещера под одним из его дворцов, но ее построил первоначальный владелец как место для хранения тел для экспериментов. Она была слишком грязной, слишком холодной и слишком неудобной для использования в таком виде. — Твои родители ждут тебя сегодня вечером? — спросил он, когда время уже приближалось к ужину. — Я живу в общежитии недалеко отсюда, — объяснила она. — Я на первом курсе университета. — Затем ее взгляд опустился. — Как думаешь, Юань не будет против, если я посплю на диване? У одной из моих соседок по комнате есть парень, и я не хочу быть рядом, когда дежурный по общежитию застукает ее. Плюс, знаешь, я не хочу быть там, если они это делают. Это было то, чего он не ожидал узнать об этом мире. У него не было возможности судить других за добрачные отношения. Он и Шицзунь были партнерами по совершенствованию в течение нескольких месяцев, прежде чем ему пришло в голову, что брак на самом деле был для них вариантом. Тем не менее, был некий сексуальный этикет, который он считал здравым смыслом. Очевидно, нет.  — Я думаю, А-Юань не хочет, чтобы ты была где-то рядом в таких ситуациях, — сказал он, поскольку — «скажи мне, где общежитие, и я отломаю ему член под корень, чтобы он больше не был ничьей проблемой» вряд ли было бы воспринято хорошо. — Честно говоря, я тоже. Оставайся на ужин, а я постелю тебе постель. Он уже был полон решимости сделать все, что ему нужно, чтобы удержать мужа, но мысль о том, что он никогда не сможет вернуться сюда, сама по себе начинала причинять боль. Система, конечно, знала, что делала, когда создавала структуру этой игры. Немного позже Мингю хихикнула и фыркнула на диване. Она свернулась калачиком с телефоном, просматривая короткие картинки с танцующими людьми или комедийными сценками, которые показались ему безобидными и очаровательными. — О, чувак, — усмехнулась она, и любопытство взяло верх. — То, что ты смотришь, хорошее? — спросил он, и его поманили. Шоу повторилось, показывая мужчину, лежащего на спине, с плечами на земле, когда он поднимает спину, бедра и ноги от земли, чтобы парить в такт музыке. По мнению Бинхэ, у него не очень хорошо получалось. Он почти поскользнулся несколько раз, и, возможно, это было впечатляюще, если вы не совершенствуетесь. — Я мог бы сделать лучше, — произнес рот Бинхэ, не прислушиваясь к здравому смыслу. — О, да? — Мингю посмотрела на него сияющими глазами. — Докажи это, — выдохнула она, крепко сжимая телефон от волнения. 

***

Шэнь Юань проснулся от внезапной смерти от запаха еды и далекой электронной музыки. Потом женщина рассмеялась и... о, Мингю была в гостях. Зачем? Они с Бинхэ были в гостиной, когда он ввалился туда, все еще уставший, но чувствуя себя лучше, чем когда-либо с тех пор, как проснулся в своем старом теле. Мингю достала телефон и снимала, как Бинхэ делает какие-то странные перевернутые отжимания. Бинхэ замер, не двигаясь с места, посреди жима, когда заметил Шэнь Юаня. Бинхэ перешел в стойку на предплечьях, которая, казалось, была удобнее, чем все, что он делал раньше. — Мы тебя разбудили? — обеспокоенно спросил он. — Тебе нужно, чтобы мы вели себя тише? Как будто он собирался добровольно заставить их прекратить играть. Он даже не мог заставить Бинхэ расслабиться, когда тот был учеником. В наши дни для этого потребовалось бы деяние Божие — или милая младшая сестра. Шэнь Юань на мгновение задумался о том, каково это — вернуться домой, зная, от чего он отказывается на этот раз, и ему пришлось сделать жесткий мысленный поворот, прежде чем его захлестнуло течение неприятных эмоций. — Не думай об этом, — сказал он себе. — Доверься своему мужу. Он — главный герой. Что бы ни случилось, это будет лучшим из всех вариантов. — Нет, я чувствую запах ужина, — сказал Шэнь Юань, проходя на кухню. Он ласково похлопал Бинхэ по заднице, проходя мимо, так как она была прямо там. Через несколько секунд ему пришло в голову, что он, вероятно, прошел прямо через кадр Мингю. — Извини, Мэймэй, я испортил твой — TikTok? — Ему потребовалась секунда, чтобы вспомнить, какое приложение было популярным, когда он умер.  — Нет, гэ, — сказала она с сияющим выражением лица, которое дало ему понять, что он не хочет никаких дальнейших подробностей. — Ты сделал его еще лучше. Телефон зазвонил, когда он собирал вещи для чая. Бинхэ заварил чайник, но он давно остыл и, более того, был выпит до мутного остатка. — Привет, мам, — ответил он. — Юань-эр, оставив в стороне тот факт, что ты попросил Бин-эр переехать к нам, не сказав мне, когда ты собираешься купить этому мальчику телефон? — тут же набросилась на него мать, и Шэнь Юань вздохнул, перекладывая телефон на плечо.  — Мингю нас сдала, да? — усмехнулся он. — Она не продала тебя дёшево, — успокоила его Бай Хуэйцин. — Я не удивилась. У вас двоих энергия давней пары, и он переставил вашу кухню, но вы и так можете найти там вещи. Что случилось? Это потому, что вы заболели? — Ну, он был этим недоволен, — пробормотал Шен Юань. Все, что он знал о поддержании лжи, он узнал от этой женщины. Секрет был в том, чтобы лгать без лжи, представлять правду, которая могла бы стоять сама по себе, но при этом вести ваших слушателей в том направлении, в котором вы хотели, чтобы они шли. — Просто казалось, что время пришло. Он не знает, какой телефон ему нужен, а мы еще не сели, чтобы обсудить бюджет. — Смешно, — презрительно высмеяла Бай Хуэйцин идею «бюджета». Она не была беспечной транжирой, но ее представление о бюджете, как правило, охватывало целые проекты, а не ежедневные потребности. Она отговаривала своих детей от избытка вещей, но то, что у них было, должно быть лучшим из имеющихся. — Ты ведешь себя так, будто тебе когда-либо приходилось покупать телефон за всю свою жизнь. Я отведу его завтра за покупками, и он сможет купить все, что захочет. — Она задумчиво замолчала на мгновение. Плохой знак. — Мингю сказала, что раньше он жил в деревне. У него достаточно одежды? Мы освободим себе день и купим ему все, что ему нужно. «Покойся с миром, мой бедный черный лотос», — подумал Шэнь Юань. — Будь с ним помягче, мама. Он не привык к городу. — Ты можешь быть с ним милым ради меня, — беззаботно ответила она. О нет. — Я заметила, что ты тоже стал лучше одеваться в последнее время. Я хочу купить тебе несколько хороших рубашек, без надписей. Тебе нужны новая обувь пока я думаю об этом. — Мама! — хотел было возмутиться Шэнь Юань, но тут Бинхэ подошел и обнял его сзади. — Я... слушай, я обещал Бинхэ, что теперь он может выбирать мне одежду. Если хочешь, чтобы я носил вещи, поговори с ним. Руки вокруг него сжались, и он почувствовал, как губы Бинхэ изогнулись в зубастой улыбке у его шеи. Отлично. Шэнь Юань, вероятно, только что облажался, но, по крайней мере, это сделало его мужа счастливым. Его маму, вероятно, тоже. — О? — спросила Бай Хуэйцин с живым интересом, который намекал, что он, возможно, только что проиграл. — Тогда завтра у нас будет очень хороший день, не так ли? — Шицзунь, почему я только что получил баллы? — прошептал Бинхэ ему на ухо из уважения к гостю, когда разговор был закончен. — Кто знает? — ответил Шэнь Юань и поцеловал мужа в щеку, просто потому что мог. — Вы с Мэймэй развлекаетесь? — Да, — Бинхэ и сам был этим немного удивлен.  — Я всегда знал, что вы двое поладите, — сказал Шэнь Юань и улыбнулся про себя. — Я рад, что оказался прав. — Шицзунь часто думал об этом? — тихо спросил Бинхэ. Шэнь Юань кивнул. — Я иногда так делал, когда ты был младше, а потом чаще, когда мы поженились, — сказал он. Он старался этого не делать. Это просто расстраивало его, но расстраивало так, что он не мог говорить об этом, если бы его муж заметил, а Бинхэ всегда замечал. — Мама хочет завтра подарить тебе собственный мобильный телефон. — Будет ли он работать дома? — спросил Бинхэ, выглядя заинтересованным. Казалось, ему понравился планшет, но Шэнь Юань заметил, что Бинхэ с подозрением поглядывает на его телефон. — Некоторые приложения будут работать, пока держится батарея, например, игра и калькулятор. — Шэнь Юань был уверен, что он не взорвется, если они принесут его с собой. — Хотя не все функции будут работать. Помнишь вышки, на которые я указывал ранее? Существует целая глобальная сеть из них, которая соединяет мобильные телефоны друг с другом. — Поэтому у нас нет необходимой инфраструктуры. — Бинхэ звучал немного разочарованно, но не совсем удивленно или даже побежденно, если на то пошло. У него был такой взгляд, как будто он перебирал проекты в голове.  — Хотел бы Бинхэ, чтобы я нашел тебе несколько книг по этой теме? — Шэнь Юань не считал возможным идеально воссоздать сотовую сеть в мире Сянься, но ему было любопытно посмотреть, что Бинхэ и его ореол главного героя сделают с этой концепцией.

***

— Хотел бы Бинхэ, чтобы я нашел вам несколько книг по этой теме? — Бинхэ задавался вопросом, поймет ли когда-нибудь его муж, насколько редким было его отношение. Любой другой уже спорил бы с ним о том, что, по их мнению, он задумал. Шицзунь просто предложил ему справочный материал и веру в то, что, что бы Бинхэ ни сделал, это будет стоить того.  — Спасибо, — сказал Бинхэ и крепко обнял мужа.  Мингю не осталась на ночь. Ей позвонили, когда они убирались после ужина. Девушка, с которой она жила, действительно попалась на том, что тайком провела в комнату парня, но смотритель общежития провел обыск и нашел доказательства того, что она также воровала драгоценности у других соседей по комнате, поэтому Мингю пришлось вернуться в общежитие, чтобы проверить, нет ли ее вещей в тайнике с крадеными вещами, который они нашли под матрасом девушки. — Дисциплинарное слушание обязательно состоится, — проворчала Мингю, собирая свои вещи.  Шицзунь не был счастливее, но по другой причине. — Эту девчонку не выгонят из комнаты, пока ее не выселят. Собери все, что не хочешь потерять, и отнеси домой, пока мы не найдем тебе хороший сейф, — сказал он ей. — Я пришлю тебе немного денег на такси. — Мама уже это сделала, — усмехнулась она. — Она сказала мне пойти с вами завтра. Я потеряла несколько сережек в начале семестра и думала, что они появятся, но Линцзяо или ее глупый бойфренд, вероятно, уже заложили их. Они в последнее время тратят много денег. Это те, которые я принесла на собеседование по стажировке, поэтому мама хочет узнать, есть ли у ювелира еще одна пара. — Мы что, собирались в ювелирный магазин? — с опаской спросил Шицзунь.  — Мама спросила, есть ли у Бинхэ какие-нибудь аксессуары, и я сказала ей, что не видела, чтобы он их носил, — ответила Мингю. Она посмотрела на Бинхэ. — Не позволяй ей запугивать тебя, заставляя покупать то, что тебе не нужно, но я видела, что тебе нравится носить кольца. — Я согласен, — согласился Бинхэ, проводя большим пальцем по внутренней стороне кольца-накопителя на правой руке. Он так и сделал, просто, возможно, не по той причине, которую она могла бы предсказать.  Нефритовое кольцо на большом пальце правой руки содержало аварийное убежище и медикаменты, а также достаточно одежды, еды и воды, чтобы обеспечить двоих комфортом на несколько месяцев. Гравированное золотое кольцо на левой руке имело меньшую емкость, но было сильно зачаровано, поэтому его нельзя было вынуть из его владения. В нем хранились гуаньинь его матери, несколько безделушек, которые дал ему Шицзунь, когда он был учеником, первая книга, которую Бинхэ прочитал от корки до корки самостоятельно, и небольшой запас на случай чрезвычайной ситуации. Шицзунь упомянул, что у них здесь нет магии хранения, поэтому Бинхэ мог понять, как Мингю могла совершить эту ошибку. Тем не менее, тот факт, что она наблюдала, заставил его почувствовать тепло внутри. Бинхэ мог немного понять опасения своего мужа относительно ювелирного магазина. Он видел, что некоторые люди носят в этом мире и называют это «уличной модой». Там могло быть тревожное количество шипов. Шицзунь был более консервативен. Сам Бинхэ тоже не носил много золота или серебра, если только это не служило практической цели для его совершенствования или ему не нужно было произвести впечатление, но у Шицзуня в этом мире было мало чего, кроме «наручных часов» и нескольких ремней. Часы были хороши, и Шицзунь заверил его, что «Versace» подойдет практически для любого случая, но Бинхэ не был убежден. — Не переусердствуй, — проворчал ему Шицзунь. — Никогда, — пообещал Бинхэ, целуя мужа в лоб. Он был немного рад, что Мингю не останется на ночь, потому что это означало, что они могут чувствовать себя спокойно в доме, и Бинхэ не нужно было быть осторожным, когда Шицзунь дал ему очень краткий урок о мобильных телефонах. К счастью, они были очень похожи на маленький планшет, который он уже освоил, только с некоторыми дополнительными функциями, поэтому Бинхэ был готов, когда мадам Бай пришла рано утром следующего дня (по совпадению как раз к завтраку) и утащила их, чтобы забрать Мингю. Сначала был магазин «электроники». Поездка была короткой. Бинхэ хотел такой же телефон, как у Шицзуня. Во-первых, он уже знал, как им пользоваться, а во-вторых, стандарты Шицзуня были настолько строгими, что на рынке, вероятно, не было ничего лучше.  После они отправились в ювелирный магазин, где закрепился союз Бинхэ с мадам Бай. — Мы здесь только для того, чтобы купить серёжки для Мингю! — сказал Шицзунь, когда Бинхэ надел ему на большой палец кольцо из белого золота.  — У Мэймэй уже есть серёжки, — спокойно ответила Бинхэ. Мингю глянула на них из удобной зоны отдыха магазина, где она наслаждалась перерывом с высоким стаканом фруктовой воды, играя в игру на своем телефоне, о которой Бинхэ планировал спросить ее позже. Бинхэ повернулся к очень внимательной продавщице и спросил: — Вы продаете браслеты на лодыжки? — Да, сэр, конечно! — ответила молодая женщина с таким энтузиазмом, что сообщила Бинхэ, что получает комиссию с каждой продажи.  — Бинхэ, мне не нужны браслеты! — пожаловался Шицзунь, но мать заставила его замолчать.  — Не говори того, чего не сможешь выполнить, Юань-эр, — упрекнула она его и обратила свой сверкающий взгляд на Бинхэ. Какой бы идеал эстетической мужественности ни усвоил Шицзунь в молодости, он явно не открыл его под ее присмотром. — Разве ты не сказал своему молодому человеку, что наденешь то, что он для тебя выберет? — Только если все за мой счет, — защищался Шицзунь, хотя всем было ясно, что он сдастся перед малейшим ее возражением. — Ты даже не установила бюджет! — Выбирай, что хочешь, — приказала мадам Бай Бинхэ, властно, как королева, не подавая виду, что она слушает сына. — Он никогда не позволяет мне баловать его, если только это не Рождество или его день рождения. Не забудь что-нибудь и для себя. Оставив в стороне вопрос о «Рождестве» и о том, почему оно было исключением из правил вместе с днем ​​рождения Шицзуня, Бинхэ на мгновение ощутил вспышку жадности и решил потакать ей. — Я был бы очень рад, если бы вы подобрали что-нибудь для меня, — тихо ответил Бинхэ.  Улыбка мадам Бай смягчилась, и она нежно ущипнула его за щеку. — Такой очаровательный, — сказала она. — Вот теперь ты это сделал, — тихо, но с ласковой улыбкой сообщил ему Шицзунь. — Что я сделал? — спросил Бинхэ. — Увидишь, — ответил Шицзунь и без дальнейших жалоб и проволочек сдался, чтобы его нарядили.    В конце концов Мингю пришла на помощь Шицзуню, заявив, что она голодна, но они ушли с несколькими очень тяжелыми сумками. Мадам Бай действительно выбрала кое-что для Бинхэ, прекрасные наручные часы, которые сочетались с часами Шицзуня «Versace», но затем она выбрала несколько черных «титановых» колец, толстый золотой браслет-цепочку и манжету, которая подходила к его уху. — Я не могла выбрать, — неискренне сказала она ему, когда продавец упаковывал их покупки в явно хорошем настроении. — Тебе придется позволить мне побаловать себя. — Это слишком много… — начал протестовать Бинхэ. Он мельком увидел общую сумму и благодаря их предыдущим встречам понял, что одни только часы были ошеломляюще дорогими, но затем Шицзунь ткнул его локтем в ребра и бросил на него взгляд , который вызвал в памяти множество прошлых случаев, когда Бинхэ беспечно игнорировал подобные возражения своего мужа. Угол наклона бровей Шицзуня сказал ему, что он заслужил такую ​​судьбу и лучше бы ему смириться с ней. Бинхэ сник и сдался: — …спасибо. Я буду дорожить всем этим. Из уважения к диетическим ограничениям Шицзуня они возвращались в квартиру, чтобы положить сумки в безопасное место, а Бинхэ приготовить обед. Шицзунь сказал Бинхэ, что это относительно безопасный район города, но волосы на затылке Бинхэ начали шевелиться примерно на полпути туда. Они проходили по тихой улице без единого пешехода или магазина, и тут кто-то заговорил позади них. — Эй, дамы, кто-нибудь из вас знает, который час? Они остановились и обернулись как один как раз вовремя, чтобы человек, который приблизился к ним — крупный, широкий в плечах и талии, одетый в потертое пальто с матерчатой ​​маской на лице и кепкой с полями, надвинутой на глаза, — вытащил из кармана нож. Он был, может быть, четыре дюйма длиной с тупым, зазубренным лезвием.   — Передайте сумки, — сказал мужчина. — Я не хочу неприятностей, но и колебаться не буду.

***

Бинхэ повернулся к Шэнь Юаню с пятистраничным эссе — двусторонним и с одинарным интервалом, — написанным его глазами, о том, каким хорошим он был все это время и как сильно он этого заслуживает .  Шэнь Юань вздохнул и протянул руку, чтобы принять сумки, которые нес Бинхэ. — Быстрее... — приказал Шэнь Юань. — ...и не испорти свою одежду. — Эй! Смотри на меня! — прошипел грабитель примерно за полсекунды до того, как Бинхэ ударил его летящей бельевой веревкой прямо в горло. Он тяжело приземлился на спину и взвизгнул, когда Бинхэ наступил ему на запястье, обезоружил его, бросил нож в сторону Шэнь Юаня, а затем схватил нападавшего за воротник. Шэнь Юань наступил на лезвие ножа, когда Бинхэ потащил грабителя в узкий тупик, где тот, должно быть, прятался, ожидая, когда на улице появится подходящая жертва.  Мингю и их мать были в порядке, когда Шэнь Юань оглянулся, чтобы проверить их. Он не очень беспокоился о них. Их было нелегко напугать, и Мингю соревновалась в смешанных единоборствах на международном уровне, так что они были бы в порядке, даже если бы Бинхэ там не было. Как он и ожидал, они смотрели на вход в переулок, в котором исчез Бинхэ, пустыми, невыразительными взглядами — совсем как пара сиамских кошек. Бинхэ появился из переулка примерно через минуту после интенсивного яростного шума с сияющим сиянием. Его цвет лица был таким свежим и светящимся, что у Шэнь Юаня не в первый раз возникла та мысль, которую обычно не возникает у тебя по отношению к супругу. — Ему нужно больше упражнений, чем он получает здесь, — тихо решил Шэнь Юань.  — Бинхэ, твой воротник! — громко сказал Шэнь Юань, заметив тонкое красное пятно на новой рубашке своего мужа.  — Это не кровь! — солгал Бинхэ, причем ужасно. Он поднял руки, чтобы провести по своему переду, и тонкие, практически невидимые волны духовной энергии пронеслись по его одежде. Красные пятна исчезли, словно их никогда и не было.  Возможно, это что-то говорит о муже Шэнь Юаня, поскольку величайшее и самое сложное оригинальное заклинание Бинхэ было создано для того, чтобы мгновенно избавляться от пятен крови, прежде чем они успеют застыть. — Видишь? Это была просто пыль, — сказал Бинхэ, наклоняясь, чтобы поднять нож. Он бросил его в канализацию, прежде чем протянуть руку, чтобы забрать свои сумки. — Здорово, — усмехнулась Мингю. — Я должна была понять, что ты не просто красивое лицо. У Сан-гэ есть свой тип. — У него что?.. — спросил Бинхэ. — У меня что?.. — повторил Шэнь Юань. Для него это было новостью. Бинхэ был первым мужчиной, с которым он когда-либо думал вступить в отношения. Он предполагал, что Бинхэ был его гей-исключением, а не признаком тенденции.  — Как ты до сих пор отрицаешь? — спросила его Мингю, выглядя растерянным. — Я видела плакаты на твоих стенах, когда мы были детьми! — Какое это имеет отношение к чему-либо? — хотел узнать Шэнь Юань, но Бинхэ отвлек его, схватив остальные сумки, которые держал Шэнь Юань, пока Мингю отвлекала его. Он начал жаловаться, но был прерван, когда Бинхэ поцеловал его в висок. Это всегда заставляло его внутренне расслабляться и забывать, о чем они говорили. — Не беспокойся об этом, — сказал Бинхэ и обменялся с Мингю многозначительным взглядом.  — Мама? — спросил Шэнь Юань, заметив странное выражение на лице матери. — Ты в порядке? Она отмахнулась и улыбнулась ему. — Ничего, дорогой, — заверила она его. — Твой молодой человек очень ловкий, не правда ли? — Да, так оно и есть, — согласился Шэнь Юань.  — Как, говорите, вы встретились? — спросила она. — Через общих друзей, — солгал Шэнь Юань. Самолёт-бро был испытанием от бога, не другом, но достаточно близким. Возможно, все эти отношения были ошибкой Шан Цинхуа, и Шэнь Юань был рад обвинить его. — У меня есть несколько друзей на Чжундянь, которые нас познакомили. — О, так вы познакомились в Интернете? — Вроде того, — признался Шен Юань. — Мы знали друг друга долгое время, прежде чем начали встречаться. — Понятно, — Бай Хуэйцин погладила его по щеке. — Не смотри так обеспокоенно, дорогой. Ничего не случилось. Шэнь Юань не был убежден, но оставил это на время. Он хотел получить одобрение своей семьи, особенно если это был единственный шанс провести время вместе. Они вернулись в квартиру Шэнь Юаня. Бинхэ приготовил обед, и на какое-то время Шэнь Юань забыл об этом странном моменте. Его мать была тихой, но папа писал ей смс, так что она, скорее всего, просто отвлеклась.  Закончив ужин и помыв посуду, Шэнь Юань вернулся в гостиную и увидел, что его мать осматривает руку Бинхэ. — Хиромантия, мама? — спросил он. — У него хорошая ладонь, — рассеянно ответила она. — Тяжелая ранняя юность, да, но его судьба становится намного лучше позже; здоровье, богатство, любовь, все такое. Она оглянулась на Бинхэ. — Твоя романтическая судьба особенно сильна и решительна. Ты знаешь, чего хочешь. Бинхэ покраснел и усмехнулся. — Я всегда так делал, — согласился он, глядя в сторону Шэнь Юаня с жаром в глазах. Шэнь Юань осмелился подумать, что они закончили с покупками на сегодня, но это было слишком оптимистично с его стороны. Было бы хорошо, если бы гардероб Бинхэ был единственным, который увеличился вдвое, но муж и мать Шэнь Юаня образовали жестокий союз и заставляли его ходить из примерочной в примерочную, так что он устал и не особо соображал, когда его мать сказала, ни с того ни с сего, в конце их экскурсии: — Почему бы нам не поужинать сегодня вечером дома? Твой отец и братья еще не встретились с Бин-эр. — Ну, один из наших братьев, — вмешалась Мингю, и их мать поморщилась.  — Да, правда, — призналась Бай Хуэйцин. — Я уверена, что у Цзю-эр было время успокоиться. — А ты? — спросила Мингю с глубоким скептицизмом. — Ты так думаешь? — Все будет хорошо, — настаивала Бай Хуэйцин, как-то неубедительно. — Мингю, ты будешь за ними наблюдать, и тогда ничего не произойдет. Ему просто нужно время и опыт, чтобы приспособиться к новым людям. — Это нормально, — простонал Шэнь Юань, лежа на своем диване, положив голову на бедро Бинхэ. Ему было все равно, где они будут ужинать, лишь бы он успел вздремнуть. Было так много магазинов. Он взглянул на мужа, на мгновение забыв, что одному из них пришлось бороться с миссией Системы. — Это нормально, Бинхэ? Поза Бинхэ была почти певческой от нервного напряжения, но он кивнул. — Нам что-нибудь принести? — спросил он. — Некоторые из тех слежно-белых лунных пряников с ванильным заварным кремом и Эрл Греем, — ответила Мингю от имени Шэнь Юаня. — Или ежевично-лимонные. Бинхэ посмотрел в ее сторону: — О, так я сделал восемь, а не шесть? — вежливо спросил он. — Мэймэй была так уверена, что я неправильно их посчитал вчера. — Ахахаха. — Мингю виновато скользнула вперед, чтобы спрятаться за их матерью. — Поразмыслив, я только что поняла, что понятия не имею, какие еще вкусы ты делал вчера. — Принеси все, что захочешь, дорогой, — усмехнулась Бай Хуэйцин. — Я вызвала машину, так что мы с Мингю поедем первыми. Вы, ребята, можете последовать за мной через час или около того. Юань-эр выглядит измотанным. Ты все еще чувствуешь себя подавленным, дорогой? — Мне становится лучше, — пообещал Шэнь Юань, вставая, чтобы обнять их обоих.  После того, как они ушли, Бинхэ позволил Шэнь Юаню еще немного поспать и пошел выпекать, чтобы избавиться от своей тревоги. Было трудно спать, когда в доме так приятно пахло, но Шэнь Юань почувствовал себя лучше, когда его муж немного позже разбудил его. Стоит отметить, что совершенствование Шэнь Юаня ощущалось гораздо сильнее, хотя паразиты еще далеко не закончили с ним.  Шэнь Юань вызвал машину, так как было поздно, а желе из кокоса и османтуса, которое Бинхэ приготовил для наполнения лунных пряников, которые они оставили, было слишком нежным, чтобы везти его в общественном транспорте. Бинхэ наслаждался своей первой поездкой на машине, хотя запах выхлопных газов через некоторое время достал его, и ему пришлось закончить поездку в маске для лица.  — У вашей семьи такой большой дом, — заметил Бинхэ, когда они приехали. — Почему вы живете одни? — Здесь не всегда живут вместе большие семьи, — пояснил Шэнь Юань. — Если вы взрослый и можете себе это позволить, люди ожидают, что вы получите собственное жилье. Дом, в котором вырос Шэнь Юань, был частью закрытого жилого комплекса за пределами четвертого кольца. Как и другие дома в этом районе, резиденция Шэнь была построена в неоклассическом стиле с очень драматичным использованием каменных колонн. Сам дом имел три этажа и был построен из белого камня. Территория вокруг него была ограниченной, но безупречно благоустроенной. Возвращение после столь (субъективно) долгого времени вызвало у Шэнь Юаня странное чувство, когда они приблизились к двери. Когда-то это казалось ему нормальным, но он внезапно осознал, что, возможно, Самолет-бро был прав, когда назвал Шэнь Юаня «грязным гребаным Фуэрдаем».  — Дыши, — посоветовал Шэнь Юань своему мужу, звоня в дверь. — Все будет хорошо. Они тебя полюбят. Итак, конечно же, Ци-гэ открыл дверь в костюме-тройке от Armani, который он обычно не надел бы даже на Новый год, в то время как Шэнь Юань и Бинхэ оба были в синих джинсах на том, что должно было быть «неформальным семейным ужином»