Правильно

      Выходные прошли быстро и привычно, Гермиона если и чувствовала небольшое смущение от присутствия Драко, то вполне могла с ним справиться. Все же их близкая дружба никуда не делась, и они оба ощущали себя комфортно друг с другом.       В начале учебной недели Грейнджер исполнила свой план насчет МакКинли. На паре он сверлил ее взглядом, а потом попросил после занятий зайти к нему в кабинет. Гермиона, сделав обеспокоенный вид, покивала, будто тоже очень желала встречи. В помещение ведьма влетела быстро и не дала мужчине привычно перехватить роль лидера в разговоре. Гермиона обеспокоено оглядела стол под его подозрительным взглядом, потом вдруг достала палочку и спалила букетик.       МакКинли напрягся, начиная подозревать ее, но Грейнджер обрушила на него поток предположений, уверений и извинений. Из этой сумбурной речи Роберт выцепил только, что ведьма обнаружила на себе воздействие какого-то препарата, проверила свое поведение «до» и «после», и пришла к выводу, что источник находится в его кабинете. Она была абсолютно уверена, что те непонятные чувства, которые возникли между ними, результат воздействия этого препарата и извинялась за то, что не догадалась раньше. Потом перескочила на то, что теперь обезопасила себя амулетом, и МакКинли с неудовольствием увидел на ней какой-то браслет-артефакт. Неужто друзей попросила помочь?       Едва Роберт попытался заговорить, Грейнджер вывалила на него целую теорию заговора. Будто кто-то хотел подставить его или их, и они чуть было не попались. Ведьма сыпала аргументами и заверениями, что разберется с шутником, когда найдет.       Когда она, вроде как, выдохлась, МакКинли был полностью ошарашен. Он не знал, что делать. Похоже, зелье больше не действовало на нее, как надо. То, что было в ее букете, должно было уже испариться окончательно. Воспользоваться им еще раз теперь мешал амулет. Она придумала себе какое-то оправдание всему происходящему, и подкопаться было не к чему. Оставалось только попытаться заверить, что его чувства были искренними.       Грейнджер выслушала спокойно, больше ничуть не смущаясь, и мягко заявила о том, что их отношения должны оставаться в рамках. Наверняка он еще под действием зелья, но даже если нет, она не может ответить взаимностью. В этот момент в кабинет заглянул Поттер, извинился и неуверенно спросил у Гермионы, долго ей еще? Там какие-то проблемы у жены насчет ребенка, нужен совет и желательно срочно, а то миссис Поттер в истерике. Ведьма встрепенулась и сбежала на помощь друзьям.       Внутри МакКинли разливалась злая досада. Как все так обернулось? Это просто полоса неудач какая-то! Грейнджер раз за разом ускользала из его рук и, словно ящерица, отбросила хвост, когда он думал, что поймал ее. Обдумав все, Роберт решил держаться своих слов о том, что влюблен, и продолжать действовать в этом направлении. Время еще было.

_____

      Заметив первые признаки того, что он может нравиться Грейнджер, Драко больше не мог сидеть на месте. Все внутри требовало сделать что-то, чтобы увидеть еще больше ее реакций на него, получить больше доказательств.        Поддавшись этому чувству, Малфой ненавязчиво и практически неосознанно провоцировал близкий контакт с Гермионой. Он не был особо тактильным человеком, поэтому даже с ней держал себя в рамках нечастых дружеских касаний. Но теперь хотелось иного. С деланной легкомысленностью Малфой позволял себе взять ее за руку и вести куда-то, держа дольше положенного. Стал чаще приобнимать за плечи, иногда устраивал спонтанные обнимашки на ее диване по вечерам, заявляя, что так ему удобнее. Мог подойти сзади и положить подбородок на плечо, жалуясь на то, что устал.       Грейнджер замирала, терялась, стеснялась, немного краснела, пусть и всегда старалась быстро взять себя в руки. Он каждый раз позволял ей поверить в то, что ничего не замечает, но с каждым днем ощущал, как разрастается ликование в груди. Гермиона определенно что-то к нему чувствовала, раз позволяла всё это и так реагировала. Драко не собирался думать о том, когда и как это началось, его сводила с ума сама мысль о возможности отношений между ними.       В начале апреля Малфой окончательно заверил себя в том, что видит. Еще несколько дней его терзали сомнения. Он нужен ей, или это просто реакция взрослой девушки, у которой гормоны шалят? В конце концов, Драко решил как-нибудь это проверить.       Возможность выдалась уже на следующий день. Был вечер пятницы, он как обычно за пару часов закончил срочные дела дома и пришел к Грейнджер, чтобы повозиться с Теодором. Ведьма ускоренно повторяла темы лекций, которые учила за те три недели под зельем и теперь плохо помнила. Громкие восклицания играющего мальчика и периодические разъяснения или подсказки Драко были прерваны пришедшим ему сообщением.       Краем глаза Гермиона заметила, что Малфой будто бы сначала нахмурился, а потом прочел текст и удивился. Не выдержав любопытства и легкой ревности, ведьма спросила:       — Что-то важное?       — Да нет, просто Хелен попросила встретиться. Так что завтра приду часам к девяти вечера, наверное, — обыденно ответил Драко.       У него уже были запланированы дела на субботу, которые он собирался выполнить сразу, чтобы освободить себе воскресенье и провести его с Теодором и Гермионой. Все равно они завтра намеревались навестить Андромеду, а потом Поттеров и Уизли. Теперь просто увидятся не в семь вечера, а позже.        Дарн написала впервые за долгое время. После расставания они иногда обменивались смс-ками, причем девушка обычно первая писала. Драко тоже считал ее хорошим человеком и хотел бы сделать своим другом, как, например, Блейза, но не мог приблизить по очевидным причинам: они были из разных миров, а дружба все же предполагала доверие, которое он дать не мог. Поэтому держал дистанцию. Последние пару месяцев от Хелен не было сообщений, а тут она неожиданно попросила о встрече: ей нужен был совет насчет парня, с которым она сейчас, вроде как, встречалась.        Драко знал, что у Дарн не было близких друзей из-за ее богатства и положения отца в магловском правительстве. Они в этом были похожи: многие дружили с ними лишь из-за денег и влияния. У них было немного схожее циничное мышление и понимание этой жизни, так что их прежние отношения действительно были сексом по дружбе, а не просто сексом ради секса. Малфой, зная увлечения Хелен в постели, немного переживал за нее, пусть она и была достаточно прозорливой и осторожной в связях. Теперь, когда она попросила совета, он не мог и не хотел отказывать. А еще ему это показалось удачной возможностью напоследок проверить реакцию Гермионы.       — Я думала, вы расстались, — стараясь сделать голос ровным, произнесла Грейнджер.       Она сидела за столом, полубоком к сыну и Драко, так что ей пришлось держать лицо. Внутри все сжалось от нехорошего подозрения, а ревность раздирала грудь. Драко периодически уходил по делам, но никогда не сообщал ей, по каким. Не слыша подтверждения об отношениях с девушками, Гермиона могла обманывать себя тем, что все в порядке.       Начиная со дня рождения Тедди Грейнджер сходила с ума, по всякому интерпретируя долгие взгляды Драко на нее. Она приказывала себе не думать лишнего, но всякий раз замечала, что он на нее смотрит несколько иначе теперь. После дня рождения Джинни Гермиона уже не могла отрицать, что в его глазах отражается интерес к ней. И в то же время она не верила, что это возможно. По ее мнению, Малфой никогда не заинтересовался бы такой, как она.       А потом Драко вдруг стал вести вести себя с ней по-другому. Все эти касания, объятия, будто бы скрытый подтекст его слов… Гермиона окончательно запуталась в том, что происходит. Часто возникали мысли, что он просто балуется с ней, специально смущает. Его редкие, но похотливые шуточки тоже никуда не делись и стали еще более личными. Грейнджер не нравилось чувствовать себя игрушкой, но в то же время она хотела такого его внимания. А тут еще эта ревность…       — Да, мы еще тогда разбежались. Но мы все еще друзья, — пожал плечами Малфой, словно в этом нет ничего такого.       Гермиона ощутила раздражение. Хотелось его прибить, накричать на него, выгнать к чертям к этой Хелен. Останавливало только то, что это станет ее признанием. Грейнджер не хотела терять настолько близкого друга, коим он стал. Нужно было перетерпеть. Она неслышно глубоко вдохнула и выдохнула несколько раз и, сделав голос как можно безразличнее, произнесла:       — Ясно. Если освободишься слишком поздно, то можешь не торопиться. Я почти приучила Тедди засыпать без укачиваний, так что почитаю ему сказки без сложностей. Ну, или включу ту запись, что ты дарил.       — Хорошо, — согласился Драко.       Он прекрасно видел, что Гермионе было неприятно услышать о его встрече с бывшей. Тем не менее, это могла быть и дружеская ревность, Грейнджер, как и он, была той еще собственницей. И они так сблизились за этот год, что наверняка считали друг друга самыми важными частями жизни.       Весь следующий день Гермиона с трудом сдерживала себя. Настроение скакало от расстройства к раздражению, а мысли крутились вокруг этой встречи Драко. Когда они с Тедди вернулись домой, измотанная эмоциями ведьма ощутила самую обычную обиду, пусть это и было совсем нелогично. Малфой ведь не ее собственность и имеет право на личную жизнь. Но как же это неприятно и даже больно осознавать!       Драко рано утром навестил мать в Мэноре, едва отбился от очередного списка невест, заявив, что даже смотреть не будет. А если она назначит встречу от его имени, то он не придет, и все равно на последствия.       До обеда пришлось разбирать накопившиеся дела рода, после у него были назначены пара встреч во Франции с бизнес-партнерами. Дела в сфере добычи драгоценных металлов шли хорошо, Малфои прочно держали позиции на рынке, и Драко не нужно было постоянно контролировать процесс. Но раз в полгода он должен был посещать встречи акционеров и подтверждать план развития на следующие шесть месяцев.       Вторая встреча была назначена на четыре дня с одним французским волшебником, который хотел предложить Малфою проинвестировать свой проект. Драко выслушал детали, забрал с собой предложение и план развития, пообещав изучить и прислать ответ в этом месяце. Порт-ключ вернул его в Мэнор к шести, и он поужинал с мамой, потом отправился к себе. Пока отдыхал, пробежался по конспектам и почитал пару нужных книг для своего итогового проекта. Ближе к восьми собрался и аппарировал в разрешенную точку недалеко от кафе, в котором его ждала Хелен.       — Привет, — сказал Малфой, отодвигая себе стул за ее столиком.       — Привет. Рада тебя видеть, — улыбнулась девушка. — Спасибо, что пришел.       Официант подошел к ним, и Драко заказал себе кофе, желая немного взбодриться. День сегодня был тяжелый.       — Так, какое затруднение у тебя возникло? — спросил Малфой.       — Сразу к делу, да? — фыркнула Хелен. — Хорошо. Тогда начну сначала, чтобы ты понял, в чем моя проблема. В общем, где-то в декабре я увидела в клубе красивого парня. Ты не представляешь, внешне он просто мой идеал! Высокий, стройный, голубые глаза, а главное — рыжий! Ну, ты знаешь о моей тайной страсти к рыжеволосым, — усмехнулась Дарн, которая как-то делилась с Драко образом своего идеального парня.       Малфой улыбнулся и кивнул, принимая свой кофе и отпивая глоток. Официант ушел, и девушка продолжила.       — Так вот, мне в тот день удалось его затащить к себе. Поначалу мне показалось, что в сексе у нас совершенно разные вкусы, но в первую же ночь я увидела потенциал. Мы периодически встречались в том же клубе снова и всегда уходили ко мне. Я его немного подучила тому, что мне нравится, и знаешь, он будто реально мой идеал — схватывает на лету, видно, что хочет постараться ради меня, а главное, ему и самому это нравится, — Хелен довольно улыбнулась. — А еще он внимательный, добрый, немного наивный и очень заботливый! Я таких людей никогда не встречала!       — Да ты действительно влюбилась, — с доброй усмешкой констатировал Драко.       — Ага, — радостно протянула Дарн, потом вздохнула. — Вот только, знаешь, он прямо как ты.       — В каком смысле? — напрягся Малфой.       — Мало говорит о себе, часто уходит от темы. Обдумывает ответ, прежде чем сказать мне что-то, иногда запинается. В этом ты, надо сказать, лучше, — хмыкнула Хелен. — Но с тобой мы просто трахались, а он мне нравится, и мне хочется узнать его получше. Мне не нравится, что он что-то скрывает, не нравится, что все встречи только на моей территории. Знаешь, я вообще не понимаю, нужна я ему или нет? Мы до сих пор даже телефонами не обменялись! А еще, иногда у меня возникает чувство, что он не от мира сего. Вот смотрит на что-то и будто впервые видит. И я чувствую, что человек он хороший, но все эти недомолвки и странности…       — И что ты от меня хочешь? — спросил Малфой, хмурясь. Были у него неясные догадки о том, что происходит.       — Знаешь, я с осторожностью отношусь к своей безопасности, — аккуратно сказала Дарн. — И когда мы были вместе, я проверяла тебя по отцовским каналам.       Малфой напрягся сильнее, уже продумывая пути решения возможных проблем. Снаружи он показал все то же спокойствие и уверенность, что и в начале разговора.       — О тебе поразительно мало информации, — Хелен оценила отсутствие реакции на ее слова и продолжила. — Не был, не привлекался, учишься. Ни адреса, ни упоминания о прошлых школах, ни единого штрафа. Ни-че-го. И я в курсе, что это не мое дело, так что не лезла с расспросами, хотя мне ужасно интересно. Причина, по которой я решила встретиться с тобой: Рон такой же. О нем информации еще меньше, чем о тебе! Такое ощущение, что вас двоих и вовсе не существует, — слегка прищурилась девушка.       — И ты хочешь?.. — подтолкнул ее Малфой.       — Возможно, ты сможешь мне о нем что-то рассказать. Или поможешь связаться с ним, — вздохнула Дарн. — Не верю, что лезу во что-то такое потенциально опасное, но я реально хочу знать о нем больше! И меня достало, что я никак не могу с ним связаться, он всегда сам меня находит. Может, мне вообще стоит беспокоиться из-за этого? — нервно пробормотала она.       — Не думаю, что тебе что-то угрожает, — успокоил ее Драко. — То, что обо мне и о нем почти нет информации, объясняется очень просто. Ты ведь знаешь, как охраняется частная жизнь высших государственных лиц? А теперь сложи вместе все, что ты уже знаешь.       Малфой специально натолкнул Дарн на нужный ему ответ и собирался исходить из того, до чего она сама додумается.       — Хочешь сказать, что вы, как и я, дети кого-то из правительственных чиновников? Хотя, раз о вас почти нет информации, и то, что ты учишься в одном из самых закрытых и дорогих учебных заведений, и ваши постоянные недомолвки… Имена хоть настоящие? Боже, ваши родители что, служат в разведывательном управлении? — шокированно предположила Хелен, переходя на шепот.       — Скажу только, что о нас знают лишь премьер-министр и его заместитель, а также начальник твоего отца, — сказал правду Драко, зная, как хорошо она считывает ложь.       — Оу, — Дарн откинулась на спинку стула, обдумывая информацию. — Значит, мне нет смысла искать что-нибудь о Роне? Только ждать, пока он сам решит сблизиться? Или просто самой предложить встречаться? — хмыкнула она.       — Постой, — осознал Малфой. — А ты случайно не о Роне Уизли сейчас говоришь? — с неким ужасом уточнил он, вспомнив, что слышал от Гермионы о магловской девушке, которая нравится рыжему.       — Так ты действительно его знаешь? — подалась вперед Дарн. — Так и думала!       Драко шокированно обдумывал новость. Даже не верилось, что такое вообще могло произойти. Это Хелен такая везучая или что? Как? И погодите-ка, выходит, он теперь знает о том, что Уизли любит в постели?       Малфой с неверием вынырнул из мыслей, отпивая кофе и думая, что сказать. Хотелось просить срочно избавиться от всяких отношений с этим придурком, но Дарн, очевидно, влюбилась. Она всегда искала кого-то такого, жаль только, что им оказался Уизли. Интересно, вытянет ли он ее запросы и особенности? Выйдет ли у них что-то? Как-то не хотелось бы.       — Мы знакомы немного. Он друг моих друзей, — сказал Драко. — Я плохо его знаю, так что все, что могу, это найти его через них. Мне спросить у него, как он к тебе относится? — поинтересовался блондин.       — Лучше пусть скажет, как с ним связаться, — попросила Хелен.       — Кстати, не говори ему, что встречалась со мной, — предупредил Драко.       — Почему? — удивилась Дарн.       — Просто так надо. Хорошо? — многозначительно посмотрел на нее Малфой.       — Ну ладно.       Сразу после встречи он направился к Грейнджер домой, все еще думая о том, как все так обернулось с Хелен и Уизли. Гермиона не выглядела радостной от его появления. Старалась не смотреть, поджимала губы, на Тедди почти рыкнула, но вовремя взяла себя в руки.       — У тебя что, ПМС? — насмешливо фыркнул Драко, подозревая, что видит то, на что рассчитывал — обычную ревность.       — А если и так? Тебе какое дело? — раздраженно прорычала ведьма и наконец посмотрела ему в глаза. Ее карие полыхали раздражением и обидой. — И вообще, чего пришел? Иди, дальше развлекайся с бывшей! Давай-давай! — она помахала руками, словно выгоняя его в сторону камина, чтобы убирался.       — Что с тобой? — постарался обеспокоенно спросить Малфой, хотя внутри все ликовало: она действительно ревновала его, причем сильно! — У тебя все хорошо? Не припомню, чтобы раньше ты так срывалась. Что-то случилось?       — Ничего. Извини. Тяжелый день, — Гермиона пробурчала это, прикрыв глаза рукой. Ей вдруг стало стыдно, что сорвалась ни за что. Он ведь не знал, что теперь нравится ей.       — Давай, я уложу Теодора, а ты отдохни, — предложил Малфой.       — Спасибо, но не надо, я сама, — вздохнула Грейнджер, опуская плечи. — Хочу одна побыть.       — Ладно, — миролюбиво согласился Драко. Потом отошел и хитро ухмыльнулся, привлекая ее внимание. — И кстати, мы с Хелен все еще друзья, хоть и не трахаемся уже. Она попросила у меня совета насчет ее нового парня, в которого влюблена. А тебе явно стоит позаботиться о себе, если ты понимаешь, о чем я.       — Что-о-о? — возмущенно взвилась Гермиона.       — То. Раздраженная вся ходишь, срываешься, везде секс мерещится — да у тебя банальный недотрах! — не в первый раз подколол ее Малфой и тут же увернулся от подушки. — Я давно тебе говорю: раз не хочешь парня заводить, используй руки!       Драко запечатлел в памяти ее лицо с горящими глазами, приоткрытыми в возмущении губами и красными щечками, а потом аппарировал. Завтра он вымолит прощение, сделав завтрак и поиграв с Теодором с утра, чтобы Грейнджер смогла выспаться. Она всегда его прощала, а теперь он также знает, что нравится ей достаточно серьезно. Это открывало перспективы. Пожалуй, не стоит идти напролом, нужно еще немного понаблюдать и подумать обо всем. И, может, дать ей пару подсказок. А пока его ждали душ и все еще стоящая перед глазами прекрасная картинка, которая быстро поможет ему кончить.       Охваченная разными чувствами, Гермиона никак не могла успокоиться, даже когда легла в постель. Она ощущала облегчение от того, что эта встреча Драко оказалась дружеской, хотя сомнения все же оставались. В то же время ревность за то, что виделся с бывшей, не уходила. Влюбленной ведьме хотелось, чтобы все его внимание доставалось ей, а не каким-то другим девушкам. Было легко мириться с тем, что в жизни Малфоя есть Тедди, Джинни, Гарри, да даже Забини, потому что их Гермиона тоже считала частью их близкого окружения. Но вот все остальные…       Чем больше думала, тем сильнее смятение охватывало ее, а еще некое волнение и предвкушение. Мысль последовать дурацким советам Драко и удовлетворить себя самостоятельно продолжала крутиться в голове. Гермиона не знала, хочет ли этого из-за его слов или же ей самой интересно попробовать? Все же она была уже взрослой девушкой.        Когда-то на пятом курсе, когда соседки по комнате стали активно интересоваться романтикой и отношениями и всем, что шло в комплекте, Грейнджер, будучи на тот момент шестнадцатилетней, пробовала пару раз изучить себя. Ее до сих пор охватывал стыд, когда она вспоминала свои попытки. Стеснение, зажатость и рациональное мышление не позволили ей полноценно расслабиться. Наличие соседок за задернутым балдахином кровати тоже не помогало дойти до нужного состояния. Попробовав несколько раз и вроде бы даже приблизившись к результату, Гермиона тогда бросила попытки, решив, что пока рано. А потом стало не до этого.       Сейчас, когда она стала старше и чуточку увереннее, когда рядом не было никого, кто мог бы застукать ее за этим занятием, Грейнджер собралась сделать это снова. Виновато было полное уединение или же наличие парня, который ее действительно возбуждал, но ведьма впервые в жизни кончила, и очень сильно. Задыхаясь от восторга и все же смущаясь этого, Гермиона услышала возню сына в кроватке и была вынуждена встать и пойти его еще покачать. Щеки горели так, что она это ощущала, и Грейнджер решила, что не будет часто пользоваться этим способом. Только когда жаркие сны снова будут будить под утро, оставляя ее тело наряженным и возбужденным.       Тем не менее, уснула волшебница неожиданно быстро и крепко, а проснувшись, несколько минут не могла понять, что происходит — давно рассвело, а Тедди так и не разбудил ее в шесть утра? Поднявшись с кровати, Грейнджер пригладила волосы и вышла в гостиную. Сын возился с игрушками на ковре у камина, рядом сидел и читал книгу Драко. Он заметил ее первым и прошелся изучающим взглядом по ее пижаме, прежде чем посмотрел в глаза. Гермиона слегка покраснела, вспомнив то, что он говорил о таком ее виде в прошлый раз, и призвала халат.       — Доброе утро, — стараясь удержать ухмылку, протянул блондин и поднялся.       — Доброе, — ответила ведьма, проходя к Теодору и слушая его радостные объяснения о том, во что он играет. — Ты что, с утра пришел?       — Ну, я вчера немного перегнул с шутками, так что исправляюсь, — сказал Драко, направляясь на кухню. — Завтракать будешь?       — Угу. А ты умеешь возвращать расположение, — хмыкнула Гермиона, стараясь скрыть охватывающее смущение — Малфой отодвинул ей стул за столом и помог сесть, при этом оказавшись слишком близко для ее разрозненных ощущений.       — Я в этом мастер, — усмехнулся Драко ей на ухо, впрочем не переходя черту, хотя очень хотелось коснуться нежной кожи прежде чем отстраняться.       Он обошел стол, беря себя под контроль, и стал спокойно выставлять уже приготовленный завтрак. Грейнджер, судя по виду, старательно пыталась не покраснеть и успокоиться. Когда она доела, поблагодарила за еду и пошла мыть посуду, Малфой не удержался.       — Ты немного странно ведешь себя сегодня. Краснеешь, дергаешься, смущаешься… Неужели эротический сон приснился? — заметил он, подначивая ведьму и скрывая веселье.       Гермиона сначала замерла, потом вспыхнула сильнее и резко развернулась к нему.       — Даже если и так, то что? — возмущенно воскликнула она и закрыла лицо ладонями.       — Да ничего, — ответил Драко, выбешивая ее еще больше своим спокойствием.       — Ну вот и всё! И хватит меня специально смущать! — жалобно попросила волшебница, отворачиваясь, чтобы налить себе еще чаю.       — Мне слишком нравится твоя реакция, — усмехнулся Малфой.       — Р-р-р-р-р! — раздраженно отреагировала Гермиона.       — А еще, помнится, я тебя тренировать обещал. Что-то безуспешно пока, — делая недовольный вид, заметил блондин.       — Ага, так себе из тебя учитель, видимо, — ехидно вернула подколку ведьма, нервно скрывая горящие щечки за чашкой чая.       — Не боишься, что я возьмусь за тебя всерьез? — вдруг спросил Драко, и Гермиона замерла, интуитивно отмечая некую опасность в его тоне и взгляде.        Малфой никогда раньше не смотрел на нее так пристально, тяжело, будто скрывая нечто большее за этим. Переборов неожиданное стеснение, Грейнджер фыркнула.       Следующие две недели апреля после этого разговора стали каким-то безумием. Драко вроде бы вел себя как и прежде, и Гермиона тоже старалась поддержать тот же уровень взаимодействия, что и раньше. Но в то же время ей казалось, что все вокруг — одна сплошная игра, сводящая ее с ума. Самое странное — она сама охотно увлеклась ей, не в силах остановиться.       Они с Малфоем ходили на пары, учились, общались с Гарри, который периодически заглядывал в гости к подруге, или же на выходных сами посещали дом на Гриммо. В эти моменты между ними не было того напряжения, предвкушения, той игры, что они вели, когда оставались вдвоем.       Это было странное чувство. Грейнджер по-прежнему чувствовала себя комфортно рядом с Драко, он все еще был ее близким другом. Но теперь она ясно видела, как изменилось его отношение к ней. Малфой смотрел иначе, глубже, задумчиво или с интересом, думая о чем-то при этом, словно перебирал варианты того, что он мог бы или хотел сделать с ней. Драко стал касаться ее по-другому, дольше, нежнее, чаще, задевая иной раз какие-то места, пускающие тысячи мурашек по ее телу. Он стал чаще оставаться на ночь, заявляя, что у нее на диване ему спать уютнее, чем в его большой кровати в пустом огромном доме. И Гермиона не возражала, понимая, что уже не может заставить себя прекратить все это, что бы ни происходило.       Грейнджер смущалась, краснела от шуток, волновалась, переживала, даже боялась, но сама летела навстречу этому, словно мотылек на огонь. Драко творил что-то с ее разумом и телом, при том, что все еще вел себя как и прежде большую часть времени. И Гермиона тоже. Их дни ничем не отличались от прежних, за маленькими и незаметными исключениями.       Иногда Грейнджер считала, что ей просто все мерещится из-за ее влюбленности, и тогда она путалась еще больше. Он тренирует ее? Просто заинтересовался и теперь не знает, должен ли переступать черту? Или она вдруг стала ему нравиться? В последнее Гермиона не верила, не думала, что Драко может в нее влюбиться. Она все еще была уверена, что отношения между ними невозможны по многим причинам. Второе было более вероятно. Но роль кого-то временного обижала и возмущала … до некоторых пор.       Грейнджер не могла остановиться и шла за ним в его непонятной игре, перебарывая стеснение и страх, все дальше и дальше, пока не стала думать иначе. Гермиона думала о своих чувствах и обо всей ситуации каждый день и в конце концов осознала, что это не просто влюбленность, это любовь. Она любила Малфоя.       Еще некоторое время ушло на то, что принять для себя кое-что: если будет возможность, она готова поддаться ему и получить хоть раз, чтобы узнать каково это — быть с Драко. Грейнджер слишком много о нем мечтала и поняла, что не будет жалеть, если впервые отдаст себя именно ему. А там будь, что будет.       Как только морально тяжелое решение было принято, Гермиона ощутила легкость и спокойствие на душе. Поддаваясь на подначки Малфоя, ведьма смогла сильно продвинуться вперед в плане осознания естественности некоторых интимных явлений.        Теперь она не так остро переживала наличие эротических снов по ночам, стала проще относиться к тому, что Драко иной раз видит ее в пижаме и периодически специально доставляла ему неудобство, выходя из спальни без халата. Ей нравилось провоцировать его, как это делал он, и смотреть, как он пытается удержать взгляд на уровне ее лица. Самоудовлетворение все еще жутко смущало, но теперь Грейнджер была способна двусмысленно пошутить на эту тему, если Малфой заставлял ее нервничать очередными подколками утром или вечером.       А Драко видел этот прогресс и, как одержимый, не мог остановиться. Те реакции, которые он раньше мог лишь представлять в фантазиях, теперь открывались перед ним в реальности.       Малфой в начале еще сомневался, стоит ли переходить черту, поэтому держал их отношения на прежнем уровне. Но потом Гермиона вдруг перестала только смущаться и включилась в игру. Если поначалу Драко провоцировал ее не совсем осознанно, просто желая получить реакцию и удостовериться в ее чувствах, то теперь он специально дразнил ведьму.        Грейнджер, как истинная гриффиндорка, довольно быстро научилась давать отпор, а потом и вовсе перешла в наступление. Эти ее выходы в одной пижаме — он не мог оторвать взгляд от стройной фигуры, не мог не представлять, что же скрыто за этими обтягивающими майками и шортами, которые не сильно-то и скрывали.        Гермиона, видимо не в силах остановиться, вскоре начала его откровенно провоцировать. То нагнется так, что в вырезе тонкого свитера видно больше положенного, то наклонится перед ним, открывая шикарный вид на ее бедра. И все это делалось так невинно, в процессе игры с Теодором или уборки, что Драко поначалу не сразу понял, что происходит. А когда дошло, остановить себя он уже не мог. Мысли о том, что ему нужно сохранить их дружбу, были задавлены чувствами и желаниями.       Малфой, сам того не осознавая, на полную включил режим заботы и внимания к любимой женщине, наплевав на то, как она может это интерпретировать. Видимо, он и раньше не слишком сдерживался, потому что в те моменты, когда рядом с ними были другие люди, никто этих изменений не заметил.       Но вот для них с Грейнджер все было совсем иначе. Малфой видел — она это понимает, но не тормозит процесс. И к концу апреля любые сомнения исчезли из его сердца. Драко решил, что игры пора заканчивать.              Как только наступит подходящий момент, он позволит себе перейти черту.