Пользователь «OnlyFans» под ником Little meow meow

      Когда я говорил, что с Томасом сложно, я и не подозревал, что настолько. Месяц… Я ухаживаю за ним уже целый месяц, а он всё никак не хочет доверять мне. Этот парень настолько закрыт и недоверчив, что с опаской принимает каждый мой жест, поначалу тысячу раз отказываясь, потом ещё миллион раз утверждая, что обязательно даст взамен деньги. Однако среди всего этого безобразия были и положительные моменты, например, спустя месяц Томас наконец-то осмелился смотреть мне прямо в глаза, а не отводить взгляд и бубнить под нос что-либо. Жаль, конечно, что общаться за пределами офиса для нас было почти невозможно, но случайные столкновения в коридорах и кафетерии так или иначе сближали нас. И нет, я не выжидал Томаса каждый день там, где он чаще всего ходит, не подумайте, я же взрослый мужчина, зачем мне заниматься подобной ерундой? Просто иногда хотелось размяться и выйти из своего душного кабинета, вот и всё. И это не оправдание!       Кстати, к моей радости, Томас оказался ценным сотрудником, благодаря которому всего за один месяц доля потенциальных клиентов увеличилась, а доход фирмы поднялся на целых 1,7 процента! Я не пожалел, рискнув нанять его на работу, да, как с человеком с ним сложно общаться, но сотрудник он от Бога, всегда старается выполнять обязанности качественно и в срок. К слову, сложности в общении распространялись только на меня, ведь с другими Томас отлично ладил, он даже с Лео сблизился, представляете? А мне постоянно отказывал даже в дружбе, ссылаясь на то, что мы якобы мало знакомы. Логика? Её нет! Почему этот парень отталкивает меня? Томас же мучит и меня, и себя, когда иногда осмеливается дать какие-то тонкие неоднозначные намёки на взаимность, но стоит мне только заметить их, он тут же выпускает шипы, не подпуская к себе.       В последнее время в Томасе расплодилась куча противоречий, то он радостно восклицает: «Привет, давно не виделись! Идёшь обедать? Я тоже! Пошли вместе?», то раздражённо говорит следующее: «Из-за того, что ты постоянно лезешь ко мне, люди пускают про нас слухи, так что отстань и не подходи ко мне ни на шаг!» И порой подобные перепады настроения у него случались чуть ли не в один и тот же день! Это злило, очень злило, но его можно было понять, после всего того, что Томас пережил, по-другому относится к людям невозможно.

________/ / /✧\ \ \________

      Томас ужасно запутался в своей жизни, с одной стороны она наладилась: больше не приходилось работать в каких-то сомнительных конторах и зарабатывать сущие гроши, Виктория не спрашивала, откуда берутся деньги, и молча принимала их, он даже перестал сниматься для «OnlyFans»! Но скрытая от всех проблема тяготила и не давала покоя, — и имя ей было Дамиано. Томас не дурак, он ещё после первой встречи понял, что Дамиано к нему неравнодушен, ведь бесконечные знаки внимания и странное поведение говорили всё сами за себя. Казалось бы, ответь взаимностью, и будет тебе счастье с морем денег! Однако совесть, — чёртов голос в голове! — не позволяла опускаться до уровня аморального подонка и обманывать доброго человека. Томас ещё не успел растерять остатки здравого смысла, и использовать тех, кто к нему хорошо относится — это низко.       Вроде, всё логично: Томас не отвечает Дамиано взаимностью потому, что не испытывает того же, верно? Ну… В этом как раз таки и заключалась сложность. Дамиано был ему приятен, с ним было интересно общаться и всё такое, но… Ах, это грёбаное но! Томас боялся доверять, отрывать душу, позволять другому человеку дотрагиваться до своего израненного сердца, вечно истекающего кровью. Это было слишком опасно, слишком непредсказуемо, слишком некомфортно; ещё одного предательства Томас не выдержит, он и так держится из последних сил, чтобы не впасть в полное отчаянье.       Где-то в глубине души Томасу было приятно, что кто-то увидел в нём человека, а не пустышку, это чувство согревало, ютилось под рёбрами, а иногда даже трепетало в животе странными, давно позабытыми, но такими приятными ощущениями. Это окрыляло, возрождало надежду на светлое счастливое будущее и делало день чуточку лучше. Периодами Томас осмеливался поддаться чувствам, но, когда открытость начинала пугать, он закрывался и отгонял Дамиано прочь от себя, пытаясь не допускать ошибок прошлого. Тяжело жить нормальной жизнью, когда за твоими плечами много боли, которая каждый день стягивает горло тугой верёвкой и не даёт почувствовать желаемую свободу…

￣￣￣￣\ \ \✧/ / /￣￣￣￣

***

— Том, я тут на выходных с другом в бар собираюсь… — Аккуратно начинаю я, стараясь не спугнуть парня и не сказать ничего лишнего, — Было бы неплохо, если бы и ты пошёл с нами. — Я не люблю шумные места, тем более, с незнакомыми людьми не пью — это табу, — Фыркает Томас, открывая дверь, чтобы выйти из офиса на улицу. — Какие незнакомые люди? Буду только я и Лео! — Я выхожу за ним следом, морщась от холодного ветра, дунувшего мне в лицо, — Меня ты знаешь, с Лео тоже знаком, шумные места я и сам ненавижу, поэтому мы собираемся пойти в самый тихий и приличный бар, какой только есть в Риме, чтобы культурно выпить, а потом разъехаться по домам. — Там наверняка дорого, поэтому я пас, — Томас явно заинтересован предложением, но всё равно упирается, на ходу придумывая всяческие глупые отговорки. — Цены приемлемые, я уверен, что тебе придётся по вкусу всё, что там есть.       Он останавливается, чешет затылок, судорожно прикидывая все «за» и «против», а затем вздыхает и согласно машет рукой, сказав: «Только если мы правда культурно выпьем, а не нажрёмся до состояния свиньи». — Обижаешь! — Я довольна улыбаюсь, невзначай приобняв Томаса за плечи, — Значит в воскресенье в девять часов вечера жду тебя по адресу Del Fico 26, не опаздывай! — После уверенного кивка мы прощаемся и идём в разные стороны по домам.

***

      Обычно, когда я иду с кем-то в бар, я надеваю самую невзрачную одежду, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, но сегодня был особенный день — Томас шёл в это заведение вместе со мной. А быть в чёрной толстовке и в серых странных штанах, которые невесть как оказались в моём гардеробе, — преступление. Поэтому я потратил целых два часа на то, чтобы привести себя в порядок: уложил волосы, сделал лёгкий макияж, поверх белой майки надел чёрный пиджак, с трудом влез в свои любимые штаны клёш (кое-кому снова нужно начать ходить в зал…), достал с полки туфли на небольшом каблуке, надушился духами и отправился покорять мир. Ну, если миром, конечно, можно называть Томаса.       Когда мы втроём встретились в назначенном месте, то сразу же поспешили пройти к столику, забронированному заранее. Атмосфера в баре была в самый раз: не шумно, но и не тихо; в воздухе витали беззаботность и запах алкоголя, нас обдавали биты поп музыки, под которую в один момент Томас даже начал пританцовывать, еле сдерживаясь, чтобы не бросить нас и не уйти на танцпол плясать. Однако, стоило официанту принести заказ, он тут же передумал, быстро схватив своё пиво, чтобы сделать пару глотков. — У тебя пенка на губах осталась, — Хихикнув, я показываю Томасу, где именно осталась пенка. — Ну что, парни, выпьем за встречу? Сделаем вид, что Томас ещё не притронулся к своему пиву, — Лео поднимает стакан вверх, чтобы чокнуться с нами.       Вот после этого и началось веселье.       Сначала мы болтали о работе, потом плавно перешли к теме личной жизни Лео, во время обсуждения которой на лице Томаса так и читалось: «О мой Бог, у тебя серьёзно за месяц было аж пятнадцать девушек?», далее разговор переключился на недавний матч по футболу, потом мы снова затронули личную жизнь, но на этот раз мою. «Ну этих девушек, от них одни проблемы!», — грубо заявил я, и Томас меня поддержал, залпом допив свой стакан с пивом. С каждым новым глотком он заметно расслаблялся, всё увлечённей участвуя в беседе и иногда решаясь рассказать что-то о себе. Вот вы, допустим, знали, что Томас с детства мечтал быть гитаристом и рок-звездой? Звучит глупо и несерьёзно, но он так воодушевлённо рассказывал об этом, что я ни разу не смог засмеяться, внимательно слушая его историю из жизни.       Как только мы выпили ещё по стакану с пивом, каждого из нас наполнила желаемая лёгкость: мы начали разговаривать на более свободные темы и громко смеяться с шуток друг друга. Было весело до тех пор, пока в самый разгар беседы Томас не встал из-за стола и не ушёл на танцпол, оставив нас одних. Я с детства не любил вечеринки, но, искоса следя за хаотично двигающимся Томасом, мне вдруг дико захотелось составить ему компанию, а заодно и отвлечь Лео от очередной девушки. Нужно было видеть, как мы отрывались, да весь бар смотрел только на нас! Однако в один момент Томаса занесло: он перепил, поэтому его перестали держать ноги, и он буквально повис на мне, кое-как продолжая танцевать. Я хотел уже было позвать Лео для того, чтобы он помог мне справиться с этим пьяным танцором, но, к сожалению, я не нашёл его поблизости, поэтому тащить Томаса до ближайшего дивана пришлось одному: — С тебя хватит пива, — Я отбираю у Томаса стакан с алкоголем, когда тот только-только подносит его к губам. — Какой ты зло-о-о-ой, — Медленно тянет Томас, расплывшись в глупой, но очаровательной улыбке, — А ты знал… — Он икает, –… Знал, что я люблю таких плохих мальчиков, как ты? Очень-очень-очень сильно люблю… — Томас похабно проводит языком по верхней губе, подмигивает и приобнимает меня одной рукой за плечи. — Неужели? Буду знать, — Да, понимаю, нужно оттолкнуть Томаса от себя и отвести его домой, но немного насладиться чужим флиртом ещё никто не запрещал; в объятиях Томаса так хорошо, кто бы знал! — А знаешь, почему я люблю плохих мальчиков? — Я отрицательно мотаю головой, — Потому что они са-а-а-амые горячие в постели, — Пошло шепчет он это на ухо, отчего по моему телу вмиг пробегают мурашки, — Хочешь, я отсосу тебе? — После невозмутимо спрашивает Томас, будто говорит это каждый день. — Что? — Что слышал, — Томас смотрит мне в глаза расфокусированным, блядским взглядом, двусмысленно толкнувшись языком в щёку. — Пожалуй, откажусь, — Всё это заходит слишком далеко, нужно закругляться, — И вообще, нам пора. — Да не ломайся ты, — Он смело кладёт ладонь на мой пах, плотно сжимая член, — Тебе понравится, я даже скидку сделаю за твои красивые глаза. — Томас! — Я убираю чужую шаловливую руку с себя, — Ты перегибаешь палку, пошли отсюда. — Зачем? Здесь та-а-ак хорошо! — Затем, что ты перепил и тебе нужно отоспаться, — Я едва сдерживаю в себе злость, но орать на пьяного человека — себе дороже.       Подхватив друга под руку, я потихоньку вывел его из бара, посадил в свою машину на заднее сиденье и облегчённо выдохнул. «Только если мы правда культурно выпьем, а не нажрёмся до состояния свиньи», — с грустной ухмылкой вспомнились слова Томаса, которые нагнали на меня лишь тоску. Любой другой на моём месте должен радоваться и пользоваться ситуацией, но мне наоборот было тошно, — не так я хотел сблизиться с Томасом, совершенно не так… Звонить Лео и просить его о помощи сейчас бессмысленно, у него наверняка есть дела поважнее, например, лобзания с распутными девушками (в такие моменты я ненавижу Лео как друга), поэтому везти восемьдесят килограмм пьяного веса я вынужден один. — Где ты живёшь? — Сев на водительское сиденье, я оборачиваюсь к Томасу, который успел каким-то чудом разлечься на креслах и откуда-то достать бумажный зонтик от коктейля. — Дома, — Он хихикает, пытаясь удержать бумажный зонтик на носу. — Адрес. Мне нужен твой адрес. — Я же говорю, я живу до-о-о-ома! Он такой маленький-маленький, малюсенький прям, в нём картонные стены, из-за которых я постоя-я-янно слышу, как ебутся соседи, — Томас улюлюкает, тыкая мне в щёку указательным пальцем, — Иногда та-а-ак хочется их заткнуть! Они ужасно стонут, даже умирающая чайка кричит лучше, чем эти… Ну, эти… Как их… Соседи. Во-о-от! — Так ты не помнишь адрес? — Отчаянно ещё раз спрашиваю я. — Не-а, — Икнув, Томас опускает взгляд на свои брюки, увлеченно начиная считать чёрно-белые полоски на них.       Закатив глаза, я завёл машину, пристегнул ремень безопасности и тронулся с места, выезжая с парковки на дорогу. Оставлять Томаса чёрти где не позволяет совесть, общих друзей, кроме Лео, у нас нет, поэтому мне ничего не остаётся делать, кроме как привести его к себе домой и уложить на диван. Да почему всё по наклонной пошло, а?! Я всего-то хотел отдохнуть, узнать Томаса поближе, возможно, сделать какой-то шаг навстречу и проявить чувства, но, чёрт возьми, планы порушило долбаное пиво! Вот поэтому я бросил пить в больших количествах пару лет назад, алкоголь никогда ни к чему хорошему не приводил, и сегодняшний вечер тому подтверждение.       Путь до моего дома, на удивление, пошёл спокойно и быстро, видимо, я настолько был погружён в мысли, что и не заметил, как оказался во дворе неподалёку от своего подъезда. Выйдя из машины, я открыл заднюю дверь авто и застал в салоне подозрительно притихшего Томаса, грустно смотревшего в окно и безутешно мотающего головой: — Вставай, — Я хватаю его за руку, — Мы приехали. — Я — ничтожество… — Томас поднимает на меня взгляд полный слёз, — Моя жизнь говно, и я говно…       У-у-у, похоже, у кое-кого фаза «Безудержное веселье» сменилась на «Полное отчаянье», и, если вы не знали, это самая худшая фаза из всех вместе взятых, ведь в ней полно соплей и грустных историй. — Никакое ты не говно, пошли, — Я игнорирую слабые протесты Томаса и вытягиваю его из машины, чуть ли не на себе неся к подъезду.       Не спрашивайте, как мы добрались до девятого этажа без лифта, ведь это худшее, что могло произойти за сегодняшний день. Мало того, что Томас на ногах не держится, так он ещё с какого-то хрена решил, что ныть на всю лестничную площадку о том, что жизнь тлен, мир полон эгоистичных придурков, один я такой хороший и добрый, раз помог ему устроиться на работу, — это хорошая идея. Мне, конечно, лестно слышать подобные признания, но пьяные крепкие объятья и сопение в ухо перегаром было не очень приятно переносить. Войдя в квартиру, я снял с Томаса верхнюю одежду и повёл его было к дивану для того, чтобы уложить эту пьяницу и отойти умыться, но не тут-то было: он вцепился в меня и повалил на диван вместе с собой. — Нет-нет-нет, не оставляй меня одного, иначе Вик придёт и начнёт орать, что я не пришёл сегодня на встречу! — Никто не придёт, ложись, — Я пытаюсь встать, но чужие сильные руки не дают сделать этого. — Эта стерва везде меня достанет, не оставляй меня! — Да кто она? — Еле выпутавшись из объятий, я сажусь на край дивана. — Эгоистичная сука, вот кто… Из-за неё моя жизнь скатилась в полнейшую задницу, из которой я до сих пор не могу выбраться! — Он повышает голос, с трудом выговаривая сложные слова, — За что мне это?! Я уже заебался быть её шлюхой по вызову! Почему все думают, что я — игрушка, которую можно использовать и выкинуть? Я не такой вообще-то, я другой… Дру-у-уго-о-ой. — Ты… Ты можешь подробнее рассказать про эту Вик? — После долгой паузы аккуратно спрашиваю я, едва подбирая слова. Честно говоря, я в шоке, мне сложно переварить услышанное так быстро.       По лицу Томаса было видно, что он усилено пытался сообразить, с чего бы начать, но в один момент его вдруг странно скривило: он схватился за живот, тяжело задышал и жалобно протянул: «Кажется, меня сейчас стошнит…», — поэтому вместо разговора мне пришлось судорожно бежать за тазиком, дабы спасти ковёр от содержимого желудка Томаса. Что ж, придётся отложить этот разговор до утра…